Русский рубль за время войны и революции

В обратную сторону влияло расширение территории вследствие военных успехов Советской власти, расширившей территорию за счет окраин, еще достаточно богатых продуктами потребления. Под действием всех этих причин товарообмен на деньги сократился по сравнению с 1918 годом весьма значительно. Мы имеем все основания принять цифру сжатия денежной торговли по крайней мере в два раза. Если в 1918 г. мы определили размер торговли города с деревней и ремеслом в сумму 700 миллионов золотых рублей, то теперь эту цифру можно уменьшить вдвое. Уменьшить ее больше было бы неосторожно. Мы не смогли бы тогда объяснить, как в 1919 г. смог бы город прокормиться на основе того среднего потребления продуктов с.-х. производства, помимо получаемых по государственному снабжению, которое было установлено статистическими бюджетными обследованиями. Если даже число товарообменных безденежных операций принять очень большим, то и тогда денежный товарообмен не мог бы быть меньше всей суммы, вырученной от эмиссии за год, каковая сумма, по моим подсчетам, равнялась для 1919 г. около 380 милл. на золото. Эти все соображения заставляют признать сокращение товарной массы, участвовавшей в товарно-денежном обороте, не больше, чем в два раза. А раз так, то прибавив этот фактор к эмиссии, т.-е. помножая 3,7 на два, мы должны были бы иметь падение курса рубля в сравнении с предыдущим годом в 7,4 раз. Реально же курс рубля в сравнении с довоенным пал в 3,136 раз, а в сравнении с 1 января 1919 г. пал в 15 раз, если считать по ценам московского рынка, и примерно в 12 раз, если считать по ценам общероссийским (точные цифры есть только для Москвы). Перед нами таким образом любопытнейшее явление. В то время, как в предыдущие годы совместное действие двух факторов – эмиссии и сокращения товарооборота – давало курс рубля ниже того, который был реально вследствие того, что крестьянское накопление денег действовало на повышение, то теперь мы видим обратную картину. Курс рубля пал ниже, чем можно было бы ожидать в результате действия эмиссии и сокращения товарооборота. Это доказывает с полной очевидностью, что 1919 год был переломным годом в крестьянском накоплении денег. Накопление не только в общем и целом почти прекратилось, но и начался обратный процесс: накопленные в деревне деньги стали ломиться на городские рынки, стали прощупывать их и своим выходом из связанного состояния сильно понижали курс рубля, увеличивая циркулирующую денежную массу. Но действие этого фактора, разумеется, потому не могло быть большим и сравняться по силе с обратным действием накопления в прежние годы, что денежная масса, находившаяся на руках крестьян, уже обесценилась и продолжала обесцениваться. Некоторое исключение представляли керенки и царские деньги, падавшие медленней и сохранявшие еще за собой функции средств накопления. Что касается увеличения быстроты оборота денег, то этот фактор продолжал оказывать свое действие. Чем быстрее шло обесценение денег, тем меньше времени задерживались деньги по всем тем рукам, через которые они проходили.

1920 год существенно не отличается от 1919 года. Если крестьянское накопление в 1919 г. еще имело место некоторое время, особенно на окраинах, то в 1920 г. оно представляет исключение. В 1920 году обратный выход на рынок накопленных раньше денег вряд ли мог заметно влиять на курс, потому что основная масса денег уже в 1919 году притекла из накопления в сферу циркуляции. Поэтому в 1920 году мы можем наблюдать в чистом виде действие трех факторов: эмиссии, сокращения товарооборота и увеличения быстроты оборота денег.

Что касается эмиссии, то вновь выпущено было в 1920 г. 943,6 миллиардов по сравнению с 164,2 миллиардами, выпущенными в 1919 г. Общая же денежная масса к 1 января 1921 г. возрасла до 1.168 миллиардов против 225 миллиардов к 1 января 1920 г. Таким образом мы имеем за год увеличение денежной массы в 5,2 раза. Курс рубля, павший к 1 января 1920 г. в 3.136 раз (для 1920 и 1921 г. данные на основании всероссийских цен), к 1 января 1921 г. пал в 26.539 раз, т.-е. в 8,5 раз за год. Таким образом в 1920 г. уже главной причиной падения курса является эмиссия, в то время как действие сокращения товарооборота сказывается относительно меньшее, чем в предыдущие годы. Это вполне понятно, если мы вспомним, что в 1920 году к Советской России были присоединены все окраины с большими запасами хлеба, как Сибирь и Кубань, и это расширение территории только ослабляло уменьшение товарооборота, имевшего место вследствие увеличения разверстки, плохого урожая и сокращения торговли деревни с городом на той территории, которая все время находилась в руках Советской власти. Что касается увеличения быстроты оборота денег, то этот фактор по сравнению с 1919 годом не мог проявиться очень сильно потому, что темп падения курса рубля под действием основных причин, т.-е. эмиссии и уменьшения товарооборота, не был больше чем в 1919 году. А этот фактор, сам являясь следствием действия вышеуказанных причин, превращается в причину только тогда, когда действие эмиссии и сокращение товарооборота быстро нарастает. Иными словами, если в течение месяца одного сравниваемого года курс рубля под действием этих двух основных причин падает на 20 % и в следующем году падает на те же 20 % или даже меньше, то быстрота оборота денег не имеет данных повышаться, если нет иных еще причин к этому.

1921 год является весьма своеобразным годом. Первая четверть года является типичным продолжением предыдущего года как по сокращению товарооборота, так и по движению вниз курса рубля, как это видно из следующей таблицы.

Курс рубля по месяцам[2] 1921 года и размеры эмиссии.

Месяц Курс рубля. Размеры эмиссии.

Январь……………26.539 130,3 миллиардов.

Февраль…………..29.686 189,3 миллиардов.

Март……………..40.096 198,5 миллиардов.

Апрель……………42.029 230,5 миллиардов.

Май………………39.173 205,1 миллиардов.

Июнь……………..50.901 224,9 миллиардов.

Июль……………..63.114 460,9 миллиардов.

Август……………64.603 702,6 миллиардов.

Сентябрь………….61.941 1.023,7 миллиардов.

Октябрь…………..85.506 1.950,3 миллиардов.

Ноябрь…………..100.507 3.365,0 миллиардов.

Декабрь………….153.218 7.694,2 миллиардов.

Наоборот, во вторую четверть начинается любопытнейший поворот. Несмотря на то, что весной обыкновенно происходит сезонное сокращение рынка вследствие уменьшения притока продуктов сельскохозяйственного производства, что при продолжении эмиссии должно было бы привести к более быстрому падению курса, мы видим как раз обратную картину: апрель показывает ничтожное падение в сравнении с мартом, а в мае курс рубля даже повышается. Явление, совершенно небывалое за время революции. Объясняется, это, разумеется, тем, что в результате разрешения свободы торговли емкость рынка за счет припрятанных товаров сразу возрасла и в результате вместо фактора сокращения товарооборота, который раньше все время действовал вместе с эмиссией на понижение валюты, выступил фактор расширения товарооборота, действующей на повышение. Но запасы рынка оказались небольшими, продолжающаяся эмиссия пересиливает, и июнь и июль дают падение курса. Но вот приходит момент реализации урожая, промышленность выбрасывает на рынок часть продукции и происходит снова резкое расширение товарооборота. В то же время резко увеличивается и эмиссия. Два фактора, дружно действовавшие раньше в одном направлении, в направлении понижения курса, вступают теперь в единоборство. Расширяющийся рынок обороняет курс рубля от натиска столь же быстро растущей эмиссии. Июль, август и сентябрь обнаруживают равновесие борющихся сил, и рубль почти стабилизовался. Но уже в октябре рынок не выдерживает напора экспедиции заготовления государственных бумаг, и курс рубля начинает падать.

Падение продолжается в ноябре, а в декабре достигает катастрофических размеров. Это падение нисколько не удивительно, если принять во внимание цифры эмиссии, показанные по месяцам в вышеприведенной таблице. Из цифр видно, что падение курса все-таки шло медленней, чем возрастала эмиссия. Излишество эмиссии в ноябре и особенно в декабре приводит к финансовому кризису в январе, так как декабрьские знаки реализовались главным образом в январе. В результате курс рубля к 1 января падает в 172.461 раз в сравнении с довоенным. Как ни велика эта цифра абсолютно, но относительно она меньше той, которая могла бы быть, если бы в 1921 г. не было совершенно перехода на новую экономическую политику. В самом деле, если бы в 1921 г. падение шло, как в 1920 году, то курс рубля к 1 января 1922 года должен был бы равняться 225.581, т.-е. значительно ниже, чем он в действительности был. О том же говорит и другой подсчет, если исходить из размеров эмиссии. Денежная масса к 1 января 1922 г. равнялась 17.539 миллиардов против 1.168 миллиардов к 1 января 1921 г. т.-е. увеличилась в 15 раз. Если бы курс рубля падал только под действием эмиссии, то он был бы равен к 1 января 26.539х15=398.085, т.-е. был бы примерно в 2 1/3 раза ниже реального. Если же этого не было, то это надо приписать действию расширившегося товарооборота. Как в годы войны и в 1918 году крестьянское накопление задерживало падение курса, так в 1921 г. задерживало падение расширение емкости рынка. Между прочим, по действию эмиссии на курс рубля можно косвенно вывести заключение о степени расширения емкости рынка. Если в сравнении с июлем эмиссия в октябре возрасла почти в 4 1/2 раза, а курс рубля колебнулся с июля по октябрь только на 35 %, то это уже даст представление о росте стоимости минимума обращения, т.-е. в данном случае, когда в связанном состоянии бумажных денег нет и все они в обороте, минимум обращения это есть стоимость всей бумажно-денежной массы в стране в переводе на золотой рубль. В июле стоимость обращения была равна, включая июльскую эмиссию 44,4 миллионов, в октябре 62,1 миллионов, в ноябре 99,4 миллионов, в декабре 119,6 милл., на 1 января 1922 г. около 103 миллионов. Правда, кроме расширения товарооборота денежного имело влияние и увеличение денежных расчетов там, где раньше существовали натуральные взаимоотношения, хотя бы объем обращающихся ценностей не возрос. Вероятно, имело значение и замедление темпа оборота денег, поскольку три месяца стабилизации курса рубля могли способствовать тому, что владельцам денег уже не было острой необходимости немедленно сбрасывать с рук денежное богатство, заменяя это товарным. Но в данные месяцы влияние этого фактора осязательно нет возможности уловить. Зато дальше мы будем иметь единственный в своем роде случай сфотографировать действие этого фактора в весьма благоприятном сочетании. Но об этом ниже.

Что касается накопления, то хотя при начавшемся оживлении в стране оно имеет известную экономическую базу, правда, весьма небольшую, тем не менее при быстро падающей валюте оно невозможно, и охотников разоряться на таком накоплении после опыта военного периода не находится.

Накопление происходит в товарной форме и путем скопления золота и драгоценностей в руках некоторых групп населения. Точно также и влияние безденежных расчетов, несмотря на открытие государственного банка, так ничтожно, что его можно не принимать в расчет.

Теперь мы посмотрим, как изменялась стоимость всего нашего денежного запаса в стране, т.-е. каков был минимум обращения. Нужно однако заметить, что для 1915, 1916, 1917 и 1918 годов количество денег в стране в рублях, деленных на курс рубля, не даст представления о стоимости реально обращавшихся денег, потому что огромная их часть находилась в связанном состоянии, находилась в сфере накопления. Мы приводим соответствующие цифры лишь для лишнего доказательства того, как велико было это накопление. Достаточно указать на цифры для 1 января 1916 г., когда бумажных денег было в стране на 5.616 миллионов и стоимость их была равна 3.369 миллионов, так как курс рубля пал только до 60 коп. Думать, что через полтора года войны реальный товарооборот возрос по сравнению с периодом перед войной почти в два раза (перед войной в обращении было 1.633 миллионов полноценных кредитных билетов) совершенно бессмысленно. Именно это несоответствие стоимости денежной массы с размерами товарного оборота лишний раз доказывает огромную роль накопления в первые годы войны.

Количество бумажных денег в стране и их стоимость по реальному курсу.

Колич. денег. Стоимость.

1 января 1915 г. 3.030 милл. 3.030 милл.

" 1916 " 5.616 « 3.369»

" 1917 " 9.225 « 2.421»

" 1918 " 27.313 « 1.177»

" 1919 " 61.265 « 266»

" 1920 " 225.016 «65» или 71[3] милл.

" 1921 " 1.168.600 « 50,8»

1921 г. январь – 49,0

" июль – 44,6

" октябрь – 62,1

" ноябрь – 99,4

" декабрь – 114,6

1922 г. 1 января – 103,0

" 1 февр. – 72,4

" 1 марта – 37,7

Эти цифры позволяют не только оценить размеры расширения товарооборота осенью и зимой 1921 г., не только характеризуют кризис начала 1922 г., но и позволяют уловить влияние того фактора, который ускользал до сих пор от более точного анализа, т.-е. фактора быстроты оборота денег. Стоимость денежной массы январь – февраль 1921 г. в среднем равна стоимости за январь – февраль в среднем 1922 г., а к 1 марта она даже ниже таковой в сравнении с мартом 1921 г. так как в начале 1922 г. факторы накопления и безденежных расчетов не действуют, а товарооборот при посредстве денег значительно больше, чем за первые месяцы 1921 года, то обслуживание возросшего товарооборота и денежных расчетов той же стоимостью обращения можно объяснить только одним единственным фактором – страшно возросшей быстротой обращения денег. Здесь мы ловим этот фактор и определяем размеры его действия. Силу действия этого фактора можно вывести из такой пропорции. Быстрота оборота денег первые три месяца 1922 г. во столько раз больше быстроты оборота первых трех месяцев 1921 г., во сколько раз денежный товарооборот первых месяцев 1922 г. больше денежного товарооборота первых месяцев 1921 года. А так как денежный товарооборот в начале 1922 г. вследствие расширения емкости рынка благодаря продаже за деньги той части продукции государственной промышленности, которая раньше распределялась безденежно в натуральном виде, сильно возрос, также как он возрос вследствие платности государственных и коммунальных услуг, введения денежных налогов и увеличения продажи продуктов кустарной промышленности, то все это увеличение было съедено, было уравновешено возросшею быстротой оборота денег. К сожалению, цифру этого увеличения мы не можем установить. Одно только можно утверждать, что это увеличение произошло значительно больше, чем в два раза.

Теперь посмотрим, сколько давала по годам эмиссия государству, начиная с момента войны. Оговариваемся, что вычисление относительно первых лет является грубо приблизительным, на основании среднего годового курса рубля, за последние же годы более точным, за 1921 г. и начало 1922 самым точным, поскольку здесь стоимость эмиссии за данный месяц я высчитывал не по среднему курсу данного месяца, а по среднему курсу между данным месяцем и следующим, потому что главная масса денег реализуется обыкновенно в первой половине следующего месяца.

Годы. Стоимость эмиссии в золоте.

1914 г. – 1.397 милл.

1915 г. – 2.068 " за вторую часть.

1916 г. – 1.768"

1917 г. – 2.500 " (приблизительно)

1918 г. – 525"

1919 г. – 386"

1920 г. – 186"

1921 г. – 145,8"

В 1921 г. эмиссия по месяцам давала:

Январь – 4,7

Февраль – 5,4

Март – 4,8

Апрель – 5,7

Май – 4,5

Июнь – 3,9

Июль – 7,2

Август – 11,1

Сентябрь – 13,9

Октябрь – 21,0

Ноябрь – 26,5

Декабрь – 37,1

В 1922 году:

Январь – 23,9

Февраль – 15,6[4]

Из этих цифр видно, какую богатую жатву собрали от эмиссии царское правительство и временное правительство, и как немного осталось получать Советской власти, которой только в конце 1917 г. и в 1918 г. удалось использовать крестьянское накопление для получения от эмиссии по полмиллиарду рублей. Дальнейшие годы дают непрерывное понижение дохода от эмиссии. Исключение представляет лишь второе полугодие 1921 года, которое против 29 миллионов за первое полугодие даст за второе 114,8 миллионов, т.-е. в среднем более высокую цифру, чем за полугодие предыдущего года.[5]

В заключение мне остается проанализировать сущность финансового кризиса за первые три месяца 1922 года. Для понимания причин кризиса необходимо бросить взгляд на предыдущие месяцы 1921 года, потому что падение курса рубля началось с октября 1921 года. Падение курса и рост эмиссии по сравнению с сентябрем, т.-е. последним месяцем временной стабилизации, дают следующую таблицу:

Рост эмиссии в сравне– Падение курса в сравнении с предыдущим ме– нии с предыдущим месяцем. сяцем.

Октябрь………90,6 % 38,1%

Ноябрь……….72,6 % 17,5%

Декабрь……..128,6 % 52,7%

Январь……….56,0 % 90,0%

Февраль………56,7 % 190,1%

Для полноты картины надо иметь в виду, что курс рубля к 1 февраля пал на 137 % по сравнению с 1 января, а курс к 1 марта на 215,4 % в сравнении с 1 февраля. В таблице дано вычисление по среднему январскому и среднему февральскому курсу, благодаря чему скрадывается размер падения курса к концу января. Что касается марта, то первая половина обнаруживает замедление темпа падения рубля.

Таким образом особо кризисными являются январь и февраль. Так как эмиссия за январь и февраль обнаруживает резкое сокращение по сравнению с предыдущими месяцами, а курс рубля, несмотря на это, обнаруживает гораздо более быстрое падение, то совершенно очевидно, что падение идет не только вследствие продолжающейся эмиссии или, вернее, не столько вследствие эмиссии. Если бы падение шло только вследствие эмиссии, то курс рубля был бы на 1 февраля примерно 268.000 вместо реального 408.243, а на 1-е марта 423.000 вместо реального 1.283.965. На падение курса особенно повлияла декабрьская эмиссия, которая сказалась только в январе, а затем основными причинами падения кроме эмиссии вообще является: сокращение рынка после его сезонного расширения осенью 1921 года и то увеличение быстроты оборота денег, о котором говорилось выше. Падение курса рубля в три раза больше того, что можно было бы ожидать от эмиссии, говорит о размерах действия этих факторов. Практический вывод отсюда вытекает такой, что повышение эмиссии в обстановке сужения рынка не достигает цели, которую преследуют выпуском бумажных денег, доход от эмиссии сокращается, а не растет, а рубль катастрофически падает.

Очень возможно, что стремительное падение курса рубля в январе и феврале настолько понизило стоимость всей бумажно-денежной валюты страны (цифры мы видели выше), что эта валюта с такой стоимостью даже при сверхбыстром обращении денег не сможет обслужить всего оборота страны. Тогда начнет чувствоваться всеобщий денежный голод, а дальнейшая эмиссия будет рассасываться, не приводя к быстрому падению курса рубля, пока не будет достигнуто известного подвижного равновесия между разменом оборота и стоимостью валюты. Если незначительное увеличение цен, обнаруживавшееся за вторую неделю марта, является началом этого процесса, то в апреле, в связи с увеличением подвоза хлеба из-за границы и из Сибири после прекращения семенных перевозок, можно будет ожидать дальнейшего развития этого процесса. Он может привести к более медленному падению курса рубля и к увеличению стоимости всего минимума обращения. Все это в том случае, если наша валюта вообще переживет весь этот кризис, на что как будто есть все данные.

–

Сделанный нами анализ причин падения курса нашего рубля за время войны и революции с полной очевидностью подтверждает правильность тех теоретических предпосылок о бумажно-денежном обращении, которые были формулированы в моих статьях «Торговля, спекуляция и падающая валюта», помещенных в «Правде».

Этот теоретический анализ, я уверен, был бы подтвержден исследованием любой из валют европейских государств, хотя, разумеется, в обстановке мировой торговли исследование нуждалось бы в особом анализе влияния внешней торговли на падающую валюту.

Примечания

1

С 1916 по 1917 г. срочные вклады в коммерческих банках возрасли всего на 15 %, а в сравнении с 1914 г. понизились.

2

Берется средний курс за весь месяц.

3

Последняя цифра получается, если брать индекс цен по всей России.

4

Февральскую эмиссию я делю не на средний курс рубля февраль-март, а на курс к 1-му марта, так как средний мартовский курс еще неизвестен в то время, когда пишутся эти строки.

5

Эти цифры, которые я очень рекомендую вниманию товарищей Ю. Ларина и О. Ю. Шмидта, дают исчерпывающий ответ на вопрос, сколько мы объективно могли бы получить от эмиссии в 1922 г. Я утверждал тогда в спорах с названными товарищами, что месячный доход от эмиссии даже в 25 милл. в месяц, как было предусмотрено бюджетом, является преувеличенным, и в первом проекте своем предлагал для 1922 года 18–19 миллионов для первого полугодия и 22–23 миллиона с момента реализации урожая, тогда как мои оппоненты находили возможным брать от эмиссии от 30 до 40 милл. золотом в месяц. Действительность целиком подтвердила мои расчеты. Излишество, допущенное с эмиссией в декабре, вызвало на рынке резкую реакцию, и эта контратака рынка заставила нас в беспорядке отступать с большими потерями, к каковым потерям надо отнести прежде всего падение курса рубля за три месяца почти в 10 раз. Меня упрекали в том, что я теоретическими выкладками хочу зарезать наше хозяйство и комиссариат. Как видит читатель, спор целиком решен в пользу теории, без помощи которой финансовая политика вообще является авантюризмом или рядом опасных экспериментов.