Сборник стихотворений 1838 г.

Владимир Григорьевич Бенедиктов

Сборник стихотворений 1838 г.

Горные выси

Одеты ризою тумановИ льдом заоблачной зимы,В рядах, как войско великанов,Стоят державные холмы.Привет мой вам, столпы созданья,Нерукотворная краса,Земли могучие восстанья,Побеги праха в небеса!Здесь – с грустной цепи тяготеньяЗемная масса сорвалась,И, как в порыве вдохновенья,С кипящей думой отторженьяВ отчизну молний унеслась;Рванулась выше… но открылаНемую вечность впереди:Чело от ужаса застыло,А пламя спряталось в груди:И вот – на тучах отдыхая,Висит громада вековая,Чужая долу и звездам:Она с высот, где гром рокочет,В мир дольний ринуться не хочет,Не может прянуть к небесам.О горы – первые ступениК широкой, вольной стороне!С челом открытым, на колениПред вами пасть отрадно мне.Как праха сын, клонюсь главоюЯ к вашим каменным пятамС какой – то робостью, – а там,Как сын небес, пройду пятоюПо вашим бурным головам!

Перл

Что такое счастье наше?Други милые, оно —Бытия в железной чашеПерл, опущенный на дно.Кто лениво влагу тянетИ боится, что хмельна,Слабый смертный, – не достанетОн жемчужного зерна!Кто ж, согрев в душе отвагу,Вдруг из чаши дочистаГонит жизненную брагуВ распаленные уста —Вот счастливец! – Дотянулся —Смело чашу об земь хлоп!Браво! Браво! – Оглянулся:А за ним отверстый гроб!

Развалины

Обломки… Прах… Все сумрачно и дико!В кусках столбы – изгнанники высот;В расселины пробилась повиликаИ грустная по мрамору ползет.Там – чуть висят полунагие своды;Здесь – дряхлая стоит еще стена,Она в рубцах; ее иссекли годыИ вывели узором письмена;Прочли ль вы их? – Здесь летопись природыНа зодчестве людей продолжена.Здесь время быть художником желалоИ медленно, огнем и влагой бурьСогнав долой и пурпур и лазурь,Таинственные краски набросало,И, наступив широкою пятойНа мрачные, безмолвные руины,Любуется могильной красотойБез кисти им написанной картины.Тут башня опочила, преклонясь,Встававшая на небо великаном,Теперь своим полуистлевшим станомНа груды прежде павших оперласьИ старчески лежит, облокотясь.Дщерь времени! Тебя изъело тленье,Исчезло все – и крепость и краса,Устала ты лететь на небесаИ, бренная, легла в изнеможенье.Вот ночь. Луна глядит как лик земли,В сребре ее чрезоблачного взгляда,Сквозь пар ночной, на вышине, вдалиЯвляется нестройная громада —Без очерков, как призрак без лица,И грудами колонн разбитых звеньяВиднеются – под желтой пылью тленьяРазбросаны, как кости мертвеца,Лишенные святого погребенья.Немая тишь… Один неровный шумСвоих шагов полночный путник слышит,И возмущен в нем рой неясных дум —И все окрест глубокой тайной дышит.

(Кудри)

Кудри девы – чародейки,Кудри – блеск и аромат,Кудри – кольца, струйки, змейки,Кудри – шелковый каскад!Вейтесь, лейтесь, сыпьтесь дружно,Пышно, искристо, жемчужно!Вам не надобен алмаз:Ваш извив неуловимыйБлещет краше без прикрас,Без перловой диадемы,Только роза – цвет любви,Роза – нежности эмблема —Красит роскошью эдемаВаши мягкие струи.Помню прелесть пирной ночи:Живо помню я, как вы,Задремав, чрез ясны очиНиспадали с головы:В ароматной сфере бала,При пылающих свечах,Пышно тень от вас дрожалаНа груди и на плечах;Ручка нежная бросалаВас небрежно за ушко,Грудь у юношей пылалаИ металась высоко.Мы, смущенные, смотрели —Сердце взорами неслось,Ум тускнел, уста немели,А в очах сверкал вопрос.(Кто ж владелец будет полныйЭтой россыпи златой?Кто – то будет эти волныЧерпать жадною рукой?Кто из нас, друзья – страдальцы,Будет амбру их впивать,Навивать их шелк на пальцы,Поцелуем припекать,Мять и спутывать любовьюИ во тьме по изголовьюБеззаветно рассыпать?)Кудри, кудри золотые,Кудри пышные, густые —Юной прелести венец!Вами юноши пленялись,И мольбы их выражалисьСтуком пламенных сердец,Но снедаемые взглядомИ доступны лишь ему,Вы ручным бесценным кладомНе далися никому:Появились, порезвились —И, как в море вод хрусталь,Ваши волны укатилисьВ неизведанную даль!

Певец

Бездомный скиталец – пустынный певец —Один, с непогодою в споре,Он реет над бездной, певучий пловецБезъякорный в жизненном море;Всё в даль его манит неведомый свет:Он к берегу рвётся, а берега нет.Он странен; исполнен несбыточных дум,Бывает он весел – ошибкой;Он к людям на праздник приходит – угрюм,К гробам их подходит – с улыбкой;Всеобщий кумир их ему не кумир; —Недаром безумцем зовёт его мир!Он ищет печалей – и всюду найдёт.Он вызовет, вымыслит муки,Взлелеет их в сердце, а там перельётВ волшебные, стройные звуки,И сам же, обманутый ложью своей,Безумно ей верит и плачет над ней.Мир чёрный бранит он и громы со струнСрывает карающей дланью:Мир ловит безвредно сей пышный перун,Доволен прекрасною бранью;Ему для забавы кидает певецПотешное пламя на мрамор сердец!Перед девой застенчив; он милой своейНе смеет смутить разговором;Он, робкий, трепещет приблизиться к ней,Коснуться к ней пламенным взором; —Святое молчанье смыкает уста,Кипучая тайна в груди заперта;И если признаньем язык задрожит —Певец не находит напева,Из уст его буря тогда излетит,И вздрогнет небесная дева,И трепетный ангел сквозь пламя и громУмчится, взмахнув опалённым крылом.Захочет ли дружбе тогда протянутьСтрадалец безбрачную руку —На чью упадёт он отверстую грудь?Родной всему свету по звуку,Он тонет в печальном избытке связей.Врагов он находит, – но это рабы,Завистников рой беспокойных;Для жарких объятий кровавой борьбыВрагов ему нету достойных:Один, разрушитель всех собственных благОн сам себе в мире достойнейший враг!

Море

В вечернем утишьи покоятся воды,Подёрнуты лёгкой паров пеленой;Лазурное море – зерцало природы —Безрамной картиной лежит предо мной.О море! – ты дремлешь, ты сладко уснулоИ сны навеваешь на душу мою;Свинцовая дума в тебе потонула,Мечта лобызает поверхность твою.Отрадна, мила мне твоя бесконечность;В тебе мне открыта красавица – вечность;Брега твои гордым раскатом ушлиИ скрылась от взора в дали безответной:У вечности также есть берег заветный,Далёкий, незримый для сына земли;На дне твоём много сокровищ хранится,Но нам недоступно, безвестно оно;И в вечности также, быть может, таитсяПод тёмной пучиной богатое дно,Но, не дано силы уму – исполину:Мысль кинется в бездну – она не робка,Да груз её лёгок и нить коротка!Солнце в облаке играет,Запад пурпуром облит,Море солнца ожидает,Море золотом горит;И из облачного краяСолнце, будто покидаяПелены и колыбель,К морю сладостно склонилосьИ младенцем погрузилосьВ необъятную купель;И с волшебной полутьмоюНиспадая свысока,В море пышной бахромоюОкунулись облака.Безлунна ночь. Кругом онаНебрежно звезды разметала,Иные в тучах затеряла,И неги тишь ее полна.И небеса и море дремлют,И ночь, одеянную мглой,Как деву смуглую объемлютИ обнялись между собой.Прекрасны братские объятья!Эфир и море! – Вы ль не братья?Не явны ль очерки родстваВ вас, две таинственные бездны?На море искры – проблеск звездныйНа небе тучи – острова;И, кажется, в ночном убореВолшебно опрокинут мир:Там – горнее с землями море,Здесь, долу – звезды и эфир.Чу! там вздохи переводитнеги полный ветерок;Солнце из моря выходитНа раскрашенный восток,Будто бросило купальнюИ, любовию горя,Входит в пурпурную спальнюГде раскинулась заря,И срывая тени ночи,Через радужный туманМиру в дремлющие очиБьет лучей его фонтан.Солнце с морем дружбу водит,Солнце на ночь к морю сходит, —Вышло, по небу летит,С неба на море глядит,И за дружбу неба братуОт избытка своегоДорогую сыплет плату,Брызжет золотом в него;Море злата не глотает,Отшибает блеск луча,Море гордо презираетДар ничтожный богача;Светел лик хрустально – зыбкой,Море тихо – и блестит,Но под ясною улыбкойДуму темную таит:«Напрасно, о солнце, блестящею пыльюС высот осыпаешь мой вольный простор!Одежда златая отрадна бессилью,Гиганту не нужен роскошный убор.Напрасно, царь света, с игрою жемчужнойТы луч свой на персях моих раздробил:Тому ль нужны блестки и жемчуг наружной,Кто дивные перлы в груди затаил?Ты радуешь, греешь пределы земные,Но что мне, что стрелы твои калены!По мне проскользая, лучи огневыеНе греют державной моей глубины».Продумало море глубокую думу;Смирна его влага: ни всплеска, ни шуму!Но тишь его чем – то грозящим полна;Заметно: гиганта томит тишина.Сон тяжкий его оковал – и тревожит,Смутил, взволновал – и сдавил его грудь;Он мучится сном – и проснуться не может,Он хочет взреветь – и не в силах дохнуть.Взгляните: трепещет дневное светило.Предвидя его пробуждения миг,И нет ли где облака, смотрит уныло,Где б спрятать подернутый бледностью лик…Вихорь! Взрыв! – Гигант проснулся,Встал из бездны мутный вал,Развернулся, расплеснулся,Закипел, заклокотал.Как боец, он озираетВзрытых волн степную ширь,Рыщет, пенится, сверкает —Среброглавый богатырь!Кто ж идет на вал гремучий?Это он – пучины царь,Это он – корабль могучий,Волноборец, храм пловучий,Белопарусный алтарь!Он летит, ширококрылый,Режет моря крутизны,В битве вервия, как жилыУ него напряжены,И как конь, отваги полный,Выбивает он свой путь,Давит волны, топчит волны,Гордо вверх заносит грудь.И с упорными стенами,С неизменною кормой,Он, как гений над толпой,Торжествует над волнами.Тщетно бьют со всех сторонВлажных гор в него громады:Нет могучему преграды!Не волнам уступит он —Нет; пусть прежде вихрь небесный,Молний пламень перекрестныйМачту, парус и канатИзорвут, испепелят!Лишь тогда безвластной теньюТруп тяжелый корабляВлаги бурному стремленьюПокорится, без руля…Свершилось… Кончен бег свободнойПри вопле бешеных пучинЛетит на грань скалы подводнойПустыни влажной бедуин.Удар – и взят ревущей бездной,Измят, разбит полужелезной,И волны с плеском на хребтахРазносят тяжкие обломки,И с новым плеском этот прахОт волн приемлют их потомки.О чем шумит мятежный ройСих чад безумных океана?Они ль пришельца – великанаРазбили в схватке роковой?Нет; силы с небом он изведал,Под божьим громом сильный пал,по вихрю мысли разметал,Слепым волнам свой остров предал,А груз – пучинам завещал;И море в бездне сокровеннойтот груз навеки погреблоИ дар богатый, многоценнойВ свои кораллы заплело.Рев бури затихнул, а шумные волныВсе идут, стремленья безумного полны; —Одни исчезают, другим уступивШирокое место на вечном просторе.Не тот же ль бесчисленных волн переливВ тебе, человечества шумное море?Не так же ль над зыбкой твоей ширинойВослед за явленьем восходит явленье,И время торопит волну за волной,И волны мгновенны, а вечно волненье?Здесь – шар светоносный над бездной возник,И солнце свой образ на влаге узнало,А ты, море жизни, ты – божье зерцало,Где видит он, вечный, свой огненный лик!О море, широкое, вольное море!Ты шумно, как радость, глубоко, как горе;Грозна твоя буря, светла твоя тишь;Ты сладко волненьем душе говоришь.Люблю твою тишь я: в ней царствует нега;На ясное, мирное лоно твоеСмотрю я спокойно с печального брега,И бьется отраднее сердце мое;Но я не хотел бы стекла голубогоВ сей миг беспокойной ладьей возмутитьИ след человека – скитальца земного —На влаге небесной безумно чертить.Когда ж над тобою накатятся тучи,И ветер ударит по влаге крылом,И ал твой разгульный, твой витязь могучий,Серебряным гребнем заломит шелом,И ты, в красоте величавой бушуя,Встаешь, и стихий роковая враждаКипит предо мною – о море! тогда,Угрюмый, от берега прочь отхожу я.Дичусь я раскатов валов твоих зретьС недвижной границы земного покоя:Мне стыдно на бурю морскую смотреть,Лениво на твердом подножьи стоя.Тогда, если б взор мой упал на тебя,Тобою бы дико душа взлюбовалась,И взбитому страстью, тебе б показаласьОбидной насмешкой улыбка моя,И занято небо торжественным спором,Сияя в венце громового огня,Ты б мне простонало понятным укором,Презрительно влагой плеснуло в меня!Я внемлю разливу гармонии дивной…Откуда?.. Не волны ль играют вдали?О море, я слышу твой голос призывной,И рвусь, и грызу я оковы земли.О, как бы я жадно окинул очамиЛазурную рябь и лазурную твердь!Как жадно сроднился б с твоими волнами!Как пламенно бился б с родными насмерть!Я понял бы бури музыку святую,Душой проглотил бы твой царственный гнев,Забыл песни неги, и песнь громовуюНастроил под твой гармонический рев!

Искра

Дикий камень при дорогеДремлет глыбою немой;В гневе гром, земля в тревоге:Он недвижен под грозой.Дни ль златые улыбнуться —Всюду жизнь заговорит,Всюду звуки отольются:Глыба мертвая молчит;Все одето ризой света,Все согрето, а она —Серым мхом полуодетаИ мрачна и холодна.Но у этой мертвой глыбыЖизни чудное зерноВ сокровенные изгибыДо поры схоронено.Вот – удар! Она проснулась,Дикий звук произнесла,И со звуком – встрепенуласьБрызга света и тепла:Искра яркая вспрыгнулаИз темницы вековой,Свежим воздухом дохнула,Красной звездочкой блеснула,Разгорелась красотой.Миг еще – и дочь удараВ тонком воздухе умрет,Иль живым зерно пожараВдруг на ветку упадет, —Разовьется искра в пламень,И, дремавший в тишине,Сам ее родивший, каменьРазрушается в огне.Долго дух в оцепененьиБезответен и угрюм,Долго в хладном онеменьиДремлет сердце, дремлет ум;Долго искра золотаяВ бездне сумрачной души,В божий мир не выступая,Спит в бездейственной тиши;Но удар нежданный грянет —Искра прянет из оковИ блистательно проглянетИз душевных облаков,И по миру пролагаяВсепалящей силой путь,И пожары развивая,Разрушает, огневая,Огнетворческую грудь.

Возвратись!

В поход мы рядились; все прихоти – в пламень,А сабли на отпуск, коней на зерно; —О, весело шаркать железом о каменьИ думать: вот скоро взыграет оно!Вот скоро при взмахе блеснет и присвистнет!Где жизнь твоя, ратник? Была такова!Фонтанами влага багровая прыснет,Расколото сердце, в ногах голова!А кони – а кони – я помню лихова!Казацкая прелесть; глаза – два огня;Друзья любовались, и чаша донсковаХодила во здравье донского коня.Он ратный сочлен мой, я мыслил порою,Я праведной чести с него не сниму:Пол – бремени пусть он разносит со мною,А славу добуду – пол – славы ему!Уже мы если, снаряженные к брани,Родным и знакомым последний привет;Гремучие клики прощальных желанийЛетели, как буря, за нами вослед.Друзья мне сулили в чужбине крамольнойЗа почестью почесть, кресты на кресты…О други, простите! – Довольно! Довольно!А что не спросили: воротишься ль ты?Наперстники славы – мы дев покидали,Любимых красавиц родной стороны,И рыцарским жаром сердца трепеталиПод медным, тяжелым убором войны.«Прости!» – прошептал я моей ненагляднойУ ног ее брякнул предбитвенный меч; —Смутилась – и лепет волшебно – нескладныйСменил ее тихую, плавную речь.Не общим желаньем она пламенела, —Нет, заревом чувства ланиты зажглись;С последним лобзаньем в устах ее млелоОдно только слово, одно: «возвратись!»Чу! грянули трубы; колонны столпились;Радушно – покорны священному звуку,Торжественно, дружно главы обнажились;Ружье на молитву, душа к божеству!В глазах просияла, протеплилась вера,Небесною влагой намокли глаза:По длинным, по мшистым усам гренадераУкрадкой сбежала красотка – слеза.Вломились в чужбину незванные гости,Железо копыт бороздило поля,Обильным посевом ложилися кости,Потоками крови тучнела земля, —И выросли мира плоды золотые,И снова мечи потонули в ножнах,И шумно помчались в пределы родныеОрлы полуночи на рьянах крылах.Обратно летел я с мечтою сердечной,С кипучею думой: «там дева твоя!»Друзья выходили толпою навстречной:«Здорово, товарищ!» – «Пустите, друзья!Меня вы хотели зреть в почести бранной,А я только сердце домой воротил!»Сказал – и спеша к моей милой, желанной,Впервые ударом коня оскорбил;Но он, благородный, обиду прощая,Домчал меня метко к жилищу красы;Влетел – все как было; пришельца встречая,Приветно визжали знакомые псы,И кланялись низко знакомые слуги,И узнанный всеми, и встречен, как свой,Горя нетерпеньем, к бесценной подругеВорвался я жадно в заветный покой.Красавица вышла; – в восторге прижать яХотел ее к сердцу и ринулся к ней,Но, кинуты в воздух, замерзли объятья,И слезы вернулись назад из очей.То злобно сжимались неверной уста,То тихо струилась улыбкой ужасной —И адски блистала змея – красота.Все кончило время; душа отстрадалась;О деве – злодейке мечты унеслись;Но в сумрачном сердце доныне осталосьОдно ее слово, одно: «возвратись!»

К…му

Бодро выставь грудь младуюМощь и крепость юных плеч!Облекись в броню стальную!Прицепи булатный меч!Сердцем, преданным надежде,В даль грядущего взгляни,И о том, что было прежде,Мне с тобой напомяни!Да вскипит фиал заздравной —И привет стране родной,Нашей Руси православной,Бронноносице стальной!Широка она, родная,Ростом – миру по плечо,Вся одежда ледяная.Только сердце горячо,Чуть зазнала пир кровавой —И рассыпались враги,Высоко шумит двуглавой,Землю топчут русской славыСемимильные шаги!Новый ратник, стань под знамя!Верность в душу, сталь во длань!Юной жизни жар и пламяСладко несть отчизне в дань.Ей да служить в охраненьеЭтот меч – головосёк!Ей сердец кипучих рвеньеИ небес благоговеньеНыне, присно и вовек!

Холодное признание

Алина – нет! Не тем мой полон взор!Я не горю безумною любовью!И что любовь? – Коварный заговорСлепой мечты с огне – мятежной кровью!Я пережил дней юношеских жар,Я выплатил мучительные дани;Ты видела души моей разгарПеред тобой, звезда моих желаний;Ты видела… Теперь иной судьбеЯ кланяюсь, Иною жизнью молод,И пред тобой я чувствую в себеОдин святой, благоговейный холод;Снег на сердце; но то не снег долинРастоптанный, под саваном тумана —Нет, это снег заоблачных вершин,Льдяной венец потухшего вулкана, —И весь тебе, как солнцу, он открыт,Земля в тени, а он тебя встречает,И весь огнём твоих лучей блестит,Но от огня лучей твоих не тает.

Заря

Утра, вечера ль порою,Лишь сойдётся свет со тьмою,Тьма светлеет, меркнет свет —И по небу полосоюРазольётся алый цвет.Это дня предосвещеньеИль прощальная заря?Это всход или паденьеСветоносного царя?Вспыхнут ярче розы вешнейЩёки девы молодой:Это пыл зари другой;Это – встреча мысли грешнойС детских мыслей чистотой!Здесь – под мраком искушеньяСвет невинности горит,На ланитах их бореньяОтражён волшебный вид;И я мыслю: друг – девица,Этим пурпуром горя.Ты – восточная ль денницаИль закатная заря?

Пожар

Ночь. Сомкнувшееся тучиЛунный лик заволокли.Лёг по ветру дым летучий,Миг – и вспыхнуло в дали!Встало пурпурное знамя,Искор высыпала рать,И пошёл младенец – пламяВольным юношей гулять.Идёт и растёт он – красавец опасной!Над хладной добычей он бурно восстал,К ней жадною грудью прильнул сладострастно,А кудри в воздушных кругах разметал;Сверкают объятья, дымятся лобзанья…Воитель природы, во мраке ночном,На млеющих грудах роскошного зданьяСияет победным любви торжеством.Высоко он мечет живые изгибы,Вздымается к тучам – в эфирный чертог;Он обдал румянцем их тёмные глыбы;Взгляните: он заревом небо зажёг!Царствуй, мощная стихия!Раздирай покровы ночи!Обнимай холодный мир!Вейтесь, вихри огневые!Упивайтесь ими, очи!Длись, огня разгульный пир!Ветер воет; пламя вьётся;С треском рухнула громада;Заклубился дым густой.Диким грудь восторгом бьётся;Предо мною вся прелесть ада,Демон! ад прекрасен твой!Но буря стихает, и пламя слабеет;Не заревом небо – зарёю алеет;То пламя потухло, а огненный шарС высока выводит свой вечный пожар.Что ж? – На месте, где картинаТак торжественна была,Труп лишь зданья – исполина,Хладный пепел и зола.Рдела пурпуром сраженьяНочь на празднике огня;След печальный разрушеньяOзарён лучами дня.В ночь пленялся я красою,Пламень буйства твоего:Днём я выкуплю слезоюЗлость восторга моего!Слеза прокатилась, обсохли ресницы,И взор устремился к пожару денницы,К пожару светила – алмаза миров; —Издавна следимый очами веков,Являет он пламени дивные силы;Земля на могилах воздвигла могилы,А он, то открытый, то в облачной мгле,Всё пышет, пылает и светит земле.Невольно порою мечтателю мниться:Он на небе блещет последней красою,И вдруг, истощённый, замрёт, задымится,И сирую землю осыплет золой!

Предостережение

Торжествующая НинаВидит: голубя смирней,Сын громов, орёл – мужчинаБьётся в прахе перед ней.Грудь железную смягчилаНега пламенной мечты,И невольно уступилаМужа царственная силаВласти женской красоты.Не гордись победой, дева!Далеки плоды посева.Дней грядущих берегись!Нина, Нина, – не гордисьЭтих взоров юной прытью;Не гордись, что ты моглаНеги шёлковою нитьюСпутать дикого орла!Близки новые минуты,Где сама должна ты снятьЭти розовые путыИ грозу распеленать!Дерзкий хищник жажду взора,Жажду взора утолит,И грудей роскошных скороЖаркий пух растеребит;Ты подашь ему, как Геба,Этот нектар, а потомВдруг неистовым крыломТвой орёл запросит неба;Чем сдержать его?Горе, если пред собоюОн узрит одну лишь степьС пересохшую травою!Он от сердца твоегоПрянет к тучам, к доле скрытной,Если неба пищей сытнойНе прикормишь ты его!

Горячий источник

Струёю жгучей выбегаетИз подземелей водный ключ.Не внешний жар его питает,Не жаром солнца он кипуч; —О нет, сокрытое горнилоЖивую влагу вскипятило;Ядра земного глубинамОгонь завещан самобытной:Оттуда гость горячий к намИз двери вырвался гранитной.Так в мрачных сердца глубинахПорою песнь любви родитсяИ, хлынув, в пламенных волнахПред миром блещет и клубится;Но не прелестной девы взорЕё согрел, её лелеет;Нет, часто этот метеорСверкает ярко, но не греет!Жар сердца сам собой могуч; —Оттуда, пролитый в напевы,И под холодным взором девыБежит любви горячий ключ.

Услышанная молитва

Под мглою тяжких облаков,В час грозной бури завыванья,С любимой девой сочетанья,Топясь, просил я у богов.Вдруг – лёгким светом даль блеснула,Мрак реже, реже стал, – и вотСквозь тучи ярко проглянулаЭмаль божественных высот;И вот – открылся свод эфирнойТуч нет: торжественно и мирноПрошли вестительницы бурь,И полная дневного пылаВесь лик природы осенилаОдна чистейшая лазурь.Мой друг! Услышаны моленья;Вот он – предел соединенья;Один над мною и тобойНавес раскинут голубой!Взгляни, прекрасная, над нами,Как опрокинутый фиал,Он, в землю упершись краями,Нам общий храм образовал.Он прочен, радостен и мирен…Но жаль, мой друг, моя краса,Что общий храм наш так обширен,Что так огромны небеса!Быть может, здесь, под этим сводом,Стеснён докучливым народом,Я не найду к тебе следа, —И в грустной жизненной тревогеВ одном лазуревом чертогеМы не сойдёмся никогда!

Жизнь и смерть

Через все пути земныеС незапамятной порыВ мире ходят две родные,Но несходные сестры.Вся одна из них цветами,Как невеста, убрана,И опасными сетямиСмертных путает она;На устах любви приманка,Огонь в очах, а в сердце лёдИ, как бурная вакханка,Дева пляшет и поёт.Не блестит сестра другая;Черен весь её покров;Взор – недвижимо – суров;Перси – глыба ледяная,Но в груди у ней – любовь!Всем как будто незнакома,Но лишь стукнет у дверей, —И богач затворный – домаДолжен сказываться ей;И чредой она приходитК сыну горя и труда,И бессонницу отводитОт страдальца навсегда.Та – страстей могучем хмелемШаткий ум обворожитИ, сманив к неверным целям,С злобным смехом убежит.Эта в грозный час недугаНас, как верная подруга,Посетит, навеет сон,Сникнет к ложу с страданьемИ замкнёт своим лобзаньемТяжкий мученика стон.Та – напевами соблазнаОбольщает сжатый духИ для чувственности празднойСтелят неги жаркий пух.Эта – тушит пыл телесный,Прах с души, как, цепи рвётИ из мрака в свет небесныйВдохновенную влечёт.Рухнет грустная темница:Прах во прах! Душа – орлицаСнова родину узритИ без шума, без усилья,Вскинув девственные крылья,В мир эфирный воспарит!

Возвращение незабвенной

Ты опять передо мною,Провозвестница всех благ!Вновь под кровлею родноюЗдесь, на невских берегах,Здесь, на тающих снегах,На нетающих гранитах, —И тебя объемлет кругТо друзей полузабытых,То затерянных подруг;И, как перл неоценимой,Гостью кровную любяСердце матери родимойОтдохнуло близь тебя.И певец, во дни былыеПевший голосом любвиОчи, тайной повитые,Очи томные твои,Пившей чашею безбрежнойГоре страсти безнадежной,Безраздельных сердца грез, —Видя снова образ милой,Снова с песнию унылойВ дар слезу тебе принес…Друг мой! прежде то ли было?Реки песен, море слез!О, когда бы все мученья,Все минувшие волненьяМог отдать мне твой возврат, —Я бы все мои стремленья,Как с утеса водоскат,В чашу прошлого низринул,Я б, не дрогнув, за нееРазом в вечность опрокинулВсе грядущее море!Ты все та ж, как в прежни годы,В дни недавней старины,В дни младенческой свободыЗолотой твоей весны;Вижу с радостию прежнейТот же образ пред собой:Те ж уста с улыбкой нежной,Очи с влагой голубой…Но рука – с кольцом обета, —И мечты мои во прах!Пыл сердечного приветаЗамирает на устах…. .. .Пусть блестит кольцо обета,Как судьбы твоей печать!И супругу – стих поэтаВластен девой величать.Облекись же сам названьем!Что шум света? Что молва?Твой певец купил страданьемМиру чуждые права.Он страданьем торжествует,Он воспитан для него;Он лелеет, он целуетЯзвы сердца своего,и чуждается, не проситВоздаянья на земле;Он в груди все бури носитИ покорность на челе.Так; – покорный воле рока,Я смиренно признаю,Чту я свято и высокоУчасть брачную твою;И когда перед тобоюПоявлюсь на краткий миг,Я глубоко чувство скрою,Буду холоден и дик; —Света грустное условьеВыполняя как закон,Принесу, полусмущен,Лишь вопрос мой о здоровьеДа почтительный поклон.Но в часы уединенья,Но в полуночной тиши —Невозбранного томленьяБуря встанет из души. —И мечтая, торжествуя,Полным вздохом разрешу яВ сердце стиснутый огонь;Вольно голову, как ношу,Сердцу тягостную, брошуЯ на жаркую ладонь,И, как волны, звуки прянут,Звуки – жемчуг, серебро,Закипят они и канутСо слезами под перо,И в живой реке напеваМолвит звонкая струя:Ты моя, мой ангел – дева,Незабвенная моя!