Следуй за ритмом

Катерина Райдер

Следуй за ритмом

Благодарности:

Посвящается И.К. и  Л.К. Спасибо за неоценимую поддержку!

А так же Д.К.Б. в благодарность за неиссякаемый источник вдохновения.

Предупреждения:

 Роман является художественным вымыслом. События и главные персонажи истории никогда не существовали в действительности!

Тексты песен Лоры и Джеймса написаны автором и исполнены российской группой «ОМ», фронтменом которой является Катерина Райдер.

Пролог

– Бари, как эта хренатень включается? – я несколько раз стукнула веб-камеру о стол, но чёртова штуковина никак не хотела транслировать мою нетрезвую физиономию на экран ноутбука.

– Лора, ты сейчас всё зальёшь вином! Ничего не трогай!

 Журналист подскочил ко мне, словно трепетная лань, легко и изящно. А ведь в нём килограмм сто двадцать, не меньше!

– Я просто хочу поскорее закончить этот сраный театр абсурда… – нервно выдохнув, я передала мужчине вебку.

– Подвинься!

 Бари грубо отпихнул меня в сторону. Бросив ему возмущённое: «Эй!», я облокотилась на подлокотник дивана, успев за секунду «до» схватить со столика бокал.

– Ты бы притормозила, а то язык начнёт заплетаться, – неодобрительно зыркнул журналист.

– Да пофиг, мне для храбрости…

 Флеминг прицепил внешнюю камеру поверх встроенной, видимо нерабочей, что-то потыкал на клавиатуре и с торжествующей улыбкой развернул ноутбук ко мне.

– Уверена, что хочешь это сделать? Большая часть женского населения Америки и так складывает для твоей тощей задницы костры по всему побережью Тихого океана, – сочувственно вздохнул человек, который, собственно, и стал первой искрой в этой огненной истории.

– Значит буду грёбанной Жанной д'Арк! Врубай! Или тебе не нужен эксклюзив?! – уверенно заявила я. – Только вина ещё притащи.

 Бари на несколько секунд задумался, потом выдохнул через нос, точно скаковой жеребец, и утвердительно кивнув, встал с дивана, удаляясь на кухню.

 Ладно! Собраться с мыслями, зайти на свою страницу, включить прямую трансляцию. Давай Лора, тебе один хрен терять нечего!

 Обтерев вспотевшие ладони о джинсы, я нажала на кнопку «прямой эфир», криво улыбнувшись в камеру. Почти мгновенно к профилю начали подключаться люди, сотни людей. Посыпались комментарии, как оскорбительные, так и со словами поддержки. Хейтеры мгновенно сцепились с теми, кто был на моей стороне, развязав в обсуждении почти революцию. Нет, человечеству определённо не выжить в апокалипсис! Оно перебьёт друг друга раньше, чем любой вирус или зомби!

 Флеминг вернулся в комнату с откупоренной бутылкой сухого вермута – должно хватить до половины «исповеди».

 Окей. Камера. Мотор. Поехали!

– Привет Лос-Анджелес! Хотите узнать проверенный рецепт, как спустить идеальную жизнь в унитаз? Усаживайтесь поудобнее, моя история будет длинной, местами неприличной, но охренительно честной! – я мельком глянула на Бари, он подбадривающие кивнул. – Итак, как вам всем известно, меня зовут Лора Харди, мне двадцать восемь лет и да, я спала с Джеймсом Марлоу, вокалистом группы The Crash, будучи женой его продюсера. Кстати, это был лучший секс в моей жизни!..

Часть первая: «Стрекоза»

«Давай взлетим к солнцу.

Позволь своему духу лететь туда,

Где будем мы одни,

Просто ради развлечения.»

FlyAway (с) Lenny Kravitz

– Расскажи, как ты с ним познакомилась?

– С кем? Аланом или Джеймсом? – прикуривая сигарету, я посмотрела на Бари.

 Он разместился по ту сторону монитора, как настоящий интервьюер, чтобы не сверкать своей физиономией в кадре.

– С обоими?.. – вопросительно протянул журналист, наморщив лоб.

 Происходящее в его небольшой квартире, расположенной в Глендейл, было не совсем обычным интервью. Бари помогал мне реабилитироваться в глазах общественности, после того, как собственными руками разрушил мой брак. Хотя, нет. Свой брак я разрушила сама, мы оба – я и Алан. Флеминг лишь пытался сделать данный факт всеобщим достоянием. Теперь же, мужчина, сидевший напротив, раскаивался в своих грехах и изо всех сил старался быть милым. Он заполнял вопросами неловкие паузы, помогал не превратить историю в бессвязное бормотание и одёргивал, когда я слишком часто прикладывалась к спиртному.

 Затянувшись до першения в горле, я откинулась на спинку дивана, задумавшись. Но, весьма скоро, вернулась в исходное положение и, выпустив остатки не проглоченного дыма прямо в камеру, отрицательно качнула головой.

– Не хочу говорить об Алане, иначе мы зависнем тут до второго пришествия.

– Окей, – значительно оживившись, улыбнулся Бари. – Значит, Джеймс Марлоу…

 Ну конечно, кому интересно слушать про сложности в отношениях женатиков? А интрижка с одним из самых желанных британцев на современной рок-сцене Америки – совсем другое дело!

– Джеймс Марлоу… – вытянула по слогам я, да так, что большая часть женской аудитории наверняка потекла, даже не прикасаясь к себе.

 Хм, а может и не только женской… А чего вы хотели? Это Лос-Анджелес.

Эпизод первый

Около двух месяцев назад.

Лос-Анджелес, северный Голливуд, Лорел Каньон (Лавровый каньон).

Дом Алана и Лоры Харди.

– Почему ты не снял какой-нибудь охеренно крутой особняк на голливудских холмах и не устроил вечеринку там?

 Я стояла перед зеркалом в ванной пытаясь застегнуть на шее кожаный чокер с металлическим кольцом по центру.

 В нашей гостиной собралось больше сотни «суровых» рокеров, чтобы познакомиться с новой группой, которую взялся продюсировать Алан. Даже не представляю, чем закончится сегодняшний вечер. Груда битого стекла? Море шлюх и кокса? Оргия? Полиция? Хотя, с последними у нас, вроде как, всё схвачено!

– Детка, парни впервые в Лос-Анджелесе, было бы неправильно везти их в арендованный особняк, даже охрененно крутой. – Харди вошёл в ванную и замер в дверях, с ехидным прищуром оценивая мой внешний вид. – Выглядишь…

– По-рокерски? – усмехнулась я, оборачиваясь.

– Сексуально по-рокерски, – улыбнулся Алан, поправляя манжеты.

 На мне было чёрное платье длиной до колена. Из-за соблазнительного кружева по линии декольте, переходящего на тонкие бретели, оно немного напоминало комбинацию. На ноги я нацепила массивные тракторные ботинки. И, конечно же, не забыла про аксессуары: серьги в форме перевёрнутых крестов, кожаный браслет с шипами и упомянутый выше чокер.

– А ты… выглядишь… – я оглядела мужа с ног до головы, досадливо поджав губы. – Обычно.

– Да ладно, Лора! Смотри, у меня даже запонки с черепами! – наигранно насупился Харди.

– Ага, и костюм от Hugo Boss за две штуки. Ты же работаешь с рок-музыкантами! Надел бы кожаные штаны и косуху. Тебе бы пошло… – многозначительно вскинув бровь, я сжала пальцами край своего платья, задирая его почти до самых трусиков, но Алан будто и не заметил.

– Мне по статусу положено выглядеть как дорогой виски, а не дешёвый ром с колой, – равнодушно отозвался муж, тотчас выходя из ванной. – Ты скоро? Гости ждут!

– Подождут, – недовольно пробурчала я, развернувшись к зеркалу, чтобы завершить образ ядовито-красной помадой, которая всё равно была не достаточно яркой на фоне моей смуглой кожи.

 Волосы, заплетённые в тонкие дреды, было решено не собирать, но для пущего шика я нацепила на них несколько металлических бусин. Ключицы и плечи покрыла глиттер-глем с блёстками-звёздочками, глаза подвела острой стрелкой. К бою готова!

 Ребята, на которых Алан ставил в этом году, прикатили в штаты прямиком из Лондона. Не знаю, что он в них нашёл, за последнее десятилетие британский рок сильно сдал свои позиции. Возможно, выбор пал на The Crash из-за корней самого Харди, уходящих в самоё чрево чопорной Англии. Но мой муж уже давным-давно американизировался и почти ничем не отличался от типичных голливудских снобов, разве что лёгкий акцент всё ещё выдавал в нём рыцаря круглого стола.

– Лора, серьёзно, это уже неприлично, – послышался недовольный голос.

 Я раздражённо закатила глаза, в последний раз оценила свой внешний вид, и вышла из ванной.

– Да всё уже!

– Отлично, пошли! – Алан открыл дверь, пропуская меня вперёд.

 Когда мы выходили в коридор, муж смачно шлёпнул меня по заднице. Я оглянулась через плечо, игриво стрельнув взглядом, но быстро осознала, что он это сделал машинально, так сказать, по старой привычке.

 Мы не занимались сексом уже почти год! Грёбанный год ни прикосновений, ни ласк, ни намёка на что-то подобное. Харди слишком много работал. Он долго и отчаянно искал новое дарование, а когда нашёл, то полностью погряз в переговорах и продвижении своих британцев. На меня у него попросту не осталось времени. Вполне логично, что втайне я мечтала облить этих англичашек бензином и, с гордо задранным носом, бросить спичку!

 Пусть наглядно покажут как «зажигают» в великой, мать его, Британии!

Эпизод второй

 С участниками The Crash я была незнакома. Все переговоры с группой велись по телефону или через мыло. Я, в принципе, не поддерживала личные отношения ни с кем из проектов мужа, следуя его же правилу – не смешивать личное с работой. Единственным исключением была Кэрри Бишоп. У нас сразу образовалась прочная духовная связь! Наверное, потому что истории были чем-то похожи. Она, как и я когда-то, приехала в Лос-Анджелес без гроша в кармане, с небольшим рюкзаком на плечах и старенькой гитарой наперевес. Как и я работала официанткой днём, а по ночам пела в разных забегаловках. Как и я совершенно случайно столкнулась с Аланом. Вот только её, в отличие от меня, Харди не захотел трахнуть и вывел на большую сцену.

 Как только мы с мужем показались на лестнице, толпа, беснующаяся внизу, взревела восторженными воплями. Ну, конечно, пришёл их король!

 Пробежав взглядом по «металлическим» сливкам рок-н-рольного бомонда Калифорнии, я отыскала среди обилия кожи и заклёпок Кэрри. Подруга отсалютовала мне бокалом сухого мартини, указывая пальцем куда-то в сторону.

 Сукин сын! Бари Флеминг тоже был здесь! И как этому слизняку удаётся просачиваться на закрытые вечеринки? Мудак по сути и журналист по профессии, постоянно совал свой нос в грязное бельё знаменитостей. А в последнее время стал одержим идеей вскрыть чирей на (идеальной с виду) поверхности нашего брака!

 Ладно, пофиг, у него всё равно не выйдет скомпрометировать ни меня, ни Алана, для этого нужны скелеты в шкафу! А мы обзавестись таковыми, вроде как, ещё не успели. Почти…

 Оказавшись внизу, Харди мгновенно попал в плотное кольцо музыкантов, их недалёких подружек, менеджеров и рекламщиков, которые, самым наглым образом оттеснили меня к лестнице. Стоять и слушать хвалебные оды мужа таинственным The Crash не было никакого желания. Поэтому, жестом показав благоверному, что хочу выпить, я просочилась сквозь столпотворение и направилась к бару, призывно махнув Кэрри.

– Водку, чистую, – сухо бросила я бармену, облокачиваясь локтем о стойку.

 Рядом со мной, словно из ниоткуда, возник хренов Бари!

– Привет, Лора! Всё так же пьёшь крепкие напитки чистоганом, как крутой мужик? – усмехнулся журналист, вскарабкиваясь на высокий стул справа.

– А ты, по-прежнему, бодяжишь их с содовой, как малолетняя сучка? – пренебрежительно отзывалась я, всем своим видом демонстрируя нежелание общаться.

– Это было грубо! – сморщился Флеминг, но тут же расплылся в притворной улыбке. – За это я тебя и люблю. Остроте твоего языка позавидовала бы сама Опра.

– Что тебе нужно? – игнорируя льстивые комплименты, я лихо опрокинула стопку, которую очень кстати поставил на стойку парнишка в фартуке.

– Пришёл повеселиться! – одержимо отозвался писака, ёрзая на стуле, из-за чего его тучный живот задрожал как подтаявшее желе.

 Фу, мерзость!

– А ещё, чтобы разузнать побольше о новом проекте твоего мужа.

– Так иди и поговори с Аланом, чего вокруг меня вьёшься?

 Я толкнула пустой шот бармену, показав два пальца. Тот понимающе кивнул и, выставив вторую ёмкость, наполнил обе спиртным.

– Ой, ты так любезна! – потянулся к водке Бари, но я его опередила и, глядя прямо в глаза, демонстративно выпила одну порцию, а затем сразу же вторую.

 Брови журналиста поползли вверх, да так и остались где-то на середине лба.

– Слушай, мне нечего тебе рассказать. Я ни разу в жизни не видела этих англичан, так что оставь меня в покое!

– Что? Даже на фотках? – недоверчиво сощурился Флеминг.

– Даже на фотках, – ответила я, спрыгивая со стула.

 Этот жиртрест меня утомил, пора найти Кэрри.

– Ты в каменном веке живёшь что-ли? – возмутился мужчина. – Знаешь, говорят, что на их солиста встаёт даже у мужиков! Погоди, у меня в телефоне было фото, сейчас…

– Бари, мне плевать!

 Журналист вытаращился на меня так, будто я только что сообщила ему о четвёртой стадии рака.

– Неужели ни капельки не интересно?

– Хорошего вечера, БаРРи – намерено дублируя букву «р», я незамедлительно скользнула в толпу.

– С одной «Р»! С одной! – оскорблённо завопил Флеминг. – Сколько можно повторять?!

 Проигнорировав его выпад, я схватила с подноса официанта какой-то коктейль и сделала небольшой глоток. Голосовые связки тотчас прилипли друг к другу, скулы свело, челюсть перекосило.

 Какого хрена так сладко? Ненавижу женский алкоголь!

 И пока я пыталась придумать, куда деть это блядское поело для лохушек, вертя головой в разные стороны, на меня налетел какой-то придурок.

– Что за херня?! – взорвалась я, глядя на то, как зеленоватая жидкость расползается липким пятном по винтажному платью.

– Чёрт, прости! Извини, пожалуйста, мне так жаль!

 Парень резко обернулся, хватая меня за плечи, то ли чтобы устоять на ногах, то ли пытаясь удержать на них меня, и при взгляде на него мой мозг впал в затяжную кому! Нет, серьёзно, я реально зависла!

 Передо мной стоял просто охренеть какой красавчик! Высокий. Стройный. Светлые волосы длиной до подбородка. Огромные голубые глаза. Густые светлые ресницы. Скульптурные черты лица. Чувственные губы, почти женские. Профиль, как из буклета по ринопластике. Правое крыло его носа украшало серебряное колечко, в левом ухе было почти такое же. А этот британский акцент… Боже, он подействовал на меня круче любого экстази. Алан тоже был англичанином, но после тридцати лет проведённых в штатах, стал говорить значительно мягче, по калифорнийски – значит, жуя слова.

 Забавно, я вдруг вспомнила, что именно привлекло меня в муже, когда мы встретились впервые – его резковатый британский акцент.

Эпизод третий

– Надо срочно замылить, – виновато хмуря брови, блондин коснулся влажной ткани кончиками пальцев. Я, точно током ударенная, отшатнулась назад. – Прости, не хотел вторгаться в твоё личное пространство! Просто, если не смыть сейчас, может остаться пятно.

 Ага, а если ты ещё раз ко мне прикоснешься, пятно останется в другом месте…

– Да всё в порядке, не парься, я знала, что это платье не переживёт рок-н-рольную вечеринку. Оно одноразовое.

 Наконец, мне удалось взять себя в руки и перестать пялиться на блондина, как на восьмое чудо света.

– Нет, так не пойдёт, это крутое платье! Где здесь уборная? Я разрулю! – возмутился мистер совершенство, растягивая губы в очаровательной улыбке.

 В уголках его пронзительно голубых глаз появились милые морщинки, а на левой щеке я заметила причудливое созвездие из маленьких родинок.

– Что? – снова подвиснув, я заторможено склонила голову набок, продолжая скользить взглядом по идеальному лицу.

– Сортир где?! – усмехнулся блондин, щёлкнув пальцами перед моим носом.

– А, точно! Там…

 Я указала пальцем в сторону коридора, что вёл к уборной для гостей. Парень тут же схватил меня за запястье, таща в указанном направлении.

– Эй, серьёзно, забей! Вообще пофиг! – окликнула я, пытаясь затормозить, но спасатель платья непоколебимо двигался к своей цели, не обращая внимания на протесты.

 Лишь когда мы отделились от основной массы людей, оказавшись в нужном коридоре, он остановился и, развернувшись ко мне, бегло зашептал:

– На самом деле, мне нужно в туалет и ты очень меня выручишь, если покажешь дорогу. Я здесь впервые, а дом такой большой…

– Так вот в чём фишка! – я резко отступила назад, отнимая руку. – Ты не собирался ничего разруливать, тебе просто приспичило отлить!

– Нет, что ты, – драматично хватаясь за сердце, улыбнулся блондин, широко распахнув свои и без того огромные глазища. – Я очень хочу спасти твоё платье, но не смогу этого сделать пока не… Эм, женщина, на мне зауженные джинсы, очень тесные, смилуйся!

 Парень сложил вместе ладони, склонив к ним голову и, коснувшись губами подушечек пальцев, посмотрел так жалостливо, что от его взгляда на меня обрушилось чувство трепещущего умиления.

 Выдержав небольшую паузу, позволяя себе насладиться воистину трогательной картиной, я снисходительно выдохнула и кивнула.

– Хорошо, идём.

– Я твой должник! – воскликнул господин «тесные джинсы», бодро зашагав за мной, насвистывая что-то себе под нос.

 Когда мы оказались в уборной, я сразу подошла к одной из раковин, попутно указав на дверь за которой был писсуар, оторвала бумажное полотенце, попыталась замылить пятно. Мой случайный спутник благодарно поклонился и отправился «по делам». Стало немного некомфортно и чтобы разрядить обстановку я заговорила как бы между делом, параллельно елозя салфеткой по липкой ткани.

– Ты тоже пришёл посмотреть на этих англичан?

– Типа того, – отозвался блондин.

– Интерес или национальная солидарность? – ответа не последовало.

 Через некоторое время раздался звук слива, после чего «скандинавский вампир» вышел из кабинки, подходя к соседней раковине.

– Кстати, меня зовут Джеймс.

 Я выключила воду, швырнув на столешницу то, что когда-то было полотенцем, глядя на блондина вскользь.

 Фух, вроде отпустило… И что на меня нашло в гостиной? Обычный парень. Да, симпатичный, с необычной внешностью, но не более того!

– Лора, – прозвучало сухо, ну и ладно.

– Красивое имя, – улыбнулся британец, закрывая свой кран.

– Спасибо, – ответила я выжидающе. Вот только чего я ждала?

– Ну, так ты их слышала? – спустя несколько секунд неловкого молчания, спросил Джеймс.

– Кого?

– The Crash.

 Мои глаза надменно закатились. Рот многозначительно скосило набок.

– Нет. И не горю желанием.

– Почему? – как-то слишком заинтересованно уточнил парень.

– Наверняка, это очередной мейнстрим. Кучка раздолбаев с какого-то перепуга решивших, что они круче остальных. Но, увы, всё, что могла дать музыке старушка Англия, она уже из себя изрыгнула…

 Блондин неоднозначно хмыкнул, словно мои слова его задели. Развернувшись спиной к раковине, он облокотился на неё задницей, скрестив руки на груди. Я невольно бросила взгляд на его узкие бёдра.

 Чёрт, а ведь он не шутил… эти джинсы действительно очень тесные! Его «британское достоинство» так и выпирало, натягивая ширинку. Настоящий Биг-Бэн, мать его!

– Например? – прервал мои непотребные размышления Джеймс. – Только не говори The Beatles!

 Я вздрогнула, отнимая взгляд от его причиндалов, и с лёгкой растерянностью посмотрела в глаза. Это же надо уродиться таким… даже слово подобрать не могу – особенным.

 Лирическое отступление. Джеймс не выглядел как типичный англичанин – никакого медного блеска в волосах, крупного носа, солнечных веснушек и затейливых кудрей. Бледная кожа, слегка впалые щёки, высокие костистые скулы, бездонные глаза, настолько кристально чистые, что, казалось, если вглядеться как следует, можно познать саму суть небес. Этот парень определённо мог построить успешную карьеру в модельном бизнесе или кино. Его внешность была настолько нетипичной, что приковывала к себе внимание даже против воли.

– Битлы несомненно круты, но не в моём топе, – ответила я немного погодя.

– Да ладно? – отняв от раковины обтянутый джинсой зад, блондин шагнул ближе. – И кто же возглавляет твой персональный чарт?

 Его голос неожиданно понизился почти до шёпота. Он и без того был чертовски сексуальным – низкий, сочный баритон «на грани», с неповторимой хрипотцой, но не сиплой, а напротив, дребезжащей, – а теперь и вовсе покорил.

– Записать тебе сборник? – на выдохе ответила я, теряясь из-за настойчивого сближения.

 Джеймс подошёл почти вплотную. Ещё чуть-чуть и упрётся в меня своей «часовой башней»! В нос ударил пряно-свежий аромат его парфюма и легкий запах табачного дыма. Внизу живота что-то болезненно кольнуло. Давно мне не приходилось испытывать волнение от присутствия рядом другого человека. Мужчины.

– Как твоё платье? – чуть вскинув бровь, блондин бесстыдно прошелся взглядом по моему телу, ненадолго задержавшись в районе груди.

 Чёртовы соски встали колом, проступая через тонкий атлас! Не хватало лишь бегущей строки на лбу с надписью: у меня почти год не было секса!

– Всё ещё на мне… – тихо ответила я, цепляясь взглядом за чувственные губы, возникшие на уровне моих глаз.

 Твою дивизию! Что за хрень? По спине иглами гуляла будоражащая дрожь. Мышцы от копчика до шеи натянулись так, что, казалось, я слышала их резонирующее гудение.

 Блондин довольно улыбнулся, слегка наклоняя голову, нависая надо мной белым Альбионом. Кончики его волос коснулись ключицы. От них пахло ментолом и чем-то цитрусовым. Внизу живота затянуло, кожа покрылась мурашками. Захотелось как можно сильнее сжать ноги. Или наоборот?..

– Хм, – прозвучало колко и отрывисто, – что это?..

– Где? – непонимающе спросила я, в то время как британец подцепил бретельку моего платья и настойчиво стащил её с плеча, оголяя татуировку чуть выше груди.

– Стрекоза… – потрясённо прошептал он, касаясь цветного рисунка пальцами.

 От этого прикосновения меня вывернуло наизнанку, ввернуло обратно и затянуло в тугой узел… В горле пересохло. Я тяжело сглотнула.

– Хочешь, что-то покажу? – загадочно улыбнулся Джеймс.

– Угу… – всё, что удалось выдавить.

 Парень отступил на шаг назад и задрал футболку, обнажая плоский рельефный живот.

 Да он издевается?.. Стоп! Это ещё что такое?

 Справа, возле тазобедренной кости, я заметила пару изумрудно-голубых крыльев, торчащих из-под ремня брюк.

 Да ладно? У нас одинаковые татуировки?!

– Можешь потрогать, – вкрадчиво произнёс блондин с ехидной усмешкой, тут же начиная расстёгивать ремень.

 И нет бы остановить его, но чёртова стрекоза, глазеющая на меня одним глазом, почти у самого паха британца, точно загипнотизировала! Даже металлическое бренчание пряжки не смогло привести сознание в чувство. А уже через секунду я скользнула пальцами по вытатуированному изображению, запуская руку под резинку мужских трусов…

Эпизод четвёртый

 Джеймс прикрыл глаза, упираясь руками о столешницу по обе стороны от моих бёдер. Его ресницы так соблазнительно дрожали, что я не могла ничего с собой поделать, уверенно погружая руку в нижнее бельё. Ещё секунда и под пальцами оказался тот самый «Биг-Бен». Британец вздрогнул, шумно выдохнув.

 Реакция блондина на прикосновение напрочь снесла мне крышу, сводя каждую клеточку тела сладким желанием. В сексе я всегда ставила во главу стола взаимное удовольствие. Брать не отдавая и отдавать не получая – не моя фишка.

 В последние годы с Аланом у нас не клеилось. А те редкие перепихоны, что случались (в основном под действием алкоголя), напоминали стометровку, где финиш всегда оставался исключительно за ним. От того сейчас, глядя в лицо совершенно незнакомого мужчины, чувствуя себя хозяйкой положения, меня переклинило. Я просто не смогла остановиться…

 Ладонь невесомо скользнула по гладкой разгорячённой поверхности. Такой твёрдый, ровный и обрезанный – просто совершенство среди членов… Увереннее обвив его пальцами, я опустила руку. Над ухом раздалось протяжное рычание, а затем блондин схватил меня за волосы и, запрокинув голову, впился в губы глубоким поцелуем.

 Чёрт меня дери! Этот парень ещё и целуется как Бог – развязно, пошло, то, что нужно!

 От соприкосновения наших языков я полностью потеряла праведную себя и начала более активно двигать рукой. Джеймс со всей отдачей поглощал своими губами мои, размазывая по нашим лицам алую помаду. Мышцы внизу живота сплелись в морские узлы. Сердце стучало так громко, что затмевало собой музыку, доносящуюся из гостиной.