Полная версия
Великая Отечественная война 1941—1945 гг. Без мифов и фальсификаций
В связи с указанными событиями 28 ноября 1939 года правительство СССР денонсировало советско-финляндский договор о ненападении и отозвало своих дипломатических представителей из Финляндии.
30 ноября 1939 года войска Ленинградского военного округа перешли в наступление на Карельском перешейке. Но, конечно, провокации со стороны Финляндии являлись поводом, а не причиной наступления советских войск. Причина заключалась в стремлении СССР обеспечить безопасность Ленинграда и, можно сказать, всей северо-западной части СССР.
Но советские войска упёрлись в «линию Маннергейма». Генерал Баду, строивший эти укрепления, писал: «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укреплённых линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами – Ладожским озером и Финским заливом – имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно и из бетона построена знаменитая «линия Маннергейма».
Величайшую крепость (неуязвимость – Л. М.) «линии Маннергейма» придают сделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцатипятитонные танки не могут их преодолеть. В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулемётные и орудийные гнёзда, которым не страшны самые сильные бомбы. Там, где не хватало гранита, финны не пожалели бетона» [66, с. 46].
Но существует мнение, что в действительности «линия Маннергейма» была далека от лучших образцов европейской фортификации. Трудности, с которыми столкнулись советские войска, прежде всего, были связаны с отсутствием достоверной развединформации об узлах обороны «линии Маннергейма».
К. А. Мерецков пишет: «Перед началом действий я ещё раз запросил разведку в Москве, но опять получил сведения, которые позднее не подтвердились, так как занизили реальную мощь линии Маннергейма. К сожалению, это создало многие трудности. Красной Армиии пришлось буквально упереться в неё, чтобы понять, что она собой представляет» [91, с. 178].
В связи с отсутствием достоверных сведений, наступающие советские войска не были укомплектованы тяжёлыми осадными орудиями, способными крушить многометровые бетонные стены; орудиями, подобными тем, которыми немцы сокрушили французскую «линию Мажино».
Советские наступающие войска долгое время не могли понять, что по ним стреляют не только из окопов, но также из хорошо замаскированных в лесах и скалах ДОТов. Применение против ДОТов танков вместо осадных орудий, конечно, ощутимо сдерживало темпы продвижения и вело к большим потерям в советских войсках пехоты и танков, отсечённых пулемётным огнём противника от пехоты.
Но всё-таки главная причина медленного продвижения советских войск заключалась не в этом, а в том, что Красная Армия не имела преимущества над финской армией в количестве войск, которое для успеха обязательно надо иметь наступающей армии в месте наступления на обороняющегося противника. Рассказы о «людских волнах», штурмующих ДОТы, в значительной степени являются, мягко говоря, преувеличением.
«Численность финских войск на Карельском перешейке составляла 130 тысяч человек, советских 169 тысяч. Соотношение 1:1,3… И против 80 финских батальонов, опирающихся на долговременные сооружения, было 84 стрелковых батальона РККА… Одним словом, силы сторон на Карельском перешейке были практически равными, разница была в том, что финны сидели в бетонных коробках, а у РККА была масса танков с противопульным бронированием» [66, с. 58].
На второстепенном по отношению к Карельскому перешейку направлении, в промежутке между Ладожским и Онежским озёрами количество советских войск также не обеспечивало успешного наступления.
«Такое же соотношение было и между вооружёнными силами Финляндии и выделенными для проведения операции советскими войсками в целом. У финнов было 170 расчётных батальонов… Противостояли им соответственно 185 расчётных батальона РККА» [66, с. 58].
К. А. Мерецков на апрельском совещании 1940 года говорил: «Как мы наступали на УР? Неправильно говорят, что мы пробовали УР брать с ходу, это неверно… Артиллерийский огонь был дан такой мощный, что противник из траншеи бежал, но наступление всё же было отбито. Почему? Потому, что не сделали главного: не был разрушен бетон. Защитники обороны оставались в бетоне и пулемётным огнём отрезали пехоту, наступающую за танками. Мы видели героизм танкистов, прорвавшихся через УР, но благодаря тому, что бетон не был разрушен, разрыва между танками и пехотой мы ликвидировать не могли» [66, с. 61].
2.5 Сталинские кувалды
Советское командование, убедившись, что перед Красной Армией в Финляндии долговременные укрепления «линии Маннергейма», которую имеющимися силами и средствами прорвать невозможно, остановило наступление. Надо было доукомплектовать армию до численности, которую должна иметь наступающая армия на направлении главного удара, и соответствующим вооружением.
В феврале 1940 года численность личного состава советских войск составила 460 тысяч человек против 150 тысяч человек финских войск, что соответствовало требованиям военной науки. Для разрушения бетона ДОТов армия была укомплектована 280-мм мортирами «Бр-5», 203-мм гаубицами «Б-4», которые финны называли «сталинскими кувалдами», и необходимым количеством 152-мм артиллерии. В результате принятых мер «линия Маннергейма» в феврале 1940 года была успешно, в короткий срок взломана.
Кстати, финны 29 октября 1941 года штурмовали советский Карельский УР, понесли громадные потери, но прорваться к Ленинграду с севера не смогли. Карельский УР стоял на пути финнов неприступной крепостью всю войну.
В 1939 году между Ладожским и Онежским озёрами финнам удалось окружить часть советских войск на радость всей Европе. Окружение стало возможным как по вине отдельных советских командиров, так и по причине недостаточной численности советских войск.
Но даже это скорбное событие не умаляет чести бойцов советской армии, потому что финны сражались с голодными, замёрзшими, рассечёнными на небольшие гарнизоны людьми два месяца.
Наступать советским солдатам в глухих лесах, да ещё при отсутствии необходимой для наступления численности войск, не имея достаточного опыта, было чрезвычайно трудно. Не знали советские командиры об укреплениях и численности финских войск. Да и кто мог подумать, что маленькая Финляндия выставит такую многочисленную армию. Честь, слава и вечная память советским солдатам, два месяца державшим в этих экстремальных условиях оборону, оттягивая на себя часть финских войск с «линии Маннергейма».
Война с Финляндией длилась 3 месяца и 12 дней. Потери с советской стороны составили 131 476 человек, потери финской армии – 48 243 человека. Советские потери превышают финские почти в 3 раза, но надо учитывать, что советские войска штурмовали бетонные крепости и наступали среди скал, лесов и болот в самой неблагоприятной для наступления местности.
Прорвав «линию Маннергейма», советские войска имели возможность за короткий промежуток времени оккупировать всю Финляндию, так как финская армия была полностью разгромлена, но СССР не стал этого делать, а, как только Финляндия попросила, подписал с ней мирный договор.
12 марта 1940 года договор был подписан. К СССР перешёл Карельский перешеек, северо-восточный берег Ладожского озера в районе Куолоярви, часть полуостровов Рыбачий и Средний. Также финны согласились сдать в аренду остров Ханко с прилегающими островами.
Во время Великой Отечественной войны защитники полуострова Рыбачий заслуженно стали легендарными героями Заполярья, про которых писали стихи и слагали песни. Они мужественно защищали советскую землю, проливы, союзные конвои. Неизвестно, смог бы СССР удержать Заполярье, Мурманск без названных полуостровов. Это ещё раз подтверждает, что в войне с Финляндией советское правительство стремилось только к обеспечению безопасности народов СССР.
Ошибки, допущенные советскими военными в финскую войну, были тщательно рассмотрены, проанализированы отрицательные и положительные действия советской армии. Для этого специально создали комиссию Главного военного Совета Красной Армии по обобщению опыта финской кампании. Вместо К. Е. Ворошилова на должность наркома обороны был назначен С. К. Тимошенко.
Про войну с Финляндией написано много небылиц. В частности то, что советские солдаты воевали с винтовками, а финские с пистолетами-пулемётами, то есть автоматами. Фактически в финском пехотном полку пистолеты-пулемёты составляли три процента от числа винтовок. Использовались они в основном в специальных батальонах. К тому же автоматы компенсировали недостатки ненадёжных в бою финских ручных пулемётов, имевших ёмкость магазина всего в двадцать патронов.
Автоматическое оружие Красной Армии было значительно совершеннее финского, и имела советская армия его в количестве большем, чем финны. Конечно, страны Запада финнов вооружали. Великобритания, Франция, Швеция направили в Финляндию только самолётов более 500 штук. Вооружение в Финляндию поступало также из США, Норвегии, Италии и других стран. Но рассказы о финских военных, поголовно вооружённых автоматами, совершенно не соответствуют действительности, и это, к сожалению, далеко не единственный пример искажения правды о войне с Финляндией.
На совещании начальствующего состава Красной Армии по обобщению опыта боевых действий против Финляндии И. В. Сталин 17 апреля 1940 г. говорил: «Нельзя ли было обойтись без войны? Мне кажется, что нельзя было… Война была необходима, так как мирные переговоры с Финляндией не дали результатов, а безопасность Ленинграда надо было обеспечить, безусловно, ибо его безопасность есть безопасность нашего Отечества…» [125, том 14, пункт 18].
На этом же совещании Сталин сказал: «… нет современной войны без минометов, массовых минометов. Все корпуса, все роты, батальоны, полки должны иметь минометы 6-ти дюймовые обязательно, 8-ми дюймовые. Это страшно нужно для современной войны. Это очень эффективные минометы и очень дешевая артиллерия. Замечательная штука миномет.
Не жалеть мин, вот лозунг, жалеть своих людей. Если жалеть бомбы и снаряды – не жалеть людей, меньше людей будет. Если хотите, чтобы у нас война была с малой кровью, – не жалейте мин» [125, том 14, пункт 18].
Война с Финляндией была пробой сил Запада против СССР. После окружения и разгрома финнами советской 44-й стрелковой дивизии У. Черчилль в выступлении по радио 20 января 1940 года заявил, что Финляндия «открыла всему миру слабость Красной Армии». Данное заявление произносилось с целью ускорения нападения Германии на СССР и, конечно, как показали дальнейшие боевые действия РККА, в основном не соответствовало действительности. Вся политика Запада была направлена на достижение одной цели – добиться нападения Германии на СССР.
Расчет мортиры Бр-5, подготавливающий
мортиру к бою [35]
Советская 280-мм мортира образца 1939 года (Бр-5), которую финны называли сталинской кувалдой. Советская артиллерия большой и особой мощности. Дальность стрельбы – 10 950 метров, вес фугасного снаряда – 200,7 кг, бетонобойного – 246 кг, масса в боевом положении – 18 400 кг. Буксировалась тягачами «Сталинец-2» и «Ворошиловец». Проектом руководил И. И. Иванов. Во время войны ни одна мортира не была потеряна.
На позиции 203-мм гаубица Б-4 гвардии
сержанта Ивана Самойлова [33]
203-мм гаубицы Б-4 являлись основными орудиями советской артиллерии большой и особой мощности, которые финны тоже называли сталинскими кувалдами. К 22 июня 1941 года в РККА имелось 849 гаубиц Б-4. Максимальная дальность стрельбы: 17,89 км, вес в боевом положении: 17 700 кг, масса фугасного снаряда Ф-625 (Т), кг: 100, масса бетонобойного снаряда Г-625 (Т), кг: 100—146.
Советские артиллеристы подготавливают
к выстрелу 203-мм гаубицу Б-4 [33]
203-мм гаубица Б-4 являлась самым крупносерийным орудием советской артиллерии большой и особой мощности. Гаубицы образца 1931 года выпускались серийно на 3 артиллерийских заводах: «Большевик», «Баррикады» и Новокраматорский завод. Всего выпущено 889 единиц гаубиц Б-4.
Советские гаубичные артиллерийские полки большой мощности с началом войны были отведены в тыл. Их начали активно использовать в боевых действиях с конца 1942 г., когда стратегическая инициатива оказалась в руках Красной Армии. К 1 мая 1945 г. в 30 бригадах и 4 отдельных полках артиллерии большой мощности РВГК имелось 760 203-мм гаубиц образца 1931 года. Но указанные факты не принимаются во внимание отдельными историками, которые пишут об отсутствии во время В. О. войны 1941—1945 гг. в войсках Красной Армии артиллерии большой и особой мощности, в то время как в действительности советская армия была полностью укомплектована артиллерийским вооружением большой и особой мощности, имея его около одной тысячи единиц.
Особенностью гаубицы является лафет с гусеничным ходом. Удачная конструкция этого лафета, обеспечивавшего гаубице достаточно высокую проходимость и допускавшего ведение стрельбы с грунта без использования специальных платформ, стала унифицированной для целого семейства орудий большой мощности. При стрельбе полным зарядом снаряды Ф-625Д, Г-620 и Г-620Ш имели начальную скорость 607 м/с и обеспечивали поражение целей, удаленных на расстояние до 17 890 м.
Личный состав одной из батарей 73-го корпусного
артиллерийского полка после награждения у 152-мм
пушек образца 1935 года (Бр-2) [36]
Советская дальнобойная пушка большой и особой мощности. 152-мм пушка образца 1935 года. При стрельбе полным зарядом его начальная скорость составляла 880 м/с и он мог поражать цели на дальности до 25 750 м. Пушка стреляла осколочно-фугасными снарядами ОФ-551 массой 48,9 кг.
Масса 152-мм пушки образца 1935 года в боевом положении составляла 18 200 кг. Для орудия своего класса она была весьма подвижной, так как в походном положении разбиралась на две повозки, которые могли транспортироваться гусеничными тягачами со скоростью до 15 км/ч. Благодаря гусеничной ходовой части лафета проходимость системы была довольно высокой.
Из-за неблагоприятного для Красной Армии хода боевых действий на начальном этапе войны 152-мм пушки образца 1935 года, как и почти вся артиллерия большой и особой мощности, были отведены в тыл и вступили в действие лишь с конца 1942 г. Насколько можно судить по имеющимся сведениям, в сражениях Великой Отечественной войны не было потеряно ни одно орудие этой системы.
БР-2 разработана конструкторским бюро завода «Баррикады». Конструкция этой пушки в значительной степени унифицирована с конструкцией 203-мм гаубицы образца 1931 года (Б-4).
Наиболее значимой работой довоенного периода завода «Баррикады» стало создание артиллерийских комплексов в составе уже выпускавшейся 203-мм советской гаубицы Б-4, вновь созданных 152-мм пушки БР-2 и 280-мм мортиры БР-5.
Глава 3
Обеспечение СССР своей безопасности
3.1 Советско-японский пакт о ненападении
Запад гарантировал Германии прочность её тыла. Гитлера продолжали убеждать в необходимости нападения на СССР и тогда, когда он развязал войну в Европе.
В частности, «появилась официальная брошюра, написанная губернатором Египта с предисловием лорда Галифакса, в которой Гитлера упрекали в том, что он стал «клятвопреступником», не напав на СССР – «врага западной цивилизации» [103, с. 99].
И. В. Сталин не сомневался в том, что, несмотря на заключённый договор, Гитлер нападёт на СССР. По итогам переговоров в Берлине В. М. Молотова на заседании Политбюро 14 ноября 1940 года И. В. Сталин заявил: «Позиция Гитлера во время переговоров… свидетельствует о том, что, несмотря на демагогические заявления по поводу неущемления «глобальных интересов» Советского Союза, на деле ведётся подготовка к нападению на нашу страну…
Мы должны повести дело так, чтобы быстрее заключить пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией… Надо её нейтрализовать. Вместе с тем надо усилить военно-экономическую помощь китайскому народу…» [57, с. 233]. Нейтрализовать Японию надо было во что бы то ни стало, так как вооружённые силы Японии в то время насчитывали 2 млн. 100 тыс. человек.
13 апреля 1941 года был подписан советско-японский пакт о нейтралитете и декларация о взаимном уважении территориальной целостности и неприкосновенности границ Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-го.
Молотов считал, что Япония подписала договор с СССР в какой-то степени в отместку Германии за подписание с СССР договора о ненападении. Он говорил: «Сталин был крупнейший тактик. Гитлер ведь подписал с нами договор о ненападении без согласования с Японией!..
Большое значение имели переговоры с японским министром иностранных дел Мацуокой. В завершение его визита Сталин сделал один жест, на который весь мир обратил внимание: сам приехал на вокзал проводить японского министра. Этого не ожидал никто, потому что Сталин никогда никого не провожал. Японцы, да и немцы были потрясены. Поезд задержали на час. Мы со Сталиным крепко напоили Мацуоку и чуть ли не внесли его в вагон. Эти проводы стоили того, что Япония не стала с нами воевать» [57, с. 235].
Конечно, было много других причин, по которым Япония не напала на Советский Союз: это и поражение Японии в войне с СССР в августе 1939 года на Халхин-Голе с большими потерями для Японии, и война в Китае, и интересы Японии в Юго-Восточной Азии. Но можно согласиться с Молотовым в том, что беседа Сталина с министром иностранных дел Японии имела большое значение при принятии японским правительством решения по вопросу отношений с СССР.
Между тем Германия продолжала расширять свои владения: по разрешению Болгарии ввела войска на её территорию, за 11 дней разгромила Югославскую армию, оккупировала Грецию, захватила острова греческого архипелага и овладела Криптом, сформировала прогерманское правительство в Ираке. 15 апреля 1941 года немецкие войска достигли границы Египта. Позиции Великобритании оказались под угрозой.
На заводах «новой Германии» в июне 1941 года высококвалифицированных рабочих трудилось в 3 раза больше, чем в 1939 году. Германия была подготовлена к нападению на СССР.
Оккупация Германией Франции не изменила планов Англии, которые она вынашивала два десятилетия после неудавшейся попытки уничтожить народы России, и в первую очередь русский народ, в 1918—1920 годах. Англия почти не прерывала своих поставок в Германию необходимых последней материалов. Ещё большие поставки Гитлеру осуществляли крупные промышленники США. Поставки производились, так как Англия и США были уверены, что Гитлер нападёт на СССР. Попав под бомбёжки немецкой авиации, Англия увеличила свои усилия по ускорению нападения Германии на Советский Союз. В ход были пущены все средства: и пресса, и специальные службы, и финансовые рычаги, и возможности США влиять на события.
Мог ли СССР в такой ситуации доверять Англии и США, которые только и делали, что распространяли слухи, направленные на ускорение нападения Германии на СССР? Конечно, нет.
24 июня 1941 года, через два дня после нападения Германии на СССР, сенатор, будущий президент США Гарри Трумэн, писал на страницах газеты «Нью-Йорк Таймс»: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают друг друга как можно больше. Но я ни при каких обстоятельствах не хочу, чтобы победила Германия» [140, с. 578]. Такие высказывания подтверждали, что СССР не мог доверять накануне войны ни Англии, ни США.
3.2 Если завтра война
СССР готовился к вражескому вторжению на протяжении всех 1930-х годов вплоть до 22 июня 1941 года. Только фальсификаторы советской истории могут утверждать, что СССР не готовился к отражению агрессии в довоенное время. Больше, чем сделал советский народ и правительство для укрепления страны в отпущенный историей срок, сделать было невозможно.
Промышленность и сельское хозяйство развивали с учётом возможной агрессии противника. Каждого гражданина страны физически и духовно подготавливали к защите своей Родины. В художественных фильмах, книгах и песнях 1930-х и полутора лет 1940-х годов часто упоминается о возможности нападения врага.
В красивейших, сегодня забытых, довоенных песнях тема войны просматривается и в строках, и между строк. В песне «Если завтра война» прямо поётся: «Если завтра война, если враг нападёт, если тёмная сила нагрянет, как один человек, весь советский народ за свободную Родину встанет… Если завтра война, если завтра в поход – будь сегодня к походу готов».
Песня «Физкультурная боевая» утверждает: «Под небом ясным страны прекрасной сегодня мы гимнасты и пловцы, а гром вдруг грянет, и час настанет – мы завтра Красной Армии бойцы. И помнить врагам нашим надо, что мы при опасности вмиг спортивные сменим снаряды на саблю, гранату и штык». В песне «Нас не трогай» врага предупреждают: «Нас не трогай – мы не тронем, а затронешь – спуску не дадим! И в воде мы не утонем, и в огне мы не сгорим».
В песне «Песня о Родине» («Широка страна моя родная») тоже предупреждают: «Но сурово брови мы насупим, если враг захочет нас сломать, – как невесту, Родину мы любим, бережём, как ласковую мать!» В «Марше сталинских авиаторов» констатируется факт: «И в каждом пропеллере дышит спокойствие наших границ».
В песне «На Дальнем Востоке» страна обязуется его защищать: «Край ты наш могучий и родимый, если грянут грозные бои, никому тебя не отдадим мы – часовые верные твои». В произведении «Спортивный марш» тоже призывают готовиться к отражению агрессии. В нём поётся: «Чтобы тело и душа были молоды, ты не бойся ни жары и ни холода. Закаляйся, как сталь. Физкульт, ура! Будь готов, когда наступит час бить врагов».
В песне «Мы люди большого полёта» поётся: «Вы вышли на битву за воздух, крылатое племя людей. Мы люди широких просторов, высоких и вольных идей». В песне «Ой вы кони, кони стальные» как клятва звучат слова: «Наша поступь тверда, и врагу никогда не гулять по республикам нашим!»
В предвоенное время правительство и народ понимали, что Запад не может смириться с существованием сильной и независимой России – СССР, прекрасной страны, в культурном развитии и темпах промышленного роста опережающей все страны Запада, которые уже сотни лет стремились уничтожить Россию. Советские люди понимали, что война на уничтожение русских, советских людей неизбежна.
В довоенное время предприятия ВПК выпускали военную продукцию, а другие соответствующие предприятия были подготовлены к переходу на выпуск оружия в военное время. Промышленный потенциал страны в военное время полностью использовался для выпуска вооружения. Именно поэтому за время войны СССР выпустил военной техники и других видов оружия вдвое больше Германии вместе с остальной работавшей на неё Европой. За всё время существования российской державы не было более глубоко продуманного управления всеми сторонами деятельности государства, чем в сталинское время.
Заводам и фабрикам страны, которые могли быть переведены на выпуск военной продукции, государством выдавались секретные мобилизационные планы, и заводы обеспечивались всем необходимым для начала выпуска продукции для армии и флота в военное время. Все мобилизационные планы увязывались в единый план по выпуску вооружения в военное время. Поставщики материалов, сырья, готовых изделий имели соответствующие задания. Мобилизационные планы существовали не формально, а подготавливались также тщательно, как народнохозяйственные планы по годам пятилеток.
Также до войны существовал план перевозок, эвакуации промышленных предприятий и людей на восток: Урал, Сибирь, Среднюю Азию. На востоке страны уже в 1930-е годы подготавливались производственные площадки для эвакуируемых предприятий, планировалось размещение людей. Всё было продумано до мелочей. Сталин тщательно подготовил страну к отражению возможной агрессии.
Страна делала всё возможное, чтобы вооружить армию современным оружием. Выдающийся советский конструктор артиллерийского вооружения В. Г. Грабин пишет: «Хрущёв сказал, что мы не готовились к войне. А я все свои пушки сделал до войны. Но если бы послушали Тухачевского, то их бы не было» [140, с. 398].
В своей книге «Оружие победы» В. Г. Грабин написал: «Сталин обратился ко мне и стал задавать вопросы. Его интересовала дальность стрельбы, действие всех типов снарядов по цели, бронепробиваемость, подвижность, вес пушки, численность орудийного расчёта, справится ли расчёт с пушкой на огневой позиции и многое другое. Я отвечал коротко и, как мне казалось, ясно. Долго длилась наша беседа, под конец Сталин сказал: