Потерявшиеся в грёзах

Пришедшие одобрительно закивали головами, перешёптываясь друг с другом и поднимая мебель. Я повернулась к Андрею, но его уже на том месте не было, он стоял, облокотившись на стену. Энергия, выпущенная им, впитывалась обратно в этот мир, потому он медленно приходил в себя. Он тоже на меня посмотрел и обратился к публике:

– Я думаю, собрание можно считать законченным, если хотите, я могу подержать этот мир ещё некоторое время. Развлекайтесь как хотите, только здание не разнесите.

Люди очень обрадовались, и послышались возгласы: «Оставь, было бы неплохо».

– Ты уверен?

– Не волнуйся, я уже в норме. Составишь мне компанию?

– Неужели ты всё-таки решился меня пригласить?

Он усмехнулся и подошёл ко мне.

– Екатерина, не изволите ли вы составить мне компанию на сегодняшний вечер?

– Не переигрывай, Андрей, – я посмотрела в зал, он был полон.

– А столик для нас найдётся?

– Боюсь, что нет, поэтому пошли за мной, – он махнул мне рукой, показывая следовать за ним. Мы зашли за сцену, тут было темно, он не стал тут что-либо продумывать и тратить силы. Но я сразу заметила проход, он выделялся из темноты видимыми на другом его конце зданиями. Будто в окно смотришь.

– Значит, ты всё же продумал путь отступления, ладно, беру свои слова обратно, ты не так глуп.

Он усмехнулся в ответ, рядом с нами появилась винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Это был отдельный зал с диваном, двумя креслами, столом и ещё одной барной стойкой. Это даже скорее напоминало балкон, потому что с дивана открывался вид вниз прямо на сцену, который висел прямо над зрительным залом.

– А ты неплохо всё устроил, интересно, на что ты потратил больше сил: на удар по мне или эту королевскую ложу?

– Я был на все сто процентов уверен, что это он, ведь ты сказала, что не придёшь. Даже приглашать тебя сюда не стал, ведь ты сказала, что не придёшь, – с явным раздражением ответил он и стал смотреть на сцену.

– Обиделся? – спросила я, устроившись в кресле.

– Делать мне больше нечего, как думаешь, какую музыку поставить?

– Музыку? Мне показалось, что тут какой-то мини-театр.

– Нет. Скорее это подобие кабаре или паба, – он щёлкнул пальцами, и через пару секунд на сцену вышла певица с несколькими музыкантами. На сцене появились ударная установка, пианино, а на одном из музыкантов появилась гитара.

– Джаз? – спросила я. Он отошёл от края балкона и пошёл в сторону бара. Karen Souza и американский джазовый квартет Cooltrane, слышала когда-нибудь?

– Нет, я в музыке не сильно разбираюсь, но против джаза ничего не имею, мне даже нравится наигрываемая ими музыка.

Он встал около бара и, снимая кофейную чашку, спросил:

– Так какой напиток ты будешь?

– А что ты можешь мне предложить? – спросила я, наблюдая с интересом.

– Тут я смогу сделать всё, даже то, чего не знаю, предлагаю начать с кофе.

– Нет, то, о чём ты ничего не знаешь, ты и представить себе не можешь, а так как этот мир по большей части фантазия, то и воплотить ты тут это не сможешь. Да и кто пьёт кофе вечером?

Зажужжала кофемашина, и он подставил круглую белую чашку с железной ручкой.

– Я пью, – ответил он, – тем более от кофе в этом мире ты никак не взбодришься и будешь спать в том мире спокойно.

– Слушай, будь так добр, сними с себя уже эту маскировку. Может, ты не заметил, но у тебя очки частично в голову впитались.

– Блин… – пробурчал он, ушёл из поля зрения и через пару секунд вернулся к стойке уже нормальным человеком. Даже не стал заморачиваться с обликом, потому что я его видела уже. Русые волосы, небольшая щетина на подбородке. Приятно было наблюдать за тем, как он церемонно наливает кофе. Ценитель, наверное.

– Может, тут ты чего покрепче желаешь?

– У, вот так сразу спаиваешь девушку, а не боишься через этот мир привязать к ребёнку страсть к алкоголю?

– Ага, как же. Извини, но на маленькую девочку ты не тянешь из-за своей манеры выражаться, да и твой истинный облик был виден, когда ты была без сил. Возможно, ты моя ровесница или чуть младше, а мне уже двадцать три.

Я могла бы обидеться, но он угадал.

– Может быть, – ответила я, – сделай, пожалуйста, мне чай, только чёрный, я другие не признаю.

Он поставил две небольшие чашки на стол, одну с кофе, другую с моим чаем и сам сел противоположно от меня. Кресла были повёрнуты к сцене так, что чай был от меня по левую руку. Я посмотрела в стакан, такое чувство, что он мне туда нефти налил.

– Издеваешься?

Андрей покосился на меня и улыбнулся.

– Ну ты же чёрный просила.

– Какая смешная шутка, – с сарказмом произнесла я.

Кресло легко поворачивалось, и я приняла удобное положение для просмотра выступления. Несмотря на внешний вид, чай был очень необычным, я такого в реальности не пила, напиток был даже немного густоватый, а вкус очень терпкий, хотя какой-то неприятной тяжестью этот чай не обладал и пился легко, несмотря на небольшую маслянистость. Смотря на сцену, Андрей сказал:

– Я не нафантазировал этот чай, такой сорт есть в реальности, правда, цвет у него действительно не такой чёрный, но по моему вкусу это достойнейший напиток. Жалко названия не запомнил, мне такой на день рождения давно дарили.

От кофе в его руках исходил очень манящий аромат, я даже немного пожалела, что не попросила себе то же самое, но и чай был вполне неплох.

– Ну рассказывай.

Я сначала не поняла и повернулась к нему.

– О чём ты?

– Ну, как о чём. Например, как ты сюда попала, ведь приглашения я тебе не высылал, следовательно, ты не могла сюда провесить проход, но твоё присутствие доказывает мне обратное. Ещё хотелось бы узнать, как ты смогла устоять от моего удара? Любого другого он бы расплющил.

Допив чай, я отставила чашку и, подогнув ноги, полулёжа устроилась в кресле. Думала перебраться на диван, но стало лень. Во время разговора я даже не всегда замечала, как одна песня сменяется другой. Атмосфера была расслабляющей, и мне было комфортно, так и быть, расскажу.

– Ты знаешь об энергии, струящейся по этому миру, и немного умеешь её использовать. Но ты делаешь это пока неправильно, так просто я тебе всё объяснить не смогу, даже если попытаюсь, ты ничего не поймёшь.

Андрей допил кофе и поставил пустую чашку на стол. Как бы он это не скрывал, но я видела, что он посматривает на моё красное платье. Когда я встретилась с ним взглядом, он смутился и сказал:

– Тебе очень идёт этот наряд.

При этом у него было слишком серьёзное лицо. Он гасил свои эмоции изо всех сил.

– Спасибо. Только когда делаешь комплименты, делай лицо более расслабленным, а то как каменная статуя выглядишь, – но почему-то в душе мне действительно стало приятно. Хотя я просто воспользовалась его слабостью.

– Кать, ты знаешь намного больше об том мире, я уже это понял. А что ты можешь делать этой силой? Какова разница в наших способностях?

Я прикинула в голове несколько вариантов и выбрала тот, который действительно должен быть понятен.

– Границы у этой силы – твоё собственное воображение. Вот насколько у тебя хорошая фантазия, вот и такова твоя сила. Линейкой её не измерить, а умение ей пользоваться решает твоя логика. По крайней мере, мне так кажется.

Он слушал, но по его лицу было видно, что он плохо понимает.

– Это как?

Понятно, без практического примера ему объяснять бесполезно.

– Сделай себе топор настолько острый, как только можешь.

Я думала, он ещё вопрос задаст, но он сделал как я просила. Через секунду он с довольным лицом сказал:

– Вот, самый острый, наверное, всю душу в него вложил.

Я усмехнулась и закрыла глаза. Мысленно я представляла, как из дерева оторвался небольшой кусочек, размером с щепку. Но в этой щепке я старалась продумать каждую деталь. Вот посередине у неё будет кусочек от пятна дерева, но он будет почти микроскопический на щепке. Дальше я начала придавать ему цвет дуба. Я представила себе каждый маленький кусочек этой щепки и волокна дерева. Думаю, я просидела так минуту, потому что, когда я открыла глаза, Андрей настороженно смотрел на меня и уже готов был плеснуть на меня воды.

– С тобой всё в порядке?

– Да, всё хорошо.

Я разжала кулак, в нём у меня была та самая щепка. Я пододвинула стол к концу балкона и положила щепку, чтобы один её край был на периле балкона, другой – на столе, и оставался промежуток. Я отошла от неё и сказала:

– Руби.

Андрей на меня недоверчиво посмотрел, сказав:

– Что-то мне подсказывает, что я её не разрублю.

Меня заставила улыбнуться его неуверенность.

– А ты попробуй ударить посильнее.

Андрей поднял руки с топором в замахе и ударил со всей силы.

Глава 6

Нас отбросило обоих. Меня швырнуло об стенку, его выкинуло с балкона. Я лежала и не понимала, по моему плану его топор должен был просто расколоться и всё. Придя в себя, я встала, подошла к краю балкона и посмотрела вниз. Это было ужасно, он проломал несколько столиков своим падением, вокруг него столпились люди, и кто-то посматривал на меня. Я прыгнула вниз, люди сами уступали мне дорогу. Подойдя и сев рядом, я осматривала Андрея, он был без сознания. «Эй!» – крикнула я. Без ответа. Я стала легонько бить по его лицу. Тоже без эмоций. Я вспомнила, как он хотел вылить стакан воды на меня, пока я представляла себе ту щепку. Подняв руку вверх, я представила, как стакан летит ко мне. Что сразу же и случилось. Я поднесла стакан над его лицом и вылила всю воду. Вот тогда он пришёл себя. Он вскрикнул и поднялся.

– Что произошло!? – оглядываясь по сторонам, спросил он.

– Да ничего страшного, – еле сдерживая насмешку, ответила я, – ты всего лишь упал с того балкона и проломил собой пару столов. Может, в реальной жизни ты бы и получил пару переломов, но тут с тобой всё в порядке.

Со сморщенным лицом и держась руками за голову он ответил:

– Может быть, но головка всё равно болит.

К нам подошёл пошатывающийся тип, чем-то смахивающий на агента 007, с золотыми часами фирмы Rolex на правом запястье. От него был приятный запах парфюма. Вот ещё один мечтатель о богатстве и желающий богатства. Мне он сразу не понравился, да и нами он был тоже явно недоволен.

– Наверняка какой-то дрянью баловались? Напридумывают тут непонятно чего, а потом падают с балконов.

Публика начала посмеиваться. А вот это меня уже разозлило. Я не знаю, кто это был, но нельзя так поспешно делать выводы. Да и его формулировка говорила сама за себя, он, наверное, воздействие алкоголя на себя увеличил многократно. Я бывала на таких собраниях, как сейчас, и знаю, что бывали случаи, когда какие-то дураки пытались сделать тут то взрывчатку, то ещё чего и взрывали это посреди публики, так что доставалось всем. Были такие, что тайком запускали тут газ отравляющий, реальной опасности это не несло, но настроение портило всем. Потому я уже давно на такие мероприятия не заглядываю, слишком много в этих мирах сумасшедших, которые, попадая сюда и встречая других людей, начинают вести себя ещё более неадекватно. Сегодня всё проходило на редкость гладко. Но всё равно выходка этого пьяного неадеквата меня взбесила.

Я поднялась и встала прямо перед ним, правда, мой рост был ему по плечо, но это не играло никакой роли. Не стоит мелочиться в таких случаях, сейчас он узнает что-то новое о возможностях этого мира. Я попыталась схватить его за мокрую рубашку, но он отошёл от меня и настороженно посмотрел.

– Ты чего делаешь?

Я закрыла глаза, концентрируя энергию, и сказала:

– Сейчас узнаешь.

Хотелось испортить ему пищеварение на пару дней. Пусть знает, что значительные повреждения тут скажутся и на его реальном теле, но только я начала себе это представлять, Андрей схватил меня за руку и закрыл собой того мужика.

– Не смей! – прокричал он. Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать.

– С какой стати ты его защищаешь? Слышал же сам, что он про нас наговорил. И зачем так кричать?

– Извини, эмоции, – ответил он, немного успокоившись, – я считаю, что не нужно принимать такие меры, можно решить весь наш конфликт разговором.

Я посмотрела на него. Андрей повернулся к мужчине, публика молча смотрела за происходящим, но слышались звуки проходов, некоторые решили смыться пораньше.

– Ты бы аккуратнее со словами, может, ты не со зла, но твои слова уже прозвучали не как маленький упрёк из вежливости, к которому можно было бы спокойно отнестись, а как оскорбление.

Я стояла и не могла ничего сказать. Точнее, мне не хотелось. Я просто наблюдала за Андреем.

– Это просто был результат неудачного эксперимента.

Собеседник, вместо того чтобы просто успокоиться, стал ещё сильнее ерепениться.

– Да, да, да. Экспериментаторы, видели мы таких, так и знал, что это была липа, чтобы собрать нас тут и либо просто навредить, либо убить. Вам же всем реальности не хватает, вредители. Видел я, как такие шоу устраивались на других мероприятиях. В реальности таких возможностей нет, а тут пожалуйста. Всё можно, всё безобидно. Я помню меня самого задело, когда на прошлом собрании пытались запустить ракету, а она на нас рухнула, да ещё и взорвалась. Нет чтобы жить спокойно, вы тут всё мечтаете. У меня потом дня 3 болела голова в реальной жизни.

Андрей стиснул зубы, начиная злиться, а я уже была вне себя. Кем он себя возомнил? Андрей тут, значит, выкладывается по полной, предупреждает всех об опасности, а этот мужик ещё и нотации читает. Я уже хотела просто разорвать его в этом мире, чтобы он и в реальный не смог вернуться, но сковавшая меня рука Андрея не дала мне это сделать. И я никак не могла понять почему. Мужик продолжал говорить:

– Эгоисты, самим плохо живётся, так ещё и остальным жизнь портят, грустно, что даже в этом мире есть такие, как вы. И держал бы эту девушку подальше от людей, она очень странная.

И тут Андрей не выдержал и просто ударил его по лицу. Тот отлетел к другой стенке. Андрей с одышкой сказал:

– Мне всё равно, что бы ты сказал про меня. Но её ты оскорблять не имеешь права, если бы она меня тогда не вытащила, я бы не устроил это собрание и, вполне возможно, что ты бы сейчас лежал выпитый в том мире. Второе, нам надо сначала узнать, кто ты такой, прежде чем выслушивать от тебя лекции о нравственности и правилах поведения.

Тот болван уже хотел было накинуться на Андрея, но последний использовал энергию. Таким же ударом, как бил по мне, только куда слабее, он прижал его к полу, тот, не понимая ничего, пытался встать. Он уже кричал:

– Ты не можешь же контролировать всё в этом мире. Почему я не могу встать?

Неудавшийся миллиардер тщетно пытался отползти, но Андрей уже сел рядом с ним и положил ему руку на голову.

– Потому что такие, как ты, ничего даже не пытаются узнать об этом мире и просто пользуются им. Мне такие, как ты, тоже попадались, вот вы в интернете или по телефону кричите о нравственности и порядке. Что все кругом ведут себя неприлично, но в реальной жизни ничего собой не представляете. Так давай посмотрим, соблюдаешь ли ты сам эти нормы поведения, если да, то я извинюсь и скажу, что я был не прав во всём.

Мужчина начал ныть и кричать

– Ты, ты этого не сделаешь! Это невозможно! Ты не имеешь права!

Теперь настала моя очередь останавливать Андрея, он собирался вытащить его память, но с его умениями он может оставить ему травму, которая скажется в реальной жизни. Конечно, мне хотелось, чтобы он получил по заслугам, но не от рук Андрея, ведь он наверняка будет себя винить в том, что сделал. Я побежала к ним, крича:

– Не делай этого!

У алкоголика уже была истерика.

– Прошу тебя, не показывай людям, я был не прав!

Я подбежала и посмотрела на сидящего Андрея, но его глаза уже были затуманены, и я сама не заметила, как попала под влияние этого процесса.

Глазков Степан Андреевич, 37 лет. Работает в иностранной компании и неплохо зарабатывает. Ездит на дешёвой иномарке и постоянно разоряется на штрафах из-за того, что ставит машину в неположенных местах и местах для инвалидов. Постоянно грубит людям, если ездит на общественном транспорте, и не уступает места нуждающимся в этом пассажирам. По выходным в одиночку напивается. Зачитывать мораль всем начал, когда какой-то мальчик поцарапал велосипедом его машину. Перед ним извинился и мальчик, и его родители, которые пообещали за свой счёт сделать ремонт. Но при этом Глазков морально их начал унижать, говоря, что сын у них полный идиот, что родители не знают слова воспитание. Тогда отец сына не выдержал и избил его, да так, что сломал ему руку и выбил пару зубов. Тогда Степан написал заявление в полицию, в котором очень сильно перегнул палку, и с той семьи удержали много денег в качестве возмещения ущерба. Хотя это была маленькая царапина, она была еле видна. Наверное, единственный его хороший поступок в жизни был, когда он отказал в просьбе несовершеннолетнему мальчишке дать сигарету, но дело то было не в возрасте, а в том, что ему просто было жалко поделиться с мальчиком сигаретой. Вот с тех пор он мало того, что сам поступает плохо, но при этом позволяет себе отчитывать других, будто все вокруг него живут неправильно и все его проблемы из-за этого.

Нас выкинуло из воспоминаний этого Степана. Я переглянулась с Андреем, ему было очень тоскливо. Он повернулся к тому мужику и сказал:

– Я не буду показывать всем твою жизнь, зрелище это не для слабонервных. Да и присутствующие тут люди поняли по твоей истерике, что ты не такой хороший, как заставляешь быть других, но теперь я могу повторить сказанную тобой фразу. Грустно, что даже в этом мире есть такие люди, как ты. Уходи отсюда и постарайся больше не попадаться на мои глаза.

Андрей встал и молча пошёл. Он был мрачнее тучи. Остальные расступались перед ним. Я тоже была в шоке. Пусть и в воспоминаниях, но я будто оказалась в реальном мире пусть и на месте того Степана. Я пережила всё то, что пережил тот горе-моралист, и мой мозг сам сопоставлял образы и эмоции, полученные оттуда, с тем, что я считаю правильным. Всё внутри ломалось от этого. К Андрею подбежал мальчишка лет 14, со значком радиационной опасности на левом рукаве зелёной куртки, в берцах, камуфляжных штанах и свисающем с плеча автоматом Калашникова. Из кармана у него торчал фильтр противогаза.

– Как ты его, ну это, узнал о нём всё? Да и почему не показал его жизнь?

Андрей остановился, не поворачиваясь, и монотонно ответил:

– Как я это сделал, не важно, но если бы я выставил всем напоказ его жизнь, то опустился бы до его уровня.

Поднявшись, я подбежала к Андрею и пошла за ним. Приобняв его за плечи, я повела нас вперёд. – Пошли отсюда.

Квартет продолжал играть музыку, им ничего не мешало. Позади открывались проходы, и многие уходили. Но некоторые люди тихо уселись на свои места. Мы поднялись наверх, я начала приходить в себя, но по виду Андрея было видно, что восстанавливаться он будет ещё долго. Первый раз прожить часть жизни другого человека всегда непросто, да ещё и такой запущенный случай. Я подошла к стойке и стала насыпать кофе.

– Давай ещё по одной порции, отказ не принимается, только в этот раз готовлю я.

Он молча кивнул и сел в кресло, подпирая голову рукой. Я разогрела кофе, только решила его немного изменить, чтобы Андрей приободрился. Через пару минут я дала ему чашку. Взяв её, он сражу же начал пить, но после первого глотка кофе он выплюнул его и немного облился. Это был не совсем кофе, по большей части я налила туда лимонного сока и немного добавила аромата кофе. Он удивлённо посмотрел на меня, мне даже смешно стало от его реакции.

– Ну что? Пришёл в себя?

С натягом, но он выдавил улыбку и ответил:

– Ты умеешь удивлять.

Он начал вертеть кружку в своих руках и бормотать:

– Я, я не знаю, что на меня нашло, но просто я даже не представлял, что такие люди действительно могут быть, потом на меня нахлынул такой поток эмоций. Мне хотелось кричать от ярости и в то же время плакать, забившись в угол. Да и так тоскливо стало, будто я собрал в себя грустные воспоминания не только его, но и других людей.

Я поставила свою чашку на стол и села в своё кресло.

– Я испытала то же самое, но знаешь, если мы начнём его осуждать, то можем стать такими, как он, я считаю себя не вправе это делать.

Он повернулся ко мне, его лицо стало больше похоже на человеческое.

– Ты права. Но я не должен был тебя в это впутывать, тут я сглупил, возможно, проконтролировав я себя лучше, этого бы не случилось.

Тут он испортил наш диалог, я не выдержала.

– Лучше бы себя проконтролировал!? Я так понимаю, это значит, что ты должен был ещё молча постоять, пока он поливает тебя грязью!? Или всё же дать мне разорвать его на куски!? Я знаю, ты понимал, что стоило бы тебе меня отпустить, от него и мокрого места сейчас бы не было! Да приди ты уже в себя, ты всё сделал правильно. И честь свою отстоял, и за меня заступился, и его отчитал, но при этом не стал публично унижать.

Я только сейчас заметила, что кричу на Андрея, а снизу всё стало совсем тихо.

– Потише, Катя, ты вот тоже не в себе сейчас, – он посмотрел в сторону дыры в балконе, – Кать, давай сменим тему, – встав с кресла, он подошёл к тому месту и подобрал что-то с пола.

– Знаешь, наверное, в твоих планах было, что я вообще её не сломаю, но я почти справился.

В его ладони была щепка, она была почти разрублена на две половинки, но в паре мест волокна сохранились, и поэтому она была не совсем сломлена, но очень близко к этому. Опять холод внутри. Я никак этого не ожидала, я предполагала, что, может быть, если он очень сильно выложится, он сделает на ней царапину. Но я сама вложила в эту щепку свои умения и свою силу. И тут на тебе. Он почти её разнёс.

– Неплохо, – ответила я, стараясь скрыть ужас от его потенциальной силы, – только этого недостаточно. Признаю, ты превзошёл мои ожидания. Ты меня ещё спрашивал, что я могу сделать такой силой? Представить себе объекты – это достаточно легко, даже люди, сидящие внизу, могут это сделать, а вот контроль над пространством – это совсем другой уровень. Я, например, могу запереть вас всех в этом месте и не дать вам провешивать проходы, как случилось с тобой, когда ты побывал у меня в гостях. Ну а дальше на моё усмотрение. Убить вас тут, и тогда вы не сможете вернуться в свои тела, или просто запереть вас здесь навсегда. В общем, я могу делать всё что захочу.

Андрей насторожился, встал с кресла и попятился назад.

– Ты чего, Андрей?

Я не понимала, что происходит. Он отошёл от меня и встал у лестницы.

– Кать, а ты случаем не тот тип, который напал на нас? С твоими способностями тебе вполне по силам открыть такие проходы, как сейчас висят, создать тот мир, притвориться жертвой.

Я предполагала многое, но не такое обвинение.

– У тебя от просмотра жизни того Степана совсем крыша поехала? Или я переборщила с кислотой в кофе? Вот сейчас ты меня действительно поражаешь.

Мне даже смешно стало, я воплощение того злодея. Но он держался также напряжённо.

– Андрей, ты серьёзно?

Он буквально ощупывал меня своим взглядом, пытаясь найти брешь в маскировке. Но, поняв, что это бесполезно, он сказал.

– Я не могу тебе так на слово поверить, мне нужны доказательства, ведь ты действительно на это способна.

– Я не дам тебе лезть в свою голову и докажу тебе всё прямо сейчас. Да, я способна на всё это, но также я способна и на то, что никогда бы не сделал тот маньяк-убийца.

Андрей непонимающе на меня посмотрел.

– Это на что же?

Тогда я улыбнулась и, сделав скачок со своего кресла, оказалась около Андрея, он даже отреагировать не успел. Всё происходило не так, хоть это и мир нашего сознания, созданный мозгом, но происходило всё именно на эмоциях. Не знаю, хорошо это или нет, но я делала то, для чего и предназначался этот мир фантазий, делала то, что действительно хотела. Потому я просто обхватила этого балбеса, закрыла глаза и поцеловала.

Глава 7

Я сидел на берегу Финского залива и наслаждался пейзажем. Солнце клонилось к закату, и оранжевые лучики переливались на воде. За пару недель многое изменилось в моей жизни. Я стал ещё больше времени проводить в мире иллюзий. Когда Катя поцеловала меня, она сразу выкинула меня в проход, и я вернулся в свой мир. Вспоминая это, я опять невольно сравнил её с тем напавшим на нас. На следующий день я пришёл к ней и признался в любви. Сам не понимаю, как такие чувства появились столь быстро. Мы с ней виделись 2 раза. Но, видимо, мне этого было достаточно, с девушками у меня никогда не складывалось, а тут такое происшествие. Теперь я даже был рад, что попал в ту ловушку. Но Катя меня отвергла, сказав, что в тот вечер она, как и я, была в шоке от происшествия с тем Степаном, а на моё бредовое заявление, когда я её обвинил в попытке убийства меня, она ответила таким бредовым поступком. Потом она несколько дней отсиживалась, закрывшись в своём мире, и мне было не попасть к ней. Меня это категорически не устраивало, я постоянно пытался к ней попасть. Видимо, ей это надоело, и она открылась. Когда мы снова встретились, всё повторилось, как тем вечером. Наверное, она тоже устала себя обманывать, что я ей тоже нравлюсь, она хочет отношений, но исключительно в мире иллюзий. Что я не должен забывать про реальность. Теперь мы с ней пара, пусть даже и где-то там, в фантазиях. Моё существование начало обретать смысл из-за неё. Каждый раз там мы придумывали что-то новое. Уже и летали над парящими в небе островами, и совершили кругосветное путешествие, посетив самые известные точки мира, которые могли себе представить. А периодически просто лежали и смотрели на вымышленную галактику. Бывало, она меня учила чему-то новому. Только одно было плохо: я периодически вспоминал про того Степана и всё, что с ним было связано. Это постоянно вгоняло меня в тоску. Когда солнце скрылось за горизонтом, я пошёл домой и через час уже был там. Я вспоминал, как Катя учила меня создавать живые организмы. Это было действительно сложно, все мои попытки упирались в алгоритмы. У Кати всё обстояло иначе, она смогла воссоздать в моём сознании, используя мою силу, полноценного человека. Как я понял, увидев в его руках кисть, это был какой-то художник, он даже сообразил, что является плодом Катиного воображения, сначала он проявлял интерес к нам, даже смог изобразить нас с Катей на картине, но потом ему стало скучно, и он попросил его уничтожить, ибо быть всего лишь плодом чьей-то фантазии ему не нравилось, он не видел в существовании своём смысла. Я уже лежал на кровати и погружался туда. В тот мир, в котором я чувствовал себя живым больше, чем в этом. Теперь у меня это стало получаться почти мгновенно, стоит лишь закрыть глаза и представить себе его. Может, это из-за Кати? Не знаю. Попав в мир своего мозга, я не стал там долго задерживаться. Проход в Катин мир был открыт, и я сразу помчался туда. Катя сегодня была шатенкой в жёлтой футболке и шортах, но лицо её было всё то же, слегка бледное, но это её не портило, у неё был тонкий носик и карие глаза. В её мире был тот же пейзаж, как и когда я первый раз в нём побывал. Берег, море, а вместо пальм – ёлки. Мы обнялись и, взявшись за руки, пошли вдоль берега.