И мы обязательно встретимся…

Моим дочерям Асе и Марии посвящаю

Если тебя не станет – мы встретимся на Плеядах…

Солнышко мое!

Никогда не писала тебе писем. Странно как-то и смешно (немножко, капельку смешно, не обижайся!). Столько хочется сказать тебе, а с чего начать и как сказать, не знаю.

Костенька, солнышко мое, родной мой, любимый, нежный мой человек! Я очень тебя люблю! Странно, но с каждым днем это приходит ко мне все больше и больше. Ужасно плохо, невозможно без тебя эти долгие-долгие вечерние часы. Это, впрочем, обыкновенная тоска по… (я говорю «тоска по…», потому что не хочу говорить просто «тоска», это как-то абстрактно и без оттенков эмоций). Удивительно, в какой мере человеку присуще это «собачье» чувство!

А за окном идет дождь. И я смотрю на него сквозь лепестки твоих роз. Они раскрылись, расправились, и теперь у нас с Маняшей в палате запах лета. А одна такая интересная, как будто соединили три цветка вместе. Я говорю ей, что это мы втроем, правда? Кость, я хочу к тебе, я хочу домой!!! Я не знаю, как, что и сколькими восклицательными знаками мне еще выразить!

Я не просто так тебе сегодня сказала, что все больше вспоминаю прошлое лето. А иногда стирается грань времени, и мне кажется, что это оно и есть. И мне хочется откуда-то вырваться, что-то преодолеть, наконец, все смести со своего пути, чтобы вырваться к тебе! И снова стали совпадать наши мысли, и снова ты, как из волшебной сказки, стал появляться, когда я о тебе думаю и по тебе скучаю.

Солнышко, забери нас скорее отсюда! Мне тебя так страшно не хватает. И Маняша через каждые пять минут спрашивает: «А папа к нам сейчас не придет? А почему он с нами спать не будет?» Приходится популярно объяснять, что это больница и здесь лежат только с мамами и больше никого не пускают. Но ей это трудно понять, впрочем, как и мне, зачем вообще все это.

Ладно, все это не так интересно.

Кость, а помнишь наш розовый ночничок, который так тепло горел в ту самую ночь. А помнишь, когда я тебе его подарила, я сказала, мы зажжем его, когда будем вместе. Мы теперь вместе, правда? Знаешь, ужасно хочется по-детски наивно спросить: навсегда? Мне вообще рядом с тобой страшно хочется быть ребенком. А может, так оно и есть.

А еще мне хочется, чтобы ты прочел это письмо на ночь и пожелал мне спокойной ночи, как я мысленно желаю это сейчас тебе.

Я целую тебя, обнимаю и очень-очень люблю!

Спокойной ночи! Твоя жена.

Лето 1992 г.* * *

…Наступило раннее утро понедельника, и надо было успеть отвезти на электричку старшую дочь Машу, Машулю, Маняшу, как называла ее мама. Она отправлялась в столицу на учебу в университет, а младшая – Асенька, Атя, Анастасия – в этот предрассветный час сладко спала рядом с любимой мамой и моей женой Ириной, Ирочкой, как звали ее все домашние.

Завершающийся год был непростым, порой тяжелым, но во многом и успешным: Маша закончила школу и поступила в университет, Ася, которой в ту пору было 2 года и 9 месяцев, продолжала плавать в бассейне, вызывая одобрение тренера, Ирина завершала работу над своей докторской диссертацией, я был погружен в интересный проект. Любовь и понимание были нашими спутниками, мир вокруг ощущался незыблемым, и казалось, что судьба благоволит нам.

Я вернулся еще в темноте во двор, чтобы оставить авто жене. Мы помахали друг другу руками – Ирочка, еще сонная, закутавшаяся в халат, стояла в освещенном окне и улыбалась, даже на расстоянии передавая мне реальное ощущение своего тепла. В каком сне мы смогли бы представить, что это станет нашим последним приветствием?! «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг…» Позже эти строки мелькали у меня в голове, как бегущая строка рекламы, на которую не обращаешь внимания в силу ее банальной будничности.

Утром они с Асей собирались в детский бассейн, где занимались плаванием.

Это произошло после занятий, около полудня, прямо в раздевалке. Она начала терять сознание… И дальше события стали разворачиваться как в ускоренном кино: медики, скорая, первая больница, вторая реанимационная скорая, операционная, нейрохирурги…

Больная, 1968 г.р., поступила в клинику 07.11.2005 г.

На фоне относительного благополучия резкое ухудшение состояния – нарушение сознания до комы.

Диагноз: Острое нарушение мозгового кровообращения с прорывом крови в желудочковую систему. Дыхание отсутствует полностью. Искусственная вентиляция легких. Гемодинамика… Ультразвуковая доплерография… Операции… За трое суток состояние без изменений…

И за одно мгновение мир перевернулся, стал другим, заполнив до предела душу болью, отчаянием, растерянностью, страданием, вихрем вопросов без ответов и… тлеющей надеждой.

Почему я тогда начал записывать эти мысли? Скорее от боли, разрывающей грудь, от желания вылить эту боль, разделить ее хотя бы с бумагой, начать говорить с Ней, с Ириной, которой нет рядом, с ее умнейшими глазами небесной синевы, с изящным овалом родного лица.

Из дневника

13.11.2005

Сказка «Золотой ключик». Читают Этуш и Мишулин. Ирочка купила этот диск в Москве. Включил Асеньке первый раз.

Тот же день. Палата реанимационного отделения. Ирочку окрестил батюшка.

14.11.2005

Вечер. Сказки перед сном, диск с Натальей Варлей. Подарок Ирочки. Поставил Асе первый раз.

15.11.2005

В 23:20 лопнула наша вазочка, розовая свадебная (ночничок), внезапно раскололась на части. Я был с Сергеем, моим крестным, мы сидели и разговаривали на кухне.

16.11.2005

8:00. Я проснулся, внезапно побежал на кухню, выпил корвалол, лег – и металлическая основа кровати издала звук, похожий на сжатие металла (как в подлодке, погружающейся на глубину).

8:10. Ира умерла в палате реанимации. В течение получаса с ней проводили реанимационные мероприятия…

……………………………………………………………………………

17.11.2005

Заехали с Сергеем домой. Поставил диск. Жак Брель. Диск был не распечатан.

22.11.2005

7:50. Мы спим дома. Маняша у себя в комнате, мы с Асенькой. Ася встает на кроватке, говорит: «Мамочка» – спокойным, ровным тоном, ложится на спинку и тут же засыпает.

23.11. 2005

04:00 утра. Тишина. Вдруг раздается звук падения какого-то предмета. Я вскакиваю, Маша прибегает к нам в комнату. «Что это было? Кот? Нет. Он спит на кухне…». Упала фотография в рамке, Маша с подругой на фоне Александровского моста в Париже. Упала с полки над столом в комнате. Кот был на кухне.

17:20. Абсолютная ирреальность происходящего. Через шестнадцать суток после того, как Ирочка впала в глубокую кому, за этим столом я один… навсегда. Только что поставил ее любимый сценик, приехав из фотоателье, и в пакете из-под апельсинового джема, ее любимого, сейчас понесу домой фотокерамику, которую сделали сегодня за несколько часов. Жизнь и смерть вместе в одном пакете из оберточной бумаги. Фотокерамика делается с фотографий, где мы с тобой на Родосе в августе 2005 г. в одном из лучших ресторанов, тебе очень понравилась тогда французская кухня. Мы в состоянии спокойного счастья.

Ирка! Это полный бред. Я сижу за столом напротив столовой, где на стульях развешана твоя одежда. Та, в которой ты поехала в бассейн с Асенькой… в последний раз сама… сейчас езжу я…

Я спокоен лишь в одном… ты со мной сейчас… мы вместе, как были до последних секунд твоего бытия и в больнице, и в реанимации, и в морге, и когда тебя одевали, и когда я выбирал тебе… нам… место будущего покоя…

28.11.2005

Победа! Самая счастливая ночь – я нашел твои стихи! Читаю и вою…

Сегодня твоя машина приехала на дачу первый раз после седьмого ноября. Заехал за Асей и няней Митрофановной, как обычно, как это делала ты! Высадили няню у Дома быта, а сами – вдвоем – поехали ставить «би-би» в гараж! Подъехали со стороны гаража, вылезли, завязали шарфик, пешком обогнули с торца дом, открыли гараж. Она собралась подметать пол, я взял ее на ручки, мы вместе сели за руль и въехали в гараж. Поставили асемобиль спать. Посадил ее в коляску и поехали домой.

Наш первый полноценный день вдвоем – без тебя. Получилось, почти… Ехал на дачу, ломило в груди. Обратно было спокойней.

Сегодня я забрал ковер из химчистки, который ты забраковала в моей стирке на даче. Я хотел это сделать к девятому дню, – не успел. Заказал фото. Спокойной ночи. Мы тебя любим и целуем. Нужно быть самым сильным и здоровым, ради тебя и дочек.

Фото, которое было на девятом дне и на гражданской панихиде, я отвезу родителям. У нас дома осталось фото из церкви, когда тебя отпевали.

30.11.2005

23:25. Сегодняшний вечер самый домашний из всех вечеров, выпавших нам в этом ноябре 2005 года.

Сегодня днем я убрал всю квартиру – нет, не квартиру, а наш дом!

И сегодня, Ирочка, я, предварительно вымыв кухню, положил наш ковер, на котором Ася играла еще маленькой. Да, да! Она уже говорит по телефону, как сознательный собеседник! Отвечает не односложно, а целыми предложениями! Напомню, нам завтра 2 года 10 месяцев!!! По поводу ковра на кухне… Она сразу притащила паззлы и начала их собирать на полу – на ковре! Представь, как мне икалось!

1.12.2005

00:07. Надел дочке пижаму, которая висела в спальне, ты купила ее два месяца назад. Ася сейчас сидит в кроватке и слушает сказку на диске, который ты привезла.

…Я начал не с этого. Вчера я отпечатал все, что нашел у тебя. Двадцать три стихотворения. Лег спать удовлетворенный около трех часов ночи. Утром и целый день было солнце!!! Тебе понравилось!!

Сегодня я привез домой картину с изображением самого знаменитого места острова Санторини, на который мы хотели поехать этим летом, когда уехали родители. Помнишь, как ты расстроилась, что экскурсия совпала с нашим отъездом?.. Но не это главное сегодняшнее впечатление. Важно и «страшно» то, что на изображении церкви в верхней части картины, на одном из двух колоколов в полотне – механический прокол! Что это, знак? И когда он появился? А вдали, на заднем плане картины, два паруса, один белый, второй розовый, две лодки под парусом вместе, очень небольшие, но их видишь на картине.

4.12.2005

23:35. Твой любимый телефон. Единственное сообщение: «Маняш, как дела? Что решила с билетами? Мы гуляем в пансионате». Послано четвертого ноября.

Последнее твое сообщение… Вероятно, ты писала его в то время, когда я ходил в магазин, а Ася играла рядом с качелькой.

Я начал собирать елку в зале. Результат хорошего папы – полтора часа. Рекорд! Дочка в спальне засыпает…

Вечер пятницы: оформил все фото, прибрался на кухне.

6.12.2005

Открыв выдвижной ящик под задним сидением машины, чтобы положить туда этот ежедневник, становящийся дневником и проводником мыслей к тебе, я увидел несколько экземпляров твоего издания «Изучаем Поля Сартра»!

…Я сейчас снова дома, досматриваю фильм «Куда уходят мечты» и «конспектирую» его. Есть фразы, которые я воспринимаю как разговор с тобой, я их записываю.

Самое главное на фото в начале 2005 года, где мы в хороводе вокруг нашей елки – ты, Ася, Лена Ш. и я, – внизу под елкой видны игрушки; я собрал их все, кроме одной – твоей любимой овечки с фиолетовой рожицей и ножками. Я так надеялся ее найти дома, но не нашел, потому что все овечки в нашей спальне на твоей столешнице – это же твои любимые с детства игрушки! И сегодня, разбирая игрушки, которые привез, я нашел ее!

Я был бы удивлен, если бы не было ответа от тебя, – твой стакан, в котором было вино, вчера почти высох!

Да, думаю, тебе понравилось то, что вчера я допечатал около двух часов ночи все, что нашел… Получается на шестое декабря – сорок пять стихотворений и четверостиший.

Это та часть твоей души, которую ты дашь миру!

Я это сделаю…

А писать я начал с фразы из фильма: «Но мне лучше быть сильным, и теперь наш выбор – или жить дальше или нет. – И ты решил жить? – Пиррова победа, Кристи! Ты научила меня одной, очень важной вещи – никогда не сдаваться, никогда! Никогда!»

7.12.2005

11:26. Я у бассейна. Ася плавает. Ровно месяц с Того дня, по времени это еще не произошло… По рассказу Елены, нашего любимого тренера по плаванию, это началось после сеанса, примерно около двенадцати…

Идет снег, пушистый, тихий снег с утра, не останавливаясь… Тебе нравится?

Сейчас отвезу Асю домой к Митрофановне и поеду плавать в бассейн. Тебе должно это нравиться, и уверен, ты поддерживаешь это начинание-продолжение?! Но это не главное, главное – не останавливаться! Вечером, точнее ночью сего дня, разбирая свои полки, освобождая самую верхнюю, в коробке нашел привезенные тобой плавательные шапочки из Эмиратов! Новые, в упаковке – одна детская с эмблемой рыбы-меча, а вторая взрослая – обе высокого качества из латекса черного цвета – вот я хохотал, глядя на тебя на фото в зале (теперь я так с тобой разговариваю). Ты хорошо посмеялась над нами – шапка для плавания нужна была мне именно сегодня!

23:15. Асю только что одел в пижамку, поставил диск со сказкой. «Папа!» – «Что, зайчик?» – «Папа, мне так одиноко…» – «Что такое, зайчик, почему?» – «Мне так одиноко, что мама не взяла меня на ручки…» – «Она же далеко, зайчик, она не может взять тебя на ручки».

Помолчала и отвлеклась. Без комментариев.

9.12.2005

7:55. Мы с дочкой спим. Вдруг она начинает хныкать. Я спрашиваю у нее: «Что, солнышко?» – «Я плачу, папа, плачу, потому что дома тает снег…» – «Но, зайчик, дома нет снега». – «Нет, снег тает, дома тает снег. Что же я спрошу у мамочки? Я спрошу у мамочки, как мне быть дальше? Как мне быть дальше? Папочка, пожалей меня».

Я погладил ее, и она через минуту уснула.

На одном из стеллажей, на котором стояли видео-кассеты, я нахожу два блокнота с Ирочкиными записями. Один – я просмотрел его полностью – со стихами, написанными предположительно в 1988–1995 гг.!!!

Может быть, ты посмеиваешься, разложив свои послания в разных местах, рядом со знаками: первая тетрадь, которую я нашел, зеленого цвета с двенадцатью стихами, стояла рядом с книгой «Франция», и заголовок над первым стихотворением в тетради – «Французский цикл».

Эти блокноты, которые нашел вчера, стояли с видео дочки, самыми ранними, начиная с возраста нескольких месяцев. Раннее – ранний цикл?!

От родителей я забрал аккуратно написанные тобой поздравления, семь открыток со стихами, обращенными к твоей маме. Вот так!

12.12.2005

Фото, которое я забрал у родителей, оно с датой! Это не значит, что мы не могли фотографироваться в тот день, вовсе нет – значение имеет само фото – несколько расплывчатое, затуманенное, нечеткое, с твоим очень задумчиво-усталым выражением лица, с этой самой загадочной улыбкой, которая может все!!! Дата – 16.08.2000 г. Начало нового тысячелетия! Август!

На Крите, в ресторане, откуда будут фото из твоего мобильного телефона, мы были 15 августа, за один день до 16-го числа. Дочка сидит за столом ресторана, как будто окруженная каким-то божественным светом!.. Это были Знаки, которые мы не замечали?!

18.12.2005

14:35. Ровно месяц после похорон, прошло около полутора часов, как на могилу положили последний цветок.

Сегодня я попросил Митрофановну погулять с Асей в воскресенье. Мы начали гулять с полудня, катать снеговиков во дворе, затем я потихоньку ушел. Взял асемобиль и поехал за цветами, а потом в церковь на кладбище, как всегда поставил три свечки: Ася, Маша и я, папа Костя.

Потом поехал к тебе. Могила вся в белом, только что выпавшем, чистом снеге и… темные бордовые розы на нем. Мы с тобой! И любим тебя!

Как у Гарсиа Лорки в «Осенней песне»:

Снежинки души – поцелуии целые сцены порою;они во тьме, но сияютдля того, кто несет их с собою.На розах снежинки растают,но снег души остается,и в лапах бегущих летон саваном обернется.

15:20. Я сделал сегодня тебе подарок: уже отпечатанные стихи вложил в файлы, чтобы видеть объем, еще не все, в этом варианте – сорок пять!

Но количество отпечатанных страниц совпало с произвольно взятой папкой с файлами – их было сорок пять штук!

21.12.2005

Сегодня первый раз не был в церкви на кладбище, я был на кафедре! Наконец-то встретился с Людмилой Николаевной Кононовой и с Марией Марковной Ягнетинской. Поделился с Людмилой Николаевной мыслями об издании Ирочкиных стихов! Одни восклицательные знаки. У нее есть интересные и душевные заметки от Ирины, а Мария Марковна сказала, что Ира подарила ей открытку на день учителя с очень трогательными словами – можно вставить в эпизоды воспоминаний. Кононова вспомнила слова Ирины об отпуске, когда та не спала ночью, смотрела, не откатывается ли волна от побережья, не надвигается ли цунами. По ее предположению, у Ирочки было ощущение Чего-то, словно она чувствовала Что-то…

…Горит свеча, которую мы ставили с ней.

К космическому пифагоризму…

Мама моего отца Татьяна Ефимовна родилась 7 января. Мама мамы моей жены Аграфена Васильевна родилась 7 июля. Мама моей жены Людмила Григорьевна родилась 7 ноября. Папа моей мамы Алексей Васильевич умер 7 ноября. Жена ушла, впала в глубокую кому 7 ноября.

Что это? Спирали Судеб?

7 ноября в осажденном Ленинграде умер от голода отец моей мамы Алексей Васильевич, военврач, прошедший всю Финскую войну. Его жена, моя родная бабушка Клавдия Петровна, у которой зимой 1941–1942 гг., с ноября по февраль, в блокадном Ленинграде умерло от голода пять самых близких родственников – муж, тетушка, двоюродные братья, племянник, осталась в блокаду с двумя детьми – Ниной и Лелей. Одной было четыре, второй два годика. Они пережили блокаду! Она спасла своих дочек в этом аду.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.