Яхромский мост: Крах «Тайфуна»

Василий Карасев

Яхромский мост: Крах “Тайфуна”

От автора

За время, прошедшее с начала работы над первым вариантом книги «Яхромский мост», прошло более 10 лет. В этот период автору удалось ознакомиться с большим количеством новых источников. Это, в частности, отчетные документы как частей и соединений РККА, так и вермахта.

Знакомство с широким кругом источников позволило не только выявить новые факты, но и более критически отнестись к воспоминаниям участников боевых действий. Мемуары как род литературы обладают определенными недостатками и не всегда точны в силу свойств человеческой памяти. Особенно это касается тех случаев, когда авторы не пользовались материалами архивов. Только сопоставление с документами позволяет понять, насколько воспоминания, написанные спустя десятки лет после войны, расходятся с действительностью. Тем не менее, как живое свидетельство мемуары весьма важны и цитаты из них остаются и в предлагаемом новом варианте книги.

Используя более широко данные архивов, удалось внести большую ясность в изложение хода событий и вместо предположений представить читателю версию, основанную на документах.

В новом издании существенно переработаны карты, которые отражают события каждого дня боевых действий. Автор постарался, чтобы каждый из населенных пунктов, упомянутых в рассказе, читатель смог найти на карте. Кроме того, в книге опубликован ряд карт и схем, которые присутствуют в архивных делах наших и немецких соединений.

К читателю

«О фокшанском деле я получил, так сказать, глухую исповедь и не знаю, что писать ко двору. Синаксари Александра Васильевича очень коротки; извольте истребовать от него подробного донесения, как дело происходило, и куда неприятель оборотился»

Потемкин – Репнину, 1789 г.

23 ноября 1941 г. в г. Дмитров приехал только что назначенный командующий армией, у которого не было ни одного солдата и ни одного работника штаба. Звали генерала Василий Иванович Кузнецов, и его армия пока существовала только в строках приказа, а ее части были разбросаны по эшелонам, двигавшимся из разных концов европейской и азиатской частей СССР. За неимением войск генерал мог только инспектировать рубежи обороны вдоль канала Москва – Волга.

Дмитровский район на карте Подмосковья.

Оставалось еще несколько дней до того момента, когда война вступит на территорию Дмитровского района. Конечно, она пришла сюда раньше, еще в июне 1941 г., когда началась мобилизация. Потом, по мере приближения фронта, развернулось строительство укреплений, начались бомбежки. В октябре территория района стала уже ближайшим тылом. По дорогам потянулись к фронту колонны солдат и техники вперемежку с грузовиками и гужевыми повозками, которые обеспечивали снабжение боевых частей, а навстречу им шли машины с ранеными. Но боевые действия здесь начались только в конце ноября.

Канал Москва – Волга, окрестности которого осматривал генерал Кузнецов, вскоре стал одним из тех рубежей, у которых был остановлен враг и где была окончательно похоронена стратегия немецкого блицкрига. Здесь же началось контрнаступление Красной Армии, и в результате вермахт потерпел свое первое крупное поражение во Второй Мировой войне. Поэтому события конца ноября – начала декабря 1941 г. действительно имеют (без всяких поправок на местный патриотизм) всемирно-историческое значение.

1-я УдА[1] Кузнецова сыграла в этих боях одну из ключевых ролей. Но только «одну из», о чем не всегда помнят. Несколько десятилетий назад на западной окраине Дмитрова установили стелу с памятной надписью, сообщающей, что на этом месте был остановлен враг, и отсюда 1-я Ударная армия перешла в контрнаступление. Спустя некоторое время надпись подправили и добавили туда еще одну армию – 30-ю. Это было и правильно, и неправильно. Правильно потому, что 30-я армия вынесла на себе всю тяжесть оборонительных боев на дмитровском направлении и приняла активное участие в контрнаступлении. Неправильно – потому, что из района Дмитрова наступала только 1-я Ударная. 30-я армия действовала в 25–35 километрах западнее и большей частью вне территории Дмитровского района, но ее вклад в его освобождение не менее весом, чем 1-й Ударной. Были и другие участники событий, о которых следует помнить.

Упомянутый выше обелиск теперь не существует. Зато возле памятника на Перемиловской высоте стоит гранитная плита с перечнем соединений, воевавших в окрестностях. Здесь список участников расширен, но опять неполон, поскольку в нем отсутствует 16-я армия.

Возможно, у многих возникнет сомнение в уместности эпиграфа, который предваряет эту работу. Причем здесь краткость донесений, отправленных в далеком 18 веке? В действительности же приведенная цитата довольно точно отражает ситуацию и с описанием боев конца 1941 г. Обычно сведения, публикуемые в периодической печати во время празднования какого-нибудь очередного юбилея, достаточно фрагментарны. Дело выглядит примерно так: неизвестно откуда взявшийся противник захватывает плацдарм на восточном берегу канала, а случайно оказавшаяся армия тут же его отбивает. Все рассказы о борьбе за Яхрому или Перемилово ведутся без особой связи с общим ходом событий даже в пределах района. Рассказ о контрнаступлении Красной Армии сводится к описанию боев за Яхрому и Белый Раст. При этом забывают, что освобождение той же Яхромы произошло не только за счет усилий тех, кто дрался непосредственно за город, но и тех, кто действовал в десятках километрах от него.

Автор попытался устранить этот недостаток и воспроизвести более целостную картину военных действий, рассказать «как дело происходило, и куда неприятель оборотился».

Поэтому описание не сводится к пересказу событий на рубеже канала Москва – Волга или вблизи от него. Ряд важных событий, которые определили обстановку в районе Дмитров – Яхрома, как в оборонительный период сражения, так и во время наступления советских войск, произошли вне Дмитровского района.[2] Войска действуют на местности, не оглядываясь на административные границы районов и областей. Поэтому пространственные и временные границы предлагаемого повествования несколько раздвинуты по сравнению с тем отрезком времени, когда боевые действия велись, собственно, на канале.

В предлагаемой работе описаны, в основном, действия частей и соединений по обе стороны фронта. Воюют не толпы солдат, а батальоны, полки и дивизии. И то, как ими управляют, и то, как эти части и соединения выполняют соответствующие приказы, определяет исход сражений. Поскольку рассматривается чисто военный аспект проблемы, за рамками повествования остается судьба гражданского населения, оказавшегося в зоне боевых действий. Это тема для отдельной работы[3].

При написании данного труда была привлечена мемуарная литература, работы по истории Великой Отечественной войны, и в частности, Битвы за Москву, документы из отечественных и зарубежных архивов. Ссылки на все эти источники даются далее по ходу изложения. Здесь мы не будем подробно их анализировать. Сделаем лишь несколько замечаний.

Из обобщающих работ по истории Московской битвы необходимо отметить, прежде всего, труд Генерального штаба, который вышел еще в 1943 г. под редакцией начальника Генерального штаба Красной Армии маршала Б.М. Шапошникова[4]. Он был написан по горячим следам событий, но сразу же засекречен. При знакомстве с мемуарами военачальников старшего звена становится понятно, что и их авторы пользовались в своей работе этой книгой. К ней восходит изданный в открытой печати капитальный труд по истории битвы за Москву коллектива под руководством бывшего начальника штаба Западного фронта В.Д. Соколовского[5]. В дальнейшем она будет часто нами цитироваться. Другим важным источником служат опубликованные в составе материалов по Московской битве сводки Генерального штаба Красной Армии[6]. Эти источники создают каркас повествования. Остальные документы, список которых приведен в конце книги, позволяют сделать важные дополнения и уточнения к их сведениям.

Относительно мемуарной литературы необходимо заметить, что действия разных частей и соединений освещены в ней весьма неравномерно. В одних случаях имеется несколько источников, в других – ни одного. Соответственно разной степенью полноты обладает и наш труд. Однако это не означает, что действия какой-либо части менее значимы для хода борьбы, чем другой. Например, боевой путь 8-й тбр освещен достаточно подробно. Изданы мемуары командира ее танкового полка А. В. Егорова, командира бригады П.А. Ротмистрова, начальника штаба 30-й А Г.И. Хетагурова и самого командующего армией Д.Д. Лелюшенко. А вот про 21-ю тбр, сыгравшую не меньшую роль в боях под Москвой, имеются лишь отдельные упоминания. Достаточно сказать, что танк Т-34, который с боем прорвался через занятый немцами Калинин, изрядно попугав захватчиков, принадлежал к 21-й тбр.

В предлагаемой работе ход сражения излагается так, что все события, происшедшие в один и тот же день, описываются в соответствующем разделе. Если приходится сослаться на что-то, имевшее место раньше или позже, то приводится соответствующая дата. В военных сводках и донесениях принято излагать обстановку, начиная с правого фланга. Автор не всегда придерживался этого правила, поскольку это затрудняет чтение при переходе от одного раздела к другому и не всегда удобно внутри глав.

Еще несколько замечаний для тех, кто редко обращается с подобного рода литературой. Ее специфика заключается в том, что текст изобилует упоминанием номеров частей и соединений. С этим приходится мириться, но иногда нетрудно запутаться, к какой из противоборствующих сторон относятся та или иная воинская часть. Чтобы этого не произошло, необходимо запомнить несколько простых правил: пехота Красной Армии воевала в составе стрелковых дивизий, мотострелковых дивизий или стрелковых бригад, а немецкая – в составе пехотных или моторизованных дивизий. Это правило перестает работать на более «низком» уровне. Полки в немецких танковых дивизиях назывались стрелковыми. Но в данной работе речь идет в основном о дивизиях, поскольку на этом участке фронта у немцев была только одна бригада (900-я учебная моторизованная бригада). Все танковые дивизии – германские. Есть только одно исключение: наша 58-я танковая дивизия. Кроме нее в советских танковых войсках на этом направлении воевали только танковые бригады, которых не было у противника. Опять же, на этом участке фронта у вермахта отсутствовала кавалерия. Все кавалерийские части (полки) и соединения (дивизии и корпуса) – советские.

В штабе Западного фронта в конце 1941 г. Слева направо: Н.А. Булганин, Г.К. Жуков, В.Д. Соколовский, И.С. Хохлов.

Танковые группы и армейские корпуса имелись только у немцев. Немецкие танковые группы были аналогом наших армий, но более сильными по составу. Их не следует путать с временно возникавшими образованьями, которые объединяли части и соединения на каком-то участке фронта для выполнения конкретной задачи. Таковыми были, например, группы Захарова и Хетагурова. В вермахте тоже создавались такие временные соединения, которые назывались боевыми группами, например, боевая группа 7-й тд. Обычно принадлежность группы к той или иной противоборствующей стороне легко определяется по фамилии командира.

Наиболее просто разрешить все сомнения с помощью карт. Чтение литературы с описанием военных действий всегда сильно затруднено, если их нет. В данном очерке автор постарался, по мере возможностей, избежать такого недостатка. С этой целью предпринята попытка сопроводить картой каждый день боев. За основу взяты карты из книги под редакцией В.Д. Соколовского, где обстановка показана с наибольшими подробностями по сравнению со всеми остальными книгами, известными автору. Но поскольку в его труде положение войск проиллюстрировано с разрывами в несколько дней, приходилось для отсутствующего периода наносить обстановку на карту, опираясь на другие источники, в частности, пользуясь выдержками из сводок Генштаба и другими работами. Естественно, эти сообщения далеко не всегда полны и точны. Автор приносит извинения за возможные неточности и ошибки, возникшие как по его вине, так и ввиду неполноты исходных данных.

Начальник Генерального штаба РККА Б.М. Шапошников.

Скажем еще немного о терминологии. Каждый хотя бы интуитивно представляет, что такое бой, сражение или битва. В данной книге читатель встретится еще и с термином «операция». Существует иерархия этих понятий. Бой в ней основное понятие, на котором строятся остальные определения. Сражение – это совокупность боев, объединенных общим замыслом и проводимых определенными группировками войск. Операция – совокупность согласованных и взаимосвязанных боев, сражений, ударов и маневров для решения каких-то задач на театре военных действий (часто бывает, что операцией называют гораздо более мелкие по масштабу события, но здесь хотелось бы подчеркнуть именно это значение термина). И, наконец, битва – это ряд одновременных наступательных и оборонительных операций крупных группировок войск на важнейших направлениях с целью достижения стратегических результатов.

Следует помнить, что вся эта классификация применима только к войнам 20-го века. Для более ранних времен термин «битва» используется при обозначении решающего столкновения главных сил воюющих сторон. Существует еще и историческая традиция названий тех или иных военных столкновений. Например, Невская битва 1240 г. и Бородинское сражение в 1812 г. совершенно несопоставимы по масштабам, но называются так, как называются. И если второе событие можно считать сражением и по современным понятиям, то первое можно назвать только боем.

И в заключение еще об одной иерархии. Не каждый представляет, чем отличается часть от соединения, а эти термины будут далее встречаться постоянно. Здесь складывается следующая цепочка: подразделение (рота) – часть (батальон, полк) – соединение (бригада, дивизия, корпус) – объединение (армия, фронт). Каждый следующий член в этом перечне включает в себя несколько предыдущих. Так дивизия (соединение) состоит обычно из 3-х полков (частей), а корпус (тоже соединение) – из 2–4 дивизий. При этом в дивизии и корпусе имеются еще и части усиления, не входящие в стрелковые полки, например, артиллерия. Особняком среди перечисленных образований стоит бригада. Иногда ее даже относят к частям. Существует определение, что бригада это дивизия без полкового звена. По силе она превышает полк, но слабее дивизии. В ней может быть такое же количество батальонов, как и в полку, но больше средств усиления (той же артиллерии). В дальнейшем мы будем часто сталкиваться с описанием действий бригад.

Начальник оперативного управления Генерального штаба РККА А.М. Василевский.

С точки зрения стабильности состава полки и дивизии представляют собой наиболее устойчивые образования. Дивизия могла провоевать всю войну, имея в своем подчинении одни и те же полки. Только в случае полного уничтожения (например, гибели в окружении) дивизия приобретала при новом формировании совершенно другой вид. В то же время и корпуса, и армии могли менять свой состав многократно, подстраиваясь под выполнение конкретных задач. Но и здесь были исключения. Особенно в моменты кризисов. Так, в период оборонительного сражения под Москвой командование Западным фронтом собирало с пассивных (и не совсем пассивных) участков даже взводы и направляло их в части, которые вели самые ожесточенные бои.

Очерк содержит три части. В первой помещен рассказ об оборонительных боях, в которых наши войска, отступая, пытались сдержать продвижение противника. Во второй описан период некоторого равновесия сил, когда положение линии фронта мало менялась в ту или другую сторону. Третья часть посвящена периоду контрнаступления. В конце даны списки командиров соединений противоборствующих сторон и другой справочный материал. Предваряет основную часть краткое описание общей обстановки и хода операций на северном крыле Западного фронта в интересующий нас период времени.

Общий ход событий. От Ламы до Ламы

С самого начала войны взятие Москвы было главной целью германского командования. Однако мы не будем доводить ситуацию до абсурда и начинать рассказ с 22 июня 1941 г. или описывать всю Московскую битву. Чтобы понять, какое место занимали бои на территории северного Подмосковья (и в частности Дмитровского района) в общей картине боевых действий, мы очень коротко опишем ход военных действий на правом крыле Западного фронта в ноябре-декабре 1941 г.

Все, о чем рассказано далее, происходило во время второго этапа немецкого наступления на Москву и в начале контрнаступления Красной Армии. Исходным для наступления противника на северном крыле был рубеж р. Лама. Туда же немецкие войска откатились после первого этапа контрнаступления советских войск. Конечно, их позиции в конце декабря не совсем точно совпадали с теми, на которых они находились к середине ноября. Например, нашим войскам удалось взять в декабре Волоколамск, который в ноябре был в руках у вермахта. Однако в целом можно считать, что противники вернулись в исходное положение. Дальнейшие боевые действия на этом направлении (прорыв обороны на р. Лама) относятся уже к другому этапу зимнего наступления Красной Армии.

В ноябре 1941 г. против северного крыла группы армий «Центр» оборонялись войска Калининского (командующий И. С. Конев) и Западного (командующий Г. К. Жуков) фронтов.

На левом фланге Калининского фронта располагалась 30-я А (командующие В.А. Хоменко, затем Д.Д. Лелюшенко) в составе: 5-й, 185-й сд, 107-й мед и 46-й кд, 21-й и 8-й тбр, 46-го мцп, 2-го ми, 20-го запасного пи, 276-го арт. дивизиона ПТО и др. частей. Армия обороняла рубеж: берег р. Волга в 6 км юго-восточнее Калинина, Лукьяново, Дорино (это пункт на Ламе несколько южнее места ее впадения в Волжское водохранилище) и далее по восточному берегу р. Лама. При этом к 15 ноября 185-я сд находилась в резерве Калининского фронта в 6 км севернее г. Калинина. Армия насчитывала 23 тыс. бойцов, 110 полевых орудий, 25 орудий ПТО, 75 минометов, 20 танков. Уже в ходе боев 30-я А была передана в состав Западного фронта.

На Западном фронте правофланговая 16-я А армия генерала К. К. Рокоссовского была развернута в два эшелона. 17-я кд, курсантский полк, 316-я сд, 50-я и 53-я кд, 18-я, 78-я сд и 58-я тд занимали оборону на рубеже Матюшкино, Харланиха 2-я, Ченцы, Данилково, Щелканово, Слобода. В полосе 16-й А линия фронта была отодвинута от р. Ламы. Так, Ченцы расположены несколько восточнее Волоколамска. 126-я сд, 27-я и 28-я тбр., 1-я гв. тбр. располагались в районе Теряева Слобода, Ильинское, Чисмена, Пашкове, Устиново. По восточному берегу р. Истра от Раково, и от г. Истра до Крюково занимали укрепленный рубеж 302-й и 301-й пулеметные батальоны. Включенные в состав 16-й А 24-я, 44-я и 20-я кд сосредоточивались западнее и юго-восточнее Клина. Ширина фронта обороны армии составляла около 70 км. Армия насчитывала 50 тыс. бойцов, 287 полевых орудий, 180 орудий ПТО, 300 минометов, 150 танков.

Слева от 16-й А на рубеже Фомкино, Крюково, Тучково, Труфановка, Брыкино, Б. Семенычи занимала оборону 5-й А генерала Л.А. Говорова. В армии имелось 31 тыс. бойцов, 217 полевых орудий, 85 орудий ПТО, 160 минометов, 65 танков.

5-я А присутствует в этом перечне не случайно. Для ее соседа, 16-й А, были установлены следующие разграничительные линии. Справа, с 30-й А – Вербилки, Решетниково, Княжьи Горы; слева, с 5-й А – Загорск, Икша, Поварово, Истра, Тарханово, Булычево. Часть из этих линий нанесена на карту Дмитровского района.

Это скучное перечисление населенных пунктов означает, что в случае равномерного отхода северного крыла Западного фронта 16-я А предназначалась для обороны центральной части рубежа канала Москва – Волга, а его южная оконечность относилась к зоне ответственности 5-й А. 30-я А армия должна была не допустить прорыва немецких войск севернее и южнее Московского моря.

Как будет рассказано дальше, события развивались так, что 5-я А не участвовала в боевых действиях севернее Москвы. Поэтому ограничимся только этим кратким упоминанием о ее возможной роли. Зато 16-я А, наравне с 30-й А, приняла активное участие в боях в Дмитровском районе, о чем часто забывается.

Все происшедшее здесь в конце ноября – начале декабря 1941 г. укладывается военными историками в рамки двух операций, имеющих одинаковое название (Клинско-Солнечногор-ская) и отличающихся тем, что одна из них оборонительная, а другая – наступательная.

Клинско-Солнечногорская оборонительная операция войск правого крыла Западного фронта была проведена 15 ноября – 5 декабря 1941 г. После остановки октябрьского наступления на Москву немецко-фашистское командование подготовило новый удар силами группы армий «Центр» с целью захвата советской столицы путем обхода ее с севера и юга. Для наступления севернее Москвы (операция «Волжское водохранилище») на фронте Калинин – Волоколамск – Руза были сосредоточены 3-я и 4-я танковые группы противника. На интересующем нас участке фронта действовали немецкий 41-й и 56-й ак из 3-й, и 5-й ак из 4-й танковой группы. Уже в ходе немецкого наступления к этим войскам добавился последний резерв группы армий «Центр»: 23-я пд. В результате к 5 декабря на более чем 130-ти километровой дуге фронта от Московского моря до Льялова на Клязьме действовало восемь немецких дивизий: 36-я и 14-я мтд, 7-я, 6-я и 1-я тд, 23-я пд, 2-я тд и 106-я пд.

Замысел противника (удар двумя группировками в обход Москвы с севера и юга) в принципе был разгадан, что позволило провести ряд мер по усилению обороны. Однако немецко-фашистские войска имели численное превосходство в людях в 1,6 раза, орудиях и минометах – в 2, танках в – 3,4 раза. Изменить соотношение сил и средств к началу операции не удалось. Поэтому замысел советского командования состоял в том, чтобы упорной обороной сорвать планы врага, выиграть время для сосредоточения стратегических резервов, а затем перейти в контрнаступление. В числе этих мер были спланированы контрудары на флангах Западного фронта по изготовившемуся к наступлению противнику.

Южнее Москвы действия наших войск имели успех и задержали немецкое наступление. А вот на северном крыле фронта спешно подготовленное (точнее, спешно неподготовленное) контрнаступление 16-й А, проведенное 16–17 ноября, к сожалению, оказалось неудачным и привело только к ослаблению обороны. Место, где противником готовился главный удар, точно определить не удалось. Поэтому атаки советских частей не оказали никакого воздействия на немецкие войска, готовые перейти к активным действиям, которые они и начали в тот же день. Наши же атакующие части понесли чувствительные потери. В этих боях был задействован выдвинувшийся вперед второй эшелон 16-й А, что привело к преждевременному расходованию резервов и неблагоприятно сказалось на дальнейшей ситуации.

Командующий 16-й А К.К. Рокоссовский

15 ноября 3-я танковая группа противника нанесла удар по 30-й армии севернее Московского моря, а на следующий день – южнее. 16 ноября в наступление против 16-й армии перешла 4-я танковая группа. В полосе 30-й А удар пришелся по 107-й мед растянутой на фронте 30 км и имевшей к тому моменту 2 тыс. человек личного состава, на вооружении – 7 орудий, 20 пулеметов, 2 танка Т-34 и КВ и 11 легких танков. Под натиском противника войска 30-й армии вынуждены были отойти к Волге, и на всем ее протяжении севернее Волжского водохранилища перешли на восточный берег. Поэтому южнее водохранилища войска, оттесненные на рубеж восточнее Завидово – Ямуга, оказались под ударом противника с севера. Это позволило противнику развить успех на клинском направлении. Одновременно упорные бои развернулись на волоколамско-истринском направлении, где самоотверженно сражались соединения 16-й армии. Здесь продвижение немцев было гораздо более медленным. За первые пять дней наступления немецкие дивизии (в т. ч. и танковые) смогли продвинуться на восток только на 15–25 км, что составляло 3–5 км в день. Это мало даже для пехоты. Только 25–28 ноября после упорных боев немцам удалось преодолеть на этом направлении рубеж Истринского водохранилища.

Командующий 30-й АД.Д. Лелюшенко.