Незаметный посетитель

И светла моя душа, и бела рубашка,

чисты помыслы мои, словно промокашка.

Голова моя хмельна, но иду – не падаю,

на гармони я играю и прохожих радую.

Самокруточку скручу, сяду на скамеечку,

детвора вокруг снует, протяну копеечку.

Я потом пойду к себе в комнату пустую,

но совсем ведь не хочу в жизнь я холостую.

Мне б любимую жену, был бы вместе с нею,

мы бы жили лучше всех с милою моею,

Я дарил бы ей цветы, подарки, украшения,

чтоб была моя жена в прекрасном настроении.

Мы пекли бы пироги, пили б чай с вареньем,

а еще ходили б мы в парк по воскресеньям.

Мы б знакомились с людьми, было бы общение,

узнавали б про дела, про погоду мнение.

В гости звали бы друзей, книжки вслух читали,

вместе б рядышком с женой денечки коротали.

Ничего не страшно мне было б рядом с нею,

мы бы жили лучше всех с милою моею.

Гриша выключил видеоролик и вдруг задумался: размышлял он о том, как этот жизнерадостный человек мог превратиться в совершенно иного, унылого и безрадостного, и как это происходило. Ангелочек ткнул пальчиком в один из следующих роликов выпавшего видеоряда.

…Вот Федор Сергеевич колдует у плиты в фартуке, поглядывая в книгу о вкусной и здоровой пище, лежащей на кухонном столе. Напевая что-то себе под нос, задорный и веселый, аккуратно достает из духовки запеченную курочку с поджаристой золотистой корочкой. Немного неловко нарезает салат, наряжается в парадный костюм, причесывается и ожидает любимую жену с работы. В данных было отмечено, что это была дата их бракосочетания. Далее на видео отразилась гримаса крайнего недовольства вошедшей Виктории: ухмылка, глядя на накрытый стол, фраза «я это не буду» и тяжелый надменный взгляд…

…Федор Сергеевич, шагающий домой с огромным букетом в день 8 марта, открывшая дверь Виктория, ухмылка, фраза «зачем это мне», равнодушный поворот спиной, все тот же надменный взгляд…

…Федор Сергеевич, пакующий в сумку модный мохеровый свитер светло-фиолетового оттенка, дорогущий и страшно модный в то время, купленный втридорога на блошином рынке для жены на день рождения, и опять: сморщенное недовольное лицо, брезгливая фраза «я это не надену» и снова надменный взгляд…

…Федор Сергеевич, пытающийся обнять жену, следующая фраза «да что ты ко мне все время липнешь» и опять тот же брезгливый и снисходительно-надменный взгляд…

Гриша закрыл все видеофайлы. Впервые за сегодняшний день ему почему-то стало нестерпимо грустно. Доселе незнакомое чувство какой-то печали и тревоги наполнило все его маленькое ангельское существо. Ангелочек вернулся в реальность.

Ничего не изменилось: шум, гам и все тот же черный туман, уже висевший огромными сгустками и все больше заполняющий помещение. Очертание его были еще более зловещие, как будто черный едкий туман принимал формы каких-то неведомых злобных существ, похожих на героев страшных сказок. В некоторых местах он уже спускался практически до самых людей, будто протягивая к ним свои чудовищные лапы.

Гриша подскочил – эта черная туча, надвигающаяся сверху, могла очень навредить его новым друзьям, произвести такую сильную деформацию, которая могла закончиться даже многочисленными болезнями. Ему самому тоже было нехорошо. Нужно было срочно спасать ситуацию.

Ангелочек быстро достал волшебную пудру, из своей котомки вынул запасной блок и, вставив его в палку-выручалку, стал размахивать своими атрибутами, пытаясь разогнать черные облака негативной энергии. Но на этот раз почему-то ничего не происходило: волшебные предметы, казалось, его совсем не слушались. С утроенной силой ангелочек еще резче махал и махал палкой-выручалкой, он рассеял почти всю волшебную пудру из своей коробочки и уже почти выбился из сил. Ситуация не менялась, а черные лапы все ниже и ниже спускалась к головам его новых друзей.

Гриша уже ничего не понимал: он не мог помочь своим друзьям. Слезы сами собой навернулись на его глаза, и ангелочек заплакал. Вытирая слезы своими маленькими кулачками, уже в крайнем замешательстве, он пытался хоть как-то улучшить ситуацию. Ничего не изменялось: волшебные предметы по-прежнему не слушались. Гриша вытирал слезы, всхлипывал, продолжал свою работу, но опять, оглянувшись, видел, что ничего не меняется. Провисшие к низу черные ветки достигли уже почти самого пола. Ангелочек вдруг резко закашлялся, в голове его что-то громко застучало, а в глазах все потемнело. Гриша вдруг стал терять равновесие, его ангельские ножки вдруг стали какими-то ватными и онемевшими, а перед глазами вдруг все закружилось. Ангелочек, как подкошенный, резко упал на пол.

* * *

– Эй, братишка, вставай, ты что? Эй-эй, ну что с тобой?

Над Гришей склонился прилетевший по его просьбе Амурчик. Он брызгал на него волшебным эликсиром и пытался привести его в чувство.

– Эй, вставай-вставай, – Амурчик крайне взволнованно это повторял и похлопывал друга по щеке.

Гриша открыл глаза и обнаружил себя лежащим на полу лестничного проема:

– Где я, Амурчик? – спросил он, но сразу же самостоятельно вспомнил все предшествующие события.

– Еле нашел тебя! – взволнованно заговорил прилетевший друг. – Ты лежал на ножках одного из кресел, я вытащил тебя на лестницу запасного выхода. Что с тобой случилось?

Гриша привстал и огляделся: через стеклянную дверь он еле увидел своих любимых новых друзей, продолжающих выполнять свою работу, и там наблюдалась все та же удручающая картина: черная тучи уже висели до самого пола.

– Мне нужно туда, нужно помочь! – он опять вспомнил все и ринулся к двери.

– Стой! Тебе пока туда нельзя! – очень строго сказал Амурчик. – Нельзя тебе сейчас там находиться, на, выпей, – он протянул Грише какой-то бодрящий целебный напиток. – Отдохни и успокойся, ты что-то сильно разбегался.

Амурчик был ангелом очень часто находящимся на земле, он практически жил среди людей. В его небесные обязанности входило соединение любящих пар различными способами. Соединенные человеческие сердца его маленькими волшебными стрелами были в земной жизни особенными счастливчиками, нашедшими своих половинок. Именно так назывались в земном обществе любящие друг друга люди и живущие вместе долго и счастливо.

Гриша послушно уселся на ступеньки. Взбодрившись волшебным зельем, почувствовал себя лучше и быстро заговорил, вдохновенно рассказывая другу о своем сегодняшнем путешествии. Амурчик молча слушал. Наконец история была почти рассказана, как Гриша спохватился:

– Самое главное я тебе не рассказал! Я же позвал тебя как раз по твоему делу! Ты должен помочь! Здесь есть мои земные друзья, которым ты очень нужен!

Он взволнованно открыл планшет и стал показывать другу фотографии, сделанные накануне.

– Смотри! Смотри! Ведь, правда же, они могут стать прекрасными парами? – Гриша сам оживился, ведь предстояло такое важное дело. – Вот смотри, вот эти, – показывал он, радостно тыча пальчиками в фотографии Ани и Вячеслава и, конечно же, любимой Настеньки и Семена. – А вот эти уже давно вместе, – он кивнул на пару Валеры и Александры. – Их осталось просто соединить накрепко! Так накрепко, как можешь сделать только ты! Ну что, Амурчик, как они тебе, возьмешься за них?

Восхищенный своими новыми друзьями улыбался довольный ангелочек. От предвкушения предстоящего события объединения любящих человеческих сердец он немного приободрился:

– Ну что, сделаешь их счастливыми?

Возбужденный Гриша наконец-то повернулся к рядом сидящему Амурчику. Тот, обычно улыбающийся и веселый, слушал его как-то необычно спокойно и даже с каким-то непонятным равнодушным видом. Но, несмотря на это, Гриша оживленно продолжал:

– Правда, классные? Посмотри-посмотри, какие они красивые! Представляешь, как они могут быть счастливы вместе!

Гриша ликовал: он ведь знал, что Амурчик был представителем древнейшего рода ангелов с добрейшими сердцами и такими большими возможностями. Сила его была более чем огромна и проверена веками. Гриша был уверен, что обрадует друга такой чудесной предстоящей работой.

– Ну что ты молчишь, Амурчик, ты разве не рад? – Гриша опять посмотрел на друга и снова удивился, увидев его равнодушную физиономию.

– Да рад я, рад, – ответил тот каким-то безразличным тоном.

Казалось, его вообще это не интересовало, его вид был не только равнодушным, но и даже чрезвычайно безразличным.

– Да что с тобой? Неужели они тебе не понравились?! – Гриша затеребил друга, пытаясь сунуть к нему планшет поближе.

И опять оживленно стал рассказывать о своих новых земных друзьях, расписывая в красках их невероятные достоинства. Снова и снова тыча маленьким пальчиком в снимки на планшете, Гриша вдруг безумно испугался, что друг не захочет помогать его новым друзьям, ведь он никогда не вел себя так странно и непонятно.

– Амурчик, ну что с тобой? Неужели тебе не интересно? Я думал, что покажу тебе это прекрасное место, и тебе тут тоже все понравится!

Амурчик привстал со ступенек. Никогда еще Гриша не видел друга таким серьезным.

– Я был тут. Я уже был тут, в этом прекрасном месте, как ты выразился, и не один раз. И мне тоже тут все нравится, – спокойно и невозмутимо сказал Амурчик. – И этих прекрасных людей я давно знаю, – он говорил и в то же самое время прохаживался туда-сюда.

– И… и что-о-о? – протянул Гриша.

Амурчик опять присел рядом с другом, немного помолчал и вдруг оживленно и взволнованно заговорил:

– А ничего, Гриша. Я уже соединял «твоих» волшебными стрелами, но ничего у меня не получается.

«Как так? Неужели он говорит правду?» – удивленно подумал Гриша.

– Правду-правду, «он» говорит, исключительно правду, – прочитал мысли друга Амурчик. У представителей его рода почти у всех были способности к чтению мыслей. – Можешь даже не сомневаться. «В правилах нашего магазина указано, что вы, как покупатель, можете в срок…» – он бойко затараторил несколько рабочих фраз магазина.

– Да верю я, но просто… Так что, они полюбили друг друга?

– «Они полюбили друг друга», – Амурчик повторил вопрос. – Нет сейчас такого «слова», – грустно ухмыльнулся он. – Чтоб ты знал.

– Как это нет? – недоумевал Гриша.

– А вот так. Все изменилось, сейчас все по-другому. Как бы тебе объяснить… «Они полюбили друг друга» – не в моде.

– В к-какой еще моде?

– Ну несовременно это.

– А что сейчас в моде?

– «В моде» сейчас непонятно что. Вот, смотри, – Амурчик открыл видео. – Вот не могут они по-нормальному: все что-то выясняют, все придираются, все что-то им не так. И главное, не видят ничего хорошего друг в друге. Сейчас, Гриша, в моде ждать принца, ну или принцессу, как тебе больше нравится. – Он опять ухмыльнулся и продолжил: – А в твоих я уже стрелял. Эффект есть, конечно, но кратковременный. Это совсем не то, что нужно. Понимаешь, не то. Не так должны люди относиться к своим отношениям. Совсем ведь не берегут друг друга: то обижаются, то злятся. Да они, похоже, и сами не знают, чего хотят. Вот глянь, – Амурчик кивнул на видеоролик. – Смотри, твои Валера с Александрой. Живут, говоришь, вместе уже. Живут-то они, живут – пока я рядом, пока я у них на балконе сижу. Тогда они вроде ничего, даже ладят, обнимаются, разговаривают, прямо сияют, а как улечу, начинается трам-тарарам.

На видео отобразилась картинка: спор, ссора, хлопнувшая дверь. Гуляющий Валера вокруг дома, грустно загребающий ногами снег, и плачущая в одинокой квартире Саша.

– Что им надо, ума не приложу, – подытожил Амурчик. – Да-да, выглядит на слух очень странно, но это действительно так. Люди ведут себя так, как будто никто другой им не нужен. Люди встречаются, но ведут себя так отстраненно, как будто они встретились случайно и не они же сами несколько дней назначали встречу, и с нетерпением ее ожидали. Как будто они случайные знакомые, и тот другой, им просто встретился на дороге.

Амурчик продолжал свой рассказ, прохаживаясь в лестничном пролете:

– Еще модно, если тебя куда-то зовут, предлагают какое-то мероприятие или что-то дарят, даже если это что-то очень важное и серьезное, то нужно делать равнодушный вид, будто тебе все равно, словно речь идет о каком-то пустячке.

Амурчик немного задумался и продолжил:

– Еще, если в паре один вдруг говорит другому какие-то важные и теплые слова, то сначала они вроде радуются, но потом непременно изображают, что это была какая-то шутка либо ты вообще не понял значение простых слов, – продолжал пояснять он другу. – Еще модно делать вид, что ты немного… как бы сказать… – Амурчик пытался подобрать слова, – как будто ты не в себе, как будто ты немного чокнутый, как будто ты вот-вот собираешься на другую планету, как будто ты немного странный и другие тебе вроде уже и не ровня – ты же другой.

– Что-о-о? – уже возмутился и не выдержал Гриша, он не верил этому всему.

Но Амурчик продолжал говорить, не обращая внимания на недоумение друга:

– А еще нужно постоянно капризничать и делать вид, что все происходящее тебе не нравится, как будто все тебе здесь не так на этой планете. Ты же, как бы другой – ни отсюда.

– А «другой» – это какой? – старался обработать новую информацию Гриша.

– А вот в том-то все и дело, что никто не знает, какой этот самый «другой», кто это вообще и есть ли он, но очень хотят быть на него непременно похожими. При этом сами постоянно толкуют о своей собственной эксклюзивности, неординарности и индивидуальности.

Амурчик видел, что Гриша его совсем не понимает, а тот и действительно не понимал, что происходит между людьми, что это за театр, где нужно что-то и кого-то изображать.

– А вот эти твои, так и вообще чудные! Вот чего им не хватает? – Амурчик ткнул на фото черноволосых и красивых Ани и Вячеслава и сразу добавил: – Вроде с обоими все в порядке, но постоянно ссорятся и что-то доказывают друг другу. Не веришь? – увидев недоверчивый взгляд Гриши, Амурчик включил несколько коротеньких роликов: в каждой из них было одно и то же.

В каждом самом маленьком и пустяковом разговоре молодые люди заходили в какой-то тупик: начинали яростно спорить и что-то друг другу доказывать. Оба очень раздражались и никак не могли найти общий язык. Сначала они ругались, потом долго молчали. Гриша видел, как глаза у обоих становились пустыми и бессмысленными. Но самым странным было то, что после каждой ссоры они даже не пытались помириться, а вместо этого вели себя непонятно. Вячеслав зачем-то начинал отправлять сообщения каким-то давно знакомым двум девушкам, а Аня писала своему бывшему парню, к которому сейчас была совершенно равнодушна.

– А это вообще к чему? – спросил удивленно Гриша. – Они же так нравятся друг другу?!

Амурчик открыл вкладку «Подробности» и показал Грише видео разговора Ани со своей подругой.

Девушка возмущалась и говорила неприятным и неестественным голосом. Ее подруга как раз спрашивала, почему они опять поругались со Славиком, а Аня в ответ возмущенно и уверенно постоянно произносила одну и ту же фразу, словно это являлось какой-то важной информацией, которую ни в коем случае нельзя было забыть:

– Он молодой, понимаешь! Зачем я ему нужна? Ему еще погулять надо!

– Ну не знаю, мне показалось, ты ему нравишься. Да и сам так, ничего, симпатичный такой, – несколько восхищенно выразила свое мнение лучшая подруга. – Вечно ты все усложняешь, Анька, как по мне – он хороший парень, – пыталась спорить подруга.

– Да знаю я, что он хороший, он мне, знаешь, как помогает. А недавно, кстати, на вечеринку к друзьям опять звал, но я не пойду. Он просто не знает еще, что хочет, потому что он молодой и я ему не нужна. Он должен погулять еще, – убеждала Аня свою подругу изо всех сил.

Где, когда, зачем и сколько надо было еще погулять взрослому и давно самостоятельному Вячеславу, почему Аня называла его «молодой», хотя они являлись почти одногодками, Грише показалось непонятным. «Это же просто откровенные чудачества и придумки», – такую бессмыслицу ангелочек откровенно недопонимал, тем более он прекрасно помнил, как они смотрели друг на друга – этот взгляд ни с чем не спутаешь. «Сумасшествие какое-то», – подумал Гриша.

– Ну чего? Посмотрел? – поинтересовался Амурчик. – Все, что хочешь, на ходу придумают, сказочники.

Слишком бессвязными и лишенными смысла казались Грише объяснения друга: и эти маленькие истории на видео, и вообще все эти непреодолимые пустые разногласия и ссоры. «Нет, что-то тут не то, мои так не могут себя вести, они не такие», – мысленно заступался за друзей Гриша.

– Не могут, да только именно так себя и ведут, – снова прочитал мысли друга Амурчик.

– А почему? – все-таки ничего не понимал Гриша. – Почему они хотят быть какими-то странными и какими-то «другими»?

– Я бы назвал по-другому, какими они хотят быть, – как-то нехорошо ухмыльнулся Амурчик.

Он был очень близок к человечеству и за многие годы овладел всеми видами жаргонных слов и так называемых нецензурных выражений. Но он культурно промолчал.

– Понимаешь, Гриша, сейчас как-то не хотят люди жить дружно, каждый день одно и то же: мирятся, ругаются, опять мирятся, опять ругаются. Я не только про совсем молодых – я про всех. Понимаешь, все горазды чудить, – а потом повернулся и добавил: – Тебе статистику разводов дать почитать?

Гриша отмахнулся маленькой ручкой.

– Не надо.

– Ну как ты, надеюсь, понял, я тут совсем не в первый раз, – Амурчик тяжело вздохнул. – И здесь было так много историй…

Амурчик некоторое время помолчал, а потом уже совсем грустно продолжил:

– А меня недавно туда вызывали, «на ковер», – он показал пальчиком вверх. – Спрашивали, почему так плохи дела на моем фронте. А что я могу сказать?.. Ничего не могу сказать… А может, у меня уже, и правда, ничего не получается… – Амурчик, грустный, замолчал.

Гриша подсел ближе к другу и погладил его по плечу, но тот вдруг оживился:

– Я вот стрелы новые заказал, хочешь посмотреть? – друг вдруг вспомнил о своем новом приобретении.

Амурчик достал из своего волшебного колчана несколько стрел. Это было что-то настолько необычное, что Гриша ахнул. Стрелы выглядели, словно высеченными из какого-то живого и светящегося камня, грани блестели и переливались всеми цветами радуги, а изнутри исходило сияние каким-то особым светом.

– Какие красивые! – восхитился Гриша. – А из чего они? Можно я потрогаю?

– Потрогай. Мне их из другой солнечной системы привезли. У нас таких элементов пока нет.

Гриша аккуратно, пальчиком, попытался дотронуться до одной из сияющих стрел. Вещество обладало мягким необыкновенным теплом, но, коснувшись, пальчик Гриши прошел сквозь стрелу, как будто она была несуществующей.

– Что это?! Они что, прозрачные?..

– А ты думал, я настоящими, металлическими, в сердца людей пуляю? Это же энергетические стрелы, в них заряжена космическая мощь, и они обладают волшебной силой. Красивые, правда? – с любовью и нежностью смотрел Амурчик на свою новинку. Он немного отвлекся от разговора, но тотчас сделался грустным и печальным. – Не знаю я, Гриша, что делать…

– А может, это временно, а раньше как было?

Гриша попытался отвлечь друга, но Амурчик, казалось, даже и не услышал вопроса, он думал о чем-то своем. Его черненькие кудряшки от волнения прилипли к вспотевшему лбу, плечи грустно поникли, а в глазах его читалась такая печаль… Сейчас он выглядел совсем непохожим на обычное свое изображение на открытках ко дню святого Валентина.

– Амурчик, ты мне про Настеньку расскажи? – попросил Гриша. – У них-то что? Все хорошо?

– Да у них то ладится, то нет. Сам смотри, – и он ткнул на какую-то кнопку своего космического планшета.

На маленьком ролике была изображена какая-то совсем незначительная ссора, какой-то разговор или спор, предмет которого Гриша даже не успел понять. Минутная словесная перепалка вдруг вспыхнула, и Настенька, его любимая добрая Настенька, вдруг стала какой-то другой. В глазах ее отражалось столько злости и ненависти, что и ангелочек, и сам Семен, удивленно глядели на нее во все глаза. Растерянный парень не знал, что делать. Он пытался взять девушку за руку, что-то сказать и успокоить, но девушка вырвалась, продолжала говорить какие-то обвинения и злилась еще больше. Через минуту на ролике отобразилась Настенька: со всей силы она что-то швырнула в Семена, потом она выбежала, громко хлопнув дверью.

– Ага, ни причины, ни следствия, ни начала, ни конца, – прокомментировал увиденное Амурчик. – Ничего нового, все как обычно. Вот как-то так, Гриша. Но потом они помирились, – добавил он. – Минут через семь. Он ее догнал. Не грусти, этот маленький фильм закончился хорошо.

Вот этого Гриша совсем не ожидал. Не то чтобы он увидел что-то сверхъестественное, но хрупкая, нежная, его любимая Настенька никак не вязалась в его голове с недовольной истеричной девушкой на картинках видео. Гриша сидел на ступеньках и вдруг заплакал. Заплакал так горько, и сам не мог понять, что именно вызвало бурный поток слез.

– Эй, перестань, друг. Вставай, давай, полетели домой, что-то ты совсем расклеился.

Но Гриша, не переставая плакать, вдруг отчаянно ринулся в дверь запасного входа. Нужно срочно было что-то делать и не оставлять все вот именно так. Он не совсем понимал, что он сейчас мог предпринять, но очень хотел, чтобы все происходило как-то иначе. Чтобы не было вот этого непонимания, равнодушия, злости. А самое главное, он не мог допустить превращения его любимых новых земных друзей в каких-то непонятных «других» – странных и злых.

Гриша резко приоткрыл дверь запасного входа и отчаянно туда ринулся. Что именно нужно делать он совершенно не представлял, но понимал одно: нельзя терять ни минуты. Приоткрыв дверь в уже так любимое им помещение, он вдруг резко глотнул черный едкий отравленный воздух и вновь закашлялся. В глазах его резко опять потемнело, и он снова рухнул прямо в объятия вовремя подоспевшего Амурчика.

– Нужно… нужно… я…

Но Амурчик его уже не слушал: он подхватил друга и, взмахнув своими маленькими, но сильными крыльями, полетел вверх к высоким облакам.

* * *

У постели Гриши уже несколько суток дежурили Папа и Мама Ангелы. Их сын метался по кровати в каком-то полубреду–полусне. Температура его поднялась выше нормы, и мама Ангел вытирала сыну испарину. На стуле рядом, склонив голову, сидел Папа Ангел, взволнованный и печальный. Так ожидаемое земное путешествие сына, обещающее быть прекрасным и развивающим приключением, прошло совсем не так, как предполагалось. Папа Ангел уже отсмотрел подробности земной экскурсии и был в курсе всех событий.

Изредка приходивший в себя Гриша пребывал как будто в каком-то сне: он вскакивал с кровати и куда-то бежал. Родители уже несколько раз еле-еле ловили его на самом краю облака и возвращали сына в уютную беленькую постель, но он снова и снова вскакивал, выкрикивая одни и те же слова: «Нужно помочь им! Там мои друзья! Я помогу им! Вы не понимаете! Я должен!» Приходилось давать сыну небесное снадобье, который прописал прилетевший доктор, и Гриша опять впадал в забытье.

На десятый день Гриша все-таки пришел в себя. Он чувствовал себя каким-то разбитым и совершенно обессиленным. Внутри его поселилась какая-то тоска. Он понуро сидел на краю белоснежной кроватки и вдруг опять начал плакать. Слезы текли и текли, ангелочек никак не мог остановиться.

– Не плачь, давай поговорим, – Папа Ангел подошел и погладил Гришу по голове, а потом за ручку повел в другую комнату.

В волшебном небесном кабинете с белыми и почти прозрачными стенами было необыкновенно светло и очень тихо. На столе лежала развернутая огромная карта, голубым светом подсвечивался огромный экран монитора.

– Не плачь, Гриша. Ты пойми, сынок, у них, у людей, все есть. Все самое главное – возможности и выбор. То есть в их власти сделать то, что они хотят и получить все необходимое для счастья. И также обладать этим самым пресловутым человеческим счастьем. Им ведь совсем не нужны помощники вроде нас…

Гриша вскинул свои маленькие бровки:

– Как это мы им не нужны?! Без нас они совсем пропадут! – он был искренне изумлен словами отца. – Мы их охраняем, бережем и с помощью волшебных предметов улучшаем их уровень счастья!

– А вот и нет, а вот и не угадал.

Папа Ангел развернулся к окну и замолчал, вглядываясь куда-то вдаль голубого неба. Было видно, как он задумчив и серьезен. Немного постояв, он зашагала по кабинету и заговорил:

– Это у нас есть волшебные предметы и небесные силы, и мы без них – никуда. А у них есть все и дальше больше, чем наши волшебные штучки, и все это скрыто внутри их самих. Они ведь очень сильные существа – эти люди. Другое дело, что они никак не хотят пользоваться тем, что им дано.

– Как это не хотят?! – возмутился Гриша. – Я же сканировал всех кого видел: они очень хотят быть счастливыми! Они постоянно об этом думают, мечтают и говорят! Мы должны им помочь, они сами не смогут!