Курьер

«И чего дальше?»

«А теперь временно отдай тело господину Гринкусу».

«С какой стати я должен помогать смерду!» – раздался в голове еще чей-то громогласный бас.

«Во-первых, он не смерд, во-вторых, благодаря ему тебе, ваша светлость, удастся наказать негодяя, который поганит дворянскую честь, а в-третьих, за эту услугу я расскажу, как убежать от Серхера».

«Как это – не смерд?» – удивился новый постоялец в моей башке.

Я в сей момент настолько «сосредоточился», что окружавшие люди стали с опаской поглядывать на чужака – не рехнулся ли, часом?

«На севере Глирзана именем Сарин могли назвать только незаконнорожденного потомка князя Донгурса. Так что в парне половина крови весьма высокого пошиба. Тебя это устраивает?»

«Частично. Ровно наполовину. Так что о побеге, Щапрун, будешь должен рассказать сразу после моей победы над выскочкой».

«Сарин, теперь скажи: «Гринкус, действуй!»

Находясь в полнейшем недоумении, я выполнил приказ вора. Вовремя. Противник уже терял терпение.

– Выбираю меч, – сообщил мой новый сменщик.

О графе де Гринкусе мне рассказывал волшебник, охотившийся на Храбреца в горах Цехмерской гряды. Очень нахваливал его бойцовские качества. Оставалось проверить, насколько он был прав.

Графу принесли сразу пять клинков на выбор. Тот внимательно осмотрел каждый.

– Кошмар! Чем приходится сражаться! Ладно, возьму этот. Ты, что ли, дворянин? Тогда имею честь отправить вас к праотцам.

Да, де Гринкус действительно оказался великим воином. Он сделал пару шагов навстречу сопернику. И лениво поднял оружие. А вот потом… Его меч лишь скользнул по клинку противника, отводя встречный удар влево, а сам устремился к глазу врага. И не промахнулся.

– И как таким безруким дают хорошее оружие в руки? – Свой клинок граф так и оставил в черепе противника, а сам подхватил меч Манха и с удовольствием разглядывал трофей. – Что ж, я забираю добычу. Никто не против?

В следующее мгновение раздался звон спускаемой тетивы, и мое тело дернулось в сторону. За спиной раздался вскрик раненого Домунха, де Гринкус молниеносно швырнул трофей в арбалетчика. Меч пронзил неудачливого стрелка насквозь.

– Ладно, забери, если такой жадный. Я себе получше найду.

Толпа, собравшаяся вокруг, зашумела, обсуждая коварство Шухерса. Он поспешил толкнуть речь:

– Уважаемые, не стоит приписывать мне деяния слуг. Они вольные люди и действовали на свое усмотрение. Сейчас получили заслуженную кару, и хватит об этом. Теперь, когда недоразумение улажено, пришло время заняться тем, ради чего вы здесь собрались. Этот чужак сделал вызов нашей гильдии. Думает, он лучший, а мы ничто. Посмотрим. Прошу начать, господа, – кивнул он свидетелям вызова.

Щапрун снова взял бразды правления моим телом. Ему вручили полподковы, половину медной монеты и верхнюю часть гусиного пера, которые вор положил в нагрудный карман.

«Их же оттуда легко вытащить!» – поразился я.

«Ты хочешь поучить, как драться на поединке воров?» – с иронией заметил он.

«Мне просто надоело подсматривать за самим собой. Заканчивай быстрее, пока кое-кто с ума не сошел».

– Один умный человек говорил, что искусному мечнику никогда не овладеть ножевым боем, навыки мешают, – ухмыльнулся Шухерс, когда бойцы вышли на исходную позицию.

– Люди многое болтают. Каждого слушать…

– Перед смертью не расскажешь, кто тебя послал?

– Перед твоей – обязательно.

– Значит, правды я так и не узнаю. А жаль, – тяжело вздохнул глава гильдии и молниеносно ринулся в атаку.

Хорошо, что я наблюдал со стороны, а не сам участвовал в схватке. Молодой вор за секунду сумел провести целый комплекс выпадов. Устремив клинок в грудь, он тут же безоружной рукой попытался дотянуться до глаз противника, параллельно следовал удар коленом, затем разворот, и локоть Шухерса едва не угодил в мой висок, после чего рука разогнулась, но нож оказался уже в другой и…

Щапрун как раз ее и перехватил у запястья, вызвав удивление соперника.

– Не может быть! – вскрикнул тот. – Этот прием знал лишь один человек!

Вывернув кисть, претендент развернул врага спиной к себе и приставил нож к горлу:

– Думаешь, я не позаботился о контрприеме, когда показывал тебе свое мастерство, ученик?

– Одноухий?! – прошептал Шухерс.

– Угадал, гаденыш. – С этими словами Щапрун перерезал ему горло.

Потом достал из своего кармана части пера, подковы и монеты, а из другого вторые половинки, принадлежавшие поверженному. Когда он сумел их украсть, мне так и не удалось заметить.

Глава 21

Коварство Серхера

Столица королевства Заргин,

дворец Дагара Четвертого

Его светлость Федиз де Борел резко пошел на поправку, стоило лишь больному перебраться во дворец брата. То ли проявилось мастерство придворных целителей, то ли помогла магия древних стен… А возможно, неудачник последней военной кампании просто выдавал себя за безнадежно больного пациента, стараясь через жалость добиться благосклонности Дагара Четвертого.

Герцог изо всех сил старался, чтобы королю постоянно докладывали об ухудшающемся здоровье родственника. В конце концов он добился желаемого: монарх решил проявить участие, приказав перевести брата во дворец. Это стало первой удачей Федиза после заключения мира с султанатом.

Все лавры победителя в прошедшей войне достались командующему западным фронтом принцу Кагиру. В последнее время двор лишь о нем и говорил, а о младшем брате короля сразу забыли, будто такого военачальника и не существовало.

Естественно, сложившееся положение не устраивало одного из недавних претендентов на трон Заргина. Во время разгрома войск Луринии вельможа потерял наиболее влиятельных помощников, и теперь ему приходилось начинать все сначала. А племянник, он же единственный соперник герцога в борьбе за власть, вырвался далеко вперед. Чтобы его догнать, требовался либо собственный мощный рывок, либо верный способ отбросить назад нынешнего лидера. Однако в сложившейся обстановке найти средство для достижения желанной цели было чрезвычайно сложно.

Федиз де Борел весь предыдущий день посвятил поиску выживших сторонников. Троих обнаружил в столичном лазарете, но ни один из них не высказывал особого желания встретиться с герцогом.

– Прибыл посыльный от графини де Зерлис, – доложил специально приставленный к больному секретарь.

– Пусть войдет, – небрежно обронил вельможа.

На самом деле гонец не имел никакого отношения к графине. Имя дамочки являлось условленным знаком, по которому Федиз де Борел надеялся сейчас увидеть вполне конкретного человека. Ожидания оправдались – на пороге появилась статная фигура графа де Плинсага.

– Моя госпожа передает низкий поклон, – сообщил вошедший. – Просила узнать, как вы себя чувствуете? Не следует ли ей явиться пред ваши ясные очи?

– Местные лекари рекомендуют чаще бывать на свежем воздухе. Пойдем, будешь сопровождать, – приказал выздоравливающий и направился к выходу. – Заодно расскажешь, как поживает леди Мирта.

Прогуливаясь по королевскому парку, герцог извлек из-за пазухи круглый амулет и нажатием на синий камень активировал его.

– Теперь можно и поговорить, граф. Я смотрю, ты здорово себе лицо подправил. Мать родная не узнает.

– Благодарю за комплимент, ваша светлость. Полагаю, такая предосторожность не будет лишней. Наверняка люди принца присматривают за каждым вашим шагом.

Федиз де Борел скривился, как от зубной боли. Он действительно ощущал себя пленником во дворце брата. Даже сейчас, наверное, кто-то из ищеек Кагира наблюдает со стороны. Только услышать им ничего не удастся. Амулет на расстоянии пяти шагов обеспечивал надежную защиту от чужих ушей.

– Как наши дела? – после затянувшейся паузы спросил герцог.

– Неважно, – ответил Плинсаг. – Мои люди провели расследование. Прямых улик предательства Кагира обнаружить не удалось. Но имеется ряд косвенных.

– Внимательно тебя слушаю. – Брат короля осмотрелся. Тропинка, по которой они прогуливались, вывела на просторную полянку. До ближайшего кустарника было не меньше десяти шагов, деревья располагались еще дальше. Решив, что лучше продолжить разговор на открытой местности, герцог остановился. – Все-таки племянник замешан? Я так и знал.

– Помните прием по поводу вашей победы в сражении возле какого-то ущелья?

– Это когда удалось получить тот проклятый щит?

– Да, господин.

Артефакт стал еще одним поводом опалы неудачливого военачальника. Чародеи плохо изучили уникальную добычу и решили, что смогут подзарядить ее в любой момент. Однако по дороге в столицу древнее магическое устройство уснуло, а для его пробуждения требовался уникальный человек, которого уберечь не удалось. В результате к Дагару Четвертому попал в руки самый обыкновенный кусок железа, что не улучшило отношения монарха к брату.

– Тот день я запомнил очень хорошо.

– Принц тогда еще устроил красочный фейерверк в вашу честь.

– Ну да, причем прямо посреди торжества.

– Моих людей заинтересовало именно это обстоятельство. И знаете, что удалось выяснить?

– Говори.

– Как раз перед самым фейерверком ваши главные чародеи почувствовали непонятное магическое возмущение. Они начали искать причину, и вдруг Кагир подавил их поиски мощными всплесками чар.

– И весьма удачно отвлек внимание гостей, – задумчиво продолжил герцог.

Почти все волшебники, состоявшие в личной охране Федиза де Борела, погибли во время финального сражения с луринийцами. Из троих главных колдунов остался лишь один. Тот, кто во время приема в Высотном первым уловил чужое магическое присутствие.

– Возникает резонный вопрос – зачем Кагиру понадобилось устраивать представление? Вряд ли это простое совпадение.

– Погоди, погоди… А ведь фейерверк начался почти сразу после нашего разговора в жемчужном кабинете.

– Вот именно.

– Неужели кто-то сумел проникнуть? Но там даже спрятаться негде.

– Могли вызвать мелкого демона…

– Нет. Дворец в Высотном был тщательно подготовлен, чтобы исключить подобные неожиданности. Что еще удалось разузнать?

– Немного. Один из грузчиков кухни был доведен до бесчувственного состояния гораздо раньше, чем его видели в кладовых дворца.

– Кто-то принял его обличье? А как же магическая проверка? Узнай, кто за нее отвечает, и накажи негодяя.

– Уже сделано, ваша светлость. Но если быть объективным, волшебник среднего уровня вряд ли бы сумел обнаружить шпиона.

– Почему?

– Недавно у Кагира появилась новая телохранительница, некая леди Иллюз.

– Откуда знаешь?

– Имею свои каналы информации. Между прочим, весьма недешевые.

– Она из дракмагов? – Федиз сразу постарался уйти от неприятной темы.

– Принц в личной охране других дамочек не держит.

– Хочешь сказать, она мастерски владеет магией иллюзии? – задумчиво произнес герцог и продолжил: – Поэтому смогла проследить за нами, оставаясь невидимой, и передать принцу весь разговор? Плохо. Своих мозгов у его высочества не хватило, и он уцепился за нашу идею? Вот же сволочь!

– Тем не менее доказать причастность принца к уничтожению армии восточного фронта мы не сможем.

– И что ты предлагаешь?

– Нужен надежный человек в близком окружении принца.

– Знаешь способ, как его заполучить?

– Кое-какие мысли имеются. Например, убедить одну из дамочек личной охраны Кагира в том, что принц вскоре собирается от нее избавиться. Когда волшебница дойдет до высшей степени отчаяния, предложить ей помощь взамен небольших услуг.

– Неплохая затея. Но как к такой подобраться?

– Есть предварительные наметки.

– Когда приступаешь?

– Как только получу необходимые средства.

– Опять деньги? Граф, стоит мне вернуть расположение короля, и золото польется рекой. Но сейчас…

– Ваша светлость, деньги нужны не лично мне. Без них все усилия пропадут даром, и тогда золотые потоки побегут совершенно к другим людям.

– Хорошо, Плинсаг. Вернемся во дворец, напишу письмо своему казначею. Только действуй быстро.

– По-другому я не умею, ваша светлость.

Через час гонец графини де Зерлис покинул дворцовый комплекс. Герцог недолго оставался в своих покоях. Буквально через пятнадцать минут он получил неожиданное приглашение монарха и, не мешкая, отправился к брату. Чуть позже в комнату выздоравливающего вошел седовласый мужчина. Он поднял скатерть со стола и вытащил бумагу, на которой отпечаталось недавнее послание.

– Это для каких же дел понадобилось столько денег? – усмехнулся Юриш. – Надо будет при случае спросить у гонца. Надеюсь, его уже пригласили в гости к его высочеству.

Надежды наставника Линель не оправдались. Тот, кто назвался посланцем графини де Зерлис, легко ушел от наблюдения ищеек. Мужчина зашел на постоялый двор и не вышел из здания. Внутри его также не обнаружили.

Глирзан, южные ворота Оборотграда

Меня прямо до городских ворот действительно провожала целая процессия. И никто не посмел задержать банду воров, праздновавшую смену вожака. Как видно, Шухерс не устраивал многих подельников. Сразу после его смерти толпа растерзала личную охрану свергнутого вождя. Почему этого не сделали раньше, я спрашивать не стал, торопясь вернуть обратно ощущение самого себя. Долго находясь как бы сбоку, уже начал опасаться последствий наших переходов. Вдруг Щапрун задумал не только поквитаться с врагом, но и вернуть себе полноценную жизнь за счет моего тела? К счастью, обошлось. Стоило произнести: «Дух, знай свое место» – и странный сон закончился.

По неписаным законам улицы Воров победитель решающей схватки становился главой гильдии, но при условии, что он являлся жителем города. Поскольку желания оставаться во владениях Серхера у меня не имелось, бразды правления, по совету Щапруна, передал Запраху. А тот в благодарность устроил пышные проводы к южным воротам.

Теперь оставалось только дождаться жениха Шарель. Интересно, он в курсе, что мне все-таки удалось выбраться?

– Сарин, топай сюда, – прозвучал неприятный голос, стоило войти в кабак.

За столиком возле окна сидел коварный волшебник. Кувшин вина, два бокала и тарелка с зеленью – волшебник отличался постоянством вкусов.

– Вы уже здесь?

– Тебя забыл спросить! Садись, везунчик. Камни не потерял?

Я снял оба кулона с шеи. В глазах резко потемнело, а по голове словно ударили чем-то большим и тяжелым. Из меня чуть наружу не полезло угощение небольшой пирушки Запраха. Благо боль ушла так же быстро, как и появилась.

– Щапрун как был воришкой, так и остался. Даже смерть его не изменила. Это ж надо – при первой возможности стащил духа лучшего мечника! И ведь не без пользы для тебя.

Серхер не зря считался хозяином города – он знал все, что тут происходит.

– Вы его накажете?

– Не твоего ума дело, паршивец. Радуйся, что я сегодня добрый. Вот, – он поставил на стол украшенную камнями золоченую шкатулку, которая наверняка стоила дороже всех домов в моей деревне, – откроешь ее в присутствии сынка и папаши, раньше не вздумай. Только тогда проклятие потеряет свою силу. Понял?

– Ага.

Серхер пристально посмотрел на меня водянистыми глазами, покачал головой и спросил:

– А скажи мне, Сарин, на тебя самого случайно никакое проклятие не наложено?

От неожиданности я едва не выронил драгоценную коробочку. Осторожно поставил ее на стол.

– Одно точно есть. А вам зачем?

– Пытаю, – значит, так надо! – гаркнул он.

С момента нашей беседы не прошло и трех минут, а заведение уже покинули все посетители. Видимо, не желали попасть под горячую руку чародея.

– Напророчили, что в могилу меня сведет красивая девица, – сознался я.

– Забавно. – Мужчина костяшками левой руки потер подбородок. – И кто постарался?

– Одна старуха, к демонам ей в пасть.

– Не свети зубы попусту, дубина! Та старуха, скорее всего, легко могла тебя заставить живьем в землю закопаться. Хотел бы я с ней познакомиться, – задумчиво произнес колдун.

Взгляд собеседника устремился сквозь меня. Казалось, Серхер пытается отыскать старую гадалку. Мешать ему не рискнул.

– А я все удивлялся, с чего это мои проклятия от тебя отскакивают, – наконец прервал паузу чародей.

– Так вы?! – Рука непроизвольно коснулась топора.

– Непременно! Ты ничем не лучше других, червяк! А мои чары падают на каждого, кого вижу. Если хочешь знать, весь Оборотград под моим заклятием находится.

– И Шарель?

– Нет, она единственная, кого я даже не пытался околдовать. У девчонки иное назначение. Сейчас узнаешь какое. Раз привел ее ко мне и сумел живым выбраться из Оборотграда, достоин чести знать немного больше других. Только сразу хочу предупредить: услышанное тебе настолько не понравится, что попытаешься меня убить. Если не совладаешь с собой – сам сдохнешь. Справишься – может, хоть брата ее спасешь.

– И слышать ничего не хочу…

– Закрой пасть, болван! Свое «не хочу» засунь поглубже в задницу! Уразумел или лучше сразу башку открутить?!

– А не надорвешься? – Я вскочил из-за стола.

Он поднялся и положил мне руку на плечо. Неимоверная сила заставила плюхнуться на стул, который сразу подо мной сломался.

– Зубы показать решил, щенок? А не боишься без них остаться?!

Ведь ожидал нечто подобное, почему не сдержался?

– Сядь! – вернувшись на место, рявкнул собеседник. – Ты супротив меня букашка. И жив до сих пор лишь потому, что настроение у меня хорошее. Уразумел? Или новые пояснения требуются?

– Понял. – Я сел на соседний стул.

– Так вот, девица эта мне нужна не для утех, как ты подумал, а чтобы снять древнее проклятие. Завтра дочь воеводы станет моей женой и после брачной ночи… Как думаешь, что с ней станется?

– Что и со всеми замужними дамами. Это меня не касается.

– Нет, все-таки следовало тебе черепушку расколоть, раз она ничего не соображает. Для плотского удовольствия и обычная баба подойдет.

– А что же в Шарель необычного?

– Того тебе знать не положено. А с девицей я поступлю следующим образом: сначала отрежу ей… – Кошмары, которые серокожий монстр начал рассказывать, повергли меня в ужас, причем Серхер упивался, смакуя каждое слово и внимательно отслеживая мою реакцию. – …соберу ее кровь до последней капли и устрою омовение…

От гнева меня затрясло, сжал кулаки до боли в пальцах. Проколол себе ладонь острием топора. Лишь бы не сорваться. Ведь он только и ждет…

– Чего дрожишь, словно тебя огнежаром наградили? – Волшебник неожиданно сменил тему.

– Огнежаром? – удивился я.

– Чары есть такие, придурок.

– Опять древнее проклятие, которое нельзя снять? Вот вы, волшебники, только и горазды, что придумать всякую пакость, а потом сами же от нее избавиться не можете, – постарался увести разговор в сторону от описаний кровавых сцен с бедной Шарель.

– Почему не можем? – возмутился Серхер. – Стоит съесть огненный цветок, и от огнежара даже следа не останется.

– Цветок, которого не существует?

– Ты смеешь брать под сомнения мои слова, щенок?!

– Никто еще не находил…

– Потому, что ищут не там и не в то время, – криво ухмыльнулся серокожий волшебник. – На исходе осени, а не летом, как все думают, и только в тех лесах, где водятся огнептицы, распускается огнецвет. Чародеи земной стихии целый год проводят в поисках пера желто-зеленой бестии. Если найдут, то в пору цветения топают к обозначенному месту и собирают урожай.

– А цветок и вправду любое желание может исполнить?

– Держи карман шире! Нет в мире такого средства, чтобы всяким дуракам их прихоти выполнять.

– Жаль…

– Чего жалеть-то? Твою напасть он точно снимет, поскольку способен любого живого человека от могилы избавить, пусть тот даже одной ногой в ней стоит.

– Мне пора в путь, наверное. – Я поднялся.

Не хотелось, чтобы Серхер вернулся к началу разговора. Колдун ударил кулаком по столу:

– Сидеть, наглец! Пойдешь, когда я скажу.

Пришлось подчиниться.

– Давай выпьем на дорожку.

Он разлил вино по бокалам. Поднял свой и недвусмысленно уставился на меня.

– Ваше здоровье, господин Серхер, – произнес я, мысленно пожелав ему скорее сдохнуть, и выпил.

– Вот видишь, – притворно вздохнул он, – опять не подействовало.

– Что? В вино подсыпан яд?

– Нет, просто я пытался обратить твои мечтания против тебя самого. Не получилось… Тогда ступай, чего расселся?!

– Прощайте, господин Серхер. – Я выскочил из-за стола.

– Шкатулку не забудь, раззява!

Вернулся, спрятал коробочку в боковой карман куртки и направился к выходу. Шел медленно, насколько мог. Очень не хотелось, чтобы мой уход походил на бегство.

– Прощай, деревенщина, – кинул вдогонку хозяин Оборотграда.

Наконец я оказался на пути к Цехмерской гряде. Хотелось поскорее убраться подальше от этого проклятого места.

«Нет, с меня хватит! Службу курьера пора заканчивать. Еще одно такое поручение – и от Сарина Дюзана даже косточек не останется. Пора уходить в отставку. Отдам шкатулку, и больше никаких посылок. Извини, Линель, похоже, не судьба мне выполнить твою просьбу», – подумал я, а сам сразу настолько паршиво себя почувствовал, что выть захотелось. Неужели я превратился в такую сволочь, что пообещал бедной девушке помощь, а сам – в кусты? А с другой стороны, если меня едва не угробили сейчас, кто помешает сделать это позже? Ведь все смертельные опасности начались именно при выполнении ее поручения. И чем ближе к цели, тем дела хуже и хуже. Смерть буквально дышит мне в затылок. Надо срочно менять профессию. Глядишь – и внимания со стороны демонов тьмы поубавится.

Остаток дня и всю ночь двигался, не останавливаясь. В темноте еще и прибавить шагу пришлось, иначе бы замерз – теплая одежда сгорела в подземном тоннеле. Перед глазами все время маячила ухмыляющаяся физиономия Серхера.

Я почему-то абсолютно не боялся споткнуться или сорваться с обрыва. Разговор с хозяином Оборотграда окончательно убедил в силе пророчества старой гадалки. Странно, но я совсем не помнил ее лица, хотя фигура, походка и потрепанная одежда засели в памяти до мельчайших подробностей. Вот и сейчас образы ведьмы и колдуна поочередно терзали душу, будто эти двое устроили за нее схватку. Пытался думать о чем-либо ином – не получалось.

Навязчивые видения прогнал лишь восход солнца. Вместе с ним проявился и зверский аппетит. Я сразу пожалел, что не позаботился о запасе еды. Когда уходил от воров, думал, возьму харчи в кабаке, а оттуда почти убегал. Слова серокожего колдуна в тот момент напрочь отогнали мысли о еде. Однако утро вернуло меня к жизни, и для ее поддержания требовалась пища.

«Ничего-ничего, осталось меньше часа, и эта гряда закончится. Внизу меня ждут. Надеюсь, не дадут умереть с голоду?»

Вскоре понял, что в расчетах ошибся. Людей встретил еще наверху, возле спуска с гряды. Насчитал три десятка. Сначала принял их за торговый караван, но, подойдя ближе, не обнаружил тюков с товарами. Может, еще не подняли?

– Здравствуйте, господа, – поприветствовал трех мужиков, которые перегородили путь на подступах к лагерю.

– Кто такой, куда путь держишь?

– Шурис, возвращаюсь из Оборотграда.

– Ты, что ли, дочку воеводы к Серхеру провожал?

– Ага.

Неужели за мной целый отряд выслали? Но почему встречающие не в форме дружинников?

– Значит, тебя мы и поджидаем.

Два бойца тут же оказались рядом и схватили под руки.

– Мужики, вы чего? У меня важное поручение…

– Не дергайся, парень. Сейчас разберемся.

– Да я и не собирался! Чего вы меня…

Посчитав происходившее недоразумением, которое сейчас разрешится, позволил увести себя в расположение отряда. И тут увидел женщину. Несмотря на боевые доспехи и прикрывавший прическу шлем, выглядела она весьма привлекательной.

«Не к добру это, провалиться мне к демонам в пасть!»

– Серхер дал средство, снимающее проклятие? – спросила она.

– Дал.

– Покажи.

– Не могу. Только воевода…

– А если мы тебя очень сильно попросим? – Она не стала слушать моих возражений.

Хватка мужичков сразу окрепла. Сзади раздался лязг извлекаемого из ножен меча. Так ведь и убить могут, сволочи.

Почувствовав прилив сил, я резко развернул плечи. Живые оковы отлетели в разные стороны. Тот, кто находился за спиной, получил тычок острым концом рукояти топора. Доспехи ему не помогли.

Дзинь, дзинь. Звуки выстрелов совпали с ожогами в области груди и бедра. Но сейчас я не обратил на это внимания: когда на тебя с озверевшими рожами несутся сразу человек пять, становится ни до чего. У меня из горла тоже вырвалось нечто звериное. Ринулся к ним навстречу.

Топор – оружие нападения, говорил мне учитель. Что ж, тогда пусть они и обороняются. Уклонился от первого клинка, его обладателя опрокинул на следовавшего сбоку противника, рубанул тучного бойца.