Полная версия
Новый омут
*****
Сергей сидел на лавочке у автобусной остановки. «Приора» Арахова, лихо затормозила у бордюра. Арахов, толкнув дверцу, крикнул:
–– Живой? Садись!
Сергей покорно влез в машину. Арахов выжал сцепление.
–– Я уже навёл справки – люди Хэн Хана.
–– Хэн Хан сказал, что не видел дочь несколько лет. Просил, когда найдём Лан Джи, передать его просьбу о примирении.
–– Не видел много лет? Пи—ит, – Арахов оскалился в усмешке. – Этого козла видели в Уссурийске, в ночном баре за столиком со своей дочкой в марте этого года. Они коротко о чём-то поговорили, и разошлись.
–– Ага, значит, многое, что он мне поведал по собственной инициативе, может быть чистейшей воды туфтой… Поехали в управление, хочу сделать срочный запрос.
–– Открыто, в управление?
–– А зачем скрываться? Я работаю явно – все знают, что я из Москвы приехал Дракона Любви искать.
–– Дракона Любви. Ха-ха, – Арахов засмеялся. – Наверное, сейчас драконит дочку Хэн Хана… Они могут быть связаны.
–– Кто?
–– Хэн Хан и Дракон.
–– Почему?
–– А почему Хэн Хан солгал тебе?
«Приора», набрав скорость, неслась по второй полосе. Арахов, пуча глаза, еле успевал выжимать звуковой сигнал: «Пи-и! Пи-и!».
–– Сбрось скорость. Угробимся! – забеспокоился Сергей.
–– А? Что? А-а…
Арахов пришёл в себя, убрал ногу с педали газа. Машина стала успокаиваться.
Завернув к управлению ФСБ, Арахов, почти профессионально, вырулил на парковочную площадку, и вогнал машину в тесный ряд. Затормозил он с опозданием – «приора» стукнулась колёсами о бордюр, и оба пассажира, как следует, встряхнулись.
–– Приехали.
–– Разбабахаешь ты свою машину, Лёня, с такой ездой.
–– Я научусь, Ли.
–– Зови меня Сергей.
–– Ли более звучно. Суперагент Ли-Отважный разыскивает злого шпиона.
–– Выходим, Арахов-Невыносимый.
По спецканалу Сергей сделал запрос в ГРУ о прошлом главаря дальневосточной вьетнамской преступной группировки Хэн Хана. Ответ пришёл незамедлительно.
Хэн Хан не проявлял своей незаурядности вплоть до начала изменений в политике коммунистической партии родной страны – в это самое время идеи рыночных реформ легли на благоприятную тропическую почву Социалистического Вьетнама. В страну получили доступ западные туристы и бизнесмены. Хэн Хан жил в родной деревне, еле сводя концы с концами. Супруга его умерла, а подраставшая дочь Лан Джи приносила больше неприятностей, чем радости – она бегала в рисовые поля к молодым парням, и её не раз видели в однозначно объяснимых ситуациях. Но однажды, случилось так, что приезжие французские туристы застали Хэн Хана с дочерью на окраине деревни. Французы (два толстяка с красными руками), показали Хэн Хану деньги, и стали расспрашивать о сомнительных удовольствиях в их краю. Кроме банальной проституции, предложить было нечего. Но французы были горазды на выдумку. Узнав, что Лан Джи родная дочь приветливого вьетнамца, они попросили Хэн Хана, за хорошую плату, потешить их извращенную похоть – они предложили Хэн Хану совокупиться с Лан Джи. Хэн Хан возмутился, но Лан Джи, увидев деньги, скинула одежду: «Отец, я уже давно женщина, какая разница, кто со мной сольётся в очередной раз! Зато у нас будет много денег!». Хэн Хан не устоял – нищета вселяет ад в души людей. Он овладел Лан Джи. Туристы, всё тщательно снимавшие на видео, очень довольные, щедро расплатились, и уехали в Ханой. Хэн Хану было стыдно, он стал бояться дочери, избегал её, а, когда говорил с ней, не смотрел в глаза. Но через трое суток французы вернулись, снова заплатили деньги, и Хэн Хан пользовал дочь уже со спокойным сердцем. Потом были другие туристы – из Франции, Бельгии, Германии. Прилюдные соития, помимо денег, уже приносили Хэн Хану извращённое удовольствие. Односельчане долго не могли выпытать у Хэн Хана, что такого находили иностранцы в доме скрытного хитреца. Доходы Хэн Хану скрыть не было возможности, и напившись пьяным, он разболтал тайну опустившимся от пьянства и бедности приятелям. В следующий приезд, иностранцев потешали уже четыре семьи. В Ханое стали поговаривать о появлении в джунглях «деревни извращенцев». В Европе, из уст в уста передавалась молва о новом вьетнамском аттракционе – отцы пользуют дочерей, а потом уступают их туристам.
«Прибыльный бизнес» прекратили не спецслужбы и борцы за нравственность, а «новые вьетнамцы». В деревню примчались пять джипов «Лэнд Крузер», мускулистые суровые парни в джинсовых майках с бамбуковыми палками в руках, обыскав хижины, согнали на площадь всё население и быстро выявили «виновных». Хэн Хан и его дружки получили по сотне палок – избитые, они были брошены в сточную канаву, а их дочерей, в наказание, увезли в Ханой для занятия «честной» проституцией.
Через два месяца Хэн Хан окончательно оправился от побоев – продав дом и нехитрый скраб, он отправился в Ханой искать дочь. Мытарства по трущобам и притонам трехмиллионного города оказались не напрасны – Лан Джи «работала» в притоне у реки. За неутомимость в любви она получила прозвище Ханойская дырка. Притон охранялся боевиками Чхук Пына – одного из ханойский авторитетов. Хэн Хан дал знать дочери, что он в городе. Только через неделю Лан Джи удалось бежать. Но оставаться в Ханое было нельзя – Чхук Пын не терпел непокорности – Хэн Хана и Лан Джи ждала мучительная смерть в случае поимки. Боевики Чхук Пына привязывали казнимых к земле, из которой уже тянулись ростки бамбука, и за ночь тела несчастных пронзались молодыми стеблями насквозь.
Добравшись до Хайфона, отец и дочь решили бежать из страны – у Хэн Хана ещё оставались сбережения от прежних заработков в деревне. Дешевле всех брались вывезти тайных эмигрантов россияне – за три тысячи долларов Хэн Хан с дочерью, в трюме сухогруза «Петропавловск», в компании сотни подобных себе беглецов, доплыли до Дальнего. Здесь была большая вьетнамская диаспора – главарь вьетнамцев Нгу Енг взял Лан Джи (теперь Ольгу) себе в наложницы, а Хэн Хана пристроил в свой ресторан. Год за годом Хэн Хан был покорен, исполнял для Нгу Енга щекотливые поручения, заводил знакомства среди вьетнамцев, русских, корейцев, китайцев, со всеми был приветлив и учтив, все знали Хэн Хана, как расторопного и верного слову человека. Ольга родила Нгу Енгу ребёнка. Размякший Енг, боясь налоговой полиции, переписал свои рестораны на верного Хэн Хана. И тут Хэн Хан сбросил маску. Во главе группы подонков, он ворвался в дом Нгу Енга, и устроил резню – убили Енга, всю его охрану, прислугу и младенца. Ольгу Хэн Хан выволок за волосы на улицу: «Теперь ты свободна, дочка! А я богат! Теперь будут подстраиваться под нас, и тебе уже не придётся продавать своё тело и душу!».
–– Ты убил моего ребёнка!
–– Что? – Арахов отвлёкся от сосредоточенного курения сигареты, хотя в кабинете висела предупреждающая табличка.
Сергей сидел за монитором компьютера и читал, выведенную на экран информацию.
–– Представляю, каково ей было – этой Ольге – дед убил внука… Значит, они, правда, в ужасной ссоре, и братья Акашины тогда-то взяли Ольгу в оборот.
–– Может, Ольга не любила своего ребёнка – родила-то она его не по собственной воле – она была бессловесной наложницей Нгу Енга, который вдруг проникся к ней чувством, и пожелал иметь от неё детей.
–– Здесь пишут – после гибели Нгу Енга, контактов между Лан Джи и Хэн Ханом не замечено.
–– Это у них написано, а я тебе говорю – засекали их!
–– Ты чё тут куришь?! Вон табличка – не курить! По-английски написано. Для кого?
–– Наверное, для английских шпионов. Наши все здесь курят. Для чего здесь пепельница?
Сергей только сейчас обратил внимание на пепельницу, давно не мытую. Арахов пояснил:
–– Велели повесить табличку – повесили. Здоровый образ жизни всё пропагандируют из Кремля. Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт. Но помрет же. Всё равно помрёт. А у нас, у контрразведчиков, работа, в основном, мозговая. А мозгу удобнее работать в комфорте. А раз человек курит, привык курить, ему просто хочется покурить, когда мыслишь, мозгуешь, анализируешь. Вот и курят, не смотря на табличку. Думают, запрет объявили, и все покорились. Фиг, вам! Как сказал один знаменитый артист: пить буду, курить не брошу… А что случилось когда Горбачёв объявил антиалкогольную компанию в СССР? Чё, бросили пить? Страна развалилась.
–– Ты что так взвился? – удивился Сергей. – Я просто спросил.
–– Всё узнал, что хотел? Поехали отсюда.
Из информационного отдела УФСБ поехали обедать в центр города.
–– Почему не домой? – ныл Арахов, выворачивая руль.
–– У меня свербит мысль в голове, что сегодняшняя встреча не была последней. Из-за меня у боевиков Хэн Хана вышла стычка с китайцами. За мной должны следить.
–– Кто?
–– И вьетнамцы, и корейцы, и китайцы. Как только я окажусь в укромном помещении кафе за столиком, ко мне подсядут.
–– Подсядут, если ты за столиком будешь один.
–– Да.
–– А я? Я жрать хочу. Когда я сытый, я охотнее служу Родине.
–– Заворачивай к тому книжному магазину. Вон, купишь себе палку шашлыка и потусуешься у книжных прилавков, а я подожду связных…
«Приора» прижалась к тротуару. Аккуратно утопив все штырьки дверных замков, Арахов демонстративно потянул носом ароматы, исходившие из открытых дверей кафе и, подбросив ключи на ладони, пошёл в Краевой Книжный Центр. Сергей отправился в кафе.
В полутёмном зале, за многочисленными столиками, гомонили посетители, в основном студенты. Официантка в красном переднике, торопливо разносила заказы – пиво, салаты, пельмени, супы, закуски. Сергей присел за второй столик от двери, заказал стакан горячего какао. Есть совершенно не хотелось, но от сырости, исходящей от весеннего моря, он совершенно продрог.
Он пил неторопливо какао, оглядывал посетителей. Нет, не правильно он рассудил, что именно в общественном месте на него выйдут люди одной из мафиозных группировок. Выжидая, он утрачивает инициативу – выйдут на него представители диаспор, не выйдут. Надо самому искать встречи. Надо торопиться – Дракон Любви не на печи валяется, он рыщет в Дальнем, выведывая государственные секреты.
Сергей допил какао, и пошёл в книжный магазин. Арахов у книжного развала задумчиво листал толстенную книгу в глянцевом переплёте.
–– Что так скоро? – спросил, не отвлекаясь от чтения.
–– Интересная книга?
–– А… про индейцев. Чингачкук Большой Змей, бледнолицые, Верная Рука, – Арахов захлопнул книгу, и вернул её на место. – Я вот думаю – индейцы давали имена благодаря чертам характера… А Чингачкука звали Большой Змей.
–– Вредный был дядька, пакостил много.
–– К тебе никто не подошёл?
–– Нет. Зря я начал вилять… Ждать. Неожиданная встреча с Хэн Ханом не должна была отвлекать от намеченного плана. Мы собирались поговорить с боссом корейцев Кимом, значит, должны ехать к нему в ресторан.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.