Её Дневник

– Так нравится ходить подлецом, Андрей?

– Будешь обвинять меня в том, что повелась на рассказы братца и не захотела меня слушать?

– Буду, – прорычала я. – Ты должен был заставить меня слушать! А ты даже ни одной попытки не предпринял. Поставь себя на моё место!

– Я бы выслушал тебя, Милана. А не делал бы поспешных выводов. Видимо, мне везёт на избранниц не больше, чем на друзей! Ничего, так бывает, когда думаешь, что встречаешься с девушкой, а она оказывается ещё совсем девчонкой!

Обидно. Встала со стула, потирая руку.

– Будто ты не мальчишка, Воронцов! Поигрался немного и сам не понял для чего! Если бы я действительно была тебе нужна, давно бы мне мозги вправил, а не ждал, пока нас наручниками прикуют друг к другу.

Гордо отвернувшись, пошла к выходу. Он догнал меня беззвучно и быстро, перехватывая мою руку и не давая дотянуться до куртки. Всего два стремительных шага, и я уже прижата к стенке, заперта между его руками. Андрей склонился к моей шее, обдавая горячим дыханием. Я моментально забыла, как дышать, чувствуя жар, исходивший от сильного мужского тела.

– Не нужна, значит, мне, малышка Соболева? – низким бархатом спросил он. – Сейчас проверим, насколько я нужен тебе…

Он коснулся губами моей шеи. Лёгкий, едва уловимый поцелуй ударил словно током! Я дернулась в сторону, упирая ладони в его твердую грудь.

– Не надо, Андрей, – попросила очень тихо.

Он не отступил, продолжая нависать надо мной. Будто и не слышал совсем. Его губы скользнули выше к уху, оставляя дорожку лёгких, приятных мурашек следом. Надо бы громче попросить. Да… Так и сделаю… Чуть позже…

– Не надо что? – Голос волнующий, грудной, ласкающий слух.

Снова лёгкий поцелуй, на этот раз рядом с ухом. Я почувствовала слабость в ногах. Глаза сомкнулись, а руки скользнули выше, сплетаясь вокруг его шеи. И вот уже наши тела прижаты друг к другу: его сильное и моё дрожащее. В голове вихрь эмоций. Как он это делает? Настоящий колдун… Колдун моего сердца.

– Ты нужна мне, Милана, – прошептал он тихо, скользя по щеке к моим губам. – Гораздо больше, чем я мог себе представить…

Начала задыхаться. С трепетом встретила его поцелуй… Такой сильный, такой глубокий и чувственный. И в какой-то момент поняла, что не могу остановиться. Жадно прижималась к нему, изучала крепкое тело, которого не было рядом целую вечность, сгорая в тесных объятиях.

Он остановился сам, припадая ко мне лбом и сжимая челюсти. Большой палец его руки нежно поглаживал мне скулу. Потёрлась щекой о его ладонь, как кошка, требующая ласки. Совсем себя не узнавала. С губ сорвался дрожащий вздох.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. Ни сейчас, ни когда-либо вновь, – словно издалека услышала его голос.

– Тогда не отпускай меня больше. Никогда… – прошептала я, вновь соединяя наши губы.

– Стоп, Милана… – Андрей мягко отстранился. – Дай мне пять минут.

– Почему? – Не смогла скрыть разочарование в голосе.

– Потому что мне нужно тебя домой отвезти, а не на второй этаж… И твои сладкие губы с этот момент – настоящее испытание!

Покраснела, но объятий не разжала.

– Я не хочу домой…

Он прерывисто вздохнул. Объятие стало крепче. Почувствовала, как его рука скользнула к моему бедру.

– С огнём играешь, Мила…

– Я не играю… – Поцеловала его шею и запустила пальцы в густые блестящие волосы.

Ахнула, когда он резко потянул меня на себя и поднял. Моментально обвила ноги вокруг его торса. На этот раз поцелуй был неистовым, лишавшим воли, наполнявшим меня болезненным желанием.

Как я погрузилась на мягкую поверхность кровати, как его руки уверенно стянули с меня блузку? Неважно… Губам уже больно от натиска поцелуя, но остановиться казалось невозможным.

– Уверена? – хрипло, отрывисто спросил он, но не дал ответить, продолжая держать в плену мои губы.

– Да… – ответ сорвался со стоном.

Услышала щелчок ремня, и в какой-то момент осталась абсолютно нагой. Я была слишком возбуждена, чтобы стесняться. Андрей окинул меня жаждущим взглядом. Склонился, осыпая поцелуями моё тело, и произнёс:

– Я хочу, чтобы ты понимала – теперь ты моя, Мила. Я не отдам тебя ни Полянскому, ни Погодину, ни кому-либо другому.

Я выгнулась со стоном в ответ на его ласку.

– Ты поняла? – Он стал торопливо лишать себя одежды.

– Да…

– Что да?

– Я твоя…

Господи, насколько он совершенен. Широкоплечий, с рельефными твёрдыми мышцами. Дёрнулась, почувствовав обжигающий поцелуй на ноге. Перестала справляться с эмоциями, стала просить большего. Хотела снова ощутить восторг от его умелых ласк. Дорожка поцелуев пронеслась выше к внутренней части бедра, я машинально закрылась и ахнула. Андрей оказался надо мной, припадая губами к ключице.

– Не закрывайся от меня… – низко произнес он, опуская руку к моим бёдрам, разводя их вновь.

Пальцы накрыли самое сокровенное место, и я не сдержала возглас, изгибаясь ему навстречу. Он проник в меня пальцем и шумно втянул воздух. Это совсем не больно.

– Ты чертовски узкая, – прошипел он, напряжённый до предела.

Не знала, хорошо это или плохо, просто позвала его, приподнимаясь к нему бедрами. Мне было приятно ощущать его проникновение, и я безумно хотела продолжения. Его палец массировал меня изнутри, ладонь сжимала снаружи, так мягко и в то же время настойчиво. Я пропадала в невероятных ощущениях, не сдерживая стоны. Весь мир исчез вокруг до тех пор, пока меня не накрыла вершина блаженства и снесла ураганом восторга. Всё тело дрожало, когда его ласка отступила. Не думала, что всё будет настолько сладко, настолько приятно. Кто бы знал, что таким может быть первый раз… Что я могу потерять голову, полностью расслабиться и доверить себя одному единственному человеку. В тот момент я вдруг осознала безграничное счастье от того, что это именно Андрей. Уже не могла представить, что позволила бы делать подобные вещи кому-то другому. Почувствовала, как он обжёг меня обнаженным телом, как его губы вновь поцеловали меня, заводя и опьяняя. Руками он мягко сжимал мне бёдра, подстраивал под себя. И вот оно – его твёрдое давление, а следом скользящее проникновение. Не сдержала крик, ощутив жгучую боль. Вцепилась в его плечи, прижимаясь к нему, словно искала утешения.

– Господи, Мила… – напряжённо выдохнул он и проник глубже с новым плавным толчком.

Жгучей боли больше не было, лишь странные, некомфортные тянущие ощущения. Он сдерживался, давая мне привыкнуть к себе, делал всё медленно и плавно. В какой-то момент я поняла, что всё не так страшно, как кажется после первого проникновения. Я вполне могла расслабиться, подстроиться под его движения и забыть о реальности…

Многим позже я лежала на животе, расслабленная и умиротворенная, и действительно чувствовала себя иной. Не такой, как прежде. Безумно счастливой и… влюбленной. Изучала наготу лежавшего рядом мужчины и поверить не могла, что всё это произошло со мной наяву. Андрей мой. Какой же я дурочкой была, когда позволила себе одну-единственную мысль: отдать свою девственность первому встречному в клубе. Первый раз очень важен для любой девушки. Мне точно никогда не забыть все эти пламенные прикосновения и поцелуи. Неописуемый восторг. Я рада, что всё это доставил мне Андрей. Представить на его месте кого-либо другого теперь невозможно. Ой, я ведь повторилась, кажется?

– Всё хорошо? – тихо спросил он, касаясь моей щеки ладонью.

– Всё гораздо лучше… – заверила, закрывая глаза и целуя его руку.

Он потянулся ко мне и обнял. Мягко и благодарно. На тот момент и думать не могла, что меня могут искать. А ведь я отключила телефон и забылась в своём собственном мире счастья… И вот мы уже приняли душ и оделись, когда раздался протяжный звонок в дверь.

Учитывая, как плачевно закончился мой первый интимный опыт, перепугалась я не на шутку. Разумеется, с братом, отцом, возможно, и с Полянским мне поговорить нужно, но не так, как в прошлый раз. Андрей не успел и глазом моргнуть, как я пронеслась мимо, залетая на второй этаж, и шутливо обозвал меня трусихой.

И пусть лучше посмотрю на гостя сквозь резвившихся рыбок в аквариуме, чем снова столкнусь с гневом брата. Андрей отворил дверь, даже не посмотрев в глазок. Из проёма показалась тоненькая девичья ручка, бесцеремонно подвинувшая высокую фигуру Андрея, и в тот же момент в квартиру уверенной модельной походкой от бедра вошла высокая худенькая брюнетка.

– Рада знать, что ты ещё живой, красавчик! – пропела она, поцеловав щеку Андрея, а меня словно помоями окатило. Снова!

Да сколько же можно! Этим девкам конца и края нет!

– Ты почему не предупредила, что приедешь? – Черные брови Андрея сдвинулись к переносице.

– Чтобы ты успел слинять куда-нибудь? Нет уж. Я уже больше месяца общаюсь только с твоей секретаршей. Имей совесть!

– Пришла мне нотации почитать или по делу?

Говорил с ней так уверенно, будто совсем позабыл о моём присутствии. А ведь совсем недавно уверял, что никому меня не отдаст! Смело распрямила плечи и пошла к лестнице. Пора бы заявить о себе и посмотреть на реакцию этой парочки.

– А ты сам не догадываешься? У меня день рождения на следующей неделе, а ты на связь не выходишь…

– Лиля! – Андрей увернулся от назревающей оплеухи. – Дел по горло, извини. Я бы перезвонил тебе, правда!

– Когда? В следующем году? – кипела девушка, бросая в него подушку с дивана.

Я застыла на верхней лестнице. Лиля. Тут бурлящая кровь немного остыла. Воронцова Лилия Владимировна – вполне вероятно, передо мной сейчас сестра Андрея. Она заметила меня, замирая на месте. Посмотрела так удивлённо и одновременно любопытно. Глаза в точности как у брата – яркие, васильковые. Очень красивая девушка.

– Да ты не один, – пропела Лиля, хищно улыбаясь.

На мгновение я успела пожалеть, что объявила о своём присутствии. Судя по тому, как Андрей возвёл глаза к небу, стало совсем ясно – зря я высунулась. А вот девушка уже спешила ко мне, причитая на брата.

– И чего ты девушку запрятал, а? Привет, я Лиля – сестра этого оболтуса.

– Следи за выражениями, – рыкнул Андрей в ответ.

Но девушка уже его не слушала, без стеснения изучая меня взглядом. Я даже не успела представиться, невозможно было и слово вставить в те короткие промежутки времени, когда она молчала.

– Красавица-то какая! Глазам не верю. Раз мой брат пустил тебя в «святая святых» и у меня не галлюцинации, значит, у вас всё серьёзно, да? Как зовут? Сколько лет? Где учишься? Спускайся скорее, ты мне всё подробно расскажешь! Вы давно встречаетесь? Из моего брата и слова не вытянешь! Раньше хоть дома изредка появлялся, на приёмах присутствовал, а тут совсем пропал со своим бизнесом! Деловой самый! Ей-богу…

– Лиля! – оборвал нескончаемую речь сестры Андрей. – Сделай одолжение – стихни на минуту.

Она воинственно скрестила на груди руки и повернулась к брату.

– Опять мне рот закрываешь? Я, может, познакомиться с твоей девушкой хочу! Невыносимый!

– Я Милана, – спустилась и подошла к Лиле.

Она моментально загребла меня в крепкое объятие и умиленно пискнула.

– Господи, даже имя «няшное»! Буду звать тебя Милашкой!

Андрей вздохнул, вытягивая меня из объятий сестры ближе к себе. Взгляд такой вымученно извиняющийся. Я едва сдерживала рвущийся из груди смех. Андрей, когда рассказывал о своей сестре, ведь ни капли не преувеличивал!

– Лиль, давай завтра поговорим. Мне нужно проводить Милану до дома.

– А ты где живёшь? Могу подбросить! Заодно и поболтаем…

– Я сам, спасибо! – Он снова не выдержал и перебил девушку.

Лиля закатила синие глазки и покачала головой.

– И как ты его терпишь? – спросила она у меня, но, судя по тому, что она уже переключила внимание на брата, вопрос был чисто риторический. – Так что на счёт моего дня рождения?

– Обязательно приду. Не переживай.

– Да? А куда, знаешь? – спросила она обвиняющим тоном.

– Куда скажешь, дорогая сестрёнка. – Улыбка Андрея приторно-сладкая, совсем неестественная.

Лиля насупилась и сунула ему в руки карточку. Андрей окинул её быстрым взглядом и кисло улыбнулся:

– Ты серьёзно? Может, ещё Зимний дворец для праздника сняли бы? Сколько ты народу позвала? Весь город?

Лиля лишь отмахнулась:

– Время там указано. Милана, ты тоже приглашена!

– Спасибо… – вежливо кивнула, но, честно сказать, сомневалась, что моё появление на празднике Лилии Воронцовой уместно, учитывая, что знакомы мы всего неполные десять минут.

Хотя если брать во внимание, что осталась она в доме Андрея ещё минут на тридцать, в целом наше знакомство длилось чуть дольше. Правда, мне по-прежнему было сложно вставить в разговор хоть слово. Наверное, Андрей решил сбежать и как-то слишком уж заторопился меня проводить. Зато в его машине, на два квартала выше, он не выпускал меня из своих объятий почти час. Наверное, за всю жизнь я столько не целовалась, сколько за этот вечер.

Дома в гостиной меня встретил отец. Ожидал моего прихода – наверняка доложили о выключенном телефоне. Невинно ему улыбнулась, поздоровалась и прошла к лестнице, как он подозвал меня к себе, скрупулезно осматривая.

– Почему телефон отключен, Милана? – просил он прищурившись.

– Батарейка села, – пожала я плечами. – Ты искал меня?

– И где ты была?

– В библиотеке засиделась. Реферат нужно сдать…

– Следи за своей зарядкой, – только и ответил он, отводя взгляд в сторону.

Больше ни одного слова. Хотелось набраться смелости и вернуться к разговору о браке с Полянским, но не смогла. Поговорю сначала с братом. Расскажу про Кристину и Андрея. Больше скрывать свои отношения с его недругом желания нет. И я бы рассказала, точно. Но брата до позднего вечера дома не оказалось.

Телефон Миланы 21.03.2019 г.

Лера. Время 21:40 

«Ну наконец-то. Думала, тебя там Воронцов съел! Ещё бы двадцать минут, и точно бы побежала искать по всему городу! Зачем телефон отключила?»

Милана. Время 21:42

«Папа, оказывается, следит за моим местонахождением. Всё после нашего похода в клуб никак не успокоится…»

Лера. Время 21:43

«Капец, у тебя папа и тут отличился! Бесит этот надзиратель. У меня идея! Давай телефон твой Кире подбросим в сумку. Вот старик удивится, узнав, где она зависает».

Милана. Время 21:43 

«Ха! Так и сделаю! Весёлый денёк нам будет обеспечен!»

Лера. Время 21:44 

«Смотрю, настроение на пять с плюсом после кафетерия? Понравился наш с Олегом купидончик?»

Милана. Время 21:45 

«Очень понравился! Спасибо вам, Лер. Видела бы ты, как у Андрея глаза на лоб полезли, когда его ко мне наручниками приковали! Устраивать заговоры для него, может, дело привычное, а вот оказаться в центре – видимо, в новинку. Как додумались?»

Лера. Время 21:45 

«Это всё Олег. Говорит, Воронцов две недели темнее тучи ходил, всех своих подчинённых тиранил! Лёша жаловался. А ещё он с друзьями на даче разругался из-за того, что те Кирилла в дом пустили без предупреждения. Видать, из-за тебя переживал».

Милана. Время 21:47 

«Так ты знала про дачу, когда мне писала?»

Лера. Время 21:47 

«Без подробностей, Лан. Олег сказал, что Кирилл вас вместе застукал и подрался из-за этого с Воронцовым. Тогда и решили, что вам нужно дать возможность объясниться друг с другом. Рассказывай, вы помирились? Воронцов больше не гад?»

Милана. Время 21:48 

«Не гад, Лер. Он самый лучший мужчина на планете, я уверена! А вот Погодина, как оказалось, я совсем не знаю. С виду такой правильный и благородный, а на самом деле – сам себе на уме. Я, как Скарлетт О'Хара, всё это время любила "образ, который сама себе нарисовала". Жалко признавать, но это так…»

Лера. Время 21:49 

«Так, дорогая, у тебя точно температуры нет? Воронцов!!! Тот, что кошмарный бабник, – лучший мужчина на планете?»

Милана. Время 21:50 

«Лучший. Ты, может, забыла, его бывшая возлюбленная вышла замуж за его брата! Меня вот совсем не удивляет, что он поменял стиль общения с девушками! Сложно научиться доверять близким после подобного предательства».

Лера. Время 21:51 

«Да ты влюбилась, Лан! Узнаю симптомы. Погодину ты тоже всегда оправдания придумывала».

Милана. Время 21:51 

«Считаешь, я не права?»

Лера. Время 21:52 

«Может, и права. Главное, чтобы не гулял направо и налево по привычке…»

Милана. Время 21:52 

«Разве так можно? Мы же вроде как вместе… И он говорит, что серьёзно ко мне относится. А вдруг правда? Как узнать-то?»

Лера. Время 21:53 

«Не надо ничего узнавать. Доверять надо, Лан! Рассказывай теперь, что у вас с Воронцовым на даче было? Сразу говорю – если скажешь "ничего", не поверю. Не просто так Кирилл с ним подрался».

Милана. Время 21:53 

«Блин, так и не расскажешь. Одним словом, мне было ОЧЕНЬ хорошо))»

Лера. Время 21:54 

«А вот я тебе про свой первый раз сразу рассказала! Тоже мне, подруга!»

Милана. Время 21:54 

«Лер, не обижайся! Во-первых, я себя жутко униженной чувствовала. А во-вторых, он тогда со мной не переспал по-настоящему. Но голову мне напрочь снесло».

Лера. Время 21:55 

«Это как так?»

Милана. Время 21:55 

«Как-как… Ну прямо до самого пика меня довёл!»

Лера. Время 21:56 

«Без секса…»

Милана. Время 21:56 

«Да».

Лера. Время 21:56 

"Капе-е-ец… А я с сексом ещё ни разу. Может, тоже себе бабника найти, а? На разок-другой)) Они уж точно знают, как у нас под юбкой всё устроено».

Милана. Время 21:57 

«Ты чего, Лер? У вас вроде с Серёжей все хорошо».

Лера. Время 21:59 

«Хорошо. Но до конца у меня ни разу не получалось. Может, во мне проблема, не знаю. Сережа вроде старается… Имитирую, чтобы не расстраивать».

Милана. Время 21:59 

«Блин, Лер. Не майся дурью! Никаких бабников тебе не надо! Всё у вас ещё получится».

Лера. Время 22:00 

«Легко тебе говорить, когда партнёр опытный. Всё как надо сделает. Ладно, закроем тему. Тебе вот совсем не интересно про няню свою узнать? Или Воронцов все мозги напрочь расплавил за этот вечер?»

Милана. Время 22:01 

«Так она что, реально существует? Я думала, это для меня уловка, чтобы из дома вытащить!»

Лера. Время 22:02 

«Существует, конечно же! И пока ты там с Воронцовым мирилась, мы к ней ездили. Блин, подожди, мама зовёт!»

Милана. Время 22:41 

«Лер, ну ты куда пропала? Я уже вся извелась. Нельзя же так!»

Лера. Время 22:50 

«Извини, мелкую надо было спать уложить. Беда с этими зубками! Мамка уже на ходу вырубается. Помогаю как могу. Короче, как Сережа и предполагал, с нами она говорить не стала. Но когда про тебя узнала, попросила подождать и сбежала в другую комнату не меньше чем на час! Лан, она тебе письмо накатала. Просила передать лично в руки».

Милана. Время 22:51 

«Что пишет хоть?»

Лера. Время 22:51 

«Так конверт же закрытый, Лан».

Милана. Время 22:52 

«Да брось! Я же тебе всё равно расскажу! Давай открывай».

Лера. Время 22:52 

«Ну раз так просишь! Один момент!»

Милана. Время 23:20 

«Лер, ты меня с ума сведёшь! Уснула, что ли?»

Лера. Время 23:31 

«Лан, я не могу такое сказать, прости! Завтра передам письмо. Хотя, была бы моя воля, я бы его сожгла!»

Телефон Воронцова, 22.03.2019 г.

Кирилл. Время 18:17

«Милана с тобой?»

Андрей. Время 18:18

 «Катись к чёрту вместе со своей долбаной семейкой. После того, что устроила твоя бабка, я больше никого из вас к ней близко не подпущу».

Кирилл. Время 18:20

«Жди, скоро буду».

Письмо Елизаветы Романовны, 21.03.2019 г.

Здравствуй, Милана!

В первую очередь я бы хотела выразить свои искренние, пусть и запоздалые соболезнования. Не знаю, к лучшему ли знать о настоящей причине смерти своей матери, но раз ты жаждешь выяснить все события, произошедшие до твоего дня рождения, поделюсь с тобой своей тайной. Нет, я не смогу ответить на все вопросы, не стану сочинять лишние домыслы. Расскажу лишь то, что слышала собственными ушами и видела своими глазами. То, что посмею сказать только тебе. Потому что ты первая, кто имеет право знать правду. А принимать её или нет – решение за тобой.

Я работала у Соболевых всего четыре месяца: с тех пор, как тебе исполнилось два месяца и вплоть до смерти Марии Федоровны. Работодателем у меня был Николай Михайлович, оплату обещал высокую, а главное требование, как говорится: ни гласа, ни воздыхания. Казалось бы, куда уж проще. Но только на первый взгляд… До тех пор, пока мы не познакомились с твоей мамой лично.

Мария Федоровна жила совсем одна. За всё время нашего недолгого знакомства её ни разу никто не навещал. Даже бывший муж. Хотя других родственников у неё и не было. Полностью одинокая, сломленная женщина, до которой, казалось бы, никому нет дела…

Твоя мама переживала не лучшие времена. Она пребывала в состоянии глубокой депрессии, порой даже не замечала меня, запиралась в комнате и плакала часами. Каждый день, ровно с моим появлением, она уходила из дома, не объясняя куда. Возвращалась после обеда, некоторое время занималась с тобой и снова уходила в комнату. Часто я слышала, как она разговаривает взаперти, не понимала с кем. Признаюсь, я однажды подслушала её разговор, и этого вполне хватило, чтобы больше никогда не подходить к закрытым дверям… Она разговаривала с твоим отцом о тебе. Словно тот был рядом! Рассказывала: сколько раз ты просыпалась ночью, сколько раз улыбнулась, как впервые произнесла «агу». Говорила, как ты на него похожа и как ей больно от того, что он никогда не сможет тебя увидеть. Я плакала, слушая её тихий, пропитанный безграничным страданием голос. В моём сознании не укладывалось одно-единственное: почему? Николай Михайлович не казался мне плохим человеком, он исправно интересовался самочувствием твоей матери, нуждалась ли она в продовольствии, просил следить за тем, чтобы она ела, нормально спала и выходила на прогулки, хотя и делал это втайне от всех. Но при наших недолгих встречах ни разу не спрашивал о тебе… даже речи завести не давал. Меня словно наняли няней вовсе не для тебя, а для неё… Первое время удивляли его холодность и безразличие, потом как-то привыкла, не обращала внимание.

В моей памяти навсегда останется холодное, промозглое утро, в которое я пришла на работу и увидела Марию Федоровну на полу без единого признака жизни. Я догадалась, что с ней произошло, ещё до того, как обнаружила в ванной пустой пузырёк от таблеток. Именно их твоя мама принимала, чтобы нормально засыпать. Не тянула, сразу же позвонила Николаю Михайловичу, следом вызвала скорую.

Во время ожидания я уже по-настоящему ненавидела этого человека. И никакие деньги в мире не могли бы изменить моё к нему отношение. Сейчас тебе наверняка знакомы эти чувства, не так ли? Я не знала, что между ними произошло, хотела лишь одного – чтобы твоя мать осталась жива, встала на ноги и нашла своё счастье. То, чего она не смогла получить от твоего отца, но так этого желала.

Николай Михайлович примчался раньше скорой – первый и единственный раз, когда я увидела бывших супругов вместе. И я совсем запуталась… он любил Марию Федоровну. Об этом кричал каждый жест, каждый взгляд и каждое слово, обращенное к ней. Возможно, тебе будет сложно представить, но этот большой и сильный мужчина поистине дрожал на пороге, а в его красивых голубых глазах, прикованных к лежавшей на полу женщине, сквозили неподдельная боль и страдания. Он влетел в дом, торопил меня с одеждой для твоей матери, ругая, что я не подготовилась для поездки в больницу. Поднял её на руки так нежно и бережно, словно самое драгоценное сокровище своей жизни. Я чувствовала всю его безграничную, необъятную и такую несчастную любовь. Он твердил ей словно молитву до самого выхода: «Всё будет хорошо, только, пожалуйста, живи…» Я же осталась в доме с тобой, малышкой, которую не удостоили даже взглядом, и просила бога, чтобы он не позволил тебе остаться без матери.

Николай Михайлович вернулся глубокой ночью. Бледный, безмолвный, словно слабая полупрозрачная тень того сильного властного человека, которого я знала. Стало всё понятно без слов. Единственное, что я у него спросила в тот день, с кем мне оставить его дочь. Он посмотрел на меня пустым, безразличным взглядом и попросил остаться с тобой до утра. Он даже не ждал моего ответа, развернулся и пошёл в комнату Марии Фёдоровны. А уже наутро в дом пришёл Михаил Львович. До безобразия обидная картина – несчастную женщину навестили лишь после смерти…