Полная версия
Человеческое – человеку
Человеческое – человеку
Павел Отставнов
© Павел Отставнов, 2024
ISBN 978-5-0059-4762-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Люблюля
В этой семье, как и положено, главой и головой был муж. К тому же офицер. Бывший, правда, ко времени поступления сына Сергея в школу. Но правда была и в том, что бывших воинов не бывает. И характер был у него твердый, мужской, вот и сына так воспитывал!
Да, он сына называл Сергеем, но мама-жена и теща «сюсюкали»: «Сергуня», «Серёженька», «зайка наш»…
Муж ворчал-ворчал «испортите мне парня», да решил принять решительные меры «превентивного характера».
Как-то в воскресенье отец и сын куда-то уехали, и вернулись с большой корзиной. В корзине что-то пищало, и царапалось. Женщины заволновались, бросились открывать крышку, а там…
А там сидел черный щенок! Собачонок затявкал, опрокинул корзину, и вылез на свет.
Мама всплеснула руками:
– Да что ж это такое, а?
Теща вообще ничего не сказала, а только укоризненно помотала головой…
Но, когда щенок подбежал к ним и облизал, женщины растаяли!
Тогда всё объяснил отец:
– Парня надо приучать к ответственности и заботе! Мы с ним обсудили, и он, подчеркиваю, он сам решил. Это ризеншнауцер, зовут – Ларс, и он – собака Сергея!
«Ларс»? Это в паспорте собачьем так было написано… Но маленький мальчик, как выяснилось, назвал его «Люблюля». Да, совсем по-детски, но и паренёк ещё был совсем маленьким.
И это имя прижилось! Женщинам сразу понравилось. А мужчине? А отец и возмущался-боролся, но сам постоянно путался: то «Ларс», то «Люблюля».
Но почему «Люблюля»? А хоть посторонние всегда и побаивались черного, мощного и настороженного пса, но своих он любил. Полюбил сразу, навсегда и это всегда чувствовалось и понималось по всему его поведению в семье.
А Сергей, да, насколько мог, заботился. И кормил тем, что мама готовила, и вместе с отцом выгуливал. Мал ещё был, чтобы полностью делать всё самому.
Но Ларс рос быстро! И мальчишка стал сильно отставать от своей собаки. Поэтому в восемь лет он попросил отца записать его в секцию самбо:
– Хочу быстрее набрать сил, чтобы быть одним и настоящим хозяином Люб… Ларса!
Вот так и стали они вместе расти: парень и собака.
Спорт помогал Сергею крепнуть, и постепенно он все заботы о питомце взял на себя. Гордо водил по кругу при дрессировке, покупал корм и кормил, следил за здоровьем. А сколько радости доставляли: веселые прогулки, игры с игрушками, купание в реке…
И собака росла, как Ларс: мощным и умным защитником. И как Люблюля: любящим всех родных людей добрым псом.
Несколько раз Ларс отрыкивался-откусывался, защищая хозяина от бродячих собак. И самому, поначалу, доставалось крепко, до крови, но он не боялся и не прятался за Сергея никогда. Ну, а как вымахал размером в лютого, матерого волка, так и обходить стали его все собаки. Но как-то один пьяный мужик сунулся:
– Э, пацан, дай на «пузырь»! Не понял, что…
Не договорил, а, прижимая прокушенную руку, быстро убежал!
Ну, а любовь свою Люблюля выражал сумасшедшей радостью, после малейшей разлуки. На душе у всех теплело и всё недоброе отходило от сердца, когда такой громадный пес: скакал, повизгивал и подпрыгивал, чтобы тебя лизнуть!
Как-то знакомый семьи увидел это светлое представление, и искренне вымолвил:
– Эх, а меня так дома никто не встречает!
Собака и парень вместе взрослели. И было непонятно, кто кого воспитывал? А может быть друг друга?
Вскоре девчонки стали обращать внимание на красивого, сильного и спокойного юношу. Даже сами подходили и завязывали знакомство. Сергей не возражал, но устраивал «проверку»…
Приглашал на прогулку с собакой. И если девушка пугалась пса, и Люблюля её невзлюбливал, то она и сама больше не появлялась.
А в десятом классе влюбился сам Сергей. Помучившись неделю, он подошел к девушке, заговорил, и пригласил вечером прогуляться.
Ох, и переживал же парень: как будет, что будет? Но знакомство Лены и Люблюли-Ларса прошло очень просто и естественно. Как будто родных всегда…
Лена постояла минуту, глядя на собаку, а затем обняла, гладила и шептала:
– Вот какой ты! Замечательный и красивый!
А Люблюля только, молча, облизывал девушку…
И с того дня их стало трое!
Бывает, бывает, друзья, такая любовь взаимная… И человеческая, и, вроде бы, от животного, но тоже такая человеческая!
Пролетели годы школьные. Ребята поступили в один институт. И замечательно, что учились в своём городе. Потому что Люблюля…
Эх, жизнь! Да, ребята взрослели, а собака… А собака старела, и если бы разлуки были бы не в день, а в недели, или в месяцы, то Люблюля бы не выдержал, умер бы от тоски.
Но и так, когда Сергей и Лена учились на первом курсе – Люблюля начал болеть. Лечили, конечно. Ничего не жалели: ни времени, ни денег. Даже парень с отцом возили собаку в соседний город на операцию, но, увы, Ларсу становилось всё хуже.
Ясно было, что очень плохо собаке, но Ларс до конца оставался Люблюлей! Не злобился, не огрызался – просто лежал в углу, и мудро-терпеливо переносил уколы, глотание таблеток и перевязки…
Ох, умирали ли у вас любимые животные? Почему их так жалко? И жалеешь больше, чем людей? И переживаешь больше? А часто ли у нас, людей, бывают такие беззаветные, искренние, горячие Любовь и Преданность? Вот-вот, уверен, что сейчас вы меня понимаете!
Да, и переживала же семья за Люблюлю! Извелись все!
Даже суровый отец не выдержал, и сказал:
– Ребята, давайте не будем с ума сходить! Жизнь это, так заведено…
Сказал, да смахнул украдкой слезу!
А Люблюля смотрел на всех, и как бы говорил:
– Ничего, ребята, я не прощаюсь! Живите долго и счастливо, а когда и ваш срок придет, мы встретимся Там…
И я верю, что они обязательно встретятся, Там и Потом.
Но всю оставшуюся жизнь проживут здесь, как Человеки, согреваемые вечной любовью их Люблюли!
Невыносимое!
Санёк Сергеев, в миру «жёлтой» газетки «Ископаемые факты» – «Сандро Великий», творил статью о громогласном конфликте местного масштаба.
Творческие мучения выродились в короткий шедевр, и удовлетворенно умерли отмучившись. А на мониторе заблистал несгораемо-нетленный текст:
«Относительно выяснения отношений следует разъяснить, что носитель отношений не вынес носимую, буквально на руках, любимую, и снизошел до невыносимого! И отношения изошли!»
Сандро открыл рот от восторга и удовлетворения, и с часок, застыв, залюбовался этим своим волшебством.
Главред, из соседней комнаты, раза три орал ему:
– Неси статью! Время поджимает!
Но, не дождавшись, прискакал самолично, посмотрел на экран, и стал дико ржать!
На такую невиданную реакцию сурового начальника среагировали все, и тоже прибежали.
Главный, с трудом уняв смех, вопросил:
– Та-а-ак, а кто знает истинную суть этого рукоприкладства семейного?
Дорофеич, пожилой и прожжённый журналюга, всё толково разъяснил:
– Да бытовуха это, брутально-банальная. Муж застукал жену с любовником. Поставил «фонарь» под «моргало» ей. Наградил «фонарем» и «ромео». Завершая битву, сумел «зажечь» «факел» под глазом сержанта полиции. За что был увезен в «холодную», и там, обласканный милыми коллегами сержанта, «офонарел» снизу-доверху!
Главред, уже серьёзно, дал указание Саньку:
– Коротко, по указанной сути, адекватно описать инцидент. И чтобы через полчаса статья была у меня на столе!
Сергеев горестно вздохнул, и задумался…
Через полчаса он принес лист, на котором было написано следующее:
«Заявление на увольнение.
Привнёс сногсшибательную статью, со сносным смыслом, о судьбоносном событии! Но вы, несносный, не снизошли, а снесли несносимое! Всё относительно, поэтому я снисходительно отнесся к вашему снобизму. Но вынести невыносимое нет сил! Если всё в силе, я разрываю сношения с газетой. Оставайтесь ж с носом!
Александр Васильевич Сергеев, носитель Великого и Могучего!»
Сергеев гордо вышел из редакции в полдень, и…
И уже после обеда прошел собеседование, и был принят в Администрацию области. В «Департамент по связям с общественностью»!
Натворил!
– Я – Творец. Очень приятно встретиться с… Как Вас? – просто, и с дружелюбной улыбкой, представился благообразный старичок.
Евгений Викторович Снежинский хмуро оглядел ярко-светлое одеяние дедушки, выдержал еще минуту театральной паузы, и величественно представил себя:
– ТВОРЕЦ!!!
– Кто-о-о-о-о? – оглушительно закричал могучий старец. И порыв от его голоса ураганом сбросил несчастного человечка с облаков!
Евгений Викторович, кувыркаясь и испуганно крича, полетел в черную бездну. И вскоре жестко и пребольно ударился о твердь!
Снежинский рывком открыл глаза, и попытался сориентироваться.
«Мама родная, где это я? – лихорадочно думал мужчина. – На чём-то твердо-холодном… темнотища вокруг, хоть глаза выколи… И бок от удара болит… И откуда я свалился? Не может быть, нет!»
Его внезапно осенило: где он побывал, и с Кем надменно начал знакомиться! И страх, страх невиданной силы, страх сковывающий всего этого большого мужика, леденящим туманом заполнил внутреннее и внешнее пространство!
Он уставился на небеса, и закричал, дребезжащим от волнения голосом:
– Э… любезный… простите… э… Ваше Творческое Величайшество… Ваше Вседержащее Могущество… Владетель и Наполнитель: Вечности и Бесконечности, Материального и Идеального, нас – людишек, и прочих тварей…
Евгений Викторович перевёл дух, и продолжил:
– Простите, величайшедушно, меня раба Вашего! В первый раз у Вас, не признал! О, я презренный, не признал Господа и Бога – надеюсь, это дозволите – моего!
Это Вы – ТВОРЕЦ, а я – так, мелкий творческий работник под Вашим чутким и благосклонным управлением! Но очень старательный и трудолюбивый работник! Ни времени, ни сил не жалею, чтобы вносить Ваши идеи, присылаемые мне по каналу вдохновения, в массы! Вот, извольте, могу для отчёта привести примеры, из моих крайних, творческих дерзаний…
Снежинский не дождался одобрения, но продолжил доклад:
– «Голимая жизнь» – это мой эпический романище о знакомых девочках из стриптизклуба.
«Братья по крови», «Кровная месть», «Зов крови» – грандиозный цикл «рОманов» об упырях-вампирах.
«Союз мяча и орала» – душераздирающий и великий «рОман» о любви футболиста и певицы.
А вот и самый свежий, гениальный «рОман»…
Вдруг не сверху, а со стороны, испуганно вскричали:
– Гений, что случилось?
Зажегся свет, и Евгений Викторович опознал действительность. Он сидел на полу своей спальни, свалившись с кровати. В дверях стояла жена в ночном халате, прибежавшая на шум. Снежинский вспоминал прошедшее, и до него дошло, что наяву, или во сне, но его не приняли в Рай!
– Чтобы больше не называла меня «гением»! – закричал он на свою благоверную. – И ни слова о моей «творческой» жизни! Ох, Соня, и натворил же я дел! Успею ли переписать-исправить?
День писателя
С утра пришли сообщения по мессенджерам и электронной почте. Пустые «картинки-развлекалки» он и не смотрел, а поздравления с официальными праздниками игнорировал. Редкие праздники у него были, но только когда выходила в свет новая книга.
Вот и взглянул мельком на пришедшее, и понял, что это поздравления с «Днем писателя».
«Ладно, отвечу из вежливости» – подумал писатель.
Его не раздувала гордость от того, что он писатель. Понимал, что писательский талант, как и любой другой – это от Бога.
– Талант дан каждому «напрокат», а вот как развил, и как использовал его – это и будет «прибавочной стоимостью» для оценки твоей жизни! – так сказал он на встрече с читателями.
А на поздравления он не отвечал глубоко. Действительно, отписывался вежливо и формально…
Но одно письмо сегодня задержало внимание, и заставило задуматься.
Женщина тоже поздравляла, но и благодарила за рассказы:
«Почитав вас, я долго думала, и решилась не участвовать в весьма пакостной деятельности. Трудно было разорвать связи, которые держали как цепи! Пришлось даже переехать в другой город. Но я вырвалась из того, что мне мешало жить! И сейчас у меня такая жизнь, какую я и хотела: непростая, но честная, свободная от грязи и счастливая! Спасибо вам за помощь, Писатель! Новых замечательных книг. Они нужны людям!»
Письмо взволновало, и толкнуло на раздумья:
««Писатель!» – это будет (или не будет!) написано на финишной ленте-венке, в конце писательского забега…
А пока есть силы, беги, Автор, беги…
Беги от грязи, пошлости, вранья и бесталанной скуки! Беги к тому Своему Светлому Ненаписанному, которое пока видишь лишь ты! И да поможет тебе талант и силы от Бога! И да помогут тебе силы человеческие: лично-авторские и читательские!»
Вот такие мысли родились от этой читательской благодарности.
Но ответил писатель без пафоса и искренне:
– Спасибо вам за внимание и понимание! Мне очень важна эта поддержка!
Базовые ценности
Директор заводика по производству незамерзающей автожидкости мучительно думал. Точнее пытался думать, так как думалось с трудом.
Шел же предновогодний месяц! И понятно, что уже две недели празднично куролесили. Праздновали, понятно, те, у кого были возможности. И праздновали от всей душеньки: широко и вразлёт; и на всех корпоративах, званых обедах и ужинах-нах-нах!
«Нах, ну, нах я вчера: и на обед приплелся к одним коллегам, да на вечерний корпоратив к другим? – мучился раскаянием директор. – Да, пригласили, да, уважил, но зачем так много влил, как не в себя?»
Он выпил минералки, и приложил ледяную бутылку ко лбу. Но всё равно не думалось, не шевелился свой «креатив», и не приходило решение по вдохновению свыше.
Тогда он стал искать ответ в умной книге. Читал, и, для лучшего уяснения, громко цитировал:
– «Поняв, что у оппонентов другое позиционирование по ценностным осям, можно построить более убедительную или, как минимум, менее конфликтную коммуникацию».
Обдумал фразу, прочитал ещё раз, опять подумал, и воскликнул:
– Да вот же ответ! Вот же решение!
Он тут же указал секретарше собрать совещание.
Через полчаса, по тревоге, в кабинете собрались все свои: заместитель, главный инженер, главный технолог, главный бухгалтер, начальник охраны и еще тоже свой, «ручной» председатель профкома.
Директор оглядел присутствующих мутно-тяжелым взором, и, вздохнув, поведал:
– Парни, догадываетесь, как я устал за этот год? – затем жестом остановил подобострастные реплики поддержки, и продолжил. – Да, надо, надо мне отдохнуть!
Опять все затарахтели одновременно:
– Заслужили, Семён Семёныч! Хоть сейчас езжайте, отдохните от трудов праведных, от забот тяжких…
– Спасибо, друзья, за поддержку. Но есть проблемка! Мы уже месяц задерживаем зарплату рабочим, и премию их новогоднюю тормознули для себя любимых… А ну если они узнают, что я в круизе средиземноморском влачу свой жалкий жребий? То-то и оно! Что предложите мне?
Зам вчера праздновал вместе с директором, тоже плохо сегодня соображал, поэтому брякнул:
– Да плевать на это чернорабочее мнение…
Но главный инженер, фитнес-энтузиаст и трезвенник, высказался, как всегда, веско и трезво:
– Плевать-то, плевать, но шум могут поднять. А дойдет, тьфу-тьфу, до прессы и инвесторов? Как-то очень не «комильфо» это будет!
Поднялся гомон споров в поиске решения. Директор слушал, слушал, да зачитал ту умную цитатку…
Но никто ничего не понял, и опять разгорелись споры. Директор опять послушал, да всё объяснил:
– Это понятно, что у нас с рабочими разное позиционирование по э-э-э… по осям ценностей. И ценностями своими мы делиться не будем. Но мы можем построить: и убедительную, и менее конфликтную коммуникацию!
Опять разгорелся базар, когда предлагали все, всё и сразу.
Директор вновь всех остановил:
– Ох, ребята, ребята! Что бы вы без меня делали? Слухайте мои решения, и выполняйте как указания! Итак, метиловый спирт в нашей «незамерзайке» временно меняем на этиловый! Понятно, что на самый дешевый, из ёлок, ха-ха, новогодних, но с которого сразу не отравятся! И сразу широко пустить слушок об этом акте доброй воли администрации. Что, да почему, объяснение какое-то сами придумайте! Ну, там, поставки метилового из-за метелей сорвались… Или ещё что-нибудь… Да, с контролем охрана обороты поубавьте. Типа: чтоб не весь спирт до капли, но частично могли утащить. Короче, если закусить в праздник им нечем будет, но выпить смогут! И устаканятся все проблемы, сгладятся конфликты, сблизятся ценности! Всё, выполняйте!
Все загалдели, уходя:
– Гениальное решение! Поддерживаем и реализуем…
А директор поехал на очередной корпоратив, лечить свой креатив.
Жена – это вам не сатана!
«Как сказал наш… Артем… Архип… ну, этот… короче, наш Чехов: „В жене должно быть всё прекрасно!“ – с обидой думал Сергей Митрохин. – Да, и ноги, и грудь… И… И всё… Должно! А у моей? Эх, судьба-злодейка… такому мужику, и такое…»
Да, себя Сергей Викторович почитал «Аполлоном». Причем, не древнегреческим, а «молодогреческим» героем!
А между тем по ночному городу, пошатываясь, тяжело шел уже явно немолодой мужчина. И совсем не «Аполлон»: в толщину, почти как в рост, да и ещё из этой толщины живот выставлялся.
Шел Викторович с очередной пьянки домой: к жене, и двум детям.
Пил мужчина, не то чтобы запойно, но уважая традиционные ритуалы. Пятница – это пьяница! Суббота – выпить «охота»! Воскресения – для опохмеления!
А еще, Сергей Викторович, разок в месяц, как «истинный мужик», погуливал. Была у них в цехе любительница этого. Всех любила, вот и Сергей «не пренебрегал»…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
