Высокий замок

Рыцарь, подавший женщине руку, указал в сторону невысокого здания, богатого и ухоженного. Ранее здесь наверняка обитал городской управитель. У высоких – впору всаднику проехать не пригибаясь – резных дверей замерла стража.

– Полковник Тайрон Гвалм расположился здесь, леди. Желаете, чтобы охрана сопровождала вас?

– Нет, – покачала она головой. – Не стоит. Позаботьтесь о размещении… я думаю, ночлег мне понадобится на день, на два, не более.

– Как будет угодно госпоже.

– Меня вполне устроит гостиница. Но хорошая гостиница.

– Будет исполнено, госпожа.

Интересно, как рыцарь относится к тому, что она отдает ему приказы? По родовитости он наверняка выше ее, но всего лишь простой дворянин. Дилана мечтательно улыбнулась. Молод, красив… пожалуй, горечь подчинения женщине ему можно будет и подсластить. У нее давно не было мужчины, и сегодня вечером стоит эту ситуацию поправить. Заодно и выяснить, умен этот парень или только мечом махать обучен. Если умен – воспримет ночное развлечение правильно, не делая поспешных выводов. Если же нет… Император простит ей этот грех. Унгарт ясно дал ей понять, что убивать без причины не следует – но ведь и причину придумать нетрудно.

Она поднялась по белым каменным ступеням, тут же один из воинов заступил ей дорогу. Спокойно заступил, не хватаясь за меч. Даже изобразил вежливый поклон.

– Чего изволит госпожа?

– Я хотела бы увидеть полковника, солдат. – Дилана подарила стражу одну из своих улыбок, от которых мужчины, как правило, резко глупели. Этот исключением не оказался.

– Да, госпожа, конечно… позвольте проводить вас. Полковник не откажет в аудиенции столь очаровательной даме.

Он провел ее по устланной ковром лестнице, по длинному коридору, попутно кивая стоящим на каждом шагу солдатам – мол, все в порядке. Остановился у плотно прикрытой двери из дорогого черного, с красным отливом, дерева. Деликатно постучал.

– Прошу мгновение подождать, госпожа.

И скрылся за дверью. Дилана окинула себя мысленным взглядом. Да, все в порядке. Свежая кожа, не тронутая пылью дальней дороги, изящный костюм, выгодно подчеркивавший фигуру, густая грива темных волос.

– Прошу вас, госпожа.

Она вошла. Из-за широкого стола навстречу ей поднялся кряжистый мужчина с коротким ежиком седых волос и массивной, выдвинутой вперед челюстью. На нем был слегка потертый мундир полковника имперской легкой пехоты. Дилана встречала людей подобных этому полковнику. Наверняка, как и другие, любит выставлять напоказ свою близость к армии… хочет, чтобы каждый солдат считал его отцом родным. И мундир, и небрежно брошенная на диван у стены кираса, с порядком облупившейся эмалью, со вмятинами от пропущенных ударов – все это игра на публику. Наверняка и меч такой же, без украшений, тяжелый, грубый. И есть полковник предпочитает из солдатского котла, не иначе. Она чуть заметно поморщилась – терпеть не могла подобных демонстраций. А это именно демонстрация… будь он и в самом деле таким, каким хотел казаться – сейчас находился бы рядом с солдатами, у стен цитадели. Так нет же, выбрал лучшее в городе здание, окружил себя пятью кругами охраны. Этим бы парням – да на приступ. Глядишь, и не мозолила бы глаза твердыня Шиммеля.

– Счастлив приветствовать вас, прекраснейшая. – Полковник оскалился, что должно было обозначать дружелюбную улыбку. – Полковник Тайрон Гвалм к вашим услугам. Но я буду бесконечно рад, если вы окажете мне честь называть меня просто по имени.

Он даже поклонился… не без изящества, следовало отдать должное.

Дилана смерила его взглядом, чуть склонила голову – то ли приветственный поклон, то ли согласие на предложенную фамильярность – и прошла прямо к столу. Опустилась в кресло полковника, небрежно закинула ногу на ногу. Из кармашка достала небольшой золотой медальон, небрежно бросила на стол.

– Я Дилана Танжери, дорогой Тайрон. Вы можете называть меня просто леди Танжери.

Улыбка на мясистом лице полковника тут же увяла – и вернулась, но теперь она выглядела откровенно натянутой.

– Какая честь, – кисло пробормотал он. – Леди Танжери… позволительно ли узнать, какое дело привело вас в Шиммель?

– Позволительно, – кивнула она. – Но сначала я бы хотела задать один вопрос… почему ваша охрана столь беспечна? Солдат, препроводивший меня сюда, не задал ни единого вопроса. Если бы на моем месте была убийца Ордена… а поверьте, у них хватает красивых женщин, то уже сейчас у имперской армии было бы одним полковником меньше.

– Он… – пробормотал полковник, отводя взгляд, – он будет наказан.

– Нет, я думаю, он должен быть поощрен. Что может быть для солдата лучшей наградой, чем слава? Когда ваши войска пойдут на штурм? Я бы хотела увидеть его в первых рядах.

– Как вам будет угодно. – Улыбка окончательно исчезла, и теперь полковник взирал на незваную гостью даже без намека на симпатию. Дилана подумала, что Гвалм и в самом деле служака… любой придворный щеголь нашел бы в себе силы изображать любезность сколь угодно долго.

– Правда, я не уверен, что в ближайшее время решусь на штурм.

– Вот как?

Повисла долгая пауза. Дилана коснулась медальона пальчиком с длинным ухоженным ноготком, многозначительно посмотрела на Гвалма.

– Полковник, я требую отчета о состоянии ваших дел.

– Как прикажете, леди. – Видно было, как ему не хочется говорить, но спорить с обладателем медальона «карающей руки» было чревато весьма неприятными последствиями. – В настоящее время потери полка составляют двести пятьдесят три человека убитыми и тяжелоранеными. Легкораненых около трехсот. По моим расчетам, в цитадели чуть менее двух сотен защитников. Попытка штурма представляется мне… бесперспективной. Необходимы подкрепления. Пока же моих солдат хватает лишь на удержание блокады вокруг крепости и на патрулирование города.

– То есть, полковник, вы потеряли четверть состава своего полка, ничего не добившись?

– Я бы так не сказал… – заиграл он желваками. – Порт полностью находится под нашим контролем. Доставить в крепость припасы невозможно. АрЛорен не рискует делать вылазки… один раз попробовал, и это стоило ему по меньшей мере двух десятков человек.

– А вам?

Он все же отвел глаза. Промолчал, не желая отвечать на провокационный вопрос. Дилана ответа и не ждала. Ясно как день, если уж арЛорен рискнул контратаковать, то явно не ради того, чтобы предложить имперцам честную схватку клинок к клинку.

– Полковник, сколько метательных машин в вашем распоряжении?

– Большая часть катапульт в настоящее время… ремонтируется, – ответил он после паузы. Ответил неохотно, уже понимая, каким будет следующий вопрос. – Да, леди Танжери, они сожгли пять катапульт и перебили три десятка прислуги. Если бы мои ребята не остановили инталийцев, мы бы потеряли все катапульты.

– Если бы ваши солдаты занимались делом вместо охраны вашей резиденции, полковник, катапульты остались бы целы, – ядовито прошипела Дилана, но затем расслабилась и улыбнулась. – Впрочем, теперь это не важно. Завтра арЛорен сдаст цитадель.

– Сдаст? – Гвалм явно не поверил собственным ушам.

– Именно. Где-нибудь к полудню. Надеюсь, вы будете при этом присутствовать, обещаю, зрелище будет интересным и весьма поучительным. Сейчас я намерена отдохнуть. А утром, часам к десяти, жду вас у цитадели. Да… мне понадобятся местные жители. Думаю, полсотни хватит. Женщин. Детей постарше.

– Леди, вы желаете отправить солдат на приступ под прикрытием мирных жителей? Мы пробовали и это, – криво усмехнулся Гвалм. – Они просто садятся на землю и отказываются идти. Ребята убили троих или четверых… но на остальных это не подействовало.

– Полковник, зачем гадать? Вы все увидите. И, кстати, проводите меня до выхода… а то вдруг не все ваши стражи столь… ненадежны.

Он сверкнул глазами, и Дилана подумала, что не хотела бы оказаться на месте того благодушного солдата. Вероятно, милейший Тайрон придумает для нерадивого охранника наказание посерьезнее, чем просто оказаться в первых рядах штурмующих крепость арЛорена. Тем более что штурма все равно не будет.

Утро выдалось ясным и прохладным, воздух был восхитительно чист, и в его кристальной прозрачности можно было разглядеть каждый камень могучих бастионов. Остатки имперского полка выстроились на достаточном расстоянии от стен, где их не могли достать ни стрелы, ни камни катапульт. Лица солдат были мрачны – ох, не хочется им на приступ идти, не хочется. И неудивительно – отряд чуть более чем в тысячу человек эти стены перемелют в кровавую кашу.

Тут же стояли и горожане. Дилана окинула взглядом нестройную толпу, удовлетворенно кивнула. Полковник приказ выполнил старательно, словно пытаясь хоть этим загладить свою некомпетентность. Полсотни, как и было приказано. В основном подростки и молодые девушки. Две матроны постарше, одетые не то чтобы дорого – но вполне пристойно. Не из бедных. Трясутся от страха… ну, это они правильно.

Ни жалости, ни симпатии к пленникам Дилана не испытывала. Она вообще была в плохом настроении. Новый поклонник не оправдал надежд – в постели это прекрасное тело оказалось скучным и пресным. Правда, сейчас он искренне верил, что сумел покорить сердце одной из самых известных и самых красивых женщин Империи, и теперь победно смотрел на всех окружающих, выпячивал грудь колесом и готов был на любые подвиги. Ну что ж, подвиги его ждут.

– Полковник, у вас найдется белый флаг?

– Что, леди? – Гвалм удивленно посмотрел на посланницу Императора.

– Белый флаг… я намерена вступить с арЛореном в переговоры.

Подходящая белая тряпка нашлась – одна из горожанок теперь ревела, прикрывая срам ладонями. Кто-то из подростков снял с себя и сунул ей рубаху.

– Пусть юбку привяжут к копью. Один из солдат пойдет к воротам крепости и пригласит Ульдера арЛорена на переговоры. Объяснит, что я, леди Танжери, желаю говорить с ним и гарантирую его личную безопасность и свободу. Именем Императора. Парламентер должен быть вежлив и корректен. Это понятно?

– Да, леди. Все будет исполнено в точности.

Парламентер стоял у ворот крепости долго. Вероятно, в конечном итоге обещания Диланы возымели действие, поскольку со стены спустилась легкая деревянная люлька. В ней находился всего один человек. Полковник Ульдер арЛорен.

Он подошел к имперцам неспешно, даже вальяжно. Так победитель подходит к побежденным. Да он и ощущал себя победителем – пусть даже на один-два дня. АрЛорен уже доказал, что с военным делом знаком неплохо. Имперский полк изрядно потрепан, осадные машины сожжены. Крепость живет и борется. Ему есть, чем гордиться. Безусловно, арЛорен понимает, что рано или поздно цитадель падет, для имперских генералов это станет делом чести – даже если удержать северный порт в руках Империи не удастся.

Сверкающие эмалью доспехи, белоснежный, без единого пятнышка, плащ. Глухой шлем с перьями цапли на локте левой руки. Правая, в стальной перчатке, пуста – но на боку висит меч. Если Дилана нарушит данное слово, меч рыцарю не поможет, и он это знает.

– Приветствую, полковник.

– Леди Танжери, как я понимаю? – Он отвесил ей поклон.

– Рада знакомству, – мило улыбнулась Дилана.

– Не могу сказать того же, – сухо ответил арЛорен. – Я бы предпочел видеть вас на костре, леди. У Инталии к вам счеты, вы ведь знаете?

– Разумеется.

– Вот я и думаю сейчас, что ценнее – моя жизнь или ваша?

– Мне кажется, полковник, вы выбрали не самый лучший тон для переговоров.

– Да? Ну что ж… Что вы уполномочены предложить мне, леди Танжери? Я думаю, о капитуляции речь не пойдет?

Дилана серьезно кивнула.

– Именно о капитуляции я и намеревалась поговорить.

Светоносец рассмеялся. Весело, непринужденно – как от доброй шутки в хорошей компании.

– Имперские войска намерены сдаться?

– Ваш юмор неуместен, полковник. – Дилана не повела и бровью. – Я предлагаю вам сдать крепость.

– Но почему, леди Танжери? Неужели ваша жалкая горстка солдат сможет взойти на стены? Сегодня чудесное утро, вы повеселили меня. Приятно начинать день в хорошем настроении, не так ли?

– Так вот, полковник, – Дилана словно бы не слышала насмешки, – вы сдадите крепость. А чтобы убедить вас в серьезности моих намерений…

Она повернулась к рыцарю, скрасившему, пусть и бездарно, ее ночь.

– Энниг, приведи кого-нибудь из жителей.

Спустя несколько мгновений, высокая девушка была брошена в пыль к ногам Диланы.

– А теперь убей ее.

– Убить? – На мгновение рыцарь опешил. – Зачем?

Дилана поморщилась. Не стоило поручать такое дело благородному… в горячке боя он, не задумываясь, перерезал бы горло и ребенку, и старухе. Но сейчас воспитание рыцаря восставало против полученного приказа. Пожалуй, он не подчинится. Дилана оглядела ряды солдат, выбрала одного с рожей висельника и убийцы. Жестом подозвала к себе.

– Убей.

Солдат, ни на мгновение не задумавшись, полоснул ножом по горлу все еще стоящей на коленях девушки. Дилана отступила назад, чтобы ни одна капля ударившей фонтаном крови не упала на ее костюм. Тело, дергаясь в конвульсиях, завалилось набок. Солдат неторопливо вытер нож об одежду убитой, выпрямился. Лицо его было спокойным.

Светоносец с ненавистью смотрел на Дилану. И от нападения его удерживала только мысль о полной бесперспективности этой эскапады. Хотя Дилана видела, что орденец уже находится на грани… еще немного, и он в самом деле решит, что его жизнь в обмен на жизнь Танжери – не самый худший размен. На всякий случай она сделала еще один шаг назад, увеличивая дистанцию между собой и рыцарем.

– Так вот, полковник арЛорен, примите мой ультиматум. – Она чеканила слова, понимая, что именно такой размеренный речитатив не даст светоносцу сорваться в бездну слепой ярости. – Если вы сдадите крепость, то я, леди Дилана Танжери, своей честью и именем Императора обещаю вам свободный проход. Солдаты полковника Тайрона Гвалма не будут атаковать. Вы уйдете в полном вооружении, при знаменах, а также сможете забрать из крепости абсолютно все, что сможет вам понадобиться в пути. Империи не нужна бойня. Если сочтете нужным, можете направиться на соединение с инталийской армией. В настоящее время она сосредоточена в пределах герцогства Тимрет.

Она на мгновение замолчала, затем уверенно продолжила:

– Если же вы отклоните мой ультиматум, я буду каждые пять минут убивать по одному заложнику. До тех пор, пока в этом городе есть хоть кто-то, кроме солдат Империи. После этого я распоряжусь, чтобы сюда доставили жителей окрестных поселений. Я хочу, чтобы вы, полковник арЛорен, подумали о том, что долг рыцаря Ордена – защищать жителей Инталии. Своим упорством вы обречете их на смерть. Двенадцать человек в час. Почти триста человек в сутки. И так до тех пор, пока в округе не останется ни одной живой души. Все эти люди умрут лишь потому, что вы будете цепляться за эти каменные стены.

Дилана перевела дух и уже нормальным тоном добавила:

– Это все, полковник. Вам потребуется время на размышление?

– Да… – Гордый светоносец явно был сбит с толку.

– Это хорошо. Думайте, я вас не тороплю.

Она повернулась к солдату, все еще стоящему рядом с ней.

– Веди следующую.

– Постойте! – Орденец сделал шаг вперед и остановился, увидев, как вылетели из ножен мечи эскорта леди Танжери. – Вы же дали мне время на размышления! Я не могу принять подобного решения, не выслушав мнения своих офицеров!

– Конечно, дала. – Дилана сделала над собой усилие, чтобы не усмехнуться, поскольку сейчас необходимо было сохранять серьезность. – И мои слова останутся в силе. Все слова, полковник. И насчет времени… и насчет пяти минут.

Спустя полтора часа ворота крепости распахнулись. Орденские солдаты выходили медленно, ощетинившись сталью. Их было даже меньше, чем предположил Гвалм – не больше двух сотен. Вероятно, они ожидали, что сейчас гуранцы бросятся на них со всех сторон, сомнут… смяли бы, конечно, при пятикратном численном перевесе исход стычки предсказать совсем нетрудно.

Понял это и Гвалм. Поднял руку, собираясь отдать приказ – и замер, натолкнувшись на ледяной взгляд Диланы.

– Они уйдут без боя, – прошипела она, метая глазами молнии. – Или ты считаешь, ублюдок, что я разбрасываюсь словом Императора просто так? Только посмей – и кол на площади Брона покажется тебе счастьем.

Он колебался, с ненавистью глядя на Танжери. И та вдруг поняла, что полковник думает сейчас даже не о том, отдать приказ об атаке или нет, а о том, сумеет ли скрыть смерть эмиссара Императора, если сейчас свернет ей шею. Не сумеет, слишком много свидетелей, каждому рот не заткнешь.

Затем страх все же пересилил мимолетную решимость. Полковник отвернулся.

– Стоять! Мечи в ножны!

Орденцы шли – мимо замерших солдат, мимо спокойной Диланы. Мимо кучи женских трупов – почти двадцать тел с одинаково, одним заученным движением перерезанными шеями. Лишь арЛорен шагал, не глядя по сторонам, и даже не взяв в руки меч.

Сейчас Гвалм изо всех сил надеялся, что ни у кого из солдат не сдадут нервы. Что не тренькнет тетива арбалета, посылая в сторону италийцев короткую тяжелую стрелу. Надеялся, потому что в глазах леди Танжери он прочел приговор. Себе. В кого бы ни выстрелили сейчас – это будет выстрел в него, в Тайрона Гвалма. И если хотя бы половина слухов о леди Танжери правда, он и в самом деле будет мечтать о смерти на колу. Она сумеет.

Обошлось. Орденцы прошли сквозь ряды солдат – им уступили дорогу. Против ожидания, вслед не полетели ни оскорбления, ни сальные шуточки. Все происходило беззвучно – лишь тяжелые удары ног, хриплое дыхание многих сотен людей да звон стали. В середине строя шагал молодой знаменосец, совсем еще мальчишка, сжимая дрожащими руками древко с бело-золотым стягом. Вокруг него гурьбой двигались люди от воинского дела далекие – в основном женщины, дети, несколько стариков. Матрона в дорогом платье, совсем не предназначенном для пешего перехода, несла на руках мирно посапывающего ребенка. Вероятно, это были домочадцы офицеров и тех солдат, кому разрешили обзавестись семьей. Да еще некоторые из слуг, те, кто счел отступление вместе с солдатами менее опасным, чем остаться в опустевшей цитадели.

– Неужели они так и уйдут? – прошептал полковник, с ненавистью глядя вслед удаляющимся орденцам.

– Уйдут, – твердо заявила Дилана. – А через два или три дня встретятся с отрядом генерала Ульмира. Пять укомплектованных полков. Из них два – тяжелой латной пехоты. Скорее всего индарские наемники. Думаю, вам хватит сообразительности послать к генералу гонца, чтобы он должным образом подготовился к встрече?

– А как же слово Императора? – не выдержав, съехидничал полковник.

– Я не нарушаю слова. Солдатам Ордена был обещан свободный уход из Шиммеля. С оружием, со знаменем. Я дала им совершенно точную информацию о расположении остатков инталийской армии.

Она несколько мгновений помолчала, затем сухо добавила:

– И не моя вина, если они не сумеют всем этим воспользоваться.

* * *

Таша неспешно шла по улице, закутавшись в плащ, полностью скрывавший ее тело, а заодно и лицо. Альта следовала позади, все время отставая, а затем нагоняя госпожу. Для девочки это был первый город в жизни – по крайней мере первый город, который она видела с тех пор, как потеряла память. И сейчас она вертела головой, стараясь ухватить взглядом все сразу. Высокие здания – в два, три, а то и четыре этажа. Широкие, мощенные камнем улицы. Шумный рынок… Таша могла бы сказать, что сегодня здесь на удивление мало народу, но для Альты и эти несколько сот человек, одновременно собравшихся на площади ради покупки и продажи, казались огромной толпой.

Еще она глазела на людей. Война войной, но портовый город всегда привлекал торговцев. Много безопаснее доставить товары на корабле, чем вести караван через земли Гурана и Инталии, где всегда найдутся лихие люди, готовые рискнуть своей шкурой ради доброй добычи. А потому даже сейчас, в это неспокойное время, в Шиммеле немало было гостей. Напыщенные кинтарийские негоцианты, в шелках и парче кричаще-ярких расцветок, со странными шляпами из накрученных прямо на головы полос ткани, с ухоженными бородками, часто разделенными на две, а то и на три части, украшенными ленточками и драгоценными цепочками тонкой работы. Диковатого вида пираты с архипелага Южный Крест, увешанные оружием сверх всякой меры – часто драгоценные сабли и мечи, кинжалы тонкой работы соседствовали с грубыми, кое-как откованными тесаками, а изысканные одежды – с откровенным рваньем. Кое-где мелькали статные мужчины в кольчугах с серебряными пластинами – индарские купцы, как и индарские воины, редко расставались с боевым железом. Время от времени по камням грохотали шаги имперских патрулей – даже несмотря на то что город уже не пытался сопротивляться захватчикам, гуранцы не рисковали отпускать своих солдат на улицы Шиммеля меньше, чем по десятку.

Только белых плащей рыцарей-светоносцев нельзя было сейчас встретить в этих местах.

Переход от деревни до Шиммеля дался Таше тяжело. Поначалу она была уверена, что силы полностью к ней вернулись – но уже после первого часа в пути поняла, что если немедленно не отдохнет, то еще через несколько шагов просто рухнет без сил. Постепенно привалы становились чаще. К сумеркам прошли много меньше, чем планировалось, и тем не менее Таша ног под собой не чувствовала от усталости. Работать по устройству ночлега снова пришлось Альте. Вооружившись маленьким тесаком, девочка быстро нарубила лапника, организовав мягкую, хотя и несколько колючую, постель. Затем занялась ужином – в дорожных мешках было достаточно провизии, не очень вкусной, зато удобной для дальних переходов. Орехи, вяленое мясо, сыр, подсушенный хлеб. Измотанная волшебница с трудом впихнула в себя несколько кусочков сыра, затем, давясь и сдерживая тошноту, выпила полкотелка приготовленного Альтой лечебного отвара и забылась тревожным сном.

День за днем… Когда впереди показались предместья Шиммеля, Таша даже не поверила своим глазам. Неужели где-то там есть шанс найти нормальный ночлег, чан с горячей водой и кусочек свежеподжаренного мяса. Сейчас это казалось чудом.

Первым ее желанием было сунуться в ближайший дом, предложить хозяину пару монет за стол и ночлег… но, поразмыслив, девушка решила, что это будет не очень разумным поступком. Вне всякого сомнения, награда за ее голову способна соблазнить любого… или почти любого. Лучше уж провести еще одну ночь в лесу, а затем сразу отправиться искать корабль.

Альта не стала спорить – хотя тоже страшно устала. Ночь прошла спокойно. Утром странницы двинулись в город. Потратив почти два часа, Таша полностью сменила одежду – теперь она была похожа на небогатую горожанку. В иное время леди озаботилась бы наложить на себя, а заодно и на свою спутницу заклинание «фантом» – и новая одежда не понадобилась бы. Увы… сейчас это было не в ее силах. Разумеется, волшебница не собиралась следовать прощальному совету Зельды и уже на втором привале попыталась заклинанием залечить своей спутнице длинную кровоточащую царапину на плече – девочка неудачно оступилась, и острый сучок, вспоров ткань куртки, сильно разодрал кожу.

И потеряла сознание.

Очнулась она спустя час – слабость была такой, что, казалось, невозможно поднять даже ложку. Альта сидела рядом, бледная и испуганная.

– Что со мной… было?

– Вам ведь нельзя использовать магию крови, госпожа, – пробормотала та, поднося к губам волшебницы чашу с целебным отваром. – Зельда рассказывала, пока вы спали.

– Что она… говорила?

Альта на мгновение закусила губу, словно стесняясь читать лекцию мастеру магии. Затем заговорила менторским тоном, неосознанно повторяя интонации Орделии Девон, стараясь не встречаться с Ташей взглядом.

– Магия крови использует жизненную силу самого мага даже в том случае, если используются жертвоприношения или иные компоненты – частички плоти, живая кровь. Сильные заклинания расходуют много силы, слабые – меньше. Поэтому даже опытные маги крови в бою больше полагаются на боевые заклинания стихий. Если остаток собственных сил волшебника становится меньше определенного индивидуального уровня, он может потерять сознание…

– О Эмиал, где же ты набралась такого занудства, малышка? – вздохнула Таша. – А никак нельзя сказать попроще?

– Можно, госпожа. У вас сейчас нет запаса жизненной силы. Вообще.

– К-как… это же… смерть?

– Если будете пользоваться магией крови, то так и будет, – девочка вымученно улыбнулась. – Вы лишь чуть-чуть восстановили резерв… и тут же выпили его до самого дна.

– Я всегда быстро восстанавливалась, – пожала плечами волшебница.

Но она понимала, что это пустые слова. Собственно, ничего нового она не услышала – все это она знала. Когда-то. А теперь давно и прочно забыла. Жизненная сила – это не просто здоровье, мускулы, сытость или что-то еще. Именно эта сила делает человека способным к магии, и она, по сути, порождает саму себя. Когда ее много, то и восстановление идет быстрее. Создав «стрелу мрака», можно уже через час пустить вторую – и не ощутить слабости. Но если сил нет вообще, то пройдет немало времени, прежде чем затеплится хотя бы жалкая искорка. Да, Таша читала об этом. Очень давно.