Контрабандист

И когда с блокером сунулись ко мне, я завопил:

– Уберите эту штуку, я сам пойду, куда скажете!

Они усмехнулись и не стали меня мучить, за что я им был благодарен. Зато быстро и проворно обыскали и прощупали внутренности сканером, забрав мои драгоценные часы с банковским доступом. И еще мне на плечо легла рука одного из них. Совсем не больно – если не шевелиться.

Один из пришельцев сразу занялся какими-то манипуляциями с планшетом дознавателя. Через пару минут он объявил:

– Чисто.

– А сервер? – спросил «черный костюм».

– Везде чисто.

– Уходим. – Он аккуратно поправил воротник у парализованной барышни и поцеловал ее безвольную руку. – Это было великолепно, беби. Я пришлю тебе корзину желтых тюльпанов.

Меня взяли за рукав и повели по коридору – энергично, но без излишней грубости. Через открытую дверь дежурки я увидел, что и там сидят двое сержантов с остекленевшими глазами – блокер вышибает из человека дух на полчаса и больше.

Я старался казаться понятливым и покладистым, я чувствовал, что при малейшем моем непослушании мне либо двинут под дых, либо выломают кисть – одним словом, докажут, что следует быть паинькой. Парни действовали неторопливо и уверенно, эдакие ходячие танки. Так, по моим наблюдениям, ведут себя федеральные спецслужбы, но какого лешего федералам похищать меня на территории дружественной колонии?

Утешало одно – мне не свернули шею сразу, а значит, можно надеяться на лучшее. Главное, что скоро все выяснится…

Нуль-пространство,

борт пассажирского яхт-рейсера «Альбатрос»,

28 ноября, 16–00 GTS

– Стало быть, Грач… – Худощавый человек в черном костюме ощупывал меня взглядом так тщательно, словно видел насквозь каждую косточку.

– Так меня называют только друзья, – вежливо соврал я.

– Отлично. Давай станем друзьями. Не против?

– Вам разве откажешь… – болезненно улыбнулся я.

– Итак, Грач, хочу сразу сказать, что ты мой – весь без остатка. Официально ты пропал без вести. Никакого упоминания о твоем чудесном воскресении у спасателей больше нет. Могу устроить так, что ты уже не вернешься из небытия. А могу, наоборот, организовать целую рождественскую сказку: трогательную встречу с близкими, слезы счастья и прочие нежные радости. Что тебе больше по душе?

– Ой, даже и не знаю, – покачал я головой. – А можно я посоветуюсь с мамой?

– Нельзя. Но могу дать время на раздумье, если у тебя были другие планы.

– Конечно, были, – в сердцах проговорил я. – Конечно, были нормальные, человеческие планы: вернуться домой, отдохнуть, напиться, потратить заработанные деньги на разные милые удовольствия. Разве это неестественно?

– Неестественно быть таким глупым мальчиком, Грач, – с укором проговорил собеседник. – Какие деньги, какие удовольствия? Ты попал в скверную историю, и дома тебя ждет ордер на арест. На что ты надеешься со своей-то героической биографией, а?

– Мне есть на что надеяться, – уверенно проговорил я. – Бороться с неприятностями – часть моей работы, и до сих пор я с нею справлялся… почти успешно.

– Оптимист… – с сочувствием вздохнул незнакомец. – Как можно быть таким легкомысленным? Твоя довольная рожа на всех экранах наблюдения была крупным планом. Кстати, где ты такой галстук взял – поймал в бассейне с химическими отходами? И дружок твой показания дал в первый же день. Искренне раскаялся, активно сотрудничал со следствием – ему даже обвинение не стали предъявлять. Просто предложили работать на какой-то далекой колонии, с чем он радостно согласился.

Я при этих словах скис, и собеседник это заметил.

– А грехи тебе, Грач, припишут серьезные. Это не тушенку из-под налогов уводить. Один только особый дивизион на тебя такой зуб имеет! И на что ты надеешься потратить свои жалкие деньги? На какие удовольствия – на адвокатов?

– Ладно, хватит, – отрезал я. – Если вы меня знаете, то отлично понимаете, что я – деловой человек. Так что давайте скорее к делу. Для начала, как тебя называть, дорогой партнер, и чью сторону ты представляешь?

– Для друзей я – Бинго, устраивает?

– По первому пункту договорились. Дальше.

– Я действую от имени некоего влиятельного и состоятельного лица, имя которого пока не назову. Однако скажу, что это лицо участвовало в финансировании той самой экспедиции.

– А-а, – ухмыльнулся я. – Наверно, какая-то военная вдова…

– Какая вдова? – удивился Бинго.

– Ну, мне так объяснили. Что экспедицию финансируют военные вдовы.

Бинго искренне расхохотался.

– Ну, будем называть это лицо Вдовой. Хочу также сказать, что ты уже на него работал.

– Я много на кого работал.

– Постарайся припомнить: года три назад ты исполнял заказ по сопровождению каких-то газовых контейнеров на небольшую колонию…

– Гарсия, – сразу вспомнил я. – Благотворительная программа «Обогреем жертв войны». Незабываемая история…

В самом деле, забыть такое невозможно. Это был как раз тот редкий случай, когда мне пришлось лететь вместе с грузом. Полет был недолгим – меньше двух недель. Но за эти недели случилось такое, что у меня еще долго кровь стыла по ночам.

Я, конечно, понимал, что в контейнерах вовсе не альтернативное топливо, как мы всех пытались убедить. И я даже толком не знал, что там, – мне и не надо было это знать. Но на десятый день полета контейнеры дали течь.

Я вдруг обнаружил, что практически все члены команды невменяемы. Капитан забился в какой-то служебный отсек, сидел там один, совершенно голый, и пускал слюни, как младенец. В столовой кок и дежурный отрубали себе пальцы и кидали их в кухонную машину. В рубке все три пилота задались целью уничтожить все экраны, дисплеи и индикаторы, все, что горит и светится. Они заперлись там, и несколько часов я слышал звон и грохот.

Нам удалось выкрутиться. Не считая меня, двое членов экипажа сохранили остатки разума. Первым делом мы остановили сумасшедших пилотов, поскольку те целенаправленно ломали корабль. Затем вышвырнули в открытый космос все эти чертовы контейнеры, а еще полностью обновили воздух на борту. Наконец, рассадили самых буйных по отдельным каютам и сумели вызвать помощь.

Скандал не разгорелся, поскольку нас подобрал корабль, принадлежащий тому же заказчику. Все, замяли. А мне очень недурно заплатили сверх оговоренного. Во-первых, за перенесенные волнения, во-вторых, за молчание и, в-третьих, за геройское поведение.

В общем, я остался доволен. А когда перестали сниться кошмары, вообще стал вспоминать тот рейс как опасное, но увлекательное приключение.

– Стоп-стоп-стоп, – я хлопнул себя по коленке. – Я понял, кто у нас Вдова. Не иначе, сам господин Марциони, великий и ужасный губернатор Гарсии?

– Ну, какой же он ужасный? Хотя в некоторых вопросах великий. Однако приятно, что ты так проворно соображаешь. Так что ты там говорил про военных вдов?

Я в общих словах пересказал ему версию, которую мне в злопамятном ресторане выдал капитан Дэба. Бинго от души посмеялся, особенно он веселился, когда я цитировал такие слова, как «мемориально-историческое значение», «последний долг павшим» и так далее.

– Ты уже понял, что господин Марциони предлагает тебе новую работу? – спросил он наконец.

– Все к этому и идет, – кивнул я. – Только воротит меня что-то от таких заработков. Ты бы, дружище, повалялся на голом астероиде без кислорода и питания, тогда понял бы меня.

– Ну, это досадная случайность, не более того. На этот раз работа будет интеллигентная. Марциони тебя помнит. И твои способности пролезать без смазки в любое отверстие он оценил сполна. Сейчас он крайне нуждается в таком хитром проныре, как ты.

– Польщен, – вздохнул я.

– Вычислить твое появление на Мельбурне не составило труда. Организовать твою эвакуацию, в принципе, тоже, хотя и стоило денег. Так что вопрос о тебе давно решен.

– Вдвойне польщен. Я понимаю, моего согласия вроде как и не требуется, но, может быть, донесете до меня суть вопроса? А то как-то не с руки говорить ни о чем.

– Будет тебе суть. Ты уже понял, что трогательная история про военных вдов – сказочка для маленьких доверчивых карапузов?

– Можно было и не спрашивать.

– Хорошо. Истинная цель экспедиции, если ты еще не понял, – научные изыскания.

– Что-о-о?!! – У меня отвисла челюсть. – Эти гамадрилы с пулеметами – ученые?!

– Успокойся. Они не ученые, они наемный персонал, который выполняет заказ ученых. Еще один союз грубой силы и тонкого интеллекта, эффективная схема достижения любой цели. Ученые исследуют очередной объект, военные их прикрывают, а господин Марциони им платит, но он хотел бы точно знать, на что идут его деньги. Яйцеголовые обладают редкой способностью покрывать свои планы и действия туманом из наукообразной каши. Твоя миссия – эту кашу отфильтровывать и подавать очищенную от примесей информацию. Что скажешь?

– Бред полнейший. При чем тут я? Здесь нужен научный эксперт с пятью дипломами и большой головой.

– Не горячись. Сначала от тебя много не потребуют. Походи там, осмотрись, прочувствуй настроение… Конечно, заведи побольше друзей. Наверняка среди них окажется как раз такой эксперт…

– Вот оно что, – раздосадованно вздохнул я. – Вам нужен резидент.

– Ну, я бы не бросался такими словами. Мы же с тобой не шпионы какие-то, да? Мы бизнесмены, мы оперируем аналитическими данными, которые получаем из различных источников. Кто лучше тебя, Грач, в подобной ситуации подберет нам небольшой штат компетентных и в то же время общительных людей? Это вполне привычное для тебя дело – давать людям немного подзаработать, согласись.

– Привычное, – неохотно согласился я.

– Суть исследований мы откроем тебе чуть позже, у нас еще полно времени. Но учти, после этого обратной дороги нет.

– Да ее и сейчас нет, – негромко заметил я. Потом спросил: – А собственно, чего вы со мной так возитесь? За что такая честь? Своих соглядатаев мало, что ли?

Бинго грустно улыбнулся.

– Видишь ли, Грач, господин Марциони был очень недоволен, когда узнал о вашей неудаче. Я имею в виду происшествие на нуль-портале. Не удивляйся, он знает все. Очень неосмотрительно со стороны капитана Дэбы было открывать тебе пункт назначения.

– А как же иначе? – удивился я. – Как я проведу судно, если не знаю, куда?

– Впрочем, тебе хорошо заплатили, да и репутация твоя отнюдь не плоха – в определенном смысле, конечно. Можно было бы довериться. Но, Грач, ставки в нашей игре столь высоки, что жизни людские стремительно падают в цене.

– Ого, – тихо изрек я.

– Ага… И все же отправлять тебя в небытие было бы просто расточительно. Гораздо выгоднее поставить в строй. И клянусь, если дело будет сделано, ты вернешься домой с чистой совестью и образцовой биографией. Кроме того, ты навсегда забудешь, что такое пресмыкаться перед зажравшимися таможенниками и пограничниками. Это они будут перед тобой ползать и клевать с твоих рук.

– Они и так клюют, – усмехнулся я. – Меня вот еще волнует: не попаду ли я под статью о каком-нибудь промышленном шпионаже… Стыдно признаться, но лицензии на детективную деятельность у меня нет.

– Грач, тебе не о лицензии надо сейчас думать, – хищно улыбнулся Бинго. – А о том, чтобы вернуться к своим потаскушкам, и желательно не с пустыми штанами, понимаешь? А про шпионаж ты зря. Ни о каком шпионаже речь не идет. Ты будешь легально работать в космической лаборатории, и тебя будут знать как официального представителя инвестора. Мы, кстати, именно туда сейчас и направляемся.

– Что ж… Может, скажете, на какой срок я застрял в ваших проблемах?

– Сейчас на рассмотрении годовой план исследований, а потом…

– Что?! Годовой? Я должен год торчать неизвестно где?

– Пока год, – спокойно ответил Бинго. – А там – поглядим. Может, и не понадобишься. Может, самому понравится.

– Уму непостижимо! Я думал, провожусь с вами недельку-другую, а тут – целый год!

– Можешь отказаться, – Бинго вновь хищно улыбнулся.

– Да если б мог – ноги б моей тут уже не было! Но вы же, сукины дети, все рассчитали, все подстроили! – Я остыл так же резко, как вспыхнул. Устало махнул рукой. – С такими, как вы, бесполезно спорить.

– Это самое разумное, что ты сегодня выдал, Грач. И, пожалуй, хватит на сегодня светских бесед. Мне осталось только сказать тебе: «Фас!»

– Когда я приступаю?

– Уже приступил. Сейчас ты уединишься в каюте и сочинишь подробненький отчет о своей прогулке на Луну-один. Справишься?

– Терпеть не могу писанину. Может, я так расскажу?

– Нет, Грач, ты все опишешь и поставишь подпись. А если у меня возникнут дополнительные вопросы, тогда поговорим.

– Но предупреждаю, колоть в меня нейролептики бесполезно. Во-первых, скрывать мне нечего, поскольку я ничего такого и не видел. Во-вторых, могу под этим делом такой херни наговорить, что вы со своими мозгоправами сами пожалеете. И еще, верните мне мои часы. Они мне дороги, как память.

– Какая память, Грач? – насмешливо проговорил Бинго. – Что тебе может быть дорого, кроме денег? На, хватай, – он вынул часы из ящика стола и швырнул мне. – Не нужны никому твои нищенские крохи.

– Вот так, денежки счет любят, – строго проговорил я и спрятал свое маленькое состояние в нагрудном кармане.

– Какие будут пожелания? Помыться, переодеться, перекусить?

– Переодеться, – кивнул я. – Но сначала помыться. И перекусить. И если можно, парочку массажисток в ванную. Если не трудно, китаянок или малаек. И хорошо бы дворецкого в номер.

– Приятно видеть, что ты еще способен шутить, – проговорил Бинго с некой двусмысленной интонацией и вышел из каюты.

А я, отложив на потом составление своего первого доноса, принялся размышлять на тему: как мне сбежать из этой компании и при этом сохранить содержимое штанов в целости.

Космическая лаборатория «Новый Ковчег»

Система Аквилон, орбита Тильды

1 декабря, утро

Едва дождавшись герметизации шлюзов, Дэба выскочил на трап и вытянулся перед генералом Бетховеном.

– Господин командующий…

– Вольно, – отмахнулся генерал. – Пошли ко мне.

В каюте у генерала они обнялись.

– Ну, здорово, батя, – выдохнул Дэба.

– И тебе того же. Ох, тяжко было тебя ждать, парень…

Он разлил по рюмкам бренди.

– За твое благополучное возвращение.

– Мне можно побольше, – произнес капитан, покосившись на микроскопическую дозу.

Бетховен рассмеялся и передал ему стакан из бара.

– Наливай сам, сколько надо. Что, сынок, несладко пришлось?

– А когда мне сладко-то было? Ребят вот потеряли…

– Да знаю, – вздохнул Бетховен. – Что ж поделаешь, они – солдаты. Кстати, вы и штатского там оставили?

– И штатского. Может, оно и лучше? Лишние глаза, лишние слова…

– Не знаю, – покачал головой генерал. – Мне его специально советовали, он человек надежный был. Ну, да ладно, мертвых не вернуть. А поэтому – за живых! – он качнул рюмкой.

Они помолчали, пробуя бренди. Генерал поморщился – он не признавал дешевые напитки, зато Дэба хватанул стакан залпом.

– Значит, говоришь, все сделали? – спросил Бетховен.

– Все, – подтвердил Дэба.

– И Придумщика привезли?

– Я же говорю – все.

– Интересно на него взглянуть.

– Ничего интересного, – пожал плечами капитан. – Человек как человек. Лучше скажи, что ты с ним делать собираешься.

– Я думал, ты знаешь, что с ним делать. Вы все-таки служили вместе.

– Ну, служили мы недолго. Если точно – то одиннадцать с половиной дней.

– Судьба… – Бетховен сокрушенно покачал головой. – И все-таки, как думаешь, захочет он говорить?

– Ничего не могу обещать, – покачал головой Дэба.

– Дело-то такое… заставлять не хотелось бы.

– Знаешь, батя, если сам не захочет, то мы не заставим. Но в любом случае яйцеголовые получат его только после нас. Или вообще не получат.

– Это верно.

– У тебя нет водки?

– О-о, да ты увлекаешься, я гляжу.

– Ничего, теперь можно, – Дэба откинулся на спинке кресла, запрокинув голову. – Ребят в увольнительную отпустим?

– А чего ж, пусть погуляют. А вот ты останься, ты тут нужен.

– Останусь.

– Давай-ка взглянем на Придумщика.

– С ним, наверно, медик сейчас занимается.

– Ничего, мы не помешаем.

Дэба неохотно поднялся, и они с генералом направились в сторону санблока. Возле двери с небольшим окошком они остановились.

– Может, заходить не будем? – предложил Дэба.

– Ладно, так поглядим, – генерал прильнул к окошку.

Он и в самом деле не увидел ничего особенного. Простая больничная койка, на которой спит самый обычный на вид человек. Некоторое время генерал его разглядывал, но так ничего интересного и не увидел.

– Не верится, – сказал он. – Просто не верится. Если б ты тут передо мной не стоял живой и здоровый, ни за что бы не поверил в такое.

Дэба усмехнулся.

– Посмотреть бы, как вы там… – Бетховен неопределенно повел руками.

Капитан покачал головой.

– Мы уничтожили все видеопротоколы.

– Правильно, все правильно.

Когда они шли обратно в каюту, генерал молчал, размышляя о чем-то. Наконец он заговорил.

– Теперь, сынок, главное – момент не прошляпить. Главное – не упустить из рук то, что получится.

Дэба усмехнулся.

– Все и так в наших руках. А этих умников с приборчиками я за конкурентов не считаю.

– Ошибаешься, дорогой мой. Теперь нам не с ними тягаться придется, а совсем с другими силами.

– Какими еще силами? – насторожился капитан.

– Академик нашел деньги. И теперь мы с тобой, да и эта посудина – принадлежим Марциони. Со всеми потрохами… А это господин очень рукастый. Загребать умеет не хуже бульдозера.

– Я не знал, что мы будем делить проект с какими-то белыми воротничками.

– Ну, во-первых, Марциони – не «воротничок». Марциони – это крепкие зубы и острые когти. Во-вторых, на что ж ты рассчитывал, наивный мальчик? Нужны деньги. Нужно очень много денег. Мы не соберем столько, даже если я поставлю своих людей под ружье и отправлю грабить товарные грузовики.

– А он дал, сколько нужно?

– Даст. Уже начал давать. Но он потребует за них ответ.

Генерал многозначительно посмотрел в глаза капитану.

– Посмотрим, – негромко проговорил тот, глядя в пустоту. – Еще поглядим, у кого зубы крепче. Нам и терять-то нечего. Да, батя?

– Да, сынок. Терять нечего, только жизнь. А жизнь у солдата – разменная монета.

Там же, пятью днями позже

Честно сказать, в первые часы мне тут понравилось. Руководитель исследований академик Ступич лебезил и расстилался передо мной, как официант, водил по своей летающей базе и щебетал на разные голоса.

Я, впрочем, не впадал в чрезмерное благодушие, поскольку четко знал свою роль: следить и надзирать. Никакого искреннего радушия в мой адрес тут не может быть по определению.

– Вот здесь столовая, – рассыпал информацию мой гид. – Столовая у нас большая, еда разнообразная. Для вас обеды, конечно, будут бесплатными.

– Да что вы! И редька бесплатно?

– Все бесплатно, разумеется, вы же наш дорогой гость.

– Какая честь для меня, – пробормотал я. – Лучше покажите, где я могу наконец остаться один и привести себя в порядок.

– Мы как раз туда направляемся, – тут академика вызвали на связь, и он на некоторое время оставил меня в покое.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.