Полная версия
Я знаю вашу тайну
Тимофей аккуратно тронул мою руку. Запах лилий едва не свёл с ума.
– Останешься? – пролепетала я и попятилась.
– Я в душ, как и велено, – тоже отступив на шаг, улыбнулся Драк.
– Давай. Жду.
Когда парень скрылся из вида, я закрыла лицо ладонями, судорожно размышляя над тем: что мне делать? Интуиция подсказывала мне, что история, свидетельницей которой я стала, очень круто повлияет на мою жизнь – это уже происходило, а будет ещё сложнее.
Меня мучили кошмары весь месяц. Они стали ярче и опаснее две недели назад, когда я узнала о смерти профессора Моргулина из университета магии, куда поступила. Привычка во всё совать нос, играла на моих переживаниях, как клавесине – медленно и громко, потому я засиживалась за компьютером, гуляя по ссылкам в интернете на тему обеих смертей.
Жаль, только сведений было кране мало. Но я чувствовала угрозу, потому не оставляла попыток. Волчья натура в такие моменты клокотала, рвалась наружу, готовилась рвать зубами и бить лапами любого противника. Человеческая половина советовала сначала его найти.
И вот новый подозреваемый с прозрачным мотивом – неизвестный фонд. Буду следить за информацией, может, что и выгорит.
Спас меня от размышлений звонок ситронка.
– Привет, Костя! – проглотив страх, пробубнила я, глядя на экран.
Костя выглядел довольным и бодрым. Он отбыл в Торинию по делам, и вероятно эти самые дела выгорели.
– Привет! Я видел репортаж в новостях. Как ты? Агнесса рядом?
– Нет. Агнесса ушла домой, потому что у меня всё в порядке.
Костя улыбнулся и по-доброму произнёс:
– Я уже видел у тебя такой взгляд. Уже скучаешь по Агнессе. Это больно моему сердцу, подружка! Приходи в себя. До одного мегаполиса ехать два часа, до другого – два с половиной. В любой момент, как тебе приспичит, я отвезу тебя к подругам по Три-Аде. Обещаю, только попроси.
– Ловлю на слове! – улыбнулась я, краем глаза заметив в дверях Тима.
Дракон провёл по волосам пятернёй, приглаживая. Движение было простое, само собой разумеющееся, но моему сердцу стало волнительно.
– Тогда, как насчёт завтра? – продолжал болтать Константин. – Представляешь, как твоя Одно-Ада удивится! Я готов. Машину только заправить и в путь.
Я краем глаза наблюдала за Тимофеем и понимала, что хоть у него и железные нервы, но рисковать всё же не стоило, а именно, открыто флиртовать при нём с другим парнем. Мне почему-то было очень важно, чтобы он доверял мне.
– Ладно, у меня дела кое-какие. Извини. Пока!
– Пока, красотка!
Тим уселся на диван, но смотрел на меня. Взгляд спокойный, даже холодный немного.
Стало обидно.
Между ним и Константином лежала бездна. Они были парадоксально разные и одинаково дорогие мне.
Константин – открытый, весёлый, забавный, сыплющий шуточками направо и налево, считающий меня классной девчонкой, которая не может не нравиться, потому что вот такая – особая.
Тимофей – сдержанный, ровный, постоянный, заботливый, воспринимающий меня очень серьёзно, потому что так правильно.
Я уселась на диван и забросила ноги. Драк тут же подхватил их и уложил к себе на колени. Затем откинулся на спинку дивана.
О! Мне тут же захотелось сократить расстояние, провести пальцами по губам дракона, затем зарыться ему в волосы руками, притянуть к себе и… Ух! Давление, похоже, даже подскочило! Главное – ровно дышать и всё пройдёт. Это просто перемена погоды так влияет. Ага – она.
– Запах ушёл? – спросил Тим, а я, едва расслышав его из-за шума в ушах, кивнула. – Можем удивить Агнессу ещё сильнее и поехать в город прямо сейчас. Дождёмся её приезда.
Я расхохоталась и помотала головой. Такое было слишком даже для нашей троицы.
– Тогда поговорим. Мой отец дружен с начальником полиции вашего волчьего городка. Не вдаваясь в подробности, но он рассказал, что на того парня обрушился необычный ритуал. Ты едва уцелела, Агата. Повезло. Двум друзьям профессорского сына фортуна улыбнулась меньше.
– Да. Мы потом с девчонками пытались отыскать по описанию хоть что-то подобное, но ничего не нашлось. Ни в публичных библиотеках мегаполисов, ни в университетской библиотеке, ни по нашему запросу в другие места. Мы даже в музеи звонили, писали – ничего.
Тим, обнял руками мои лодыжки и слегка наклонился вперёд:
– По-братски, расскажи мне всё, а? Сгораю от любопытства.
Угу. Это я сейчас снова начала возгораться. Ох, беда! Сил не хватит сказать: «Отпусти меня», когда хочется молвить: «Придвинься ближе».
Моё сердце в очередной раз странно себя повело – прыгнуло к самому горлу и упало обратно. Но я – мне так кажется! – виду не подала, и широко улыбнувшись, вступила в торг:
– И зачем мне разглашать секреты Три-Ады?
– Я обменяю их на другие.
Я состроила задумчивую физиономию, и, выдержав паузу, согласилась:
– Разумный обмен, главное – чтобы не вышло шило на мыло.
– Клык даю! А он на чёрном рынке ого-го стоит!
– Ой-ли! Клык дракона! Удивил! Я слышала: у вас многие части тела в золоте оцениваются. Какая сама дорогая, которую не жалко?
– Самая дорогая – сердце, но её Три-Аде не отдам. И…
– И?
Тим пожал плечами и развёл руками.
Я шумно выдохнула:
– Пфух! Ла-а-а-адно! Уговорил. Достаточно будет просто новостей. Слушай. Наступили последние сумерки срединного месяца лета…
– Красиво.
Я кинула в парня подушкой:
– Не перебивай! Я тихо сбежала из дома, потому что договорилась с подругами просчитать поминутно путь из пункта «А» в пункт «Б». Это было нужно для дела. Рассказать не могу – не мой секрет. Впрочем, его мы успели узнать до момента, когда убили Аркадия Моргулина. Так вот: сижу в парке, высчитываю хронометраж, отслеживаю девчонок через специальное приложение на ситронке, а неподалёку от меня трое парней остановились. Они были навеселе.
– Их зовут: Глеб Ханов, Пётр Самоцветов и, тот самый, Аркадий Моргулин. Все из магов. Я их знаю – тот же год поступления, что и у моей сестры в университет магии. У них бывают совместные практические занятия с драконами.
– Вот как? Интересно. Картину оживил своими подробностями.
Тим подмигнул мне, а я продолжила:
– Душная ночь была. Как вдруг, налетел ветер. Причём, поток имел направление и был ограниченным. Я скорее поняла, что ветер подул по склонившимся к земле деревьям, а не почувствовала. Там, где я сидела, ночь продолжала быть душной. Выглядело так, будто я наблюдала за стихией через дисплей видеорона. Поднялась пыль. Спорщики пригнулись, закрываясь от ветра. Но не тут-то было! Ветер закружился, превращаясь в смерч. А на самом верху воронки огнём прорезалась пентаграмма. Раздался короткий треск. Пентаграмма прошлась по воронке смерча до самой земли, и пыль рассеялась. Точнее: она рассеялась, открывая ребят, а сам смерч бушевал над их головами, продолжая вертеть тучи пыли.
– А пентаграмма исчезла?
– Нет. Она горела на земле, а парни стояли в центре. Затем одного, а это был Моргулин, подбросило вверх. Он завис в метре над землёй, а другие – застыли неподвижно. Только их лица были искажены от боли…
Тим погладил меня по лодыжке и ободряюще улыбнулся:
– Я случайно услышал, разговор начальника полиции с отцом. Аркадия Моргулина разорвало на части. Голова отдельно, конечности отдельно. Бр!
– Голову, руки и ноги отрезало пентаграммой. Представляешь, парень болтался в воздухе в горизонтальном положении, а затем со всего размаху упал на землю, будто невидимую верёвку, на которой был подвешен, перерубили. Вспыхнул огонь символа, он начал подниматься вверх, и… Как ножом отрубило. И всё. Стихло. А Ханов и Самоцветов свалились, как подкошенные… Я побежала к ним на помощь. Символика догорала, оставляя за собой чёрный ровный след. Я перешагнула через линию догорающего пламени, и меня будто током ударило. Больно – аж жуть! Пришлось попытать счастье там, где огонь потух. Ну, а дальше… Ты знаешь…
– Что Три-Ада? Они тоже подоспели?
Я оживилась, вспомнив, как сестрёнки, прорывались через полицейское заграждение, а их не пускали.
– Они кричали мне оттуда, из-за ленты, а я и могла лишь смотреть на них и кивать. Звон стоял в ушах такой, что, казалось, голова лопнет! Потом мы провели короткое собственное расследование, но выяснить ничего не удалось.
Тимофей хмыкнул, отчего стал притягательнее.
Ну, конечно, я мысленно одёрнула себя за безрассудство, но не забывала наслаждаться его тёплыми руками, обнимающими мои щиколотки. Очень по-семейному. Это и смущало до колик в животе.
– Такого обряда не существует, – за меня сказал Тимофей. – Всё, что связывает произошедшее с магией, так это пентаграмма. Так?
Естественно я согласилась:
– Мне кажется это странным. Выглядело, как ритуал чёрной магии. Только там упоминается сила ветра, как возможность кары. Я сказала об этом Лихому, но…
– У меня дома есть хранилище книг. Оно роботизированное. Мы можем прямо отсюда полистать любую.
– Давай.
– Какое сочетание ищем? – доставая ситронк из заднего кармана джинсов, спросил Драк. – Огонь и ветер? Я правильно тебя понял?
– Угу. А ещё: смерч и пентаграмма, смерч и огонь, направленная ветровая буря. Потом, может ещё что-то в голову придёт.
Вот уж теперь мне точно не до сна!
Глава 2
– Руку держи! – орал тренер. – Я сказал: рука! Следи за рукой, Агата!
Я сделала обманный удар и врезала кулаком в бок своему спарринг-партнёру на сегодня – сыну правой руки папы – Аркадию. Парень хмыкнул, но отступил, дурашливо покачал головой. Подмигнул мне.
Да-уж, повезло мне с противником! Аркадий метался по периметру, играл со мной, дразнил. Его молниеносный выпад – моя боль под ребром. Уж тренер мне подкинул радость вместе с родным папочкой! Один приказал прибыть на тренировку, а другой, недолго думая, предложил Аркадию за неимением других спортсменов побыть моим партнёром.
А ведь как замечательно день начинался! Я выспалась, хоть мы с Тимом и легли с рассветом. Спустившись вниз, порадовалась, что дракон уже мастерил завтрак из горки бутербродов, а по кухне разносился запах кофе.
Мы болтали о пустяках, шутили. Я улыбалась максимально широко, потому что только так мне казалось я могла скрыть желание зарыться пальцами в его мокрые волосы, притянуть к себе, чтобы…
– Ай! – вскрикнула я от настигшего удара. – Двинов, милосердие тебе не ведомо?!
Я тёрла живот, стараясь не сильно морщиться.
– Нечего в облаках витать! – зубоскалил оборотень.
Снова встала в стойку, по второму кругу сожалея, что день – коту под хвост. А ведь, я поддалась искушению и почти согласилась вместе с Тимофеем пройтись по городским магазинам. Правда, третьим на прогулке должна была стать кузина Драка, прилетевшей с утра пораньше в замок погостить пару дней и решить кое-какие проблемы, но лучше уж так, чем как сейчас – по рёбрам.
И всё бы выгорело, если бы не Константин, явившийся через четверть часа после того, как я пообещала подумать насчёт прогулки с драконом и перезвонить, и не Аркадий Двинов, подлетевший на байке ровно в тот момент, как я открыла калитку Косте. А ведь я имела право забить на тренировку – сегодня в полночь состоится ритуал. Именно сегодня на исходе дня случится то, к чему готовился каждый оборотень-волк с самого детства.
Аркадий и Костя обнялись, похлопали друг друга по спине, перекинулись парой слов. Я, предложив кофе парням и получив согласие, едва не запустила кружкой в Аркадия, услышав приказ отца прибыть в спортивный зал.
– Не гоняй её! – кричал тренер Аркадию, атаковавшему меня. – Дай отдохнуть девчонке!
Аркадий тут же отошёл в сторону, а я остановилась и согнулась. Уперлась ладонями в колени и сделала пару глубоких вдохов.
Губы пересохли, а слюни стали липкие, противные и хотелось от них избавиться. Нельзя – это спортивный зал, а не полянка возле сквера, где можно драться без правил.
Улыбка Аркадия выглядела такой лучезарной, а мне никак не удавался бой. Я всё время отвлекалась и подолгу кружила, отступала, уходила от атаки.
В последний год моим частым спарринг-партнёром был Серов. Когда я видела дурашливого, улыбчивого Константина с его голубыми глазами, следящим за мной во время боя из-под длинной тёмно-русой чёлки, я чувствовала уверенность в себе.
Нет, он мне не поддавался, но и не пытался забрать победу любой ценой. Мы именно тренировались, изучая поведение, оттачивая собственные движения. Не скрою – что перед самой собой скрывать такие вещи? – до того, как Драк вернулся, я с большим удовольствием отмечала достоинства фигуры друга детства. Он был высоким, гибким, быстрым, с хорошо развитой мускулатурой. В его руках, вроде бы случайно, касающихся моей талии во время прогулок, чувствовалась сила.
Фу-ух! Пора заканчивать оттягивать момент битвы.
Я выпрямилась и встала в стойку. Аркадий хищно улыбнулся, но не оскалился – запрещено оборотням проявлять звериную силу к адептам.
Тренер прокричал:
– Соберись, Агата! Начали!
Аркадий сделал выпад, крутанулся на пятке и смазано выполнил подсечку. Удалось устоять на ногах, уйти от прямого удара в живот и второго – в бок. Атаковала в ответ, но нападение противника купировала лишь в два приёма. Попробовала выровнять бой – бесполезно: досталось только мне.
Аркадий перешёл в наступление, и мне только оставалось, что слабо отбиваться и уходить от яростных ударов.
Великая мать всех волков! Ничего себе напор у оборотня! Аркадий за секунду провёл колоссальную атаку, а я едва успела увернуться от прямого удара в челюсть, потом – уйти от преследования.
Передышка.
Аркадий кружил и улыбался, довольный собой, а я мечтала о конце боя. Сколько времени прошло с начала схватки? Две минуты? Полторы? Раунд длится три, а я уже задыхалась, выстояв лишь половину.
Пот застилал глаза, хотелось утереть его – нельзя, против правил.
– Агата, не замерзай! Действуй!
Ага, вот так всё это просто: действуй! Всё равно, что стоять против стихии с голыми руками!
Хм. Перед глазами встала картинка из предыдущей ночи, где Тимофей улыбался и зачитывал мне отрывки из книги. Мы вчера искали нечто конкретное – ритуал, связанный с культом ветра в магических книгах. Но ничего не подошло по описанию того, что довелось увидеть – Огонь не станет прилепляться к ветру. Лишь под утро решили рассмотреть вопрос шире: Стихия Воздуха целиком, как есть! Но я уже едва справлялась с дрёмой, и пришлось оставить поиски.
Тренер рявкнул так, что я вздрогнула:
– О чём ты всё время думаешь?! Быстрова! Не простаиваем!
Ладно, просили – получайте…
Напрягла пресс, собралась и выполнила несколько обманных движений, врезала противнику по рёбрам, в пах. Удар прямой ногой в голову не состоялся – был отбит Аркадием.
Теперь он разозлился. Я видела это по ощерившейся физиономии. Я разбудила его волка, задела, заставила реагировать на меня.
Ну, всё – мне конец!
Эх, пропустила два удара от Аркадия. Больно-то как! Он лупил зеркально – так не честно! Я ему впечатала кулак в бок, теперь он мне. Ещё и улыбался, гад мохнатый!
– Закончили!
Тренер остановил это надругательство надо мной, и я благодарно выдохнула.
Ну, не клеилась у меня сегодня тренировка – бывает. Что теперь делать? Ночь бессонная, загадки, парень симпатичный рядом – простительно, одним словом. Наверное.
Мы поклонились с Аркадием друг другу, затем тренеру, и я отправилась в раздевалку. Меня в спину ударил голос тренера:
– Агата! После оборота я тебя сразу не жду, но занятия не забрасывай, появляйся здесь.
Я, развернувшись, поклонилась ещё раз. Скрывшись за дверью, прислонилась спиной к её прохладной пластиковой поверхности. Осела на пол и вытянула ноги вперёд.
Ох! Этот день никогда не кончится! А ещё в университет завтра!
Мне единственной придётся учиться там, куда отправят родители, а не по личному выбору.
Университет магии ничем не отличался от любого другого: дисциплины, факультеты, студенческая суета. Оборотни и маги, практические дисциплины осваивали в разных корпусах, но лекции были совместные. Для тех, кто выбрал призванием биологию, историю, прикладное дело, программа обучения не отличалась от программы высших учебных заведений для людей.
Мой конёк – история. Потому я могла учиться в любом из мегаполисов, и ничего бы не изменилось, но папа настоял на здешнем университете – я поступила. Сопротивление папе оказывать, что против ветра плевать. Хотя у меня были робкие попытки объясниться.
Пример необходимости обучения я приводила, сравнивая себя с Тимом. Драконы являлись оборотнями по рождению, но обладали движимыми чарами наравне с магами огня. Для них разработана специализированная программа – уникальная и неповторимая. А я оборотень-волк, и самое удивительное, что может со мной случиться – оборот посреди столовой или на парковке. Выбранная мной профессия обычная, как у людей.
Всё безрезультатно. Увы!
Я даже завидовала подругам, но больше всего Алине – она не была кровной дочерью великого вожака. Он её удочерил, когда женился на матери Алины. Естественно, я не в состоянии стать Альфой, но женой Альфы Белых волков – очень даже.
Я поднялась и подошла к своему шкафчику, распахнула его. Стащив с себя форму, достала джинсы, белую блузку с кружевами, и туфельки на низком каблуке.
Одевшись, я подошла к зеркалу и причесалась.
Тёмно-русые волосы с рыжими и белёсыми прядками, красивой волной улеглись на спину. Вытащив из сумки тушь, я уже было собралась мазнуть ею по ресницам, чтобы выделить тёмно-зелёные глаза с ореховыми ободками радужек, но передумала. Положила тюбик в сумку, и рука случайно коснулась ситронка. Захотелось его достать и позвонить Тимофею.
Ох. Это уже превращалось в манию – я медленно, но верно скатывалась в зависимость от парня. Так не пойдёт!
Губы я подкрасила блеском, чтобы они казалась более пухлыми, чем есть на самом деле, а румянец у меня и без того «во всю щёку».
Ещё раз, окинув себя в зеркале придирчивым взглядом, я вышла из раздевалки и попала в самую толпу оборотней.
– Привет, Агата!
Я остановилась посередине и улыбнулась Карине – сестре Константина. Она была его точной копией, хоть и на год старше: те же тёмно-русые волосы, почти чёрные волосы, светлые глаза, идеальные брови дугой, сочные губки.
– Привет, – кивнула я.
– Видела твою тренировку. Молодец! Аркадию мало кто может противостоять.
– Да уж, погоняла меня сегодня малышка, – голос Аркадия за спиной заставил внутренне сжаться. – Привет, Карина!
– И тебе привет, Аркадий. Агата, для тебя сообщение от Кости. Пару минут назад виделись с братом – ему позвонили, и братишка улизнул. Костя хотел пригласить тебя в кафе. Часов в пять. В любом случае он заедет к тебе в шестнадцать тридцать, раз повидаться нормально не дали, – Карина посмотрела на Аркадия с укоризной. – Ну, всё, пойду. Увидимся!
Аркадий Карине нравился. Очень. Да и парень видел, что приходился по нраву волчице.
– Пошли, Агата? – улыбнулся Аркадий, продолжая смотреть в спину девушки. – Отвезу тебя домой.
– Мне нужно…
– И?..
Ухмылка Аркадия не предвещала ничего хорошего.
– Я хотела пройтись по парку, – волчица внутри меня весело завозилась, подыгрывая моим желаниям. – Там тихо. Я чувствую своего зверя, и мне трудно сейчас. Понимаешь?
Такого откровения с моей стороны Аркадий не ожидал и даже дёрнулся, словно от пропущенного удара в челюсть.
– Я… Понимаю, – вдруг улыбнулся Аркадий и вдобавок кивнул, чтобы закрепить свою реакцию на мои слова. – Перед Ритуалом меня так колбасило! Места себе не находил! Ладно, пошли к байку.
М-да, Карина ему подходила даже этим. Байк – часть её натуры.
Но понимающий Аркадий – что-то новенькое! К тому же ещё и забавное.
Аркадий закивал и когда перестал, улыбнулся:
– В парк, так в парк.
– Спасибо, – промолвила я.
Мы вышли на улицу. Последний авреловский вечер окутал нас жаром и духотой. Сенкон готовился принять эстафету от лета, и вступить в свои права, объявив смену времён года. На его долю выпадала сложная работа – закончить окраску деревьев в радужные тона.
На газоне, простирающемся вдоль пешеходной дорожки, идущей от крыльца спортивного комплекса, лежали искорёженные мятые листья. Они хоть и радовали глаз яркими телами, но всё равно были мертвы.
Меня передёрнуло. Ненавижу осень!
Тяжёлый байк Аркадия был припаркован неподалёку от входа. Надев шлем, я уселась за спиной парня и обхватила его тонкую талию руками. Пришлось прижаться к горячему тренированному телу и стерпеть его ухмылку, когда он бросил через плечо:
– Вперёд! Три минуты – и на месте.
Возле главного входа в парк мотоцикл затормозил, и я быстро слезла с него, чтобы устремиться в изумрудно-багряное царство.
Моей волчице стало не по себе. Я друг остро ощутила её опасения, будто меня ждало что-то неприятное.
Когда Аркадий, снимая с меня шлем, вдруг озвучил моё состояние, я напряглась.
– Волчица царапается? Хороший признак. Будет сильной.
– Не то чтобы царапается… – нахмурилась я, поправляя примятые волосы. – Неуютно ка-то…
– Да. Меня вообще крутило так, что я едва на стенку не лез перед Ритуалом. Нормально. Пошли, я с той немного разомнусь. Давно просто так по парку не гулял.
А-то ты на тренировке мало размялся! Серьёзно? Гулять со мной по парку? Других забот нет?
Но вслух я ничего не сказала, и мы направились к открытым воротам.
Меня обуяло непонятное чувство. Словно кто-то обнял меня своими невидимыми руками и сдерживал от эмоций. Движения давались с большим трудом. Я преодолевала себя, ступая по каменной дороге.
Может так проявлялся шок? Я месяц в парке не была после того вчера. Думала, что эмоции стёрлись, а тут – смятение в полном объёме!
И не у меня одной шок по всей вероятности. Волчица терзала нутро переворотами, царапалась, словно она взбесилась или паниковала. Я ощущала её беспокойство схожее с тем, что испытывают, когда трусят, и моё собственное усиливалось многократно.
Но я шла, не сворачивая с дороги, и очень надеялась, что моя вторая ипостась даст возможность сосредоточиться. Но не тут-то было! Тревога нарастала. Я мысленно разговаривала со своим зверем, просила её не взвинчиваться на пустом месте. Посылала ей мыслительные сигналы, представляя, что я буду внутри неё так же, как она сейчас во мне, и мы отправимся на хоту – первую за нашу семнадцатилетнюю жизнь.
Живот скрутило от невыносимой боли и пришлось остановиться, согнуться. Волчица не внимала моим словам, бесилась и неистовствовала всё сильнее. И я прислушивалась к её страху, но не могла понять, откуда он происходил, чтобы взять себя в руки.
«Трусиха, – родилось в голове. – Буду тебя так называть, если не прекратишь».
Моей волчице было всё равно: хоть горшком назови, только в печь не сажай.
Осознавая, что дальше двигаться я не в состоянии, устроилась под большим развесистым дубом, на крохотной полянке. Трава вокруг дерева выглядела зелёной, хотя ближе к краям поляны, смотрелась пожухлой и жёлтой.
Аркадий устроился рядом, будто его просили об этом, но волчица вдруг стала тише себя вести. Толи оборотень действовал на неё успокаивающе, толи ей удалось меня остановить, потому угомонилась – я не знала.
Откинувшись на ствол, вглядывалась в голубое небо, высматривая на нём облака.
В детстве я очень любила сравнивать «кучковатых странников» с какими-то предметами. Для меня небесная синь – театр, на сцене которого возникали и обновлялись декорации. Только актёров не было. Но их легко придумать. Чем и занималась каждое лето напролёт. А осень я терпеть не могла, ведь кроме серых туч антракта, ничего не проявлялось и не рисовалось на отёкшем от воды небосклоне.
– Спасибо за комплимент, Константин.
Девичий, тёплый голос раздался совсем рядом из-за дерева. Я высунулась из-за ствола. Подле нас обреталась парочка: Костя Серов и незнакомка. Как только их не заметили? Скрылась, будучи незамеченной. Аркадий вопросительно поднял брови, глядя на меня, а я поднесла указательный палец к губам, показывая оборотню, чтобы не шумел и не выдал нас. Аркадий кивнул и тут же принялся подсматривать.
Брюнетка с красивыми густыми волосами, обвила руками шею Константина. Парень бережно придерживал её за талию, но вся его поза показывала отстранённость.
– Человек, – прошептал мне на ухо Аркадий. – Девушка эта – человек.
Я развела руки и состроила мину на лице, наиболее соответствующую эмоции: «непонимание».
– Это – не комплимент, – ответил Константин. – Чистая правда.
– Почему? Почему? Почему?
– Ху-у-ух… Марика, давай закончим эту тему!
– Подглядывать не хорошо, – прошептал мне на ухо Аркадий, а я вздрогнула, оглянулась. – Но жутко весело. Понимаю теперь Три-Аду!
Парочка отправилась дальше, а нам с оборотнем пришлось вжаться в ствол и медленно переместиться, чтобы случайно оглянувшись, ребята нас не заметили.