Живи, пока можешь

– Метеориты? – вслух подумал Вин. – Да нет: их бы уже раздробили в пыль.

И в самом деле: с непрошеными визитерами из пространства на этой планете служба «Панцирь» расправлялась безошибочно и решительно.

– А может, это десант? – мечтательно проговорил Зор. – Вторжение?

Кадеты на Редане все поголовно мечтают о вторжении, о чужом десанте и о победоносном его разгроме. Воспитание.

На это предположение старшие никак не откликнулись: нелепость его была ясна любому. Да и некогда сейчас было глядеть в корень: обстановка в небе с каждым мгновением становилась все более угрожающей. И хотя непосредственной опасности для ЦОСа вроде бы не возникало, рискованное сближение источников света и звука происходило на самом деле далеко в стороне, но уже само по себе неслыханное нарушение порядка содержало в себе вызов установленным нормам жизни.

А звук, едва не достигший уже ультрачастот, на несколько секунд как бы сделал площадку, и, к великому облегчению наблюдателей, стал понижаться – одновременно с увеличением яркости каждой точки. Это могло означать только одно: каждая из точек была кораблем, корабли не потеряли управляемости и (приходилось признать, что как раз вовремя) вошли в заключительный этап торможения. Теперь они снижались строго параллельно в минимально допустимом удалении друг от друга и на максимально возможной финишной скорости.

– Лихачи сумасшедшие! – так выразила свое мнение Весиль. – Ну, и сдерут с них за такое хулиганство! А?

– Классные пилоты, – проговорил Вин. – Корабли ведь не маленькие: судя по яркости – атакующие транспорты. Могучие машины. Интересно чьи?

– Два атак-транспорта сразу? – не поверил Зор. – Такого не бывает.

– Не бывало, это точно, – почти согласился черный угол. – Однако вряд ли они не получили разрешения. Значит, им дали «добро». Ну, кажется, обошлось благополучно.

И в самом деле: огни, уже где-то над горизонтом, стали быстро слабеть, а звуки перешли в то самое ворчание, с какого начались, и скоро вообще перестали слышаться.

Но настроение людей вдруг как-то изменилось. Словно некая чужая сила прошелестела мимо, заставила ощутить, что на самом деле тихий вечер может оказаться не таким уж безмятежным.

– Гулять я раздумала. Не хочу, – заявила Весиль.

– Ну и ладно, – сказал Вин. Покрепче обнял ее. – Дома тоже есть чем заняться, верно?

– Когда никого нет, – сказала она.

– А Рек нагрянет?..

– Нет. Я его еще днем попросила. Конечно, если не хочешь…

Вин Сит очень хотел.

– Зор, а ты, по-моему, еще не набегался?

– Ладно, – сказал Зор басом. – Пойду на плац, поработаю кинжалами.

При этом он смотрел на Вина пристально, со значением. «Я делаю так, как ты сказал, – учти, жду и с твоей стороны такого отношения».

– Завтра тебя посмотрю, – сказал Вин негромко. – Каков ты в искусстве. Может, и в самом деле…

И они двинулись каждый своим путем, не думая больше о грозившей, но, к счастью, несостоявшейся катастрофе.

Глава 8

Главное – выиграть время

Другие же продолжали не только думать о ней, но и действовать соответственно. Потому что иного выхода у них просто не было.

Глава Лизинговой комиссии Редана государственный советник Ду Ду Ном, убедившись в благополучном завершении кораблями сложного маневра, хмуро проговорил, глядя на среднего генерала Лиза Берота:

– Ничего не приходит в голову, хоть плачь. Положение, как в сказке: лежат, прямо сказать, сокровища, но между нами – пропасть. И никакого мостика, даже самого хлипкого. Насколько помню, такого камуфлета никогда еще не возникало: чтобы не добраться, да еще и уладить все миром. Может, ты видишь какой-то выход?

– Как сказать… возникают некоторые соображения…

– Ну, ну? Я люблю, когда у тебя рождаются идеи.

– Это ведь в перспективе – двойная прибыль! Если каждому из них дать полную меру. Случай экстренный, значит, и цена товара будет соответственной. Какая выгода казне, а?

– И не только ей, верно?

Оба одновременно усмехнулись.

– Значит, есть смысл – ублаготворить обоих клиентов по полной. Тем более что они – в состоянии войны между собой. И на этом можно неплохо сыграть.

– А из-за чего они грызутся – ты не в курсе?

– Более или менее. Драка пошла из-за Левида. Если помнишь, его выставили на заселение с месяц тому назад.

– Пропустил, наверное. Что же там такого привлекательного?

– Об этом все пока – молчок. Но картина такая, как я понимаю: миром не договорились, оба хотят выиграть одним ударом, понадобилось сильное войско – вот они и кинулись сюда, к нам.

– Придется разводить дипломатию. Предлагать каждому по половине обычной квоты – смысла нет. Не договоримся. И цена сразу съедет.

– Да, пожалуй. У этих миров, у обоих, репутация такая, что…

– Это мне известно. Что же прикажешь: наложить на себя руки прямо перед ними, чтобы постеснялись скандалить? Ну, что ты скалишь зубы, генерал? Роди хоть какую-нибудь мысль. Редану скандалы не нужны, наш лозунг «Любой спрос всегда перекрывается предложением». Побеспокойся хоть немного: тут ведь не только о прибытке речь – если думаешь, что промах сойдет нам с рук, то это самая большая ошибка в твоей карьере. Скажи что-нибудь! Они через полчаса будут здесь!

Генерала Берота эта тирада, казалось, ничуть не смутила. Он лишь пожал плечами с таким видом, словно все происходящее и выеденного яйца не стоило. И проговорил:

– Давай проанализируем обстановку спокойно. Нам нельзя терять ни репутации, но тем более своей выгоды. Так вот, к их приходу мы должны уже твердо знать, как удовлетворить их пожелания.

– Слишком мало времени остается.

– Значит, надо выиграть время. Каким образом?

– Понял! – заявил советник. – Обязательный карантин затянем до конца суток, самое малое.

– Поможет ли это?

– Посмотри на часы. Через двадцать пять минут рабочее время кончается. Врачи с телеметрии сейчас пусть дадут заключение: после посадки в экстренном режиме – а они так и садились, верно? – прилетевшим необходим продолжительный отдых с полным расслаблением. Ну, и соответственно их обслужат, чтобы клиенты не почувствовали себя обиженными. Так что переговоры сегодня уже не начнутся.

– Нам, значит, предстоит бессонная ночка.

– Служба есть служба, генерал. Ты сказал – одна ночка? Почему? Клиенты ухитрились прибыть в самом конце декады. Впереди – два вольных дня. Никто на Редане не обязан в эти дни работать. Значит, в нашем распоряжении еще два дня, и три ночи. За это время можно создать если не мир, то уж половину его, во всяком случае.

– Славно придумано. Однако этим же временем будут располагать и гости. А они – птицы стреляные. Сейчас, я уверен, и они прокручивают ситуацию, а понимают они ее не хуже нас. Так что можно ожидать с их стороны каких-то действий.

– Естественно. Вот ты и позаботься накрыть их надежным колпаком. И обезопасить ЦОСы от постороннего любопытства.

– В каких пределах, как думаешь?

– В рамках закона. Любопытство – пресекать. Воздух над ЦОСами – закрыть наглухо. Сунутся – уничтожать. Они претензий не предъявят: придется ведь признавать, что занимались деятельностью, не совместимой с торговыми операциями, а это формально – законный повод для отказа, а неофициально – позор для их разведки.

– Наверное, нужно на спутниках сменить программы шифров, чтобы они не смогли получить с них ни клочка информации.

– А вот этого как раз не нужно. Пусть слушают на здоровье. Лишь бы носа не высовывали наружу из кораблей. Позаботься об этом – и все получится по-нашему. Командуй. А я стану думать дальше.

– Ладно, будь по-твоему!

Глава 9

Командующий подозревает обман

На финишном столе номер три время, пока станционная служба снаружи занималась обычными процедурами укрепления и охлаждения только что севшего «Покоряющего», глава делегации, командующий силами Мадига Юкан Маро использовал время, оставшееся до открытия портала, для оперативного совещания. Участвовали главные специалисты экспедиции и корабельное командование. Все – в достаточно высоких чинах, кроме одного участника, а точнее, участницы.

То была единственная женщина в оперативном составе экспедиции, по имени Нарин. Все прочее о ней оставалось неизвестным, поскольку свои секреты галактическая разведка охраняет более чем надежно – а в Конфедерации вся разведывательная деятельность централизована, так что каждый мир может арендовать профессионалов, но не имеет права заводить собственную секретную службу. Не будь такого ограничения, Конфедерация, возможно, давно развалилась бы. Одевалась Нарин в гражданское и на первый взгляд – а впрочем, и на второй, и на третий – была просто женщиной, молодой и привлекательной, и мысли, возникающие при виде ее у мужчин, носили преимущественно игривый характер, а у женщин были скорее неприязненными, что легко понять. Впрочем, других женщин на «Покоряющем» и не было. Однако сейчас от романтических настроений все собравшиеся в адмиральском салоне были весьма далеки.

– Итак, – сказал Юкан Маро, – обстановка с самого начала оказалась на порядок сложнее, чем предполагалось. Конкуренты не то что дышат нам в затылок; до сих пор они идут с нами, так сказать, ноздря в ноздрю. Будь я нейтральным зрителем, то, клянусь моим флагом, затруднился бы решить – на кого ставить, потому что ставки принимались бы один к одному. И если мы хотим финишировать первыми, нам придется пришпориться и тактически рассчитать все как можно точнее. Потому что – готов спорить на любые деньги – они сейчас точно так же собрались и размышляют о том, как бы ловчее провести нас, оставить за флагом.

Адмиральская манера выражаться никого в салоне не удивила: давно было известно, что Юкан Маро был заядлым лошадником и скачки предпочитал любому другому развлечению. Недаром кличка его среди младшего офицерства звучала как «Иго-го!».

– Излагаю суть проблемы, – продолжал, спешившись наконец, глава делегации. – Конкурент – прошу пока именовать его именно так – преследует ту же цель, что и мы. Для поставщика они ничем не хуже нас, хотя, полагаю, и не лучше. У него нет оснований оказать предпочтение одному из нас – потому что ни мы, ни эти… прохвосты такого оскорбления не спустят. Далее. Мы были намерены, и при этом же останемся, закупить полный разовый объем реданской продукции: пять тысяч солдат. И на меньшее не согласимся. Но, вне всякого сомнения, такие же требования выдвинет и Легана.

Командующий сделал паузу, чтобы перевести дыхание.

– Позиция продавца ясна: не имея возможности удовлетворить пожелания обеих сторон, они попытаются разделить имеющийся у них продукт пополам. Шаг в данных условиях совершенно естественный. Это – один вариант, и я назвал бы его честным и пристойным. Однако Редану такой выход, скорее всего, покажется слишком примитивным: этим торгашам совершенно ясно, что мы привезли сюда деньги для оплаты предполагавшихся нами закупок в полном объеме, конкуренты сделали то же самое, и Редан будет считать себя проигравшим, если позволит и нам, и другим половину денег увезти обратно. Вывод: нас попытаются провести, разбавляя наш добрый флотский стенолаз водичкой в пропорции один к одному. То есть, вместо первосортной продукции нам подсунут в смеси столько же недоработанной, сырой, хотя подкрасят и вкус отполируют так, что разобраться можно станет, лишь когда продукция пойдет в работу. Чем это грозит – понимаете сами.

Все действительно понимали.

– Поэтому, поскольку, как нам только что сообщили, переговоры о сделке начнутся лишь в начале следующей недели, возникшую паузу мы обязаны использовать для того, чтобы, если мои предположения верны, отделить воду от спирта – так, чтобы ее выпили конкуренты, а мы получили полноградусное питье.

Послышался легкий но, несомненно, одобрительный гул. Командующий откашлялся, прежде чем продолжить:

– Хвала Адмиралу Вселенной, мы на Редане не впервые, и сведений для начала у нас имеется достаточно. Но чтобы овладеть обстановкой полностью, мы должны получить самую свежую информацию о сиюминутном положении дел в здешних Центрах Образования. Это позволит нам за имеющееся время выяснить: есть ли у Редана возможность честно удовлетворить наши пожелания или они пойдут на хитрости. Если да – то в каких масштабах. Овладев этой информацией, мы получим возможность негласно оказать на поставщика такое давление, что ему придется принять наши условия. Конечно, в случае необходимости мы не откажемся простимулировать тех, кто будет решать эти вопросы, в таких объемах, от которых они не смогут отказаться. Таковы мои принципиальные наметки. Я готов выслушать ваши предложения. Прошу не стесняться. Итак?

– Не следует ли потребовать, чтобы нам, так сказать, продемонстрировали товар в работе – и именно тогда, когда поставщик окончательно сформирует весь объем? Непосредственно перед фактом оплаты и передачей заказа из рук в руки. Я имею в виду демонстрацию в серьезных условиях, чтобы стало ясно: сколько там высшего сорта и сколько мусора.

– Безусловно, мы потребуем такой демонстрации, это в порядке вещей, – согласился командующий. – Что еще?

– Позволите мне? – звонкий женский альт приятно контрастировал с командными голосами, звучавшими перед ним.

– Разумеется, – разрешил Юкан Маро.

– Поставщик не предполагал возникновения нынешней ситуации. Он вряд ли мог заранее произвести то разбавление, о котором вы, ваша смелость, говорили. Следовательно, оно начинается в эту минуту – или вскоре начнется. Такие процессы связаны с перемещением людских масс и не могут остаться незамеченными. Прошу разрешить мне выйти в поле, хотя бы в ближайший Центр Образования. На месте я смогу с максимальной точностью установить: происходит ли такое или поставщик намерен играть честно.

«Если понимаешь, что неприятное дело неизбежно, – лучше вызовись на него добровольно». Таким было одно из правил, усвоенных Нарин с самого, пожалуй, детства.

Выслушав разведчицу, командующий – все это заметили – вздохнул, но трудно было сказать: с сожалением, или, наоборот, с облегчением.

– Признаюсь, – сказал он, – я и пригласил вас сюда, чтобы поставить такую задачу. Детали обсудим, скрытную доставку в нужное место мы вам обеспечим – если вы будете готовы в течение часа. Потому что на протяжении этого часа от нас не будут ожидать активных действий, а потом, безусловно, спохватятся.

– Я смогу выйти через четверть часа, – откликнулась Нарин. – Хочу только знать, какое средство передвижения вы мне предоставите. Оно должно обеспечивать прикрытие от нежелательного наблюдения. А также обладать защищенной связью – на случай, если возникнет серьезная необходимость.

– Я дам вам ракапс. Это устроит?

– Разведкапсулу? Да, командующий, вполне.

– Все мы желаем вам удачи! – напутствовал разведчицу адмирал.

Глава 10

А это – моя косметика

Разведчице по имени Нарин не понадобилось и четверти часа, чтобы приготовиться к выходу на территорию, которую, наверное, следовало считать вражеской, хотя Редан войны ни с кем и не вел. Тайная война – вот точное определение разведки. А именно в качестве бойца этой непрерывной войны Нарин сейчас и выступала.

Ей потребовалось семь минут, чтобы переодеться: надеть нормальное женское – даже, может быть, чуть легкомысленное платье (подстраховка на всякий случай, которого, в общем-то, быть не должно), а поверх – походный комбинезон без всяких знаков различия, но с маркой производителя: далекого и совершенно не воинственного мирка. И всего лишь нескольких секунд было достаточно, чтобы подхватить и повесить на плечо небольшую и тоже весьма легкомысленную с виду сумочку. Женщина без сумочки является не вполне полноценной, не так ли?

Офицер из экипажа «Покоряющего», из транспортной боевой части корабля, ждал у двери ее каюты. Один из тех, кто то и дело бросал на нее очень недвусмысленные взгляды. Соискателей было, к счастью, немало, и это давало Нарин возможность искусно лавировать между ними, никому не подавая никаких надежд, хотя они, может быть, от военной женщины и ожидали чего-то другого. Офицер улыбнулся и проговорил:

– Королева, ваша карета готова.

– Проводите же меня! – ответила Нарин в столь же шутливой манере.

Спустились, прошли ко входу в эллинг, где, как полагалось, стоял часовой. Вошли. Пересекли обширное помещение, где размещался малый флот атакующего транспорта: два охотничьих кораблика, «клюв» и «коготь», за ними – довольно большое судно, приспособленное к автономному пребыванию не только в Нормали – родном континууме, – но даже и в Просторе. То был спасательный корабль типа «ковчег», в котором могла уместиться вся команда атак-транспорта в том (невероятном) случае, если большому кораблю будет угрожать гибель. Ракапс стоял в дальнем углу, самый маленький и наименее уважаемый. Однако для скрытного перемещения и в пространстве, и на поверхности планет он был вполне приспособлен, а большего от него Нарин и не требовалось.

Корабельный медиал галантно распахнул перед нею дверцу легкого овоида, изготовленного из пластика, который обычные радары не замечали, только гравископические.

– Прошу вас, мадам. Вам приходилось уже пользоваться такими?

– Не беспокойтесь, да.

– Вы помните, конечно, что в случае повреждения в него заложена программа самоуничтожения? Полагается немедленно покинуть…

– Я в курсе, спасибо.

Но медиалу явно хотелось пообщаться еще.

– Могу ли спросить – а что у вас в сумочке?

Нарин удивленно подняла брови:

– Косметика, разумеется. Что же еще?

– Да, конечно…

– Простите, медиал, мне пора.

– Счастливого пути. Возвращайтесь поскорее.

Дверца, наконец, захлопнулась. Нарин пристегнулась к левому креслу. Скользнула взглядом по пульту. Нажала клавишу нормального старта. Под ногами зашуршал антиграв. Ворота выходного шлюза неторопливо распахнулись. Затем створки сомкнулись за кормой. Растворились внешние. При выходе в атмосферу ракапс чуть качнуло. Наверху открылось темнеющее небо, где уже проступили звезды, что поярче, и с ними соперничали огоньки реданских сторожевых кораблей на орбитах.

Нарин раскрыла сумочку. Там действительно находились тушь, кремы, карандаши, флакончики – много всякого. До самого дна. Верхнего. А вот под ним содержимое уже не походило на косметические принадлежности. Пластиковая коробочка величиной с книгу среднего размера, на верхней плоскости – несколько кнопок и матовое табло, сбоку выходили провода, два пучка. Это – силовой, это – антенный. Разъемы должны совпасть, иначе… Совпали, да и чего удивительного? Под стандарты аппарат и делался. Включила. Удовлетворенно кивнула: схема работала нормально.

За три года службы в Третьей разведке Мадига (Третья значит десантная, в отличие от Первой, действующей на своей планете, и Второй – агентурной) Нарин уже не раз пользовалась ракапсом, и до сих пор – без единой осечки. Вот и на этот раз все шло как по заказу: капсула беспрепятственно набрала нужную высоту, а именно – один выстрел, или, на наши пятаки, около ста пятидесяти метров. Здесь, над режимной СФ-станцией, это было куда проще, чем если бы комплекс принадлежал к общегражданским: тут небо было совершенно чистым от любого постороннего воздушного транспорта, а здешние атмосферники по нерабочим дням не поднимались. Все спокойно. Можно оценить обстановку.

Командующий явно обрадовался ее готовности. Чему именно: тому, что какое-то время ее не будет на корабле? Для этого вроде бы рановато. Или, понимая, что задание достаточно опасное, рассчитывает, что она может и не вернуться? Если так – то почему? От обиды на то, что его мужская атака была успешно и категорически отражена? Если так, то не страшно. Или?.. Но об этом пока судить рано. Увидим. А пока – выполняем поставленную задачу. Не более.

Выберем курс на ЦОС. Не самый близкий, там наверняка настороже, люди тут опытные. А… вот хотя бы на этот – в отдалении, почти в самом углу обитаемой территории. Как это местечко называется? ЦОС-18? Ну ладно, пусть будет «восемнадцать».

Глава 11

А можно и без разведчика

Штаб торговой делегации мира Мадиг, как мы видели, не только обсудил в подробностях создавшееся положение, но и предпринял определенные действия, то есть – выслал разведчика. Все путем. Но как-то не верится, что на другом корабле, что возвышался тут по соседству, на «Неодолимом», принадлежащем миру Леганы, командиры в это время предавались отдыху и вовсе не думали о том, как встретят завтрашний день. Нет, людей беззаботных и не способных думать о будущем Леганы на такие операции не посылают. Так что на «Неодолимом» тоже состоялось совещание руководителей. Трезво оценив обстановку, леганцы, однако, наметили другие действия.

В частности, вопрос о высылке разведки там хотя и поднимался, но решен был отрицательно.

– Я достаточно высокого мнения о специальных службах этого мира, – объяснил командующий Экибал Тустас. – И более чем уверен, что любой человек, если он покинет наш корабль этой ночью, сразу же окажется на множестве мониторов и за ним потянется столько «хвостов», сколько не бывает даже у Тугинской ящерицы. Назад же он наверняка вообще не вернется. Мы, конечно, получим соответствующие извинения, однако ради такого удовольствия я не собираюсь жертвовать людьми. Я полагаю, что нужную нам информацию мы должны добыть, не выходя на природу. Вы уловили мою мысль?

Остальные участники сочли уместным сперва помолчать, изображая усиленную работу мысли. И, лишь выполнив этот ритуал, второй по старшинству, капитан Робус Туч, проговорил уверенно:

– Полагаю, маршал, вы имеете в виду радиоохоту?

– Было бы большим упущением, не воспользоваться ею, учитывая, что у нас имеются великолепные возможности.

Это было понято не всеми участниками, потому что лишь узкому кругу лиц было известно о том, что Легана в недавнем прошлом купила (заплатив, правда, совершенно несусветную сумму) правительственные шифры Редана у одного весьма высокопоставленного лица. Что поделать: на Редане тоже живут всего лишь люди.

– Если продавец, как это бывает в Конфедерации, собирается всучить нам липу, – объяснил свой план Главнокомандующий Вооруженными силами Леганы, – то есть разбавить сортовой товар мусором, причем сделать это за вынужденно малый срок, то без распоряжений, отданных по связи, ему никак не обойтись. Мусор ведь, в отличие от настоящего товара, не пребывает в состоянии постоянной готовности, он скорее вообще не организован. Заранее – я готов поручиться в этом – никто о такой операции не думал. Следовательно, по связи пойдут – а может быть, и уже идут – соответствующие распоряжения, приказы, команды во множество адресов. Нам остается лишь внимательно слушать, дешифровать без промедления и сделать выводы. Чтобы на заключение сделки мы могли явиться не с предположениями, а с конкретными фактами и цифрами.

– А что это нам даст? – поинтересовался главный финансист делегации.

– То, что уличенные в жульничестве продавцы будут вынуждены, во избежание громкого скандала, подлинный товар отдать нам, мусор же предоставят Мадигу, у которого такой информации не будет. Поставщик шифров уверил меня в том, что продает лишь в одни руки. И он понимает, что в случае, если он свое обещание нарушит, то мы предадим его действия огласке. А на Редане такого не прощают и карают жестоко. Очень.

– А если таких приказов и команд не последует? – подумал вслух капитан Туч.

– Задачи будем решать по мере их возникновения. Но скажите мне – каким еще способом они смогут вывернуться из сложившейся ситуации?

Пришлось признать, что другого выхода у Редана просто нет. Если, конечно, он не обладает двумя полными и равноценными экспортными составами.

Глава 12

Упасть с четырех метров

«Славная машинка. Не зря я с ней поработала заблаговременно».

Средство передвижения, каким воспользовалась Нарин, официально называемое «Малый заатмосферный катер», на служебном жаргоне профессионалов носит имя «ракапс», то есть попросту – разведывательная капсула. Она позволяет человеку лететь, развивая скорость в воздухе свыше двухсот километров в час, а в воде – до шестидесяти; при этом на малой высоте капсула, на которой нет ни грамма металла (даже схемы – из проводящего пластика), остается не воспринимаемой локаторами, а окраска типа «Хамелеон» делает ее почти незаметной для оптики. Так что пилот чувствует себя в ней вполне защищенным от всяких превратностей. Почти вполне.

Что же касается Нарин, выполнявшей разведывательный полет, то она имела все основания считать, что проклятое «почти» к ней не имеет никакого отношения. Потому что, кроме штатного снаряжения, она сейчас пользовалась и устройством, какое до сих пор ни в одной армии Конфедерации не только не применялось, но и вообще не было известно. Создано оно было в разведке, но и там пользоваться им разрешалось далеко не каждому и не по любому поводу, но лишь при выполнении серьезных заданий. Средство это давало возможность проникать в такие места, где присутствие посторонних является крайне нежелательным или и вовсе недопустимым. По сути, так называемая система «Незримость» пока существовала только в опытных экземплярах, и они находились в распоряжении Закрытого корпуса Специальных сил.