Место Снов

Ляжка сдался сам. Он поднял руки, поворачивался вокруг своей оси и кланялся, как китаец. Как не оказавшего сопротивления, его просто стукнули в солнечное сплетение и связали.

Зимина тоже связали, но не капитально, а просто – удавкой под мышки. После чего его и Перца запеленали в сети и прицепили к двум летающим метлам, тип с красной повязкой махнул рукой, всадники вскочили, оседлали свои черенки и взмыли в небо.

При взлете у Зимина закружилась голова, он взглянул вниз и увидел одинокого Игги. Конь стоял посреди бескрайнего поля и глядел вверх, морда у него была глупая и растерянная.

– До свиданья, Игги, – сказал Зимин, и конь будто услышал, задрал морду и глухо заржал.

Летели уже долго, только на то, чтобы пересечь поле, потребовался час, а может, и даже больше. Высоко – земля походила на карту. Иногда они поднимались даже к облакам и ныряли в густой, плотный, пахнущий озоном туман.

За полем последовал лес, и длился он часа три. Потом местность стала холмистой, затем через зелень леса стали прорываться синие скалы, и Зимин подумал, что тут все очень похоже на Альпы, не хватает лишь замка Нойшвайнштайн – плакат с его изображением висел у Зимина в туалете.

Но здесь на холмах никаких крепостей не было, холмы были лысые, лишь кое-где на них торчали грубые мегалиты и всяческие другие неприличные кромлехи и их развалины, да еще ручьи блестели. Потом из тумана вынырнул огонек, огонек разгорался и разгорался. Когда он разгорелся уж совсем, Зимина снова стукнули по голове. Утрачивая сознание, Зимин подумал, что это для того, чтобы он не смог выдать расположение базы колдоперов даже под пыткой.

Глава 9

Ужин самурая

– Я вообще такие книжки не люблю, – разглагольствовал Перец, сбившись на низкий штиль. – А больше всего не люблю эту, ну, фамилия у него еще такая дурацкая… Там про чувака, у которого на планете баньяны росли, а он их выдергивал…

– Баобабы, – поправил Ляжка. – Баобабы у него росли. Я передачу видел про него, он крутой был, его немцы сбили…

– Не вижу разницы, – Перец плюнул. – Баобабы, баньяны, рододендроны. Я эту книжку просто не перевариваю! Все восхищаются, все говорят… Фуфло! Дети эту книжку и не читают даже! Ее пенсионерки только читают! Романтически настроенные пенсионерки! Потому что она скучная! Там много морали и всякой фигни! А сам этот тип вообще похож на девчонку! Верно, Ляжка?

– Верно, мастер, – соглашался Ляжка. – Вы правы на сто двадцать процентов!

– Типа мы в ответе за тех, кого мы приручили! Чушь! А если я крокодила приручу, мне что, за него в ответе всю жизнь быть? Как меня достала вся эта моралистика!

Перец поднял кувалду, бросил быстрый взгляд в лужу – для оценки рельефности своей мускулатуры, затем ударил по штырю. Штырь загудел, как зубная боль, в стороны поползли трещинки, камень чавкнул, затем от него откололась большая прямоугольная глыба. Перец подхватил глыбу, выжал ее над головой и швырнул Зимину.

Зимин подошел к глыбе и принялся обрабатывать ее киркой. С каждым ударом от нее откалывался кусок примерно в кулак, эти кулаки Зимин переносил к большой, врытой в землю медной ступе. Когда ступа наполнялась до половины, Зимин брался за веревку. Веревка, переброшенная через блок с балкой, была привязана к двухпудовой гире, Зимин тянул за веревку, гиря ползла вверх, Зимин веревку отпускал. Гиря падала с трехметровой высоты и дробила синеватую породу.

Когда порода измельчалась до состояния горошин, Зимин наполнял ими корзину и волок к колесу.

Такие колеса любители животных помещают в клетки хомячков, белок и других мелких млекопитающих отряда грызунов – для развлечения оных. Но в этом колесе развлекался отнюдь не молодой бурундук, отнюдь не юная белочка. В колесе сидел Ляжка. К колесу был прилажен редуктор, от редуктора шел вал к жерновам. Зимин сыпал измельченную породу в жернова, на выходе собирался тонкий порошок синего цвета. За день ударного стахановского труда Перец, Зимин и Ляжка производили от шести до восьми кувшинов синего порошка. За восемь кувшинов полагалась прибавка к пайку в виде сушеных карасей концлагерного вида.

Кроме благородного Всадника П. и двух его вассалов, на копях присутствовали всадники. В количестве трех штук. Три худосочных парня в черных хламидах и черных очках. Охранники.

Впрочем, охранники были особо и не нужны. Копи были плотно окружены болотами, пробраться через которые никакой возможности не было, это признавал даже склонный к авантюрам Перец. Так что бежать было нельзя.

Принуждать Перца, Зимина и Ляжку тоже было бессмысленно, поскольку в работе они были заинтересованы кровно: на копях действовал простой, но действенный принцип – «Кто не работает – тот не ест». Так что охранники были скорее данью традиции. Заключенных надо охранять. Вот они и охраняли. Сидели на валунах, резались на пендели в карты, лениво жевали мятную траву.

Прошел уже почти месяц с того времени, как Зимин и Ляжка оказались в Месте Снов. В Стране Мечты.

И весь этот месяц Зимин проклинал себя и свое любопытство, дернувшее его подключить к своему компьютеру диск с программой перемещения.

И весь этот месяц Зимин много и тяжело работал на топливных копях, принадлежавших Магическому Ордену. Топливо нужно было для летающих метел – основного средства перемещения всадников по воздуху.

Впрочем, всадниками их называли только Зимин и Ляжка, да и то иногда, упорный же Перец продолжал обзывать охранников колдоперами и пердолетчиками. Колдоперами из-за того, что всадники были мелкими волшебниками и умели производить всякие незначительные фокусы. А пердолетчиками как раз из-за того самого средства перемещения, которое Зимин сначала принял за помело.

Вблизи помело оказалось вовсе не помелом. Основной частью являлся медный, похожий на большой кофейник, раструб, горловина которого заканчивалась сосудом размером с арбуз. Справа и слева от сосуда располагались резервуары с топливом. Наверху седло с ремнем безопасности. К седлу прикреплены тяги, ведущие к рулям. Отклоняешься в седле вправо – помело поворачивает вправо, отклоняешься назад – помело летит вверх. Все просто. Именно это устройство Перец презрительно называл пердолетом.

– Пердолет – единственное, что может изобрести колдопер. Пердолет и колдопер – близнецы-братья! Мы здесь добываем синюю пыль, которая позволяет пердолету летать! Но одной пыли для пердолета мало!

Перец снова ударил по штырю. Звук получился резко дребезжащий, Зимину заложило правое ухо. А охранники на камнях вздрогнули.

– А теперь поинтересуйся у меня, о любознательный Ляжка, почему все колдоперы ходят в черных очках?

– Почему все колдо… всадники ходят в черных очках? Они агенты секретных спецслужб? – тупо спросил Ляжка.

Перец гомерически расхохотался.

– Отнюдь, – сказал он, – отнюдь. Сейчас, о други мои в этом унизительном несчастье, я раскрою вам страшную колдоперскую тайну!

«Страшную колдоперскую тайну» Перец произнес громким голосом, почти выкрикнул.

Охранники уставились на него, на ладонях заплясали разноцветные молнии, но Перец уже повернулся к охранникам спиной и принялся вбивать в скалу длинный стальной штырь. По пути, между ударами, он продолжал рассказывать:

– Так вот, мои преданные друзья, главная пердолетская тайна. Дело в том, что пердолет летает не на простой синей пыли. Пердолет летает на смеси из синей пыли и раствора соли. Эти компоненты попадают во взрывную камеру, где и взрываются. Причем они даже не взрываются, а резко расширяются, что образует реактивную силу. Мощную силу, ну, впрочем, вы сами видели.

Штырь вбивался. Зимин работал гирей. Ляжка бежал в своем колесе.

– Самая подлая штука заключается в том, что соль для раствора годится далеко не всякая. Раствор соли, который служит катализатором для пердолета, не что иное, как слезы! Вы думаете, почему пердолетчики все время ходят в черных очках или в капюшонах? Это потому, что каждый пердолетчик должен ежедневно наплакать пузырек слез! В противном случае его из пердолетчиков выписывают! Хоть в эльфы потом иди, хоть в рыцари, а хоть вообще сваливай. Вот они, сердечные, и плачут! А не будешь плакать – пердолет не полетит!

И Перец обидно расхохотался.

– Работай давай, – сказал всадник на ближайшем камне. – А то жратву тебе сегодня не выпишу, феодал паршивый…

– Друзья мои! – Перец отставил в сторону кувалду. – Друзья мои! Истинный рыцарь, в отличие от всякой швали в черных пижамах, не зависит от жалких пищевых подачек! И может легко обходиться без пищи хоть месяц! Питаясь слюной, сгущаемой в желудке…

Ляжка хотел было возразить, что вокруг находятся не только настоящие рыцари, которые могут питаться сгущаемой слюной, но и люди попроще. Но поостерегся, поскольку Перец вошел в настоящий рыцарский раж, а в раже он был опасен, как бык на корриде, мог и зашибить.

– Я поведаю вам душераздирающую историю, которая случилась с одним из пердолетчиков в славный месяц… в славный, короче, месяц. – Перец театрально, прижимая руки к груди, поклонился. Потом продолжил: – Так вот. С одним молоденьким колдопером случилось несчастье. Он не мог наплакать еженедельный пузырек, и Вацлав, Магистр Ордена Пердолетчиков, недостойный угорь, которого лично я называю Ваца, так вот, этот Ваца уже грозил юнцу отчислением. А этому колдоперу так нравилось колдоперничать, что он просто не знал, что делать. Даже, верный девчачьему обычаю, подумывал молнию проглотить, избавив тем себя от мук. Но потом ему в голову пришла одна идея. Он подумал, что слезы – не единственная соленая субстанция, производимая организмом. И что слезы вполне можно заменить другой жидкостью. Пердолетчик скопил этого, с позволения сказать, раствора соли, залил его в свой агрегат и стартанул. Хорошо так стартанул, высоко. Летит, счастливый. И вдруг бах – пердолет-то и заглох! Оказалось, что в этой самой жидкости соль не той системы – очень быстро заканчивается! И колдоперишко полетел с завываниями к земле! Он орал, как речная крыса, которую ухватила за огузок голодная щука! Его трусливые вопли разбудили в округе даже дохлых ужей! Ибо широко известно, что колдопер не может встретить смерть с достоинством настоящего кабальеро, подобные чувства недоступны пердолетчику, но этого вот внезапно посетила мысль погибнуть героически. Не знаю почему, но посетила, такое иногда бывает даже с самыми недостойными. Он достал из-под своей пижамы колдоперский флаг и расправил его на ветру.

И Перец показал, как именно тот расправил флаг.

– А потом, пролетев еще метров пятьсот, пердолетчик вдруг придумал, как ему спастись. У каждого есть с собой хоть небольшой, но запас этого солевого раствора, это не секрет. И этот колдопер решил дозаправить свой аппарат в полете, вернее, в падении. И вот представьте эту картину! Колдопер с жалкими воплями несется к земле. В одной руке он сжимает свой флаг. А в другой…

Перец злобно расхохотался. Зимин и Ляжка тоже рассмеялись. Вообще по части историй Перец оказался продвинутым парнем, историй он знал целую кучу. И рассказывал их при каждом удобном случае. Зимину особенно нравились вечерние рассказы Перца, хотя и дневные были ничего. Как этот.

А Перец свой рассказ продолжил:

– К сожалению, сей муж не успел воплотить в жизнь свой замысел и на скорости, близкой к скорости звука, врезался в асфальтовое озеро. Другие колдоперы нашли это озеро и вытащили своего товарища. Он застыл в весьма неприглядной и двусмысленной позе.

Зимин и Ляжка снова расхохотались.

– А Магистр Ордена велел немножко подправить позицию этого страдальца, ну, чтобы он сжимал в руках исключительно флаг, а не что-то там еще. И велел установить в качестве памятника на главной площади колдоперской колонии. Как символ героизма и самопожертвования. А в официальной версии было указано, что у него отказал двигатель прямо над гномовским пуэбло, и чтобы среди гномовского населения не было жертв, он отклонил помело в сторону. Герой, короче.

Охранники злобно молчали. Зимин постепенно смещался к большому камню, он видел, как на пальце ближайшего стража начинает играть веселое голубое сияние – верный признак грядущей молнии. Ляжка молнии не замечал, но остановился в своем колесе и смотрел через прутья.

– Эй ты, мистический тарантас, – обратился Перец к ближайшему охраннику. – Скажи, что это не правда, и я дам тебе двадцать крузейро [15]!

Охранник не ответил, лишь выпустил в Перца молнию. Молния попала Перцу в шею, и тот свалился в пыль.

Зимин и Ляжка перестали смеяться.

– За работу, – сказал стражник и смастерил молнию размером с грейпфрут.

Ляжка быстро побежал в колесе, а Зимин принялся увлеченно работать своей гирей.

Но поработать на славу в этот день им уже не пришлось. Очень скоро сверху послышался звук, схожий со звуком пикирующего бомбардировщика. Затем условный свист.

– Три зеленых свистка. – Перец поднялся и потер шею. – Жратва приехала.

Со стороны заката на посадку заходило грузовое помело. Охранники собрали пыль в кувшинах, погрузились на помело и стали медленно подниматься вверх.

– Эй, пердолеты! – крикнул Перец вдогонку. – А как же пожрать?

С грузового помела обидно швырнули огрызком.

– Пожрать не будет, – заключил Перец. – Пердолетчики, как известно, очень обидчивый люд. У них такая т-о-онкая душевная организация, мышь чихнет – и все, вся душевная организация разорвется. У нас, кнехтов, напротив, организация утолщенная, нам страдания по барабану, жалко только, что голодаем сегодня… Но это ничего, усекая тело – накачиваешь дух, правда, Ляжка?

– Истинная правда, – ответил Ляжка. – Только кушать очень хочется…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Т-82 – российский тяжелый танк.

2

level (англ.) – уровень.

3

Клавка (жарг.) – клавиатура у компьютера.

4

Фрактал – объект, имеющий разветвленную структуру, в которой части подобны всему объекту.

5

Идиосинкразия – повышенная чувствительность к некоторым продуктам.

6

«Стальные Барханы» – вымышленная компьютерная игра.

7

Mad dog in the fire (англ.) – бешеный пес в огне.

8

«Поцелуй Ножа» – вымышленная компьютерная игра.

9

Шванк (нем.) – короткая веселая сказка.

10

Лига – римская мера длины, около 1,8 км .

11

Шато (фр.) – замок.

12

Стадия – греческая мера длины, равная 150 м .

13

Йомен – крестьянин в Англии в средние века.

14

Декаданс – упадок. Стиль в искусстве, модный в начале XX века.

15

Крузейро – бразильская денежная единица.