Уроки ведьмы. Книга вторая

Так прошла первая часть нашей встречи. Затем, когда я немного успокоилась, мы продолжили. От Светланы я узнала, что существует такое понятие как «запрос». Это то, с чем мы будем работать. И на каждом сеансе он у нас будет один. Поэтому из всех своих бед и проблем мне надо выбрать ту, которую я хочу разобрать первым делом, с которой хочу справиться в первую очередь. Это и будет мой запрос. И, только проработав его, мы перейдем к следующему.

Надо сказать, это меня не то чтобы ошарашило, но расстроило. Я все-таки надеялась, что есть быстрое решение. Что психолог успокоит меня, скажет, как поступить и куда двигаться, как побороть тоску, как перестать мучиться из-за Антона. Что она сделает нечто, после чего мне не потребуется справляться с горем с помощью вина.

На деле все оказалось намного сложней. От меня, оказывается, тоже требовалось немало усилий, вплоть до выполнения каких-то домашних заданий, что мне показалось совершенно абсурдным. Но эта женщина мне нравилась, я ощущала необъяснимую приязнь к ней и доверие. При этом я видела, что сама она сомневается в моих словах, не полностью верит им, чувствуя, что я хожу вокруг да около. Тем не менее, она не давила на меня, и я решила, что попробую. Всегда ведь можно отказаться.

С запросом в этот раз я определиться не смогла, и Светлана предложила мне поразмышлять дома, что для меня сейчас является самым важным и с чем я больше всего хотела бы справиться.

Под конец она достала карты. В первый момент я чуть не подскочила: мне показалось, что выстроенный между нами мост понимания и доверия сейчас рухнет, как карточный дом, и плевать, что получился каламбур. Но она, увидев возмущение в моих глазах, поспешила успокоить, сказав, что это никоим образом не относится к гаданиям и эти карты вовсе не мистификация, а разговор с подсознанием.

– Нина, не волнуйтесь, это просто ассоциативные картинки. Иногда вы не можете что-то рассказать, и даже не потому, что скрываете, а так как сами об этом не знаете. Но когда посмотрите на картинку, у вас возникнет ассоциация. И это может оказаться тем, что вы прячете даже от самой себя. Не я буду говорить, глядя на карты, что вас ждет. А вы сами будете описывать то, что видите тут. И это совершенно не имеет отношения к магии. Это просто очень хороший инструмент для работы психолога.

Она перевернула карты и раскрыла их веером, показывая мне изображения. В них не было ничего общего ни с таро, ни с гадальными картами. Действительно, просто какие-то странные рисунки, без символов и подписей.

– Я хочу попробовать эти карты, чтобы понять, сможем ли мы использовать их дальше, – пояснила Светлана Николаевна. – Есть люди, которые не могут с ними работать. Например, если совсем нет воображения. Они видят только то, что изображено на картинке, и воспринимают это совершенно буквально. Если там нарисован мальчик в лохмотьях, идущий с вязанкой хвороста, то для них это мальчик с вязанкой хвороста. Понимаете?

Я нерешительно кивнула.

– Попробуем?

Я пожала плечами и снова кивнула. Светлана показала одну из самых простых методик по трем картам. Так как пока я не знала, с каким запросом хочу работать, она предложила просто посмотреть на линию времени: прошлое – настоящее – будущее. Я вытянула наугад три карты и положила их рядом. Первая должна была показать мне мое прошлое, вторая – настоящее, третья, соответственно, будущее. Но не как гадание, а как мое понимание и восприятие событий прошлого. Как я ощущаю себя в настоящем. Как представляю себе будущее. Это было безумно похоже на простейшее гадание таро, я часто так раньше делала. Но там предсказание строилось на символах и смыслах, заложенных в самой карте. Тут мне предстояло, посмотрев на какой-то схематичный размытый рисунок, рассказать о своих ощущениях.

Я перевернула карты рубашками вниз, и передо мной легли три картинки. На первой были изображены несколько детских лиц, они вроде бы улыбались или что-то весело кричали, но рисунок был настолько неприятным, что эти лица вызывали, скорее, ужас и отторжение. Я еще не успела посмотреть на вторую картинку, как в голову мне ударила мысль:

«Ведьмы!»

Мое прошлое – ведьмы, виновницы происходящего со мной настоящего.

Я почувствовала внимательный взгляд Светланы. Похоже, она поняла, что у меня сразу возникла ассоциация. Она просила, чтобы я делилась тем, что чувствую, глядя на эти рисунки, но я не могла ей сказать про ведьм. Я буркнула что-то про предательниц-подруг, которые принесли мне много горя, и, похоже, ее этот ответ удовлетворил. Но она советовала ничего не держать в себе. Я должна была все ей рассказывать, и это было неимоверно трудно.

Вторая картинка изображала огонь, и он мне напомнил мою нынешнюю жизнь. Все сгорело, разрушилось. Все, что было дорого мне, что было необходимо. Я поразилась, как мне удалось вытащить именно эти карты, которые буквально кричали о том, что происходило и происходит со мной. И при всем при том – это не было гаданием!

На третьей карте сплелись два человеческих тела, но то не походило на любовные объятия. Мне показалось, что между этими людьми происходит борьба. Я поделилась со Светланой наблюдениями, и она объяснила, что так вижу именно я. А другой человек увидит здесь совершенно иной смысл, другие действия. Потому что это идет из подсознания. Поэтому психолог сам не может сказать, что означает та или иная картинка. Только мы сами должны понять ее значение. Это было очень интересно и ново.

– Что за борьба предстоит вам в будущем, как вы думаете? – спросила Светлана. Я покачала головой.

– Даже не представляю… Наверное, это борьба со своими страхами, плохими мыслями, зависимостью? Такое может быть?

– Конечно, может. Главное то, о чем вы подумали. Эта картинка вызывает у вас именно такие чувства и мысли. Возможно, вы сами уже готовы к борьбе со своим состоянием, хотите выйти из него, справиться. Я не могу трактовать ваши ассоциации, но сами вы способны ответить себе.

Мне понравился ее ответ. Слова о том, что я готова к борьбе. Ведь это было правдой, иначе я бы не находилась в том кабинете!

Через неделю я снова приеду к Светлане, подготовившись и решив, какой запрос для меня сейчас самый важный и первостепенный. И с которого я начну свою внутреннюю борьбу.

Глава 5. Обычный день Гульнары

– Ну, рассказывайте, что вас ко мне привело? – привычно спросила Гульнара у Надежды – клиентки, сидевшей за столом напротив. Для предварительной беседы они расположились в маленькой Гулиной кухне. – Что бы вы хотели узнать? В каком своем решении сомневаетесь?

Надежда, женщина лет сорока, с раскосыми карими глазами и прямым темным каре, тихо вздохнула. Гуля, как всегда, почувствовала неуверенность, исходящую от посетительницы. За всю ее практику еще ни разу не пришел кто-то, полностью уверенный в том, что готов знать свою возможную линию судьбы, свой путь, по которому он бы двинулся, если бы сделал иной выбор. Одно дело, если человек хочет узнать свою дальнейшую судьбу, будущее, которое, может быть, и нельзя изменить, но хотя бы как-то можно подготовиться, примириться с ним. И совсем другое, когда он приходит, чтобы получить ответ на мучивший его годами вопрос: а правильно ли я поступил? А что бы было, если бы я сделал иначе?

Гульнара считала, что этого лучше не знать и не ломать голову, не тратить ни минуты драгоценного времени на бесполезные размышления. Но люди шли к ней за этим, а она помогала им получить ответы.

Те, кто хотел знать о будущем, просто жаждали информации. Что ждет меня впереди – в «прекрасном далеко»? Конечно, хотелось услышать что-то важное, интересное, приятное. И можно было получить горькое разочарование, узнав правду. Но на такие вопросы Гуля ответить не умела. Будущее она не предсказывала. Зато видела моменты прошлого и возможное настоящее. То настоящее, которое не случилось, но могло бы – при других условиях.

Зачем люди хотели это знать? Конечно, чтобы быть уверенными в том, что пошли правильной дорогой. Удостовериться, что их решение было единственно верным. И если они убеждались в этом, то уходили от Гульнары счастливые, окрыленные, довольные жизнью. Они верно поступили и теперь правильно живут!

Но бывали и те, что выходили из ее квартиры сломленными, подкошенными, буквально постаревшими на глазах. Они понимали, что совершенная ими мелочь, какой-то незначительный поступок круто повернул их жизнь и совсем не туда, куда следовало бы. Даже если сейчас их полностью все устраивало, услышав о том, какая ждала бы их судьба в ином случае, эти люди опускали руки. Их уже не радовало то, что у них было. Они теряли смысл жизни. И все равно клиенты шли.

Конечно, посетителей у Гули было не так много. Во-первых, мало кто вообще знал о существовании такого своеобразного «гадания». Потом, далеко не каждому удавалось найти гадалку. Даже Гульнара не была знакома ни с кем, кто бы обладал такой способностью! Она знала только про свою тетю, сестру отца, но это вполне закономерно, ведь в их семье именно женщины наделялись даром.

Кроме того, принимать клиентов часто Гуля не могла, потому что уж очень это было тяжело. Гадание вытягивало из нее все силы, а если полученная информация была еще и не особо приятной, если на ее глазах человека словно подменяли, и он выходил от нее сгорбленный, с потухшим взором, то остаток дня она просто лежала пластом, обессиленная и с сильной мигренью. Денег она никогда с таких посетителей не брала. Те, что уходили с радостью, конечно, всегда «благодарили». Но когда клиент, узнавший горькую правду, безжизненно глядя в пол, трясущейся рукой протягивал ей деньги, она каждый раз отказывалась.

В общем, и денег ей этот дар не приносил особо, и радости уж точно. Потому что кто бы ни входил в ее дверь с надеждой и ожиданиями, заранее нельзя было сказать, какую правду придется Гульнаре открыть ему. И каждый раз она встречала посетителей с замиранием сердца и сильной тревогой.

Все это, конечно, не могло не оставить отпечатка на ней и даже на ее внешности. Гуле было немногим более тридцати, но она слишком рано увяла и выглядела старше своих лет. Кожа вокруг ее карих глаз была испещрена мелкими морщинками, на переносице пролегала скорбная складка, и углы красивых некогда губ были опущены книзу, а черные волосы уже тронула седина.

– А для кого мне быть красивой?! – деланно смеясь, говорила Гуля подругам. – Мне все равно суждено быть одной всю свою жизнь. Зачем я своей красотой буду дразнить кого-то, да и себя тоже распалять зря!

Марина всегда грустно улыбалась этим словам. Она и сама не могла встретить свое счастье. Хотя бы потому, что в силу магического дара очень быстро распознавала «не своего» человека, ни в ком для нее не оставалось загадки или интриги, она уже заранее чувствовала, чем дело кончится. Лада вроде с кем-то встречалась, но кроме того, что он существует, никто о нем ничего не знал. И, наверное, это было важным показателем. А медиум Варя вообще категорически не хотела ни с кем жить.

– А если вдруг со мной ночью свяжутся, да я заговорю с ним прямо во сне, так он сразу от меня сбежит?! – Такое бывало, но редко. Когда на сеансе при клиенте ничего не получалось, но потом дух смелел и приходил поговорить уже наедине с Варварой. – Нет уж, мне достаточно одноразовых связей.

В общем, личная жизнь ни у кого не задалась. «А ведь Нина была счастлива, – горькая мысль иногда проникала в голову Марине. – Зачем мы так с ней? Вдруг это мы из зависти, просто сами себе отчета не отдаем?» Но сделанного не воротишь, и Марина теперь жила с этим грузом на сердце. Она даже как-то раз почти попросила Гульнару погадать ей, чтобы знать наверняка, ошиблись они тогда с Антоном или нет. Но все же не решилась. Такое лучше не знать.

Но вот клиенты Гульнары думали иначе и шли к ней за помощью, за ответами, которые иногда не стоит получать. Гуля считала своим долгом попытаться отговорить каждого. Мягко, ненавязчиво старалась донести мысль, что это не нужно. Но удавалось ей очень редко.

– Так что же? Поделитесь со мной? – спросила она в этот раз у Надежды. – Или, может быть, вы раздумали? Если так, то это совершенно нормально. Я всегда с пониманием к такому отношусь.

Женщина в нерешительности смотрела на нее, словно не веря.

– Но мне все равно надо будет заплатить? – протянула она.

– Нет, что вы! – поспешила заверить ее Гульнара. Ей вдруг показалось, что сейчас получится убедить посетительницу. – Я же ничего не сделала, не надо платить. Вы же не обязаны это делать. У вас сейчас своя жизнь, она сложилась, я надеюсь. Зачем вам это нужно?

У Надежды вдруг стало строгим лицо, она нахмурилась.

– Я все-таки хотела бы довести дело до конца. Я очень долго к этому шла и слишком тщательно обдумывала прошлый выбор. Я хочу знать! – отчеканила она.

– Это ваше право, – грустно ответила Гульнара. – Тогда расскажите свою историю. Какое решение, принятое вами, вас тревожит?

Женщина помолчала, собираясь с духом, и начала рассказывать. На заре своей юности она встречалась с молодым парнем по имени Юра. Они были ровесниками, и их вдохновляло и объединяло много общего: схожие вкусы, совместные планы, идеи. И, самое главное, они были влюблены. В это же время за ней начал ухаживать взрослый мужчина, на много лет старше ее. Его звали Андрей. Он был состоявшимся и даже известным в определенных кругах. Наде очень льстило его внимание, и, если бы между ними завязались отношения, это могло бы стать для нее взлетом, социальным лифтом. К тому же он был ей симпатичен.

Ей пришлось выбирать, и решение далось очень непросто. С одной стороны, беззаветная и искренняя юношеская любовь, с другой – инвестиции в будущее, выгодный союз. Она все же выбрала любимого, о чем периодически потом жалела. Прожили они вместе почти двадцать пять лет, и, как бывает, любовь сошла на нет. В конце концов они развелись, хотя и остались друзьями.

И, если раньше она просто иногда фантазировала, что бы было, послушай она не чувства, а рассудок, то сейчас, оставшись одна, часто подолгу размышляла на эту тему, зациклилась на ней, и это очень ее мучило. Она хотела знать, как бы повернулась ее жизнь, если бы она наступила на горло своей любви.

Она рассказала это Гульнаре и закончила на такой ноте, что та поняла: уговаривать уже бесполезно.

– Что ж, раз вы твердо решили, тогда пойдемте.

Гуля встала и пригласила женщину следовать за собой. В комнате она указала Наде на стул, стоявший возле дивана. Та сделала удивленное лицо, но молча села и уставилась на гадалку.

Гульнара присела на краешек дивана.

– Я хочу сразу рассказать, как все будет происходить. Возможно, это покажется вам немного странным, но на сеансе я прилягу, а вы будете сидеть рядом и держать меня за руку.

У Надежды слегка расширились глаза, и она в недоумении покачала головой.

– Я себе это как-то, скорее, наоборот представляла, – сказала она с легкой улыбкой.

– Понимаю, но есть определенная привычка, ритуал, если можно так выразиться. И во время него я лежу.

– Да без проблем, главное, чтобы сработало, – спокойно ответила женщина.

– Сработает, – глухо ответила Гуля. Она капнула эфирного масла в ароматическую лампу, а затем принялась зажигать свечи. Потом задернула шторы и погасила свет.

Гульнара снова села на диван. Какое-то время она сидела молча, низко склонив голову, затем легла, опершись на высокие подушки с причудливыми вышитыми узорами, и протянула Наде руку. Та машинально сжала ее в ладони. Гуля закрыла глаза и что-то тихонечко загудела. Женщина рассматривала ее лицо, зыбкое в неровном пламени свечей. Сначала ей даже было скучно, но постепенно вдруг на нее навалилась дрема, и тяжелые веки сомкнулись, как она ни сопротивлялась. Она не спала, но не могла открыть глаза и только слышала, как Гульнара тянула одну низкую ноту.

Надежда очнулась от того, что Гуля очень сильно сжала ее ладонь. Она встряхнулась и вначале даже не могла понять, где она. Гадалка медленно поднялась и села, облокотившись на спинку дивана. Она слегка улыбалась, и на лице было успокоение.

– Садитесь теперь поудобнее, если хотите.

Она жестом указала женщине на диван. На стуле действительно было жестко и неудобно. Надя с радостью пересела и, развернувшись вполоборота, полная ожидания, во все глаза смотрела на Гулю.

– Ну что? – нетерпеливо спросила она. – Правильно я сделала тогда? Или нет?

– Я расскажу вам, что увидела, – уклончиво ответила Гульнара, – а вы уж сами определите, правильный ли был ваш выбор.

– Но вы просто скажите, да или нет?! – воскликнула женщина. Видно, она так долго прятала свои сомнения в себе, что не могла больше сдерживаться.

– Надя, я не могу решить за вас, хорошо это или плохо, – устало сказала гадалка. – И обычно я беспристрастно доношу информацию. Таковы мои правила. Но одно все же могу сказать: думаю, вас не расстроят мои слова.

Женщина молчала и глазами, полными надежды, смотрела на Гулю.

– Я видела следующее, – начала Гульнара. – Когда вы выбрали Андрея, сначала все пошло очень хорошо. Более чем. – Надежда от этих слов вся собралась и замерла, как кошка, готовящаяся к прыжку. – Он помогал вам с работой, вы тоже стали хорошо зарабатывать, ни в чем себе не отказывали. При этом вы постоянно мыслями возвращались к Юре и очень тосковали. Андрей это быстро почувствовал, и между вами пролегла тень недоверия. Затем неожиданно его дело вдруг прогорело, он сделал неудачное вложение и оказался на мели. Запил. Вы со своими запросами и потребностями стали его раздражать, причем по юношеской недальновидности вы еще его и попрекали, что ради него расстались с любимым. В общем, он очень скоро вас попросту выгнал. Вы даже не были женаты. Юра вас обратно не принял, а сам вскоре женился. В вашей жизни не случалось ничего плохого, вы жили ровно и скромно. Никаких высот не достигли, но и никаких потерь или потрясений тоже не пережили. Замуж не вышли. Я не знаю, чем вы сейчас живете, но не думаю, что жизнь с тем выбором была бы хоть сколько-то лучше.

Гуля замолчала. Надежда тоже приумолкла, раздумывая. Тишина длилась довольно долго. Наконец гостья ее нарушила глубоким вздохом. Гульнаре показалось, что то был вздох облегчения.

– Ну, как вы? Все нормально? – тихонько спросила она.

– Да, спасибо вам большое, – ответила Надя. – Вы извините, что я сижу и тупо молчу, даже не поблагодарила сразу. Я просто никак в себя не могу прийти.

– Но ведь ничего плохого вы не услышали? – участливо спросила Гуля.

– Ой, что вы! Все хорошо. Правда, теперь я понимаю, как это глупо было. И сейчас, и вообще всю жизнь свою думать над этим, так ли я сделала! А тому ли я дала?! – Она горько засмеялась. – Измучила себя, извела буквально. А уж когда про вас узнала, то совсем крышу снесло, так себя накрутила. Все думала, как приду к вам и услышу, что если бы выбрала Андрея, то сейчас бы была в шоколаде – вилла на море, квартира шестикомнатная в центре Москвы… Даже не представляю, что бы я тогда сделала.

– Ну, вы все теперь знаете. Вы все сделали правильно, – успокаивала Гульнара.

– Да! А это точно? Вы правда это видели?

– Да, точно. Хотя я доказать вам не смогу. Вы же не сможете посмотреть моими глазами.

Надежда рассеянно покивала головой. Наверное, она настолько была готова услышать ужасные новости, что теперь не могла поверить в их отсутствие.

Клиентка ушла. Гуля снова легла на диван. Раскалывалась голова. Отблагодарила Надежда достойно, не поскупилась. Силы только жизненные Гуле никто возместить не мог. Она лежала и думала, насколько незначительные запросы ей приносят посетители со своими мелочными страстями и переживаниями. Они делают выбор, стараясь не прогадать, а потом всю жизнь мучаются, опасаясь, что все-таки прогадали. Приходят к ней, буквально трясясь от страха, что оправдаются их самые худшие опасения и вся их жизнь окажется насмарку, но при этом лелеют надежду, что сейчас услышат успокоительное: «Да что вы, могло бы быть намного хуже!» За этими словами они и идут к гадалке, высасывая из нее все соки. Спрашивают о какой-то низменной ерунде, которая не дает им жить.

Каким бы серьезным шагом ни было это гадание, вопросы в основной своей массе клиенты задавали следующие:

«Что бы сейчас со мной было, если бы я не женился тогда в юности по залету?»

«Как бы я сейчас жила, если бы сделала аборт от бывшего?»

«Где бы я сейчас была, если бы не послушалась родителей и поступила в другой вуз?»

И это вопросы, которые мешают людям нормально существовать! Узнав, что могли бы жить лучше, чем сейчас, они уходят от Гульнары с видом, будто для них все кончено. Им не нужна теперь эта жизнь – такая, неправильная. Ведь судьба для них придерживала другую, просто они не взяли.

«А вот возьму да посмотрю свое настоящее, – вдруг со злостью подумала Гуля. – Кто-то из нас умрет в этом году. А вдруг это буду я? И даже не узнаю, как могла бы прожить эту жизнь, сложись все по-другому? Вот наплевала бы я на семейные традиции, не стала бы использовать этот дар… Что бы со мной было?»

Глава 6. Обезьяна с гранатой

– Ну, что сказать, Ксюш, – начала Марина, поднимаясь с дивана. – У меня для тебя, как принято говорить, две новости: хорошая и плохая.

В этот раз ведьма все-таки пригласила Ксению к себе домой. Уже в первую встречу она прониклась к новой знакомой доверием.

– Еще иногда говорят, плохая и очень плохая, – пробормотала Ксения. Она осталась сидеть и смотрела на Марину с большой тревогой. Марина ободряюще улыбнулась.

– В нашей ситуации я бы сказала, относительно хорошая и относительно плохая. В общем, первая новость заключается в том, что у тебя действительно есть способности. И я думаю, это можно отнести к хорошим известиям, потому что такой дар открывает для тебя новые возможности.

– Вот уж не знаю, – покачала головой Ксения, – насчет хорошести… А плохая тогда какая?

Марина помолчала, медленно прохаживаясь по комнате и собираясь с мыслями.

– Теперь нельзя быть точно уверенными, что в печальном происшествии с мальчиком нет твоей вины.

Ксеня шумно и прерывисто вздохнула, и у нее задрожали губы. Вроде бы и верить в это не хотелось, но почему-то верилось. Она уже прямо сейчас готова была заплакать и крепилась изо всех сил. Ребенка было жалко до ужаса. Каково маленькому подвижному мальчишке лежать со сломанной ногой! Больно, тоскливо, одиноко…

– Тихо, тихо! – Марина снова села рядом и приобняла девушку за вздрагивающие плечи. – Ну, что ты… Это может быть и совпадением, я уже говорила тебе, дети падают. Даже взрослые падают! И не обязательно, что рядом при этом находится ведьма.

– Марин, а можно как-то узнать наверняка?

Марина задумалась. Ей нужно было видеть мальчика, тогда стало бы ясно, случайность ли это или травма является результатом неосторожного магического воздействия. Можно было бы, конечно, побывать в квартире Ксении и поискать магический след. Но ведь вполне вероятно, что она и раньше, сама того не осознавая, оставляла подобные следы, так что это ничего не даст.

– Ксюш, а мы как-то сможем к мальчику попасть? – спросила Марина. – Точнее, я одна, конечно. Под каким-нибудь предлогом к нему зайти, проверить?

Ксения задумчиво пожала плечами.

– Может быть, если родители ребенка верят, что все могло случиться по вине ведьмы, то и для лечения могут обратиться к какой-нибудь знахарке, – продолжала развивать мысль Марина. – Ну, не для того, конечно, чтобы перелом вылечить, но чтобы облегчить боль. Или чтобы снять порчу.

– Ох, нет, Марин, – Ксеня закатила глаза. – Это дохлый номер. Мне одна из соседок по подъезду – из тех, кто от меня после всего произошедшего шарахаться не стал – уже рассказывала, что эта «мамми» чуть ли не крестный ход по квартире заказывала. Ну, по крайней мере, батюшка точно приходил, чтобы квартиру освятить. Так что знахарок они и близко к себе не подпустят.

– Что ж, – уныло подытожила Марина. – Тогда тебе остается только принять это. Если сможешь, считай, что там не было твоей вины. Если не сможешь, тогда просто живи с этим. Только тебе надо теперь следить за тем, что ты говоришь и думаешь, а это очень нелегко. Или научиться хотя бы ставить защиту на свои же действия, чтобы они никому не навредили.

– Но если я не хочу вообще с этими вещами связываться? – несчастным голосом простонала Ксения. – Не знаю, как другим, а мне даже в фантазиях никогда не хотелось стать колдуньей или ведьмой.

– Так я же не предлагаю тебе заниматься магией, – успокоила ее Марина. – Но уберечь окружающих от своих необдуманных поступков все же нужно. А то ты сейчас, уж извини, как обезьяна с гранатой.

– Да я согласна, – протянула Ксюша. – Вот же напасть!

– Тем более, я вижу, насколько ты добрый человек, ты так переживаешь из-за этой ситуации. Другая бы на твоем месте пальцем у виска бы покрутила этим родителям да и не морочилась больше на эту тему. А то и добавила б еще, мол, так и надо, поделом.