Попутные рассказы

Зависимость, само это слово, ассоциирует собой не свободу – человек в рабстве! Мало того, в большинстве случаев, мы осознанно это понимаем и принимаем, в итоге от чего, невыносимо страдаем. А порой понимая, что эта «сладкая» не свобода, ведет не иначе как к гибели, но отказаться от временного «счастья», уже не в силе, потому как сия зависимость, порой сильнее и слаще самой жизни!

Каждый зависимый доказывает и убеждает родных, близких, и прежде всего самого себя – «Нет, я не алкоголик, нет, я не наркоман!» Но так оправдываться может только тот человек, который, еще не зная всех трагических последствий, пробует зелье, как говорят, ради «спортивного интереса». Но когда Я, зная все про наркотики, как они вредны, несмотря на это, я ОСОЗНАННО ХОЧУ, НАХОЖУ и УПОТРЕЮЛЯЮ – значит, Я – НАРКОМАН! Я – ЗАВИСИМ! Я -БОЛЕН!

Наркотик, что же это? По средствам его, на короткое время, мозг позволяет обмануть себя, при этом телу становится «хорошо…».

В кавычках, конечно, телу становится «необычайно хорошо!» Никто, вот так, в открытую, об этом не говорит, да и я не рекламирую. Но это «хорошо» на столько, что можно без объявления войны, и без единого выстрела, погубить любую страну, только дай это пагубное зелье несколько раз, бесплатно, всему молодому поколению, и страны нет! Наркотики – это, легко, в чем и есть зависимость! Особо не утруждаясь, достаточно всего лишь вдохнуть на , пару граммов кокаина и ты для самого себя – красавчик! В одно мгновение, обманывая себя, ты становишься тем идеалом, каким бы хотел быть всегда: сильным, смелым, остроумным, обворожительным, любые твои комплексы неполноценности в мгновение исчезают. Продолжительность сего состояния не более получаса, стоит бешеных денег, очень тонко и избирательно убивает мозг и сердце, к тому же не выносимо ломкое и болезненное похмелье…

Но, человек слаб, ради того, что б побыть «ВЕЛИКИМ», хотя б полчаса, организует всю свою, на тот момент, уже некчемную жизнь, в поисках средств, для приобретения, этого дьявольского дурмана вновь и вновь, пока доктор не напишет заключение в приговоре: «Причина смерти – не совместимость с жизнью, всех внутренних органов»…

АНТОН. – Заканчивались вторые сутки «моей реабилитации от наркотиков в естественных условиях». Сбежать невозможно. Нет никакого соблазна; нюхнуть, уколоться или покурить. Никто тебя не приковывает наручниками к кровати или батарее, и не гоняет на работу, чтоб заслужить корку хлеба…

Это Господь, создатель сего испытания – розыгрыша, – «Так и так сдохнешь, а все же есть маленький, но шанс, хочешь жить – ИДИ!». Хотя, зря я на Бога ропщу, понимаю, что сам залез в эту петлю, сам! А, Господь любит меня, поэтому предоставил этот последний шанс, сделать переоценку данной мне жизни, кто и что дороже. Каждый, сам проживает свою жизнь, от первых шагов, пробуя хорошо и плохо, можно и нельзя, накапливая на подсознание СВОИ правила и законы…

Теперь-то я, очень даже хорошо понимаю слова моего знакомца Эдуарда…

В то время, когда я еще только интересовался наркотиками, я у него расспрашивал о его впечатлениях употребления, тогда он ответил:

– Дорогой мой друг Антон! Употребляя любые наркотики; ЛСД, героин, морфин, амфетамин, крэк, кокаин и прочее «дьявольское дерьмо», на какое-то короткое время ты будешь испытывать, эйфорию, или впадать в наркотический сон, наркоз, временную летаргию, но рано или поздно, от передоза – мерцательная сердечная аритмия и на два метра под землю! Но, даже зная об этом, наркотическая зависимость, это такая сила, которая если вцепилась в тебя, уже так просто не выскочишь. Поэтому мечта любого наркомана, который может ради наркотиков перешагнуть через все, что бы могло его держать на земле: семья, дети, любовь, родители – закрыться от всех в такой комнате, которая доверху была б забита «наркотическим порошком», и.., не выходя из нее – сдохнуть, в гребаном эйфорическом дурмане! У меня такой комнаты не было, и я, Слава Богу, удачно и счастливо отскочил. Так что Антон, не советую, в этот отстой, свои ноздри сушить…

– Но я, к сожалению, тогда, так и не проникся в Эдькино предупреждение, глупость, в любопытстве попробовать все в этой жизни, приносит свои плоды, и дает соответствующие уроки, чаще жестокие и уже, не исправимые…

ОТ АВТОРА: А есть и другая гипотеза по отношению к зависимости. Ученые ставят вопрос, а есть ли ОНА вообще, зависимость от наркотиков? А если и есть, то какая из причин зависимости главная? И возможно ли, употребляя наркотики, адаптировать к ним организм?

Для начала разберемся, а как же работает зависимость к наркотикам? После регулярного принятия, к примеру – героина, на протяжении двадцати дней, с организмом начинается болезненная ломка, что говорит о том, что ты уже не можешь без допинга. Организм требует очередной дозы…

Тогда вопрос, а как же в больницах, остро больным, неделями и даже месяцами дают от боли диаморфин, ведь он сильнее героина, тем более в чистом виде, без примесей, не тот, что в подворотнях можно купить, и почему-то эти пациенты не становятся «тортчками», почему?

Еще в начале прошлого века, ученые поставили эксперимент: в клетку, в которой было два поильника, один с обычной водой и второй – вода с наркотиками, поместили крысу. Крыса, почти всегда пила воду с наркотиками, до тех пор, пока не умирала. Отсюда и появилась теория зависимости…

Но, в семидесятых годах прошлого столетия, Брюс Александер, заметил, – а может все дело в одиночной клетке, где единственной радостью были наркотики? И тогда он построил «парк развлечений», своеобразный рай для крыс. В нем было все: хорошие домики, мячики, горки, тоннели, множество друзей, еды, питья, они могли заниматься сексом хоть целые сутки напролет. И там же были те самые поильники, с обычной водой и с наркотиками. Но вот, что интересно, в этом парке, крысы, очень редко, пили воду с наркотиками. Ни у одной из них не возникало желания пить наркотик запойно, или до передозировки. А может это бывает только с крысами? Нет! Похожий эксперимент проводился и на людях: война во Вьетнаме, где 20% американских военных употребляли героин. Конечно, когда война, тем более не знаешь, за что воюешь, когда страх быть убитым и когда нужно самому убивать, непроходимые джунгли и чужая страна – героин, это выход, обмануть свой мозг и свое тело…

Люди в Америке, были в панике, ожидая, что после войны на улицах будет тысячи наркоманов…

Но, когда солдаты вернулись в родной дом, у них не было даже синдрома отмены. 95% процентов из них просто перестали принимать наркотики…

Ты дома, где мир и любовь, семья и друзья, ты словно попадаешь в парк удовольствий и развлечений, только не для крыс, а для людей, где нет одиночества и страха, где ты, очень нужен всем!

Поэтому, дело не в химии, которая цепляет человека, а в одиночной клетке, с двумя поильниками!

Тогда, давайте подумаем о зависимости с другой точки зрения: У нас, с рождения заложена потребность в общении и жить в определенном обществе. Когда мы счастливы и здоровы, мы общаемся с людьми, которые окружают нас. Но если по причине болезни, изоляции, ударов судьбы, мы не можем этого иметь, тогда мы привязываемся к чему либо, что дает нам чувство облегчения. Это может быть бесконечный просмотр в интернете социальных сетей, фото, порно, азартные игры, алкоголь, более слабые подпадают под наркотики…

И мы будем привязываться, такова наша природа. Это, прежде всего, синдром кризиса одиночества, который может произойти с любым из нас, мы все этому подвержены. Путь выхода из зависимости – формирование здоровых связей с людьми, с которыми хочется быть…

Но, мы делаем все иначе. Борьба с наркотиками приобретает ужасные формы! Вместо помощи людям, мы устраняем их от общества, делаем так, что б им трудно было найти работу и обрести стабильность. Когда ловим их с наркотиками, забираем у них удобства и сажаем в тюремные клетки…

Мы ставим людей, которым и так плохо, в ситуации, в которых точно им станет еще хуже, и ненавидим их за то, что они никак не могут «завязать…».

С нами, пошло, что-то не так…

Не нужно бороться с индивидуальным уходом от зависимости, нужно строить открытое общество, в котором будет все для всех и для каждого, в котором будет уютно, безопасно, душевно, радостно всем, а не как в тюремных клетках. Нам нужно менять, тот, не естественный образ жизни, и то, как мы взаимодействуем друг с другом…

Противоположность наркотикам не трезвость, противоположность наркотикам – человеческие, душевные связи, ощущение нужности себя, всем окружающим…

wru.m.wikopedia.org – Парк крыс.

АНТОН: – Теперь же, испытывая, все муки ада одновременно – меня ломало! Ломало от невероятного холода, от нестерпимой боли обмороженных ног, от истощения организма голодом и наркотиками. И, конечно же, невероятно ломало от наркотического похмелья, от чего мечтал только об одном – закрыться в ту самую гребанную комнату, набитую доверху кокаином…

Ближе к вечеру этого же дня, еще было достаточно светло, но солнце уже садилось, я набрел на избушку посреди леса. – О, СЛАВА БОГУ!!!, – закричал я. За избушкой, возвышался, на удивление, такой добротный дом. Дом, прилично построенный, и совсем новый. Рядом банька и еще одна изба. Оглядевшись вокруг, не заходя в дом, было понятно, что тут давно никого не было. И вообще, не понятно, для каких таких нужд, в такой глухомани, стоит такое добротное сооружение? Прикинув, что приближаются майские праздники и возможно хозяева могут сюда приехать, я поднялся по ступеням небольшой избушки. Дверь, на которой не было замка, легко отворилась. Избушка, походила больше на гостевой домик: – начну с малого подумал я, не буду хозяев злить, приедут, а я тут хозяйничаю, может и в этом домике найдется для меня все необходимое. И действительно, готовая печка с сухими дровами, только чиркни спичку, теплые вещи, вода, медикаменты, какие-то консервы, все лежало открыто на глазах, будто только меня и ждало. Я сразу выпил парацетамол с терафлю и с оцетилкой. Открыл первую попавшую консервную баночку, это оказались шпроты в масле, и свалившись в кресло-качалку, прям грязными руками за тридцать секунд слопал. Кресло еще три четыре раза качнулось, и я вырубился…

Мне снились «ужастики» двух последних, прожитых мною суток. От чего и проснулся в горячем поту. В первую секунду, не понимая, где нахожусь. Было жутко холодно, все тело ломило, голова раскалывалась на куски, а ноги, мягко сказать – горели. В голове промелькнули, как в ускоренном кино, отрывки последних дней, до момента, как я сюда попал…

Я еще никак не мог осознать и поверить, что закончился холод и голод, дрожал всем телом, бил озноб, но на душе уже улыбалось, появилась надежда…

В окно, ярко светила луна, освещая стол и мои окровавленные ноги. Настроившись на боль, я, выдохнул и скрепя зубами, с помощью отборных матов, поднялся. Зажег свечи, растопил русскую печь, нагрел воды в тазу, насыпал туда все, что было в аптечке: соду, соль, йод, марганцовку. В свете свечи, выковырял из ног занозы, иголки, обрезал заусенцы и какие-то ошметки кожи, зрелище было ужасное. Ноги были фиолетового цвета, раздутые, заплывшие, изрезанные. Когда я их поставил в таз с этим раствором, если сказать, что было больно, это значит ничего не сказать. Я орал на весь лес, как раненый медведь, наверное, все дикие звери в округе разбежались в разные стороны…

Но теперь у меня было много плюсов: уверенность в том, что не погибну, было, тепло, была вода и еда…

Нырнув в такую ситуацию, когда вопрос моей жизни или смерти, стоял в одном неверном шаге, в одном мгновении, в одном вздохе – я злился и опять и снова задавал Небесам, один и тот же вопрос, – «Господи, за что мне это!? Скажи за что?!» Но, с каждым днем трезвея, сам себе отвечал, – «Да не за что Антон, а для чего, ради чего и ради кого!». Только тут, в этих сложных условиях и не вероятных обстоятельствах я стал осознанно давать себе отчет в том, что на протяжении долгого падения на дно, постоянно предавал родных, врал, изменял их любви и вере в меня, перестал уделять внимание, заботу, тепло и любовь детям и жене. Оправдывая себя усталостью, одиночеством, и ненужностью всем…

Какое же я жалкое ничтожество! Ведь сам всех учил: жизнь – бумеранг! Сам его запустил и тупо отвернулся, он и прилетел, четко по затылку!

Да… теперь я должен… всем должен, и прежде всего себе, просто жить!

Очень беспокоили ноги, их нужно спасать, и не дай Бог – заражение крови, гангрена…

Тьфу, тьфу, тьфу! Чет, я не о том!..

Господи, молю, не наказывай меня, так! Знаю, грешен, и что, не раз уж зарок давал одуматься, не доходить до крайности и перестать приносить страдания близким! Но, нельзя мне без ног – Господи!

Я, долго молился…

В раскаянии, казалось, плакала сама душа…

На удивление, слезы не были солеными, а шел от них какой-то аромат весеннего букета: березового сока, подснежников, набухающих почек на деревьях…

Я нашел детскую пюрешечку, просроченную, залил кипятком и со сладким чаем выпил. В этот момент – был счастлив, казалось, вкуснее ужина я не вкушал. В углу были навалены куча матрасов, постельное белье. Я, не спеша соорудил все как надо, лег и провалился в сон как младенец. Эта ночь, как сон, как восстановление сил, была, наверное, лучшей в моей жизни. Опять же, спал как человек. Засыпая с хорошими мыслями и надеждой, что уже завтра, или послезавтра, сюда приедут люди и все будет хорошо – меня увезут домой…

Утром, проснувшись, в первую очередь, осмотрел ноги. Зрелище было удручающее, они начали темнеть, пальцы на ногах стали черного цвета и наступить на них, было очень больно, это была не выносимая боль, очень больно! Я взял в углу простынь, и разорвал на кусочки, по размеру армейских портянок, обработал ноги перекисью водорода, все ранки залил зеленкой, замотал в эти простыни, поверх надел толстые шерстяные носки, выбрал чуни размером по больше, набил туда еще тряпок, чтобы было мягче ногам, и чтобы не хлябали…

Еще раз осмотрелся, прикинул, сколько у меня питьевой воды, она была в пятилитровых банках, их было штук десять. В углу стояла огромная бочка соли, думаю, – «Ну, прекрасно, значит, люди здесь бывают, дождусь». Утвердившись внутренне, что все будет хорошо, сладко улыбнулся – предвкушая встречу с любимыми детишками и с женой…

В приподнятом настроении вышел на улицу. Остановился на пороге, подставив лицо лучам солнца, которое грело сегодня очень даже по-летнему. Но ветерок был еще холодным и колючим. Слушал многоголосье птиц, и еще какие-то разные звуки: вот ветерок треплет флаг, прибитый над порогом дома, а тут, он закружил прошлогоднюю листву. Так, долго стоял, ощущая спиной теплую стенку сруба, продолжал улыбаться, радуясь тому, что наконец, вновь стал обращать внимание на милые глазу мелочи: вот пробивается молодая травка, муравей потащил сухую травинку, а небо-то какое голубое, все в белых «барашках» облаков…

С такими думами, зацелованный солнцем и появившимся неизвестно откуда, любопытством, направился в большой дом, что стоял напротив.

Дом оказался, для леса, не прилично-большим! Прям, цивильным! Правда, кухонка достаточно маленькая, но с русской печкой. В большой комнате камин и две кровати. И еще две комнаты поменьше. И что больше всего удивило, так это старая, раритетная магнитола на батарейках, которые тут же отдельно лежали. Я их поставил на место, и о чудо, все заработало! Поймал единственную радиостанцию, на которой в это время шла трансляция хоккейного матча. Я близко, не любитель хоккея, но в тот момент, впитывал каждое слово комментатора, крик болельщиков, все эти живые эмоции. Как все же важно, слышать человеческую речь, чтоб окончательно не сойти с ума! Жизнь продолжается!

Я, развел в камине огонь, пошарил по закромам, нашел консервы, и бутылку водки. Ну, думаю – теперь, я король! День, два перетерплю, восстановлюсь, а там глядишь, и хозяева подъедут.

Накрыл себе на стол, сел кушать, выпил сто грамм, что-то стало жарковато, не фига, я натопил! Не пора ли открыть форточку?! А в окнах-то и нет ни одной форточки! Я обошел весь дом и проверил все окна – форточек не было, рамы сплошные и вообще не открываются. Я подумал, что за идиот, вообще, строил дом без форточек?! Дошел до гостевого домика, а там, такая – же фигня! Два окна, и они как влитые в простенок, и так же без форточек. И тут я обратил внимание на одежду, которая там, на стеночке висела. Вся одежда оказалась зимняя, вся одежда, была зиимняяяя…

И тут я отчетливо понял, что это зимовье! А коли это зимовье, люди здесь отзимовали и уехали до следующей зимы! Значит, это не дача, не просто загородный домик, и скорее всего никто сюда не приедет на первомайские праздники! Я обошел вокруг сооружений и не обнаружил никакой дороги, даже тропинки не было! И тут как будто меня за горло кто-то взял! Значит, никто меня здесь не найдет, не спасет, и поэтому, пора об этом думать самому…

Я завалился на кровать, слезы меня душили, и я вдруг вспомнил, что, когда бродил кругами невдалеке, встретил три моста через реки, все они были разбиты, пехом еще можно перебраться, но проехать по ним было невозможно. А значит, на транспорте сюда соваться в весеннюю распутицу бесполезно, разве что на вездеходах или вертолете.

Я стал осматривать консервы, банки с водой и другие продукты, многие из них были просрочены и срок закончился еще в декабре прошлого года.

Глядя на свои ноги, которые чернели на глазах, я понимал, что сидеть здесь нет никакого смысла, нужно как-то дальше спасать себя самому. Лежать тут «на печи», это значит, что скоро я просто не смогу встать на ноги, и это станет моим концом…

Я оделся, взял с собой запасные теплые вещи, воду, спички, оставшиеся консервы, были даже конфеты. Затем, снял с себя крест и в отчаянии, что Бог покинул меня окончательно, повесил его на гвоздь, который был вбит посреди стены. (Как, все-же просто, хоть на кого-то, свалить, свою несостоятельность!)

И снова пошел, как мне казалось, куда подсказывало сердце…

Моментами, когда силы покидали меня, боль в ногах терпеть было невозможно, я падал на землю, и мне хотелось тут же умереть. Я звал отца, который ушел на небо в девяносто втором году, орал, плакал, умолял, – «Батя, забери меня, не могу больше так!»

Но, ничего не происходило. С неба падал мокрый снег, вперемешку с холодным дождем. Я, лежал на промерзшей земле, дрожал от холода, но, ни какого чуда не происходило! Так, лежа на спине, смотрел в хмурое и дырявое небо, ловил лицом снежинки, и вдруг среди неба увидел лик настоятеля нашей Колларовской церкви, отца Виталия. Он улыбался, смотрел на меня добрыми глазами, тянул ко мне свои руки, мол, давай сынок вставай, хорош расслабляться, ведь ты уже столько прошел, столько вытерпел. Потом его бородатый лик превращалось в лицо моей жены, которое улыбалось такой родной и любимой улыбкой, со слезами на глазах, что-то шептала, но я не мог этого разобрать…

Я вставал, и снова, куда-то шел…

Каждый раз, выходя на очередной перекресток, я долго думал и анализировал, какое ж теперь выбрать направление? Мне хотелось убедить себя в том, что я хоть что-то делаю правильно. И куда бы я не продолжал идти, каждый раз казалось, что эта дорога самая длинная, закрадывались сомнения, и я уже начинал сожалеть, что пошел именно в этом направлении, которое ведет, в некуда!

За каждым поворотом я ожидал спасение, машину, человека, деревушку. Но за каждым поворотом снова был лес, за лесом новый поворот…

Ночь я ночевал у какого-то болота, разжег огромный костер, нагрел землю, затем отодвинул угли в сторону, положил на это место бревна, на них наломал веток и лег, было хорошо, от чего быстро уснул. И сам себя потом хвалил за то, что люблю смотреть по телевизору разные передачи про выживание в экстремальных обстоятельствах, хоть что-то из них, да запомнил…

Наступило утро, я проснулся весь в инии, вокруг вся трава во льду, пил по глоточку, такую – же ледяную воду, доедал всухомятку остатки доширака, затем поднялся и двинулся дальше…

Мне мерещились Турецкие пятизвездные отели, с их «ВСЕ ВКЛЮЧЕНО», Египетские пирамиды и горячий песок, Финские сауны и Русские бани, с веничком и ядреным кваском…

А на 16 мая, у нас ведь взяты путевки в Тайланд, всей семьей…

На лесной дороге, по которой я шел, было много следов разных животных. Я благодарен Господу, за то, что в том ужасе, в котором тогда находился, я все же не давал, по полной программе, себе отчет, что это, все же весна, лес, и не просто лес, а тайга, где вокруг меня голодные звери. Потому что, на протяжении всего моего «приключения», постоянно, где б я не шел, мне казалось, что со мною параллельно кто-то идет еще. И это уже не плод моего воображения, эти ощущения были уже реально с наружи, а не внутри меня! Я слышал, то, как хрустнет ветка, то шорох листьев, то что-то еще, похожее на присутствие хищника. Но, у меня было в этот момент достаточно других проблем, я сам был как зверь, у которого обострены все чувства на выживаемость. И пусть, я был израненным и загнанным зверем, но, наверное, те хищники, которые следили за мной и шли параллельно, не пытались напасть по причине, которая исходила от меня, в виде сильнейшей энергетики – выжить любой ценой. И я отмахивался от этих звуков, не пуская в свою голову дополнительного страха, быть кем-то съеденным, все же сваливая это на очередные фантазии, и галлюцинации моего больного сознания. Хотя, вполне возможно, был и в этом огромный риск, что по мою душу, где-то рядом постоянно бродили волки, или рысь, или тот же медведь. Ведь в этих местах и они водятся. И те следы, которые я видел, это не собака, по огромному следу понятно, что это волки нарезали круги вокруг меня. Наверное, выжидали, когда я окончательно угасну и не смогу сопротивляться. Но в тот момент, я связываю все, не иначе, как с Божьим промыслом, видать у НЕГО на меня были другие планы, и поэтому самое ужасное, Он от меня отводил. Отводил от не нужных панических мыслей, сосредотачивая меня на спасение, на выживание…

Что я нужен, своей семье…

Но, тем не менее, среди этих следов, к моему удивлению, обнаружил следы коровы, я возрадовался! И конечно, я не деревенский житель, но корова, она ж далеко от дома не уходит, да и туда и обратно к дому, как правило ходит по одной дороге. Есть даже поговорка – поставь забор, на дороге коровы домой, она в него рогами упрется и дальше не пойдет…

Я, как уже «опытный» следопыт, уверенно брел по этим следам и на сто процентов был уверен, что уж они обязательно, выведут меня к людям. Шел по ним долго, и как сейчас помню: выхожу на опушку леса, а там, раз и след заканчивается, следующий, метров через пять, наверное. Не фига себе, думаю, что ли корова с крыльями?! Стало понятно, что никакая это не корова, а лось, видимо его, что-то испугало, и он поскакал…

Вновь была боль и вновь разочарование, целая беда. Потому, что очередная надежда растаяла. И я опять, идя по ложному пути, сошел с главной дороги, куда-то в сторону, забрел опять глубоко в лес. Это было печально. Так прошел еще один день, солнце садилось за горизонт, и я опять жег костер, таким же образом, более – менее, успешно переночевал…

Утром следующего дня, я вышел на развязку дорог, где увидел указательный столбик, на котором были написаны цифры: 90 – 116, без всяких названий. Тогда, я однозначно понял, что это количество километров до чего-то. Скорее всего, до населенных пунктов, в лево 90 километров, а в право 116…

Я обнял этот столбик и завыл, как волк воет на луну. Потому, что, находясь в таком состоянии, я не смогу пройти столько километров! Единственное, что было ближе от этого указателя, так это, та избушка, из которой я ушел трое суток назад. Я примерно представлял, как до нее дойти обратно. У меня не было больше воды, закончилась и еда, правда, еды не было и в том домике, я забрал с собой всю. Поэтому и смысла возвращаться, никакого! Да и какая разница, где я погибну, там или здесь. Вновь, собравшись с духом, повернул налево, девяносто меньше, чем сто шестнадцать…

Я шел, уже на последнем издыхании, не шел, а шкребся на автопилоте. По дороге бросил рюкзак, и все, что утяжеляло меня, снял и выбросил теплую куртку, потому как она почти насквозь была мокрой и весила, наверное, как два ведра воды. Наступала очередная ночь, и я хотел было уже остановиться, чтоб проделать процедуру с костром и ночлегом. Как в этот момент, в полумраке, сквозь деревья, увидел крыши домов. Я, тогда, наверное, обрадовался…

Но, подойдя ближе, понял, что пришел обратно в дом, в тот самый дом, в который возвращаться, ну, никак не планировал!

Но главное мое разочарование, если можно так выразиться, до последней минуты, так это то, что, пока я трое суток проходил очередной курс выживания: ночевал под свет звезд, и под то, что падает с неба в виде снега и дождя, бродил по следу «коровы» и рисковал быть съеденным злыми хищниками…

В это время, кто-то посещал сие жилище. Может хозяева наведывались, а может спасатели, которые по мою душу…