Исчезнувшие цивилизации. Взаимосвязь культур и парадоксы истории

В конце того же века было открыто инфракрасное излучение Солнца. Иммануил Кант выдвигает идею конденсации космических тел из распыленной в пространстве материи. Эту гипотезу поддерживает математическими расчетами Лаплас. Конец века ознаменован невероятным подъемом, верой в науку, победами над географическим пространством планеты, его познанием и «оцифровыванием» – планета была поймана в авоську географических координат, ластик мореплаваний стирал белые пятна на карте. Моряки, вооруженные подзорными трубами, хронометрами, компасами, секстантами и астролябиями, храбро шли по океанам, не боясь пропасть, ибо у них под рукой всегда были звезды, точнейшие математические таблицы и великолепные зеркальные инструменты (тот же секстант) для определения своих координат.

В XIX веке изобретается спектральный анализ и определяется состав солнечного вещества, начинают фотографировать небесные тела, обнаруживаются солнечные циклы. К концу века канадец Флеминг предлагает разделить Землю на часовые пояса, и его предложение принимается развитыми странами. К тому времени планета картографирована уже почти вся, за исключением Антарктиды, которая в этом веке только была открыта.

Глава 3

История с географией

Когда «проклятые оккупанты» вошли в его родной город Амасию, понтийский грек Страбон не вышел на улицу, чтобы посмотреть на шагающих римских легионеров Помпея. Потому что не мог этого сделать: он лежал в деревянных яслях и пускал пузыри. Не стоит осуждать за это Страбона, в конце концов, все мы были младенцами.

А пока будущий великий географ античности развлекался слюноотделением, его прежняя родина – Понтийское царство перестало существовать. На этом месте возникла новая римская провинция Понт. Здесь жили самые разные народности с самыми разными настроениями, но Страбон, будучи этническим греком, то есть представителем цивилизованной народности, стал горячим сторонником римской оккупации, поскольку понимал: лучше высокая оккупационная культура, чем туземная местечковая самостоятельность, второе имя которой – отсталость.

В итоге подающий надежды юноша из далекой провинции прибыл в Рим, чтобы получить хорошее образование. И получил его, благо семья Страбона была состоятельной и могла позволить себе подобные прихоти. Грек Страбон никогда не был в Афинах, но зато побывал в Египте – он сопровождал римского префекта Элия Галла в его путешествии вверх по Нилу. В Египте Страбон жадно усваивал все то, что могла дать ему эта древняя культура.

Человек он был чертовски умный, ни в грош не ставил религию, но полагал ее весьма полезной штукой для управления простонародьем. Страбона можно было бы назвать одним из первых «экономических географов»: он придерживался точки зрения, что экономическое процветание и цивилизованность той или иной страны во многом зависит от ее климатических условий.

Страбон оставил потомкам 17-томный академический труд по мировой географии. Не все написанное им и его греческими коллегами-географами сохранилось. Но благодаря уцелевшему мы – прямые потомки греко-римской цивилизации – можем наблюдать эволюцию географических знаний от Эллады до наших дней.

Я не зря назвал его работы академическими. По сути, Страбон первым из известных ученых применил чисто научный подход к географии, жестко критикуя прежних авторов за их некритичность и мифологичность:

«Деимах и Мегасфен в особенности не заслуживают доверия. Ведь они рассказывают нам о людях, которые сидят на своих ушах, о безротых, безносых, об одноглазых и длинноногих и о людях с повернутыми назад пальцами; они возобновили гомеровскую басню о войне журавлей с пигмеями, которые, по их словам, были трех пядей росту; они рассказывают также о муравьях, добывающих золото…»

Ранние греки действительно были наивны – они считали Землю диском и верили в другие сказки, например, такие:

«…В стране дердов, большого индийского племени, живущего к востоку в горах, есть плоскогорье почти 3000 стадий в окружности. Под этим плоскогорьем находятся золотые рудники, где рудокопами – муравьи, животные величиной не меньше лисиц; они отличаются необычайной быстротой и живут ловлей зверей. Зимой это животное копает землю и собирает ее в кучу у входов в норы подобно кротам. Это – золотой песок, требующий только незначительной плавки. Соседние жители тайком приезжают за этим песком на вьючных животных; если это происходит открыто, то муравьи упорно борются с ними и преследуют бегущих; настигнув людей, они убивают их вместе с вьючными животными».

Не сильно преувеличу, если скажу, что именно со Страбона, который боролся с этими россказнями ранних греческих географов, можно начать отсчет научной географии. А из текстов Страбона о планете мы можем судить о представлениях греков о мире. Земля – шар. Суша представляет собой один огромный материк, состоящий из трех частей – Африки, Европы и Азии. Он напоминает огромное веретено, сужающееся к востоку и западу.

Греки по понятным причинам ничего не знали о Сибири, Америке, Австралии… Некое представление о Сибири появилось у европейцев примерно тогда же, когда и об Америке – только к XV веку. А для греков Азия кончалась где-то в районе Уральских гор – там, как они полагали, жили «плешивые люди».

Геродот писал: «Что находится выше этого плешивого народа, о том никто ничего ясного сказать не может. Путь туда пресечен высокими горами, которые никто не в силах перейти. Плешивцы рассказывают, чему я, впрочем, не верю, будто на горах живут люди с козьими ногами, а за ними другие, которые спят 6 месяцев в году».

Тот же Геродот в V веке до н. э. нарисовал карту, края которой упирались в известные грекам места: на востоке карта тянулась до Инда, на северо-востоке – до Скифии (район Черного и Азовского морей). Остальное было покрыто мраком неизвестности.

Карта Эратосфена, составленная через двести лет, уже чуть более пространна – там Индия продолжается уже до Восточного моря, зато на северо-востоке Индии, за загадочным мысом Табин – сплошное белое пятно. Никакого Китая. Зато Эратосфен придумал сам термин «география», вычислил диаметр Земли и разработал координатную сетку.

Наконец, тот самый Страбон, с которого мы начали и который жил на сотню лет позже Эратосфена, полагал, что на север-востоке, за Уральскими горами начинается сплошная заснеженная пустыня. И был, как видите, недалек от истины.

Шагнув еще на полторы сотни лет вперед, мы увидим там Клавдия Птолемея. Он жил во II веке н. э. в Александрии и составил атлас из 87 разных карт. Оригинал атласа погиб во время пожара в Александрийской библиотеке, но его копии дошли до нас: в Средневековье птолемеевские карты активно копировались и дополнялись новыми данными, но сам Птолемей знал восток только до Волги и Камы, куда порой добирались редкие купцы.

После античного расцвета в средневековой Европе наступил откат назад не только в области гигиены, математики и астрономии, но и в области географии. Египетский монах VI века Косма Индоплаватель заявил, что Земля – вовсе не шар, а четырехугольник, лежащий в бесконечном океане. Об атомистических теориях в Европе речь уже и вовсе не шла.

Цивилизационный факел был в то время в руках арабов, но и они не так уж много знали о востоке и севере Евразии. Арабские купцы добирались по Волге до Камы и сообщали, что в северной стране булгар под землей живут огромные звери с белыми клыками, при помощи которых звери эти роют землю. Однако стоит этим гигантским зверям пробиться к поверхности, как они сразу же умирают от воздействия воздуха. Если вы еще не догадались, о чем речь, подскажу – о тушах мамонтов в вечной мерзлоте. Кроме того, и арабы, и китайцы описывали короткие ночи и длинные северные дни, а также северное сияние. Это описание оставил нам арабский путешественник Ахмед ибн Фадлан. Кстати, он же – один из первых цивилизованных путешественников, оставивших совершенно замечательное описание наших предков – русов:

«Они грязнейшие из творений Аллаха, они не очищаются ни от экскрементов, ни от урины, не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они, как блуждающие ослы… У них обязательно каждый день умывать свои лица и свои головы самой грязной водой, какая только бывает, и самой нечистой. Девушка является каждый день утром, неся большую лохань с водой, и подносит ее своему господину. Он же моет в ней свои руки, свое лицо и все свои волосы. И он моет их и вычесывает их гребнем в лохань. Потом он сморкается и плюет в воду… Когда же он покончит с тем, что ему нужно, девушка несет лохань к сидящему рядом с ним, и [этот] делает то же, что сделал его товарищ. И она не перестает подносить ее от одного к другому, пока не обнесет ею всех, находящихся в доме, и каждый из них сморкается, плюет и моет свое лицо и свои волосы в ней».

Если вы смотрели фильм «13-й воин», этот эпизод попеременного сморкания-умывания должен был врезаться в вашу память. Правда, в кино речь идет о викингах, а не о русах, но большой разницы между ними тогда не было. Русы выглядели в точности, как викинги, судя по описанию ибн Фадлана:

«Я не видал [людей] с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом… И при каждом из них имеется топор, меч и нож, со всем этим он не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские… Они, злоупотребляя набизом, пьют его ночью и днем, [так что] иной из них умрет, держа кубок в руке».

Арабы, повторюсь, все еще мало знают о Сибири, но у них уже встречаются сибирские топонимы. Например, река Тобол… Вот как арабы представляли себе Азию в XIII–XIV веках:

«…Океан берет направление на восток пока не поравняется с пределами земли восточной, открытой. А там страна Китай. Затем он поворачивает у восточной части Китая в сторону севера. Затем он тянется на север у восточной части Китая, пока не минует Китая и поравняется с преградой Яджуджа и Маджуджа. Затем он поворачивает, окружает земли, неведомые по своим обстоятельствам, и протягивается на запад, оказываясь к северу от земли, равняется со страной Русов, минует ее, поворачивает на запад и на юг (юго-запад), окружая землю, и оказывается уже в западной части…»

Неведомые земли – это та самая Сибирь, которую Страбон представлял безжизненной заснеженной пустыней, а Геродот – негостеприимным, но все же заселенным пространством.

В 1255 году французский посол Людовика IX отправился к монголам. Он добрался до Великой Венгрии (так тогда называли Башкирию) и отписал своему королю, что далее на восток начинается «северный край», заполненный вечными льдами.

Марко Поло, который добрался, как известно, до Китая, писал, что на север от Алтайских гор тянется огромная равнина до самого океана. Чтобы ее пересечь, потребуется 40 дней, и «нет там, знайте, ни мужчины, ни женщины, ни зверя, ни птицы…»

Более-менее адекватные представления о мире начали складываться только после открытия Колумбом Америки и овладения математическим аппаратом, соответствующим координатному картографированию. Поскольку Колумб высадился на островах, Америку на первых картах изображали именно в виде россыпи островов. Причем названия «Америка» еще не было. Колумб был уверен, что он приплыл в Индию, а Кортес полагал, что он попал в Китай.

Однако постепенно Новый Свет стал оформляться на картах в привычные нам два континента – Северную Америку и Южную. На так называемой карте Рюйша, увидевшей свет в 1508 году, Южная Америка нарисована в виде материка, Центральная же изображена в виде группы островов. А Северная Америка? Северной Америки в 1508 году на карте пока нет, а Гренландия непосредственно соединяется с Азией.

В 1515 году на знаменитой карте Леонардо да Винчи Северной Америки все еще нет, а Южная вытянулась не с севера на юг, а с запада на восток. Над Южной Америкой нарисованы острова Куба и Флорида.

Сколь наивны были наши предки! Но они исправлялись. Уже в 1563 году на карте Георгия Каллаподы впервые появляется Северная Америка. Которая в дальнейшем обретает привычные нам черты.

Эволюция налицо!

Если, конечно, не замечать некоторых странных мелочей. Например, на картах из атласа Птолемея, изображена… Нет, не будем забегать вперед! Всему свое время! Сначала нам нужно освежить в памяти картину постепенного развития, составляющую костяк современного научного мировоззрения, а уж потом поговорим о странных исключениях.

Итак, одновременно с накоплением знаний об Америке, шло накопление знаний и о Евразии. У европейцев были мысли найти северный морской путь в Китай и в Индию, чтобы не зависеть от господствовавших тогда в южных морях португальцев. Отсюда интерес к Сибири и Московии. Один из европейских путешественников в Москву писал:

«…Достаточно хорошо известно, что Двина, увлекая бесчисленные реки, несется в стремительном течении к Северу, и что море там имеет такое огромное протяжение, что по весьма вероятному предположению, держась правого берега, оттуда можно добраться на кораблях до страны Китая, если в промежутке не встретится какой-нибудь земли».

Множество попыток достигнуть Китая и Индии через север (вокруг Евразии или вокруг Северной Америки) к успеху не привели, но здорово расширили представления землян об этих краях. В течение трех столетий – с XV по XVIII век – торговая нужда и жажда обогащения заставляли капитанов превращаться в арктических исследователей. Этим занимались англичане, русские, французы, голландцы… Увы! Казна европейских стран только несла расходы, а вместо золота и пряностей множились лишь научные знания.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.