Последний связной

Это был Гавел – пуля, разворотившая приклад его винтовки, попала чеху в руку. Возле Майкла зашевелилась трава, и зеленый клоп величиной с блюдце выпустил ему в бок стрелу. Стрела впилась в поясной ремень, не пробив толстую кожу, и выпустила каплю дурно пахнущей жидкости.

С отвращением Майкл ударил клопа прикладом автомата и тот развалился на части, показав внутренности – электронные схемы.

А собаки, как по команде, выстроились полукругом, отсекая команде путь к лесу. На каждой был пуленепробиваемый нагрудник, кожаный ошейник и шапочка с телекамерой. С другой стороны к ним двигались уже боевые роботы, от которых отскакивали пули.

– Крис, пора взрывать! – закричал Майкл.

– Еще полминуты, – сказал Крис, глядя на часы. – Сейчас будет большой Бум!

Он нажал кнопку дистанционного пульта, раздался мощный взрыв: это с детонировал заряд мины, который со скоростью нескольких миль в секунду, начал растягивать катушку из мягкой медной проволокой в тефлоновой смазке намотанной вокруг заряда. Витки провода, не успев превратиться в пар от высокого напряжения и температуры, пересекли силовые линии мощного кобальт иридиевого магнита, отчего в катушке возник ток невероятной силы и напряжения.

В окружающее пространство вырвался электромагнитный импульс, который проник во все электронные схемы в радиусе пятисот ярдов, вызывая них всплеск напряжения и разрушая электронику.

У ближайшего вертолета на холме, где пряталось оцепление, начали слетать с направляющих неуправляемые ракеты, изрыгая из себя струи огня.

Предохранители их боеголовок не были взведены и металлические стрелы, как огромные петарды во время фейерверка летели в разные стороны, рикошетя от камней и выкашивая заросли кустарника.

Пара таких штуковин пролетела над головой Майкла, а одна, у которой не сработали предохранители, оглушительно взорвалась, засыпая окрестности камнями и ветками деревьев.

Ярдах в ста перед собой Майкл увидел несколько человеческих фигур, в темных плащах, которых не замечал раньше: это были снайперы, лишившиеся невидимости своих маскировочных костюмов. Видя, что маскировка исчезла, они, снявшись с места, бежали изо всех сил в свой лагерь, путаясь в длинных полах одежды.

Псы, идущие в атаку, испуганно прижались к земле, а Майкл почувствовал, вдруг, у своей руки, дрожащее тело собаки, которая легла рядом в поисках защиты. Он брезгливо прогнал черную тварь, не в силах преодолеть к ней чувство ненависти.

– Теперь, я могу вернуть вам телефоны, разбирайте! – сказал Крис, открывая контейнер, и Майкл с облегчением надел на свою руку браслет.

– Минутная готовность! – закричал Крис, а с востока, уже слышался шум моторов: к ним на бреющем полете шла пара вертолетов, но это были не военные, защитной расцветки машины, как у противника, а те, которые использует НАСА в спасательных операциях на море – оранжевой расцветки и без вооружения.

Первый из них с ходу сел рядом, оставляя включенным двигатель, а из открывшегося бортового люка выглянул второй пилот, пытаясь перекричать рев двигателя: – На борт, быстро! Через двадцать секунд взлетаем!

– Все на месте? Где Перси? – прокричал Рой.

– Перси! Беги к нам! – закричал Майкл, найдя того глазами в ближайших кустах.

– Первым сажаем на борт раненого! Майкл веди чеха! – закричал Рой.

Майкл взял у Гавела рюкзак и повел его, стонущего от боли к вертолету. Ему пришлось поднять по трапу и вместе с Бобом втащить Гавела за одежду внутрь. Кроме них в кабину успел влететь Кевин, но тут пилот закричал:

– Все хватит! Остальные во второй.

Железная птица с ускорение свободно взмыла вверх, освободив место для второго вертолета, и направляясь прямиком на юг. Сейчас их можно было расстрелять в упор обычным пулеметным огнем, однако, спецслужбы, похоже, не знали, что делать – прилетевшие вертолеты были с опознавательными знаками ВМФ США.

Об этом агенты должны были доложить наверх, но связи у них не было.

– Господи, пусть по нам не будут стрелять! – взмолился Майкл, прильнув к иллюминатору, что бы рассмотреть Крис с людьми, и второй вертолет, но увидел на земле лишь колонну хаммеров, которая замыкала оцепление.

Машины были видны, как на ладони, и Майкл заметил шевеление на крыше одной из них – там, в открытом люке, у пулемета на турели двигались плечи стрелка национальной гвардии, выбиравшего правильный прицел.

С земли прогремела длинная пулеметная очередь, и в их строну, понеслась туча огненных светлячков, потом по кабине вертолета дробью застучали пули. Боб, который сидел напротив Майкла, вскрикнул и осел мешком на пол, обхватив пробитую ногу. К нему, с бинтами из аварийной аптечки поспешили Кевин и второй пилот.

В салоне запахло жженой изоляцией, а Майкл, снова выглянув в иллюминатор, нашел там второй вертолет, который, успев взлететь, набирал высоту.

Все произошедшее со вторым вертолетом Майкл отчетливо запомнил навсегда: как только второй борт поднялся на высоту трехсот ярдов, выходя из зоны поражения, к нему метнулась, откуда–то прилетевший дрон – аппарат наблюдения.

Он пикировал на вертолет сверху вниз и, попал точно в его винты. Раздавшийся взрыв, или хлопок, был не был сильным, но его хватило, что бы перебить лопасти вертолета, которые полетели в разные стороны, а вертолет, зависнув на мгновение в воздухе, полетел вниз.

– Господи, пускай они останутся живы! – молил Майкл, сначала мысленно, потом вслух, но мольбы остались не услышанными – винтокрылая машина камнем свалилась в кусты, и на земле расцвел оранжево–черный цветок взрыва.

Обломки вертолета вспыхнули жарким костром, выбрасывая из себя всполохи горящего магния.

– Господи, ведь там же люди! – ужаснулся Майкл, не в силах смирится, что он не супермен и не может никому помочь.

Теперь, то же самое грозило им самим – двигатель их вертолета заработал с перебоями, а потом совсем заглох, и машина стала проваливаться вниз, что напоминало спуск в скоростном лифте.

– Парни садиться надо! – кричал Майкл в отчаянии пилотам, вдыхая запах гари, пока не понял, что это планирование и было посадкой. Пилоты только выбирали подходящую площадку, но вокруг были лишь крутые холмы, поросшие лесом, и ни одного куска ровной земли.

Наконец, когда высота полета стала совсем небольшой, впереди показалось гладкая вода – длинное узкое водохранилище площадью акров десять, вобравшее в себе небольшую горную речку.

– Плавать все умеют? Прыгайте! – закричал второй пилот, выходя из кабины и распахивая бортовую дверь, через которую в вертолет ворвался жаркий поток воздуха.

– А как же его нога? – закричал, Майкл, показывая на Боба.

– Пускай прыгает первым, а ты следом – будешь помогать ему плыть, – прокричал пилот сквозь рев мотора. Они вдвоем подтащили Боба, который стонал от боли, к двери и помогли ему спрыгнуть вниз, а следом сразу кинулся Майкл, который в спешке забыл снять рюкзак со своих плеч.

Удар о воду был таким же сильным, как при прыжке с вышки в бассейне, и Майкл, пробив воду, почувствовал ногами дно. Он сразу всплыл на поверхность и осмотрелся: вертолет удалялся прочь и из него, почему–то, никто больше из него не прыгал.

Почему именно, Майкл понял сразу: дальше водохранилище сужалось, сжатое по бокам скалами, а из воды тут и там торчали камни, которые при прыжке на них не давали шанса спастись.

Майкл развернулся в сторону Боба, выискивая его глазами, и нашел голову товарища ярдах в тридцати сзади. Он поплыл на помощь, только рюкзак не давал нужной скорости, но и сбросить с плеч намокшие лямки никак не получалось.

Майкл максимально напряг силы, но в холодной воде немели руки. До Боба оставалось, каких–то ярдов пять, когда вдруг тот внезапно скрылся под водой. Майкл сделал рывок, и нырнул в том месте, где последний раз видел Боба, но его руки хватали пустоту. В отчаянье он снова нырнул, нащупав руками дно, но Боба нигде не было.

Берег был совсем близко и Майкл, в несколько взмахов рук, выплыл на мелководье, снял рюкзак и куртку, выбросив их на берег, потом без передышки снова нырнул.

Так, он нырял еще минут десять, делая поправку на течение, пока не понял, что Боба уже не достать, да и сам он сейчас утонет, потому что не чувствовал окоченевших рук и ног.

Кое-как он выполз не берег, пытаясь отдышаться. Впереди за холмом, по курсу их полета, сосем близко, горел черным дымом вертолет, развалившийся на куски, и Майкл понял, что выжить никому больше не удалось.

Над ним, в сторону места падения, пролетели на реактивных ранцах несколько солдат, и Майклу пришлось спрятаться в небольшой пещере в скалах не берегу.

На руке надрывался сигнал вызова: – Диспетчер вызывает! Отзовитесь, кто-нибудь!

– Диспетчер! – ответил Майкл. – Это Кондор!

– Кондор, ты жив? А как остальные?

– Вертолеты упали и сгорели! Все погибли!

Человек в трубке замолчал, видно, не в состоянии осознать столько смертей.

– А мне теперь что делать? – спросил Майкл с надеждой.

– Вертолета для тебя нет, – постарайся завтра, не позже семи вечера, добраться до шоссе NN… …. Позвони мне оттуда, и тебя подберут.

– Интересно, как я пройду двести миль пешком за сутки? – хотел спросить, Майкл, но промолчал, понимая, что его жизнь имеет вполне определенную цену, и эта цена не может превосходить стоимости жизни тех, которые рискуют ради него.

До связи завтра днем! Мы берем паузу на сутки. Связи с тобой не будет, – сказал диспетчер, дав понять, что разговор окончен. Видно, сказать ему больше было нечего.

Телефон замолк, а неподалеку послышался лай собак и человеческие голоса. Нужно было уходить, пока на него не наткнулись солдаты.

Майкл пробежал полмили, потом остановился отдышаться, выжал одежду на себе, снова оделся, подхватил рюкзак и двинулся пешком на юг от места крушения, стараясь не уходить далеко от кустарника.

Так он шел несколько часов, пока не наткнулся на лагерь в лесу, с очагом, выложенным из камней на земле, и старой, потрепанной ветром палаткой на несколько человек. По засохшим коркам хлеба и газетам недельной давности видно было, что здесь недавно жили люди. Совершенно измотанный,

Майкл снял сырую одежду, заполз в палатку, и, укрывшись старым одеялом, попытался согреться.

Его трясло и ломало, а в ушах свистел ветер, треплющий брезент и стократно усиленный воспаленным сознанием. Телефон, который Майкла пытался включать, никак не реагировал на нажатие кнопок, и Майкла охватило отчаянье – скорее всего, про него уже никто никогда не вспомнит, ведь сейчас, когда могут погибнуть миллионы, его жизнь была просто ничтожной песчинкой, затерянной в пространстве, времени, и не значила практически ничего.

Зачем искать его, если эвакуаторы могут вывести в безопасное место десятки других людей, не меньше Майкла заслуживающих шанса на спасение.

А для него, наверное, все уже было кончено, и даже просто позвонить Наталье, что бы услышать ее голос, он не сможет. Не сможет и пойти в атаку, что бы геройски умереть, потому что воевать было не с кем – теперь все люди на Земле, и правые и виноватые, одинаково были под ударом. Некому было мстить и не за что воевать. Отчаянье сломило Майкла, силы покинули его, и он потерял сознание.

Ночью к нему приходила Наталья и уговаривала встать, но сил у Майкла не было.

Глава 36. Заправка.

Сколько Майкл пролежал без сознания, он и сам не знал. Проснулся он от холода, пробирающего до костей. Озноб, который заставлял дрожать все тело, никак не удавалось унять. Наверное, у него была температура.

Майкл вспомнил, что человек может замерзнуть насмерть даже при плюсовой температуре, и эта мысль заставила его действовать.

Достав аварийную аптечку из рюкзака, он нашел толстый противошоковый пластырь и обернул его вокруг своей левой руки . Сразу же на пластыре красным цветом загорелась предупреждающая индикация, и появились данные с его давлением и сердцебиении – графики и таблицы, потом вопросительные предложения на английском и латыни с нарисованным сенсорными кнопками.

Не дождавшись ответа, пластырь начал лечить сам – выделил необходимые лекарства, которые всосались в кожу.

Сердцебиение у Майкла успокоилось и стало тепло.

Он приподнялся и, не выходя из палатки, начал разминать свои мышцы в тесноте, с помощью упражнений, изобретенных им самим: это были бег на месте в полусогнутом виде, и поднятие воображаемых тяжестей. Вскоре озноб совсем прошел.

Майкл распаковал рюкзак, что бы учесть свои активы: с собой у него была пачка сто долларовых купюр и немного еды: курица с овощами в жестяной банке, фруктовые соки. Были еще чипсы и сухари в пластиковой упаковке, но пакеты лопнули, а их содержимое расползлось, в бесформенную массу, которая запачкала все вещи в рюкзаке.

Понимая, что на соках ему не продержаться, Майкл, преодолев брезгливость, собрал старые куски хлеба в палатке и, размочив их водой, с жадность съел.

Потом, решился на разведку – выбрал дерево повыше, на которое можно было залезть, вскарабкался на него, и осмотрелся: заметив на юго-востоке, милях в двух, ферму, примерно такую же, как и та, на которой он прятался накануне.

Не мешкая, Майкл собрал вещи и двинулся в дорогу, торопясь, дойти до жилья, пока сумерки не опустились на землю. Пару раз, когда над ним пролетали вертолеты, и он прятался в кустах, прижимаясь к земле.

К ферме он подошел в сумерках и еще долго не подходил к дому, лежа за оградой в густой траве. Никаких признаков жизни не было заметно – ни огней, ни живности, ни собак.

Решив, наконец, что опасности нет, Майкл перелез через забор и крадучись обошел, двор, жилые помещения, но никого там нашел. Похоже, ферма была пуста не меньше недели, потому, что в холодильнике на кухне успело испортиться молоко. Похоже, хозяева, сами отключили холодильник, потому, что электричество в доме было, однако Майкл не стал включать свет в доме и воспользовался фонариком.

Полезных для него продуктов в холодильнике не нашлось, не считая свежих овощей, проку от которых было немного.

Настроение Майкла поднялось, когда он зашел в гараж – там, стоял старый Бьюик, внешне совсем целый. Двери машины не были закрыты, и Майклу не пришлось их взламывать.

Машина была без аккумулятора, и Майклу пришлось взять тракторный в этом же гараже, хотя тот был больше размерами и никак не хотел влезать под капот.

Его Майкл поставил его на в салон, прикрыв сверху, старой курткой, а провода от аккумулятора протянул через стенку моторного отсека, оторвав ради этого кусок пластика.

Плохо было и с бензином: в бензобаке его почти не было, с трудом, набралось лишь четверть бака, куда Майкл слил остатки из всех бочек и канистр.

Майкл не знал, какой марки бензин и как будет работать двигатель, но, заведя мотор, услышал чистые, здоровые шумы работающей механики.

Теперь у него был автомобиль, но отправляться в дорогу было неразумно – оставаясь, на ферме, он находился в относительной безопасности. Выезжать нужно было утром, и Майкл попробовал рассчитать время отправления исходя из минимальной скорости движения.

– Двести оставшихся миль можно было проехать, за пять часов, если двигаться, как по пересеченной местности со скоростью в 40 миль в час – производил он несложные расчеты. Для гарантии Майкл удвоил время и решил, что выехать нужно в 6 утра.

Впереди была целая ночь, и он решил выспаться напоследок, завалившись спать на диване в гостиной, и моментально отключился. Если бы его обнаружила здесь погоня, то, какого–либо сопротивления, он бы оказать не успел. Но его, видно, не искали.

В пять утра Майкл проснулся. Съел остатки хлеба и выпил чашку растворимого кофе, из пакетика который завалялся на кухне.

Нужно было решить, как ему двигаться по дорогам, ведь его могли остановить на первом же посту дорожной полиции. Выход был один – человека не должно было быть за рулем.

На Бьюике был старый навигатор и автопилот, только компьютер автомобиля не хотел признавать Майкла за хозяина – потребовав код доступа.

Задача такая для Майкла была не в новинку: еще в школе он на спор взламывал любые автомобильные системы. Подключив свой компьютер к автомобильной сети, Майкл запустил программу взломщик, и вычислил пароль.

Потом вошел в навигационную систему и, на карте местности, задал конечную точку маршрута. Она была расположена на второстепенном шоссе, милях в двух от ближайшей заправки и милях в двадцати от того места, где его должны были забрать эвакуаторы.

Затем Майкл проверил автомобильный брелок, найденный им в бардачке машины, что бы тот открывал и закрывал багажник без помех, задал в системе время отправления – ровно десять часов дня, положил свой рюкзак в багажник и залез туда сам, захлопнув багажник изнутри. На часах было 5.50.

Бьюик простоял в гараже ровно до шести часов, потом плавно выехал из гаража, вырулил за ворота, и двинулся по шоссе на юг. Скорость была небольшой, потому что, без водителя автомобиль не мог двигаться быстрее 40 миль в час.

Сквозь обшивку Майкл слышал, иногда, шум моторов встречных машин, но Бьюик не обгонял никто – все стремились на северо-запад. Полицейские остановили машину на дороге только через полчаса: Майкл знал, как это делается – полицейский включал сирену и давал в эфир кодированный сигнал с номером преследуемого автомобиля. После этого автоматика блокировала движение машины, до того времени, пока полиция не давала разрешающего сигнала.

Сначала Майкл услышал сигнал полицейской сирены, и Бьюик остановился, потом услышал, как к машине подошел полицейский, и попытался открыть багажник, только тот не хотел открываться.

– Сэм, – закричал полицейский, своему коллеге. – Проверь – чья это машина?

– По номеру это машина мисс Санчес, – ответил второй голос. – Это старушенция семидесяти лет.

– А зачем она перегоняет машину?

– Я, знаю еще одну Санчес милях в тридцати отсюда. Ей тоже под семьдесят. Похоже, это ее сестра – наверное, взяла в долг машину у родственницы.

– Но у машины багажник заперт, а это не разрешается при перегонке автомобиля без хозяина!

– Эти старухи так забывчивы. Черт с ней, завтра нас все равно снимают с оцепления и отправляют в Сан-Франциско.

– Так что, ее пропустить?

– Пускай едет.

Машина снова тронулась и проехала еще несколько часов, потом она остановилась. У Майкла от неудобной позы затекло все тело, но он, на всякий случай не спешил вылезать из багажника, прислушиваясь – нет ли по близости людей, потом, все же, нажал кнопку брелока и вылез их открывшегося багажника.

Машина стояла, в каком-то захолустье. Ни впереди, ни сзади не было, ни одной машины, ни одного строения, да и вообще признаков человеческой жизни. Единственное, что Майкл помнил, так это то, что в двух милях отсюда должна находиться заправка. Горючего у него почти не оставалось, и он двинулся к ней, как будто ехал навстречу своей судьбе.

Заправка, как из-под земли возникла совсем рядом. Она располагалась на второстепенной дороге, и движения здесь почти не было, а вокруг, до самого горизонта простиралась сухая выжженная степь, навевающая уныние.

Возле насосов на мягких колесах прогуливался робот, заправляющий машины, величиной как большая собака, с двумя руками-манипуляторами и головой похожей на чайник.

Он ездил за яркой бабочкой, рассматривая ее глазами-окулярами, но насекомое все время перелетало с места на место из-под его колес. Когда Майкла въехал в зону обслуживания, робот двинулся, было навстречу, но, опережая его, из здания выскочил человек в спецовке и по тому, как он старался казаться важным, Майкл догадался, что это хозяин заправки.

– Добрый день, мистер. Вы откуда? – набросился он на Майкла, соскучившись видимо по клиентам.

– Из Бостона. Сейчас направляюсь в Сарасоту, – соврал Майкл.

– А, Бостон, бобовый город. Бобы и горох, чем больше ешь, тем больше ох! – оживился хозяин довольный своей шуткой.

– Если вам в Сарасоту, то вы от трассы отклонились, – сказал он, чему-то радуясь.

– Да у меня навигатор сломался, – соврал Майкл.

– Значит так – двигаетесь назад, на юг и через сто миль налево, а дальше ориентируетесь по указателям, – начал объяснять дорогу хозяин.

Кроме машины Майкла на стоянке находилась еще одна – джип Мицубиси и Майкл догадался, что это автомобиль заправщика.

– Вы что, здесь круглые сутки? – спросил Майкл, рассматривая щетину на его лице.

– Да нет, ночью сторож дежурит, они с роботом и заправляют машины. Вам как – залить горючего?

– Да, десять галлонов бензина.

Заправщик махнул рукой роботу и тот, волоча за собой шланг, подъехал к машине, чтобы закачать топливо в бак.

– Если Вы едете в Сарасоту, то Вам этого горючего до конца дороги не хватит. Да вы, наверное, едете не в Сарасоту. Ведь если в Сарасоту … – начал рассуждать хозяин, потирая грязной рукой затылок.

– Вот болтун, – подумал Майкл, – лучше бы меня обслуживал робот.

Он осмотрелся, чтобы убедиться, нет ли на заправке еще кого, но заметил лишь несколько камер слежения. Ничего хорошего это не сулило – в лучшем случае его изображение записывалось куда-нибудь в память компьютера, а в худшем за ним уже наблюдает пара чужих глаз из какой-нибудь охранной фирмы, куда полиция присылает фотографии разыскиваемых лиц.

– Можно воспользоваться Вашим компьютером – я хочу справиться о погоде? – спросил Майкл, рассчитывая осмотреть и заблокировать систему видео наблюдения.

– Мне чего, идите в служебную комнату. Там знак на двери – красный кирпич, – разрешил заправщик, и Майкл зашел в служебное помещение. Здесь у стены стоял потертый диван, на столе телефон, а рядом компьютер, на экране которого высвечивались показания датчиков с заправки, однако никаких признаков подключения к компьютеру системы наблюдения не нашел – наверное, система наблюдения была полицейской, и к заправке отношения не имела.

Зато, телефонный аппарат подключался к компьютеру, и Майкл, повозившись, перевел на всякий случай, сигнал с телефонного аппарата на свой компьютер: теперь в микро наушниках дужек своих очков, он мог слышать все разговоры отсюда.

Решив и вправду узнать о погоде, он сел за компьютер, и получил последнюю сводку: дождей здесь в ближайшие дни не ожидалось.

– У вас тут можно поесть? – спросил он у хозяина, выйдя на улицу.

– Да вон, вход в кафетерий, – показал пальцем хозяин, и Майкл отрыв дверь, и попал в кафе, где тоже не было обслуги – все блюда отпускали автоматы.

Заказав по электронному меню луковый суп, приличный бифштекс с жареным картофелем, а в дорогу пиццу с ветчиной, он дождался, когда на транспортере выедут заказанные им блюда, сел за столик и с аппетитом поел, потом, подумав, накидал для себя в корзину из холодильной камеры в корзину разных копченостей.

Только сейчас, он обратил внимание, что кафе разделено стеклянной перегородкой на две части, и рассмотрел за стеклом магазинчик, наполненный всякими нужными и ненужными вещами.

Часть его багажа осталась в поезде, а у него не было даже зубной щетки, так что было самое время для шопинга, и Майкл, пройдя в соседнюю секцию, набил корзину всем, что как ему показалось, должно было пригодиться впоследствии: крем для бритья, полотенце, пара рубашек, свитер и бинокль.

Его всегда удивляли эти провинциальные магазинчики, где среди кучи ненужных предметов, совершенно непригодных для данной местности, можно было купить дешево, какую-нибудь редкую и удобную вещь, о которой, казалось, ты мечтал всегда.

Вот и сейчас здесь, за двести миль от океана, он увидел на прилавке отличный телескопический спиннинг, складывающийся до размеров зонтика. Эта снасть, рассчитанная на крупную рыбу, была оснащена титановой катушкой с регулируемым усилием торможения и леской из искусственной паутины, которая выдерживала тысячу фунтов на разрыв.

Кроме того, спиннинг был оборудован ремнями для его фиксации на поясе, и карабинами для крепления к корпусу катера, чтобы какая-нибудь крупная рыбина не сдернула рыбака с палубы.

– Дешево то, как! – подумал Майкл, хотя для него это уже не имело смысла: всех денег ему не потратить, да и лишние вещи в дороге ни к чему, и все же, видимо от жадности, спиннинг взял с собой тоже. Всю эту кучу вещей, он вывалил на транспортер у кассы и техника, просчитав итог, выдала ему счет.

Откуда-то появился хозяин, и Майкл, расплатившись с ним наличными, отнес к машине пакеты и свертки.

Только тут он заметил, что вещей стало больше, чем он сможет унести в руках – пришлось взять рюкзак с парапланом, вытряхнуть из него запаску и освободившееся место заполнить самым необходимым; при этом, половина вещей все равно не вошла в рюкзак и была оставлена на сидении машины.

У него осталась еще одна проблема, которая не давала покоя: ведь старый Бьюик вряд ли развивал скорость большую, чем автобус эвакуаторов и если они разминутся, то свою группу ему уже не догнать. Нужно было обязательно уговорить хозяина дать ему джип напрокат.