Представь себе, например, что ты едешь в машине или сидишь дома и слушаешь радио. Но только ли один ты его слышишь? Нет, и другие тоже – в своих машинах, магазинах и т. д. При имеющемся огромном множестве радиостанций ты выбираешь одну, церковную. И этот выбор свидетельствует, что твой ум движется в верном направлении. Ты знаешь, куда посмотреть и где найти.

То, что мы знаем направление, – это великое благодеяние Божие в нашей жизни. Хотя мы и грешны, но есть такое пространство с чистотой, которое нас возрождает. Хотя мы и плохие люди и дети, но у нас есть Отец. И наша радость не оттого, что мы хорошие дети, – нет, это было бы фарисейством, лицемерием. Нам радостно оттого, что у нас есть хороший Отец, а не оттого, что мы хорошие дети.

Посреди житейской бури, бушующей вокруг корабля, находящегося в большой опасности и готового вот-вот потонуть, все мечутся в панике, и только один ребенок играет на палубе. Ему говорят:

– Беги скорей, мы в большой опасности, волны вот-вот поглотят нас!

А он:

– Я не боюсь, мой отец – капитан этого корабля, и корабль наш побывал в разных штормах. Я не боюсь, потому что мой отец – опытный капитан.

Эта уверенность, это тепло, это ощущение того, что наша душа утешена близостью Бога, – величайшее благодеяние. Будем же прославлять и благодарить Бога за это!

Смотрю я в новостях, как два человека начинают анализировать какую-нибудь проблему. Говорят, говорят и ни к чему не приходят. А потом начинают ругаться. И это в каждом выпуске вечерних новостей! Не знаю, испытывали ли вы досаду от этого – ведь это повреждает и наш ум, и сердце, и нервную систему. Они сами больны и делают больными нас.

Хотя, впрочем, не знаю, болеют ли они в действительности за это, ведь они делают свою работу, показываются на экране, но только вряд ли страдают из-за того, о чем говорят. Доказательство тому – то, что они проводят свою аналитическую передачу, а потом их, эти же самые лица, показывают в других передачах, где они уже танцуют, веселятся и забавляются. Но ведь так нельзя: в 8 часов говорить о войне, описывать убийства, лужи крови, разрушения, а через пару часов выступать в другой передаче, развлекаться… Я хочу сказать, что эти события их не тронули. Потому что если бы да, то они не были бы такими веселыми.

Это противоречивость и раздвоение – когда два человека не могут договориться о чем-нибудь, а в довершение всего подключают и народ из другой студии, и положение еще больше обостряется… И в любом спорном вопросе, который возникает, дело обстоит именно так. Прийти к какому-нибудь концу невозможно. Ругаются, потому что каждому хочется поставить свое мнение выше других, показать себя и произвести впечатление на аудиторию.

И если можно одним словом охарактеризовать эту картину, то это колоссальный эгоизм, свойственный всем. Огромное высокомерие, мол, я знаю всё лучше другого. И отсюда проистекают враждебность, ненависть друг к другу.

Утратили мы общую систему координат, нет у нас всеобщего ума, мнения, которое просветляло бы нас. Нет больше богоозаренного ума, который бы просвещал нас, и происходит то, о чем написано в Священном Писании: Бог предал нас извращенному уму (см. Рим. 1, 24). Уму, который не может проникнуть в суть и отличить добро от зла.

В уме сегодняшнего человека нет просветления, чтобы он мог выбрать для себя правильное. Поэтому большинство людей, как говорит святой Порфирий, – это запутанные души. Несчастные и измученные по жизни люди! Они не знают, чего хотят, куда пойти. Но в то же время думают, что знают всё. Говорят категорическим тоном, а в действительности не знают ничего.

Если бы я мог, то хотел бы спросить у этих основных, центральных фигур, регулирующих и задающих тон в мировом масштабе (или в Греции, или на каком-нибудь телеканале), задать им один простой вопрос. Пусть они однажды покажутся на своем канале и дадут ответ на такой вопрос: какого человека вы хотите создать и сформировать? Опишите мне его или покажите на фотографии, не знаю как еще… Какой образец, какой идеал? Чтобы вы сказали: «Моя мечта – создать посредством моей политики такого-то и такого-то человека». Каким ты хочешь сформировать меня с помощью своего канала, своих передач?

Посмотри, например, о Церкви я могу сказать, как она смотрит на тот или иной вопрос. Когда входишь в храм, она показывает тебе внутри иконы. Ты ставишь свечку, и твой ум тут же возносится к свету. Потом прикладываешься к иконе. Лобзаешь ее и говоришь, что сегодня праздник такого-то святого, лобзаешь иконы Господа и Богородицы… Смотришь на купол, всё благоухает ладаном. Церковь всем этим говорит и показывает, куда хочет тебя привести, каким хочет тебя формировать – как святого. Это эталон для Церкви – она хочет сделать тебя святым, Божиим человеком.

А ты, дорогая моя страна, ты, дорогое мое телевидение или журнал, изливающие на меня информацию отовсюду и постоянно и каждый день дающие мне пищу для ума в невероятном количестве и с невероятной частотой – с понедельника по воскресенье, – вы меня буквально бомбардируете ею. Вы куда меня ведете?

В церковь ты идешь, если хочешь, а телевидение коварно захватывает тебя в плен в твоем же собственном доме.

Кто-нибудь скажет: «Выключи телевизор, ты же сам выбираешь». Да, хорошо, я выбираю, но только я не выбираю мерзости и грязи. Я не включал телевизор с мыслью: как бы мне увидеть это. Но только там всё переплетено с образами, идеями, которые питают потом мою фантазию и воображение. Ты даешь мне пищу для размышлений, от тебя зависит, как я буду спать сегодня ночью. Ты куда-то закручиваешь мой ум.

Я покоряюсь и только спрашиваю тебя, чтобы понять и чтобы мы с тобой остались друзьями: скажи мне, куда ты меня хочешь завести, каким человеком хочешь сделать в конечном счете? Кто-нибудь может сказать мне это? Когда мы смотрим телевизор, читаем сообщения прессы, каков их идеал? Пусть кто-нибудь из них скажет.

Дорогие мои, я верю, что если мы задумаемся об этих вещах, то придем к очень тревожным выводам и результатам. Однако большинство людей избегает этих вопросов.

Святой Иоанн Лествичник называет это благоразумием10. Диавол ничего так не боится, как благоразумия. Пусть же ум наш выложит всё на стол и проанализирует это, заглянет немного вглубь: а куда ведет то-то и то-то? Где закончится эта история?

Один ребенок долгое время не учил уроков, и я ему сказал:

– Посиди немного, чтобы я объяснил тебе, до чего доведет тебя эта история, которую ты затеял. Сейчас ноябрь – ты ничего не учишь, наступает декабрь – ты опять не учишь и радуешься. Но это потому, что ты еще не видел результатов. Сейчас тебе радостно, но ты не понимаешь, что у всего этого будут последствия и тебя ожидает нечто. Сейчас ты не учишь, и ничего в твоей жизни особо не изменилось: ты даже еще не понимаешь, что проблема существует. А я хочу, чтобы ты перенесся из ноября прямо в июнь. Скажешь: «А откуда мне знать, что будет в июне?» А я тебе напомню, что приближаются экзамены, и это расслабление, которое тебя охватило, эта твоя лень… в какой-то момент ты заплатишь за них, за свое бездействие. Не потому, что кто-нибудь стал тебе мстить, это будет твое собственное «я». Потому что сейчас ты оставляешь свой ум в праздности, не читаешь, а когда наступит время экзаменов, окажешься неготовым. У тебя будут низкие результаты, и тебя провалят.

Когда я сказал это, на его детском лице изобразились тоска, скорбь, и он ответил мне:

– Пожалуйста, оставь меня в покое. Не говори мне таких неприятных вещей. Мне же так хорошо живется!

Но как тебе живется хорошо? В своем незнании, невежестве? В своем равнодушии и лжи?

Это огромная ошибка, которую мы совершаем. Огромный просчет в нашей жизни. Мы не думаем всерьез о реальности. А это необходимо не для того, чтобы мы ходили затравленными, а чтобы ощутили печаль по Богу, ведущую к покаянию, и нам можно было измениться. Тогда ты отнюдь не будешь ходить всё время грустным, твоя жизнь изменится, и ты будешь всегда пребывать в радости. Твой ум вкусит пищу, и ты проснешься.

Одно чадо сказал мне как-то:

– До того как я узнал вас, я был совершенно счастлив. А с тех пор как мы познакомились, чувствую себя совершенно несчастным!

Я спросил его:

– Да ты что, серьезно?! Но почему же, дитя мое? Скажи мне, чтобы я это исповедал, потому что если это так, то это же мой грех.

– Когда я тебя не знал, я был спокоен. Жил своей жизнью: ходил куда хотел, ел что хотел, говорил с кем хотел, у меня была своя ночная жизнь, какие-то связи и развлечения – то, что ты называешь грехами. И жил я себе вполне приятно. А когда познакомился с тобой и ты мне кое-что рассказал, у меня начались кошмары, я теперь сплю и думаю о том, что буду судим. Говорю себе: «Сейчас меня Бог накажет». Думаю о рае и аде. Ты меня совсем запутал и сбил с толку!

– Смотри, то, что кто-то приходит и вкладывает в твой ум благое беспокойство, – это хорошо, потому что у тебя оно должно быть. Это не плохо.

Анархисты писали на стенах: «Счастье – это незнание собственного несчастья». Ты думаешь, что ты счастлив, потому что не знаешь, насколько ты, по сути, несчастен. Живешь в мире каких-то обманчивых чувств. И вот пришел церковный человек – одна беседа, одна передача, одна книга, одна мысль – всё это Бог может послать тебе из ничего и буквально «привести в движение воду в купели», заставить тебя проснуться. И тогда ты говоришь себе: «Ой, ну как же я живу!» Пробуждаешься и видишь свою ошибку. Тогда перед тобой встает дилемма: сделаю ли я что-нибудь, чтобы исправить свою ошибку, или продолжу жить по-старому?

А поскольку ты далеко отошел от квартала, где живут Бог и Церковь, и пошел другим путем, на котором заблудился среди всяких переулков, то в какой-то момент ты говоришь себе: «Ну как же мне найти путь обратно?» И если ты прошел всего пару не тех улиц, то вспоминаешь какое-нибудь приметное место, ориентир и по нему возвращаешься назад, но когда ты потерялся всерьез, тогда уже не знаешь, как тебе вернуться. И говоришь себе: «Поскольку я дошел аж досюда, то меня ничто уже спасти не может. Ведь я менялся так не 5 месяцев и не 5 дней, я уже 5 лет живу так… Как же мне теперь возвращаться туда, с чего я начал? Эх, будь что будет, ничего делать не стану».

Кто сейчас задумывается о таких вещах? Но только наступит «месяц июнь» для каждого из нас в отдельности – месяц экзаменов, когда человек открытым лицом увидит всё как есть, войдет в прямое соприкосновение с реальностью Бога, а не с чем-нибудь еще, как говорят некоторые. Все те, которые сейчас кажутся такими умными. Те, кто формирует человеческое сознание, – и они тоже встанут на колени пред Богом и Истиной, и никто уже не будет озираться по сторонам в надежде получить помощь от кого-нибудь, но все мы будем смотреть прямо на Бога. Это истина.

Ты просто пришел ко мне, и я легонько пробудил тебя из глубокого сна. Ты живешь во лжи, и измениться тебе трудно. А изменить надо многое. Здесь, в моем квартале, когда произошло землетрясение в 1999 году, стоял один новенький замечательный жилой дом, частный. Но только у него были проблемы с фундаментом. И когда произошло землетрясение, дом этот пришел в негодность.

И вот однажды я увидел его собственника, он стоял на улице и сокрушался, и мне стало жаль его. Я почувствовал то, что чувствует он, и испытал сострадание. Как жаль человека, это же действительно трагично. Если бы я был на его месте, то тоже сокрушался бы и страдал из-за того, что то, что я строил столько лет, сейчас надо ломать. Такой прекрасный дом, двухэтажный, с красивыми балконами, цветами и собакой у входа… А сейчас всё это надо сносить!

Постепенно осознавая это, он сам ломался. Он просто утопал в скорби. Ему надо было или принять заключение специалистов и снести всё, или оставаться там жить, ожидая, когда всё это на тебя обрушится. Плакать, глядя, как ломают всё, что он строил на неправильных основаниях… Переживу ли я этот процесс? Это означает, что я должен перенести огромную боль и мучение, однако потом увижу сияющую впереди надежду. И через 2 года на этом месте у меня будет новый дом.

Надо понять, что это не я ставлю перед тобой такой вопрос – он так или иначе уже стоит. Но так у тебя будет новый дом!

Узлы небесного гобелена

Один святой говорит нечто замечательное об этой жизни.

Представь себе, что твоя жизнь – как гобелен. Ты когда-нибудь видел гобелен с изнанки? Моя мать ткала их, и сзади гобелен весь в узлах, нитках, изображение сзади некрасивое, непривлекательное и непонятное. Там всё запутано, но спереди очень красиво, там видишь и пейзажи, и фигуры, всё, что человек ткет.

Итак, этот святой говорит, что Бог ткет для нашей жизни превосходный узор, превосходный гобелен. Он держит его перед Собой, а мы сейчас на земле и видим только изнанку, что там всё в хаосе, видим одни лишь узлы, нитки.

И ты говоришь:

– А что это, то, что Ты со мной делаешь?

И Бог говорит тебе:

– Я для тебя это делаю!

– Для меня? Ой! А что это, Господи? Я вижу узлы, разные нитки торчат, цвета без всякой связи между собой! Что Ты мне готовишь, Господи? Почему делаешь жизнь такой? Зачем Ты сделал это? Для чего я родился и живу так? Зачем мне надо было рождаться? (Хотя это другой вопрос – зачем мне надо было рождаться. В любом случае я родился.) Для чего Ты сделал всё так в моей жизни и сейчас я испытываю боль?

А Бог улыбается, потому что видит гобелен с лицевой стороны, и говорит:

– Дитя Мое, что такого Я готовлю тебе?

А ты говоришь Богу:

– Ну что Ты улыбаешься?! Что? Играешь с моей болью? Я плачу, а Ты смеешься?

И Он говорит тебе:

– Я не смеюсь, Я улыбаюсь. Я не глумлюсь над тобой и не презираю тебя, но не могу разделить твоего духа разочарования и тоски, потому что знаю, что тебе готовлю. Я готовлю тебе нечто замечательное, но не могу тебе показать его сейчас там, где ты находишься, на земле. Оно с лицевой стороны жизни, оно на этом берегу.

Это другой берег, это невидимый переход, который ты совершишь в какой-то момент. Уйдешь из этой жизни, а потом – гоп! – и Бог повернется и скажет тебе:

– Посмотри! Оставь ты эти нитки и узлы и посмотри с хорошей стороны, которую Я тебе приготовил!

И ты увидишь нечто превосходное и скажешь:

– Ой, Господи! А что это такое?

– А это именно то, из-за чего ты негодовал. То, чем ты сейчас восхищаешься и что тебе так нравится, – это тот самый узел с задней стороны, который ты видел, когда был на земле. Это тот узел, когда душа твоя была стянута узлом от боли и тесноты, а точно там с передней стороны было самое превосходное, самое светлое, самое выделанное место, шедевр. Но только ты должен был испытать боль. Тогда Я видел тебя плачущим, но не мог ничего сделать, потому что операцию надо было закончить.

– Ой, это было тогда, когда… Я понял, когда был этот узел! Это тогда, когда я ходил в больницу на химиотерапию и возвращался раздавленный, чувствовал себя плохо, у меня кружилась голова и есть не хотелось, я не понимал, где нахожусь, и сходил с ума. Ой!

– Да, этот узел, – говорит Бог, – когда ты испытывал боль, когда делал химиотерапию, в эти самые дни, когда Я готовил для тебя нечто хорошее. И знай, что Я не играю с тобой. Это вы играли со Мной, бросали жребий о Моей одежде, об одежде Моего Сына, о хитоне у Креста, кто возьмет его себе. А Я не играю с вами, Я отношусь к вам серьезно, как серьезно относился к Сыну Моему и оставил Его, чтобы Он был распят и испытывал боль, потому что это была Моя любовь. Так должен был спастись мир, так Я восхотел – из великой любви – прийти и умереть за вас! И сейчас знаю, что это единственный путь, который спасет и тебя, – боль и крест.

Когда испытываешь боль и несешь крест, этим ты спасешься, этим освятишься, этим заслужишь рай…

У меня с ним не может быть ничего общего

Господь говорит: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 39). То есть люби другого и понимай его так, как любишь и понимаешь самого себя. А любим ли мы себя? Любить себя не означает, что я должен битый час крутиться перед зеркалом, я не это имею в виду, а то, что я уважаю и ценю себя, забочусь о себе.

Мое «я» – это не что-то такое, что можно выкинуть в мусорное ведро: потому что Бог любит мое «я». А то, что Бог любит, должен полюбить и понять и я – то есть свою душу, свои нужды, желания, характер. Я не стану любить свой эгоизм, но постараюсь понять, что он в себе скрывает. А как человек буду тем не менее любить себя, любить свою душу. Я потому и забочусь о ней, потому и хожу в церковь, чтобы помочь себе. Это и значит, что я люблю и понимаю себя.

В любом случае понимание – это наше верное, правильное поведение. Наши души любят и понимают друг друга. Но только с малых лет мы росли на разных советах, которые старшие обращали к нашему уму, говоря:

– Вот этот человек хороший, а этот плохой. Там говори, а здесь не говори. Это коварные, плохие люди, а это добрые…

Когда мы по многу раз слышим это, наш ум начинает делить людей на категории, и мы уже не можем любить, как любили, когда были малыми детьми. Тогда всех мы понимали, всех готовы были обнять. И сейчас мы действительно видим, что в малом ребенке нет ни лукавства, ни дистанцированности. Если двое братишек поссорятся, то уже через полчаса будут опять играть вместе: они ведь любят друг друга, они уже забыли обо всем, хотя только что один другого ударил и у того шла кровь носом. Но сейчас он об этом забыл. Их душа не таит никакой злобы.

Однако по мере того как ребенок растет, душа его наполняется страстями. Вот там и заключается наша проблема – в нашем уме. Мы перестаем понимать людей, находящихся рядом с нами, вгоняем их в какие-то шаблоны, навешиваем ярлыки, этикетки и одних ценим, а для других захлопываем свою душу и не любим их. «Люблю» в большинстве случаев означает «я нуждаюсь в тебе, хочу тебя контролировать». Так делаем мы. Я люблю кого-то потому, что он помогает мне.

Как-то я оказал немного любви одному человеку, и он мне сказал:

– Отче, иди сюда! Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы я оказал тебе какую-нибудь услугу? Отвез куда-нибудь?

– Но почему ты так говоришь?

– Обычно когда меня по жизни любят, чего-нибудь хотят!

Выходит так, что ты любишь, только когда ищешь какой-нибудь финансовой или иной выгоды от ближнего. Но любовь существует ради любви, и это – красота души. Что не означает, естественно, что ты чего-то не выигрываешь. Нет никого, кто любил бы, не получая ничего взамен. Сам Христос сказал нам: Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было (Втор. 5, 16). Чтобы тебе было хорошо, люби своего отца и мать свою, то есть у тебя опять же есть определенный стимул.

Любовь сама по себе таит огромную красоту и наполняет ею нашу душу. Но только есть некоторые люди в нашей жизни, которых нам трудно полюбить и понять. Есть много таких, кто отличается от нас своим мышлением, характером, способом самовыражения, тем, что мы называем менталитетом, имеющимся у каждого. И мы видим людей, не особо соответствующих нам, и тут же заявляем: «У меня с ним не может быть ничего общего, я не хочу видеть его!»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

См. Иоанн, игумен Синайский, преподобный. Лествица. Слово 26.

В русской традиции эти категории кающихся называются так: припадающие, плачущие, слушающие и купностоящие.

Это слова из другой тайной молитвы, читаемой священником в алтаре: «…Ты бо еси Приносяй и Приносимый, и Приемляй и Раздаваемый…»

В нашем богослужении букв.: «Яко да Царя всех подымем..»

Ахмед Калфа принял мученическую смерть за Христа 3/16 мая 1682 г. и включен в греческий и болгарский месяцесловы.

Т.е. «сказал Господь».

В нашем богослужении букв.: «Рцем вси от всея души и от всего помышления нашего рцем».

Этос – совокупность этических принципов человека.

Ага – турецкий господин во времена османского ига.

См. Иоанн, игумен Синайский, преподобный. Лествица. Слово 26.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу