Мар. Щит императора

Я поспешил выйти из тени и миролюбиво поднял руки.

– Все в порядке, ваша светлость. Это не покушение, а всего лишь предложение о сотрудничестве.

– Ты? – недоверчиво спросил начальник имперской службы безопасности. Хорошо, что у меня хватило ума заранее снять маску, поэтому милорд герцог смог увидеть не только мое лицо, но и блестящий, тщательно выбритый череп, который почти не нуждался в уходе.

Узнав тень его величества, герцог расслабился. А потом убрал амулет в карман и воззрился на меня с плохо скрытым раздражением.

– Какого драхта ты здесь делаешь?

– Простите за вторжение, ваша светлость. Днем я по объективным причинам не могу покинуть дворец. А ночи вы, как правило, проводите у себя дома, поэтому я не нашел другого способа с вами поговорить.

– Что тебе нужно? – все еще недовольно буркнул герцог и кинул быстрый взгляд по сторонам, словно пытаясь понять, каким образом я проник в его кабинет.

– Мне бы хотелось увидеть девушку, которую я покалечил.

– Ты говоришь об убийце императора Орриана? – недобро прищурился его светлость. – С ней уже работают мои люди.

Я вопросительно приподнял одну бровь.

– Правда? И как успехи?

Герцог эль Соар одарил меня задумчивым взглядом. Какое-то время помолчал, а потом на удивление спокойно осведомился:

– Тебе что-то известно?

– Не то чтобы… Просто я подумал, с такой травмой, как у нее, проку от дознавателей будет немного. Чувствительность у девушки сохранилась лишь выше уровня шеи, поэтому вырвать у нее признание силой весьма проблематично. Воздействовать магией не получится. А обычные методы она проигнорирует. Конечно, на лице тоже есть болевые точки, но, насколько я успел понять, леди умеет блокировать боль. Так что обычный допрос вряд ли принесет результаты. Разве что перед этим попытаться вылечить леди? Но прошла неделя. Если этого не сделали в первый же день, то в спинном мозге уже произошли необратимые изменения. Хотя, возможно, я не прав и кто-то из ваших людей заранее озаботился тем, чтобы улучшить состояние здоровья заключенной.

– И ты полагаешь, у тебя получится то, что не удалось палачу?

– Нет. Просто у меня появилась идея, как разговорить эту леди.

– Не думаю, что тебе имеет смысл вмешиваться, – нахмурился герцог эль Соар. – Твоя забота сейчас – охрана императора Карриана.

Я спокойно выдержал его взгляд.

– Вы правы. Но в данный момент он находится под надежной защитой. А его отец перед смертью отдал четкий приказ, который я, как его бывшая тень, не могу не исполнить.

Его светлость ненадолго замолк. Но он был умным человеком, поэтому прекрасно понял, что именно я хотел сказать. Герцог усмехнулся и сложил руки на груди.

– Иными словами, ты все равно попытаешься… Что ж, согласен: девчонка – это пока все, что мы имеем, а магическая клятва не позволит тебе проигнорировать приказ хозяина. Как же ты собираешься искать дарру? Может быть, она уже мертва? А может, ее вывезли из столицы?

Я едва заметно улыбнулся:

– У вас на столе лежат три донесения из управления исполнения наказаний при императорской службе магического надзора. В них привлекают внимание два повторяющихся слова «результат отрицательный». Почерк в письмах один и тот же, но одно датировано вчерашним днем, а два других – сегодняшним. Это означает, что в помещении управления находится чрезвычайно важный для вас арестант, сведения о работе с которым вы запрашиваете как минимум дважды в сутки. Возможно, речь идет не о том арестанте, о котором я подумал. Быть может, под вашим личным надзором находится не менее ценный для следствия человек, который требует пристального внимания. В любом случае адрес управления мне известен. Как считаете, его магическая защита лучше, чем у вашего особняка?

Герцог эль Соар прищурился.

– Если ты так уверен в своих силах, зачем разбудил меня?

– Мне показалось, вам будет интересно узнать результат нашей беседы, – совершенно серьезно ответил я. После чего его светлость хмыкнул и все-таки поднялся из-за стола.

– Император Орриан в свое время сказал, что ты слишком смышлен даже для тени, – сообщил он, звякнув в стоящий на столе колокольчик. – Он был прав. При этом другие твои способности тоже интересны, но не всегда объяснимы, а значит, могут представлять угрозу. Тем более сейчас, когда даже Карриан не может полностью тебя контролировать. Надеюсь, ты понимаешь: жив ты лишь потому, что я пока не решил, насколько ты можешь быть нам полезен.

– Я поклялся служить этой стране до последнего вздоха, – ничуть не испугался я. – Император Карриан, рино аль Ро, вы, леди эль Мора и еще несколько человек – неотъемлемая часть этой страны. И люди, от которых всецело зависит ее будущее. Мне нет смысла переходить вам дорогу.

– Даже если станет ясно, что кто-то из нас угрожает благополучию империи?

– Если такое случится, мне придется убить предателя, – пожал плечами я. – Если, конечно, ваши люди не опередят меня в этом благом намерении.

– А если благополучию империи начнет угрожать сам император?

– Магическая клятва не делает различий в статусе предателя или безумца, милорд. В наших с вами силах лишь постараться этого не допустить.

Его светлость спокойно кивнул, а когда дверь отворилась и в кабинет вошел слуга, герцог коротко сообщил:

– У меня гость. Через десять минут мы уезжаем.

Слуга бросил на меня подозрительный взгляд, после чего молча поклонился и вышел. Молодец, понятливый. А его хозяин, проследив, как я натягиваю маску, негромко добавил:

– Интересно, с каких это пор теней императора начали обучать тонкостям внутренней политики?

– Его величество Орриан приказал дать мне всестороннее образование, – отозвался я. – Поэтому у меня было много учителей. В том числе и по риторике.

– Раньше он на этом не настаивал.

– Раньше ему помогал брат, на которого можно было полностью положиться.

Уже стоя у двери, герцог ненадолго обернулся.

– О том, что у императора был, как ты выражается, брат, мало кто знает. И будет лучше, чтобы никто не узнал, чей именно прах захоронен в одной с ним усыпальнице. А еще мне кажется, что вам с Каррианом повторить опыт Орриана и Зена не удастся: ты не умеешь подстраиваться под хозяина, как Зен, а Карриан не способен терпеть от тебя советов. Вы слишком разные. А еще у вас, в отличие от них, есть выбор. И это плохо. Поэтому я не одобряю… в какой-то мере понимаю, но не одобряю решение Орриана подарить тебе хотя бы толику свободы.

Я коротко поклонился:

– Время покажет, ваша светлость. Но я благодарен вам за откровенность.

– Посмотрим, что ты скажешь через месяц-другой, когда вы с Каррианом начнете притираться по-настоящему, – усмехнулся герцог эль Соар и толкнул дверь. – Идем. Император требует результатов. И если у тебя получится указать нам хотя бы примерное направление для работы, я, пожалуй, признаю, что толк от тебя есть.

По дороге в управление исполнения наказаний мы почти не разговаривали. Мне надо было подумать о нашем разговоре, а его светлость вместо того, чтобы задавать вопросы, предпочел воспользоваться переговорным амулетом. Благодаря этому несущийся на бешеной скорости экипаж беспрепятственно промчался через половину города и влетел в заботливо открытые ворота управления. А когда его светлость выбрался на улицу, перед ним склонился в уважительном поклоне широкоплечий детина с ярко горящим фонарем в руке.

– Милорд, все готово. Позвольте, я вас провожу.

«Оперативно, – подумал я, следуя за герцогом в здание. – И удобно».

Еще бы! Двери распахивались перед нами с завидной поспешностью. Везде горел свет. Возле каждой двери или решетки – а нам пришлось преодолеть их около двух с половиной десятков, в том числе и в подвале, где была оборудована тюрьма, – дежурил одетый в военную форму молодчик с ключом в руке. За нашими спинами, как и положено, эти двери немедленно закрывались, причем все проделывалось с такой удивительной скоростью, что это вызывало уважение.

– Сюда, милорд, – с поклоном сообщил наш провожатый, остановившись посреди длинного, хорошо освещенного коридора с множеством железных дверей. – Леди оповещена о вашем приходе. Необходимый инструмент готов. Если будет нужен заплечных дел мастер, я позову.

– Пока не надо, – отозвался герцог, едва заметно усмехнувшись, когда услышал о палаче. – Надеюсь, мы обойдемся своими силами.

Молодчик еще раз поклонился и, отперев безликую дверь, на которой не было номера, отступил в сторону.

Внутри оказалось довольно темное помещение пять на восемь шагов с одной-единственной узкой койкой, полным отсутствием магических нитей в стенах и довольно скромными удобствами у противоположной стены. Рядом с крохотной раковиной стоял узкий металлический столик, накрытый длинной простыней. И такой же простыней, на удивление белой и чистой, была до подбородка укрыта лежащая на койке девушка. Та самая, не пожелавшая представиться дарру, которую теперь называли не иначе как убийцей императора.

На нас она не смотрела, ее неподвижный взгляд был устремлен в каменный потолок, покрытый тонкой сеткой трещин. Ни шевеления бровей, ни дрожи ресниц… Девушка категорически не желала замечать посетителей, хотя тот же молодчик по дороге заверил нас, что она находится в адекватном состоянии и прекрасно сознает, что происходит.

Я внимательно посмотрел на дарру, не сомневаясь в компетенции местных умельцев, но лицо девушки оказалось чисто вымытым и не имело ни малейших следов насильственных действий. Ни синяков, ни ран, ни точек от уколов, обычное лицо обычной девчонки. Если, конечно, забыть о том, что ниже шеи она была парализована.

Посторонних запахов, кстати, в камере не ощущалось, из чего я заключил, что за девушкой, несмотря ни на что, неплохо ухаживали. Это было странно лично для меня, но для империи считалось вполне нормальным.

– Ну что, работай, – предложил его светлость, покосившись на меня с едва заметной насмешкой. – Интересно знать, чего ради ты вытащил меня из дома.

Я обернулся к замершему около входа типу:

– Она хоть что-нибудь сказала?

– Нет, сударь. Ни слова.

– Палача уже подключили?

Мужчина бросил вопросительный взгляд на герцога и, когда тот едва заметно кивнул, послушно ответил:

– Пока меры разрешенного воздействия не превышали стандартных для заключенных такого типа. Эффект от их применения был получен, но недостаточный для наших целей.

– Это как?

Тип снова покосился на герцога.

– Леди изволила ругаться. Поначалу. А потом замолчала насовсем, поэтому нам до сих пор неизвестно ни ее собственное имя, ни имена ее подельников, ни тем более личность ее хозяина.

Я отвернулся.

Что ж, значит, она и впрямь умела гасить боль и, скорее всего, входить в боевой транс. Судя по отрешенному взгляду, она и сейчас в нем пребывала, поэтому все прекрасно слышала, понимала, но могла себе позволить не реагировать. В таком состоянии терять ей нечего. Люди герцога могли ее покалечить, убить, однако заставить говорить, увы, были не в силах. А если бы на Тальраме знали о техниках, позволяющих усилием воли останавливать сердце или покинуть этот мир иным способом, не сомневаюсь – наша сегодняшняя встреча не состоялась бы вовсе.

Подойдя к койке, я присел на краешек и, выпростав из-под простыни безвольно лежащую женскую кисть, обхватил ее пальцами. Дарру не пошевелилась. И даже когда я другой ладонью накрыл ее глаза, заставляя опустить веки, не подала виду, что узнала меня.

– В этом нет необходимости, – вскользь заметил внимательно следящий за моими действиями герцог эль Соар. – Она слепа.

Черт. Наверное, я слишком сильно ударил ее по затылку. Но тактильный контакт был нужен мне для другого: даже если дарру ослепла, так было проще улавливать ее реакции. Поэтому я все же не стал убирать руку от ее лица, а затем потянулся к ней мыслью и спокойно сказал:

– «Здравствуй».

Не знаю, увидел ли герцог ее реакцию, но я совершенно точно почувствовал, как дернулись под ладонью глазные яблоки. Одновременно с этим с губ девчонки слетел прерывистый вздох, однако она все равно не ответила. Услышала, но не захотела идти на контакт. Поэтому я также мысленно вздохнул и заговорил с ней сам.

– «Я знаю, что ты меня слышишь. Чувствую отклик. Предполагаю, что ты меня ненавидишь, но ни в чем тебя не виню. Даже в смерти императора».

Глазные яблоки дернулись снова, но во всем остальном дарру так и осталась безучастна. Внешне. А по мысленной связи я все же ощутил долетевший издалека недоверчивый и горький смешок. Поэтому решил продолжать:

– «При мысленной речи нельзя солгать, поэтому я не прошу тебя отвечать или что-то рассказывать. Но в этом, пожалуй, нет необходимости, потому что я и так могу рассказать, как и почему ты оказалась здесь».

До моего разума донесся еще один смешок. Даже намек на него. Такой же горький, как первый. Но в этом мысленном посыле появилось и нечто новое. Недоверие. Сомнение. А еще, как мне показалось, презрение.

– «Ты помнишь себя с очень ранних лет, и все это время тебя воспитывали в одиночестве, – тем временем продолжал я, чутко прислушиваясь к затаившейся дарру. – Тебе с самого детства повторяли, что для обычной дарру ты слишком сильна и что из-за этого могут погибнуть невинные люди. Могу предположить, что ты была доброй и ответственной девочкой, поэтому не хотела, чтобы кто-то пострадал. Так что по своей воле согласилась стать затворницей и долгое время общалась лишь с воспитателями. Или же с одним-единственным воспитателем, которому верила беспредельно. Тебя, как и всех дарру, растили в крепости Хад. Только, в отличие от остальных, ты жила не в обычной комнате, а в глухом подземелье, соседствуя с крысами, пауками и с существами, которые когда-то были такими же девочками, как ты. Господин эль Сар поступил умно, позволив тебе слышать голоса безумцев, – добавил я, ощутив, как насторожилась и подобралась девушка. – Скорее всего, они доносились до тебя нечасто. Ты никогда не видела их вживую. Но господин эль Сар позаботился, чтобы ты знала, что с ними произошло, и прилагала все усилия, дабы не повторить их судьбу. Для этого требовалось совсем немного: слушаться графа, день за днем выполнять несложные упражнения и хотя бы раз в неделю посещать комнату за железной дверью, где стоит прекрасно известный тебе прибор… Эль Сару ты верила безгранично. Он был для тебя отцом, другом и человеком, который желал тебе только добра. Скорее всего, ты даже любила его. Так, как могут любить невинные маленькие девочки. Поэтому, когда он рассказал, кем на самом деле являются для императора и других магов дарру… когда честно признал, что ты одна из немногих, кто способен впитывать в себя темную магию… когда стало ясно, что ты научилась управлять своей силой и время предварительного обучения подошло к концу, а твой приемный отец с грустью сообщил, что вскоре будет вынужден отдать тебя в распоряжение жестокого и всесильного императора – ты поверила. Как поверила и в то, что в его руках тебя ждет мучительная смерть, и лишь граф эль Сар сумеет избавить тебя от этой участи».

По мысленной связи до меня донеслась волна раздражения и агрессии: девчонка очень хотела мне возразить, но все еще сдерживалась.

– «Насчет отбора, проводимого среди повзрослевших и закончивших обучение дарру, тебя не обманули, – спокойно подтвердил я. – По достижении двенадцати-тринадцати лет каждая из вас должна была быть представлена императору. И тебя также не обманули в том, что после этих визитов почти никто из них не вернулся обратно в Хад. Слухи по этому поводу бродят самые разные, и ты не без оснований боялась, что больше никогда не увидишь приемного отца. Более того, когда однажды он разбудил тебя среди ночи и сообщил, что за тобой тоже приехали, ты испугалась. Быть может, даже расплакалась. И без раздумий согласилась бежать, лишь бы не стать жертвой коронованного мерзавца, обожающего мучить маленьких девочек. Тебя увезли из Хада. Той же ночью, втайне. Отправили вместе с неурочным караваном сперва в Хадицы, а затем куда-то еще. Скорее всего, в одну из отдаленных провинций, где тебя встретил приятный во всех отношениях, добросердечный и, скорее всего, не слишком молодой маг, который помог тебе из девочки превратиться в очаровательную девушку. Тренироваться ты продолжала уже там и, полагаю, за эти годы достигла немалых успехов. Маг хорошо с тобой обращался. Скорее всего, у него в помощниках ходил весьма неплохой воин, который учил тебя другим премудростям. Тогда же в тебе окрепла уверенность, что дарру с такими талантами должна уметь себя защитить, поэтому ты с удовольствием занималась с новыми учителями, попутно узнавая о жестоком императоре Орриане все больше неприятных подробностей».

Я прислушался к себе, но дарру и впрямь затаилась, полностью отрезав от меня эмоции. Она выжидала. Терпеливо слушала. И ничем не подтвердила, но и не опровергла мои предположения.

– «Когда ты подросла и стала чуточку больше понимать об отношениях между мужчиной и женщиной, один из твоих учителей стал твоим первым любовником, – так же ровно произнес я. – Он был очень внимателен и заботлив. Открыл для тебя целый мир телесных наслаждений. При этом, будучи магом, он продолжал учить тебя обращаться со своим даром. А попутно рассказывал, как же ему с тобой повезло. И как же тебе повезло с ним, ведь, в отличие от злого императора, добрый учитель-маг тебя любит и никому не позволит обидеть… К слову, тогда же в твою голову заронили мысль, что другим дарру не так повезло с хозяевами. Не исключу, что в твоем присутствии обсуждались случаи, когда кто-то из девочек умирал до достижения совершеннолетия. Кто от жестокого обращения. Кто-то от горя. А некоторые просто сходили с ума, будучи не в силах выдержать нагрузку, которую требовала от них связь с хозяином-магом».

– «Ты ничего не знаешь!» – неожиданно не сдержалась девчонка и буквально хлестнула меня своей яростью.

– «Не знаю, – согласился я, убирая ладонь с ее лица и заглядывая в ее слепые глаза. – Меня там не было. А ты, скорее всего, была любопытна и некоторые разговоры просто подслушала, исполнившись не только гневом и жаждой мести, но и благодарности к людям, которые всеми силами стремились уберечь тебя от беды. Однажды ты не выдержала и спросила у своих учителей: так ли это? И правда ли, что девочки-дарру по всей империи продолжают в муках умирать во славу нашего императора? Тебе ответили: прости, но да. Мы бы хотели это изменить, но император ужасающе силен, и с ним никто не сможет справиться… кроме тебя».

– «Все было не так! – снова не сдержалась дарру. – Меня никто не заставлял!»

– «Конечно нет. Самый лучший мститель получается из того, кто искренне верит в свою правоту. А ты верила тогда и веришь сейчас. Именно поэтому я ни в чем тебя не виню».

– «Император заслужил смерть», – зло повторила дарру.

Я мысленно кивнул.

– «Возможно. Ведь он действительно был жесток. По его вине погибали люди. У него даже магия была смертельно опасной. И уже за это его следовало убить…»

Девушка угрюмо молчала.

– «Когда об этом сказал любовник, ты твердо вознамерилась избавить мир от жестокого деспота, поэтому с удвоенной силой взялась за тренировки. Полагаю, в общей сложности тебя лет двадцать натаскивали на одно-единственное покушение. Пока наконец один из твоих учителей не изобрел связку артефактов для создания качественной иллюзии, а второй не признал, что в схватке один на один ты способна превзойти даже императорских стражей. Единственная проблема заключалась в том, что при императоре постоянно находилась тень. Но всего одно грамотно подстроенное покушение, и тени у его величества не стало. И вот теперь, пока для Орриана не вырастили новую, следовало поторопиться. Это было удачное совпадение, настолько своевременное, что ты обрадовалась возможности закончить с неприятным делом как можно скорее. И не особенно задумывалась над причинами. Даже, я думаю, была счастлива, когда любовник сообщил, что только артефакт под названием «средоточие» способен забрать у императора жизнь. Никакому магу один на один против повелителя не выстоять – это всем известно. Но если забрать у него магию, сделать слабым и уязвимым, то даже ты сумеешь его одолеть. Для этого требовалось лишь совершить несложный ритуал и получить доступ к артефакту, управляющему магией императорского дворца. Но, чтобы все получилось как надо, нужно было добыть капельку крови императора или его сына. Правда, изначально планировалось, что твой учитель все сделает сам. Он долго работал, чтобы сделать из себя копию императора, но, к сожалению, местная магия таких высот еще не достигла. И единственное, чего удалось добиться, это сделать копию не из мага, а из дарру»…

– «Естественно, он не хотел отпускать тебя на такое опасное задание, – продолжал я, с трудом удержавшись от невеселого смешка. – Он не мог тобой рисковать. И вы много времени провели в беседах, после чего ты еще больше уверилась, что кроме тебя эту важную миссию некому осуществить. В конце концов ты уговорила учителя поделиться с тобой деталями и не испугалась, даже когда узнала, что помимо крови тебе придется ослабить связь с прежним хозяином, чтобы на время – формально, естественно, – заполучить нового. Во дворец ты пришла поздним вечером, одна, снабженная целой связкой специально настроенных артефактов. И без труда одурачила не только дворцовую прислугу, но и стражей, и самого Карриана, который принял тебя за бывшую любовницу. Всего пара глотков возбуждающего зелья, подмешанного в вино, и он даже вопросом не задался, зачем ты к нему явилась. Правда, заниматься с ним сексом ты не хотела, поэтому ваш романтический вечер прошел довольно скучно, да и то лишь потому, что ты сама об этом попросила. Не пожелала смотреть в его лицо, пока выкачивала из него магию. А может, побоялась, что он заметит отвращение, которое переполняло тебя в тот момент. Тем не менее дело было сделано и, несколько раз забрав и вернув ему его же магию, ты поняла, что способна принять в себя не только кровь, но и магию императора. Способна стать его полноценной копией, которую сможет принять и артефакт династии Орианов. Скорее всего, в процессе ты устала, ведь магия императора – это совсем не то, что магия любовника. Тебе было плохо. Возможно, в конце тебя едва не вырвало. И, чтобы себя не выдать, ты поспешила уйти, так и не сумев взять у Карриана образец крови. Именно поэтому чуть позже ты все-таки вернулась и закончила то, чего не смогла в первый раз. Конечно, не все прошло гладко. Как оказалось, имперская служба безопасности не дремлет. Вас едва не схватили, но тебе с драгоценной кровью на испачканном платье удалось бежать. А как только любовник подготовил плацдарм для полноценного вторжения во дворец, ты отправилась туда, чтобы завершить освободительную миссию. И даже достигла всего, о чем мечтала… ну, кроме слепоты и сломанного позвоночника, конечно».

– «Я сделала то, что должна была, – после небольшой паузы подтвердила девчонка. – И ни о чем не жалею. Смерть меня тоже не пугает, так что давай, пытай. Все равно я ничего не скажу».

– «Я не собираюсь тебя пытать. И спорить с тобой тоже не буду. Просто посижу немного, сообщу несколько фактов, и после этого мы расстанемся. Хотелось бы надеяться, что навсегда».

– «Я не хочу ничего слышать», – раздраженно откликнулась дарру и зажмурилась.

– «А придется. Ментальная связь между нами уже налажена. И до тех пор, пока я сильнее, разорвать ее ты не сможешь. Кстати, знаешь, от кого мне стало об этом известно?»

– «Не знаю и знать не хочу!»

– «Недавно мне довелось познакомиться с одной замечательной девочкой в Хаде, – словно не услышал я. – Ей семь лет. Она очень милая, добрая и красивая. Она, разумеется, дарру. Довольно сильная для своего возраста. И зовут ее Мисса».

– «Как?!» – не сумела сдержать крика дарру, и ее незрячие глаза снова широко распахнулись.

– «Мисса, – терпеливо повторил я, уже зная, что не ошибся. – Мы общались с ней мысленно, это она меня научила. А еще она сказала, что на это способны лишь очень сильные дарру. И что, кроме нее и подруги, никто этого больше не умеет. Ты слышишь меня, Валья? Никто, кроме нас троих».

По мысленной связи прошло необычайное волнение, словно круги по воде от брошенного булыжника. После чего завеса молчания неожиданно рухнула, и на меня обрушился целый ураган чувств, среди которых преобладала ярость и глубинная, застарелая, ничем не прикрытая боль.

– «Ты лжешь! – закричала девушка, едва не забившись в истерике, ее лицо исказилось болезненной судорогой. – Лжешь! Лжешь! Мисса умерла!»

– «Во время мысленной речи нельзя солгать, – спокойно напомнил я. – Мисса по-прежнему жива, прекрасно себя чувствует, и она все еще живет в крепости Хад, хотя, надеюсь, в скором времени согласится принять предложение одного честного, хоть и немолодого мага, который готов на старости лет заняться обучением воспитанницы».

– «Этого не может быть, – прошептала Валья. – Не может. Двадцать лет прошло с тех пор!»