Ад как он есть

А ещё у папы в ящике, где хранятся документы, есть старая записная книжка. Она на самом дне прячется. Там, среди стихов про армию и признаний в любви маме с вычеркнутыми или добавленными словами, там есть ещё две странички. Для одной из них служит закладкой маленький кусочек оранжевой клеёнки с верёвочкой из пожелтевшего от времени бинта. На нём имя – Пелагея. Это родильный браслетик. А на самой страничке всё о ней. Когда родилась, сколько весила, когда научилась ходить, когда появился первый зуб.

… Папа так и не узнает, что она нашла эту книжечку.

Прости меня!

Не поворачивая головы, она не могла увидеть Хдархета, но разочарование на лице Ахриссы читалось явственно. Демонесса была не менее эмоциональна, чем сама Лея. Пусть и иначе.

Второй заместитель наместника Аджитанта вернула кнут своему повелителю. Мальчик плакал навзрыд. Мать гладила его по голове и пыталась утешить.

– Какие у вас интересные родственники, госпожа Пелагея, – сказал Хдархет, появляясь в поле зрения девушки. Она его проигнорировала и попросила герцога Дзэпара:

– Прошу простить меня, Ваше высокопревосходительство, если этим небольшим своеволием, я нарушила ваши планы.

– Ну что вы, госпожа Пелагея, – равнодушно отмахнулся он. – Люди столь редко бывают почтительны. Я вас понимаю. Увы, для каждой души нужен наставник… Право, мне бы доставило удовольствие, если бы вы сами научили этих людей умению держать себя подобающим образом.

– Сожалею, что вынуждена отказать вам, – сделав реверанс, произнесла девушка. Нельзя было и впадать совсем из крайности в крайность. – Но я не обладаю достаточными способностями, чтобы быть уверенной, что не испорчу своими неумелыми действиями ваш бал и своё платье. Очень не хотелось бы уходить раньше. Более того, мне, как и всем вашим гостям, весьма любопытно, что же вы сами хотели сделать с этими людьми.

Лея улыбнулась. Улыбка вышла искренней, ибо она отчётливо представила, как её руки крепко сжимаются на горле герцога.

– Как пожелаете, госпожа Пелагея, – невозмутимо ответил демон. – Надеюсь, вы оцените мою задумку.

Хдархет мог сколь угодно ждать, что она ринется то ли к родным, то ли прочь из зала. Ал’Бериту без надобности было стоять рядом, чтобы она этого не сделала. Лея никуда бы не ушла. Она внимательно смотрела, запоминая каждое действие, каждый вскрик, стон. Впитывала в себя происходящее, как губка воду, чтобы навсегда сохранить в памяти и отплатить тем же. И при этом не забывала улыбаться.

Чуть-чуть приподнять уголки губ, чтобы показать тайное удовольствие. Нет, теперь нужна более яркая эмоция! Более широкая восхищённая улыбка с лёгкими морщинками у глаз.

Аплодисменты.

Браво палачу!

Браво!!!

Почему-то происходящее казалось нереальным. Как будто это было не с ней. Не с ними. Словно всё это являлось страшным бесконечным кошмаром, и достаточно было закричать, чтобы проснуться от своего собственного отчаянного вопля. И всё бы исчезло.

Но она не кричала…

Снова произнести вежливый ответ на восхищённый комментарий, не потерявшего надежды, Хдархета.

Нет! Ты не дождёшься ничего и ничего не получишь!

Холодна, как лёд! Холодна, как лёд!

И лишь глубоко внутри пряталась боль, разрывающая на части, и мысль, что она так и не успела сказать, как она любит…

Дочка. Тварь. Отродье!

Ежедневная суета, расстояние… Разве это достойная причина, чтобы не произнести всего три слова: «Я люблю тебя»? Каждый день люди думают, что не сейчас. Потом. Успею. Но сколько так и не успевают сказать? Крепко прижать к себе самого дорогого человека, вдохнуть запах его тела и волос, чтобы запомнить. Запомнить навсегда, какое же это счастье любить и быть любимым просто за то, что ты есть на этом свете…

Самое большое предательство…

Нежные добрые руки.

Отдельно от тела…

Прости меня мамочка! Прости меня! Прости-и-и!!!

Как же хочется упасть на колени и закрыть глаза.

Выстоять. Вытерпеть. Выдержать. Сдержаться.

Иногда, чтобы победить – нужно проиграть. Люди так радуются своим победам, но совершенно не умеют терять. Как будто этот мир создан для удовлетворения их прихотей. А что есть наши желания? Кому они нужны и интересны кроме нас самих? Разве какой-то всемогущий Бог должен осуществлять мечты ничтожного муравья?

И можно было бы сказать, что человек один приходит в этот мир и умирает один… Но почему так страшно остаться в этом одиночестве и пустоте? Почему так важно знать, что кто-то есть рядом и готов всегда быть с тобой?

Почему это так утешает?

Закончилось. Плоть и кровь впитались в пол. А под ним уже начался делёж добычи. Острые зубы обнажённых людей впивались в свежее мясо, и на зелёно-мутном фоне воды стремительно исчезали красные разводы, превращаясь в бурую, словно обычную грязь жидкость, пока полностью не растворились в ней…

Ал’Берит, наконец-то, отвёл её в сторону, предлагая напиток. Кажется, вкус был мятным.

– Ваше высокопревосходительство, вы как всегда оригинальны! – с восхищением признался наместник подошедшему Дзэпару. – Столько тысячелетий посещаю ваши балы, а у вас всё получается меня удивить. Поразительная фантазия!

– И не только у меня. Поверьте, вместо того чтобы придумывать новую казнь, порой достаточно послушать земную проповедь об Аде, – даже окружающие демоны, кто слышал эти слова, засмеялись. – Иногда я сам не понимаю, как у людей получается до такого додуматься.

– Вы даже не представляете, что нам порой снится, – равнодушным голосом ответила Лея.

– Хоть какой-то прок от такого бесполезного занятия, – заметил Ал’Берит, и девушка поинтересовалась:

– Почему же бесполезного?

– Потому что большинство людей не умеют использовать его с толком.

Фраза показалась любопытной, но герцог не дал возможности задать новый вопрос.

– Не подарите мне танец, госпожа Пелагея?

– Не смею отказать вам, Ваше высокопревосходительство, – проговорила она.

Кажется, объявляли, что снова будет вальс. Девушка постаралась вспомнить точнее, ибо по музыке, столь отличной от земной, было сложно определить, что за танец предстоит. Второй заместитель поставила бокал на специальный столик и вместе с Дзэпаром прошествовала к центру зала.

– Похоже я вполне определился со своим отношением относительно ваших перемен, госпожа Пелагея, – вместе с началом танца, сказал демон.

– И что же вы о них думаете?

– Что они полностью соответствуют моему мнению о вас.

– Вы говорите загадками, Ваше высокопревосходительство, – заметила Лея. – Боюсь, я не в силах без подсказки понять ваши мысли обо мне.

– Что вы не так просты, как порой любите казаться. В вас есть внутренний стержень. И это делает вашу жизнь, и жизнь окружающих вас, весьма интересной, – он говорил, не переставая улыбаться.

– Надеюсь, что это доставляет вам удовольствие, Ваше высокопревосходительство, – нашла в себе силы ответить она.

– Даже не сомневайтесь, госпожа. Когда сила воли слаба, то люди очень быстро ломаются. А это…

– Как будто играть с дешёвой китайской игрушкой, – подобрала вместо демона аналог девушка.

– Весьма похоже, – обрадовался определению Дзэпар. – А мне всегда нравились исключительные и редкие вещи.

– Замечательный вкус, но у таких вещей есть определённый недостаток. Они иногда очень дорого стоят.

Конец музыки прекратил мучительный диалог. Лея уже привыкла к стилю разговора демонов, но любая беседа всё равно требовала от неё серьёзных усилий.

– Поверьте, всегда меньше, чем за них просят, госпожа Пелагея. Всегда.

Герцог поблагодарил за танец и покинул её, чтобы удостоить своим вниманием и других гостей. Ал’Берит, напротив, так же попрощавшись с партнёршей по танцам, вернулся.

– У меня такое ощущение, что этот восхитительный бал будет продолжаться вечно, – сказала Лея с восторженной интонацией, кардинально противоположной той, что хотелось бы применить.

– Но ещё несколько танцев, и он подойдёт к концу, – с сожалением отозвался повелитель, понимая истинную суть фразы, и добавил. – И всё же кое-что во всём этом должно вас радовать.

– Вы меня заинтриговали, Ваше превосходительство.

– О, ничего такого загадочного или особенного. Я всего лишь имел в виду, что у вас будет возможность посетить ещё не один бал.

«Конечно, ничего особенного. Просто я ещё некоторое время задержусь в этой жизни», – подумала Лея.

Но «некоторое время» ставило жёсткое ограничение. Следовало как можно скорее найти что-либо на Хдархета. Иначе всё, что сегодня произошло, вышло зря.

Но как было это сделать?

– Вы, кажется, задумались, – скорее уточнил, чем спросил Ал’Берит.

«Да, со мной и такое случается», – хотелось со всей язвительностью ответить ей.

– Совсем немного.

– Быть может, вас от дум отвлечёт сей факт.

Наместник поворотом головы указал, куда следовало смотреть. Лея проследила за его взглядом. Хдархет кланялся герцогу и, не получив ответного поклона, уходил.

– Жаль, что дела не позволили моему первому заместителю задержаться здесь ещё немного. Господин Хдархет так много теряет, – с искренним сочувствием произнёс Ал’Берит. Это был единственный намёк, что виконт доволен.

Дальнейший вечер проходил ровно, но действие успокаивающего заканчивалось и Лея боялась сорваться. Когда объявили последний танец, Ал’Берит снова пригласил её. Ему пришлось рассказывать смешную историю, которую она после и не запомнила, чтобы немного отвлечь девушку от переживаний и не испортить только что достигнутый успех. А там оставалось попрощаться с герцогом. Благодарность, реверанс, поклон – и они оказались свободны.

Пока молодая женщина сидела в карете, то ещё старалась быть сдержанной и холодной. Ей казалось, что она даже может шутить. Но виконт молчал. Молчала и она. Так, как будто в мире больше не осталось слов. Но всё это было недолго. Поездка с использованием телепорта стала короткой, и служила скорее формальностью. Ал’Берит поддержал спутницу под локоток, когда та выходила из кареты, проводил до дома, сказал какой-то бессмысленный комплимент, и, поцеловав руку, пожелал хорошей ночи. И только тогда, когда дверь за ним закрылась, она, едва передвигая ноги, поднялась по бесконечным лестницам в свою комнату. При этом каждая ступенька наверх казалась шагом в её личный Ад.

Предательство свершилось.

Оставалось пожинать его плоды.

Вроде бы к ней обращались, но Лея не помнила. Она не видела, как Дайна хотела последовать за ней, а Дарра остановила сестру покачиванием головы.

Войдя в комнату, второй заместитель начала снимать одежду. Это было очень неудобно делать из-за пуговичек на спине и трясущихся пальцев. Перчатки упали на пол. Да, без них стало удобнее. Вслед за ними отправились и платье, и обруч, и туфли. Остался лишь браслет, который невозможно было снять. А затем медленными шагами, как если бы тело стало свинцовым, девушка встала на дно ванны и включила душ.

Некоторое время Лея просто стояла, смотря наверх, а струи воды били по лицу, как будто вода могла смыть с тела невидимую грязь души. А затем руки обхватили туловище, словно хотели раздавить его, и она сжалась в маленький комочек. Из горла вышел сдавленный всхлип, больше похожий на предсмертный хрип. Дышать стало невыносимо трудно, но это не имело значения. Боль и агония вырывались наружу.

Что есть наша жизнь?

Что есть наша смерть?

И какова граница между тем и иным?

Можно ли быть живым, будучи мёртвым? И может ли то, что мертво жить?

Стоит ли смерть того, чтобы жить? А жизнь того, чтобы умереть?

…И почему над этим задумываешься только тогда, когда дороги назад уже нет?

Выбор сделан. А время не такая материя, чтобы любой мог узнать, что будет или вернуть то, что было. Секундная стрелка на часах делает мимолётное движение. И это конец. Конец того мира, что известен. За ним новое мгновение. Целое мгновение, чтобы изменить всё. Чтобы оставить всё, как есть.

Что станет свершённым? Что не успеет даже случиться?

Мир отвратителен сам по себе. Мир прекраснее всего, что только могло существовать.

Говорят, каждый создаёт сам, что его окружает.

Каков он твой мир? Во что превращает его твой выбор? Чего ты хочешь?

Во что веришь?

Она не знала, сколько это длилось. Ненависти и гнева почти не осталось. Лишь пустота там, где когда-то что-то было. Уже и не понять точно что. Но это что-то было очень важным.

Ногти поломались, стискивая край каменной ванны, а тело дрожало, потому что включенная вода оказалась ледяной. Меж пальцев остались небольшие пряди вырванных волос… Странно, но только теперь по лицу потекли слёзы. И умывшись ими, Лея встала на колени, сложила в замочек руки и горячо зашептала:

– Смилуйся, Господи, над рабами твоими, безвинно убиенными. Смилуйся, Господи, пощади и даруй им царствие небесное. Смилуйся, Господи…

Конец второй части

Часть

III

.

Выжженный из упоминаний

Ты открывал ночь,

Всё, что могли позволить.

Маски срывал прочь,

Душу держал в неволе.

Пусть на щеке кровь

Ты свалишь на помаду.

К чёрту барьер слов

Ангелу слов не надо.

…

Может, пора вниз –

Там, где ты дышишь телом.

Брось свой пустой лист –

Твари не ходят в белом.

А. Пономарёв

Глава 1

– Так значит, ты теперь называешь его повелителем? А как же то, что это противоречит твоему мировоззрению? Как-то по-рабски, – иронично уточнила Дайна.

Лея неопределённо пожала плечами.

– А разве здесь я свободна? – наконец, спросила она.

– Смотря, какой смысл ты вкладываешь в это слово.

– Ты знаешь какой, – диалог уже начал раздражать.

– Конечно, мне известно. А потому и говорю, что ты здесь ещё свободнее, чем большинство демонов, – молодая женщина удивлённо посмотрела на Дайну. – Подумай над этим.

Пожалуй, стоило и задуматься. Скрывались в словах своя правда и истина. Но сосредотачиваться на вопросе не хотелось. Подобные размышления являлись опасными. Они могли нарушить состояние отрешённости, обозлённости и горькой собственной исключительности. Ведь намного приятнее было тайно дуться на весь мир, чем проанализировать и прийти к выводу – а стоит ли оно того?

Второй заместитель откинулась на спинку кресла и соединила пальцы в замок. Затем исподволь посмотрела на Дайну. Вряд ли умная и хитрая демонесса была так уж решительно настроена мстить герцогу. Прекрасно понимала, что это невозможно. Во всяком случае, для неё и её клана. Просто так она нашла оправдание жить дальше для самой Леи и взрастила его. Вот только росток взошёл и завял, оставляя необходимость, решение и боль, с которой уже можно как-то существовать в настоящем. Но для чего это воительнице самой-то понадобилось?

«Зачем Дагна моя жизнь? И когда эта необходимость закончится?» – не понимала девушка, но вслух сказала:

– Просто я знаю, как оно бывает иначе.

Дайна фыркнула, выражая своё пренебрежительное мнение. В принципе, Лея догадывалась почему.

Если вдуматься, то кого даже на Земле можно было назвать свободным? Там тоже существовали «сильные мира сего», и их мясорубка немногим лучше, стоит в неё попасть. И сомнительно, что у этих «сильных» не имелось своих проблем и ограничений. Быть может, их было даже намного больше, чем у рядового жителя планеты. Это с одной стороны. А с другой – это прошло. А, значит, позволено помнить, но не жить этим. Следовало брать данность и делать из неё будущее.

Грядущее же пока радужным и определённым не представлялось. Прошло уже более двух месяцев с даты бала в замке герцога. Основательно запустить дела за это время не получилось только потому, что за ними присматривала умница Дана со своими помощницами. Внимание самой Леи упорно ускользало от написанного. Поэтому она большую часть времени методично чертила что-либо на светлой тонко выделанной коже, предназначенной для черновых свитков.

– Зря ты так стараешься. Художника из тебя не выйдет, – прокомментировала подкравшаяся Дайна, заглядывая через плечо девушки. Лея сразу отложила карандаш, перевернула лист и посмотрела на демонессу.

– Хочешь расскажу, что меня удручает? – наконец проговорила она и, не дожидаясь ответа, продолжила. – То, что я ничего не знаю. Чтобы что-либо делать нужно иметь подробную информацию. А мне доподлинно известен только факт, что Хдархет подсиживает Ал’Берита, а последний сопротивляется. Я не могу даже предположить, почему повелителю так сложно избавиться от своего заместителя. И неизвестно как можно помочь ему в этом. Как можно найти слабое место того, о ком ты ничего не знаешь? У меня одни «почему».

– По крайней мере, тебе известно, что если выиграет господин Хдархет, то твоя жизнь значительно изменится.

– Но это не ответ. Мне нужна информация.

– Думаешь, что ты подойдёшь к Его превосходительству, и он тебе всё расскажет? Ещё и картинки нарисует?

– А мог бы!

Дайна скептически хмыкнула. Лея внутренне понимала, что в правоте демонессы не приходилось сомневаться. А потому оставалось только сожалеть, что это могло быть только несбывшейся фантазией.

– Серьёзно, не могу понять, почему я здесь? Просто позлить соперника? Так вроде бы уже позлили. Основательно. С тем же успехом Ал’Берит мог на это место поставить мелкого демона… И процесс пошёл бы даже лучше, потому что я не в силах разобраться во всех хитросплетениях и интригах, – Лея посмотрела в глаза воительнице. – Честно! Пока Дана на пальцах не объяснит что к чему… Если бы не она, то я бы загубила все дела, и смеялся над повелителем уже Хдархет.

– Лея, – на лице демонессы появилось наигранное строгое официальное выражение. – От имени клана, как Кхалисси, я принимаю твою благодарность Дане. Лично порадую её тем, как она ценна для своей госпожи… И всё же ты забываешь о том, что я, как и ни ты, не могу знать о планах и намерениях Высших. А то, что сама вижу или предполагаю, достигает твоих ушей. Не предлагаешь же ты заняться организацией собственной службы разведки на самом-то деле?

– М-да. Не получится… А, может, стоит зайти с другой стороны? – озарило Лею. – Что если Ал’Берит ждёт от меня каких-то определённых действий? Ведь что он мне доверил? Дома развлечений, с которыми Хдархет уже словил неприятностей. И шахты, что его бывшие владения.

– И только твой ясный взор способен заметить какую-либо до сих пор ускользавшую мелочь, конечно, – неприкрыто хмыкнула демонесса. – Может, в этом что‑то и есть. Но звучит невероятно глупо. Тогда повелитель должен знать, что именно ты должна найти. А раз уж ему это известно, то и сам бы давно использовал, пока его первый заместитель следы не замёл.

– И всё же это хоть какое-то направление, – обиженно проговорила Лея. – Надо будет обязательно съездить на шахты. Но пойдём по порядку и по местоположению. Ближе всего дома развлечений.

– И их дела мы рассматриваем и рассматриваем, – хмуро заметила Дана, зайдя в соседнюю комнату, где и шёл разговор.

Слухом Дагна обладали великолепным. Хорошо ещё, что кабинет являлся звукоизолированным помещением, и другие демоны с аналогичными способностями не топтались под дверью, пытаясь вызнать государственные тайны. Или же стоило сожалеть, что тем не приходилось выслушивать тот бред, что порой звучал в этих стенах.

– Дана, тут сама госпожа твоей работой восхищаться соизволила. Как Кхалисси клана выражаю тебе благодарность. Можешь гордиться. Ты умничка, сестрёнка. Так держать!

Обе Дагна засмеялись.

Бороться с насмешками ехидных и вредных телохранительниц можно было только одним единственным способом – игнорировать их. А потому Лея устремила взгляд полный надежды на Дану и осведомилась:

– Неужели ни одной зацепочки?

– Нарушения и проблемы есть, но с господином Хдархетом, госпожа Пелагея, они никак не связаны, – снова стала серьёзной демонесса и поправила куколь из закрученной косы.

– А если начать с того дела, когда Хдархет попался? – упорствовала девушка. – Мы можем достать по нему записи?

– Вполне, – ответила Дана тоном, отлично намекающим на знаменитую фразу: «Чем бы дитя не тешилось…»

– Тогда мне нужна информация по нему. В кратчайшие сроки, – приказала второй заместитель наместника Аджитанта.

– Хорошо. Будет, – скучающим голосом произнесла демонесса и вышла из кабинета.

– Ты становишься самым настоящим тираном, – положив стройные ноги на письменный стол, сообщила Дайна. Лея возмущённо скинула их. – Ну вот. Что я говорила? Самый настоящий тиран! Душишь свободу на корню.

***

Ал’Берит сидел напротив герцога. На столе между ними располагалась большая странная доска, расчерченная на множество квадратов и треугольников. Фантазийные фигуры медленно и самостоятельно двигались по полю.

– Признаю, – ответил на предшествующую фразу Дзэпар. – Мне достаточно интересно, чтобы не дать Хдархету так быстро закончить игру с человеком. Более того, юные выскочки раздражают меня сами по себе. И всё же это не то, что требуется для дела. Колесо твоей судьбы всё ещё движется к пропасти.

– Но не ему суждено туда упасть. И не моему имени быть выжженным из упоминаний, – сказал Ал’Берит и улыбнулся.

– Я бы счёл это излишней самоуверенностью, если бы не знал тебя так долго. Ведь пока события отчётливо говорят и об обратной вероятности, – заметил собеседник.

Виконт деланно возмутился:

– Вы же сами приказали мне, чтобы вам было интересно, Ваше высокопревосходительство.

– Настолько, чтобы столь очевидно балансировать на краю? – скептично приподнял бровь демон. – Все мы играем в игры. Но утраченная способность создавать правила для них лишает победы, Ал’Берит. Уж кому, как не тебе знать это? И мне будет также интересно, если ты проиграешь… Как сейчас.

Герцог постучал острым когтём по краю доски, на которой остались только его фигуры.

***

Лея с мечтательным выражением на лице вышла из кареты и посмотрела на свой дом, как если бы видела его впервые. Потом сделала несколько шагов влево. Затем вправо. Здание не реагировало, как будто играло в гляделки. Случайный прохожий проследил за взглядом девушки, сам остановился и пристально посмотрел на строение. Ничего необычного он в том не заметил, а телохранительницы второго заместителя наместника города не вызывали желания наблюдать и дальше. Демон ушёл. Мало ли, что могло прийти человеку в голову? Может, размышляла, будет ли новая пристройка смотреться?

– Ты его гипнотизировать решила? – спросила Дарра, вышедшая из дома, чтобы встретить свою госпожу и первой узнать свежие новости.

– Нет, – протянула молодая женщина и, не обращая внимания на недоумённые взгляды, продолжила вышагивать вперёд-назад.

– Она там решила клад обнаружить, – поделилась информацией Дайна с теми, кто ещё не был в курсе.

– Мы же ничего не нашли, – ляпнула стоящая на карауле Детта и тут же скрылась за спиной своей напарницы Дорры. Та не изменилась в лице, но отошла в сторону, чтобы грозные взгляды остальных Дагна нашли виновницу. Однако Лея словно не замечала и не слышала ничего. Она решительно указала рукой на дом и уверенно сказала:

– Я знаю, что искать надо там.

– Это она сегодня наконец-то узнала, что её жилище Уртго Слащавому принадлежало, – снова пояснила Дайна. Её словам внимали как пророку.

– Ух ты… И что? – напрямик спросила Дорра, не улавливая взаимосвязь.

– Ну! Помнишь историю с Уртго?

– Конечно. Она ещё столько лет на слуху будет.

– Так вот. У нашей госпожи есть теория заговора. Она считает, что господин Хдархет сговорился с ним против повелителя. А то и самого Князя, – Дайна подняла указательный палец, чтобы сёстры поняли всю важность сказанного. – И потому в доме должен быть некий тайник, где хранятся вещественные доказательства.

– Угу. То есть необходимость генеральной уборки теперь так аргументировать положено? – после того как остальные Дагна отсмеялись, спросила Дорра, вызывая новые смешки.

Переговаривались демонессы достаточно громко, а потому Лея, уже направившаяся к крыльцу, обернулась и возмутилась:

– Ну почему вы такие вредные? Почему нельзя просто поддержать?

– Потому что о таких делах не то что вещественных доказательств, а и слухов не оставляют, – пояснила очевидное Дарра. – А если и оставляют, то в доме их точно нет. Уж его-то мы обследовали от и до. Да он и не единственная собственность Уртго. Твои тайники могут быть где угодно.