Джамби, духи леса

Маленькая и смуглая, с короткими жесткими волосами, она сама напоминала разложенные перед ней клубни.

Коринн, которая едва доставала женщине до плеч, выпрямилась во весь рост.

– Здесь места не подписаны, – резко сказала она.

– Иди куда-нибудь еще, дорогуша, – ответила торговка эддо.

Ее губы изогнулись в улыбке, но глаза остались твердыми и холодными, как речная галька.

Галькоглазая уперла руки в полные бока, а рядом с ней для поддержки встала высокая женщина с сухой пепельной кожей. Коринн уже видала, как ее отец справлялся с конкурентами. Она стояла на месте. Но позади них другая женщина, прода-ющая перец, улыбнулась девочке и поманила быстрым движением руки. Женщина отогнула край своего покрывала, освобождая немного места. Прищурившись, Коринн бросила взгляд на галькоглазую и ее шелушащуюся подругу, но решила отправиться к даме с перцем.

– Спасибо, – сказала Коринн, устраиваясь.

Ее новая соседка по прилавку носила ярко-желтое сари [9], а ее волосы лежали на спине и плечах, словно черный шелковый занавес.

– Не обращай на них внимания, – отозвалась женщина достаточно громко, чтобы ее слышали все вокруг. – Все равно никто не покупает их гнилые овощи.

Галькоглазая усмехнулась и заворчала что-то под нос. Шелушащаяся пощелкала языком. Коринн улыбнулась соседке. Ее руки выглядели мягкими – как раз такими, объятия которых Коринн хотела бы почувствовать. Из-за спины у женщины выглянуло маленькое личико, и Коринн вздрогнула. Лицо исчезло так же быстро, как и появилось. А Коринн ощутила укол одиночества: она поняла, что соседка пришла на базар с ребенком.

Девочка тут же постаралась избавиться от мрачного чувства.

– У меня самые сладкие апельсины на острове, – сказала она.

– Очень хорошо, – ответила женщина в сари. – Значит, у тебя будет много покупателей.

Рынок кишел людьми, тут и там громко торговались из-за цены или качества товара. Монеты падали в руки и звенели в мешочках. Торговцы то и дело начинали петь о своем товаре, перекрывая общий гомон.

– Сладкий, сладкий инжир! Покупайте сладкий инжир!

– Картошка для рагу! Сам бы ел, да не могу!

– Отличный спелый баклажан! Попроси у мисс Джан баклажан!

– Манго-манго! Сладкое манго! Сочное манго! Сладкое манго!

И вдруг голоса на базаре начали смолкать. Тишина зарождалась в одной части площади и волнами расходилась во все стороны. Мимо торговцев в неожиданно замершей толпе шла красивая женщина. Она носила зеленую одежду цвета лесной листвы. Чтобы лучше видеть, что происходит, Коринн протолкалась сквозь плотный строй локтями.

Ткань, обернутая вокруг тела, ниспадала на землю позади незнакомки. Она ступала с такой грацией, будто скользила по зеленой шелковой нити. Ее кожа отливала глубоким темно-коричневым цветом влажной земли. Волосы были собраны высоко на макушке и украшены желтой, голубой и зеленой лентами. На мгновение женщина остановилась и обернулась. Коринн показалось, что незнакомка заглядывает прямо ей в душу – и сердце девочки подпрыгнуло. Но из-за глубоко посаженных глаз, обрамленных густыми и черными, как тень, ресницами, невозможно было сказать, на кого в действительности смотрит женщина.

Пока незнакомка шагала по базару, Коринн не сводила с нее глаз. Когда женщина проходила мимо, толпа снова обретала голос.

Некоторые тянули к ней свои продукты, предлагая их купить. Другие, сощурив глаза и прикрывшись ладонями, шептались о ней.

– Кто это?

– За все годы жизни я ни разу не видел этой женщины.

– Кто-нибудь знает, из чьих она? Невозможно сказать, что за человек перед тобой, не зная его семьи и народа.

Наконец женщина в зеленом остановилась далеко от Коринн, перед старухой с поразительно белыми волосами, которая сидела в тени единственного на базаре дерева.

Незнакомка пришла повидаться с ведьмой.

5. Женщина в зеленом

Седая ведьма и ухом не повела, продолжая раскладывать свой магический товар на покрывале.

– Мне кое-что нужно от тебя, старуха, – низким голосом проговорила джамби.

Ведьма фыркнула. Короткие белые косички на ее затылке всколыхнулись.

– Прошлой ночью ты забрала из моей хижины все, что хотела. Гляжу, ты воспользовалась зельем, чтобы обмануть всех этих людей и заставить их думать, что ты – обычная женщина. Так что еще тебе от меня нужно?

Ведьма выложила на покрывало очередной флакон с пахучим снадобьем.

– У тебя было недостаточно того, что мне требуется.

– Неужели? – сухо спросила ведьма.

– Я планирую долгий визит.

Эти слова заставили ведьму поднять голову.

Джамби улыбалась.

– О да, очень долгий визит.

– Я не могу помочь тебе, – сказала седая ведьма. – Не могу помочь одной стороне в ущерб другой.

– Ты уже делала это прежде, – напомнила ей джамби.

Старуха покачала головой. Ее косички разметались во все стороны.

– То было другое. Обе стороны получили с этого выгоду. А просто так я вмешиваться не могу. Если помогу одним – должна буду помочь и другим. Для равновесия.

– Ты помогала другой стороне годами! – Джамби указала на мешочки и бутылки на покрывале ведьмы.

– Этим? – засмеялась старуха. – Ты не хуже меня знаешь, что эти составы делают отнюдь не так много, как о них воображают.

Из горла джамби вырвался рык. Голос стал грубее.

– Ты поможешь мне, старуха.

Ведьма обнажила в улыбке немногочисленные оставшиеся желтые зубы.

– Возвращайся в ту дыру, откуда пришла. Подожди там, а я посмотрю, смогу ли как-нибудь тебе помочь.

Джамби повернулась, чтобы уйти, но на прощание угрожающе бросила через плечо:

– Ты поможешь мне или будешь страдать.

6. Друпати Сарена Рутсингх

Когда женщина в зеленом покинула базар, торговцы и покупатели склонили головы друг к другу, чтобы обсудить прекрасную незнакомку.

– Чего она хотела от белой ведьмы? – спросила женщина с глазами-гальками.

– Того же, чего от нее хотят все, – ответила ее высокая соседка. – Помощи в проблемах с мужчиной.

– Как у женщины, которая так выглядит, могут быть проблемы с мужчиной? – спросила галькоглазая.

– Она очень красивая, – согласилась шелушащаяся.

– Может быть, это мужчина, с которым ей не стоило связываться.

Женщины переглянулись и посмотрели на дорогу, которой ушла женщина в зеленом. Покачав головами, они снова занялись своим делом.

Когда Коринн вернулась к своим апельсинам, перед прилавком стояла, пожирая фрукты глазами, очень маленькая девочка. Та самая, что на мгновение показалась из-за спины женщины в желтом. Девочка носила грязное розовое сари, а ее черные как смоль волосы свисали двумя гладкими тяжелыми косами ниже талии.

– Сколько? – спросила она, показав на апельсины Коринн.

– Десять, – ответила Коринн.

– Они сладкие?

– Лучшие на острове. Можешь попробовать один, если хочешь, но за него придется заплатить.

Девочка легонько погладила кончик одной из своих кос.

– Я куплю все пять.

Коринн взяла монеты, протянутые девочкой, и убрала в кошелек. Ее взгляд сам собой скользнул к противоположной стороне базара – туда, где сидела ведьма.

Девочка посмотрела в том же направлении.

– Мама говорит, что от белой ведьмы ничего хорошего не жди.

Она быстро очистила апельсин, бросая кожуру прямо под ноги. Откусила дольку. Глаза девочки округлились от удивления, и она тут же быстро куснула еще два раза. Коринн с радостью смотрела на своего первого довольного покупателя.

– Папа говорит, что люди боятся тех вещей, которые не понимают, – сказала Коринн. – С чего вообще все взяли, что она – настоящая ведьма?

– Ты же видишь все эти бутылочки и мешочки с порошком у нее на покрывале? В них скрыта магия. Из-за них случаются всякие вещи.

Коринн подняла с земли брошенное семечко.

– В нем тоже скрыта магия. От этого и я становлюсь ведьмой?

Глаза маленькой девочки снова округлились.

– Ты ведьма?!

– Конечно нет!

Девочка посмотрела на то, как седоволосая старуха отсылает очередного покупателя с бутылочкой и клочком бумаги в руках.

– Что за магию она творит? – спросила Коринн.

– Я не знаю.

Коринн оглядела девочку с макушки до пят.

– Тогда откуда тебе знать, что это настоящая магия?

– Покупатели не вернутся к тебе, если ты продаешь им не то, что они хотят. Мама говорит, что белая ведьма сидит здесь еще с тех времен, которые помнят только самые старые жители острова. Что бы она ни продавала – это работает. К концу дня ее кошелек будет громко звенеть. И то, что она продает, никто не использует для готовки. – Девочка облизала пальцы, липкие от апельсинового сока. – Это был самый сладкий апельсин, который я когда-либо ела.

Коринн удовлетворенно улыбнулась.

– Спасибо. Я выращиваю их на лучшей земле на всем острове. Прямо рядом с махагоновым лесом.

– Правда? – спросила девочка. – Ты растишь свои апельсины рядом с лесом? – Она поежилась: – Наверное, поэтому ты и погналась за тем агути в лес. Ты рисковая.

– Ты видела меня?

– Угум. Я шла к колодцу – и тут увидела, как ты забегаешь в лес. Я задержалась ненадолго, чтобы посмотреть, выйдешь ли ты наружу, но меня ждала мама. Я рада, что ты выбралась оттуда живой.

– Папа говорит, что в лесу бояться нечего.

– Даже в этом лесу? Похоже, твой папа не особо много знает, – сказала маленькая девочка.

– Он знает, что большинство людей боятся выдуманных историй, – огрызнулась Коринн, но, увидев, что девочка напряглась, быстро добавила: – В любом случае мне нужно было вернуть это. – Коринн вытащила кулон из-под ворота рубашки и показала сверкающий камень. – Он принадлежал моей маме.

– Ну, – сказала девочка, – я все равно думаю, что тебе повезло, особенно в этот день. Все знают, что когда уж точно не стоит ходить в лес, – так это в День Всех Святых: там бродят духи и джамби. Спроси кого угодно.

Джамби. Коринн вспомнила желтые глаза в чаще, и ее сердце тут же гулко заколотилось в груди. Чтобы заглушить барабанный бой в ушах, она выдавила из себя смешок.

– Духов и джамби не существует.

– Не нужно так говорить. – Девочка метнула быстрый взгляд по сторонам, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь – или что-нибудь. – То, что ты в них не веришь, еще не значит, что их не существует.

– Если эти джамби вокруг нас, как так вышло, что никто никогда их не видел? – спросила Коринн. – Лес опасен, потому что в нем водятся дикие животные, а не потому, что там прячутся джамби. – Она сжала челюсти и сложила руки на груди: – Во всяком случае, вчера в лесу я была не одна. Я видела фермера.

«Да, – подумала Коринн, – это просто был фермер».

– Откуда ты знаешь? Это мог быть джамби, как лагаху. Ты слышала, как он выл по-волчьи? Гремел цепями? Наверное, нет. Говорят, если ты слышишь, как гремят его цепи, то бежать уже слишком поздно.

Девочка с нетерпением посмотрела на Коринн, ожидая ответа.

Коринн засмеялась и почувствовала себя немного лучше.

– Нет. Было тихо. Ни воя, ни гремящих цепей.

– Тогда это могла быть Ла Диаблесс. Говорят, дьяволица очень красивая. Ты видела ее лицо? Или это был низенький джамби? Дуэн. Его лицо всегда скрыто, и на его вопросы никогда нельзя отвечать.

Уверенная улыбка появилась на лице Коринн. Ничто из описанного не напоминало увиденное ею в махагоновом лесу.

– Ничего похожего. – Она заметила разочарование, промелькнувшее на лице девочки. – Но было слишком темно, чтобы хоть что-нибудь разглядеть, – добавила Коринн. – Кстати, как тебя зовут?

– Друпати Сарена Рутсингх, – ответила маленькая девочка. – Ты можешь звать меня Дру.

– А я Коринн. Коринн Ла Мер.

Дру прищурилась:

– Можно скажу тебе кое-что? Мама все время твердит, что, если ты донимаешь проблемы, проблемы не донимают тебя.

– Хороший совет, – согласилась Коринн. – И я начну ему следовать с завтрашнего дня. Сегодня я должна поквитаться с теми мальчишками.

– Которые стянули кулон твоей мамы? Что ты собираешься делать?

Коринн ухмыльнулась.

7. На дне колодца

Маленький лягушонок сидел на дне сухого колодца без всякой надежды на спасение. Он устал, пытаясь выбраться, и охрип от кваканья. Именно кваканье и привело его на дно колодца. Если бы он сидел тихо, мальчишки не нашли бы его и не сбросили вниз. Лягушонок жалел, что они не бросили его в обычный колодец. Захлебнуться в пресной воде было бы куда лучше, чем умирать от жажды в глубокой темной каменной яме. Если лягушонок не доберется до воды в ближайшее время, он не выживет.

Что-то капнуло на лягушонка из круга света наверху. Влага проникла в плоть и немедленно оживила его. По стенке скользнул кончик веревки.

Сладкий запах грязи и апельсинов просочился в лягушачьи поры. Что-то наверху перекрыло свет, и это что-то приближалось. Несколькими минутами позже на дно колодца опустилась девочка: держась за веревку, она с ликованием смотрела на лягушонка.

– Привет, мистер Жаба, – сказала Коринн. – Я пришла тебя спасти.

Коринн сгребла лягушонка одной рукой и положила в карман. Затем попробовала подтягиваться на веревке, упираясь в стену ногами. Но, несмотря на то что колодец давно пересох, в камнях оставалось немного влаги. Трещины в кладке заполнились мхом и грибком. Взбираясь наверх, Коринн поскальзывалась и ударялась о камни. Не раз лягушонка сдавливало между ее бедром и стеной колодца. Он жалобно похрипывал.

– Жаба голос подает, – пропела Коринн, пытаясь успокоить его. Она потянула за веревку, но нога снова соскользнула, они вдвоем врезались в стену и шлепнулись обратно на дно.

И вновь лягушонок хрипло квакнул.

– Ш-ш-ш! – укорила девочка помятого малыша. – И без твоих жалоб это достаточно трудно, а мы должны поторопиться. Эти мальчишки могут вернуться и продолжить мучить тебя в любую минуту.

Сделав еще несколько попыток, Коринн придумала, как цепляться за щели пальцами рук и ног. Она поняла, что не стоит двигаться дальше, пока не закрепишься на одном месте. Как только она освоилась, ей уже не нужна была веревка.

Когда они вылезли из колодца, еще одна капля соленых слез Дру упала на спину лягушонка. Вторая порция воды за весь день!

– Я же говорила, не переживай, – сказала Коринн новой подруге. – И мы прекрасно выбрались.

Коринн подняла с земли половинку кокосовой скорлупы и вылила скопившуюся внутри дождевую воду на лягушонка. Опустила животное на землю. Лягушонок быстро запрыгал в сторону леса. Добравшись до опушки, он развернулся, немного понаблюдал за девочками и скрылся из виду в густой тени деревьев.

– А теперь положим внутрь это, – сказала Коринн, показывая на извивающийся мешок на земле.

Дру отступила на несколько шагов.

– Всё в порядке. Просто нужно знать, как с ними обращаться.

Дру слегка пожелтела от страха, но опасливо подошла к мешку и взяла его кончиками пальцев.

– Осторожно, не урони, – предупредила Коринн.

Дру кивнула и крепко зажмурилась. Коринн развязала мешок и аккуратно высыпала содержимое, почти дюжину скорпионов, на дно колодца. Они с глухим стуком попадали вниз и немедленно начали карабкаться по веревке в попытке выбраться.

– Пойдем, они будут здесь с минуты на минуту.

Коринн спряталась в густых кустах на краю леса.

– Не так близко! – сказала Дру. Она нервно теребила пальцами кончик косички.

– Я же говорила тебе: здесь никого нет, – сказала Коринн, через плечо оглядываясь на лес и невольно вздрагивая. – Ладно. Найду еще какое-нибудь место, чтобы спрятаться. Но только потому, что ты такая трусиха.

Коринн перевела Дру через грязную дорогу, и они вдвоем притаились в зарослях высокой травы.

В обычное время из-за поворота показались братья. Подобрав по камню, мальчишки вложили их в свои рогатки. И пошли к колодцу.

8. Братья

– Где ты, мистер Лягух? – крикнул Буки в колодец. Натянув резинку, мальчик выпустил камень вниз и снова глянул внутрь. – Спрятался, да?

Его рваная рубашка развевалась на ветру.

Дру рядом с Коринн пошевелилась, и несколько камешков под ее ногами заскребли по земле. Буки повернулся на звук, осматривая кусты. В какой-то момент он смотрел прямо в их сторону. Коринн схватила Дру за руку и затаила дыхание.

Буки снова вернулся к колодцу. На свету Коринн заметила на грязной рубашке мальчика замысловатый узор, который указывал на то, что некогда эта одежка принадлежала какому-то богачу. А теперь всего лишь защищает спину мальчишки от солнца.

Малик, младший брат, вышагивал вокруг колодца. На ходу он заправлял непослушные кудри за уши, которые казались слишком большими для его головы. Коринн постаралась не хихикнуть, когда он нашел веревку, привязанную к стволу маленького дерева. Малик махнул брату рукой.

– Да, это веревка. И что? – спросил Буки и закатил глаза. – Лягушки не лазают по веревкам, братишка.

Малик упер руки в бока, мотнул кудрявой головой в сторону леса и замер, ожидая, пока брат поймет.

Буки покачал головой, глядя на младшего брата, и вздохнул:

– Думаешь, это была та девчонка? Готов поспорить, она спустилась вниз и вытащила лягушку.

Малик хихикнул.

– Это не смешно, лопоухий. Она все веселье нам портит. Зато хоть веревку оставила. Веревку всегда можно для чего-нибудь использовать.

Малик принялся вытаскивать веревку, пока Буки смотрел в колодец, надеясь разглядеть ее конец.

Буки натянул резинку рогатки, готовый встретить любого, кто мог бы выскочить наружу, но не замечал маленькое паукообразное, которое карабкалось по веревке наружу. Вскоре появилось еще одно, и еще. Буки отпрыгнул назад.

– Скорпионы! – закричал он.

Малик бросил веревку и подбежал к брату. Один из скорпионов повис на растрепанной рубашке Буки. Малик схватил камешек и выстрелил в насекомое. Но только задел его, и разозленный скорпион занес ядовитое жало над рукой Буки. Малик схватил еще один камешек и выстрелил как раз в тот момент, когда хвост начал опускаться вниз. Скорпиона отшвырнуло вместе с камнем в ближайшие кусты.

– Ты спас меня, маленький братишка, – сказал Буки, задыхаясь от облегчения.

Малик просто заправил волосы за уши и ответил долгим вздохом.

Девочки пытались справиться со смехом, выползая из травы. Коринн подошла к мальчишкам. На полпути она поймала скорпиона, обездвижив его, чтобы он не смог воспользоваться жалом.

– Я решила подарить вам новых друзей для игр, – сказала она.

Буки резко развернулся к ней. Его лицо покраснело от гнева.

– Они могли убить меня!

– Только не этот малыш, – ответила Коринн. – Хотя было бы очень больно. – Она усмехнулась. – Разве не вы заманили меня в лес? Вот там какое-нибудь животное могло меня убить.

– Там нет никого, кто мог бы убить тебя. Разве что поцарапать. В любом случае ты не обязана была идти, – сказал Буки. – Никто тебя не заставлял.

– Ты знал, что я обязательно пойду. А тебя никто не заставлял возвращаться к колодцу и мучить лягушку.

– Ты знала, что мы придем, – сказал Буки.

– Значит, мы квиты. – Коринн швырнула скорпиона прочь.

Буки кивнул. Он плюнул в ладонь и протянул ее Коринн. Она на мгновение заколебалась, но сделала то же самое, и они пожали друг другу руки. Потом Буки заметил маленькую девочку.

– А это кто?

– Дру, – представила подругу Коринн.

– А вы – воры с рынка, – сказала Дру.

– Что? Воры?! Ты видела, чтобы мы когда-либо воровали? – вызывающе спросил Буки.

Малик топнул ногой в знак согласия.

Неожиданно Дру растеряла всю уверенность. И снова затеребила кончик своей косы.

– Я видела, как вы брали еду на базаре, – тихо сказала она. – И одежду.

Буки разгладил рубашку на груди.

– Да ну? А почему мы никогда тебя не видели?

– Она хитрее, чем кажется, – ответила Коринн. – И обычно она со своей матерью.

Малик задрал подол рубашки брата и притворился, что прячется за ним. Лицо Буки осветилось пониманием.

– А, эта! – улыбаясь, сказал он. – Ты и спишь тоже вместе с мамой?

– У меня кошмары! И сейчас я ведь не с ней, – сказала Дру.

– И она помогла мне со скорпионами, – добавила Коринн.

Дру смело выпятила подбородок.

– Точно. Помогла.

– Значит, ты променяла юбку матери на штанину этой девчонки? – Буки нахмурился и окинул взглядом базарный костюм Коринн. – Кстати, что это на тебе надето?

– А как это тебя касается? – выпалила Коринн в ответ. – И что насчет него? – Она мотнула головой в сторону младшего мальчика. – Он вообще разговаривает?

– Конечно, разговаривает. Дурацкий вопрос.

– Ну, – сказала Дру, – ты злишься потому, что тебя только что обвели вокруг пальца, или потому, что у тебя нет родных?

Буки щелкнул языком.

– Ты имеешь в виду маму с папой? Зачем нам родные?

– Во-первых, чтобы кто-то прилично вас одел, – ответила Дру, бросив взгляд на их изодранные рубашки и брюки.

– Твоя подружка в стариковских обносках выглядит не лучше, – парировал Буки, указывая на Коринн. – И нам прекрасно хватает того, что у нас есть.

– Будь у вас мама, она бы ни за что не выпустила вас из дома в таком виде, – сказала Дру.

– Мы сами о себе заботимся, – сказал Буки.

– У меня тоже нет мамы, – сказала Коринн и слегка придвинулась к мальчишкам. – Где вы живете?

Буки показал на гряду глинистых холмов в отдалении.

– В основном там, а вообще везде, где найдем подходящее место.

Малик прищурился, видя написанный на лице Дру шок.

– Мой брат думает, что ты нас оскорбляешь, – сказал Буки Дру. – Кроме того, не всем нужен дом. Лучше спать под звездами. Ночной воздух полезный. Делает тебя сильным.

Как по команде Малик напряг мышцы.

– А что вы делаете, когда идет дождь? – спросила Коринн.

Буки пожал плечами.

– Тогда мы моемся.

– Что ж, готовьтесь к долгому душу, – посоветовала девочка, глядя на набегающие грозовые тучи. – Сейчас начнется ливень.

– Лучше мы пойдем домой, – сказала Дру. Она уже держала свободный конец сари над головой, хотя пока не упало ни капли.

– Мы знаем отличное место, в котором можно переждать шторм, правда, братишка? – сказал Буки. – Готов поспорить, оно намного лучше любого вашего дома.

– Тогда покажите, – сказала Коринн.

– Если я не вернусь к ужину… – начала Дру.

– Малышке пора пить молочко, а? – поддразнил Буки.

– Я не малышка! – крикнула Дру.

– Тогда перестань тыкать нам в лицо своими роскошными ужинами и пойдем, – сказал Буки и направился в сторону холмов.

Дру бросила взгляд на дорогу, ведущую к ее деревне, затем на троицу детей. Она колебалась.

– Ты не обязана идти, если не хочешь, – тихо сказала Коринн.

– Нет, я пойду с тобой, – сказала девочка. И все же ей потребовалась пара секунд, чтобы сдвинуться с места.

Братья повели Коринн и Дру по отходящей от дороги тропинке, о которой, похоже, знали только они. Пройдя за базаром, они срéзали путь через дворы маленькой деревушки, стреляя в кур и уток из рогаток и подныривая под мокрое после стирки белье, которое становилось только мокрее из-за начавшегося дождя. Миновав деревню, они вошли в лес. Деревья здесь росли не так густо, как в старом махагоновом лесу в центре острова, знакомом Коринн. Между стволами было больше места, света и воздуха. Как только дождь полил в полную силу, братья остановились под старым деревом с такими толстыми ветками и листвой, что капли не могли пробиться сквозь его крону. Четверка уселась, прислонившись спинами к стволу, пока вода пропитывала всё вокруг.

– Вам нравится жить одним? – спросила Коринн у мальчишек.

Малик крепко сцепил два пальца.

– Мы не одни, – добавил Буки. – Мы вместе. – Он тоже сцепил пальцы. – Прямо как ты и твой отец. Ты чувствуешь, что вы одни?

– Жить с отцом – все-таки не то же самое, что с братом, – сказала Коринн.

– Он не просто брат. Он мой брат. И этого достаточно, – сказал Буки.

– У меня шестеро старших братьев и сестер, – сказала Дру. – И папа с мамой.

Коринн представила дом со столькими людьми внутри.

– Должно быть здорово, – сказала она.

Буки отрицательно покачал головой:

– Слишком много.

– Готова поспорить, что в такой семье никогда не бывает одиноко, – сказала Коринн.

– А еще никогда не бывает тихо, – со смехом сказала Дру.

Стук дождевых капель замедлился и наконец совсем смолк. Буки встал.

– Думаю, я должен показать вам самое тихое место на острове. Идеально, когда хочется спрятаться от всех.

Он посмотрел на Малика, и брат ответил ему таким же взглядом.

– Оно далеко? – спросила Дру.

– Идите за мной, – сказал Буки. Когда Дрю снова засомневалась, он добавил:

– Не волнуйся, ты и оглянуться не успеешь, как вернешься к мамочке.

Они шли за Буки, пока не услышали тихий плеск воды, нарастающий с каждым их шагом. В просвете между деревьями девочки увидели реку, которая извилистой тропой прорезала весь остров. У небольшого притока они жадно напились воды, не обращая внимания на головастиков и маленьких ящериц, снующих между их пальцев. Мальчишки достали рогатки и сбили несколько ярко-красных помераков. Они ели сладкие фрукты, гуськом пробираясь вдоль рукава, отходящего от большой реки. Место там было достаточно глубокое и узкое, чтобы можно было переплыть с берега на берег, но все же достаточно широкое – чтобы делать этого не хотелось. Кроме мягкого шелеста листвы и журчания воды по камням, вокруг не осталось никаких звуков. Дети остановились и замерли, упиваясь тишиной. Солнечный свет, пробившийся сквозь листву, засверкал на поверхности зеленой реки. Световая рябь задрожала на гладких камнях. Воздух становился липким: солнце начало вытягивать из острова влагу, и вдруг река стала настоящим оазисом, перед которым никто не смог устоять.