Полная версия
Девочки-шпионы – 3
Александр Казак
Девочки-шпионы – 3
«…Обосравшиеся – не значит мертвые…»
Александр Казак («Девочки-шпионы-2»)От автора
Не отождествляя себя ни с кем из персонажей этого моего очередного романа из серии «Девочки-шпионы», а также во избежание недоразумений, я заранее предупреждаю всех моих читателей, что все события, имена, названия и герои этой книги мною выдуманы, и их совпадения с реальностью случайны. Правда, они, в некоторой степени, навеяны происходящим в окружающем нас мире, который не перестает меня удивлять. Давайте же будем удивляться вместе…
Пролог
Германия, центр Берлина, на реке Шпрее, наши дни
Стрелок, Ныряльщица и многие другие
Вечернее солнце, едва освещает уже слабеющими бликами телебашню, небо вокруг нее и все, что еще можно напоследок осветить и разукрасить перед теплой берлинской ночью. И, хотя солнце почти опустилось за горизонт, его света хватает, чтобы разглядеть выходящую из под моста ярко-красную подводную лодку.
* * *Суперагент и миллиардер Стрелок, только себе самому известный под этим именем, стоит на берлинском мосту Янновитцбрюке, смотрит вниз, и с удивлением вдруг понимает, что следом за проходящими в сумерках прогулочными кораблями, катамаранами и яхтами, по фарватеру реки, подобно акуле, абсолютно бесшумно крадется субмарина ненормального красного цвета! Но при этом совершенно нормальной военной конфигурации! Сегодня неподалеку от этого моста под покровом сумерек, на берегу реки Шпрее должна состояться очередная встреча Стрелка с его агентом Наряльщицей. Ныряльщица, известная только ему и его помощнику Петру под таким ее псевдонимом, едва приехав в Берлин, и купив дом на озере, быстро стала очень популярной под своим реальным именем Мелани Штольц в кругу берлинских эстетов и прочей неординарной публики, населяющей этот удивительный город.
– Еще бы! – улыбаясь, размышлял Стрелок, направляясь вдоль реки на встречу с Ныряльщицей, – Ведь моя эффектная альбиноска Мелани, фанатичная любительница плавания с аквалангом – теперь не только хозяйка новой берлинской школы дайвинга, но и хозяйка ставшего мгновенно знаменитым на весь Берлин Дома с Роялем. Со старым семейным роялем, привезенным из Южной Африки, на котором теперь каждый вечер играет старая бабушка Ныряльщицы. Трудно себе даже представить, что в этой музыкальной идиллии, рядом со старушкой-пианисткой, живет абсолютно безумная мать Ныряльщицы, и находится место и время… шпионажу. М-да. Хотел было сказать, самому обыкновенному шпионажу, – подумал Стрелок, – а потом поймал себя вот на какой мысли:
«Все, что я творю со своими шпионками, никак нельзя называть иначе, как изощренным шпионажем, ну, или самой изощренной разведкой, какую только может себе представить ум современного человека. Разведкой, в мою пользу, – подумал Стрелок, – Разведкой против всех, кто может попытаться мне помешать просто жить, наслаждаясь каждым мгновением, отпущенного мне времени.
Если бы все папки с компроматом на моих шпионок, которых я уже устроил в постели президентов и престолонаследников вдруг разом попали бы в руки прессы! Если бы эти материалы попали в руки любителей раздувать скандалы или торговать скандальной информацией! Я думаю, что в таком случае, на планете разразился бы не один политический и не один финансовый кризис, повлекшие за собой последствия, необратимые, в том числе, и для меня самого! Впрочем, моя смерть, дав сигнал к публикации многих десятков гигабайт компромата, тоже приведет к мировому кризису. Не потому ли я до сих пор жив?! Просто публикация, накопленного мной компромата, не выгодна никому! Даже мне!!! – ухмыльнулся невесело Стрелок, – Вот что дало мне шанс плыть дальше в нашем безумном мире! В мире, где у многих людей не осталось ничего святого, кроме денег и власти, приносящей им опять деньги и новую власть! Власть еще более неограниченную, чем прежде, ради которой они готовы на все! Но, нет, это, пожалуйста, без меня! Без моего прямого участия! Мы с дедушкой Давидом, доступными нам средствами попробуем спасти эту планету, например, с помощью денег, очень больших денег… М-да…»
* * *Между тем, Красная Субмарина, хорошо видная в свете огоньков стоящего на пристани близ моста большого прогулочного корабля, удивительно бесшумно и поразительно быстро развернулась поперек реки, и…вдруг исчезла, растворившись в течение доли секунды в наступающих сумерках. Как ее и не было…!!!!!
– Странно, – подумал Стрелок, – отчего мне мерещится всякий бред?! Вроде бы спиртного сегодня не пил, и в самолете по пути из Вашингтона удалось несколько часов довольно комфортно вздремнуть. Самочувствие, как мне кажется, вполне рабочее. Ведь в моей биографии случались гораздо более напряженные командировки! И все-таки, надо будет проверить это странное сегодняшнее явление на реке Шпрее, – пометил он в памяти, – Вдруг немцы испытывают прямо в столице новые бесшумные электродвигатели для субмарин?! Почему тогда они делают это столь демонстративно?! И эта странная вызывающая красная окраска подводной лодки?! М-да…
Из донесения одной из берлинских резидентур начальнику спецслужбы Китая:
«Срочно! Совершенно секретно!
… вчерашнее почти мистическое появление в водах реки Шпрее под окнами Посольства Китая, в самом центре Берлина субмарины (далее Красной Субмарины), окрашенной в красный цвет, было замечено не только нами, но и многочисленными китайскими туристами, а также успешно ими заснято на видео- и фотокамеры. Файлы видеосъемок, а также фотографий прилагаются. Нас настораживает полная бесшумность и способность Красной Субмарины, как к неожиданному появлению, так и к мгновенному исчезновению… Вероятно, достоянием публики случайно стало испытание в Берлине нового вида подводного и (или) надводного флота Германии. Не исключено, что немцам удалось реализовать на практике, придуманное фантастами явление телепортации. Продолжаем следить за ситуацией в Берлине, а также за всеми резидентурами, проявившими интерес к возникновению Красной Субмарины…на тот случай, если им удастся разгадать эту тайну раньше нас…»
Из донесения военно-морского атташе Посольства США в Берлине своему руководству:
«Срочно! Совершенно секретно! … у меня по-прежнему нет информации, подтверждающей или опровергающей, что испытания лазерного полтергейста, или так называемой «Красной Субмарины» в Берлине проводились военными или учеными стран-членов НАТО…»
В кабинете Директора спецслужбы США, наши дни, чуть позже
Директор спецслужбы и его заместитель мистер Михальски
– Мистер Михальски, пожалуйста, попросите Антона по прибытии из Берлина сразу же связаться со мной. Конечно, я в курсе, что по распоряжению Мистера Президента, Антон больше не подчиняется напрямую мне. Однако, я также позволю себе заметить, что господин Президент, он же Ваш любимый и единственный сын Боб, не менее, чем мы с Вами, должен быть заинтересован в том, чтобы его помощник Антон помог возглавляемой нами спецслужбе, проверить эту странную информацию из Берлина. К тому же, как доложила мне наша берлинская резидентура, Антон мог оказаться вблизи реки именно в момент появления на реке в центре города этой Красной Субмарины. У меня уже набралась целая папка шизофренических донесений и таких же комментариев на них про это мистическое событие в Берлине!
– Позвольте спросить, сэр?
– Да, конечно.
– Почему Вы считаете донесения нашей резидентуры, а также других резидентур из Берлина, шизофреническими?!
– Да потому, мистер Михальски, что я никогда не верил в мистику! Вы же это знаете. В технику – да. В новые технологии – охотно. В идиотизм и предвзятость наблюдателей, многие из которых являются не профессиональными разведчиками, а подвыпившими туристами, я тоже готов поверить. В – общем, мне нужно разумное объяснение этого, случившегося в Берлине полтергейста! Спасибо. Я не смею Вас более отвлекать от дел…
– Спасибо, сэр!
– Да, мистер Михальски, передайте, пожалуйста, мой привет Вашему отцу! Я слышал, что здоровье дедушки Давида, м-м-м… не столь прекрасно, как прежде!
– Вы правы, сэр. Вы, как всегда правы! Хотя в возрасте дедушки Давида, многие уже давно пребывают в вечности.
– Или в маразме! (Директор улыбается)
– У Вас есть основания полагать, сэр, что дедушка Давид близок к маразму?
– Этого я не говорил, мистер Михальски. Впрочем, можете комментировать мои слова, как Вам угодно. Потому, что дедушка Давид никогда не обращал внимания на мнение о нем людей, особенно чиновников типа нас с Вами. Единственная просьба. Если возможно, мне очень хотелось бы пять минут пообщаться с дедушкой… то есть с Вашим отцом с глазу на глаз.
– Я постараюсь сделать это для Вас, сэр.
– Благодарю Вас заранее!
Глава первая
Объект наблюдения
Германия, Берлин, наши дни
В частной клинике известного сексолога
Стрелок, доктор Лиза и хозяин клиники
Утро. Около девяти часов. Обычное желтое такси с берлинским номером плавно останавливается у ступенек, ведущих в роскошный трехэтажный особняк с табличкой «ВОЛЬФГАНГ НИДЕРХАУС, Профессор, Доктор медицины, Доктор психологии». Из машины выходит подтянутый мужчина, на вид чуть за пятьдесят, в котором мы узнаем Стрелка. Он спортивной походкой поднимается по ступенькам, открывает дверь, и, сопровождаемый негромкой, но явственно слышимой музыкой Шуберта, входит в приемную, представляется секретарше на довольно хорошем немецком, в котором, тем не менее, слышится английский акцент посетителя:
– Меня зовут Антон Робертс. Я записан сегодня на прием к доктору Лизе.
– Да, сэр, так и есть. Присаживайтесь, пожалуйста, – улыбнувшись, отвечает на прекрасном английском секретарша, – Доктор Лиза сейчас у шефа и очень скоро освободится. У Вас есть пара минут, – опять широко улыбается приятная секретарша чуть за сорок, одетая в короткий белый халат, подчеркивающий ее идеальную фигуру и стройные, слегка загорелые, ухоженные ноги, – Вы можете говорить у нас по-английски, если Вам это угодно, сэр. Кофе? Чай? Вода? Сок? Кстати, поскольку Вы у нас впервые, могу предупредить Вас, что доктор Лиза – категорический противник любых напитков, кроме чая, воды и некоторых соков. Это касается как ее диеты, так и диеты ее пациентов. Из алкоголя доктор Лиза считает достойными, и в умеренных количествах, не вредящих сексуальному здоровью людей, лишь несколько французских вин и коньяков, а также несколько видов американских и старых шотландских виски, – Вот там в углу есть стойка с напитками, где наши посетители могут сами себе налить все, что разрешила доктор Лиза, – поднимает указательный палец вверх секретарша (В случае экранизации романа камера последовательно наезжает на этикетки спиртных напитков, стоящих на стойке, расположенной в дальнем углу приемной сексологической клиники. Напитки, предоставленные фирмой-спонсором фильма, перечисляются секретаршей в порядке их появления в кадре – прим. автора), – Впрочем, я сама не смею предлагать Вам алкоголь, не согласовав его с доктором Лизой, – непрерывно улыбаясь, завершает свою интересную тираду секретарша сексологической клиники.
– О, я благодарю Вас за эту в высшей степени интересную информацию и за Ваше предупреждение! А какая она – доктор Лиза?! Я столько интересного слышал о ней…!
– Вы скоро сами ее увидите. Поверьте, все, что я могу сказать, в любом случае, будет лишь сухим докладом об этом великолепном мастере своего дела!
* * *В это же самое время в кабинете хозяина клиники, профессора Вольфганга Нидерхауса мило беседуют двое: профессор и доктор Лиза. Очаровательная Лиза по обыкновению, уютно расположилась в кресле напротив своего шефа – стройного седого мужчины в белом халате, сидящего в кресле с чашкой чая в руке. Она одета в тонкий белый халат, две нижние пуговицы которого расстегнуты, открывая ее гладкие, слегка загоревшие ноги прямо до лобка. Лиза настраивается на рабочую волну. Профессор Нидерхаус так любит эти упоительные утренние минуты – эти любимые мгновения его непростой, но, правда, весьма прибыльной и увлекательной работы! Глядя на Лизу, он тоже настраивается на грядущий рабочий день. На Лизе, как обычно, под халатом сегодня нет никакого белья. «О, мой Бог! – мысленно восклицает профессор, ощущающий явственную эрекцию, – Я вполне понимаю этих мужчин и даже женщин, которые забывают о своих сексуальных проблемах в ее обществе. Незаменимый сотрудник – эта русская Лиза!» Каштановые, слегка вьющиеся волосы Лизы лежат на ее худеньких плечах. Под белым халатом явственно различимы, не стесненные лифчиком красивые небольшие груди. Лиза, держа в правой руке чашку с чаем, смотрит на профессора своими большими, как у очень дорогой куклы, зелено-голубыми глазами, и произносит по-немецки:
– Господин профессор, мне кажется, что наши курсы йоги голышом скоро придется переносить в другое место из-за невероятного наплыва желающих заниматься. Или нам придется пристроить к клинике дополнительный спортивный зал. И знаете, что меня удивляет больше всего?
– Что же?!
– Меня, господин профессор, очень удивляет огромное количество вполне успешных и сексуально востребованных женщин и девушек, которые решили принять участие в нашем курсе йоги голышом.
– Почему Вас удивляет популярность Ваших занятий?!
– Меня удивляет не популярность наших курсов. Эту популярность я, господин Профессор, как Вы помните, предсказывала еще в моих первых, предварительных, расчетах и в бизнес-плане. Меня искренне удивило то, что женщины, которые никогда прежде не обращались к сексологам, поскольку по всем признакам у них не должно возникать проблем с сексом, активно пополнили ряды занимающихся у нас! Представляете?! Причем, число таких дам растет почти ежедневно! – Лиза разводит в стороны одновременно руки и ноги, как бы показывая профессору, насколько мощно растет популярность нового бизнеса в его клинике. При этих словах белый халат Лизы задирается выше талии, оголяя ее красивые ноги, живот и все, чем ее так щедро наделила природа…
– Это, и в самом деле, фантастика! – искренне восхищается профессор Нидерхаус, почти с вожделением глядя на доктора Лизу.
– И это не смотря на то, что мы уже думаем о том, чтобы прекратить бесплатный допуск женщин на наши курсы йоги голышом! Плата за занятия для женщин будет, правда, чисто символическая. Но она будет, – продолжает Лиза, – Хотя, как мы договорились с Вами, господин профессор, финансовые расходы, в основном, по-прежнему, несут наши пациенты-мужчины.
– Так что же приводит к нам этих милых и, вероятно, сексуально раскрепощенных, дам?!
– Я думаю, что их приводит к нам любопытство и поиск новых ощущений.
– Сексуальных ощущений?
– Разумеется, сексуальных. Или по меньшей мере, эротических… Поскольку некоторые из занимающихся у нас женщин признались мне на персональных консультациях, что впервые в жизни стали испытывать множественные оргазмы, увидев, как восхищаются их обнаженным видом во время занятий у нас мужчины. Представляете?!
– Позвольте мне кое-что уточнить, доктор Лиза. Женщины испытывают множественные оргазмы во время занятий йогой или после, во время последующих занятий сексом?
– Есть среди них такие, которые испытывают множественные оргазмы даже во время занятий! Хотя, как Вы неоднократно убедились, на занятиях мы обычно не переходим грани между спортивно-стимулирующими занятиями и сексом.
– Что значит обычно?
– Я говорю о тех известных Вам случаях, когда в процессе занятий йогой в обнаженном виде наблюдается ярко выраженная эрекция у некоторых мужчин, или становятся заметны все признаки сексуального возбуждения у женщин.
– Вы, Лиза, как всегда правильно спрогнозировали последствия и терапевтический эффект! Спасибо. Ну, пожалуй, будем начинать рабочий день. Вы наденете Ваши трусики?
– Нет, господин профессор. Я просто застегну пока пару нижних пуговиц на халате, чтобы дойти через приемную до своего кабинета и соблюсти принятые у нас в клинике приличия. Меня ждет англичанин. А с англичанами я предпочитаю сразу же брать быка за рога. То есть сразу же проверяю их возбудимость. Как Вы полагаете, господин профессор, смогу я возбудить моего пациента?
– Я в этом даже не сомневаюсь, Лиза. Вы сегодня в прекрасной форме! Хорошего Вам дня, – улыбается профессор.
* * *Доктор Лиза подходит в приемной к посетителю и, едва сдерживает удивление, узнав в нем своего благодетеля Антона. Быстро овладев собой, Лиза говорит по-английски:
– Привет! Меня зовут доктор Лиза, и мы сейчас пройдем в мой кабинет, если Вы не возражаете.
– Конечно, – произносит с готовностью пациент, поднимаясь из уютного кресла.
Пропустив пациента вперед и прикрыв дверь своего просторного кабинета, Лиза, слегка изменив интонацию, любезно спрашивает по-английски:
– Ну, начнем. Или Вы предпочитаете Ваш сценарий встречи…?
– Нет, доктор Лиза. Я пришел, чтобы безропотно отдать себя в Ваши волшебные руки, о которых столько наслышан, – отвечает, улыбаясь, по-английски Стрелок, спрашивая Лизу жестами головы, рук и глаз, есть ли в кабинете прослушивающие устройства и видеонаблюдение?
– Поскольку видеосъемку и запись бесед с пациентами мы делает только с их согласия, – начинает, поняв Стрелка, доктор Лиза, – то я должна просить Вас о двух вещах. Во-первых, о Вашем согласии или несогласии записывать наши встречи? А во-вторых, могли бы Вы снять сейчас Ваши штаны, а также и Ваши трусы? Это необходимо для того, чтобы облегчить процедуру привыкания ко мне и сгладить неловкость первых минут общения со мной. Если не возражаете, я сейчас помогу Вам освободиться от лишней одежды. Присядьте, пожалуйста, на этот диванчик. Расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие от всего, что будет сейчас происходить. Поверьте, это совершенно не больно… (Лиза широко и дружелюбно улыбается)
– А рубашку будем снимать? – вопрошает иронично Стрелок.
– Это – как Вам будет угодно, – отвечает Лиза, уже распахнувшая свой белый халат почти до груди и наклонившись над брючным ремнем Стрелка.
– Мы даже не поговорим?! – удивленно восклицает пациент, тем не менее, помогая доктору снять с него брюки, – Для общего представления о задачах и целях наших с Вами встреч…
– Поговорим, – перебивает его Лиза, – Однако сначала я хотела бы убедиться в Вашем сексуальном потенциале.
Лиза снимает свой белый халат, под которым нет белья, и медленно кладет его на краешек дивана, на котором расположился уже совершенно обнажившийся с ее же помощью, Стрелок.
«Интересно, – думает Стрелок, – она только со мной такое вытворяет, или все пациенты сразу же попадают под такой…м-м-м… сексуальный каток?! М-да…»
Видя некоторое замешательство посетителя, доктор Лиза с успокаивающей улыбкой произносит:
– Мне кажется, что с моей помощью дела у Вас быстро наладятся.
– Какие дела, доктор?
– Сексуальные. Если они привели Вас в нашу клинику, мистер Робертс.
– О, да… – не в силах больше сказать ни слова, покорно умолкает под ласковыми и умелыми пальцами доктора Лизы посетитель.
– Расслабьтесь, – тихо, почти шепотом говорит ему Лиза, нажимает кнопку на столе, включая музыку Моцарта, и, приблизив свое ухо к его лицу, спрашивает пациента: «Что случилось?».
– Ничего, – отвечает пациент также шепотом в самое ухо Лизы, – просто мне нужно, чтобы Вы чаще виделись и больше болтали с Вашими двумя престарелыми британскими пациентами. Намного больше, чем Вы это делаете сейчас!
– О чем конкретно я должна с ними болтать? – шепчет доктор Лиза в самое ухо Стрелка, ни на секунду не прекращая нежно массировать его пенис.
– Все инструкции получите привычным путем, – шепчет ответ ей в ухо, постанывая, пациент.
– У Петра? – уточняет Лиза шепотом, почти касаясь губами уха, громко стонущего от удовольствия Стрелка.
Пациент лишь согласно кивает, уже не в силах сказать ни слова. Он вдруг покрывается мурашками, и, глубоко вздохнув, наконец, громко произносит:
– Рад, что мы с Вами познакомились сегодня. Сегодня я как бы заново родился!
– Я тоже рада нашему знакомству, мистер Робертс. Приходите еще. Я рада буду Вам помочь!
– Непременно приду. До свидания…
Едва за пациентом закрывается дверь, улыбка слетает с лица Лизы, и она, сосредоточенно уставившись в одну точку, произносит по-русски нараспев всего одно слово:
– Бли-и-ин.
«Ох уж мне эти яркие и непереводимые русские выражения! Что они означают? Что означает это слово… кроме названия русской еды???! – мысленно возмущается, выключая диктофон, подслушивавший и записывавший все происходившее в кабинете доктора Лизы, офицер немецкой спецслужбы, сидящий в припаркованной возле клиники машине, – Общие слова на английском, обмен любезностями, стоны и этот русский «Блин» в конце! О чем же я должен писать доклад руководству?! Что они хотели услышать? Ясно, что мои боссы в этот раз поручили мне весьма странный объект наблюдения!»
Глава вторая
О предоргазме
Германия, на озере Мюггельзее, на следующий день
Доктор Лиза и Ныряльщица Мелани
Нежась в лучах теплого утреннего солнца, доктор Лиза и Ныряльщица Мелани лежат абсолютно голые в своих излюбленных позах на причале возле дома доктора Лизы. Они только что поплавали и теперь их мокрые волосы и покрытые капельками воды тела сохнут и греются.
– Лиза, – спрашивает Ныряльщица, – почему ты сегодня такая задумчивая?
– Потому что вчера я с удовольствием держала за пенис человека, которого больше всего в жизни ненавижу и…, наверное, больше всего на свете люблю, – поворачивает к Ныряльщице голову Лиза.
– Вау! Так ты влюблена в него!
– Почему влюблена?!
– Потому что ненавидеть и любить одновременно, да еще при этом держать за пенис, можно только в одном случае…
– В каком?
– В клиническом случае. Тебе как доктору медицины это положено знать!!! Ха-ха…!
– Ты на что намекаешь? – смеется, тряхнув своими мокрыми каштановыми волосами Лиза.
– Я ни на что не намекаю. Я почти уверена, что ты в этого, которого ненавидишь, влюблена, причем давно и надолго…
– Слушай, Мелани, а ведь ты, кажется, попала в самую точку! Хотя ты пока не видела этого мужчину ни разу. Мне он настолько в жизни необходим, что я его ненавижу до любви!
– Так начни с ним трахаться. Вот и все. Или профессор будет ворчать? У Вас вроде бы, не принято, трахаться с пациентами. Или в зависимости от обстоятельств?
– В зависимости от обстоятельств. Если я не вижу другого пути, чтобы восстановить половую функцию, то все методы приемлемы. Главное – не навредить. А с чего ты взяла, что он – мой пациент?
– Да с того, что ты вчера весь день была на работе и за пенис ты там мужчин постоянно держишь. Трудно не догадаться.
– Знаешь, Мелани, когда я вчера держала его за пенис, то мне вдруг захотелось сесть на него и сказать этому моему мучителю: «Получил?!». И долго его трахать, до тех пор, пока он не устанет и не попросит меня пощадить его или, хотя бы, сделать паузу.
– Так почему же ты этого не сделала?!
– Ты удивишься, но я смутилась. Впервые в жизни я смутилась, стоя голая рядом с возбужденным мужчиной. Я вчера подумала, что если я так лихо буду орудовать, то он подумает, что это не любовь, а я – девушка, лишенная тормозов, и мне место в палате психиатрической лечебницы, а не в кабинете врача престижной клиники для миллионеров с расстройством некоторых сексуальных функций. Да и времени было, честно говоря, не достаточно. Мы обычно не делаем первый прием продолжительным. Как говорит один мой любимый пациент, кстати, британец немолодого возраста: «Нужно время, чтобы мой драгоценный пенис привык эрегировать в Ваших, Лиза, руках»
– Красиво говорит! Он случайно не поэт?!
– Нет, он – дипломат. Он не только говорит красиво. Он и возбуждается красиво, как юноша. Краснеет, и вообще смущает меня своими манерами из прошлого, нет, даже из позапрошлого века…
– И ты ему это сказала?!
– Упаси Боже! Такое пациентам, у которых и так есть проблемы, говорить не следует! Ими надо восхищаться! Им надо подыгрывать и подсказывать. До тех пор, пока они не поверят, что сексуальная дисфункция им привиделась. Что это был просто дурной сон, навеянный усталостью на работе или магнитными бурями в атмосфере.
– И получается?
– Конечно. Мои прогнозы обычно сбываются. И многие из пациентов, особенно мужчины традиционной сексуальной ориентации, считают меня волшебницей. Обычно. Но не всегда.
