Виртуальный зять из деревни Гадюкино

Варя с детства знала, что она некрасива. Если старшую сестру Инну вся родня в глаза и за глаза называли куколкой, ангелочком и прелестным созданием, то младшенькой изредка перепадало от мамы поглаживание по головке и сочувственное: "Ничего, ни в красоте счастье". Конечно, детские переживания по поводу своей внешности не могли не оставить глубокого следа в неокрепшей душе девчушки. И как бы назло всем родственникам, Варя решила доказать, что она сможет в жизни чего-то достичь и без хороших внешних данных. Её хвалили в школе за быстрый ум, сообразительность и отличные отметки. Старшая сестра, кроме смазливой внешности, ничем не отличалась. Повзрослев, она даже начала завидовать Варваре, что та много знает, что вокруг неё постоянно крутятся умные одноклассники, в том числе и парни. А когда к Варе начал приходить Андрей, то ревность и даже ненависть к сестре возросли настолько, что при удобном случае Инна всячески старалась больнее уколоть сестру, указав ей на некрасивую внешность. Не стоит говорить, что сёстры не были дружны. Мама, простая деревенская женщина,как я и сама в этом убедилась, не смогла воспитать их так, чтобы они любили и нуждались друг в друге. Отец рано ушёл от них, и в воспитании участия не принимал. После ухода отца мама вышла замуж и уехала с Белгородчины в Подмосковье.

Быстро прошли школьные годы. Инна, окончив десятилетку почти на одни тройки, смогла поступить только в профтехучилище. Варвара шла на медаль и мечтала вместе с Андреем поступить в МГУ. Большое трудолюбие и природный ум сделали свое дело – Варю приняли в университет после первого экзамена, сданного на "отлично." Андрей экзамены провалил, и осенью его забрали в армию. Молодые люди обещали часто писать друг другу.

Прошел месяц, потом другой. Варя каждый день заглядывала в почтовый ящик, но писем не было. Спрашивала сестру и маму, но они говорили, что ничего не получали. Не зная адреса, Варя не могла написать сама, чтобы выяснить все обстоятельства. Через полгода она решила писем больше не ждать.

Андрей вернулся в Подмосковный поселок, где они жили, с молодой красавицей -женой. Встретив Варю, не удержался и спросил:

– Почему ты не отвечала на мои письма?

Открыв от удивления рот, она сначала не могла поверить услышанному:

– Я заглядывала в ящик утром и вечером, но так и не получила от тебя ни одного письма. – Ты издеваешься надо мной?

– Варя, честное слово, я писал тебе каждый день. А потом получил письмо от твоей сестры, что ты собираешься замуж…

Тут Варвару словно током ударило. Она стремглав кинулась домой, схватила сестру за плечи и стала трясти со всей силы:

– Признавайся, негодница, где письма Андрея! Ты их забирала?

– Нужны мне твои письма, забери, подавись! – Инна вытащила из кладовки пачку писем и бросила на пол перед Варей

– Я никогда тебе не прощу этого, никогда! – Варя взяла письма и с ненавистью посмотрела прямо в глаза сестре. Всю ночь она проплакала, читая и перечитывая письма любимого человека.

Чтобы не встречаться с Андреем и не жить в одной квартире с предательницей – сестрой, Варя уехала в Москву в общежитие. Время постепенно залечивало рану, и молодая девушка вернулась к нормальной студенческой жизни. Ходили со студентами, в том числе и иностранными, в театры, на выставки, в кафе и на танцы. Варвара не знала, что среди парней – иностранцев были геи. Самым большим шиком для них считалось появиться в людном месте с девушкой, желательно славянской внешности. Надо сказать, что в конце семидесятых годов прошлого века, слово "гей" или "гомосексуалист" произносилось только шёпотом, да и не многие знали истинное значение этих слов. Также в то время девушки старались сохранить до свадьбы невинность, и большим грехом считалось "принести в подоле" или родить вне брака.

Когда Варю пригласил в кафе Алик, метис из какой-то африканской страны, она с радостью согласилась. В этом кафе всегда собиралась элита, к которой наша героиня себя не относила. А как хотелось побывать в такой среде! Всей комнатой Варе собирали подходящий наряд: мини юбку, прозрачную блузку и большой кулон из чешского стекла. Туфли-лодочки у неё были свои. Мягкие светлые волосы Варя собрала в пучок, а сверху приколола шиньон. Подкрасила редкие ресницы, нанесла тени. На красавицу она, конечно, не тянула, но был в ней некий шарм, очарование молодости и женское обаяние. Для иностранцев она была просто белой женщиной, а, значит, красивой. Только в кафе ей подруга призналась, что Алик тоже относился к геям.

– Что же мне так не везет? – в отчаянии подумала Варя, оглядываясь по сторонам. Взгляд её задержался на иностранце с корейской внешностью. Он в ответ ей тоже широко улыбнулся, обнажив белые зубы.

– Я должна познакомиться с ним! – промелькнула мысль.

– Хочешь, я тебя познакомлю с соседом, это мой однокурсник Суан, а по-русски Саша, – словно угадав её мысли, предложил Алик.

Из кафе Варя и Суан вышли вместе. До утра гуляли по Москве, держась за руки. Варя все время боялась, что Суан окажется тоже нестандартной ориентации, поэтому не стала противиться, когда на прощание он бережно, словно боялся спугнуть предстоящее счастье, поцеловал её.

– У нас с Суаном, верите ли в это или нет, была любовь с первого взгляда. Он ещё хорошо не знал русский язык, но разве нужны слова для влюбленных? Его очаровательная улыбка, его нежные прикосновения, его страстные поцелуи говорили красноречивее всяких пламенных признаний. Любовь была настолько сильна, что заглушила все доводы разума. Я в те времена летала на крыльях, не могла дождаться вечера, чтобы увидеть его раскосые карие глаза и очаровательную улыбку.

Через месяц Варвара фактически стала женой Суана.

В Советском Союзе не только "не было секса", сама связь с иностранцами, если мягко выразиться, не приветствовалась. Варю вызывали в комитет комсомола, в партком, а потом и на студенческий совет. Сначала только уговаривали прекратить "дружбу" с Суаном, а потом, когда все увидели, что уговоры не помогли, пригрозили выгнать из университета. Суан, как мог, успокаивал жену, смешивая русские слова с вьетнамскими. А когда молодые узнали, что у них скоро будет ребёнок, то и вовсе предложил уехать к себе на родину. На этот шаг Варя не решилась, хотя думала над его предложением всю ночь. Она понимала, что такой шаг означал покинуть Советский Союз навсегда. К тому времени она не могла оставить мать с их семейным горем один на один: Инна из-за несложившейся личной жизни запила горькую и пошла по наклонной плоскости.

– Пожалуй, этот отрезок времени был самым сложным в моей жизни, – вспоминала Варвара Васильевна. – Врачи предостерегали о возможном выкидыше, мама разрывалась между мной, сестрой и её двумя детьми, в университете пришлось взять академотпуск. Но судьбе и этого испытания показалось мало. В конце лета 1976 года произошло объединение Вьетнама. Как и почему случилось так, что в один момент всех вьетнамских студентов решили выслать из нашей страны, я до сих пор не знаю…

Варвара была на пятом месяце беременности, когда Суан сообщил ей о своём срочном отъезде. Казалось, что горе разлуки она не перенесет. Суан умолял её не волноваться и сохранить ребёнка. При первой же возможности он приедет за ними. Молодые попрощались дома, в аэропорт Варю все равно бы не пустили. Сердце молодой женщины разрывалось на части от бессилия и горя. Она чувствовала, что расстаётся с Суаном навсегда.

Варвара переехала к маме в деревню. Участковый их посёлка ходил за ней по пятам, уговаривая написать отказ от ещё не родившегося ребёнка, которого предполагалось передать во Вьетнамское посольство. Варя на уговоры не поддавалась. Ребёнок – единственное чудо, которое ей преподнесла судьба как отсвет её большой любви.

Сын родился в феврале недоношенным. Когда расставались с Суаном, он попросил, если родится сын, назвать его Фан Ань Дыном, что в переводе означает "Сын берега реки". Варя запомнила это имя, но назвала сына Вадимом, в честь дедушки по материнской линии.

Не стоит рассказывать о том, как трудно пришлось Варе одной растить ребёнка с восточной внешностью. В посёлке все показывали на неё пальцем и шептались за спиной. Отстоять малыша, чтобы его и Варю оставили в покое, помогла мама. Она теперь только поняла, как несправедлива была к дочери в детстве, и решила загладить свою вину. Да и черноволосого внука с миндалевидным разрезом глаз полюбила всей душой. Разменяла квартиру, чтобы у дочери с сыном было своё жилье.

Мальчик рос болезненным, но сообразительным, покладистым и не доставлял особых хлопот. Каждое лето Варя возила его в Феодосию. К тому времени она окончила университет и даже получила второе высшее образование. Хорошо устроилась на работу. От Суана же не было никаких вестей. И только когда Вадимке исполнилось четырнадцать лет, Варю разыскал студент из Вьетнама, передал небольшое письмо и подарки от любимого. В письме он сообщал, что в конце декабря ему предстоит командировка в Москву. И Новый год они встретят вместе.

С момента получения письма Варя потеряла покой. Каждый звонок в дверь бил по нервам. И вот она, долгожданная встреча. Слёзы, объятия, растерянность сына.

– Не бойся, подойди сюда, сынок. Это твой папа. – Варвара ласково смотрела на Вадима. В глазах Суана стояли слёзы. Он сам подошёл к мальчику и крепко обнял его. Вручил новогодние подарки. Но самым лучшим подарком для Вари и её сына был долгожданный приезд Суана. Такого щедрого подарка судьба больше никогда ей не преподносила.

Отец и сын встретились только однажды. Суан снова предлагал Варе уехать с ним во Вьетнам, но она не могла бросить маму. И не только. Врачи ей поставили неутешительный диагноз: сахарный диабет. Что делать с такой болезнью в чужой стране? При отъезде Суан сказал:

– Варя, я ещё надеюсь, что ты передумаешь. Буду ждать твоего решения ровно год.

В этот, 1990 год, письма от Суана приходили довольно часто. В Советском Союзе шла перестройка, многие надеялись на улучшение жизни. И всё равно, Варя твёрдо решила, что из страны никуда не уедет. Будет растить сына и даст ему высшее образование. Чтобы у мальчика было мужское влияние, вышла замуж. Правда, ненадолго, жизнь без любви казалась ей пресной и ненужной. Суан, не дождавшись положительного ответа на его предложение, через два года женился на чешке, которая впоследствии родила ему двух сыновей. Он ждал любимую ровно пятнадцать лет…

Честно, последние слова, что участковый милиционер постоянно ходил рядом с беременной женщиной, у меня вызвали долю скепсиса – откуда милиционер мог узнать, от кого забеременела Варвара? Он что, держал свечку? Но в остальное я поверила, и прониклась к сватье сочувствием и женской жалостью.

– Очень грустная история, – сказала я Варваре Васильевне, – теперь я знаю, от кого у Вадима такая очаровательная улыбка.

– Вы, наверное, не в курсе, что я пыталась разыскать Суана, чтобы он побывал на свадьбе? Следы его затерялись, вполне возможно, что его уже нет в живых.

– Мне Вадим вообще ничего не рассказывал об отце. А мы не хотели выспрашивать, зная наверняка, что тут какая-то грустная история. А почему Вадим после школы не поступил в институт?

– Много причин, в том числе и хроническое безденежье. Может быть, в Белгороде вместе с Алёной поступят и закончат хотя бы заочно?

– Мы с Александром тоже говорили с молодыми на эту тему. Вы собираетесь учиться, Алёна? – дочка шла задумчивая и даже потрясённая после рассказа свекрови. Она, как потом мне призналась, тоже поменяла своё негативное отношение к матери мужа. Да и кого из женщин не зацепит такая любовная драма?

Теперь, по прошествии многих лет, зная Варвару Васильевну, я не могу с уверенностью сказать, что история её любви подлинная. Как умная и даже хитрая женщина, она могла приукрасить её и рассказать так, чтобы вызвать у нас сочувствие. И на тот момент она своего добилась.

Лето у молодых прошло без особых событий, если не считать, что Алёне пришлось сменить фамилию мужа обратно на свою девичью. Получилась странная история – в ЗАГСе долго не было бланков паспортов. В это время мы занялись приватизацией квартиры, и нужно было срочно решать, на какую фамилию. Алёна обсудила вопрос с мужем и подала заявление в ЗАГС с просьбой оставить при регистрации свою фамилию. Я даже рада была, потому что не представляла себе дочь с фамилией Карякина. Вот только теперь, по прошествии многих лет, я думаю, что, если в семье разные фамилии, то и семья не может быть единой. Предрассудки? Впрочем, мы тогда не верили в плохие приметы!

Этим летом друг детства, Виктор, наконец решил переехать в Белгород. Конечно, снова некоторое время жил у нас, потом нашёл жильё. А вот с работой помогла ему я, тем самым повлияв на будущее своей хорошей знакомой.

Неужели мне на роду написано вершить судьбы совершенно чужих людей? Как мне тяжело жить с таким осознанием…

Как я уже говорила, профессия у меня творческая. Я окончила факультет иностранных языков и занималась переводом с английского на русский. Иногда меня приглашали сопровождать делегации иностранцев. А когда работы по специальности не было, я писала статьи для разных газет. В девяностые годы прошлого столетия работа переводчика не была востребована, но зато меня приглашали писать рекламные статьи, используя мои знания английского. Работа у меня была эпизодическая, иногда её много, иногда всю неделю могла находиться дома. Для женщины с двумя детьми такой свободный график вызывал зависть у подруг, которые с утра до вечера должны были находиться на рабочем месте. А когда дети выросли и покинули родной дом, то, как я уже писала, иногда меня посещало горькое чувство одиночества. В такие моменты я одевалась и выходила в люди. Как-то, гуляя по центру города, это было до свадьбы Алёнки, увидела вывеску «Фигаро». Оказалось, что это парикмахерская. Почему бы не заглянуть и не поменять имидж? Мой мастер, у которого я обслуживалась несколько лет, ушла в декретный отпуск, так что мне всё равно нужно искать нового. Я вошла в небольшое, но уютное помещение. В кресле сидела женщина средних лет, которой уже сделали причёску. Я сразу отметила про себя, что причёску сделали профессионально. Тогда я спросила мастера:

– А вы сейчас будете свободны?

– Да, у меня только через час будет клиентка. А что вы хотели?

– Имидж поменять. Стрижку сделать, покраситься, высветлить пряди.

– Хорошо, присаживайтесь.

Пока она рассчитывалась с клиенткой, я её рассмотрела. Молодая, чуть старше моей дочери, высокая и стройная, с белокурыми волосами до плеч, с ямочками на приятном лице с очень светлой кожей – она с первого взгляда мне понравилась. Для меня мастер-парикмахер должен на своём примере показать, что он умеет. Я ни за что не сяду в кресло к мастеру, на голове которой немытые и не уложенные в причёску волосы! Тут всё меня устроило, и я села в кресло.

– Какой цвет вы хотите? Сейчас я вам принесу образцы.

Мы обсудили цвет, потом форму стрижки, потом перешли на погоду, которая в последнее время менялась как настроение у капризной женщины… Как это бывает иногда, встречаешь человека впервые, но такое возникает чувство, что ты знаком с ним давно. Так получилось и с Дашей. Пока она колдовала над моей причёской, мы не просто познакомились, а успели кое-что рассказать из своей жизни. Я пожаловалась на одиночество, она – на пьянство мужа. И обе посочувствовали друг другу.

Причёска мне очень понравилась, я стала заходить к Даше раз в две недели, а то и чаще, если меня приглашали на какой-нибудь официальный приём. Так получилось, что свадебную причёску она для моей дочери сделать не могла, потому что уехала с подругой в отпуск, чтобы отдохнуть от семейных проблем. Позже я познакомила Алёну с Дашей, и они впоследствии стали близкими подругами. К чему всё это я вспомнила? Виктор, друг Вадима, до переезда в Белгород окончил курсы парикмахеров. Как он мог сам устроиться по специальности, не имея опыта работы и родственников в нашем городе? Никак!

Интересно, если бы я не познакомила Дарью с Виктором, они бы сами встретились? Как иногда хочется заглянуть на параллельный путь своей или чужой жизни! Неужели всё предопределено? Неужели Виктор, обойдя самостоятельно несколько парикмахерских, всё равно выбрал ту, где не просто работала, а была хозяйкой Даша? Если бы я точно была в этом уверена, меня не беспокоили бы до сих пор угрызения совести, что я стала причиной несчастья Даши. Но в порыве помощи другу Вадима я не могла предположить, как будут развиваться события. Господи, почему мне всегда больше всех надо? Я ведь прекрасно знаю пословицу: «Не делай добрых дел, потом будут претензии»! И всё равно делаю их, потому что не помочь человеку просто не могу. Потом меня тоже мучает совесть. Ведь могла, а не помогла! Тоже неправильно. Да и что является правильным в жизни каждого человека?

Итак, мы договорились с Дашей, что я приведу к ней Виктора, и она возьмёт его стажёром. Пришли мы втроём – я, Алёнка и Витёк. Так получилось, что и Алёнка с Дашей смогли познакомиться только сейчас. Я представила их друг другу и ушла по своим делам. А вечером Алёнка со смехом рассказывала, как Виктор постриг мальчика.

– Представляешь, мам, он оставил ему волосы по бокам, а впереди всё состриг! Даша еле исправила причёску, да ещё и извинялась за своего стажёра! Не знаю, мне кажется, Виктор не сможет работать парикмахером! Не его это призвание! А вот Даша мне понравилась! Такая открытая, душевная, весёлая! Мне бы очень хотелось с ней подружиться!

– Если хочется, то подружитесь! Мне тоже Дарья нравится. Только за её весёлостью стоит какая-то печаль или даже трагедия. Иногда у неё бывают такие грустные глаза! Что-то её гложет изнутри.

– А мне так не показалось.

– У тебя опыта моего нет, у тебя пока все хорошие. Кстати, Алёна, как у вас с Вадимом, мне тоже иногда кажется, что у вас не всё так гладко, как ты хотела бы. Он ищет себе более оплачиваемую работу?

– Конечно, ищет! Но я думаю, что без папы не найдёт.

– Наверное, плохо ищет. Он что, всю жизнь будет искать поддержку у папы? Пора бы и самостоятельным быть! – у меня внутри закипало раздражение.

– Мам, ты же знаешь, что не бывает всё гладко! А если бы я за богатого вышла? Думаешь, лучше было? Вот, у одной моей одноклассницы муж богатый, так она его дома не видит! И работать он ей запрещает! И денег на хозяйство не так уж и много даёт! Да ещё, ей периодически нашёптывают, что он гуляет направо и налево. Я такого мужа не хочу!

– Ладно, Алёна, не будем на эту тему. Вы что-то узнали про институт?

– Да, узнали. Теперь есть не заочная, а дистанционная форма обучения. Нам кое-что перезачтут, но всё равно нужно будет сдать более сорока предметов. За сколько времени мы их выучим и сдадим, никого не волнует. Только обучение платное.

– А как платить нужно?

– Можно сразу за все экзамены, можно по отдельным предметам.

– Вступительные экзамены нужно сдавать? А когда начало занятий?

– Занятия с сентября, экзамены не сдаются.

– И что вы с Вадимом решили?

– Как мы можем сами что-то решить? У нас, ты же сама знаешь, нет денег на учёбу. Значит, нужно с папой разговаривать. Вот приедет из командировки, давайте все вместе соберёмся за ужином и обговорим.

– Хорошо, а теперь спокойной ночи.

В последнее время я стала очень плохо спать. Наверное, сказывается и то, что живу на два города, иногда ночью даже не пойму, где нахожусь. А если добавить сюда не проходящее беспокойство за детей и единственного внука, которого не вижу, и недовольство по поводу зятя, то причины мне ясны. К тому же часто вижу один и тот же сон: «Вокзальный перрон. Поезд трогается и набирает скорость, а я бегу за ним, но не догоняю. Или хватаюсь за поручень, но рука соскальзывает, я падаю, а поезд уходит».

Просыпаюсь в холодном поту и с бьющемся сердцем. Куда я всё время опаздываю? Что я не успеваю сделать в своей жизни? Я долго ворочаюсь, думаю над этими вопросами, потом проваливаюсь в темноту. Бывало и так, что и после засыпания я снова опаздывала на поезд. Наверное, нужно сходить к гадалке, хотя я их не очень жалую. Особенно после того, как все в один голос говорили, что сын не женится на Валентине, что его любовь пройдёт, нужно только подождать. Не прошла. И его ребёнок теперь живёт без отца. Господи, когда же у Алёны с Вадимом будут дети? Я так хочу девочку!

Девочка у нас появилась. Именно у нас с мужем, а не у Алёнки. Но об этом чуть позже.

По приезду мужа мы сели обсуждать вопрос с учёбой. Больше года прошло со дня свадьбы, но ничего в судьбе Алёны и Вадима не изменилось – хорошей работы нет, с обменом жилья в Подмосковье всё застопорилось, учёба тоже не продвинулась ни на шаг.

– Я считаю, что уже и обсуждать нечего, – начал Александр, – в ближайшие дни идёте в приёмную комиссию института, сдаёте документы и берёте счёт на оплату. Пока у нас с мамой есть такая возможность, мы вашу учёбу оплатим сразу. Только, извините, придётся вас контролировать. Когда экзамены назначает деканат, это одно, а когда сам студент, то, из своего опыта знаю, чаще всего тянет резину. Что, молодёжь, головы повесили, не согласны со мной?

– Пап, ты как-то круто всё решил за нас! А вдруг у нас не получится? – вставила словцо Алёнка.

– Алёнушка, почему это не получится? Ты не веришь в свои силы? – возразил Вадим. – Александр Александрович, мы согласны! Спасибо Вам! А деньги за свою учёбу я, когда разбогатеем, отдам.

– Вот видишь, Алёна, какой у тебя решительный муж! Молодец, Вадим. Это уже слова не мальчика, но мужа, – сказала я радостно.

Скоро только сказка сказывается…Алёна с Вадимом поступили на экономический факультет, принесли домой учебники и за три месяца до нового 2000 года успешно сдали всего три экзамена. А потом, когда мы спрашивали, как дела с учёбой, начались отговорки:

– Мы подготовили четвёртый экзамен, а преподаватель заболел.

– Мы договорились сдать этот предмет, а программа изменилась.

Так продолжалось два года. Когда терпение наше иссякло, мы снова собрались вместе. И отец проявил жёсткость, что не в его характере:

– Так, ребята, вы помните наш уговор? За это время вы могли бы подойти к дипломной работе, а у вас, по меркам обычного вуза, только начало первого курса! Дальше так продолжаться не может! Не будем больше откладывать, прямо сейчас возьмём программу и распишем сроки сдачи экзаменов. В противном случае вам придётся в ближайшее время вернуть нам деньги за учёбу, раз высшее образование вам не нужно!

Алёна не ожидала от своего покладистого отца такого поворота событий и дала слово окончить институт за два года.

– Вадимчик, ты ведь согласен со мной? Будем друг другу помогать и друг друга подталкивать. Мама, а тебя прошу быть нашей совестью, строго спрашивать каждую неделю или каждый месяц, сколько предметов мы сдали. Хорошо?

– Если вы сами об этом просите, то я согласна.

Вот так наши дети учились в институте. В этот период Вадим относился ко мне с большим уважением, после окончания учёбы в компании друзей даже хвастался:

– Если бы ни тёща, мы бы с Алёнкой, наверное, до сих пор институт не окончили. Так что наши дипломы – это её заслуга!

Мне льстили слова зятя, но я всё ждала, когда же он вспомнит о том, что обещал мужу вернуть деньги за свою учёбу. Не вспомнил, и не вернул. А какие благие намерения были!

За эти два года произошли ещё два значимых события в нашей семейной жизни, я имею в виду, совместной вместе с детьми. Когда Алёна с Вадимом после свадьбы поселились у нас в квартире, все их знакомые спрашивали, как они уживаются со старшим поколением. И даже сочувствовали им. Алёнка для себя решила, что этим сочувствующим докажет, что при желании жить с родителями можно и можно очень хорошо! Да и почему не жить, если мама с папой стараются делать всё для единственной дочери, только бы видеть её счастливой! В эти годы мы с мужем большую часть времени жили всё же в другом городе, предоставив свою квартиру в их полное распоряжение. Кроме этого помогали им материально, не считая, что тем самым наносим им вред. Гораздо позже я поняла известную истину – нельзя давать безвозмездно деньги своим взрослым детям! Они привыкают жить за чужой счёт и не стремятся зарабатывать сами. Да, горько сознавать, что сделано столько ошибок!

К этим же ошибкам относится эпопея с подаренной им квартирой. Не знаю, как и с чьей помощью у Алёны мнение о совместном проживании изменилось на противоположное. Когда в Подмосковье трёхкомнатную квартиру наконец-то поменяли на двушку с доплатой, и деньги Вадим забрал, то у нас снова состоялся семейный совет.

– Этих денег нам хватит только на то, чтобы нашу квартиру поменять на четырёхкомнатную. Тогда у вас будет две комнаты, одну сделаете детской.

– Мама, ты не обижайся только, мы тут с мужем разговаривали на эту тему и хотели бы сказать, что всё же нам стоит пожить отдельно. Вы с папой ещё не такие старые, чтобы за вами ухаживать, а нам хочется самостоятельности.