Игра в Реальность. Сказка о смерти

Эйвис уселась обратно в кресло и с независимым видом уставилась в окно. Слова Зандера её очень заинтересовали, но не настолько, чтобы без последствий спустить ему насмешку.

– И чем же механизм восприятия живых отличается от мёртвых? – спросила она, старательно делая вид, что просто поддерживает светскую беседу.

– Ты ведь, наверное, слышала про вибрации,– Зандер вопросительно взглянул на девушку и, дождавшись высокомерного кивка, продолжал. – Так вот, частоты вибраций у живых и мёртвых не совпадают, именно поэтому живые и мёртвые друг друга не воспринимают. Кроме того, спектр вибраций у мёртвых как бы обрезан, причём с двух сторон. Их сознания не могут функционировать в области грубых вибраций, поэтому не в состоянии создать себе материальное тело. С другой стороны, и тонкие вибрации им недоступны, в результате, их осознанность находится на очень низком уровне. Я думаю, это сделано с умыслом, чтобы автоматизировать процесс перевоплощения по максимуму и не дать возможности уму умершего вмешаться и что-нибудь испортить.

– Но как же тебе удалось отыскать Рупера, если ты не мог воспринимать его вибрации? – девушка подозрительно зыркнула исподлобья на всезнайку.

– Ответ очень прост, деточка,– усмехнулся ур,– я знал твоего брата при жизни, поэтому смог сотворить для его развоплотившегося сознания материальное тело, на время, конечно. Увы, даже краткосрочная материализация отнимает у меня столько сил, что потом приходится довольно долго их восстанавливать. Так что не проси о встрече с родителями, на такой подвиг я ещё не скоро буду способен.

Эйвис пожала плечами, словно эта гениальная идея даже не пришла ей в голову. А ведь именно об этом она и собиралась попросить в следующий момент, если б умудрённый опытом ур её ни обломал. Тоска по потерянным родным сжала её горло словно удавкой, не давая нормально дышать, и поддерживать светскую беседу с хозяином дома стало совсем невмоготу. Похоже, для проницательного ура состояние девушки не составило никакой тайны, он сочувственно посмотрел на свою гостью и покачал головой.

– Тебе ведь все мои разглагольствования совершенно безразличны,– Зандер грустно улыбнулся. – Всё, что тебе сейчас нужно – это хорошенько выплакаться.

– Я не собираюсь ронять слёзы в то время, когда враги празднуют победу,– Эйвис гордо выпрямила спину.

– Удивляюсь я на вас, Саттори,– вздохнул Зандер. – Из чего вас только делают? Из стали? Твой отец был такой же упёртый.

– Я вовсе не упёртая,– вспыхнула Эйвис.

– Если б ты была не упёртая, то твоему отцу не пришлось бы убивать себя, чтобы заставить тебя отступить,– взгляд Зандера внезапно сделался жёстким. – Видимо, он точно знал, что иначе тебя не спасти.

– Ты мог бы увезти его, а не меня,– зло отозвалась девушка,– а я бы как-нибудь сама отбилась.

– Нет, милая,– вздохнул Зандер,– его рана была смертельной, и жить ему оставалось считанные минуты. Было бы гуманней, если б ты его сама застрелила или позволила это сделать врагам, ведь самоубийство ведёт к тяжёлым кармическим последствиям.

– Я не ожидала, что папа выстрелит в себя,– Эйвис судорожно втянула воздух через плотно сжатые зубы, и неожиданно слёзы сами собой полились из её глаз. – Что теперь будет? – жалобно простонала она, хлюпая носом.

– Ну слава богу,– Зандер облегчённо вздохнул,– я уж думал, что ты так и не сможешь заплакать. Извини за эту провокацию, но такую боль просто нельзя держать в себе. Ты поплачь, я не буду тебе мешать, могу даже глаза закрыть, если ты стесняешься. Извини, встать и уйти без посторонней помощи я пока не сумею.

Он без остановки нёс какую-то успокоительную чушь, но Эйвис его не слушала, она уткнулась в спинку кресла и с упоением рыдала впервые за последние десять лет своей короткой жизни.

Райдо

Вечер выдался на удивление романтичным, тёплый ветерок доносил с моря запах соли, смешанный с ароматом хвои и росшей по склонам лаванды, с наступлением темноты голоса птиц смолкли, уступив место песне цикад, шум прибоя изящно дополнял этот природный концерт, создавая атмосферу плывущего по океану корабля. Впрочем, собравшаяся за столом компания не слишком прислушивалась к звукам ночи, им было что обсудить сегодня. Не удивительно, что главной застольной темой стал первый бестелесный полёт Вертера, вернее, придуманный им способ преодоления своей естественной привязки к телу.

У гнома хватило ума похвастаться, что это именно он подсказал Защитнику правильный ход, за что едва не был разорван на мелкие лоскутки Ликой и Алисой. Женщины, словно фурии, набросились на недальновидного коротышку за его длинный язык, который едва не довёл доверчивого Вертера до беды. Нужно сказать, что сам Вертер, невинная жертва коварных гномьих происков, в нападении не участвовал, он только ехидно посмеивался, наслаждаясь разбором своего давнего оппонента на запчасти со стороны.

– Это ж надо, как некоторым хвастунишкам вечно не хватает почестей, так что они даже готовы рисковать своей уродливой башкой ради минуты славы,– задумчиво произнёс Вертер в пространство. Гном зло зыркнул в сторону насмешника, но ответить не решился, дабы не усугублять свою и без того незавидную участь. Видимо, именно эта сдержанность завзятого забияки и убедила его оппонента в том, что экзекуция уже зашла слишком далеко. – Всё, дамы, прекращайте избиение коротышки,– примирительно заявил он,– гном ведь и вправду подкинул мне правильную мысль.

Антоша недоверчиво покосился на Защитника, от которого никак не ожидал поддержки, однако нападки со стороны женской аудитории действительно прекратились, и он с облегчением перевёл дух. Почувствовав, что обстановка разрядилась, Волк вылез из-под дивана и полез к Лике целоваться.

– Ты глянь,– тут же воспрянул духом гном,– как будто мысли читает, животинка.

– Он и читает,– спокойно прокомментировал его замечание Антон,– Волк – телепат, как и его предшественник, для защитника это очень полезная функция. В основном Волк настроен на Вертера, но и мысли остальных людей он тоже улавливает.

– Тоша, а как ты это сделал? – заинтересовалась Алиса. – Ты создал ему какой-то особый ум?

– Нет, милая, ум он создал себе сам,– улыбнулся Антон. – Ум – это просто инструмент, который каждое сознание создаёт себе сугубо индивидуально. Я могу работать с алгоритмами сознания, но доступа к уму у меня нет. Телепатия – это просто один из алгоритмов работы дешифратора.

– Какого-такого дешифратора,– вскинулся гном,– чай, мы не компьютеры.

– Ну это ещё бабушка надвое сказала,– меланхолично заметил Вертер,– на твой счёт я бы не был так уверен.

Гном тут же набычился, готовый идти в атаку на своего вечного оппонента, однако Антон успел перехватить инициативу.

– Дешифратором называют тот раздел нашего сознания, который переводит вибрации в символы, понятные уму,– объяснил он,– и, наоборот, наши мысли, чувства и ощущения – на язык вибраций. От того, как работает дешифратор, в конечном счёте зависит, как мы воспринимаем себя и весь мир вокруг. Вот для Волка, к примеру, наши мысли так же понятны, как для нас слова, произнесённые вслух.

– Тоха, я вот чего не понимаю,– вклинился Вертер,– если Создатель не имеет доступа к уму своих творений, то кто же тогда принимает решение этот ум уничтожить, когда сознание уходит на перевоплощение?

– Тот, кто этот ум создал,– Антон пожал плечами. – Что ж тут непонятного?

– Енто что ж такое получается, люди добрые,– Антоша возмущённо хлопнул пухлой ладошкой по столу,– выходит, это мы сами решаем помереть, так, что ли?

– А почему тебя это удивляет? – улыбнулся Создатель. – Закона свободы воли никто не отменял.

– А ежели я несогласный,– продолжал буянить гном,– вот не стану помирать, и всё тут.

– Боюсь, у тебя осознанности не хватит, чтобы управлять этим процессом,– Антон с сожаление покачал головой,– к тому же такое твоё самоуправство создаст риск для твоего существования в качестве проявленной формы единого сознания. Для поддержания структуры твоего сознания может тупо не хватить энергии.

– Значит, смерть – это что-то вроде защитного механизма для продолжения существования? – заключил Вертер.

– Точно,– Антон одобрительно кивнул,– хотя звучит слегка абсурдно, но, по сути, так оно и есть. Когда структуре сознания грозит опасность распада из-за критически низкого уровня энергии, то сознание отбрасывает ум и сливается с единым источником, чтобы восполнить потери.

– А почему нельзя оставить свой ум при себе? – удивилась Лика.

– По двум причинам,– Антон снова одобрительно кивнул теперь уже ангелочку. – Во-первых, ум – это энергетически очень затратный инструмент, и если уж чем жертвовать, то именно им. А во-вторых, ум создаёт иллюзию разделённости с единым сознание и делает слияние невозможным.

– А наши сознания сливаются прямо с единым сознанием или с сознанием Создателя? – спросил Вертер.

– Правильный вопрос,– похвалил друга Антон. – Наверное, возможно и слияние с единым сознанием, но боюсь, это будет означать окончательное развоплощение. Обычно происходит слияние с сознание Создателя того мира, где конкретное сознание Игрока обитает.

– Так ить и Создатель может запросто свои творения развоплотить в такой-то момент,– гном с подозрением уставился на Антона. – Вон, веннов изничтожили на корню, как тараканов. Неужто и ты так делал, Лексеич?

Все, как по команде, уставились на хозяина дома, словно ожидали, что он прямо сейчас проглотит кого-то из сидящих за столом.

– Расслабьтесь, паникёры,– рассмеялся Антон,– не нужно судить Создателей человеческими мерками. Поверьте, я физически не могу нарушить свои собственные законы, например, закон свободы воли. Если сознание намерено продолжать своё существование, то так оно и случится. Хотя, насчёт веннов, ты прав, гном, их развоплотили насильно.

– Можно подумать, что все люди настолько продвинутые, чтобы осознанно формировать подобное намерение,– фыркнул Вертер,– да ещё в момент смерти.

– Не все,– согласился Создатель,– но если представление о реинкарнации в сознании имеется, то это срабатывает как намерение. К сожалению, это представление есть далеко не у всех. Я даже больше тебе скажу, в нашем старом мире у очень большого числа Игроков присутствует подсознательное намерение закончить своё существование.

– Это из-за веры в рай и ад? – догадалась Алиса.

– Да, авраамические религии сыграли с человечеством очень злую шутку,– Антон в один момент утратил всю свою весёлость. – «Отменив» реинкарнацию, эти учения обрекли огромное количество Игроков на развоплощение, так как Создатель просто обязан учитывать их волю.

– Но ведь они вовсе не желали развоплощаться,– голос Алисы дрогнул,– они просто поверили в ложь про вечную загробную жизнь.

– Да, они желали того, что, увы, не существует,– подтвердил Антон,– и в то же время не представляли себе возможности возвращения в мир живых. Что же в таком случае делать Создателю?

За столом повисла тягостная пауза. То, что ни один из присутствующих не оказался втянутым в опасное, но чрезвычайно популярное в старом мире учение, можно было считать чистым везением. Это же так просто и естественно следовать за большинством. Трудно кого-то осуждать за веру, и неважно, во что вы верите, если эта вера искренняя. Это казалось таким несправедливым, что расплатой за ошибку могла стать окончательная смерть.

– А я вот слышала, что верующие в богов попадают в посмертии в их эгрегоры,– прервала затянувшееся молчание Лика.

– Возможно,– Антон неуверенно пожал плечами,– Создатель нашего старого мира, конечно, мог создать специальные отстойники для верующих, когда тех стало слишком много, но мне об этом ничего не известно. Сам я там не бывал, а он, как ты понимаешь, со мной своими наработками не делился. В мире Райдо таких отстойников нет.

В этот момент Волк вскочил на свои тонкие лапки и навострил уши. Вертер и Антон переглянулись и поднялись из-за стола.

– Это они? – задал Защитник риторический вопрос. – Как эти уроды её находят?

– Что случилось? – всполошилась Алиса и тоже вскочила на ноги. – Кого и кто находит?

– У нас гости,– Антон успокаивающе погладил любимую по щеке,– незваные пятимерные гости.

– Может быть, нам с Ликой быстренько слинять домой и увести их за собой? – спросил Вертер.

– Они пришли за мной,– догадалась Лика. – Почему?

– Не беспокойся, милая,– Вертер задумчиво огляделся в поисках своего заветного меча. – Нет, пожалуй, нам нельзя сейчас уходить, тогда Лиса с гномом окажутся совершенно беззащитны, ты ведь не сможешь вмешаться. Кстати, а как далеко распространяется этот запрет на вмешательство? Защищаться-то ты можешь?

– Нет, Вер, я не могу принять сторону какого-то определённого Игрока,– печально ответил Антон. – Это всё равно, что поддерживать сердце против печени или лёгкие против желудка. Кто бы ни победил, результат будет один – организму в любом случае наступит конец.

– Засада,– прокомментировал Вертер слова друга,– а бункер ты можешь соорудить под домом? Это же просто элемент интерьера.

– Могу, но что в нём толку,– Антон с сомнением воззрился на Защитника. – Что им стоит перенестись внутрь бункера?

– Вот чёрт,– выругался тот,– я как-то об этом не подумал. В прошлое нападение я как раз в бункер Лику и спрятал. Хорошо, что они не такие умные, как ты.

Некоторое время Вертер стоял в задумчивости, в его позе совершенно не чувствовалось напряжения, которое, казалось бы, было вполне естественным в сложившейся ситуации. Зато остальные, включая Создателя, пребывали в состоянии натянутой струны: чуть дотронься, и зазвенит.

– Так, похоже, придётся нам опробовать свои новые способности,– ехидно ухмыльнулся Защитник и принялся раздавать команды. – Дамы, вам нужно будет вальяжно расположиться на диванчике, словно вы сплетничаете о своих мужиках, и отправиться немного полетать, причём так, чтобы вас не засекли с западного берега, короче, улетайте туда, где темно. – Лика с Алисой хитро переглянулись и направились к дивану. – Тоха, забирай гнома с Волком и вали отсюда куда-нибудь подальше,– последовала следующая команда.

– Я, между прочим, могу и помочь,– возмутился гном.

– Брысь,– цыкнул на него Защитник, и гном сразу же стушевался.

Через минуту на веранде остался один Вертер, да и то ненадолго. Прислушавшись к уже явственно слышным звукам шагов, он привычно забросил свой меч за спину и, перепрыгнув через перила, скрылся в ночи. Приманка, оставленная Защитником для нежданных гостей, была сработана идеально, тела двух женщин выглядели очень натурально, словно они просто немного притомились и присели отдохнуть. Вертер ожидал, что пришельцы просто сожгут их из своего оружия, но, похоже, у тех были совсем другие планы. Четыре тёмные фигуры бесшумно окружили веранду, словно призраки, и застыли, видимо, в ожидании команды главнюка.

Защитник не стал дожидаться, пока пришельцы раскусят его обман, он выскочил из своего укрытия и подобно коршуну набросился на занятую созерцанием прекрасных дам четвёрку незваных гостей. Бой длился буквально пару минут, скорее, это был даже не бой, а жёсткая расправа. Только один из нападавших успел сделать выстрел, прежде чем Вертер отрубил руку, державшую оружие. В отличие от прошлого нападения, когда пленённый красной сетью Защитник пребывал в стрессовой ситуации, на этот раз он никуда не торопился, действовал хладнокровно, без неуместного азарта, поэтому, вместо смертельной раны, венн заработал только оплеуху, которая отправила его отдохнуть на несколько минут.

Очнулся командир разбойничьего отряда уже на веранде, привязанный к креслу, его победитель расположился в соседнем кресле и с интересом разглядывал свой трофей. Пленник был типичным венном, плотный, мускулистый мужчина лет сорока, красивое волевое лицо, чёрные жёсткие кудри, ну и конечно, синие, как осеннее небо, глаза. Пришелец тоже с неприкрытым интересом смотрел на сидящего напротив него воина и, похоже, ничуть не волновался о своей участи. Вертера это обстоятельство слегка озадачило, но он быстро нашёл объяснение столь вызывающей храбрости пленного.

– А чего ему волноваться,– мысленно заключил он,– убить гадёныша у меня ведь возможности нет. Вот только зря он так расслабился, смерть – это не самая большая неприятность, есть вещи и похуже.

На правах победителя Вертер решил начать разговор, который по его представлениям должен был, скорее, напоминать допрос с пристрастием, однако венн его опередил.

– Кто ты такой? – капризно бросил пленник. – Зачем ты лезешь в дело, которое тебя не касается?

– Это ты с чего такой глубокомысленный вывод сделал? – съязвил Вертер, которому такое начало разговора совсем не понравилось, именно с такого вопроса он сам собирался начать допрос.

– Ты мне не нужен,– пленник попытался пожать плечами, но верёвки ему помешали,– перестань болтаться у меня под ногами и останешься жив. – От такой наглости Вертер едва ни подавился, а потом расхохотался прямо в лицо сердитого венна. – Зря смеёшься,– прокомментировал тот его реакцию,– ты не сможешь причинить мне вреда, а вот я рано или поздно с тобой разделаюсь, трёхмерная букашка.

– Это смотря, что ты подразумеваешь под словом вред,– меланхолично заметил Защитник, взяв себя в руки. – Окончательно тебя убить я не могу, это правда, но могу сделать твою жизнь долгой и очень неприятной.

– Ты угрожаешь мне пытками? – пришелец презрительно скривил губы. – Не выйдет, я могу остановить своё сердце в любой момент.

Вертер досадливо поморщился, похоже, ситуация складывалась патовая. Заставить говорить этого наглеца, судя по всему, не получится, если только насчёт остановки сердца – это не блеф.

– Что ж не останавливаешь? – ехидно поинтересовался он, чтобы проверить своё предположение.

– Думаю, нам нужно поговорить,– спокойно ответил пришелец.

– Согласен,– Вертер даже не стал скрывать свою радость от подобного предложения. Чтобы пришелец сам напросился на откровенный разговор, на такую удачу он уже не рассчитывал. – Давай для начала познакомимся. Как тебя зовут? – Однако дальше всё пошло не так, как он себе представлял. Вен открыл рот и произнёс что-то длинное и совершенно нечленораздельное, некоторые звуки ухо Вертера вообще отказалось различать. – Это что? Имя? – удивлённо спросил он.

– Непривычно звучит для твоего убогого слухового аппарата? – съязвил пленник.

– Ладно, неважно,– Вертер махнул рукой,– я буду звать тебя Вилли, не возражаешь? А я Вертер.

– Мне всё равно, как ты будешь меня звать,– венн презрительно ухмыльнулся,– главное, уйди с моей дороги, ты мне не нужен.

– Знаю, тебе нужна Лика, моя любимая женщина,– ответил Вертер, глядя на пленника в упор,– а ещё ты зачем-то стремишься разрушить мир Райдо, который создал мой друг.

– Вот оно что,– пришелец задумчиво поднял глаза к потолку. – Жаль, тогда придётся тебя убить.

Вертер начал терять терпение, его уже порядком достали угрозы связанного и беспомощного пленника. Этот нелепый обмен оскорблениями нужно было как-то направить в рациональное русло.

– Ты действительно венн? – подтверждения дознавателю было не особо нужно, просто надо же с чего-то начинать допрос.

– Откуда тебе известно про веннов? – вопросом на вопрос ответил пленник.

Нет, положительно этот тип имел очень слабое представление о вежливости. Впрочем, что взять с венна, Сабин был точно таким же наглецом. Ну и как такого заставить говорить? Может быть, стоит его слегка шокировать?

– Откуда ты взялся? – попробовал новую тактику Вертер. – Все твои сородичи из пятимерной Реальности развоплотились. Почему ты остался жив?

– Ого, а ты много знаешь,– удивился Вилли,– ладно, удовлетворю твоё любопытство, я никогда не жил в том убогом мире, из которого вышли все венны, мой отец создал меня сразу в пятимерной Реальности. Это случилось задолго до того, как его сознание было поглощено убийцей.

– Неожиданно,– подумал Вертер,– хотя чего-то подобного вполне можно было ожидать. – Так это просто месть за отца? – вслух спросил он. – А почему ты мстишь этому миру? Чем он тебе не угодил?

Вертер напрягся, ожидая услышать что-то интересное, но в этот момент взгляд пленника упёрся в тела Лики и Алисы, всё ещё пребывающие в бессознательном состоянии.

– Это муляж? – брови венна поползли вверх от удивления.

– Нет, просто их хозяек сейчас нет дома,– отмахнулся Вертер в попытке вернуть разговор в прежнее русло.

– Вот как,– Вилли недовольно нахмурился,– это же всё меняет. Спасибо тебе, Вертер, за ценную информацию.

Защитник скрипнул зубами с досады. Кто тут кого допрашивает? Каким-то образом этот наглый тип умудрился не сказать ничего существенного, хотя вроде бы и ничего не скрывает, а сам, видите ли, получил ценную информацию. Как же так?

– Рад, что оказался полезным,– Вертер расплылся в притворной улыбке,– может быть, и от тебя будет хоть какой-то толк?

– Что ж, баш на баш,– согласился пленник. – Спрашивай.

Вертер занервничал, вопросов в его голове толпилась целая куча, но было ясно, что щедрость Вилли вряд ли распространится на них все. Нужно было выбрать что-то самое существенное.

– Как ты собираешься с помощью Лики уничтожить наш мир? – наконец сформулировал он.

– Разве ты не знаешь, что альтернативные Реальности всегда стремятся к слиянию? – насмешливо усмехнулся Вилли. – Нужно просто им немножечко помочь, подправить жизненный путь первого творения, и дело сделано.

– Чушь собачья,– взорвался Вертер,– добиться полного повторения жизни Лики в нескольких Реальностях просто невозможно, так что эти Реальности ни за что не сольются.

– А ты мне всё больше нравишься,– заулыбался пленник. – Ладно, дам тебе подсказку, раз уж самому тебе не догадаться, это уже ничего не изменит, поверь. Для того, чтобы погубить дерево, не нужно отдельно срубать каждую ветку.

– Пижон,– фыркнул Вертер, откладывая обдумывание этой очевидной сентенции на потом.

– А вот тебе ещё загадка,– насмешливая ухмылка снова расцвела на губах венна. – Какое событие есть в жизни каждого человека? Угадаешь и получишь ключ к судьбе твоего любимого Райдо. До встречи, Вертер.

Глаза пленника вдруг закатились, и тело его обмякло в кресле, видимо, насчёт остановки сердца он всё-таки не врал. Защитник с досады рубанул ребром ладони по столу, так что чашки жалобно зазвенели, даже самовар слегка подпрыгнул. В следующую минуту радостный визг волчонка возвестил о прибытии Антона.

– Хоть тут повезло,– вздохнул Вертер,– Тоха успеет убрать трупы до возвращения чувствительных барышень.

Мир Творца

Дэлвиг сидел на веранде и безучастно смотрел в сторону лужайки, где в кругу бесшабашных ангелочков веселилась девушка с пышными каштановыми волосами. Она задорно смеялась над ангельскими шутками и бойко отбивалась от дружеских подколок своих собеседников, в общем, ей было вполне комфортно, её глаза сияли, а на щеках алел румянец. А вот самому Дэлвигу было тошно, вид симпатичной девушки наполнил его душу непонятной пока тревогой, ощущение надвигающейся трагедии обрушилось на голову бедного ангела подобно цунами. Сабин увёл своего расстроенного друга из суматошного круга его сородичей под предлогом завтрака, чтобы без свидетелей поговорить с ним по душам, но разговор никак не клеился, ангел молчал и не проявлял ни малейшего желания делиться своими печалями, даже не решался обратить свой взгляд на обеспокоенного его состоянием друга.

– Таши, дружище,– Сабин потрепал ангела по плечу,– какая муха тебя укусила? Ты словно привидение увидел.

Дэлвиг снова украдкой бросил взгляд на улыбающуюся девушку и скорчил тоскливую гримасу. Говорить ему не хотелось, сначала нужно было самому переварить ту невероятную и пугающую информацию, что пришла к нему от высшего источника, стоило ему бросить взгляд на новую знакомую Сабина. Однако тупо молчать в ответ на дружескую заботу было невежливо.

– Кто она? – наконец нарушил молчание ангел.

Сабин удовлетворённо кивнул, теперь можно было спокойно обсудить фрустрации Дэлвига, никаких истерик, похоже, не предвиделось. Возможно, его первая реакция на Ани была вызвана просто неожиданностью.

– Ты не поверишь,– Творец хитро подмигнул,– это бывшая жена Вертера, Ани. Её и сейчас так зовут.

– Та самая Ани, которую ты совратил в прошлом воплощении? – заинтересовался Дэлвиг. – Это от тебя она родила дочь, похожую на первую любовь Вертера?

– Вовсе я её не совращал,– Сабин сделал вид, что обиделся,– просто надел личину её мужа.

– Это, конечно, меняет дело,– съязвил ангел. – Зачем она здесь?

Сабин промолчал, но ответа, собственно, и не потребовалось. Взгляд Творца, устремлённый на объект бурного обсуждения, вдруг затуманился, на губах появилась глупая мечтательная улыбка. Дэлвиг, с удивлением наблюдавший эту метаморфозу, не мог поверить собственным глазам, когда хладнокровный и подчас суровый Творец вдруг превратился во влюблённого подростка. Более забавного персонажа, чем влюблённый венн, нужно было ещё поискать, однако ангелу отчего-то было совсем не смешно. Ситуация явно запутывалась всё сильнее, и то, что поначалу казалось просто неприятностью, медленно, но верно превращалось в неразрешимую проблему.