Игра в Реальность. Сказка о смерти

– Надень это,– отец протянул дочери подвеску. – Не бойся и не удивляйся, будет немного больно.

Девушка приняла подарок из рук отца и поднесла кристалл поближе к глазам. Тот, словно только того и ждал, начал мягко светиться, постепенно набирая яркости.

– Этот артефакт называют семя жизни,– отстранённо произнёс отец,– он указывает на своего хозяина. Видишь, он указал на тебя. Мама была его хранительницей, пока тебе не исполнилось двенадцать. Мы хотели передать тебе кристалл на твоё совершеннолетие, да видно, придётся сделать это раньше. Надевай.

Эйвис послушно надела шнурок себе на шею. Кристалл был тёплым на ощупь, словно это был не камень, а живое существо. Она вопросительно подняла глаза на отца. Тот с улыбкой поглядывал на дочь, словно чего-то ждал.

– Я что-то должна сделать? – спросила девушка, не понимая, чего от неё требуется.

– Да, милая,– вздохнул отец,– не дай себя убить, по крайней мере, пока ты не найдёшь достойного хранителя,– добавил он.

В этот момент Эйвис почувствовала странное жжение в груди, только через пару секунд она поняла, что жжение идёт от голубого кристалла. Она рванула застёжку на комбинезоне с явным намерением сорвать с шеи шнурок с кусачим кулоном, но отец схватил её за руки.

– Терпи,– спокойно произнёс он,– сейчас пройдёт.

Дочь подчинилась, хотя, судя по сильной боли, результатом её терпения должен был стать нехилый ожёг. Где-то с минуту боль продолжала усиливаться, девушка закусила губу, чтобы не застонать, а потом, как и обещал отец, боль пошла на убыль. Ещё через минуту она практически сошла на нет, осталось только ощущение стянутости. Отец отпустил руки Эйвис и снял с её шеи пустой шнурок. Она недоумённо посмотрела на свою грудь. Там в районе сердца алел маленький шрамик. Только тут девушка вспомнила, что точно такой же шрамик был и у мамы.

– Этот кристалл прожёг дырку в моей груди,– возмутилась она.

– Он выйдет наружу, когда придёт пора передать кристалл хранителю,– заверил её отец,– но отметина, увы, останется на всю жизнь.

– Они думали, что кристалл всё ещё находится в маминой груди,– догадалась Эйвис,– поэтому её так варварски убили. В чём смысл этого ритуала?

– У меня сейчас нет времени рассказать тебе это старое предание,– ответил отец,– нужно защищать наш дом. Потом я дам тебе книгу, сама обо всём прочтёшь. Иди, попрощайся с мамой, нам пора вступить в бой.

Райдо

– Тоха, а почему мы вообще умираем? – задумчиво произнёс Вертер.

Создатель и Защитник мира Райдо сидели на берегу озера у хрустального башмачка, как в шутку Антон называл дом друга, и наслаждались утренней прохладой. Над остроконечными верхушками елей всходило голубое солнце, превращая прозрачный воздух в томную сиреневую дымку. Волчонок, прижав ушки, жался к своему хозяину, похоже, недавние события произвели на него пугающее и гнетущее впечатление.

– Это второе нападение, что ли, настроило тебя на философский лад? – подколол друга Антон.

– Если б ни мой зачарованный меч, на этот раз они б меня сделали,– Вертер говорил совершенно спокойно, как бы анализируя произошедшее, но сразу было видно, что ему не по себе.

– Ну ты бы в любом случае не умер,– пожал плечами Антон,– конечно, если б сам ни принял решение уйти на перевоплощение.

– Хочешь сказать, что выход из мёртвого тела в мире Райдо не автоматизирован? – Вертер удивлённо уставился на друга.

– Разумеется,– подтвердил Создатель,– а как бы иначе соблюдался закон свободы воли? Я не могу запретить кому-то уйти на перевоплощение, если этот кто-то сознательно примет такое решение. Отсутствие жёсткой привязки к телу – это просто возможность, а как воспользоваться этой возможностью, каждый решает сам.

– Да, ангелочки постоянно шастают без своих тел,– Вертер задумчиво покачал головой,– а вот у переселенцев из старого мира, боюсь, в самый неподходящий момент может сработать врождённый инстинкт, типа, если тело получило несовместимые с жизнью травмы, то перевоплощение неизбежно.

– Из всех переселенцев только Марика и Алиса не достигли уровня Мастера,– успокоил друга Антон,– остальные уже давно освоили технику выхода из тела ещё в старом мире, включая тебя самого.

– Не уверен, что в случае насильственной смерти эти навыки сработают,– голос Вертера был по-прежнему задумчив. – Если честно, в тот момент, когда меня поймали в ловушку, я был готов умереть и о выходе из тела даже не подумал. Говорю же, это инстинкт, только Творцам дано его обуздать. Думаю, Макс тоже находится в зоне риска. Помнишь, как погибла Дали? А ведь она тоже была Мастером. Да и Амара его способность к мгновенным перемещениям не спасла от смерти.

– Наверное, ты прав,– Антон озабоченно нахмурился,– нужно будет позаниматься с вами четырьмя и, в первую очередь, с тобой. Боюсь, это нападение было не последним.

Друзья замолчали, прокручивая в памяти схватку, что произошла на этой поляне всего час назад. То, что четвёрка пришельцев из пятимерной Реальности рано или поздно совершит очередную попытку нападения, не вызывало сомнения. Однако то, что они объявятся так близко от дома Защитника, стало неожиданностью даже для Создателя. Он смог засечь локальное возмущение в поле своего творения, но определить точку проявления с точностью до нескольких десятков метров было не в его силах.

К счастью, Вертер оказался начеку. Лика вместе с Волком, несмотря на сопротивление, были отправлены в специально оборудованный для подобных целей бункер, а Защитник с мечом в руках отправился на встречу с незваными гостями. Он не сомневался, что справится с шайкой пятимерных мерзавцев, как сделал это всего месяц назад в городе, и был совершенно спокоен, даже можно сказать, беспечен. Однако пришельцы, по-видимому, усвоили преподанный им урок и на этот раз вступать в открытую схватку не спешили, они прятались за стволами деревьев, окружавшими поляну перед домом, лишь изредка прощупывая прочность защиты Вертера одиночными выстрелами из лучевого оружия.

Так продолжалось довольно долго, энергетические лучи уже прожгли несколько дыр в стене дома и даже подожгли куст жасмина, росший около веранды. Вертеру в конце концов надоело играть с пришельцами в прятки, и он демонстративно вышел на середину поляны, как бы приглашая своих противников на открытый бой, и даже убрал защитный экран, будучи уверенным, что, либо увернётся, либо отразит луч мечом. Однако противники и не подумали принять вызов, они продолжали прятаться в лесу, и Защитник уже было собрался без затей выкурить их из укрытия по одному, когда случилось кое-что непредвиденное.

В сущности, Вертеру повезло, что, приняв решение о наступательных действиях, он снова установил энергетическую защиту. Невидимая сеть упала сверху прямо на его защитный кокон. В первый момент Вертер даже не понял, что произошло, просто почувствовал, что расход энергии на поддержание защиты скачкообразно увеличился. Только через пару секунд он смог разглядеть саму сеть, поскольку её ячейки начали светиться красным. Такая техника Защитнику была незнакома, и, чего ждать от этой красной пакости, было совершенно неясно. Впрочем, выглядела эта конструкция довольно зловеще, и игнорировать её явно не стоило.

На пробу Вертер убрал часть щита перед собой и швырнул в сеть горсть травы с землёй. Сказать, что трава загорелась, было бы явным преуменьшением, она просто испарилась, как и комки земли на её корнях. Следом за травой последовал метательный нож. Результат был прежним с той только разницей, что на этот раз на землю упали несколько капель расплавленного металла. Ситуация выглядела не слишком оптимистично, особенно, учитывая то, что Вертеру всё труднее стало удерживать энергетический щит, поскольку красная сеть явно питалась за его счёт. Однако снять защиту было равноценно самосожжению заживо, запасов энергии сети явно должно было хватить для такого простенького действия, как устроить факел из его тела.

– Ладно,– ухмыльнулся Защитник,– поиграем в прятки, даром, что ли меня десять лет учили трансгрессии.

Он прикинул, куда бы ему переместиться, чтобы не попасть под смертоносные лучи, и прыгнул, вернее, попытался сместиться под защиту веранды, но сразу же понял, что его способность к мгновенному перемещению заблокирована, сеть надёжно удерживала своего пленника на месте. Вертер выругался сквозь зубы, больше гениальных идей у него не было, а придумать что-нибудь нужно было срочно, его силы таяли с каждой минутой. В этот момент он увидел, как из-за деревьев не спеша выходят четверо пришельцев в чёрных комбинезонах. Тот, что был похож на венна, сделал знак товарищам, и они убрали оружие в кобуру.

– Понятненько,– пробурчал Защитник,– значит, стрелять сквозь эту красную дрянь будет себе дороже, даже пробовать не стоит.

Пришельцы, издевательски ухмыляясь, окружили пленника и застыли в ожидании. Спешить им действительно было некуда, рано или поздно силы Вертера закончатся, и его энергетический щит схлопнется сам собой, вот тогда можно будет по полной насладиться зрелищем живого факела. Понятное дело, живым он останется недолго. Собственно, выбор у Вертера был небогатый, либо дожидаться, пока он ослабеет настолько, что больше не сможет удерживать щит, либо снять его самому и попытаться забрать с собой в могилу хотя бы одного чёрного, например, похожего на венна мужика, что стоял прямо перед ним. Для воина это даже не было настоящим выбором, уж всяко лучше умереть сражаясь, чем оттягивать неизбежный конец.

Вертер поудобнее перехватил меч и, прежде чем снять защитный экран, на пробу ткнул лезвием в сеть. Результат, похоже, оказался неожиданным для обеих противоборствующих сторон, меч не только не оплавился, наоборот, он играючи разрубил ячейку зачарованной сети. Правда, та тут же восстановила свою целостность, но это уже было несущественно. Злорадно усмехнувшись, Вертер крутанулся, одновременно снимая защиту и вращая меч, так что ошмётки сети полетели во все стороны. Его противники быстро сообразили, что расклад в этой игре кардинально изменился, дичь прямо на их глазах превратилась в охотника. Все четверо потянулись за своими лучевиками, но было поздно, через минуту их тела уже корчились в траве в предсмертных судорогах, а Защитник стоял в центре круга с мечом в руке и скалился в тридцать два зуба.

– Эх, опять забыл оставить одного для допроса,– досадливо поморщился он,– что за куриная память. Ладно, в следующий раз узелок себе завяжу.

Он подошёл к похожему на венна парню и наступил на его руку, всё ещё сжимавшую оружие. Впрочем, пришелец и не собирался пускать его в ход, из раны на его горле хлестала кровь, заливая траву лужайки.

– Ты действительно венн, что ли? – спросил Вертер умирающего. – Только извращённый ум синеглазых способен придумать такую подлую ловушку.

Вопрос, понятное дело, был чисто риторическим, и спрашивающий не ждал ответа от человека с перерезанным горлом. Но умирающий всё-таки умудрился по-своему ответить, его синие глаза сверкнули ненавистью, и губы скривились в усмешке, обещая новые пакости Защитнику Райдо.

– Что ж вам неймётся,– вздохнул Вертер и отвернулся.

В этот момент на поляну выкатился серый взлохмаченный клубок, и волчонок с визгом вцепился в ногу ещё живого венна. Вертер поднял на руки своего бесстрашного малыша и чмокнул его в мокрый нос.

– Спокойно, серый,– растроганно проговорил он,– этот поганец уже не опасен. Как же ты выбрался? Это тебя Лика выпустила? – только тут до Вертера дошло, что его любимая может с минуты на минуту появиться на поле боя. А зрелище было явно не для слабонервных, тела четырёх пришельцев уже перестали биться в агонии и застыли в самых нелепых позах, но от этого совсем не стали выглядеть безобидными или смешными. – Тоха, сейчас тебе самое время явиться в образе чистильщика,– пробурчал Вертер себе под нос,– моей девочке совершенно ни к чему смотреть на трупы.

Словно в ответ на его слова, мёртвые тела сделались полупрозрачными и растворились в сиреневом воздухе, и вскоре поляна была снова нетронутой, даже следы крови и копоти исчезли. Дверь в дом отворилась, и Лика выпорхнула на веранду.

– Ты вовремя,– Вертер хлопнул по плечу материализовавшегося из воздуха Создателя. – Прости, опять не оставил ни одного в живых, в следующий раз обязательно.

Он закинул меч за спину и подхватил на руки подоспевшую любимую. Волчонок, вынужденно спущенный на траву, затравленно прижался к ноге хозяина и больше уже от него не отходил. После обязательных обнимашек и поцелуев Лика отправилась готовить завтрак, а друзья с комфортом расположились на берегу озера.

– Так почему же мы умираем? – вернулся Вертер к своему вопросу.

– Просто кончается завод, и сознание переключается в фазу посмертного существования,– Антону явно сейчас не хотелось говорить о смерти, и он понадеялся, что его примитивное объяснение устроит любопытствующего друга, но не тут-то было, после пережитого стресса Вертера тянуло поговорить.

– Завод? – он с сомнением покачал головой. – Ну ладно, со старостью или болезнью понятно, а вот если бы эта красная сеть меня сожгла, тогда как? Какой завод у меня бы кончился?

– Вер, ты не путай картинку, которую слепит твой ум, с реальной причиной ухода на перевоплощение,– пояснил Антон. – Причиной всегда является потеря энергии, а уж как наш ум проинтерпретирует эту потерю, в виде неизлечимой болезни, старости или смертельной раны, по сути, неважно.

– Но у меня же было ещё полно сил,– возразил победитель красной сети,– однако огонь меня убил бы, я думаю.

– Давай разбираться,– Антон смирился с неизбежным и приготовился к долгому разговору. – Все мы являемся проявленными формами единого сознания, не так ли? А чем форма отличается от бесформенного? Можешь не отвечать, и так понятно, у формы обязательно имеется в наличии какая-то структура. В данном случае мы говорим об энергетической структуре, которую наш ум интерпретирует как тела́.

– В каком смысле «тела́»? – вклинился Вертер. – Ты, наверное, хочешь сказать «тело».

– В общем-то, ты прав,– Антон одобрительно улыбнулся,– ум интерпретирует энергетическую структуру как единое тело, содержащее различные вибрации, границы между наборами частот весьма условны. Просто так принято во многих учениях разделять наше тело на отдельные тела. В индийских ведах их насчитывают семь, а в славянских – девять. Наиболее грубое тело мы называем материальным или физическим, именно это тело является для большинства Игроков единственным, которое они отчётливо воспринимают. Эфирное и астральное тела воспринимаются уже далеко не всеми, а уж ментальное и выше – вообще, единицами.

– Понятно,– рассмеялся Вертер,– а я сначала решил, что ты говоришь о телах в разных воплощениях. Так что там с насильственной смертью? Почему раны нас убивают?

– Раны ломают энергетическую структуру тела,– Антон с неохотой продолжил объяснение,– что автоматически приводит к катастрофической потере энергии. Если сознание в состоянии эту потерю возместить, то человек выживет, а если нет, то извольте на перевоплощение.

– А почему сознание не может восстановить свою структуру без перевоплощения? – возмутился Вертер. – Зачем для этого умирать?

– Теоретически ты прав, можно и без перевоплощения,– легко согласился Создатель,– вопрос лишь в том, сколько такое восстановление займёт времени. Насколько мне известно, в нашем старом мире раньше существовали техники, позволявшие сознаниям Игроков обновляться без перевоплощения. Они погружались на несколько месяцев в состояние, близкое к анабиозу, а потом продолжали жить в обновлённом теле. Но сейчас о таких техниках ничего не известно, поэтому Создатели включают в свои миры алгоритм перевоплощения.

– А как этот алгоритм вообще связан с восстановлением? – Вертер продолжал возмущаться с таким видом, словно его друг был лично виноват в том, что люди умирают.

– Всё очень просто,– спокойно пояснил Антон,– смерть уничтожает ум, что позволяет сознанию Игрока слиться с сознанием Создателя. Слияние длится считанные мгновения, но этого оказывается достаточно, чтобы Создатель мог восстановить энергетику Игрока до положенного по статусу уровня. А затем сознание создаёт себе новый ум и снова воплощается.

– Прикольно,– Вертер одобрительно кивнул. – А Творцы, значит, сами справляются, им нянька в лице Создателя не требуется.

– Любое сознание рано или поздно исчерпывает свой запас энергии и обречено уйти на перевоплощение,– возразил Антон,– даже сознание Творца. Я уже рассказывал тебе, что существуют определённые реинкарнационные циклы, и избежать их действия невозможно. Только в нашем старом мире никто уже давно не доживает до конца своего естественного цикла, нас убивает карма.

– И как же она это делает? – в голосе Вертера Антон без труда уловил нотки разочарования. – Вынуждает тратить больше энергии?

– И это тоже,– подтвердил он,– но не только. Карма ведь действует и в посмертии тоже, она не позволяет сознанию создать прочное и надёжное тело, способное служить хозяину весь реинкарнационный цикл. Так что у нас с самого рождения обстоятельства не способствуют долгой жизни.

– Получается, у ангелочков условия воплощения заведомо более выигрышные, чем у нас, переселенцев,– вскинулся Вертер. – У них-то с кармой пока всё в порядке.

– Да, у ангелов больше шансов на долгую жизнь,– согласился Создатель,– но они быстро сравняют счёт, вот увидишь. Увы, мы очень не любим держать свои мысли и чувства под контролем, а потому создаём множество кармических отпечатков.

– Но ведь смерть физического тела для ангелочков не критична,– Вертер никак не мог смириться с такой несправедливостью. – Что же может их убить чисто теоретически?

– Дело не в ангелочках, а в алгоритмах мира Райдо,– Антон хитро подмигнул другу. – Ты тоже можешь выходить из тела, просто никак сам с собой не договоришься использовать эту возможность. Запомни, отправляет сознание на перевоплощение всегда только одно – критически низкий уровень энергии. Ангела тоже можно убить, выкачав из него энергию. Вспомни, как погиб Дэлвиг.

– Да, не спасла нашего ангелочка способность выходить из тела,– сокрушённо заметил Вертер.

– Грубые вибрации, ответственные за физическое тело, составляют лишь малую часть энергетической структуры,– Антон проигнорировал ехидное замечание друга и продолжил своё объяснение,– сознание и без них может спокойно существовать. Кроме того, ничто не мешает перераспределить энергию внутри структуры, превратив тонкие вибрации в грубые. Кстати, именно так Творцы и воссоздают свои физические тела. Что касается ангелов, то разрушение физического тела так же, как у людей, приведёт их к значительной потере энергии, но потеря эта будет не настолько критичной, чтобы отправить ангела на перевоплощение, поскольку речь идёт лишь о грубых вибрациях. В отличие от Творцов, ангелочки пока сами восстанавливать свою энергетическую структуру не умеют, это за них делаю я.

– Не понял,– возмутился Вертер,– тогда почему мы умирали в старом мире от болезней и ран?

– Таков уж алгоритм перевоплощения в том мире,– Антон успокаивающе похлопал друга по плечу. – Там триггером для ухода на перевоплощение является потеря именно грубой физической энергии. А чтобы исключить перераспределение энергии внутри структуры сознания, доступ к более тонким энергиями заблокирован, хотя и не полностью. Например, владея определёнными техниками, можно внушить себе всё, что угодно, в том числе и залечить рану или вылечить болезнь, можно даже омолодиться. Это есть ни что иное, как перекачка ментальных энергий в физическое тело. Но так мало кто может, этот процесс в нашем старом мире искусственно усложнён, и обойти запрет на перекачку энергии там непросто.

– Зачем же усложнять людям жизнь? – надулся Вертер. – Жалко ему, что ли, в смысле, Создателю старого мира?

– Нет, конечно,– Антон весело рассмеялся,– жадность тут ни при чём. Алгоритмы нашего старого мира, разумеется, здорово сокращают продолжительность жизни Игроков, однако в такой структуре есть своя логика. Тонкие энергии гораздо более мощные и ценные для сознания, чем грубые, и расходовать их таким варварским способом, перегоняя в физическое тело, слишком расточительно, проще отправить сознание на перевоплощение и сохранить тонкие энергии для будущей жизни.

– А тебе, выходит, не жалко ангельских тонких энергий,– хмыкнул Вертер.

– И мне жалко,– Антон хитро подмигнул другу,– только ангелы ведь и не расходуют тонкие энергии на восстановление своих физических тел, это я их восстанавливаю. Разве ты не заметил? А пока они меня дожидаются, то просто обходятся без тел, энергии для бестелесного существования у них достаточно.

– Гуманно,– согласился Вертер. – А почему же ты не скопировал земной механизм перевоплощения на Райдо? Не нужно было бы лично возвращать каждого облажавшегося ангелочка.

– Разве тебя никогда не угнетала жёсткая привязка к своему физическому телу? – вопросом на вопрос ответил Создатель. – Я просто дал моим творениям свободу.

Миры Творца

Сабин уже давно восстановил зрение своей гостьи, но не спешил привести её в сознание. Он лежал рядом с ней среди цветов эльфийского леса и наслаждался созерцанием её безмятежного лица и расслабленного тела. Сейчас ему вовсе не хотелось близости с этой женщиной, а хотелось просто любоваться ею, как любуются произведением искусства. Однако бессознательное состояние пациентки не могло длиться вечно, пора было привести её в чувство. Сабин сотворил одежду для неё и для себя, чтобы сразу же не вызвать неловкость у своей гостьи, и на всякий случай завязал ей глаза шарфиком. Мало ли, как она будет реагировать на свет после кромешной тьмы прошлых лет.

Ани пошевелилась, её пальцы привычно ощупали свои плечи и лицо, а потом пробежались по шелковистой траве, на которой она лежала.

– Не снимай пока повязку,– перехватил её руку Сабин, видя, что девушка потянулась к узлу на затылке.

– Зачем завязывать глаза слепой? – Ани печально улыбнулась, и тут же улыбка стекла с её губ. – Я что-то вижу,– испуганно прошептала она.

– Я вернул тебе зрение,– Сабин поднёс её руку к губам и нежно поцеловал,– только не спеши, тебе нужно привыкать постепенно.

– Это невозможно,– голос девушка звучал жалко, словно она просила не устраивать такой жестокий розыгрыш,– у меня практически нет глаз, там нечего лечить.

– Я же Творец,– усмехнулся Сабин,– и это мой мир, здесь я могу делать всё, что душе угодно.

– А можно воды,– попросила Ани,– у меня в горле пересохло.

Сабин вложил ей в руку стакан с водой, и девушка с жадностью осушила его буквально в один глоток.

– Давай, я сниму повязку, и ты попробуешь приоткрыть глаза,– предложил Творец,– или лучше сделать это в помещении, в полутьме. Впрочем, здесь, под деревьями нет солнца.

Она не ответила, только нерешительно кивнула. Повязка упала в траву, но Ани продолжала сидеть с закрытыми глазами, ей было страшно. Наконец она решилась и подняла веки, но тут же с криком закрыла глаза руками.

– Не бойся,– подбодрил её Сабин,– с твоими глазами всё в порядке, это ум никак не может адекватно проинтерпретировать непривычные образы и создаёт иллюзию, что тебе больно. Просто скажи себе, что всё в порядке, и открой глаза.

Долго уговаривать пациентку не пришлось, она аккуратно приподняла одно веко, потом второе, и наконец её глаза распахнулись. Несколько минут Ани завороженно осматривалась, а потом её взгляд остановился на Сабине. Она снова закрыла глаза и пробежалась кончиками пальцев по его лицу, так видеть ей было пока привычней. Он рассмеялся, и девушка сконфуженно заулыбалась.

– Пойдём, я покажу тебе мой мир,– предложил Творец.

Взявшись за руки, они пошли по тропинке вглубь леса. Прогулка затянулась до позднего вечера, потому что им то и дело приходилось останавливаться. То лесное озеро соблазняло их своей прозрачной глубиной, и нужно было обязательно искупаться, то на опушке леса вдруг обнаруживались заросли спелой малины, то им попадалась уютная беседка с накрытым для пикника столом, то мягкая шелковистая трава манила поваляться, причём без одежды. Но главное, Ани всё время приходилось закрывать глаза и познавать мир Творца наощупь, чтобы установить связь между новым и привычным способами восприятия.

В общем, день пролетел как один миг, а на ночь Сабин перенёс свою гостью в ангельский мир, где гораздо лучше было созерцать звёздный хоровод, в эльфийском лесу могучие деревья заслоняли небосвод почти полностью. Они лежали на берегу озера у хрустального водопада и смотрели на звёзды. Небо было безоблачным, а ночь безлунной, Творец постарался на славу, чтобы ничто не помешало его гостье наслаждаться зрелищем усыпанного мерцающими огоньками тёмно-синего небесного свода. Было очень тихо, только шелестела падающая в озеро вода, да цикады затянули свою вечернюю песню, даже ветер не шумел в густых кронах. Внезапно крона одного из деревьев засветилась, и на фоне толстых ветвей стал явственно виден небольшой домик. Ани от неожиданности вздрогнула и приподнялась, чтобы как следует разглядеть чудесное жилище.