Плотина Фараона

   Бабы наплакавшись замолкли, дети устав не галдели и вся эта колонна молча движущихся людей чем то напоминала похоронную процессию которая двигалась и двигалась на восток не останавливаясь для захоронения усопшего.

   Выступили они вовремя, Осия доложил, что флот Фараона на подходе к столице и может быть уже сейчас, верные Фараону войска вошли в столицу.

   Опасности того, что Фараон кинется в погоню, не было, так как основные силы Фараона отстали, включая его знаменитый отряд колесниц, который представлял серьёзную угрозу. Моисей надеялся, что пока Фараон соберёт свои силы в кулак и кинется догонять противника, они будут далеко в пустыне, куда без основательной подготовки Фараон не сунется.

   События последних дней до того опустошили Моисея, что он словно впал в спячку. Он равнодушно смотрел по сторонам, ни о чём не думал и на все вопросы регулярно подрежающего к нему за указаниями Осии, отвечал голосом, в котором не слышалось ни интонации, ни выражения.

   Только на третий день смерть старого еврея вывела Моисея из оцепенения. У медленно бредущего за повозкой еврея случился сердечный приступ, и он не издав ни звука, словно споткнувшись, упал лицом в дорогу. Боясь отстать от колонны, его сыновья быстро отнесли ещё три минуты назад живого отца в сторону, и закопали в наскоро вырытой ямке. Никого это не удивило, и не взволновала, как будто хоронили собаку, а не человека и колонна

   1.Библия. Исх.13:18

  даже не замедлила своего движения, удаляясь от свежего могильного бугорка всё дальше и дальше, и каждый в этой массе людей понимал, что это только начало и такие могильные холмики отныне будут отмечать путь колонны, куда бы она ни двинулась.

– А как меня будут хоронить, – подумал Моисей, – как великого фараона в сверкающей пирамиде или вот так, как этого старика в придорожной канаве? И если существует загробный мир, то еврейские или египетские боги будут судить меня после смерти?

   Думая об этом , Моисей вспомнил детство, когда ему и сыну Фараона Раму, старый жрец рассказывал о царстве мёртвых. Помниться, его поразило то, что после смерти человек переселяется в подземное царство, где, так же как и на земле, тепло и светло и где течёт такая же великая река как Нил, где такие же поля и виноградники. Но, говорил жрец, жить там могут только те, кто не делал зла живя на земле. Бог царства мёртвых Анубис(1), с телом человека и головой шакала, – говорил жрец, – встречает умершего у ворот царства и приводит его на суд справедливости, где его будет судить великий бог Осирис. Стоя перед ним, одетый в белую одежду умерший, должен произнести клятву о своей невиновности. Каждый египтянин знал эту клятву, и Моисей машинально повторил её в своём уме2:

   Я любил богов,

   Я любил фараона,

   Я любил родителей,

   Я любил людей,

   Я не убивал,

   Я не крал,

   Я не лгал,

   Я не завидовал,

   Я не был причиной слёз,

   Я не совершал зла.

   Выслушав умершего, – говорил жрец, – Осирис приказывал класть сердце клявшегося на весы, где противовесом служит богиня

   1.Анубис – согласно египетской мифологии, бог загробного подземного рая.

   2.Текст клятвы мёртвых был найден в одной из гробниц Египта.

   правды – Маат1. Равновесие весов показывало, что человек произнёсший клятву не лгал и был действительно добрым и хорошим человеком. Такому мёртвому даровалась вечная жизнь, и позволялось жить в царстве мёртвых. Если же сердце умершего перевешивало богиню Маат, то такой человек был злодеем живя на земле и в тот же миг, страшное чудовище с телом льва и головой крокодила проглатывало его.

   -Бр-р-р, – подумал Моисей, – лучше бы мне не попадать на суд египетских богов, моё сердце перетянет не одну сотню богинь Маат, да и к счастью я еврей и судить меня должен еврейский бог Иегова. Он добрый и всегда всех прощает и для Иеговы нет разницы убийца ты, подлец, мерзавец или добрый человек, он даёт прощение всем, кто верит в него2.

  Тут мысли Моисея приняли неожиданный поворот. Конечно, в деле объединения евреев покинувших Египет, Иегова должен стать краеугольным камнем в его планах! Но он не должен быть таким добрым и беззубым, каким его представляют евреи. Люди должны бояться его гнева и главный грех, за который он будет их жестоко карать – непослушание. А слушаться они должны ставленника Бога на земле, то есть меня. Круто! Значит, мне надо подумать о законах, которые я им дам якобы от имени бога и пусть только попробуют их нарушить! А египетскую клятву мёртвых я положу в основу закона.

  1.Маат-согласно египетской мифологии, богиня правды.

   От автора: Согласитесь, что клятва мёртвых как две капли воды напоминает нам десять заповедей Моисея, данных ему богом Иеговой для евреев. Не возникает никаких сомнений в очередном плагиате великого пророка. Можно с большой уверенностью предположить, что и остальные законы Моисей позаимствовал из египетской культуры.

   2.От автора: Повиновение и вера в бога являются красной нитью библии. Только верь, и бог простит тебя не зависимо кто ты, убийца, подлец, мерзавец. Взять любимцев бога – Моисея и царя Давида. Это же отъявленные негодяи, подлецы и убийцы. Ну и что?! Они верят, и значит, прощены за всё мерзкое, что они сделали. Невероятно справедливо!?

   А сцена из Нового завета, когда убийца висит на кресте вместе с Иисусом Христом? Стоило ему только сказать: – я верю, – как он тут же отправляется в рай! Достойная награда убийце!

Озарённый этой гениальной идеей Моисей повеселел и стал обдумывать тезисы своего закона.

   К вечеру, течение его мыслей нарушил шум паники возникшей впереди колонны. Неизвестно отчего колонна остановилась. Поднялся невообразимый шум кричавших в ужасе людей, плачь женщин и визг ребятишек. Вскоре подъехавший Осия поразил Моисея страшной вестью – впереди армия Фараона!

– Откуда она здесь? – с ужасом подумал Моисей, – неужели мне придётся сегодня умереть в этом проклятом месте, и я никогда так и не стану фараоном?

   Стараясь не выдать свой страх, Моисей приказал Осии рассказать всё по порядку.

– Видимо Фараон тоже в детстве в войну играл, – начал Осия, – умный в военном деле, почти как я. Он перехитрил нас и послал часть своей армии на перехват, заранее предполагая, что мы будем отступать. Причём Моисей, – спокойно говорил он, – эта часть его армии – колесницы! А я всё думал, почему флот пришёл к столице, а отряд колесниц нет. Теперь мне понятно.

   -Понятно ему теперь, – закричал объятый ужасом Моисей, – где раньше ты был, понятливый такой и что нам теперь делать?

   Осия не обратил никакого внимания на выпад Моисея в его сторону, у него видимо созрел какой-то план и он спокойно, с улыбкой слушал, как Моисей беситься. Подождав, когда Моисей дойдёт до последней стадии страха, Осия стал излагать свои соображения, причём он делал это как хороший актёр, мол, смотри Моисей какой полководец у тебя, со мной не пропадёшь.

   -У нас три возможности, – показывая Моисею три пальца, для большей понятливости начал он, видя, что Моисей совсем ошалел от страха, – первая, атаковать.

   -Ты в своём ли уме, – завизжал Моисей, – колесницы, это элита фараоновской армии и они в два счёта размажут нас по этой земле.

   -Правильно говоришь, – спокойно ответил Осия, – я тоже так думаю.

   -Вторая – повернуть на север в Филистимские земли.

   -И что? – спросил его Моисей, – сможем уйти от погони?

   -Нет, – подытожил Осия, – этот подвластный Фараону народ имеет хорошую армию и постарается доказать ему свою преданность. Они наверняка оповещены о событиях в Египте, и я уверен Филистимляне уже ждут нас на границе, что бы пленить и выдать Фараону(1)

   -Ну а третья возможность? – торопил Осию Моисей, – выкладывай.

   -Третья, – любуясь собой, проговорил Осия, – повернуть на юг в узкую долину между Красным морем и горами(2).

   -Ты идиот, – разочарованно воскликнул Моисей, – это капкан и оттуда нет выхода, подошедшая армия Фараона не спеша, передушит нас всех в этой мышеловке.

   -Ну, это мы ещё будем посмотреть, – передразнивая плохо говорившего по арамейски Моисея, – весело произнёс Осия.

   Моисей ничего не понимал и уставился на Осию.

   -Я знаю там одно место Моисей, – не спеша, наслаждаясь вниманием Моисея, – начал Осия, – где в хороший отлив и ветре с севера или востока можно перейти с одного берега на другой не замочив ног. Мне это место показали бедуины, когда я скитался в этих местах. Отливы существуют всегда, так что моли Моисей Бога, что бы он послал нам крепкий ветер. Ну, а на худой конец, – помолчав и дав Моисею, время переварить свой план, – продолжил Осия, – мы соорудим плот и только нас и видели.

   -А остальные? – словно не понимая, что ждёт в этом случае народ, – спросил Моисей.

   -А, что я обязан о каждом из них думать? – проворчал Осия, – мне бы свою шкуру спасти, она мне, почему – то дорога и, спохватившись, добавил, – и твою конечно.

   -Ну, Осия, – после недолгого раздумья проговорил Моисей, – если мы выкрутимся из этой передряги, то я тебя переименую. Будешь ты Иисусом. Иисусом Навином3. Поворачивай колонну на юг.

   1.Библия. Исх.13:17

   2.Библия. Исх.14:2,3

   3.Библия. Чис.13:17

  Глава 12.В боевом походе

– Сам же сказал, если не Наин и чей то другой сын защитят Египет, то кто? – думал Боби пробираясь по тихим, спящим улочкам к центру города. А ещё драться лезет, – с обидой вспомнил он, как отец хотел побить его сандалем. Вот доберусь до Мемфиса и совершу там подвиг, тогда узнаете, какой я храбрый. Тут Боби представил, как он мужественно сражается с врагами Египта, против сотни врагов. Нет, лучше с тремя сотнями погромщиков. Нет, ещё лучше с пятью сотнями врагов. Вот он добирается до самой гущи сражения, где враги вот- вот доберутся до окружённого Фараона. Фараон уже не в силах сдерживать натиск противника, а его охрана полностью перебита. Положение критическое, но в этот самый важный момент появляется он, Боби и спасает Фараона от не минуемой гибели. Победа одержана, и все ликуют, но в этот момент притворившийся мёртвым враг вскакивает, страшный такой и бросает копьё в Фараона. Никто не сумел помочь Фараону, и только он, Боби, закрывает фараона своей грудью. Тут Боби представил, как его убитого этим копьём везут к маманьке, как самого – самого великого героя Египта и все люди по дороге плачут, бросают на повозку цветы и жалеют мёртвого Боби.

   От придуманной им сцены, Боби зашмыгал носом, и ему самому стало так жалко себя, что слёзы выступили из глаз.

– Вот папанька, – подумал он, – узнаешь тогда, как драться сандалем.

  Но умирать ему совсем не хотелось, и он стал обдумывать ситуацию, когда копьё врага не убило его совсем, а только ранило и он, поправившись становиться самым известным человеком Египта. Конечно же, Фараон наградит его и предложит жениться на какой-нибудь там принцессе из рода фараонов, может даже на заморской королеве, но он откажется. Боби давно уже нравилась дочка бедного рыбака Рабсака и он, подумав, решил, что ни за что не променяет её хоть на десять принцесс. Тут Боби стал представлять, как он герой Египта, вернётся домой на боевой колеснице и тогда эта строптивая девчонка сразу влюбиться в него и папанька устроит им хорошую свадьбу.

   Мечтая, Боби не заметил как очутился в центре города, где солдаты и горожане заканчивали последние приготовления к походу. Сидя в тёмном уголке между забором, и каким то ящиком, Боби наблюдал за суетящимися людьми. Наконец он выбрал цель. Это был походный фургон, в который солдаты укладывали мешки с овсом на корм боевых лошадей. Выждав удобный момент, Боби махом заскочил в фургон и как мышь забился в нишу между мешками. Стараясь не дышать он тихонько лежал и даже тогда, когда солдат забросил в фургон мешок, который придавил его, Боби не издал ни звука. Наконец сборы были закончены и продовольственный обоз, не дожидаясь выступления боевых колесниц, тронулся в путь. Не прошло и половины часа, как от монотонного покачивания и навалившейся на Боби усталости от переживаний за Фараона и Египет, он незаметно для себя заснул.

   Когда он проснулся, то солнце уже было высоко. Духота проникла под холстину, покрывающую фургон, и нестерпимо захотелось пить.

   Эх, балда, – ругал себя Боби, – а пить то я и не догадался с собой взять.

   Стараясь не думать про воду, он стал осматривать своё прибежище. Фургон был небольшого размера и лёгкой постройки, что позволяло ему довольно быстро двигаться с таким расчетом, чтобы далеко не отставать от отряда боевых колесниц и, догнав его снабдить людей и лошадей провизией и водой. Осторожно пробравшись к переду фургона, Боби сквозь щёлку в холщовой перегородке отделяющей фургон от кучера, пытался разглядеть человека управляющего лошадьми. К сожалению, кроме спины кучера ничего нельзя было увидеть? и Боби полюбовавшись на эту спину, полез к заду фургона, который также был закрыт накидкой, чтобы пыль не проникала в фургон. Сделав щёлку, Боби увидел, что за его фургоном движется такой же фургон, а за ним ещё, ещё и ещё и эта цепочка фургонов уходила далеко назад. Долго понаблюдав за движением фургонов, Боби развалился на мешках? и стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Очень хотелось пить? и Боби подумал, что кучер, наверное, ещё больше хочет пить, чем он, так как сидит на открытом солнце и глотает пыль, поднятую впереди едущими повозками.

– Значит где – то здесь должна быть вода, – подумал Боби и решил обследовать фургон. Не успел он подумать об этом, как передний полог откинулся, и показалась фигура кучера. Это был воин лет пятидесяти с неприветливыми, как показалось Боби глазами. Не замечая Боби, который всем своим телом прижался к мешкам, кучер, держа, вожжи в левой руке, откинул в сторону ближайший к нему мешок и достал из под него пузатый, как арбуз, кожаный мешок – бурдюк. Открыв деревянную пробку зубами, кучер стал жадно пить из него воду, и Боби увидел, как его кадык заходил вверх и вниз, а на грудь полились струйки воды. Наблюдая это, Боби машинально делал глотательные движения горлом, но кроме пыли ничего не проникало в его желудок. Наконец, дождавшись, когда кучер вдоволь напившись заткнул бурдюк и бросив его на мешки исчез за перегородкой, Боби рванулся к столь желанной воде и схватив бурдюк стал жадно пить.

– Какая же всё – таки вода вкусная, – подумал он, – и почему я раньше не замечал этого.

   От скуки, Боби решил перекусить и развязал рыбацкий мешок. Еды было не так много: две лепёшки, луковица и несколько фиников. Не думая о будущем, Боби съел всё за исключением луковицы и, напившись вкусной воды из кучерских запасов, стал думать о доме. К его удивлению, не смотря на то что, он уже взрослый, ему захотелось домой к маме.

  -Ох, и влетит мне, когда я вернусь. Не знаю как маманька, – подумал Боби, – а отец то меня обязательно вздует, может даже сандалем.

  Спастись от взбучки можно только одним способом – стать героем. Думая об этом, Боби задремал. Ему приснилось, как будто он вернулся домой, и добрая маманька стала целовать его. Потом появился сердитый отец, который почему – то не захотел его целовать, а схватил за плечи и стал сильно трясти приговаривая: – Откуда ты взялся негодный мальчишка.

   От этой тряски или от страха перед отцом и его сандаля, Боби проснулся и к ужасу увидел, что это кучер, а не отец, склонившись над ним, трясёт его за плечо приговаривая: – Откуда ты взялся негодный мальчишка в моём фургоне.

   Оказалось, что обоз остановился на короткий привал, поесть людям и напоить лошадей. Кучер фургона, где расположился Боби, напоив лошадей, полез в фургон, где всегда в походе укрывшись от палящего солнца, перекусывал. Здесь то он и обнаружил к своему удивлению спящего мальчишку.

   Затравленно поглядывая на него, Боби рассказал ему, что его брат Наин, лучший лучник Египта и вообще всей земли, служит стрелком у самого большого начальника фараоновской армии командующего боевыми колесницами, поэтому он тоже решил пойти воевать, что бы в случаи, если понадобиться его помощь, спасти Наина и Фараона.

   -А ты подумал о родителях сопливый вояка? – сердито спросил его кучер. Ты подумал, как они сейчас мечутся по городу, разыскивая тебя, негодный мальчишка?

   Тут последовала команда трогаться и не успевший покушать кучер, взяв кусок вяленого мяса, полез на своё место.

   -Сиди здесь как мышь, – приказал он Боби, – а не то я тебя кнутом. Ночью, когда мы догоним отряд колесниц, я отведу тебя к твоему брату, и пусть он решает, что с тобой делать. А если ты наврал мне про него, то я запрягу тебя вместо моих лошадей.

   Глава 13.Братья

   Не прошло и двух часов, как Наин убедился, что езда на колесницах не соответствует тому романтическому ореолу, что окружает эти элитные фараоновские войска.

   Несмотря на то, что колесницы двигались походной скоростью, приходилось всё время крепко держаться за поручни, чтобы нечаянно не вывалиться из колесницы и Наин с ужасом представил себе, что случится с ним, если возничий пустит лошадей на полную, боевую скорость.

– Как же стрелок умудряется стрелять и бросать дротики, не держась за поручни, – думал Наин морщась от тряски и глотая поднятую лошадьми пыль, – у него, что четыре руки, двумя держится, а двумя стреляет?

   В отличии от него, Айс казалось, прирос к колеснице и не обращал никакого внимания на тряску. Его тело принимало нужное положение автоматически, словно по велению волшебной палочки.

   Несколько раз, обернувшись назад, он с ухмылкой смотрел на Наина и его тщетные попытки выглядеть достойно, воин позвал его стать плечо к плечу и начал учить Наина уму-разуму.

   -Самое главное в нашем деле, – начал он, – это научиться управлять лошадьми. Если я сейчас доверю тебе вожжи, то не пройдёт и несколько минут, как даже на этой походной скорости, ты перевернёшь колесницу. На эту науку уходят годы и более или менее опытным возничим считается тот, кто отъездил на колеснице не менее трёх лет. Пока я правлю, тебе это не грозит, твоя задача стрелять. Как это делать при такой тряске? Не переживай, поверь мне, ехать в колеснице не держась, ты научишься быстро, не пройдёт и несколько часов, как твой организм привыкнет к этой, как тебе кажется, сумасшедшей тряски, и твоё тело научиться держать баланс независимо оттого, что ты делаешь, просто стоишь и болтаешь со мной, стреляешь или бросаешь дротик.

   Наин недоверчиво улыбнулся Айсу и представил себя гордо стоящим в колеснице, когда она неслась во весь опор. Не успел он полностью распрямить спину, как очередная кочка доказала ему, что если он и научиться ездить в колеснице как все остальные, гордо и непринуждённо, то не так скоро, как обещает Айс.

– В бою, – продолжил свой урок Айс, – ты должен слушать мои команды. Их всего две, так что тебе не надо напрягать память, чтобы их запомнить. Первая команда – левый борт, ну а вторая – правый борт. Всё просто, когда я крикну правый борт, ты должен, ты обязан переместиться туда и стрелять оттуда, а при команде левый борт, ты естественно обязан мигом быть там и стрелять оттуда. Всё дело в том, что мне, стоящему впереди всегда лучше видно, откуда нам грозит большая опасность. Просто, не так ли?

   -Просто, – ответил Наин.

– Ну, если ты согласен, что это просто, – сказал, улыбаясь Айс, – начнём тренировку.

– Правый борт, – вдруг заорал.

  Наину ничего не оставалось, как выполнить команду командира и на полусогнутых ногах перейти на правый борт. Не успел он выполнить первую команду, как тут же последовала другая: – Левый борт.

   Так продолжалось несколько часов, и Наин потерял счёт времени. Ему казалось, что он как та дрессированная обезьяна прыгает в этой проклятой колеснице и конец его мучений не предвидеться в ближайшем времени. Наконец Айс остановил колесницу, что означало привал. Наин, на полусогнутых, ватных ногах сошёл на землю, и ему показалось, что лучше, чем ходить по земле ничего на свете не может быть. На привале, воины, свидетели Наиновской тренировке, весело и беззлобно подшучивали над Наином. Наин через силу улыбался, а они, смеясь, вспоминали, как когда-то сами первый раз очутились в колеснице и их так же как Наина тренировали держать баланс.

   Привал был недолгий, люди наскоро поели лепёшек и, напоив лошадей, отряд продолжил путь. Толи оттого, что Наин отдохнул, толи оттого, что его тело привыкло к этой сумасшедшей тряске, но после привала он почувствовал себя намного лучше. К его удивлению, тело словно стало существовать отдельно от его сознания и машинально, без команды из мозга, стало реагировать на тряску, пружиня и изгибаясь в нужный момент. К вечеру Наин совсем освоился в колеснице, и страх вывалиться из неё под смех людей испарился и Наин, как важный гусь, гордясь собой, ходил по колеснице и, подражая Айсу, из-под руки смотрел вдаль.

   С наступлением темноты Айс остановил лошадей и приказал готовиться на ночлег. Весь день отряд двигался на северо-запад, и Наин никак не мог взять в толк, как Айс собирается атаковать столицу, которая находилась на юго-западе и к тому же на противоположном берегу Нила.

– Может, от свалившегося на меня счастья освободить столицу от мятежников я совсем обалдел, и не понимаю где север, а где юг, – подумал Наин и, решившись, спросил Айса.

   Айс, не привыкший к вопросам со стороны солдат, вначале рассвирепел от вопроса Наина, куда они движутся, но, вспомнив, что Наин не солдат, а доброволец, нехотя решил объяснить. Вначале он рассказал Наину целую проповедь из правил для солдата, где категорически запрещалось спрашивать командира о предпринимаемых им действиях, и только потом Айс сказал, что они движутся на Ефам.

   -А как же Фараон? – воскликнул Наин.

   -Завтра флот подойдёт к столице и Бен, главный полководец Фараона, освободит столицу. Затем подойдёт армия и освободит весь Египет.

   -А мы тогда куда идём? – не понял Наин.

   -У нас другая задача, тебе гражданскому лицу не понять решений военных, – ответил Айс, – я не буду объяснять тебе что мы должны сделать, но я обещаю тебе хорошее сражение в будущем, так что не переживай за упущенную возможность отличиться. И больше никогда не задавай мне вопросов по службе, понятно?

   Стали прибывать посыльные, и Айс занялся своими проблемами: доклад разведки, доклад караульной службы, обоз и ещё другие важные дела и только через час он стал укладываться спать.

   -Ты что не спишь, – спросил он удивлённо Наина, – будь моя воля, я бы давно седьмой сон смотрел. Часа через четыре, подойдёт обоз, и тогда тебе некогда будет спать, надо будет поить, и кормить лошадей. Ложись, я не хочу что бы ты завтра из колесницы на ходу выпал!

  Он достал из колесницы кусок войлока и, расстелив, тут же захрапел. Наин тоже прилёг, и ему показалось, что он только закрыл глаза, как прозвучала команда: – Обоз.

   С трудом продрав глаза, Наин стал принимать овёс, поить лошадей и ругать себя за то что не лёг спать раньше. Спустя пять минут он окончательно пришёл в себя и только ёжился от утренней прохлады. Всё что он делал, было ему привычно и не оставляло большого труда и даже лошади слушались его, как своего хозяина.

– Что значит военная дисциплина, – подумал Наин, даже лошади не брыкаются. Закончив возиться с лошадьми, Наин только хотел прилечь, чтобы доспать оставшиеся минуты до выступления, как увидел, что к нему приближается воин ведущий за руку его брата.

– Что я на ходу сплю? – подумал Наин, протирая глаза, так как со всей очевидностью было ясно, что Боби никаким образом не мог появиться здесь. Но это был не сон, и Боби радостно взвизгнув, бросился ему на шею. Ошарашенный его появлением, Наин никак не мог взять в толк, почему его брат находиться здесь.

– Вот он мой брат, – показывая на Наина, проговорил воину довольный Боби, – а ты говорил, вместо лошадей запрягу.

   Разбуженный на несколько минут раньше положенного, недовольный Айс хотел дать нагоняя шумевшим и уже приподнялся на локте, чтобы обрушиться на них, как увидел кучера молча наблюдавшего картину встречи двух братьев.

   -Эй, Генат, – воскликнул он, обращаясь к кучеру обоза, – кого ты сюда привёл, и что это всё значит? Отойдя от еле горевшего костра, Айс и Генат стали оживлённо беседовать, и по их довольным голосам можно было догадаться, что они хорошо знают друг друга и рады встрече.

   Боби перескакивая с одного места на другое, рассказал Наину про свой побег на помощь Фараону и тем самым так озадачил его, что он и не знал, что делать дальше, а Боби видя его нерешительность, стал умолять его взять к себе в колесницу.

   -Наинчик, – хитрил он, – поговори с командиром, я всё буду делать, только возьмите с собой. Если вы оставите меня здесь, то я никогда не найду дорогу домой и пропаду. Что ты тогда маме скажешь? Точно пропаду. Умру с голоду, а папанька тебя сандалем за меня взгреет. Ну, Наинчик, ну поговори с командиром.