Камни памяти. Быть знаменитым…

– Ну вот, в такую идиллию влез. И не разулся! – Сашка рассмеялся. – Но да, ты прав, надо во всем этом разобраться, есть в нашем треугольнике какая-то загадка…

Глава 16

Поверхностный осмотр

– Слушай, Коль, а тебе не кажется, что мы что-то не то делаем? Я бы даже сказал, вообще не то…

Уже больше часа мальчишки, вооружившись старенькой ржавой саперной лопатой, стоя на треугольном камне, счищали насыпавшуюся на него сверху почву. Смесь земли и глины, усиленная множеством корней совершенно не желала поддаваться. Каждую горстку приходилось отвоевывать, каждый квадратный сантиметр очищенной от земли поверхности стоил огромных усилий.

– Я тебе сразу сказал, что эта лопата никуда не годится, ее разве что на металлолом сдать!

Казалось, камень большой, площадка ровная – все условия для плодотворного труда, но работать в четыре руки не получалось. Специфика треугольника. Чем дальше от берега, тем меньше свободного пространства, а отсюда опасность. Легко не рассчитать, промахнуться и добро пожаловать в воду. Плюс ко всему шанс ненароком задеть товарища, но дело даже не в этом, просто обилия инструмента не наблюдалось, вот и копали по очереди.

В тот момент трудился Сашка. Он несколько раз ударил острием сверху по пересохшей земле, облепившей мощный корень, намереваясь перерубить его, но в результате только слегка поцарапал кору.

– Да не в лопате дело. Хотя согласен, она старая и тупая, – он отбросил бесполезный инструмент и сел рядом с товарищем. – Я не о том. Вот объясни мне, зачем мы копаем и что намереваемся откопать?

– Сань, ну ты даешь! Только начал, а уже увиливаешь!

– Нет, я не увиливаю. Вспомни, в той твоей записке как сказано? Вход в камне. Понимаешь, в камне! А мы что делаем? Я вообще не понимаю, почему ты решил, что надо что-то рыть! Вон куда нам надо! – Сашка поднял обломок кирпича и постучал по гладкой каменной поверхности.

– Ну, я подумал, что ход начинается над ним, возможно, за ним. Вот и… – неуверенно ответил тот. – Это как вариант.

– Вариант, но далеко не лучший. Я же предлагаю воспринимать слова записки буквально. Камень – вход, а вход в камне! Дверь в нем имеется, просто мы не знаем, как ее открыть.

– Дверь? – Коля с сомнением осмотрел горизонтальную плоскость, наклонился, увидел свое отражение в спокойных водах. – Ладно, а где она? Читал, бывают старинные ходы с автоматическими запорами. Нажмешь чего-нибудь, и механизм срабатывал, но здесь и нажать-то нечего. К тому же никакого намека на двери нет. Не гномы же ее высекли и заклятие наложили…

– Нам как-то в школе рассказывали, что почти девяносто процентов объема айсберга находится под водой. Понимаешь, к чему я веду?

– Ну да ты хочешь сказать…

– Именно. Нырнуть надо и посмотреть, что в глубинах скрыто. Попробуем?

– Если честно, как пловец я не очень…

Сашка насмешливо посмотрел на друга, потом скосил глаза на водную гладь, пожал плечами и весело сказал:

– Так плавать и не надо. Задача состоит в том, чтобы нырнуть, а это любой топор умеет, – он снял футболку, несколько раз энергично взмахнул руками. – Водичка, конечно, не парное молоко, но это ладно. Учись!

Как искусный ныряльщик Сашка подпрыгнул, в полете сделал что-то похожее на сальто, беззвучно и практически без брызг исчез под водой. Коля склонился над бездной вод, поглотившей друга, и принялся мысленно считать секунды. На двадцать пятой вода расступилась и из нее поплавком вылетела рыжая голова. Коля опустил к воде толстую ветку с множеством сучков, довольно сносно заменившую лестницу и вскоре Сашка был наверху.

– Ну что там, – Коля дрожал не хуже товарища, но только не от холода, а от нетерпения.

– Слушай, а вода просто ледяная!

– Да нет, дверь, она есть?

Сашка на секунду перестал стучать зубами, приложил указательный палец к губам, демонстративно огляделся.

– Так нашел или нет?

– Тихо! – прошептал Саша. – Это наша тайна, наши сокровища…

– Да ну тебя, все шутки шутишь. Я серьезно спрашиваю.

– А если серьезно, то ты не поверишь, ЕСТЬ!

– Тогда чего же мы ждем?

– Это ты ждешь, лично я сохну и отогреваюсь. В общем и целом ситуация такова. Тут обрыв метров пять, никак не меньше. Камень ровный, гладкий, а на глубине в полтора моих роста она! Правда, не дверь, скорее, пещера. Я заглянул внутрь – камера метра полтора на метр. Наверху воздушный карман, – дрожа, шептал Сашка. – Забраться можно, но фонарик нужен и обязательно прочная веревка.

Глава 17

Под водой и под землей

Солнце слегка приподнялось над горизонтом. Один из самых первых его лучей пробежал по деревянной стене принадлежавшего деду Ивану старого сарая, нащупал щель между досок и ловко проник внутрь. Разрезая полутьму, играя отблесками на бесчисленных пылинках амбарного микромира, он медленно прополз по стене. На мгновение задержался на вертикальной деревянной балке. Случайно наткнулся на начищенную до блеска керосиновую лампу, отразился от нее, чуточку поплутал и влетел просто в прикрытый глаз дремлющего петуха. От неожиданно яркого света тот моментально проснулся, захлопал крыльями и громко закукарекал. Мотнул головой, стараясь согнать навязчивый солнечный отблеск, но не рассчитал и шумно свалился с помоста. Тут-таки пробудились и куры. Закудахтали они, насмехаясь над неудачной попыткой проспавшего петуха разбудить солнце, посудачили, переглянулись и снова затихли.

Кусты, растущие вдоль тропинки, что пробегала мимо шумного сарая, зашевелились. Ветки раздвинулись, наружу выглянуло густо обсыпанное веснушками лицо в обрамлении насыщенно-зеленой листвы. Мальчишка. Он мигнул глазами, повертел головой, осмотрелся. Замер, уловив движение – вдоль забора медленно и как бы пошатываясь, двигалась сгорбленная фигура. Густая черная тень прыгала по серым от времени доскам забора, сливалась с ними, принимая весьма причудливые формы. Неизвестный шел медленно, ступал осторожно, изо всех сил стараясь не выдавать своего присутствия, но вдруг споткнулся и по-детски высоким голосом вскрикнул. Первый, который прятался в кустах, быстро сдвинул ветки, наклонился, пряча лицо, ничуть не беспокоясь о том, что тем самым выставляет на всеобщее обозрение яркую рыжую шевелюру.

– Сань это ты? – прошептала тень у забора.

– Коль это ты? – эхом отозвались заросли.

Тень отделилась от досок и растеклась по пыльной тропинке. Коля, а это был именно он, быстрым шагом подошел ближе. Остановился у куста. Все еще сонный, но уже достаточно бодрый, он был готов к любому развитию событий. Спортивный костюм должен был защитить от утренней прохлады и согреть после «купания», а в настоящем армейском вещмешке уместился небольшой запас провизии, на случай если вылазка затянется.

Ветки дрогнули и раздвинулись, из кустов выглянул Сашка. Он быстро огляделся, убедился, что поблизости никого кроме них нет, выбрался на дорожку.

– Привет, чего это ты в зарослях прячешься? – спросил Коля. – Мы ведь договорились встретиться на камне.

– Так я же это, – крепко пожимая руку другу, ответил Сашка, – для конспирации, ну чтоб надежнее было. Из дому вышел и сразу где пустырями, а где и огородами. Остановился проверить, не следит ли кто. Замаскировался, не представляю, как ты вообще смог меня заметить!

– Легко! Иду, значит, смотрю куст весь зеленый, а прямо посредине что-то ярко-рыжее, ну думаю, пожар! Надо что-то делать, заливать. Рванулся с места, чуть не упал. Подбежал ближе, присмотрелся – ты. Конспиратор!

Сашка недоверчиво посмотрел на товарища, заметил улыбку, что упорно пробивалась сквозь напускную серьезность. Скривился, махнул рукой.

– Да ну тебя! Пошли уже, – он наклонился, пошарил в траве и поднял огромную кирку – заостренную с двух сторон железку на длинной (чуть не в свой рост) изъеденной короедом ручке. Схватился обеими руками, замахнулся, положил инструмент себе на плечо.

– А это еще зачем? – искренне удивился Коля.

– На всякий случай, мало ли, вдруг придется стены пробивать. Все, хватит стоять, выдвигаемся!

Друзья вышли на тропинку, спускающуюся к памятному камню. Сашка пошел первым, Коля подождал, пока впереди перестанут шелестеть кусты. Услышал звонкий звук удара – кирка нашла себе место, можно идти.

Подготовка к операции «Погружение» продолжалась. Как оказалось, «стенобитный инструмент» был далеко не единственной «полезной вещью» припасенной «на всякий случай». Еще с вечера Сашка притащил на пятачок у реки массу всего интересного. К утреннему приходу мальчишек на камне лежали: лопата (та самая, тупая), толстый лом с загнутым одним концом (какой был), тяжеленный колесный диск (а вдруг пригодится!) и небольшая деревянная чурка (проходил мимо, смотрю, лежит вот и прихватил). Кроме металлолома и просто хлама на участке, отвоеванном у терна, нашлось место и кое-чему действительно полезному. К примеру, на ветвях колючего кустарника висела длинная веревка, на которой через каждые двадцать сантиметров был завязан узел. Ну а довершали картину аккуратно сложенные в стопку кирпичи с брошенной на них доской, такая себе скамейка для уставших «водолазов»…

Коля достал из рюкзака два фонарика, поочередно их проверил и спросил:

– Спускаемся?

– Нет, погоди. Это еще не все!

Сашка взял веревку и прошелся по поверхности каменного «треугольника». Примерил ее к лому, диску, к лопате, огляделся, кивнул. Повернулся спиной, забрался в густой терновник, обмотал несколько кустов, завязал узел. Дернул несколько раз, чтобы убедиться в надежности крепления, довольный кивнул. К другому концу привязал колесный диск, подкатил его к краю и бросил в воду. Веревка натянулась как струна.

– Это для удобства и безопасности. Плюс – тебе не придется ни плавать, ни нырять. Знай себе держись да перебирай узлы, – рыжий довольно улыбнулся. – Пожалуй, все. Я иду первым ты по готовности! Да, надеюсь, контейнеры для одежды не забыл? Не думаю, чтобы внизу было жарко…

Коля покопался в рюкзаке, извлек два полиэтиленовых пакета с застежками. Один отдал товарищу, во второй начал упаковывать свои вещи.

– Хочется верить, что мы ничего не упустили, – пробормотал Сашка.

Он огляделся, кивнул своим мыслям, схватил зубами пакет и подошел к краю камня. Спустился, повис на одних фалангах. Через секунду разжал пальцы и беззвучно исчез под водой. Коля застыл, тщетно пытаясь успокоить свое сердце, что стремилось выскочить из груди. Его била дрожь. В нем разрастался страх, планомерно переходящий в настоящий ужас. Возможно, он так и не смог бы себя заставить последовать за товарищем, но тут отчетливо прозвучал голос, идущий в самом прямом смысле из-под земли:

– Давай сюда, тут так интересно!

Вода оказалась не просто холодной, она была ледяной, но это еще куда ни шло. Хуже всего был все усиливающийся страх, парализующий, сковывающий волю. Стараясь перебороть зловредное чувство, мальчик закрыл глаза, набрал полные легкие воздуха, крепко схватил веревку и попытался погрузиться в толщу вод. Тут надо сказать, что он не до конца был честен, когда сказал что плавает «не очень», он вообще не держался на воде, к тому же изрядно ее побаивался.

Перебирая руками узлы, Коля планомерно приближался к цели, которую не видел. Пусть река и старалась вытолкнуть мальчишку вместе с импровизированным якорем на поверхность, он не сдавался и скоро нащупал верхнюю кромку прямоугольного проема. Казалось, все получилось, самое страшное позади, но нет. Он замер, он растерялся, волнами накатывала паника. Одна рука намертво ухватилась за острый угол камня, другая не менее надежно удерживала веревку. Совладать с упрямыми конечностями не получалось, а воздух в легких стремительно заканчивался.

Чьи-то пальцы схватили мальчишку за запястье. Он дернулся, с силой выдохнул, пытаясь закричать. Рывок. Еще один. Глаза открылись, но практически ничего не увидели. Были неверные очертания чего-то темного на фоне чуть более светлой зелени вокруг…

Голова мальчишки поднялась над водой. В глаза ударил удивительно яркий свет слабенького фонарика. Глубокий вдох и его снова потянуло под воду.

– Да отпусти ты уже веревку! – то ли услышал, то ли решил, что слышит он. Пальцы послушно разжались, вода моментально вытолкнула неопытного водолаза на поверхность. Он глубоко вдохнул. Раз-другой. Огляделся, отчетливо ощущая, как любопытство вытесняет страх, что недавно буквально властвовал над сознанием. – Ты что тонуть собирался? Еле тебя втащил…

– Я же говорил, не очень я плаваю…

– Понятно. Давай руку, помогу. Располагайся, осваивайся. Здесь у нас нечто вроде шлюзовой камеры. Тут небольшой фрагмент почти настоящего пола, а в дальнем углу лаз имеется. По сути, нам осталось только выяснить, куда он ведет. Ты готов?

В свете фонарика Коля огляделся. Треугольная комнатка высотой не более метра. Гладкий каменный пол, в одном из углов, обращенных к берегу темнела дыра. Камень в ее направлении слегка вымыла вода, наверняка через лаз уходили ее излишки, все-таки раньше уровень реки был существенно ниже. В третьем углу, том, что выходил к реке, матово блестела вода. Своеобразный маленький бассейн, а точно посреди него, чуть заметно покачиваясь, плавал пакет. Колина одежда, которую он выронил в борьбе со своими страхами, хорошо все-таки, что внутри оставался воздух.

Пока Коля одевался, Сашка уже забрался в лаз. Подмигнул товарищу и быстро исчез в темноте. Скоро из-под земли доносились восторженные крики, похоже, юного искателя приключений радовало все, что он там видел.

Луч фонаря высветил любопытную конструкцию – внизу была своеобразная лестница. Просто детская горка, но на ней примерно через каждый метр имелся порожек, такой себе «лежачий полицейский», призванный не позволить съезжающему сильно разогнаться…

Спустились без проблем. Огляделись.

Длинный коридор, уходящий в темноту и неизвестность. Прочное все и надежное. Стены обложены известняком, судя по его виду, работал неизвестный каменщик не менее сотни лет назад. Слегка наклонные плоскости, наверху очень даже симпатичный полукруглый свод. В общем же и целом конструкция вызывала доверие и не пробуждала ни страхов, ни дискомфорта. Этому же способствовал и воздух. Сухой и достаточно чистый в нем лишь немного чувствовался легкий привкус плесени.

Мальчишки переглянулись и, аккуратно ступая, пошли вперед, к скрытой во тьме тайне подземелья. Первое время шли молча. Любой шорох, любой отголосок усиленный многократным эхом пугал, настораживал и заставлял боязливо оглядываться. Казалось, звук проносится по бесконечному коридору и где-то вдали налетает на непреодолимое даже для него, бесплотного, препятствие. Не гаснет он, летит обратно, нарастая, преломляясь на множестве неровностей каменных стен, смешивается со звуками, которые вернулись раньше, превращается в сплошной угрожающий гул.

Спустя полчаса Сашка, беспокойная натура которого не терпела молчания, не выдержал. Он сложил ладони рупором и громко закричал:

– Эге-ге-ге!

Его «ге-ге» полетело вперед, затихая. Ребята непроизвольно остановились, на секунду воцарилась тишина еще более пугающая, чем наполненное звуками пещерное эхо. Мгновение и безмолвие взорвалось громким веселым смехом, заразительной какофонией, в которую превратился страшный крик, многократно отразившись от каменных стен. Удержаться было трудно и мальчишки дружно расхохотались.

– Веселое тут оказывается эхо, – сквозь смех закричал Коля. Рукотворная пещера понесла его слова, смешала с каменным смехом и вернула новым еще более заразительным хохотом.

Скоро все надоело. Однообразие угнетало. Скучно это – ход совершенно прямой, ни поворотов, ни ответвлений, ни дверей, ни намека на таковые. Плюс ощущение толщи грунта над головами, не самое приятное оно…

Мальчишки устали. Не сговариваясь, выбрали участок коридора, присели под стенами друг напротив друга и синхронно выдохнули. Сашка покачал головой, посветил в пол, подобрал маленький камешек. Повернулся к стене и нацарапал на ней стрелку, обозначив направление движения. Довольный кивнул.

– Гаси свет, Коль, будем батарейки экономить.

Тоннель погрузился во тьму, абсолютную, густую и беспросветную.

– Жаль рюкзак не захватили, – пробормотал Коля. – Бабуля нам пирожков напекла. Можно было привал с перекусом устроить.

Сашка не ответил. Он закрыл глаза и изо всех сил попытался восстановить в воображении приятную до восторга фантазию – толпу рыцарей с полными ведрами золота. Пытался изо всех сил, но вот странность, казалось, все условия: темно, настоящее подземелье, атмосфера, а ничего не получается! Потерялись где-то «доставщики золота», не иначе как заблудились во тьме…

Снова включились фонарики – надо продолжать. Уже без недавнего энтузиазма друзья побрели дальше, но не прошли и сотни шагов, как коридор закончился. Внезапно. Свет фонариков вырвал из темноты каменную стену, что пересекала тоннель.

Мальчишки переглянулись.

– Пришли, называется! – выпалил Коля.

– Что и это все? – спросил неизвестно у кого Сашка. – Шли, шли и наконец, пришли!

Занимательная стена. Гранит. Сплошной. Не видно в нем стыков, щелей – просто каменный массив. Вообще создавалось впечатление, что неведомая сила вдавила огромный валун в давно построенный тоннель. В пользу этой версии свидетельствовал песок, небольшими барханами просыпавшийся на пол и множество трещин в известняке. На самой же преграде ни царапины, а вот фактура то ли стены, то ли опять-таки валуна так та и вовсе наводила на размышления…

– Похоже, здесь обвал был… – Сашка поднял маленький обломок известняка. – К тому же я догадываюсь, что именно обвалилось.

– Тот камень, что мы видели в парке, «пирамида».

– Точно. Следовательно, мы знаем, где находимся.

– Подожди, получается, мы прошли под рекой?

Сашка пожал плечами:

– Наверное. Да и почему нет? Сколько мы скатывались по «лестнице», кто его знает! Одно обидно – шли, старались, а результат!

Он повертел обломок в руке, тяжело вздохнул и с силой бросил его в стену. Послышался звук удара, шлепок падающего камешка и тут раздался оглушительный грохот взрыва. Друзья, не сговариваясь, бросились бежать. Отблески фонариков прыгали по стенам, полу и потолку. Вслед мальчишкам спешило эхо. Вот только не смеялось оно, порождая веселье, а разносило рокот, мощный и с каждой секундой все усиливающийся.

Как-то слишком уж быстро они добежали до начала тоннеля. Бросились на «лестницу». Поползи наверх. Примерно на половине подъема Коля остановился, оглянулся, и выпалил:

– Слушай, Сань, а от кого и куда мы так бежим?

– Не знаю, – донеслось сверху. – Рвануло что-то, вот мы и…

– Тоннель это замкнутое пространство, если бы что-то действительно взорвалось, бежать было некому.

– Не могу с тобой не согласиться, но подожди, а это что? – снова загрохотало, но уже не так громко и чуть менее отчетливо.

Они добрались до «шлюзовой камеры», замерли, прислушиваясь. Почти сразу послышался новый взрыв, но теперь в нем не было ничего сколько-нибудь устрашающего, это были раскаты обычного грома.

– Стыдно в этом признаться, но мы испугались грозы, – пожал плечами Сашка. Он попытался изобразить рукой с фонариком какую-то замысловатую фигуру в воздухе, но вдруг замер. На потолке камеры, если хорошо присмотреться, можно было разглядеть рисунок. – А здесь у нас настенная живопись оказывается…

По всему видно – изображению немало лет. Некогда яркая краска выцвела, частично осыпалась, но общую картину разобрать было возможно. В трех углах треугольного потолка три знака, как несложно догадаться – три треугольника. Между собой они соединены жирными виляющими кривыми. Один из знаков, тот, что над лазом, более крупный и прорисован четче, следовательно, сохранился лучше. От него отходила только одна линия – она соединяла его с другим, меньшим символом. Тот в свою очередь был связан с еще одним, являя собой центр открытого угла. Рядом с этим центральным треугольником другой краской, похоже, некогда синей нарисовано продолговатое пятно с жирной белой точкой чуть в стороне.

– Интересно, что бы это значило? – задумчиво произнес Сашка. – Схема какая-то, план местности?

– Похоже на то. Думаю, надо будет еще раз сюда наведаться, сфотографировать или перерисовать. Но не сегодня, для одного дня впечатлений предостаточно. Пробуем выбираться?

– Согласен, только давай ты первый, я подстрахую.

Глава 18

Компресс и яблоки

– И у тебя еще хватило совести прийти ко мне домой?!

– Клавдия Петровна, я исключительно по делу. Вы ведь меня знаете!

– Да в том-то и дело что знаю! Ты что с внуком моим сделал? Он здоровья набираться приехал, а ты! – бабушка пригрозила мальчишке пальцем, но заметив легкую тень раскаянья на Сашкином лице, тихо добавила: – Не выйдет он, температура, простыл…

– Так я хоть…

– Сказала не пущу, значит на пущу. Ему покой нужен. Иди, иди, завтра придешь, а лучше послезавтра.

Сашка ушел, но не смирился, он и не думал сдаваться, он искал выход. Тот же нашелся на удивление быстро. Это же действительно просто, надо всего лишь взобраться на низенький заборчик, спрыгнуть с него, пройти два шага и вот оно заветное окно! Он уже взялся за реализацию простенького плана «прорыва», но вот незадача – плотные шторы. Стучать в стекло, рискуя навлечь на себя гнев пожилой учительницы было бы далеко не самым лучшим решением! В общем, ничего не оставалось кроме как ретироваться.

Прошел один день, подходил к концу второй. Сашка не сдавался, с раннего утра и до позднего вечера он кружил у дома учительницы, но удача была не на его стороне. Одно сплошное расстройство. То окно зашторено, то в комнате Клавдия Петровна, то самого больного не видно. Неудачи преследовали мальчишку, но вот ближе к закату все «срослось». Никаких штор, более того, окно открыто настежь, а внутри комнаты, отчетливо видно даже с улицы, Коля. С огромным компрессом на шее, тот сидел на диване, рассеянно глядя в потолок. Упустить такую возможность было бы непозволительной роскошью.

Мальчишка подпрыгнул и повис на шатком заборе. Быстро огляделся – никого. Спрыгнул на изрядно затоптанную землю палисадника. Осторожно обошел вокруг куста дикой розы, шипами которой не единожды ранил себе ноги. Прижался к стене. Медленно, стараясь как можно меньше шуметь, направился к открытому окну…

– А я-то все думаю, что за слон в цветнике завелся! – громом среди ясного неба прозвучал насмешливый голос хозяйки дома. – Надо же, все цветы мне вытоптал, разве я их для этого высаживала?

– Так я же это…

– Это! Для этого двери существуют. Иди уже, Коля ждет.

Минуты не прошло, как Сашка буквально влетел в комнату друга. Остановился у дивана, достал из кармана гостинец – большое яблоко, вытер его о футболку, чуточку посомневался и положил на столик. Сам сел рядом с товарищем, укоризненно покачал головой.

– Слушай, вот скажи мне, почему вы городские такие хилые, будто тепличные? Ничего же не случилось, ну да, окунулись, да, под дождь попали и что из всего этого следует? Взяли моду, чуть что – сразу болеть! – вместо приветствия выпалил Сашка.

– Так уж получилось. Сам как?

– Вот и я о том же, мы ведь вместе были! И в реке и под дождем. Более того, я тебя проводил и только после к себе домой пошел. Опять-таки под дождем. Промок до нитки и что? А ничего!

– Наверное, ты закаленный!

Сашка задумчиво кивнул. Да, он действительно закалялся. Прошлой зимой. Делал все, как показывали по телевизору. Утром вышел во двор, быстренько сделал зарядку и принялся натирать тело снегом. Моментально проснулся, взбодрился, казалось, все получилось, но к вечеру подскочила температура, а уже ночью он буквально горел. От больницы его спасло мамино медицинское образование да объемная аптечка. Наглотался таблеток, получил несколько уколов, после чего мама торжественно пообещала в следующий раз отправить «моржа» в стационар. Угроза подействовала, с тех пор Сашка ни разу не чихнул, не говоря уже о большем, видимо организм испугался уколов и серьезного лечения потому счел правильным не болеть. Сам же он тут-таки начал считать себя закаленным и решил не истязать тело далеко не самыми приятными процедурами…

– Ну да, было дело, но это ладно. Ты часом не забыл, что у нас еще дел вагон и даже чуточку больше? Нам схему нужно перечертить ту, что на потолке, да и просто разобраться, что к чему. Как долго ты еще собираешься на диване валяться?

– У меня самого она из головы не выходит. Схема. Кстати, я отлично ее запомнил. Днем и ночью о ней размышляю и кое-что понял. Знаешь что это? Это план тех самых тоннелей!

– Ну, чтобы до этого додуматься, не надо даже быть умным. Я и раньше не сомневался, что при входе в любой приличный тайный ход должна висеть его схема, а уж точно не карта мира. Вопрос в том чтобы все это перенести, так сказать, на местность. Вот где остальные камни?

– Давай поразмыслим. Большой треугольник это именно тот, в котором мы находились. Это же логично – размер он как пометка «Вы здесь». От него одна линия – один тоннель. Конечная точка – перевернутый камень в парке усадьбы. Логично? Думаю, да…