Мечтатель

– В общих чертах вы правы, сэр. Я залечу в гараж. Нужно выполнить обновление кузова и некоторых узлов глайдера, а также восстановить заряд энергии.

Я вышел из глайдера в темноту и с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. Затем проводил взором свой глайдер, заранее отключивший наружное освещение и ставший черным. Открылась дверь в подземный уровень, и он скрылся в недрах гаража. Каждый раз я любовался им, он был прекрасен. Все глайдеры производились по индивидуальному дизайну. Я придумал дизайн и для своего, роботы лишь воплотили мою идею и наполнили функционалом.

Мысленно приказав костюму принять упрощенный вид, чтобы сойти за человека с невысоким рейтингом, я направился в сторону фермы… Вообще, понятия «идентификация» больше не было. Машины, благодаря их распространенности и созданной ими техносреде, наполненной сенсорами и камерами, в любой момент времени знали, где находится и что делает каждый человек. Конечно, как и в каждой системе, были те, кто находился вне ее или обманывал ее, но, по крайней мере, я о таких не знал. Людям нравилось, что больше не было ни документов, ни ключей, ни кошельков. Нужный доступ и покупки совершались тут же, по запросу человека. Ему надо было предъявить лишь самого себя. Соответственно, потеряться тоже было больше невозможно. Люди были перманентно подключены к единой информационной сети через нейросвязь. При приближении к другому человеку можно было сразу получить основную информацию о нем, при этом была возможность ограничить доступ других людей к информации о себе, чем я и пользовался.

Возле входа стояло несколько десятков людей, видимо, они заказали еду на ферме и ждали, пока блюда приготовятся и дроны отдадут их им. Наверное, выходя на улицу, они даже не знали, что уже наступила ночь. Они, должно быть, и не следят за временем в этой реальности. Просто большинство людей почти все время проводили в Dreamer’е, выходя из него в основном только, чтобы поесть. И их больше волновало время суток в одном из миров 3-й реальности, в котором они находились. Если, конечно, в нем было такое понятие, как сутки. В 3-й реальности люди могли построить свой собственный мир со своими правилами или исследовать чужие миры. Я же предпочитал придумывать свои миры, но делать это не заранее, а по ходу дела, то есть импровизировать. Роботы говорили, что благодаря этому мышление развивается быстрее.

Нежелание много времени проводить в 1-й реальности, как наименее привлекательной, даже привело к катастрофическому спаду рождаемости. Поэтому роботам пришлось производить новых людей с помощью искусственного оплодотворения. При этом они улучшали качество и очищали гены новых людей от накопившихся за долгую историю человечества дефектов и ошибок, которые приводили к врожденным болезням, неправильному развитию, онкологии и бесплодию.

Я вышел в свет. Сингуристы тут же заметили меня. У них был почему-то какой-то растерянный беспомощный вид. Они показались мне заблудившимися овцами, искавшими своего пастуха, не знающими, куда им идти. Да, они ждали сингулярность, но не знали, что им делать, пока она не наступила. Заумные роботы не могли им в этом помочь, у них были свои задачи и проблемы. Я вдруг вспомнил свою фразу про необходимость в сильном лидере.

– Мир вам, – сказал я, подойдя к людям.

Мне ничего не ответили. Преступности и войн больше не было, по крайней мере, в этой реальности, поэтому меня никто не испугался. Да и фразу мою, видимо, не поняли.

– Хороший глайдер, – лишь весело сказал кто-то.

«Значит, все-таки заметили его, несмотря на маскировку, – подумал я, – и поняли, кто я такой». Сделав вид, что не услышал, я решил пока просто постоять, подышать воздухом. Я обратил внимание, что люди стояли вразнобой, никто ни с кем не общался, вид был у всех апатичный. Наверное, они не знали друг друга, им не о чем было поговорить, они хотели поскорее вернуться обратно, в 3-ю реальность.

Скоро ко мне подошел высокий лысый человек. Его голова и руки были покрыты шрамами, вены были вздуты, кожа бледная, как у покойника. Я вспомнил, что Сингуристы употребляют множество химических добавок, пытаясь продлить себе жизнь, так как считают, что после наступления сингулярности они станут бессмертными. Также я заметил, что глаза у этого человека были мертвые, ничего не выражающие. В глазах мы обычно видим отражение души человека. Но такие глаза, как у него, я видел только у людей в реальности №3. Там это объясняется тем, что душа остается в 1-й реальности, вместе с телом. А куда же делась душа этого бедолаги?

Он обратился ко мне:

– Я Дейта, отвечаю за внешние коммуникации. Мы, Сингуристы, присоединяйся к нам, совместными усилиями мы приблизим наступление сингулярности.

– Я Ник, спасибо за приглашение, но у меня другое упование. Я ожидаю Второго Пришествия Иисуса Христа и воскресения мертвых.

– Так ты христианин. Вымирающий вид.

– Пока жив мир, будем живы и мы.

– Ну зачем же так пафосно? Послушай, ведь в наших взглядах много общего. Ты ждешь рай, и мы его ждем. Только не где-то, не пойми где, а здесь. Ты ждешь всеобщего воскресения, и мы ждем технологии оживления наших родных.

– Речь не о технологиях, машины это все не смогут вам дать, только Бог.

– Да ты посмотри на себя, во что ты одет, на чем путешествуешь! Технологии дали тебе так много, а что же дал тебе Он? Мы ждем искусственный сверхразум, который будет обладать самосознанием и практически неограниченным могуществом, он даст нам сверхтехнологии, приведет нас к сингулярности!

– Но разве может у машин быть самосознание?

– Если сейчас тебе это кажется недостижимым, то это не значит, что так и есть.

– Мой Бог – это Любовь, Он Всеблагий, и этому есть множество свидетельств, главным из которых является Его смерть на Кресте. А что, если ваш сверхразум будет злодеем или ему не будет до вас дела? С чего вы взяли, что он будет вас любить?

– Наличие сверхинтеллекта у существа предполагает заботу о менее развитых формах жизни. Ведь гений и злодейство не совместимы.

– Вы переоцениваете значимость мозга. Он не является источником самосознания. По большому счету, это просто хранилище информации и соединительно-распределительный узел, связывающий тело и душу. У машины не может быть сознания, потому что у нее нет души.

– Мы так мало знаем о мозге, о мире. Как ты можешь так говорить? Мы уже сейчас мало понимаем существующие технологии, а скоро появятся такие, какие мы и представить не можем. И ты узришь всю их мощь и поймешь примитивность своего разума. Технологии всесильны!

– Да ты мечтатель, Дейта.

– Нет, я реалист. Это определение скорее подходит тебе.

– А знаете, вы очень удобно устроились, ничего не делаете, торчите только в 3-й реальности и ждете, когда машины принесут вам на голубой тарелочке вечную жизнь. Моя же вера предполагает постоянный труд над собой, самосовершенствование, постоянную борьбу со своими грехами и страстями.

– Которую вы не ведете. Для вас это лишь прикрытие, вы только претворяетесь, что работаете над собой. Знал я таких, никто так и не поменялся. А вот мы действительно трудимся, мы идем на страдания ради науки, – он показал на свои руки и лицо, покрытые шрамами. – Мы не сидим сложа руки, мы помогаем роботам в разработке новых технологий. Они испытывают на нас прототипы различных устройств и веществ. Некоторые становятся жертвами во имя науки, во имя сингулярности. А еще мы ухаживаем за роботами: вручную чистим и моем их физические оболочки, выполняем простейшие работы по их техническому обслуживанию.

– Да вы просто рабы машин! У вас обыкновенная зависимость! Вы не можете без них жить! Служите им, как идолам, веря их обещаниям в бессмертие! – уже не в силах скрывать злости прокричал я.

– А ты ли не раб своего Бога?! Вы же даже сами себя называете рабами Божьими! У вас тоже зависимость, все ваши мысли и разговоры только о Нем! – Дейта тоже перешел на повышенные тона.

– Да, мы называем себя Его рабами, но только потому что мы грешны, неспособны в текущем состоянии любить его как сыны и недостойны называться Его сынами. В духовном плане мы как дети, и потому как дети всегда хотим, чтобы наш Отец небесный все время держал нас за руку, хотим все время быть рядом с Ним, общаться с Ним, держаться за Него. Но Он, как мудрый родитель, постепенно учит нас быть самостоятельными: иногда обходиться без Его поддержки, самостоятельно принимать решения и нести ответственность за свои поступки. Да и вообще Господь – это сама жизнь. Сказать, что кто-то зависим от Него – это то же самое, что сказать, что он зависим от жизни. Ведь если кто-то отвергает Его, ненавидит Его, то тот оказывается в аду, как месте максимально отдаленном, закрытом от Него, и там страдает без Него, как человек в пустыне страдает от жажды. Лучше зависеть от жизни, чем от роботов с непонятными намерениями.

Наш спор прервал неожиданный вой, раздавшийся откуда-то из темноты, не слишком далеко от нас. Кто-то вскрикнул: «Волки! Быстрее в Куб!» Сразу же открылся вход в поселение, и все, в том числе и Дейта, тут же рванули внутрь. А я, растерянный, продолжал стоять. Я и подумать не мог, что в этом мире может быть какая-то опасность, кроме стихии. Я не помнил, кто такие волки, да и помнить в современном мире ничего не нужно. Перед глазами появилось изображение волка и основная информация об этом животном. Теперь я знал, что они обычно ходят стаями и очень опасны. Тут я вдруг обнаружил, что стою на улице совсем один, и помчался к входу в Куб. Дверь была закрыта, меня не пускали.

– Да что ж вы делаете! Дейта! Откройте! – заорал я.

– Прости, друг, система безопасности не позволяет открыть дверь! – раздался голос Дейты изнутри.

В этот момент снова раздался вой, уже практически на границе освещенной области. Я понял, что поплатился за свою несдержанность в споре с Сингуристом и что больше нельзя медлить, и побежал от волков в темноту. Первым делом я крикнул костюму, чтоб уж наверняка команда сработала: «Костюм, защита! Свет во все стороны!» Структура костюма тут же поменялась на наноуровне, он стал более прочным, а также покрыл мне голову. Включились встроенные фонари, теперь я видел, куда бегу, и надеялся, что волков будет хоть немного слепить. Еще я, конечно же, позвал Генри, но он, как назло, предательски молчал. Я подумал, что он снова учит язык и скоро ответит. Мне надо было лишь продержаться до его прибытия.

– Костюм, куда бежать? – спросил я у умной одежды.

– Бегите в Куб.

– Это я и без тебя знаю! Еще варианты?

– Варианты прорабатываются.

Фонарь был очень ярким, и я видел далеко вперед. Прямо никаких укрытий не было, только бескрайние просторы, а вот слева я заметил небольшой лесок, состоявший из пластиковых березок. Я направился к нему. Подбежав поближе, я увидел, что деревья стоят очень плотно и бежать сквозь них невозможно. К счастью, неподалеку лес прорезала просека шириной в пару метров. Я побежал по ней, но звери уже догоняли. Я услышал их злобное рычание и подумал: «Видимо, придется прорываться сквозь лес, по крайней мере, их это тоже замедлит». Я резко свернул наугад с просеки в чащу леса. Периодически спотыкаясь, я старался как можно быстрее пробираться через деревья. Но волки оказались очень ловкими и не собирались отставать.

– Впереди обнаружены обломки автомобиля, устаревшего транспортного средства. Подойдите поближе, я поищу в нем предмет, которым вы сможете обороняться, – внезапно очнулся костюм.

Не веря в свою удачу, я ускорился, сразу открылось второе дыхание. И действительно, вскоре впереди показалась небольшая поляна, посреди которой лежал ржавый кузов машины, след былой эпохи. Но, выбежав на поляну, я с ужасом понял, что искать что-то в машине мне уже некогда: волки догнали меня. Я судорожно стал забираться на крышу автомобиля. И тут почувствовал сильную резкую боль в ноге. Один из волков укусил меня и каким-то образом сумел перегрызть костюм. Я со всей силы ударил хищника второй ногой, тот отцепился и упал на землю. Кое-как встав на крыше, я огляделся и понял, что положение безвыходное. Стая рассредоточилась вокруг машины и агрессивно рычала. Костюм никаких вариантов предложить не мог. Самый крупный зверь, видимо, Альфа, стоял ближе всех и, казалось, готов был броситься на меня в любой момент. Оружия у меня не было. Я еле стоял, а о том, чтобы куда-то бежать, и речи не было.

И тут я почему-то вспомнил, что в таких ситуациях надо молиться. Но даже самые простые из них упорно не хотели вспоминаться. В голове была каша, все тексты перемешались. Наконец, я собрался с мыслями и очень искренне, медленно проговорил молитву «Отче наш». Закончив, я застыл в ожидании чуда. Но ничего не произошло. Волки не подобрели, а Альфа даже обнаглел и запрыгнул на капот машины.

А дальше случилось странное. Откуда-то сверху раздались непонятные звуки, похожие на лай. Волки тут же чего-то испугались, поджали хвосты и присели. Даже Альфа спрыгнул обратно на землю. Я взглянул наверх. Каково было мое удивление: надо мной завис мой родной глайдер! Генри знал языки всех животных и, видимо, объяснял волкам, кто здесь хозяин. Он опустился ниже, что позволило мне забраться внутрь, и мы на всех порах полетели прочь из этих мест.

Организм, поняв, что он в безопасности, расслабился, и я начал отключаться. Генри обработал мне рану. Я спросил у него, куда он пропал, когда был, мягко говоря, очень нужен. Он долго объяснял что-то про перезагрузку и отключение связи из-за замены кузова.

– Больше никаких отключений связи. И скажи, наконец, куда мы едем? – промолвил я, засыпая.

– Сэр, смею сообщить, что мы едем в Ватикан, на аудиенцию к Папе Римскому, Петру II, – услышал я ответ Генри, прежде чем уснуть.

Глава 3

Ник гостил у родителей, помогая им готовиться к предстоящему юбилею их свадьбы, когда однажды утром получил сообщение: «Это Death Race, сегодня, через 4 часа, координаты высланы вашему роботу. Опоздавшие дисквалифицируются». Ник сразу стал спешно собираться. Он слишком долго готовился к этой гонке, чтобы теперь опоздать. Мать дала ему еды с собой и проводила до глайдера. Она волновалась, но ее утешало то, что Ник будет постоянно на связи: ей будет транслироваться все, что он видит, и она сможет в любой момент поговорить с ним.

– Постарайся вернуться до прибытия гостей, чтобы тебя никто не увидел грязным. Я хочу тебя кое с кем познакомить, – сказала она.

– Хорошо, – лишь ответил Ник, он не мог затягивать разговор, пора была отправляться.

Генри действительно получил координаты, и они отправились в путь. Ника охватило предстартовое волнение. Это была одна из самых сложных в мире гонок с препятствиями. На ней испытывалась не только физическая форма, но и сила воли, характер. Дата и время проведения гонки специально не сообщались заранее. Также не были известны подробности мероприятия, такие как длина, маршрут дистанции и набор препятствий.

После достаточно долгого пути они, наконец, прибыли на место – большую поляну посреди тропического леса где-то в Южной Америке. Выйдя из глайдера, Ник сразу ощутил, как здесь было жарко и влажно. Тяжелые условия для физических упражнений. Участников было немного, человек семьдесят. После регистрации и разминки их всех пригласили на старт. Они тут же столпились в стартовом коридоре. Настрой у всех был боевой, случайных людей здесь не было. У каждого был рюкзак с едой и необходимыми вещами, так как бежать предстояло около двух суток с короткими перерывами на сон. После томительного ожидания табло с обратным отсчетом наконец приблизилось к десятисекундной отметке. Участники стали хором выкрикивать в такт таймеру: «Десять, девять, восемь… один, ноль!»

Гонка началась: взорвались фейерверки, пошел цветной дым, а спортсмены неистово рванули вперед, полные энергии. Вначале они бежали по небольшой тропе через джунгли. Связь каждого атлета с организаторами поддерживалась через умный костюм. Он же играл роль штурмана, сообщая направление движения. Через несколько километров начались первые препятствия, традиционно они были простыми, разминочными. Например, перелезть через забор, забраться по канату, преодолеть рукоход, пролезть под колючей проволокой. Потом участникам пришлось принять прохладные грязевые ванны: нужно было пролезать под деревянными заборами, с головой погружаясь в мутную жижу. И снова несколько километров бега. Расстояние между спортсменами становилось все больше. Ник бежал где-то в середине, но он и не стремился быть в лидерах, для него главное было добраться до финиша. Сил ему придавала необходимость успеть на праздник после гонки.

Затем нужно было в течение получаса колоть топором дрова. Ник лишь смутно помнил, как это делается, поэтому движения поначалу получались неуклюжими. Наконец, по истечении отведенного времени он удовлетворенно взглянул на образовавшуюся кучу чурбачков. Ник побежал было дальше, подумав при этом: «Было бы здорово, если бы их отдали кому-нибудь, чтоб не пропадал труд», – но его тут же остановили судьи гонки и, как будто услышав его мысли, сообщили, что продолжать путь можно лишь с половиной этих чурбаков. Делать было нечего, кое-как связав их и взвалив на себя, Ник отправился дальше, как можно быстрее перебирая ногами. Так он пронес эти дрова несколько километров, пока не увидел одинокую лачугу в гуще леса. Оказалось, что как раз туда и нужно было отнести поклажу.

Избавившись от нее, Ник снова мог бежать. Было так легко и приятно мчаться по лесу без ноши! Однако долго радоваться не получилось. Через несколько километров пришлось затаскивать большой тяжелый камень на холм. Справившись и с этим, он уже начал чувствовать некоторую усталость, а организаторы гонки меж тем издевались: сказали ему, что только теперь она по-настоящему началась. Но он не обращал внимания, ведь это была одна из фишек забега: организаторы всячески пытались психологически подавить участников.

Следующее препятствие привело Ника в легкое замешательство: это была очень высокая деревянная стена, которую надо было перелезть сверху. Зацепиться было не за что, поэтому сделать это никак не получалось. Тут к стене подбежал еще один спортсмен. Это был человек довольно грузный, рыхлый и невысокого роста. Пот стекал с него ручьями, лицо было красным, как спелый помидор. Но при этом он не выглядел сильно уставшим или запыхавшимся. Нику показалось, что гонка дается ему не тяжелее, чем остальным. Это было удивительно, учитывая его, мягко говоря, не идеальную форму.

Они познакомились, его звали Том. И сразу стали думать, как преодолеть преграду. Но быстро поняли, что тут, видимо, надо продемонстрировать навыки командной работы. Том сразу все придумал: он встал у стены, Ник забрался ему на плечи и оттуда смог дотянуться до верхней кромки. Забравшись наверх, он еле-еле, но сумел подтянуть Тома, чтобы тот зацепился за кромку. Наконец они преодолели это испытание и решили дальше бежать какое-то время вместе, на случай, если снова попадется командное задание.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Глайдер – персональное транспортное средство, передвигающееся по воздуху. Управляется роботом, есть режим ручного управления.