Оборотни. Игры Кукловодов

Была поставлена новая пьеса какого-то молодого режиссера. Она была самая обыкновенная, но всё же какая-то изюминка в ней была, и потому смотреть её оказалось приятно, но если бы мне предложили на неё сходить ещё раз, не согласилась бы. Было такое чувство, что во время второго похода можно испортить послевкусие впечатлений от первого.

Во время спектакля меня больше всего беспокоил мой спутник. Хотя нет, он меня немного даже злил. Как так можно: пригласил девушку в театр, а сам только и делает, что витает где-то в своих мыслях? Но, взвесив ситуацию в целом, решила, что он таким образом, скорее всего, просто пытался сбежать от самого себя. И я сразу вспомнила, как однажды тоже пыталась сбежать, зарыться, чтобы никто меня не нашёл и не причинил мне ещё больших страданий. Но с тех пор очень изменилась, и теперь никто не заставит меня зарыться в песок, теперь буду сражаться со всем, что будет на моем пути, даже если это буду я сама.

Внезапно, словно кто-то крепко схватил меня за горло, стало сложно дышать, но в следующее мгновение всё прекратилось, будто ничего и не было. Это заставило меня немного отвлечься от спектакля.

Объявили антракт. Во время перерыва, попытавшись как-то разговорить своего спутника, я потерпела неудачу и решила, что лучше пусть он разбирается в своих мыслях, чем бурчит что-то непонятное в ответ. В остальном спектакль прошёл без особых приключений.

Пьеса была окончена, и Аргус вежливо провожал меня до машины, как вдруг у меня резко потемнело в глазах и снова стало тяжело дышать. Что-то начало меня душить и давить всей своей тяжестью, ноги ослабли, и я, задыхаясь, упала на асфальт. Темнота в глазах не отступала, а дышать становилось всё тяжелее и тяжелее… Я уже почти смирилась с тем, что могу сейчас умереть, как вдруг знакомый голос произнес: «Живи, я прошу тебя, живи!», и в тот же миг мне стало легче. Тьма отступила, груз спал, и я сделала глубокий вдох.

Придя в себя, поняла, что вокруг стоят какие-то призрачные люди и Аргус, пытающийся привести меня в чувства.

– Всё хорошо, – ответила я, обретя дар речи. – В последнее время эти приступы участились. Мне нужно домой, там у меня всё необходимое. Я не думала, что это может произойти столь внезапно и в таком месте, поэтому ничего не взяла с собой.

– Ты уверена, что всё хорошо? – В его глазах была видна тревога.

– Да, всё хорошо, отвези меня, пожалуйста, домой. – И я мило ему улыбнулась, надеясь, что это рассеет его тревогу. Сложно сказать, насколько у меня получилось.

– Хорошо, как скажешь. – Аргус помог мне сесть в машину и, держа дверь открытой, добавил: – Я договорился о том, чтобы у тебя был защитник. В последнее время мы получаем много неприятных новостей, поэтому решил, что будет лучше, если за тобой кто-то присмотрит.

Сопротивляться смысла не было. Аргус сел в машину, завёл её, и мы поехали. Я оглянулась посмотреть на театр, но призрачные люди уже рассеялись. Когда упала, ко мне никто не подошёл, кроме Аргуса. Мы уходили последние из театра, решив выпить немного чая и обсудить спектакль. И мне почему-то подумалось, что это были своего рода наблюдатели, которые должны что-то увидеть, но не смогли. С виду похожие на обыкновенных людей, но что-то странно холодное чувствовалось в них. Я посмотрела в окно на пролетающие мимо огни. Да, я изменилась. Причём все эти перемены начались с детства. Сердце сжалось от боли.

Аргус проводил меня до подъезда, и мы с ним попрощались. После того обморока, который и обмороком-то назвать нельзя, меня не покидало странное чувство – кто-то за мной наблюдает. Я поднялась наверх, открыла дверь, начала снимать обувь, а чувство всё не уходило. Сделала свой лечебный чай, переоделась, сняла макияж, и в дверь неожиданно позвонили. Было уже довольно поздно для гостей, и я напряглась. Лампочку в подъезде, как обычно, выкрутили, и потому я ради осторожности спросила:

– Кто там?

– Я от Аргуса, он просил Вас защищать. – За дверью определённо стояла молодая девушка.

– Это не может подождать до утра?

– Нет, – голос за дверью был настойчив, – мне было приказано приступить к обязанностям сегодня.

Открыв дверь, увидела скромную девушку лет восемнадцати, сероглазую брюнетку со стройной фигурой. Она не источала никакой угрозы, но факт её появления меня всё же насторожил.

– Именно сегодня? – спросила незнакомку.

– Да. – Девушка немного замялась, а потом добавила: – Можно я зайду?

– Хорошо.

Моя защитница выглядела явно продрогшей. Я впустила её, закрыв дверь. Она оглядела коридор, а потом посмотрела на меня и, схватив за руку, затараторила:

– Ты не должна ему верить! Он всё тебе врет! Ты ему не нужна! Ты очередная его игрушка! Расставайся с ним как можно скорее! Спасай себя от его цепких лап! Он никогда тебя не полюбит! В его сердце лишь Яра.

На последних словах её страсть поутихла, но она всё равно была взволнована. Я так удивилась, что не сразу поняла, о чём она говорит и от чего пытается меня уберечь.

– А с чего ты решила, что Аргус пытается меня соблазнить?

– Ну… – неуверенно начала девушка и я как-то сразу поняла, что сама по себе она достаточно тихая. Только желание кого-то спасти могло вызвать в ней такую страсть и уверенность в своих словах. – Я видела вас сегодня в театре. Он за тобой вроде как ухаживал, помог добраться до дома, и я подумала, что вы, наверное, встречаетесь.

Я мило улыбнулась. Её наивности и доброте просто не было предела.

– Я прекрасно знаю, что он меня не любит и что сейчас творится у него в душе. Знай – он не интересует меня в романтическом плане, а я его. Мы просто подружились, и этот поход в театр был дружеским, и ничего более.

– Но ведь вы шутили, – немного неуверенно сказала девушка.

– То, что мы отпустили пару шуток, ещё ничего не значит. Так что прости, ты зря потратила силы на свою пламенную речь.

– Но ведь я из добрых побуждений, я не хотела ничего плохого…

– Не расстраивайся. Я ценю твое горячее желание помочь и очень тебе за него благодарна. Будь у меня действительно какие-то чувства к Аргусу, я, наверное, прислушалась бы к тебе.

– Спасибо, – смущенно ответила девушка.

– Чай будешь?

– Да, буду.

Она разделась, и мы прошли на кухню. Я подогрела воду в чайнике, достала из шкафчика печенье и положила на стол. Моя гостья была печальна и всё время смотрела в пол, видимо, о чем-то размышляя.

– Как тебя зовут?

– Лида, а вас Элла?

– Да, а откуда ты узнала?

– А я слышала, как Аргус тебя называл, и проследила потом за вами.

– Ты следишь за Аргусом?

– Не совсем. – Лида виновато опустила голову. – Это был его приказ, а им я сопротивляться не способна.

– Хорошо. – Аргус уже говорил мне о силе приказа вожака, так что я поняла Лиду. – А как квартиру-то нашла?

– Я смотрела с улицы, в каком именно окне загорится свет. Да и Аргус дал мне адрес, если я вдруг заблужусь.

– Ясно, – усмехнулась я. – Ты пей чай, не стесняйся.

Мы несколько минут сидели за столом, попивая чай и болтая на банальные темы, пока Лида не удивила меня:

– Элла, прости, что меня назначили твоим защитником, возможно я не самый сильный представитель стаи, но сделаю всё, что смогу. Только так Аргус сможет освободить меня.

– Освободить от чего?

– Из стаи. Не так давно он изгнал моего жениха за то, что тот подверг опасности стаю и оборотней в целом. К счастью, всё обошлось, но факт риска это не отменило.

– А что же он такое сделал, твой жених?

– Обратился на глазах у людей, но никто не сообщил в Организацию Охотников, что в городе появился оборотень и кто это был. – Лида печально смотрела в кружку с чаем, медленно рассказывая свою историю: – Я молила Аргуса не изгонять Ранула, но он оказался непреклонен. Единственное, на что мне удалось уговорить Аргуса, – это если я успешно выполню одно его серьёзное поручение, то он отпустит меня из стаи.

Мне стало жаль эту молодую и такую наивную девушку. Я понимала Аргуса, почему он так сделал, но не совсем понимала, почему именно я стала его «поручением».

– Лида, почему Аргус дал тебе это поручение? Что послужило причиной?

Лида как будто сжалась. Этот вопрос был ей явно неудобен, и она пыталась решить для себя, стоит ли отвечать. После некоторых раздумий Лида начала рассказывать немного неуверенно:

– Где-то около года назад появились слухи о некоем Кукловоде. – Лида замялась и спустя некоторое время продолжила: – Их немного, но есть среди нас такие оборотни, которые имеют особые способности. Некоторые способны даже контролировать других оборотней. Обычно, слишком долго используя свои способности, они погибают. – Лида снова замялась. – Сейчас всех пугает, что оборотни начали пропадать то тут, то там и никто не может их найти. По сравнению с людьми, у нас у всех обострённое обоняние, поэтому мы всегда находим тех, кого ищем, но не в этот раз. Всё, что я знаю, – то, что он опасен.

– Но почему Кукловод?

– Потому, что он манипулирует своими жертвами, как куклами.

– Хорошо. – Тема для разговора явно была сложная. – Поскольку время сейчас позднее, ты остаешься у меня на правах гостьи, но утром, если захочешь, можешь уйти.

– Мне некуда идти, – печально призналась Лида.

– Хорошо, – уже в который раз я повторила это слово, наверное, именно из-за этого оно и прозвучало как-то обреченно, – тогда, я думаю, ты можешь остаться у меня на какое-то время. Если, конечно, обещаешь помогать с уборкой.

– Да, я согласна. – Глаза Лиды загорелись.

– Вот и ладно.

Я показала гостье, где она будет спать, хорошо, что у меня было раскладное кресло. Мы постелили белье и разошлись по разным комнатам. Я легла на кровать и долго не могла уснуть. Мысли об этом Кукловоде не покидали меня. Заснув под утро, вскоре пришлось вставать и идти на работу.

День явно не задался как надо.

Дом – работа, работа – дом – последнее время это мой постоянный распорядок дня, но я не жалею. Не знаю почему, но книги мне были интересны с самого детства. Интересно, что это за черные строчки, напечатанные в книге, и что за ними скрывается.

Книги великолепны. Каждая из них скрывает в себе какую-то тайну, которой её автор хотел поделиться. Всё, что нужно сделать умному читателю, – просто её разглядеть. В книгах скрыта человеческая мудрость, которая передается будущим поколениям. Порой, зачитываясь книгой, ты можешь спрятаться в ней от реальности, не признавая того, что в жизни у тебя может быть не всё так хорошо, как тебе того хотелось бы. Ты представляешь своего героя, как часть реальности, и не замечаешь, как уже сам погружаешься в неё. Ты забываешься, думаешь, что, будь ты героем книги, всё было бы по-другому, но это не так. Сколько раз я, прячась в книгах, пыталась забыться, сбежать от себя и мира. Хотела верить, что, будь я героиней этих историй, всё было бы по-другому. Знала, что ошибаюсь, и все равно хотела верить.

Сейчас же мне порой кажется, что я сама стала героиней чьего-то романа.

Мой рабочий день очень медленно подходил к концу. Как обычно, открылась чуть скрипящая дверь, но никто не обратил внимания на вошедшего. Лично я была занята другим делом: искала карточку посетительницы, которая без умолку рассказывала про болезни своей семьи. Подняв глаза на женщину, за ней увидела Геру, чему немного удивилась. Ведь, насколько помнила, он не был любителем книг.

Закончив наконец обслуживать ту женщину, я обратилась к юноше:

– Я могу тебе чем-то помочь?

– Да, объясни мне одну вещь, пожалуйста, – начал он. Его интонация меня немного насторожила, словно я была нашкодившей девчонкой, ослушавшейся отца. – Что у тебя с этим, как его? Аргусом?

– Что? – удивилась я. – Почему тебя так волнует, с кем я встречаюсь и с кем у меня какие отношения? Больше года тебя это не интересовало, почему это вдруг забеспокоило сейчас?

Гера на секунду замялся, но быстро нашёл, что ответить:

– Я просто не хочу, чтобы ты была обманута.

– Кем? Им? Знаешь, я почему-то в этом сомневаюсь.

– Почему?

– Все очень просто – у нас с ним нет никаких отношений.

– Неужели?

Это было последнее, что я слышала, – мне вдруг стало тяжело дышать. Глаза застлала темная пелена, и я поняла, что на сегодня мой рабочий день закончен. Откуда-то издалека могла услышать, что творилось в библиотеке, какую вызвала панику. Я отдаленно чувствовала чьи-то прикосновения, но не знала толком, кто это. Единственный, чьи руки опознала, был Гера. Я чувствовала его каждой клеточкой своего уставшего тела, знала, что это он, и потому хотела, чтобы он прекратил меня касаться. Во мне всплывали давно забытые чувства: я хотела любви, обнимать, утешать, когда ему это нужно, и получать то же взамен; смеяться вместе с ним и просто чувствовать его прикосновения на своей коже, ощущать его дыхание, когда он спит. Но холодный нож, который Гера когда-то вонзил мне в сердце, вдруг напомнил о себе, и стало так больно, что я со слезами на глазах прошептала: «Отпусти меня», после чего погрузилась во тьму.

Вокруг был холод. Ужасающий холод, который так и норовил заморозить меня на веки вечные. Маленький, но всё же сильный, во мне горел огонь. Я думала о нём когда-то и всё же могла жить без него. Но какой бы сильной я ни была, всё равно оставалась слабой и беззащитной где-то в глубине души. Верила, что найдётся тот, кто не причинит мне вреда, с кем я смогу позволить себе быть слабой. Мне надоело быть сильной, но я должна – чувство долга не позволяло мне ни перед кем показать, кто я на самом деле, не считая тех, кто заслужил моё доверие. Для остальных же на мне всегда были маски, но я не могла больше жить по-другому. Я перестала верить людям уже очень давно, и Гера мне в этом помог.

Я открыла глаза и в тот же момент их закрыла – яркий свет ослепил меня. В то же мгновение, словно лезвиями провели по глазам, у меня заболела голова. Боль была настолько резкой, что хотелось что есть силы закричать на всё живое и неживое. Хотя ни те, ни другие не виноваты в этой адской боли. Когда я более-менее начала приходить в себя и вновь открыла глаза, боль отступила. Поняла, что нахожусь в больнице. Капельница, монитор, показывающий сердцебиение, маска, через которую поступал кислород, – я лежала в больничной кровати, неспособная двигаться. Все мои силы куда-то ушли.

Меня, было, охватила паника, но здравый смысл объяснил, что причин для неё не имеется. На работе скорее всего мне дали больничный, ну а больше я ни о чём таком не беспокоилась. Здесь мне в любом случае уже оказали необходимую помощь. Единственное, что я не очень могла понять, – почему Гера за меня так беспокоился? У меня не укладывалось в голове: ведь что-то же побудило его ко мне прийти и это всё высказать. Пока я лежала и думала, дверь в мою одиночную палату скрипнула, и в неё вошёл медбрат.

Но что-то в нём было не так. Внешне всё было совершенно обычно, но кое-что не давало покоя. Я изучала его своим уставшим взглядом: белый халат, штаны, обувь, короткие русые волосы и глаза… мёртвые глаза.

И вдруг меня посетила тень догадки, но, когда я всё окончательно поняла, было уже поздно что-либо предпринимать. Он предстал передо мной, и мне не захотелось просыпаться и возвращаться в этот кошмар.

Глава 7. Контроль

Я никогда не мог себе представить, каково это – когда человек теряет перед тобой сознание. Теперь знаю. Причем самое страшное то, когда ты не знаешь, что происходит и как помочь. Насколько мне известно, Элла так и не пришла в сознание в течение двух часов, что я был в больнице, а что случилось, врачи мне не говорили, мол, я не родственник и не стоит волноваться за чужую жизнь. Но, насколько я знал, родственники у Эллы были, правда, далеко, а потому ничем не могли ей помочь. В итоге пришлось покинуть больницу, так ничего толком и не узнав.

Прошла пара дней, но никаких существенных изменений не происходило, не считая того, что я переехал в свою собственную квартиру. Жил я там не один, а с Изой, и, что самое обидное, пожалуй, больше для меня, интимной близости у нас не было, так как каждый раз, когда на это намекал, она ускользала от меня, и я снова оставался ни с чем. Мы были хорошими друзьями, и я всегда был готов её защитить, но принуждать её к чему-либо не хотелось. Она всегда старалась поддержать меня, когда это было необходимо.

Я снова хотел прогуляться по лесу, но что-то внутри меня противилось этому. Да и в последнее время был слишком уставший, чтобы где-то гулять. Именно сейчас в моей жизни появился Джек. Мы знаем друг друга с самого детства. Не могу сказать, что мы всегда с ним дружили, сначала даже наоборот. Джек и я стали лучшими друзьями после того, как крепко подрались. Крайне редко драка из задиристых мальчишек может сделать друзей, но мы таковыми стали, и за это я был искренне благодарен судьбе. После окончания школы наши с ним дороги разошлись, и на время мы потеряли друг друга из виду.

Поэтому я был очень рад, когда Джек написал мне о времени и дате приезда, попросив его встретить. Отказать я не мог, ведь прошло столько времени с нашей последней встречи, что мне самому не терпелось его увидеть. Я встретил старого друга в аэропорту, мы доехали до его дома, он оставил там вещи, и мы отправились на прогулку. За всё это время он не изменился: всё такой же долговязый весельчак, каким я его запомнил. Пока мы проводили время вместе, не переставали вспоминать былые времена. Да, тогда в детстве все казалось намного проще.

– Слушай, Гер, давай зайдём в наш барчик. Я давно там не был, хотелось бы посетить, – предложил мне друг, а отказывать ему не хотелось, да и душа требовала развеяться. Потому мы и отправились туда..

Ещё до того, как Джек отправился на заработки в другие города, мы часто туда заглядывали, поначалу просто наслаждались его атмосферой, а со временем стали заводить новые знакомства.

Это был небольшой бар на окраине города в старом здании, построенном из дерева более сотни лет назад, лишь в некоторых местах бар переделан для приёма посетителей и проживания на верхних этажах. Именно в этом здании расположился самый тёплый и атмосферный барчик, который я когда-либо знал. Спокойная, мягкая музыка придавала особенное очарование, позволяя не только насладиться атмосферой, но и вести непринуждённые беседы.

Зайдя в бар, мы нашли свободное место, и, заказав напитки, Джек начал рассказывать о своих приключениях. Порой его истории были настолько смешны, что мне было сложно сдержать сарказм или не засмеяться. Спустя некоторое время проголодались, заказали еду, и между нами в какой-то момент повисла неловкая пауза.

– А как прошли твои последние два года? Ещё не нашёл свой идеал? – последнюю фразу он произнёс с некой издёвкой, но я был готов простить это своему старому другу.

– Ну, не так давно снял квартиру, живу там не один, но я не могу похвастаться приключениями, как у тебя, – не было смысла скрывать от друга правду, – но со мной действительно случилось кое-что, что изменило мою жизнь.

Джек расплылся в улыбке и, не дав мне закончить, проголосил:

– И кто же она, друг мой?

И вдруг стало неловко. Что было между мной и Изой, мне самому порой было сложно понять. Мы вроде как обсудили тот факт, что состоим в отношениях, но между нами ни разу не было той нужной мне близости. Это заставляло сомневаться в том, что между нами завязывалось что-то серьёзное. И в то же время я не мог закрыть глаза на то, как чувствовал себя рядом с ней. Ради неё хотелось крушить королевства, преодолевать любые преграды и трудности. Она давала мне столько вдохновения, сколько я не получал ни от одной другой девушки, с которой встречался до этого. Даже когда мы общались с Эллой понимал, что мне нужно нечто большее. Нет, она не была плохой, просто не нашёл в ней того, что искал.

И всё же чувствовал себя виноватым перед ней. Взгляд Эллы тогда, в библиотеке, дал понять, что я причинил ей боль, но не понимал, как это исправить; что заставило Эллу быть ко мне настолько холодной? Но эти мысли пришлось отодвинуть в сторону, ведь мой друг ждал от меня новостей.

– Мы познакомились в прошлом году, – начал я свой рассказ, – можно сказать, что мы столкнулись случайно, когда она на меня напала.

– Ого-го! Да она с огоньком! – подзадорил меня Джек.

– Да, не спорю, – отшутился я. – Но потом мы начали больше общаться, и я открыл её с новой стороны. Можно даже сказать, что она показала мне целый мир, о котором я ранее и не подозревал, а открыв этот мир, снова на какое-то время исчезла из моей жизни, но потом я встретил её у моего дома. Она была разбита и плакала, не переставая, на протяжении долгого времени. Ей было плохо, и она пришла ко мне. Сейчас мы просто живём вместе, но мне хочется надеяться, что между нами возможно нечто большее.

– Ха-ха! – Джек дружески похлопал меня по плечу, сияя своей беззаботной улыбкой. – Я рад за тебя, друг мой. Всё у вас наладится, я в это верю!

В этот момент нам принесли еду. Официантка явно была новенькой, так как сходу перепутала наши с ним блюда. Покраснев и извинившись, ушла в сторону кухни. Мы с Джеком принялись за долгожданную еду. Когда наши с ним разговоры немного поутихли, я обратил внимание на зал.

Не так далеко от нас сидело восемь моряков, которые что-то очень оживлённо обсуждали. В стороне – семья с маленьким ребёнком, который так и норовил выскользнуть из рук матери и пойти исследовать помещение. У барной стойки был мужчина в бежевом плаще, слишком лёгком для зимы, но это, судя по всему, его абсолютно не волновало. В этих людях меня насторожило то, что один из компании моряков, отец семейства и этот мужчина порой переглядывались, словно пытаясь что-то скрыть. В голове проскочили кадры из фильма, где в похожей ситуации ловили торговцев оружием и наркотиками. От этой мысли я невольно напрягся.

– Что-то случилось? – спросил меня Джек, поставив стакан с напитком на стол.

– Нет, – попытался успокоиться я, – просто атмосфера в баре достаточно напряжённая.

– А может, он вообще не придёт! – вдруг вскочил один из моряков, его тёмные волосы пребывали в каком-то беспорядке, словно он не знал, что такое расчёска. – Что мы здесь забыли? Почему должны помогать? Вся эта ситуация с пропажей нас не касается!

– Виктор, сядь! – на весь бар произнёс старший из моряков, таких ещё называют «морской волк».

Его седые волосы и борода особенно выделяли обветренное лицо. Несмотря на свой преклонный возраст, он был крупнее всех остальных моряков, которых ни в коем случае нельзя было назвать хилыми. – Сам не позорься и нас не позорь.

Старший так выразительно посмотрел на Виктора, что тот немедленно сел на место. В этот момент в бар зашёл мужчина, который был чем-то взволнован. Оглядев бар, кивнул присутствующим. Стряхнув с себя снег, подошёл к барной стойке, что-то сказал девушке, стоявшей там, и она очень быстро удалилась. Вскоре та вернулась с хозяином бара, который проводил мужчину куда-то вглубь. Как только мужчины исчезли из виду, из-за своего стола сначала встал отец семейства и ушёл вслед за удалившимися, а после, громко поставив стакан на стол, встал старший моряк и сделал так же. Предчувствие опасности во мне выросло до невероятных высот.

– Слушай, Джек, – начал я, – давай пойдём прогуляемся по городу, что-то мне подвигаться захотелось.

Но Джек был занят заигрыванием с барменшей и не обращал никакого внимания на возросшее напряжение.

– Ты знаешь, – глядя на барменшу, начал он, – я бы ещё посидел. По крайней мере, пока не добуду её номер.

Джек подмигнул барменше, и она мило ему улыбнулась в ответ, давая понять, что не прочь поделиться с ним своим номером телефона. Я в это время каждой клеточкой своего тела чувствовал, как возрастает напряжение, и моё желание удалиться из бара становилось всё сильнее. Короткое затишье прервал тот самый моряк, который до этого пытался возмущаться:

– Я устал! Почему мы должны были ехать сюда ради какого-то сопляка? Кто он нам? Почему мы должны помогать ему? Я не понимаю.

Много кто старался делать вид, что не обращает внимания на недовольного моряка. Мать продолжала возиться со своим ребёнком, который никак не желал сидеть на месте и есть заказанную еду. К счастью, он не был слишком шумным, но не заметить его было сложно. Мужчина в плаще посмотрел на ребёнка, но ничего не сказал, повернувшись назад к своему кофе. Остальные посетители делали всё возможное, чтобы не смотреть на поднявшегося, а моряки молчали. Никто из них явно не хотел отвечать на эти вопросы. Виктор взял свою сумку, что висела на стуле, и собрался уходить.

– Подожди, – начал один из моряков, он явно был самый молодой в этой компании, – мы должны подождать. Пока Валерий не вернётся, не уходи.

– Плевал я на Валерия, – от всего сердца высказался Виктор. – Этот старик уже изжил себя.

– Не дело так говорить о старших, – вступил в беседу мужчина в плаще. Ему было примерно сорок пять лет, с жирными, немного вьющимися волосами до плеч и небольшой бородкой. Пока в баре было затишье, я немного разглядел незнакомца.