Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

Опустившись в лоно, Хильдеберг закричал. Синяя энергия полностью охватила тело, заставив его глаза святиться неестественным даже для колдунов светом. Он бился в агонии, его жилы вылезли так, словно конунг в одного пытался поднять целый замок. Служители спокойно наблюдали за процессом, после чего лоно погасло и превратилось в воду, старики достали оттуда Хильдеберга, и вверх снова взлетело несколько сине-голубых щупалец. Лоно снова забурлило и продолжило своё существование.

Хильдеберг пришёл в себя, он ничего не говорил, только старик служитель протянул ему ткань, чтобы конунг мог отереть своё тело. Вернув себе всю одежду, мужчина попрощался и молча покинул храм. Прибыв обратно в столицу, он собрал у себя всех ярлов страны, рассказав им о том, что знает про эльфов и богов, и приказал готовить дома в великий поход на Сайраншеал!

В эту битву направилось несколько домов. Первым берега Кентреге покинул дом Фендига Асгета Змееуста, вторым отплыл дом Фьорна Пожирателя Драконов на всех семи драккарах. Также порт покинул знаменитый дом Хлодвига Багра со всеми двенадцатью кораблями. Астара Гриси, жена покойного Хларда Гриси с берегов Флондерьерда, отправила четыре корабля с ярлом Родером Железным. К ним присоединились дома Хлотаря Кровавого, Герна Бердши, Рогана Марда, Осло Зверобоя, Фьеда Сегке, Тасе Игривого и Даргерта Берд Плотоядного в составе двадцати семи кораблей. Великая рать собиралась раз и навсегда исполнить то, что сотни лет назад им завещал посланник богов. Последний раз племена севера объединялись для похода к южным землям и прорыва Стэмлинской бухты.

Сейчас норвинцы были куда мощнее. В последний день перед отплытием дом Ридрига Гертсе Кровавого орла дал согласие на поход и отправил сто четырнадцать драккаров прямо из Еденсакгера.

***

В начале зимы армия Дерландии пересекла границы Верландии, чтобы начать тяжёлые сражения с могущественным противником. Мобильные группы и лёгкая конница постоянной армии были переброшены с помощью инквизиторских магов прямо к границе, где находилась крепость Рейгенстрал. Штурм пограничной крепости со стороны Дерландии не был для Дженетиве сюрпризом, в отличие от беженцев, которые устроили лагеря прямо возле её стен. В поисках спасения от бунтов и войны они надеялись на благосклонность короля Верландии, которой, к их сожалению, не последовало.

Женщины и дети бежали в ужасе от звенящего сталью неба. Мужчины пытались укрыть своих близких и хоть как-то защитить семьи. Вооружённые вилами, топорами и старыми дедовскими мечами, они первыми приняли на себя удар седьмой мобильной группы, которая насчитывала чуть меньше полутора тысяч человек. Сталь застучала по неприкрытой плоти, заставляя пожухлую траву и первый снег побагроветь от льющейся крови!

Лагерь беженцев тянулся от самой крепости до ближайших лесов, армия Дерландии в считанные часы заставила полыхать ядовитым оранжевым пламенем палатки и обозы. Крик ужаса начал заливать окрестности Рейгенстрала. Кровь и сталь переплетались воедино, заставляя округу дрожать, словно при землетрясении. Звериный ужас, пропитанный страданиями и кровью, заполнил всё вокруг. Конные метались из стороны в сторону то сгоняя, то разбивая на малые группы тех, кто пытался спастись бегством. Матери наблюдали, как их дети падают на землю и уходят в неё под весом лошадиных копыт. Дети плакали, размазывая грязь по лицам, сжимая руки убитых родителей. Мужики с ужасом в глазах бранились через слово, пытаясь остановить наступление. Рейгенстрал и его стража продолжал стоять в ночной мгле, укрывшись за ней, словно за эфемерным покрывалом.

Кони ржали, уничтожая своими копытами уже мёртвые тела, превращая их в перепачканные и переломанные мешки с костями. Взвивающееся вверх пламя начало беспощадно чадить, застилая ночные просторы едким и жгучим дымом. Солдаты не щадили абсолютно никого, познавшие на собственной шкуре всю власть и жестокость Дорца, они не спешили отбросить его приказ о полном уничтожении предателей родины и во всю пытались исполнить его.

Один из всадников, спрыгнув с коня, направился в палатку, где плакал младенец. Вес его военных сапог в считанное мгновение растоптал ребенка, превратив его в окровавленный свёрток. Мать, всячески пытавшаяся защитить дитя, лежала у входа с перерезанным брюхом. Окутанные огнём и криками, люди устроили давку у стен Рейгенстрал, их мольбы были такими громкими, что даже военное поселение за крепостью слышало это.

Глядя на все беспорядки, солдаты Верландии непроизвольно сглатывали комки страха, которые перехватывали им горло, превращая голос в жалобный скрип. Начальник обороны Рейгенстрала Демид Лютград был готов к битве. Он понимал, что это не акт запугивания или карательная операция. Пока всадники уничтожали беженцев, оставшаяся часть Дерландских воинов начала разворачивать на опушке леса операцию для штурма крепости. Солдаты с лихвой рубили молодые деревья топорами для постройки штурмовых лестниц, готовили зажигательные смеси для лучников и затачивали колья для создания частокола на тот случай, если Рейгенстрал не падет быстрее, чем они думают.

Демид Лютград, будучи командиром пятой бригады военной пехоты в регулярной армии Верландии, стоял на стенах крепости и, наблюдая за всеми беспорядками, уже выстраивал тактический план. Он понимал, что Дерландия без захвата Рейгенстрала не сможет продвинуться дальше, по крайней мере этим маршрутом, а значит он и ещё три сотни человек должны любой ценой держаться здесь до последнего. Демид знал, что на расстоянии двух километров от крепости располагается усиленное подразделение, которое Дженетиве выставил к границе ещё несколько месяцев назад. Солдаты расположились в деревне Басвельд. В ней уже давно не было гражданских, их эвакуировали ближе к столице, а их дома были отданы подразделению для создания казарм проживания на случай непредвиденной войны. Если крепость падёт, то удар обрушится прямиком на них, в любом случае граница будет защищена, но стоял вопрос – какой ценой. Демид хотел обойтись малой кровью, ведь три сотни солдат его военной бригады – это меньше, чем мирные жители, которые, как показало время, не все покинули Басвельд, и другие солдаты, которых, как и полагается в любое время, кинули погибать.

К рассвету все крики утихли – тысячи тел лежали бездыханно на земле, перемазанные грязью. Утро было холодным, хлопья снега начали медленно опускаться на землю, укрывая останки. Чёрные веретеницы дыма от тлеющих обозов и телег поднимались, подобно серпантину, в небо под утренним ветром. Крепость была готова к битве, лучники уже стояли на стенах в ожидании атаки. Отряд тяжёлых рыцарей располагался возле ворот, пехота растянулась двумя шеренгами на стенах. Все замерли, ожидая приближения врага.

Гулкий звук военного рога разлетелся по округе. Демид ещё ночью послал с донесением в Басвельд, так что к вечеру должно было прийти подкрепление, но он надеялся справиться и без них. Все наблюдали за стоянкой Дерландской армии, но никакого движения там не происходило, никто не мог понять, будет война или нет, кроме одного Демида. Будучи не первый год в армии, он знал, что такое промедление приводит к весьма плачевным последствиям. Если враг не решается набросится с боем сразу, то значит в его голове зародилось что-то коварное.

– Пошлите парламентера – тихо скомандовал верландец.

Солдаты тут же снарядили молодого парня с длинными чёрными волосами, усадили на лошадь и раскрыли ворота, чтобы он мог доехать до лагеря дерландцев. Конь быстро домчал его до чужого лагеря. На въезде его тут же пронзила стрела, солдат из армии Дерландии какое-то время возился над телом, после чего крепость лицезрела, как парнишку взвалили на лошадь с отрубленной головой и отправили обратно.

Демид молча наблюдал за всем происходящим. Он пережил ни одну битву за свою долгую военную карьеру, такой ответ его весьма устроил. Он приказал оставаться всем на своих местах и ждать. Чем дольше Дерландия тянет с наступлением, тем проще будет им продержаться, с каждым часом вечер приближается, а значит армия усиления успеет подойти.

Ожидание проходило в тишине. Солдаты не осмеливались даже говорить, ни единой шутки или фразы. Никто не знал, сколько прошло времени, никто не догадывался о том, что готовят им дерландцы, все просто ждали своего конца. Вдруг в районе лагеря начались какие-то движения. Все, кто стоял на стенах встрепенулись, предвкушая битву. Их нервы, подобно струнам на лютнях, были натяну и звенели. Ни единый человек стоявший здесь не хотел смерти. Война – это всегда ужас и пламя, которое пожирает людей, их имущество, землю и счастье, выпивая их до дна, как будто человеческая жизнь – это вино.

Седьмая мобильная группа Дерландии начала наступление! Военный рог гудел, разрывая небеса. Конница начала движение, она разделилась и часть ушла по правому флангу, обходя крепость сбоку. Другая же приблизилась к стенам и, вскинув луки, дала первый залп, который просвистел на головами пятой военной бригады Верландии. Первые удары стрел и первые тела, которые бездыханно повалились во внутренний двор. Пехота с огромными штурмовыми лестницами начала быстро бежать к стенам, прикрываясь щитами. Защитники Рейгенстрала начали свой обстрел. Стрелы свистели и тяжело бились о щиты и плоть, оставляя за бегущей толпой тела солдат на земле.

Штурм крепости – это не увлекательное сражение. Тут важен каждый шаг, который предпринимают воины, одна осечка может привести к тому, что крепость останется стоять на месте со всеми своими стражниками, а тела нападавших весной укроет трава возле ворот. Демид не отдавал команд, он прекрасно знал, что парни, которые стерегут границу, сами знают своё дело. Он контролировал ситуацию. Его взору предстал небольшой сюрприз, который только что выдвинулся в их направлении от лагеря Дерландцев – огромный деревянный таран!

– Лучники, использовать огонь! Группа Тедавира, ваша цель – это таран. Падут ворота, падём и мы! – скомандовал Лютград.

Солдаты послушно спустились со стен и начали переходит на нужную сторону, чтобы им было проще поджечь деревянный таран, который неумолимо стал приближаться к крепости. Дерландцы действовали очень оперативно, их конница носилась со стороны в сторону, поливая стены стрелами и не давая толком высунуть голову для обстрела. Пехота уже практически в плотную приблизилась и была готова вскинуть лестницы, чтобы начать штурм.

Демид внимательно смотрел за всем, что происходит. Он понял, что дерландцы в курсе об усиленном отряде вблизи Рейгенстрала, и их спешка в штурме обусловлена тем, что они хотят укрепиться здесь и дать им бой. Командир быстро подозвал к себе сотника и выложил ему свой план:

– Нам нужно сжечь все припасы! Сжигаем еду и покидаем крепость, вечером вместе с отрядом берем её в осаду и держим до последнего.

– Ты рехнулся, Демид! Их группа слишком мала, они будут получать всё новые подкрепления, чтобы сломить нас.

Лютград не ожидал такого ответа от своего подчинённого, но он и вправду не задумался о количестве воинов, которое было отправлено на штурм крепости. Его опыт говорил о том, как одержать более лёгкую победу, но аналитики ему не хватало.

– Что ты тогда предлагаешь?

– Остаёмся здесь. Держим стены и ждём подкрепления. Демид, мы не сможем бросить тут всё и уйти. Ты сам лично видел вчера, как эти звери своих убивали, поверь нас они точно не пощадят в случае провала.

– Пробуем так. Если из этого ничего не выйдет, то отступаем. К чёртовой матери эту крепость на съедение Дерландии. Ты меня понял?

– Да, Демид.

Пехота мобильной группы уже подошла в плотную к крепости. Лучники больше не могли вести обстрел, и перед их глазами огромные лестницы, связанные из деревьев и верёвок, стали возноситься вверх.

– Сталкивай лестницы! – прокричал один из защитников.

Рейгенстрал хоть и был защитной крепостью, но её древнее происхождение не предусматривало удобных бойниц и позиций. Не было в ней и каналов для слива нагретого масла, просто большие каменные стены, за которыми можно было укрыться. Если бы битва проходила где-нибудь в другом месте, то ненавистных дерландцев уже давно бы полили смолой, кипятком, скинули на них огромные каменные ядра. Но, увы, Рейгенстрал не предусматривал всех этих изысков. Поэтому солдатам пришлось всем весом навалиться на поднимающиеся лестницы и толкать вперёд, не давая врагу подняться на стену.

Таран практически стоял у ворот, как вдруг в него начали бить горящие стрелы от группы Тедавира. Толку это несло не больше, чем обычная стрельба. Деревья, из которых дерландцы соорудили таран, были мокрыми, древесина никак не хотела разгораться, тем более верх тарана был увешан щитами, что мешало поджечь его. Стрелы глухо и тяжело ударялись о щиты и деревья, лишь изредка попадая в дерландцев, заставляя тех с криками и хрипом валиться на землю. Спасало только одно – тела убитых беженцев затрудняли движение и замедляли таран.

Вдруг несколько лестниц с огромным грохотом и криками, сопровождающимися тяжёлым хрустом, повалились вниз. Дерланды, штурмующие стены падали, сворачивая себе шеи и ломая кости. Мобильный отряд старался, как мог, их усилия и превосходящее число давали о себе знать. Сколько бы защитники Рейгенстрала не старались, лестницы поднимались вновь и вновь. Стрелы свистели над головами, унося одну жизнь за другой. Численность Верландской военной бригады сокращалась, осложняя защиту стен.

Демид пытался понять, куда ушла конница дерландцев, она словно кинула своих сослуживцев погибать здесь. Шёл четвертый час боя, обе стороны были уставшими и вымотанными, их оскаленные гримасы, полные гнева, превратились в истощённые лица, которые монотонно делали то, что от них требовалось, лишь бы вырвать свою жизнь, поставленную на кон в этой игре, из лап смерти.

Таран встал у ворот. Первый удар! Гул и грохот деревянных ворот наполнил внутренний двор.

– Забаррикадировать ворота, готовиться к прорыву! – скомандовал Демид отряду тяжёлой пехоты, расположенной внизу.

Дерландцы застучали по деревянным вратам Рейгенстрала всё сильнее, выбивая щепки из них. Как только в проёме показалась первая пробоина, в неё тут же полетело несколько стрел. Они глухо повалили на землю троих защитников из бригады. Солдаты быстро попытались прикрыть её щитом, не давая врагу мечами и топорами прорубить себе проход. Тяжёлая пехота навалилась на ворота, пытаясь их удержать. Поперечные балки то и дело дрожали и хрустели от каждого удара, рассыпая щепки и выбитые части по внутреннему двору.

Демид обомлел. На горизонте вновь показалась Дерландская конница. Всадники неслись в сторону крепости, подобно огненным гончим на охоте. Он понял, что дерландский мобильный отряд приготовил им страшный сюрприз, после которого они мигом сложат головы, попрощавшись с жизнью. Конница приближалась всё быстрее, и теперь Демид мог разглядеть, что сзади у некоторых из них сидят ещё люди. Да непросто люди, а облачённые в чёрные саваны маги, которых, видимо, перебросили не туда.

Подойдя на безопасное расстояние, конница остановилась, маги быстро сползли вниз и, выстроившись небольшим клином, двинулись к крепости. Демид насчитал чуть больше тридцати голов, но и этого было достаточно, чтобы раз и навсегда сравнять эту местность с землей. Маги при службе инквизиции Дерландии славились на весь мир своей самоотверженностью и смелостью, все знали, до чего доведены эти люди, и сколько безразличия к своим жизням они имеют, а следовательно, пасть на поле битвы для них не было кошмаром. Они, подобно норвинским берсеркерам, искали смерти в сражении. Клин медленно, но уверенно двинулся в сторону крепости, маги тут же создали заслоны, которые закрывали их от любой опасности.

За воротами раздались крики. Тяжёлая пехота поняла, что Тедавир со своими молодцами всё же подожгли таран. Те, кто держал ворота, видели, как лучники вылили сверху остатки зажигательной жидкости и подожгли конструкцию несколькими выстрелами. Дерландская пехота тут же начала тушить его, пока один из них не закричал:

– Маги прибыли! Бросай это дерьмо, отходим!

Мгновенная радость верландцев тут же сменилась ужасом, переполнившим их грудные клетки.

– Демид, нам пора отступать! Бросаем всё, уходим! У нас нечего противопоставить магам! – кричал сотник.

– Нет. Мы будем держаться! Осталось несколько часов до прихода подкрепления!

Те, кто стоял на стенах, на мгновение замешкались, наблюдая за чёрным клином, идущим в сторону крепости, но быстро пришли в себя и начали заниматься тем, чем и занимались. Лучники продолжили поливать неприятеля стрелами, заставляя захлёбываться кровью, кричать и биться в агонии. Пехота продолжила сталкивать лестницы, сопровождая их падение бранью и хрустом вражеских костей.

Маги подошли на нужное им расстояние и начали группой читать одно заклинание. Командовал ими не безызвестный боевой маг Жанжель Реанваль. Он в отличии от остальных не считал инквизиторов врагами – у него был свой дом, где он мирно жил с женой и шестью детьми. Инквизиторы полностью содержали его семью, поскольку Жанжель не мог работать, из-за того что был магом. Было в его жизни единственное но, каждый вечер у дома выставляли четырёх инквизиторов, которые охраняли его и граждан, а сам Реанваль в городе постоянно носил оприцин, показывая свою покорность и безвредность остальным людям. Он был исключением, подобно плевку остальным магам, он всегда работал на инквизиторов, охотно шёл с ними на сделки, участвовал во всех сражениях, которые проводились орденом. Жанжель был единственным во всей стране, кто понял всю суть режима инквизиторов, он не пытался доказать свою правоту, он просто принял закон и стал жить по нему, избежав тюрем, издевательств и гонений. Он был счастлив и рад своей жизни. Оприцин маг снимал только тогда, когда этого требовалось по приказу ордена. Даже обычные кметы не считали его врагом, они добровольно общались с ним, видя в нем обычного мужчину, со своими проблемами и радостями.

Внезапно вся Дерландская мобильная группа побросала лестницы и, словно гонимые псами, они начали отбегать от крепости. Военная бригада поняла – настал их конец. Они остолбенели, сердца задрожали от звериного ужаса, охватившего их тела. Глаза наполнялись слезами, а зрачки расширялись. Кто-то начал молиться, кто-то неистово реветь, некоторые, побросав всё, пытались убежать в глубь крепости. Ни один из них даже не попытался вести стрельбу по отступающему противнику. Солдаты словно вмерзли в лёд, и только снежинки продолжали мирно падать вниз, пропитанные сажей от сгоревшего лагеря беженцев.

Маги закончили заклинание. Огромная воронка образовалась над крепостью Рейгенстрал. Она начала всё сильнее закручиваться, сгущая облака, которые стали чёрными, словно уголь. Раскаты молний тут же стали бить в воздухе, раздался гром, и воронка стала краснеть. Она наливалась светом, подобно спелому яблоку, из красного стала оранжевой, а потом и вовсе побелела. Раздался оглушительный хлопок. Волна воздуха от взрыва раскатилась по округе, срывая шлема и плащи с дерландских воинов. Кони дико ржали и пытались плясать под всадниками. Огромный луч света ударил вниз из воронки. Звон и гул стоял такой оглушительный, что не было слышно даже криков умирающих солдат. Луч в мгновение ока пропал, оставив повсюду только неистово бушующее пламя, которое прожигало всё, даже камни на древней крепости раскалились до красна и начали плавиться под этим жаром. Ни прошло и минуты, как всё утихло, только на несколько метров вокруг крепости остался выжженный след на земле, от которого валил пар.

Маги, стоявшие за спиной Жанжеля Реанваля, пали ниц, истощённые и посиневшие. Из их ушей и глаз сочились тонкие кровавые струйки, вены на теле выступили вперёд и почернели, а кожа стала серая. Маг взглянул назад и насчитал тридцать один труп за своей спиной. Жанжель не просто был магом, он был сильнейшим во всей Дерландии, именно за его умения инквизиция и ценила его. Те, кто пал сейчас на поле боя, не были магами, они были обычными пленниками, которых бросили Жанжелю, как мясо на съедение. Его заклинания всегда требовали намного больше энергии и сил, чем имелось у одного мага, поэтому он разработал систему, где простые смертные, произнося заклинания слово в слово за колдуном, усиливают его, только по окончанию умирают, поскольку у них нет той неизвестной никому магической энергии, и они платят собственной жизнью за познание сокровенного. Естественно, весь механизм не так прост, Жанжель с помощью алхимиков ордена разработал специальный камень, назвав его Камнем душ. Всем, кого использовал Жанжель в своих заклинаниях, предварительно вшивали в лоб небольшой камешек, именно он и проводил связь между магом и смертными, заимствуя у них жизненные силы для усиления колдовства.

Командир седьмой мобильной группы Дерландии подъехал на коне к Жанжелю:

– Это великая честь видеть вас настоящего, уважаемый маг.

– Мне кажется, вы немного переборщили с комплиментами, не забывайте – я колдун, у вас после ваших речей могут возникнуть конфликты с орденом святой Инквизиции – Жанжель улыбнулся. – Но признаться, я польщён.

– Никто не виноват, что судьба так распорядилась. Вы живёте в государстве, где магия вне закона, но являетесь чуть ли не героем страны.

– Вы преувеличиваете, о моём существовании знает только орден, несколько моих друзей и те, кому посчастливилось оказаться со мной на поле боя – маг осмотрелся. – Скажите, как мне обращаться к вам?

– Фанрик, так и обращайтесь – солдат слез с коня. – Скажите, через сколько остынет крепость?

– Не поверите, мой дорогой Фанрик, но пока вы восхищались моей работой, она стала весьма тёплой, чтобы солдаты не замёрзли, но и не сгорели в ней заживо. Я хочу попросить вас об услуге. Меня перебросили сюда с двумя сотнями заключённых, я уже использовал тридцать одного. Мне нужно, чтобы остальных доставили сюда, иначе толку от меня на фронте не будет много, так же привезли мои вещи. Плюс, великий полководец Вильгельм Брюндре сообщил, что усиленный отряд верландской армии с магами и орденоносцами стоит под Басвельдом. Их численность слегка превышает вашу. Мой вам совет – быстрее везите сюда заключённых и мои вещи, а остальные пускай располагаются в крепости. У нас есть часа два, чтобы укрыться за стенами, а не встречать врага на морозе.

– Благодарю, сейчас мы всё сделаем!

Седьмая мобильная группа Дерландии под командованием Фанрика в течение часа заняла необходимые позиции, основав крепкий плацдарм для переправки войск на границе Дерландии и Верландии. Теперь они не боялись нападения, тем более с ними был Жанжель Реанваль – непобедимый маг инквизиции!

***

Овальная комната, в центре которой располагался стол с огромной тактической картой, была переполнена. В середине стоял уставший и измученный Дженетиве, он внимательно выслушивал то, что говорили его советники, командиры армий, главы кругов и старейшины Конклава. Все были в сборе, ведь сегодня утром поступило двенадцать донесений о том, что армия Дерландии пересекла границы с помощью магии и мобильными группами орудует на территории Верландии, под их контролем уже четыре крепости: Рейгенстрал, Баддерхауф, Овенценгер и Фильфорден. Так же было захвачено две деревни Натрина и Адерланд. Всего было насчитанно двенадцать мобильных групп в начале утра, сейчас же к вечеру было зарегистрировано три полных армии инквизиторов, два батальона боевых магов и ещё девять мобильных групп орудующих исключительно на разъездах. Пока они не предпринимают серьезных действий по захвату городов и замков, только обустраивают лагеря и базируются на чужой земле.

– Это немыслимо! Неделю назад атака дершаабов, вчера атака Дерландии. Мой король, вы понимаете, что эти страны хотят взять нас в кольцо – громче всех кричал Густав из Шаттенгамера, глава Мёртвой зари.

– Я всё понимаю, мы собрались здесь не для того, чтобы посетовать на то, как всё плохо. Призываю вас к порядку! Необходимо собраться и решить, какой стратегии мы будем придерживаться.

– Я знаю! – с гордостью в голосе заявил Ангерс Тероди.

– Говори свою точку зрения.

– Я предлагаю распределить военные силы следующим образом, Северный цветок остаётся в тылу, защищая столицу. Мёртвая заря и орден святой Инквизиции выходят на передовую на восточный фронт, там же мы встретимся с лагерями господина Балиша и Хильтернара. Общими силами мы организуем взятие Лиги. Вернув один город, мы превращаем его в пункт сбора, набираем новобранцев в пехоту с ближайших деревень. В это время орден инквизиторов берёт на себя обязанность по предотвращению попыток переправки дершаабов через реку. В это время группы Балиша и Хильтернара располагаются возле городов, создавая блокады, ведь враг не сможет долго сидеть без еды и воды. Тут начнется второй этап ведения боя на восточном фронте. Вместе с Мёртвой зарей мы собираем новобранцев, разделяя их на несколько подразделений, и начинаем штурм Лодернгафа и Востекана. Враг не будет ожидать такого яростного напора. По донесениям в Лиге всего двести тысяч солдат. Те силы, которые мы выставляем в первом бою в три раза превосходят их. По заметкам из тех же донесений мы знаем, что самое крупное скопление дершаабов в Лодернгафе и его окрестностях. Следовательно, наши отряды будут усилено заниматься им, так же Конклаву следует выделить три магические дивизии, которые активным образом будут принимать участие в штурме городов – Ангерс вздохнул.