Таблетка для чемпиона

– Зеленых?

– Рублей.

– Рублей?! – удивился майор. – Ну, это не взятка. Так, подачка за мелкую услугу. Чекалин, – обратился он к лейтенанту, – дай-ка мне твоего спортсмена, я с ним побеседую в кабинете вашего начальника.

– Под вашу ответственность, товарищ майор, – предупредил лейтенант. – А, когда чиновники придут, что им сказать?

– Сразу меня зови, – сказал майор. – Я сам буду с ними разговаривать.

– Ладушки, – сказал лейтенант, и лицо у него сделалось радостное, как будто он крупно выиграл в русское лото.

Майор и Лампус поднялись на второй этаж.

– Никогда не встречал десятиборцев с неуравновешенной психикой, – сказал Разин. – Видно, произошло нечто из ряда вон выходящее. Ну-ка, давай, колись.

Лампус все рассказал майору. Разин сидел, обхватив голову руками, как будто пришел в смятение от всего услышанного. Потом сказал:

– М-да, Лампус. Ты сильный, молодой, красивый. Забрался на такую вершину в спорте, откуда рукой подать до бессмертия. А я тебе не завидую. Потому что впереди тебя ждет болото и смрад.

– Что же мне делать? – спросил Валерий. – Как теперь мамка одна будет?

– А чего ж ты не вспомнил про мамку, про сеструху с братишкой, когда морды бил?

– Потому что дурак, – сказал Валерий.

– Вот это правильно, – согласился майор Разин. – А теперь давай подумаем, как действовать дальше. Итак, судя по всему, в департаменте спорта произошло землетрясение силой 9 баллов по шкале Рихтера. Имеются человеческие жертвы.

– Неужели все так плохо? – спросил Лампус.

– Неважно. Одних стульев и канцелярских принадлежностей наломал на 30 тысяч рублей.

– Не может быть!

– Может. Карандаши нынче дорогие, – майор вынул из стола лист бумаги и принялся рисовать рожицы. – Ты на себя в зеркало смотрел? Хорош… Значит, ты говоришь, Валентин Григорьевич предлагал тебе работу. Так?

– Так.

– Как ты думаешь, Лампус, если ты согласишься заключить контракт на два года с этим центром, Валентин Григорьевич сможет тебя простить? Простить настолько, чтобы забрать свое заявление назад.

– Не знаю, – сказал Валерий.

– Другого выхода у тебя нет. Либо болото и смрад. Либо кипарисы. Выбирай.

– А взятка? Если я расскажу про взятку?

– Статья 291, пункт 1, лишение свободы на срок до 3-х лет. Это с одной стороны. А с другой – про взятку забудь. Ты ни в одном суде не докажешь, что Валентин Григорьевич взял у тебя деньги. А больше тебе крыть нечем. Ты, Лампус, остался без козырей.

В это время зазвонил внутренний телефон.

– Чиновники явились, – сказал майор, возвращая трубку на аппарат. – У тебя есть три секунды. Что ты выбираешь? Да, есть еще одна возможность, я как-то упустил ее. Ты можешь нанять дорогих адвокатов, очень дорогих, дороже тех, которых наймут чиновники, и пойти на суд. Но это будет не суд, а соревнование, кто больше заплатит. Как ты на это смотришь?

– Что вы! Мы всем миром собирали деньги на взятку. За три месяца собрали десять тысяч рублей. Все решено, я заключаю контракт с Центром.

– Это правильный ход, – сказал майор. – Он может сработать и может не сработать. Но все остальные сразу ведут к поражению. Пойдем, Лампус, нам предстоит трудный разговор.

Когда Валерий открыл глаза, то увидел перед собой лобовое стекло маршрутного такси, забитое мутными каплями воды. «Дворники» работали с полной нагрузкой. В просветах была видна улица Вернадского. Она летела навстречу в пелене вертикального дождя. Машины уже включили габаритные огни и ближний свет.

– У гастронома выходят? – спросил водитель. Все промолчали. Водитель добавил громкость в приемнике и в сумерках, сквозь непогоду, поплыл чистый голос. Девушка пела на английском языке. Валерий попытался перевести, и получилось смешно: приди ко мне, мой маленький поросенок, и мы будем играть на флейте до самого утра.

Пожалуй, с английским у него не все в порядке. Надо подтянуться. И теперь у Валерия будет время. Целых два года.

Глава 3

Полицейский «Мерс» летел по проспекту Мира, нарушая правила. Майор Разин то и дело поглядывал на часы.

– Опоздаем, Серега, – сказал он водителю. – Гони на всю катушку!

– Никак нет, Сан Саныч, не опоздаем. Мы рванем через Вокзальный переулок. Там в понедельник пробок не бывает.

– Сержант Куликов! Я кому сказал – гони! – рявкнул майор.

– Ладно. Щас нажмем, – весело отозвался водитель, сдвинул фуражку на затылок и прибавил газу.

Майор Разин не любил понедельники. За два выходных законоНЕпослушные граждане успевали наворочать столько черных дел, что каждый понедельник превращался для Разина в каторгу.

Но все бы ничего, если бы не черная полоса, которая рано или поздно ложится поперек судьбы. Сейчас у Разина как раз шел период черной полосы. Его непосредственное начальство, руководитель Управления, генерал Тарханов, и заместитель по кадрам, полковник Скворцов, протаскивали на должность майора своего человека. Трижды Разину предлагали варианты перехода. Он отказывался. Новые должности его не устраивали. По этому поводу кое у кого в Управлении сложилось мнение – коль скоро Разин позволяет себе роскошь говорить начальству «нет», значит, у него имеется крепкая «волосатая рука».

– Приехали, тащ майор, – Сережа Куликов стоял, переминаясь с ноги на ногу, и удерживал перед ним открытую дверь.

– Ты извини, Серега. Я наорал с утра, – сказал Разин, выбираясь из «Мерса».

– Да чего там, я даже не заметил. Сан Саныч, разрешите спросить?

– Ну?

– Это правда, что вас увольняют из органов? Или вы по собственному желанию?

– Бабские сплетни, – отрезал майор.

– Жалко, – вздохнул сержант Куликов. – Меня пацаны на фирме уже достали, спрашивают: нет ли хорошего офицера на выходе? Так я вас сосватал. Там, знаете, какой оклад?

– Мне рановато на пенсию. Пусть пацаны другого поищут.

Каждое утро Разин включал компьютер и просматривал страничку «происшествия». Происшествия «А», Происшествия «В» и Происшествия «С». В группу «А» входили убийства, террористические акты, нападения, грабежи и тому подобное. «В» – экономические преступления, мошенничества, подлоги, ДТП и пр. «С» – другие незначительные происшествия, не влекущие за собой уголовной ответственности.

До начала планерки майору необходимо было знать: кто, кого, где, когда, при каких обстоятельствах? Из этих фактов складывалась картина криминальной обстановки. Она напоминала дерево, корни которого тянулись во вчерашний день, а ствол пребывал в сегодняшнем. Кроме того, Разин был обязан дорисовывать молодые побеги, которые появятся только в завтрашнем дне. Прогноз – его работа.

Майор обследовал всю информацию по разделам «А» и «В». Ничего особенного. По делам, которые стояли в разработке, существенного продвижения не намечалось. Имело место одно довольно громкое убийство. Но оно не выпадало из контекста текущего времени. Был эффективный банковский подлог. Шалили хакеры. Происходили разборки в нетрезвом виде. Однако профессиональное чутье майора осталось не потревоженным.

До начала совещания оставалось минут двадцать, когда Разин начал просматривать раздел «С». Обычно на этой страничке собирался «хлам». Источник «С» не считался надежным, порой его сообщения носили вторичный характер. На памяти майора лишь однажды «хлам» был использован для раскрытия преступления. Примерно год назад сотрудник отдела Леня Варшавец выудил сообщение в «Dailey Mirrors» об аукционе, на котором продавался эскиз Врубеля к картине Демон. Этот эскиз давно и безуспешно искали.

Разин распечатал три листа и принялся делать пометки на полях, когда в кабинет вошел Леня Варшавец.

– Привет, Ленчик, – сказал майор. – Что новенького за последний час?

– Да так, мелочевка.

Его доклад успокоил Разина. Ребята из его отдела закончили свою часть работы. И фактов, которые давали бы повод изменить прогноз, обнаружено не было.

– Как там Полина Семеновна? – спросил майор, вспоминая, как нервничал Леня в пятницу, как торопился в больницу к любимой теще.

– Сделали операцию, а сегодня перед работой я забежал в больницу. Она уже садится в кровати. Пятница счастливый день.

– Точно, – сказал майор, – счастливый.

Он вспомнил, как в минувшую пятницу, ему позвонил Валентин Григорьевич, старый знакомый. Время от времени Разин помогал чиновнику вербовать спортсменов для работы в медицинском центре, расположенном на юге страны. Там, в этом центре, разрабатывались новые спортивные методики, которые позволяли нашим спортсменам добиваться высоких результатов. За выполнение этой рекрутской работы Разин получал неплохую прибавку к своему служебному окладу. Валентин Григорьевич рассказал ему про инцидент, который приключился с Валерием Лампусом, и попросил майора уломать парня, чтобы тот дал согласие на заключение контракта. И Разин с успехом провел эту операцию. Да, действительно пятница счастливый день.

– Сан Саныч, – напомнил о себе Варщавец, – если надумаете уходить из конторы, заберите меня с собой.

– Что вы, как сговорились. Не намерен я менять место работы, – сказал майор и посмотрел на часы. – Пожалуй, успеем выпить по чашечке кофе. Включи чайник.

– Са-Сан Саныч, – когда Варшавец нервничал, он начинал заикаться, – чайник я включу, а вы посмотрите газетку. Статья Па-Поспелова, называется «Встречайте! Эпидемия, пострашнее СПИДа». Может, конечно, брехня. Не мешало бы па-проверить.

Газета называлась «Голубая луна» и относилась к тому сорту еженедельников, которые выходят сумасшедшим тиражом и пользуются неизменным спросом у массового читателя за счет перемывания костей у отечественного и мирового бомонда.

Разин принялся читать статью Эдуарда Поспелова. И с каждой строчкой его сердце колотилось сильней и сильней. Что за черт! Проснулось его профессиональное чутье и повело носом из стороны в сторону. Журналист сообщал, что ему удалось приблизиться, не встретится, а именно приблизиться, к популярной певице Веронике Искандеровой и телеведущему Алексею Зубрицкому. То, что он увидел, сразило его наповал. Красавица Вероника и секс-символ Алексей превратились в уродов. Здесь же, для пущей убедительности, приводились их фотографии, по две штуки на каждого. На одной было видно, как они выглядели раньше, на второй, какими стали теперь. Разин даже поежился, до того неприятное впечатление на него произвели изменения, случившиеся с мужчиной и женщиной. На левой фотографии девушка была похожа на топ-модель. Стройна, нежна, улыбалась с таким светлым очарованием, что невозможно было оторвать взгляд от ее свежих губ. А справа – злобная старуха с перекошенными щеками и обвислой кожей. Вид у нее был затравленный, а круглые в морщинах глаза устремлены куда-то в сторону. Можно предположить, что второй снимок делался без согласия оригинала. С Алексеем Зубрицким дела обстояли не лучше. Правда, его уродство на второй фотографии скрывала недавно отпущенная бородка. Зато он был изображен в полный рост. И было видно, что фигуру мужчины искривило и повело, словно камчатскую березу.

Майор знал, что эта статья может оказаться фальсификацией. Или глупой шуткой. Чего только не придумают эти газетчики, лишь бы пощекотать нервишки обывателю. Но дело в том, что несколько минут назад, когда Разин перелистывал раздел Происшествия «С», перед его глазами промелькнуло нечто похожее. Он пропустил это сообщение, как очередной курьез. Но, если его поставить в один ряд со статьей Поспелова, то, что тогда получается? Правильно, закономерность получается.

Разин бросился к компьютеру, поставил раздел «С» и начал быстро его листать.

– Есть! – воскликнул он и даже подпрыгнул на стуле. – Ленчик, смотри сюда.

Сообщение гласило, что сегодня в Санкт-Петербурге, в 6 часов 30 минут в госпиталь Министерства обороны был доставлен известный артист театра и кино Вадим Кутасов. Вторую неделю зрители первого канала с волнением следят за похождениями его героя в телесериале «Госпожа удача». В настоящее время врачи проводят комплексное обследование Вадима Кутасова и уклоняются от встреч с журналистами. Предположительный диагноз – гормональные осложнения, вызванные приемом лекарственных препаратов. Возможно, именно это привело к деформации мышечных тканей шейного и лицевого отделов, а так же к некоторому изменению формы конечностей. Стремительное течение болезни, когда негативные изменения внешности происходит за считанные дни, ставит врачей в тупик. Подобного случая в их практике еще не было.

– Время, – сказал Леня Варшавец.

Разин подхватился и бросился к двери.

– После планерки – сразу ко мне! – крикнул он Варшавцу.

Совещание проходило как обычно. Генерал принялся жевать любимую тему – исполнительскую дисциплину. И, пока он говорил, Разин восстановил в памяти, как выглядит артист Вадим Кутасов. Майор видел его в нескольких фильмах. Что-то про спецназ, про сыщиков. Такой мощный блондин, симпатяга, он всегда выходил победителем, сражаясь один против целого взвода нехороших парней. Владел приемчиками восточных единоборств, ловко сигал с одной крыши на другую. Еще он стрелял не глядя. И попадал врагам точно в лоб, между левым и правым глазом.

Жена майора, Ирина, смотрит сериал «Госпожа удача» с каким-то хищным интересом.

– Сашка, как ты не понимаешь, это новое слово в нашем кино, – говорила Ирина, не отрываясь от экрана TV. – Это прорыв в другой мир, совершенно незнакомый. Мы входим туда с опаской и любопытством. А Кутасов просто гений.

Ирине, конечно, виднее. Она читала курс современной терапии во втором Медицинском Институте. Круг общения у нее был совершенно другой, чем у Разина. Майор посмотрел одну серию «Госпожи удачи» и как-то не заметил прорыва. Да, Кутасов был хорош. Он снова сражался, только теперь его врагами были не наши родные бандюганы, а кровожадные мертвецы. Они поднимались из могил и были похожи на черных пиявок. Они возвращались в дома, где жили когда-то в качестве дедушек, матерей или братьев, возвращались и высасывали энергию жизни у своих родственников. Вот такое кино.

А Ирина… Что ей надо? Дамочка просто бесится в последнее время. Разин предполагал, что она завела любовника. Майор смирил гордыню и проверил жену, установив за ней слежку. Оказалось – нет. Любовник отсутствует. Значит, причина скрывалась внутри ее. Но как проникнуть туда, в эту непознаваемую женскую душу? А, проникнув, что он там увидит? Бездонный космос или разбитое корыто?

Сегодня утром Разин и Ирина сидели на кухне, и пили чай. Молча. Потом она сказала:

– Сашка, это невыносимо – так жить. Мы как будто ждем поезда и случайно встретились на вокзале. Как чужие. Я больше не могу так.

– Почему?

– Если бы я знала.

– А кто знает?

– Может быть, ты. Ты умный. Знаешь и специально не говоришь. Мучаешь меня.

И они снова поссорились. Обычно это мероприятие у них откладывалось на вечер. А тут – утром. И, как всегда, ничего не прояснили. Она ушла на работу в слезах. А Разин остался сидеть на диване. Когда он догадался посмотреть на часы, то схватился за голову, до начала работы оставалось менее получаса. Пришлось разыскивать Сережу Куликова, водителя «Мерса».

Видимо, Разин, предавшись воспоминаниям, далеко отплыл, голос генерала едва доносился:

– Майор Разин, опуститесь на землю.

Разин тряхнул головой и вновь оказался в генеральском кабинете. По обе стороны длинного стола сидели его коллеги. А в торце, рядом с начальником Управления, стоял, переминаясь с ноги на ногу, заместитель начальника по кадрам, полковник Скворцов.

– Слушайте все внимательно, – сказал генерал. Затем кивнул Скворцову. – Начинайте, полковник.

– Все вы хорошо знаете, что наше руководство постоянно совершенствует структуру управления, – Скворцов сделал паузу, посмотрел на генерала васильковыми глазами, поморгал и продолжил. – В связи с этим принято решение. Первое, ввести новую должность, заместителя начальника управления по базовым разработкам. На эту вакансию в Управление приходит новый человек, очень грамотный специалист. Второе, сократить должность начальника аналитического отдела, – при этом Скворцов поднял голову и уставился на Разина. – К нашему глубокому сожалению, мы вынуждены расстаться с одним из самых опытных наших сотрудников, майором Разиным. В минувшую пятницу подписан приказ о его увольнении. Я надеюсь, что коллеги найдут время и средства, чтобы достойно проводить нашего уважаемого Сан Саныча.

Разин плохо помнил, как вернулся в свой кабинет. Впрочем, его ли теперь? Посидел, повертел в руках шариковую ручку. Появился Леня Варшавец:

– Сан Саныч, ну, что, займемся уродами?

– Да ну их в болото.

Подчиненный вышел, а, спустя секунду осторожно просунул в дверь нечесаную голову:

– Товарищ майор, у вас все в порядке?

– Ты даже не представляешь, до чего в порядке!

Затем Разин включил охранную сигнализацию, запер дверь кабинета на ключ и спустился в холл. Сережа Куликов сидел на кожаном диване под пластмассовой турецкой пальмой и вел задушевную беседу с капитаном полиции Валечкой Скрябиной.

– Извините, Валечка, – вклинился майор в их разговор, – хочу похитить вашего ухажера.

– Прощай, Куличек, – пропела капитан Скрябина, – возвращайся в родное болото.

– Серега, – сказал Разин, – ты можешь отвезти меня домой?

– Легко, – ответил сержант.

Спустя тридцать минут, майор поднимался к себе на этаж. Он открыл дверь и включил свет в прихожей. В ноги к нему, тявкая и захлебываясь от радости, бросилась Сонька, их преданная и ревнивая сторожиха, породы карликовый пинчер.

– Привет, Сонька, я сегодня пораньше, – Разин поднял голову и увидел записку, приклеенную скотчем к зеркалу.

«Сашка, – писала Ирина крупными компьютерными буквами, – я больше так не могу. Решила уехать на время. Хочу обдумать, что нам делать дальше. Не ищи меня. Вернусь через пару недель. Позаботься о Соньке. Со своей стороны прими решение, как нам достойно выйти из этой ситуации. Скорее всего, жить вместе мы больше не сможем. Ирина».

– Сонька, – спросил Разин собаку, – а у карликовых пинчеров бывают черные полосы?

Не снимая обувь, он прошел в комнату, вынул из шкафа справочник по судебно-медицинской экспертизе и достал, спрятанную за ним, бутылку коньяка. Отвинтил пробку и сделал глоток.

– Ну, вот, Сонька, я первый раз в жизни выпил в рабочее время. Как это просто, ты даже не представляешь.

Он прошел в спальню и открыл шифоньер. Одежда Ирины оказалась на месте. Не хватало, возможно, двух-трех платьев. Не было китайской шляпы с раскрашенными перьями, которую Разин подарил жене прошлым летом перед их поездкой на море.

Разин лег на кровать, в ботинках и в форме. Сонька тотчас запрыгнула к нему и примостилась под боком. Бутылку майор поставил на пол, в изголовье кровати.

Вряд ли у Разина было что-то заветное, столь же дорогое, как его работа и его жена. Он закрыл глаза и постарался понять, какие соломинки держат его на плаву, не дают уйти в глубину небытия. Родителей он не помнил, потому что вырос в детском доме. Детей у них с Ириной не было. Не могла она рожать. Дача у него отсутствовала. А машина, старая «шестерка», ржавела второй год во дворе, возле палисадника.

– Может быть, ты моя соломинка? – спросил Разин у собаки и погладил ее по бархатной шерстке. И Сонька в ответ благодарно задрожала маленьким тельцем.

Глава 4

Чиновник департамента спорта Валентин Григорьевич Радченко миновал вращающуюся дверь банка «Капитал плюс» и вышел на улицу. Вечернее солнце укрылось за высотным зданием на другой стороне проспекта. В зеркальных витражах мелькали прохожие и машины. Валентин Григорьевич, заметив собственное отражение, остановился, расправил плечи и надел темные очки. Мимо проносились люди, толкали его, а он словно не замечал. Стоял, разглядывал в стекле себя любимого и счастливо улыбался.

В «Капитал плюс» у Радченко был открыт счет, на который перечислял деньги некто господин Брызгалов. И сегодня этот счет достиг заветной семизначной цифры. Кроме постоянного оклада Валентин Григорьевич получал еще и гонорары за отдельные поручения. Миллионный рубеж был взят благодаря четкой организации последнего дела. Завтра поездом в Новороссийск, а потом далее, в Турцию, проследует некий саквояж с препаратом. Казалось бы, что сложного – переправить багаж весом меньше пяти килограмм? Да ничего. Если бы не одно обстоятельство. Содержимое саквояжа считалось бесценным. Это с одной стороны. А с другой – совершенно секретным. Для того чтобы такой груз провезти две тысячи километров, минуя две таможни и пограничные кордоны, предстояло крепко поработать. И он это сделал. Все подготовил, организовал и был абсолютно уверен в успехе операции. Теперь можно и расслабиться. Можно даже махнуть в старушку Европу, оттянуться на приличном буржуазном курорте. И все это стало возможным благодаря счастливому случаю. Случаю, который пару лет назад свел Валентина Григорьевича с фармацевтическим магнатом Ильей Николаевичем Брызгаловым.

Когда-то, будучи детьми, они жили в одном приморском городке, на самом юге страны. И, спустя много лет, Брызгалов разыскал Валентина Григорьевича и пригласил в свою московскую резиденцию.

Во время той первой встречи Брызгалов сразу заговорил о деле.

– Скажи, Валя, только честно, ты знаешь, что такое генная инженерия? – спросил он.

– Что-то связанное с клонированием?

– Не совсем так. Клонирование воспроизводит точную копию оригинала. А генная инженерия изменяет то, что создала природа, – пояснил магнат. – Вот, например, меня можно изменить.

– Зачем же вас менять? – удивился Валентин Григорьевич. – Вы и так вон какой.

– Какой?

– Ну, такой… Элитный.

– Какой, к черту, элитный? Я плебей. Разве ты не помнишь моих родителей?

– Илья Николаевич, ну как можно такое говорить. У вас в руках вся фармакология страны, можно сказать, целая империя. С вами министры раскланиваются.

– Ну, не без того, – с наигранным равнодушием согласился Брызгалов. – Приходится кое-кого прикармливать. А что делать? Стоит один раз пожадничать, и тут же кислород перекроют. Нет, Валя, стяжатель обязан быть щедрым. Все время он должен вкладывать деньги в работу. Это как картошка. Если не посадишь ведро, не соберешь мешок. А что касается империи, сам знаешь, время было собачее. А у меня хватка, как у бультерьера. Хоть и родился дворнягой.

Затем он подошел к книжным полкам и выбрал брошюру.

– Вот, послушай, что пишут умные люди, – Брызгалов перевернул несколько страниц и принялся читать. – Генетическая конструкция человека станет предметом рыночных стихий. Одним из последствий, судя по дороговизне технологии, будет то, что богатые получат дополнительные преимущества для своих детей. Это приведет к генетическому улучшению правящей элиты.

– Ничего себе! – удивился Валентин Григорьевич.

– Слушай дальше. Говорит биолог из Принстонского университета, некий Ли Сильвер. В самое ближайшее время элита сможет стать отдельным видом, в котором сложатся достоинства великих людей и не будет недостатков. – Илья Николаевич вернулся в кресло, взял с низкого столика кофейную чашку, сделал глоток. Покривился, поставил чашку на место.

«А, ведь, точно, плебей, – подумал Валентин Григорьевич и отвел взгляд. – Привык, наверное, в детстве глотать спитой чай… Плебей-то, плебей, но может купить Земной шар».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.