Прерванная бесконечность

– Спасибо, конечно, но это, наверное, дорогие вещи, – сказала я, думая, что мир сошёл с ума.

– Нет, прелесть кварцев в том, что они стоят недорого, особенно если это не коллекционные друзы и жеоды, – ответила Ирма. – А шунгит – уникальный российский камень и добывают его только на твоей малой родине, – она улыбнулась. – В любом случае об их стоимости не думай. Один из бонусов работы Проводника – доступ к ресурсам, причём не только материальным.

Я промолчала, крутя в руках шкатулку с разноцветными пирамидами.

– Понимаю, что, на первый взгляд, это звучит дико, – Ирма ещё улыбалась, но взгляд стал серьёзным. – На дворе двадцать первый век, интернет, искусственный интеллект, роботы, машины во всех сферах жизни. А тут какие-то камни, Проводники, похожие на шаманов из древних рассказов… Но имей в виду: я всегда готова прийти на помощь, если ты захочешь стать одной из нас, и научить всему, что знаю, – видя, что я открываю рот, она добавила. – Не торопись с выводами. Время, как говорится, покажет. И на твоём месте я бы носила талисман не снимая.

– Хорошо. Спасибо за советы, и пирамиды, и увлекательный рассказ…

– Пожалуйста. Изменишь ты решение или нет, знай – мои двери всегда открыты.

Попрощавшись с Ирмой и сев в машину, я посмотрела на часы: двенадцать. Всего полдень, а ощущение такое, будто прошёл целый день, а то и не один. Решила, что поеду на работу, хотя и взяла отгул на сегодня. Надо срочно вернуться в нормальную обстановку, чтобы с ума не сойти. Вот уж не ожидала у прабабушки таких знакомых! Откуда она эту Ирму знает?! Ещё одна загадка.

Следующий месяц вернул меня в реальность: работа, работа и снова работа. Дочь Времени больше не снилась. Может, пирамиды пришли на помощь, а, может, ей просто надоело, не знаю. Жгучей боли в груди тоже не было. Но я стала замечать, что быстро устаю и становлюсь раздражительной. За последние две недели успела поссориться, пусть и по мелочам, но почти со всеми коллегами и однокурсниками.

Я списывала раздражительность на усталость, а усталость на работу и недавнюю сессию. Но выходные прошли преимущественно в кровати, а сегодня ничего не изменилось. Стоило кому-то из коллег допустить ошибку в работе или сказать лишнее в мой адрес, как тут же набрасывалась на него или неё. Что со мной не так? Раньше на такие пустяки и внимания не обратила бы, а сегодня опять со всеми переругалась.

Секретарша Вика сварила латте вместо капучино, Игорь по ошибке позвонил моему клиенту и договорился о продлении страховки, Женя, которую я дольше всех знала и с которой отлично ладила, умудрилась пошутить про вырез на моей блузке. Ответила, что у меня хотя бы есть, что показать, в отличие от неё…

Апогеем стал вечер, когда вызвали к начальнику. Он спросил, почему я не выполнила план за прошлый месяц. И вместо того, чтобы, как обычно, сыграть роль бедной овечки, пожаловаться, что была сессия, что народ нынче пошёл неотзывчивый и жадный и платить денежки за страхование себя любимого и своего имущества не хочет и всё в таком же духе, я разразилась тирадой, что надо планы составлять приближенные к реальности, а не взятые с потолка. Испугавшись своей дерзости, хлопнула дверью и сбежала домой, в полной мере доказав, что рыжая – равно ненормальная.

Дома случилась истерика. Я рыдала, смеялась, снова рыдала, рассказывала Джинн о том, что меня окружают идиоты. Потом скинула на пол пирамиды, и три из них раскололись…

Обессилев, рухнула на кровать. Но сон не принёс облегчения. Едва я погрузилась в темноту, как из неё возникла Дочь Времени. В её руках появился тетрадный листок. Ведунья медленно его развернула и протянула мне. На листке прабабкиным почерком было написано: «Иди к Ирме, она поможет». Когда оторвала взгляд от записки, ведунья исчезла, а я снова провалилась в темноту. Без сновидений.

Утро началось с головной боли, а в районе солнечного сплетения поселился тугой узел, мешающий глубоко дышать. С трудом выпила кофе и доползла до машины.

Когда я проходила мимо ресепшен, Вика окликнула:

– Подожди, для тебя есть новости.

– Только давай быстрее, – простонала я, опасаясь, что начальник в наказание за вчерашний выпад, снова отправит в соседний регион.

– Можешь никуда не торопиться, руководитель утром отдал приказ о твоём увольнении. Здесь трудовая, – Вика с улыбкой протянула конверт, держа его двумя пальцами. – Удачи на новом месте работы.

Я молча взяла конверт. Опускаться до ругани с ней было ни сил, ни желания. Вика изначально меня невзлюбила, не знаю за что и почему. Теперь пусть радуется.

Но шеф-то! Подумаешь, впервые высказала искреннее мнение о его руководстве. И за это сразу увольнять?! Отличный день, ничего не скажешь!

Я собрала вещи с рабочего места и пошла за расчётом, ловя на себе сочувственные взгляды коллег. В бухгалтерии ждал ещё один неприятный сюрприз. Выдали всего пять тысяч, сказали, что остальное начальник приказал вычесть за невыполнение плана.

Почувствовав, что готова или разрыдаться, или заорать, или бросить в кого-нибудь коробкой с вещами, я побежала к выходу. Мало того, что осталась без работы, так ещё и без денег! Завтра надо выложить пятнадцать тысяч за аренду квартиры, а я едва десять наскребу. Хозяйка предупреждала: если ещё один раз просрочу платёж, она выгонит на улицу, и не посмотрит, что идти мне некуда.

Поражение по всем фронтам. Без работы не смогу платить за учёбу и за квартиру. За последние недели со всеми знакомыми перессорилась, одолжить не у кого. В счёт, оставленный родителями, я поклялась больше не влезать.  Придётся с позором возвращаться в деревню, к прабабушке… Когда подумала о бабуле, перед глазами появилась записка из сна – точно, ещё эти сны забыла добавить в список! Что там было написано? «Иди к Ирме, она поможет». Кажется, так. Неужели Дочь Времени знала о будущем? И о том, что мне понадобится помощь?

Размышления прервала вспышка боли. Схватившись за грудь в безрезультатной попытке подавить огонь, я обнаружила, что забыла надеть талисман. А пламя в груди разгоралось. Когда подумала, что вот-вот потеряю сознание, боль прекратилась.

Пять ударов бьющегося в горле сердца я ловила ртом воздух. Потом достала телефон и набрала номер Ирмы. Она ответила после первого гудка, будто ждала звонка.

– Полина? Что-то случилось?

– Да, случилось. Вам ещё нужен ученик? Похоже, я должна стать Проводником.

Глава 2. Птица-гамаюн

День «Икс» настал. Сегодня в первый раз я буду Проводником. Сама открою и закрою портал для Ирмы. Даже перед первым экзаменом на первом курсе так не волновалась. Наставница, конечно, сказала, что это будет несложно, что я уже достаточно знаю в теории, чтобы не напортачить на практике, что она поможет и ещё множество всяких «что», но от этого не легче.

Пронзительная трель дверного звонка заставила меня подскочить и чуть не выронить кристаллы, которые в десятый раз промыла и перебрала. Мы договорились проводить ритуал в моей квартире. Ирма сказала, что знакомая обстановка поможет расслабиться и быстрее открыть портал. Хотя и каждая вещь её дома стала прекрасно знакома за последние два месяца, что я изучала ремесло Проводников.

– Ну что, готова? – с порога спросила Ирма, вместо привета.

– Нет. Но разве есть выбор? – задала я риторический вопрос.

По правилам Российского Союза Проводников новичок учится месяц перед первым входом в портал. Я же и так сумела растянуть положенный срок в два раза. И хотя Ирма и входила в Правление Союза, дальше оттягивать неизбежное чревато.

– В миллионный раз повторяю, что бояться нечего.

– А я буду слышать тебя? – эта мысль раньше почему-то не приходила в голову.

– Конечно. Проводник всегда может говорить с Проводимым и в любой момент закрыть портал. Разве ты забыла об этом? – во взгляде Ирмы читалось недоумение.

– Нет. Просто не могу тебя представить как Проводимого. Для меня ты всегда будешь Проводником, – попыталась оправдать глупый вопрос.

– Полина, я помогу, если что-то пойдёт не так, но всю работу ты должна выполнить сама.

– Хорошо. Ты готова?

– Всегда готова! – отсалютовала Ирма.

Я помогла ей устроиться на кровати и взяла подготовленные кристаллы. Вначале провела аметистовую ось: не касаясь тела рядом со ступнями установила первую аметистовую друзу, выше, между разведённых ног, вторую, и над головой – третью. Теперь можно разложить камни по телу. На колени Ирмы я поставила две друзы из розового кварца размером с половину ладони каждая, на десять сантиметров ниже пупка положила карандаш из горного хрусталя. Ещё три таких же карандаша разместила на солнечном сплетении, по центру груди и шеи. Эти точки выбраны не случайно: они обозначают чакры или энергетические центры тела человека.

Ирма рассказала, что по представлениям Проводников мы состоим не только из физической материи, но и из энергии. Она течёт по множеству больших и малых каналов энергетического тела человека, а места их пересечения называются чакрами. И в путешествие во времени отправляется не физическое, а энергетическое тело.

Под уши я положила два небольших кусочка бирюзы, в руки Ирме дала по шару из яшмы. На лбу и чуть выше головы – в места, соответствующие шестой и седьмой чакре, – поместила кусочки горного хрусталя.

В начале обучения Ирма объяснила, что бирюза – её персональный камень. Помню, как она закатила глаза, скрестила руки на груди и сказала: «Молодая и глупая, так расстраивалась, что мой камень не бриллиант, не сапфир и даже не рубин или изумруд, а какая-то полудрагоценная бирюза. Только спустя год или два поблагодарила судьбу, что та выбрала для меня камень, служащий мостом между небом и землёй».

Тогда я не поняла, что это значит. Пришла домой, открыла поисковик и несколько книг о минералах, которые дала наставница. Так узнала, что бирюза – в переводе с персидского значит «камень счастья», что она может стать компасом в поисках смысла жизни, а на Тибете её считали средоточием жизненном силы…

Остался последний штрих. Шесть больших карандашей из горного хрусталя разложила вдоль тела Ирмы: в плечах, на поясе и в районе тазобедренных костей.

Теперь бежать некуда: портал создан, осталось открыть его.

Первое, чему учат Проводника, это понимание того, что кристаллы – живые. Их жизнь течёт медленно, в несколько тысяч раз медленнее, чем жизнь человека. Они видели и помнят миллионы лет. Чтобы кристалл помог открыть пространственно-временной портал, необходимо замедлить ход мыслей и настроиться на тета-волны – на этой частоте живут камни.

Когда Ирма начала тренировки по замедлению, она включала для меня специальную музыку, содержащую бинарные ритмы, которые помогают телу расслабиться, а мыслям замедлиться. Спустя месяц тренировок я могла входить в тета-состояние и без музыки.

Но сегодня так переживала, что мысли не хотели замедляться. Пришлось включать бинарные ритмы. Прослушав два трека, я наконец-то успокоилась и позволила сознанию задремать. Окончательно расслабившись, почувствовала, как падаю, и открыла глаза…

Впереди, насколько хватало взгляда, колыхалось море.

Получилось! Меня переполнили гордость и… немного разочарования. Никаких тебе разноцветных вспышек, сияющих ворот в иное измерение, круговоротов и всего другого, что показывают в фантастических фильмах про путешествия во времени. Просто закрыла глаза, расслабилась и… упала. Так иногда бывает, когда засыпаешь и вдруг чувствуешь, что куда-то проваливаешься и просыпаешься от этого. А сейчас я открыла глаза в другом месте и другом времени.

Когда восторг от перехода притупился, решила осмотреться. Морские волны накатывали на песчаный берег. Невдалеке росли деревья. Я подошла ближе, чтобы лучше их рассмотреть.

На деревьях сидели птицы, размером с сокола и… с человеческим лицом. Лица были как мужские, так и женские. Множество необычных птиц порхали с ветки на ветку и не обращали на меня ни малейшего внимания. Они меня не видели. Во всяком случае, не должны были видеть.

Ближайшая птица оказалась с женским лицом. Белая кожа, мягкие черты, золотые глаза и волосы цвета льна. Оперение бледно-золотое с несколькими оранжевыми перьями в хвосте. Птица-человек или человек-птица, уж не знаю, как правильно её назвать, пристально смотрела на меня. Тогда я поняла, что это одно из прошлых воплощений Ирмы – портал должен был выбросить нас рядом с ним.

– Ирма, – неуверенно позвала я.

Птица вспорхнула с ветки, как будто услышала голос, и улетела прочь.

– Да, это моя душа, – полупрозрачная Ирма стояла справа и переливалась всеми цветами радуги.

– Что это за птица? И почему она меня увидела?

– Это птица-гамаюн, если ты знакома с мифологией, – название ни о чём не говорило. – Они особенные. Она не видела тебя, но могла читать твои мысли. Гамаюн обладают телепатическими способностями. Если рядом находится живое существо, они слышат его мысли. Отойди подальше от дерева, чтобы не напугать других птиц.

– Неужели они когда-то существовали на Земле?! – я была поражена.

– И да, и нет, – Ирма вздохнула. – Думаю, ты уже поняла, что мир сложнее, чем кажется. Вселенных существует бесконечное множество. Каждая душа, решая воплотиться в физическом мире, выбирает, куда хочет попасть. Некоторые создают собственные миры, играя в богов. Открывая портал, Проводник никогда не знает, где окажется. Всё зависит от желаний Проводимого. Исключение – повторные визиты, такие, как наш с тобой.

– Да уж, мне ещё многому учиться.

– Научишься. Все Проводники через это проходят. Ты не исключение.

– А что мы будем делать дальше?

– Наблюдать, как и положено, – Ирма что-то недоговаривала, но я решила соблюдать правила игры.

Не знаю, как моя наставница, но я тело ощущала, как настоящее, хоть и было оно энергетическим. И стоять на горячем песке под палящим солнцем не хотелось. Поэтому уселась в тени ближайшего дерева, спугнув стайку гамаюнов, и стала смотреть на море.

На горизонте появились необычные корабли: огромные деревянные ладьи, двигавшиеся сами по себе. Когда они подошли к берегу, я увидела, что лодки ощетинились вёслами. Значит, люди в этом мире всё-таки тоже водились.

Три ладьи причалили, а две остались дрейфовать неподалёку. На берег высыпались низкорослые темнокожие мужчины в длинных рубахах и головных уборах, напоминающих платок, закреплённый обручем. Каждый третий нёс на спине холщовый мешок.

Птицы, заметив приближающихся людей, сразу улетели. А люди – для себя я назвала их «арабы», так как сходство было велико – разбились на небольшие группы и пошли в заросли. Я отправилась за ближайшей группой.

Арабы остановились недалеко от берега и стали развязывать мешки. Они разложили фрукты, орехи, сладости, похожие на лукум, прямо на земле. Затем расставили широкие кубки и разлили по ним цветочный нектар с приторно-сладким запахом.

– Что они делают? – спросила я.

– Приманивают птиц.

– На сладости?

– Да, гамаюн любят фрукты и орехи, а не мух и червяков, – усмехнулась Ирма.

– Я бы тоже предпочла конфеты мухам.

Арабы разложили приманку и притаились в кустах, замаскировавшись широкими пальмовыми листьями.

– Не разговаривать и ни о чём не думать! – раздался крикливый высокий голос одного из мужчин. – Оуш, твоя голова торчит из-за листьев, пригнись и сиди тихо.

Странно, я слышала незнакомый язык, но понимала, о чём идёт речь.

– Почему…

– Так уж Проводники устроены, – перебила Ирма, – что понимают языки всех миров. А вот клиенты такими талантами не обладают. И тебе придётся переводить.

– Понятно. Проводник, да ещё и переводчик…

– Смотри, наша птица прилетела!

Золотистая птица-гамаюн приземлилась недалеко от разложенной приманки. Она осторожно подошла к одному из кубков и склонилась над ним. В этот момент ближайший мужчина выскочил из укрытия и набросил сеть. Ещё двое подбежали к удачливому охотнику и помогли ему затолкать птицу в клетку. Клетку они положили в большой кожаный мешок и отправились к берегу.

Мы с Ирмой последовали к ладье за арабами и птицей.

– Теперь ты должна попробовать ускорить время, – раздался голос Ирмы, – Представь циферблат и начни вращать часовую стрелку.

Сделала так, как сказала Ирма. Ничего не произошло. Мы стояли на палубе деревянной ладьи, а арабы рассаживались по скамьям и брались за вёсла.

– Крути стрелки быстрее, – посоветовала Ирма.

– Легко тебе говорить! Это же моё первое путешествие! – попыталась я оправдаться.

– Не отвлекайся, сосредоточься на часах. У тебя получится.

Я снова представила циферблат и стала крутить короткую стрелку. Ладья с бешеной скоростью полетела по морю.

Через десять оборотов мы оказались на другом берегу, а ещё через два – в белоснежном дворце.

– Останови часы, – сказала Ирма.

Я подчинилась.

– Это было здорово! – от восторга голос срывался. – Не знаю, что меня больше поразило: птицы с человеческими лицами или перемотка времени?!

– Первый раз всегда самый запоминающийся, – я не могла видеть мимику Ирмы, но, казалось, что она улыбается.

Дворец принадлежал то ли богатому купцу, то ли приближённому местной власти. Арабы получили за птицу мешок золота, размером с десятикилограммовый арбуз. Судя по их довольным лицам, сделка оказалась удачной.

Вместе с птицей-гамаюн мы очутились в маленькой комнате без окон. Посередине стоял мраморный стол. Слуга поставил на него клетку, накрытую красной тканью. И ушёл.

А в комнату вошёл хозяин дворца – толстый низкорослый мужчина в чалме и расшитом золотом халате. Он скинул покрывало с клетки и несколько минут рассматривал птицу. Она тоже пристально смотрела на него, склонив голову набок.

– Ну, что скажешь птичка? Нравится тебе новый дом? – раздался довольный бас мужчины.

Гамаюн продолжала смотреть, ничего не отвечая.

– Ты что язык проглотила? Или мне продали бракованный товар?! – мужчина сжал кулаки.

– Почему птица не говорит? – поинтересовалась я.

– Они не умеют разговаривать. Только читать мысли, – ответила Ирма.

– А почему он не знает об этом?

– О гамаюн мало кто знает, их сложно поймать. Наша птица молодая, поэтому и попалась в ловушку.

Купец достал из кармана халата острую палочку и стал тыкать птицу. Она вскрикнула и отшатнулась к противоположной стороне клетки.

– Что он делает, живодёр! – закричала я.

– Спокойнее, Полина. Это не наш мир.

– Но ей же больно! Неужели мы никак не можем помочь?!

– Ты знаешь правила не хуже меня. Если не хочешь смотреть, то крути стрелки или закрывай портал.

Я представила часы. Время начало ускоряться. Мы оказались в другой комнате, живодёра-купца не было, только его слуги и клетка с птицей. Ещё пара оборотов короткой стрелки и я увидела, как птицу продали мужчине европейской внешности, в костюме для верховой езды.

Потом мы с Ирмой стали свидетелями того, как на перекупщика напали всадники с мечами, его убили и забрали птицу.

Так гамаюн попала в город, напоминающий средневековую Москву. Деревянные дома, купола церквей, каменные стены кремля – такие картины я помнила по урокам истории.

Вслед за птицей мы оказались в высоком деревянном доме с резными наличниками на окнах. Клетку отнесли в комнату, все стены которой были покрыты разноцветными коврами, и оставили на столе.

Молодой мужчина в кафтане с расшитыми длинными рукавами смотрел на гамаюн. Его глаза были широко открыты от удивления и восхищения.

– О, волшебная птица, два века тебя не встречали в наших краях! – мужчина переплёл пальцы рук и подошёл к клетке вплотную. – Наконец-то мечта рода исполнена, и ты попала в семью князя Северных земель.

Он взял со стола кожаную перчатку, натянул её на левую руку и открыл клетку. Правой рукой посадил птицу-гамаюн на перчатку и отошёл от стола.

– Здесь тебя никто не обидит, Великая. Ты ни в чём не будешь нуждаться и сможешь улететь домой, когда пожелаешь.

Птица следила взглядом за новым хозяином, казалось, она понимала всё, что он говорил.

– Почему она не улетает, Ирма? – удивилась я.

– Не может. Местный климат ей не подходит, она замёрзнет на улице. Да и птица слишком далеко от родного острова, она не сможет перелететь через море.

– Бедняжка. И она обо всём знает?

– Да. Давай ускорим время. Гамаюн могут прожить двести-триста человеческих лет. Покрути стрелки часов. Я начинаю чувствовать зов кристаллов – скоро и ты его услышишь, и пора будет возвращаться.

Я снова представила циферблат и начала медленно вращать короткую стрелку. Увидела, что князь ухаживал за птицей и никого к ней не подпускал. Вскоре гамаюн стала давать ему краткие видения будущего при помощи телепатической связи. Это помогало успешно отражать нападения соседей.

Раскрутив часовую стрелку быстрее, я стала свидетелем смерти князя. Птица перешла по наследству к его старшему сыну.

Стрелка бешено вращалась, сменялись поколения хозяев, менялась и сама гамаюн. Вот уже девочка с ярко-красным бантом на рыжих волосах гладила повзрослевшую птицу.

– Стоп, мы в конечном пункте, – сказала Ирма.

Я остановила стрелки как раз вовремя, чтобы увидеть, как птица передавала девочке мысль, что скоро уйдёт.

– И мы больше никогда не увидимся, – раздался тонкий обиженный голос ребёнка.

– Увидимся обязательно, – впервые услышала я отрывистую речь птицы. За время, проведённое с людьми, гамаюн научилась разговаривать.

– А я тебя узнаю? – не унималась девочка.

– Нет. Но я узнаю тебя. Этого будет достаточно.

– Не уходи, пожалуйста!

Птица не ответила. Взгляд её золотых глаз стал мутным, она покачнулась и обмякла.

Так ушла волшебная птица, а я услышала странное гудение. Звук напоминал шум приближающегося поезда и становился всё громче и назойливее.

– Ирма, что это за шум?

– Ты слышишь зов кристаллов. Приготовься к выходу. Закрой глаза и не забывай дышать.

Последовала совету и зажмурилась. Когда звук достиг наивысшей точки, я подумала, что барабанные перепонки не выдержат и лопнут. Зажала уши руками и… шум оборвался.

– Полина, можешь открывать глаза. И убери уже руки от ушей, – Ирма забавлялась моей реакцией.

Путешествовать, конечно, хорошо, а дома всё-таки лучше. Давно так не радовалась своей квартире.

– Да уж, войти в портал, оказывается, проще, чем выйти. Почему ты ничего не сказала про этот грохот? – набросилась я на Ирму. – Зов кристаллов, зов кристаллов… Вот что скрывалось за красивым названием!

– Ты должна была почувствовать зов сама. Если бы я предупредила, в следующий раз ты не знала бы, когда нужно закрыть портал, чтобы не оглохнуть, – она улыбалась во все зубы.

– Не смешно, – но я не могла на неё злиться – переполняли эмоции от путешествия. – А как надо выходить, чтобы не получить разрыв барабанных перепонок? И почему ты выбрала именно эту жизнь?

– С выходом всё просто: как только услышишь шум, представляй место, где открыла портал. В нашем случае – твою спальню. А насчёт птицы… – Ирма замолчала и отвела взгляд. Когда она снова посмотрела на меня, уголки губ опустились, а в глубине серо-голубых глаз поселилась печаль. – До того как во мне проснулась магия кристаллов, никогда не ощущала свободы. Узкие рамки строгого воспитания, всеобъемлющий контроль жизни со стороны родителей, собственные «тараканы» в голове…

Первый раз я открыла портал с одной-единственной мыслью – стать свободной. И увидела птицу в клетке. Просмотрев жизнь птицы-гамаюн, я многое поняла…

– И как тебе это помогло освободиться?

– Первый шаг – я приняла клетку. А потом решила, что жизнь пройдёт без прутьев. Было нелегко. Пришлось порвать много связей. Но зато я стала свободной. А ещё выполнила обещание и встретила девочку, – Ирма загадочно улыбнулась.

– Так та девочка?..

– Да, Полина. Это ты.

Глава 3. Чёрный легион

Это случилось в метро. Во вторник. В два часа дня. Я ехала в центр, чтобы встретиться с подругой, а потом пойти на лекции.

Я пробежала взглядом по толпе на платформе и заметила девочку в ярко-розовом комбинезоне. Она сидела на плечах у папы. Рядом стоял молодой человек в пальто цвета кофе с молоком – таком же, как и у куртки, которую я тогда надела. Потом обратила внимание на всё остальное: в тон подобранные ботинки и брюки, аккуратный коричневый портфель, короткая, по моде подстриженная борода и русые волосы, зачёсанные назад. Наверное, я рассматривала его неприлично долго – редко встретишь в метро такого ухоженного молодого человека – и он улыбнулся, прищурив голубые глаза.

В этот момент подошёл поезд, мы сели в разные вагоны, и через секунду я забыла о симпатичном незнакомце.

Вышла на «Чернышевской», засунула руки в карманы и обнаружила, что потеряла перчатки. Машинально оглянулась в надежде увидеть пропажу прямо под ногами и чуть не столкнулась с незнакомцем из метро. Он протянул мои перчатки и улыбнулся: