Восставшие из пепла

В итоге у нас получился не просто конструктивный диалог – для меня он оказался ещё и неожиданно интересным. Первое время я даже поверить в это не могла.

– Значит, мы всё решили, – уже выходя из ресторана, подводил итоги Дариан. – Распределяем финансы согласно предложенной мной пирамиды.

– Да, если получится, это будет круто, – уверенно согласилась я.

– Ладно, мне пора, – он посмотрел на свои наручные часы. – Необходимо посетить один из своих салонов, – Дариан пересёкся со мной уже отстранённым взглядом, словно уже был не рядом со мной, а в “одном из своих салонов”. – За следующие несколько дней по клубу определённо будет результат, так что давай встретимся в конце недели. Когда тебе удобно?

– Как насчёт четверга?

– Думаю, нам нет смысла встречаться раньше пятницы, пока у меня не будет более точной картины о проделанной работе.

– Хорошо, тогда в пятницу, – пожала плечами я.

– Отлично, тогда в четверг сообщи мне удобное для себя время, и я попытаюсь состыковать его со своим, а если у меня вдруг не получится, тогда перенесём нашу встречу на следующую неделю. Идёт?

– Идёт, – я абсолютно неосознанно улыбнулась глядя прямо в глаза собеседника.

Он на самом деле сказал: “Нам нет смысла встречаться раньше пятницы” и “Если у меня вдруг не получится, тогда перенесём нашу встречу на следующую неделю”! Он и вправду не изъявлял желания встретиться со мной раньше времени или обсудить со мной тему не связанную с клубом!.. Это стало для меня слишком неожиданным, отчего я попросту не успела скрыть своей радости.

– Идёт, – подтвердил моё согласие Дариан, улыбнувшись мне в ответ, после чего, поджав губы, невозмутимо похлопал меня по плечу, как обычно хлопают хороших друзей, а не девушек, которых хотят затащить в постель. – Тогда до встречи.

Не дожидаясь от меня ответа, он развернулся и отправился к своей машине, и даже садясь в неё не обернулся посмотреть на меня.

Вот ведь хрень!.. Хрень!..

Хрень!..

Итогом нашей третьей по счёту деловой встречи стало то, что Риордан заставил меня начать верить в его исключительно дружеские намерения!..

Я начинала верить Дариану Риордану!..

Хрень!..

Дариан.

Сколько знаю Ташу, её всегда подкупало общение на равных. К окончанию обеда она смотрела на меня широко распахнутым взглядом, принимая от меня любую информацию, которой я хотел её напичкать, и даже не замечая, что я банально лью воду. Да, мои финансовые аналитики действительно придумали отличную пирамиду развития клуба, но составить её не вызвало у них особого труда, а рассказывать о ней и вовсе было нечего. Однако истинное положение вещей было очевидно лишь для человека, который сечёт в бизнесе. Таша откровенно не секла. Она была как маленький ребёнок, искренне пытающийся разобраться в высшей математике. Скажи я ей, что теория множеств и теория вероятностей – это одно и то же, и она даже не заподозрила бы подвоха. Я был на своей волне, она же барахталась, пытаясь не захлебнуться при наплыве каждого нового вала, которые я один за другим беспощадно низвергал на её хрупкие плечи. Идеальная обстановка для забрасывания сетей.

Я ни единым словом или намёком не затронул тем, касающихся её личной жизни, хотя мне откровенно не нравилось, что она целых три раза за прошедшую неделю встречалась со своим травматологом-ортопедом.

Установить за ней слежку было так же просто, как отнять конфетку у младенца. И пока она просто распивает пиво с этим докторишкой – у меня всё под контролем. Оставалось опасаться лишь того, что она случайно сделает неверный ход с этим блондином, что определённо точно вызовет во мне срыв, однако пока что она вела себя с ним достаточно целомудренно, чтобы я мог продолжать свою виртуозную игру.

Я чувствовал себя охотником на лань, лань же себя явно переставала чувствовать жертвой. Необходимо было лишь немного подождать… Совсем немного…

…Направляясь к своему автомобилю мне понадобились нечеловеческие усилия, чтобы не обернуться и не посмотреть на неё ещё раз, но на кон было поставлено слишком многое, так что я справился с поставленной перед собой задачей. И всё же, как только я сел за руль, я сразу же посмотрел в зеркало заднего вида. Таша всё ещё стояла на крыльце кафе, с выражением лица, которое я от неё и добивался получить сегодня.

Она мне верила.

Хорошая девочка…

Подожди, осталось ещё чуть-чуть. Ты даже не поймёшь, где именно допустила ошибку, а она уже работает на меня. Но пока тебе об этом знать не нужно. Продолжай встречаться со своим докторишкой, а я пока займусь тем, что загоню тебя в своё стойло. Сначала ты даже ничего не поймёшь, а когда очнёшься, будет уже слишком поздно что-то исправлять.

Давай, верь мне. Солнышко.

Глава 7.

Каждому человеку, которому ты даришь своё доверие, ты даёшь в руки собственноручно заточенный нож. Им он может тебя защитить или уничтожить. Я это отлично усвоила, когда связалась с Дарианом в первый раз. Имея этот нож в своих руках, он так ревностно защищал всё, что хоть как-то было связано со мной, что, в невозможности меня защитить, готов был меня прирезать.

Я не собиралась повторно давать Дариану нож в руки. Даже не смотря на то, что я, похоже, имела траблы с рассудком.

В понедельник у меня вновь возникли проблемы с перемещающимися по квартире необъяснимым образом предметами, которые я в очередной раз сопоставила с прежде уже случавшимися со мной во время стрессовых ситуаций провалами памяти. Нынешняя же проблема заключалась не просто в том, что я не могла вспомнить, куда именно дела записную книжку, неизменно лежащую в столовой на телефонном столике, но и отказывалась верить в то, что с моей памятью может быть “что-то не так”. Более того, я была уверена на сто процентов, что с моим мозгом всё в полном порядке.

И всё же во вторник я сделала общее медицинское обследование, которое, к моему облегчению, не выявило у меня ни болезни Альцгеймера, ни чего бы то ни было страшного, за исключением стандартного букета неврозов, о котором я и так всё прекрасно знала. Более того, как утверждал доктор, едва ли иногда наведывающие меня панические атаки и апатия способны были вызывать столь глубинные повреждения памяти, чтобы впоследствии я не могла вспомнить собственных действий.

Я не знала, что думать на этот счёт, но стала запоминать буквально каждую пылинку в каждом углу своей квартиры. Может быть в итоге мне это и помогло, но в течении следующей недели у меня не “переместилось” ни одной вещи – все лежали на тех местах, на которых я их оставила, за исключением вазы, которую, как позже выяснилось, переставила Мона, спасая её от набега Тена. Всё, вроде как, вновь стало “нормальным”.

…В среду, проверяя свою почту, я заговорилась с миссис Адамс, срочно желающей посплетничать со мной о новом жильце, заселившемся в наш дом в начале июня, и с которым я, что не было удивительно с учётом моего образа жизни, до сих пор ни разу не успела пересечься. Впрочем, миссис Адамс сама жаловалась на то, что “видный красавец” мелькал перед её глазами слишком редко и слишком быстро, отчего у неё практически не оставалось возможности познакомиться с ним поближе. А так как миссис Адамс слишком ответственно относилась к тому, чтобы знать каждого жильца своего дома едва ли не по паспорту, ей не нравился тот факт, что она уже второй месяц к ряду не могла растопить сердце (точнее развязать язык), мелькающего перед ней, словно фотовспышка, “высокого прелестника”. Однако во всей этой ситуации было и то, что её определенно радовало, за исключением, конечно, привлекательной внешности нового жильца, о которой она, за пять минут нашего общения, упомянула по меньшей мере трижды. Её радовало то, что теперь квартира на втором этаже, которая прежде сдавалась посуточно, стала тихой и спокойной, словно в ней прежде и не бывало пьяных студентов или чрезмерно страстных любовников. Что же касается “спасителя покоя в этом доме”, миссис Адамс поставила перед собой чёткую цель “разболтать” его в самое ближайшее время, что показалось мне даже интересным, с учётом того, что она рассказала мне о немногословности нашего нового соседа.

Для приличия улыбаясь своей собеседнице, я всё-таки сумела отказаться от предложения разделить с ней чаепитие, после чего поднялась на свой этаж, где и не смогла пройти квест под названием “путь к кровати”, завалив его на пункте встречи с Сильвией. Хлюпая носом, с красными от слёз глазами, она сидела на тех же лестничных ступеньках, на которых сидела я, когда Дариан решил наведаться ко мне собственной персоной. Обернувшись на шорох, я ещё не успела никак отреагировать на присутствие соседки, когда она сама со мной заговорила:

– Я тебя ждала… Можно войти?

То, каким подавленным голосом она это произнесла, не оставило мне шанса на отказ, даже вопреки тому, что я не смогла оценить данную идею по достоинству. Даже не смотря на то, что после пережитого за всю свою жизнь я превратилась в ту ещё стерву, я почему-то не смогла отказать зарёванной соседке в чашке кофе.

Сидя передо мной за кухонным столиком, Сильвия смотрела в свою дымящуюся чашку сосредоточенным взглядом.

– Знаю, ты думаешь, что ты здесь ни причём, – многообещающе начала она, – но ты должна кое-что знать… Гэвин ещё до брака постоянно хвалил передо мной других женщин, заглядывался на них, рассказывал мне о достоинствах наиболее его заинтересовавших… Я к этому относилась с лёгкостью, так как все эти женщины были прохожими, официантками, продавщицами… В общем теми, кого Гэвин видел в первый и в последний раз в своей жизни. Но потом появилась ты…

– Я? – я сдвинула брови, предвкушая нечто неприятное.

– Да, ты. С первого дня знакомства с тобой и вплоть до нашего официального разрыва Гэвин ежедневно упоминал в разговорах со мной твоё имя. Я слышала о тебе минимум один раз в день, а иногда и целые десятки раз. Он говорил о том, какая ты красивая, об уровне твоей эрудиции, о красоте твоей речи, о красоте твоих бёдер наконец… Как и всегда я думала, что он делает это для того, чтобы вызвать во мне ревность, что, как бы глупо это ни было, у него всегда получилось с полуслова… Откровенно говоря, я практически сразу начала тебя ненавидеть за то, какой идеальной ты была в его глазах… В общем, я решила отплатить ему той же монетой. Вот почему я тогда начала флиртовать с Робином. Не потому, что твой муж меня интересовал, и даже не потому, что я желала ревности Гэвина, хотя и это тоже, а потому, что я хотела тебе отомстить. Я хотела, чтобы Робин посмотрел на меня, и тогда ты бы тоже почувствовала себя “второстепенной женщиной”, какой я всё это время ощущала себя с Гэвином. Но у меня ничего не получилось… Твой муж оказался лучшим, чем мой… Вот почему я к тебе пришла. Я хотела извиниться.

– Что ж… – сдвинув брови, начала я, но не продолжила.

Глядя мимо Сильвии в столовую, я замерла, увидев перед собой яркий образ Робина. Это было воспоминание того вечера, когда он, улыбаясь мне, смотрел сюда, в кухню, на место, на котором я сейчас стояла, и подмигивал мне глазами, показывая, как сильно он устал от общества назойливого страхового агента, жаждущего застраховать его “спортивные ноги”. Я же смотрела на него не обращая никакого внимания на болтающую по пусту Сильвию, и улыбалась ему в ответ. Встретившись взглядом в тот вечер, мы так долго “зависли” на улыбке друг другу, что не заметили, как Гэвин и Сильвия начали ссориться. А мы всё продолжали улыбаться друг другу, как два идиота, мечтающих поскорее спровадить соседей, чтобы открыть чипсы и поскорее включить PlayStation. В тот вечер Робин выиграл меня в бою за гоночную трассу, но позже я выиграла его в бою подушками. “Так нечестно, – смеясь, отбивался от меня он. – Я и так тебе поддавался. Ты проиграла только потому, что ты слабее меня. Ну ничего, я прощаю тебе твою слабость”. Услышав эти слова, я стала бить его ещё сильнее… Как же я не понимала?! Я и вправду была и осталась слабее его. А он меня простил заранее… Мне стоило тогда сказать ему спасибо, но вместо этого я продолжала бить его подушкой по голове.

Осознание того, что Робина больше нет, в который раз накрыло меня с головой, словно нежданно накатившая из-за угла ударная волна, и я вдруг ощутила, что мне необходимо выпить.

Я перевела свой всё ещё сосредоточенный на образах прошлого взгляд на Сильвию, которая в эту секунду внимательно за мной наблюдала.

– Завтра я уеду к родителям, – вдруг начала она, так и не дождавшись от меня осуждающих или прощающих слов. – Они сейчас живут под Глазго. Квартира числится на моём отце, так что раздел имущества нам с Гэвином не грозит. Устроюсь в туристическую фирму своего одноклассника, постараюсь начать новую жизнь… – она тяжело выдохнула. – Ты тоже постарайся начать.

– Я не развелась с Робином. Он умер. – Сжав кулаки на столешнице, процедила я. – Это сложнее.

– Понимаю… – Сильвия опустила свои тонкие ресницы. Ничего она не понимала. – Я зайду к тебе завтра, перед отъездом.

Она явно уловила мой неблагоприятный настрой и явно хотела выбить из меня прощение. Но я не могла её простить, и даже не за то, что она только что обвинила меня в своём несчастном браке, признав при этом свою вину, а за то, что она решилась советовать мне продолжать жить дальше… У неё не было на это права.

Закрыв за докучливой женщиной дверь, я прислонилась затылком к дверному косяку и закрыла глаза.

Почему дети посылаются тем, кому они не нужны и кто этого не ценит, и не даются тем, кому они необходимы?.. Я бы не сделала аборт. Я бы не сделала… Я бы родила того ребёнка. Пусть он и был зачат от Дариана.

Глава 8.

Этим же вечером я отправилась в бар с Робертом. Он приглашал меня ещё накануне, но я не хотела пить в начале недели, однако теперь мне было всё равно.

Образ Робина, улыбающегося и смотрящего мне прямо в глаза, не выходил у меня из головы. Он постоянно говорил: “Всегда так: ты пьёшь, а я закусываю”, – хотя на самом деле он всегда выпивал на один бокал больше меня. Мы оба знали, что он был хитрее меня… Он во всём был на один шаг впереди, лучше меня…

– Кошка… – окликнул меня Роберт. – Ты снова меня не слушаешь?

Я выпила уже два бокала пива, а после двух бокалов я хотя и не пьянела, зачастую переставала слышать не только Роберта, но и окружающий меня мир, отчего зачастую ограничивалась одной порцией.

– Не сложно будет повторить, что ты сказал? – поинтересовалась я, и Роберт заглянул мне прямо в глаза.

– Я сказал, что нанял себе помощницу… Молодая, красивая, сексуальная…

– Так вот почему я тебя не слушаю, – криво ухмыльнулась я.

– Знаешь что, я думаю, что с тебя хватит.

– Я больше и не заказывала, – непонимающе заметила я.

– Я не о пиве. Я о страданиях. Сколько уже прошло? Немногим больше года? – Роберт специально избежал слов “со дня смерти”, попытавшись обойти острый угол, и всё же я поморщилась.

Завтра должен исполниться ровно год и один месяц… Терпеть не могла двадцать седьмое число каждого месяца. Каждый месяц по ножу в моё сердце. Итого уже плюс тринадцать ножей.

– Я понимаю, ты страдаешь, – дождавшись, когда я прекращу морщиться, Роберт продолжил. – Но твои страдания не должны продолжаться вечно.

– Кто знает, сколько это должно продолжаться… – я потерла ладонями колени.

– Я знаю, – самоуверенно заявил мой собутыльник. – Нисколько. И я даже знаю, как тебе это остановить.

– И как же?

– Просто тебе необходимы новые отношения.

– Бред.

– Нет, Таша, послушай меня, я серьёзно. Тебе нужно если не попытаться начать серьёзные отношения, тогда хотя бы завязать с кем-нибудь лёгкую связь.

– Спасибо, но нет. То, что помогает в твоём случае, не подходит моему.

– Ты о чём?

– О твоей новой сексопильной помошнице.

– Оу, нет-нет-нет… У меня даже мысли не было…

– Вот как? Тогда с чего ты вдруг заговорил об этом?

– Просто я подумал… – Роберт внезапно отвёл от меня свой напряжённый взгляд и утопил его в своём наполовину опустошённом бокале.

…О, нет! Только не это!.. Только не этот взгляд!.. Что он там надумал?!..

– Ладно, Роберт, мне пора, – похлопала по плечу собутыльника я, умело сделав вид, будто ничего не заметила. – Встретимся как-нибудь на следующей неделе. Пока.

– Пока, – сжато выдавил парень.

Уже выходя из бара, я сильно сомневалась в том, встретимся ли мы с ним на следующей неделе, и вообще встретимся ли ещё когда-нибудь.

Неужели это был очередной мой провал?..

Потребность встретиться с Полиной в итоге переросла внутри меня в некий душевный зуд, который я просто не могла не удовлетворить. В итоге я появилась на пороге её мастерской с двумя бумажными стаканчиками, доверху заполненными её любимым латте.

Мы ни слова не сказали относительно случившегося между нами разлада. Никто ни у кого не должен был просить прощения, так как мы обе знали, что всё в полном порядке. Главное, что латте в наших руках тёплое – остальное не так важно.

– Значит, он не проявил по отношению к тебе ни малейшего намёка на “повышенное” внимание, за исключением того факта, что стал спонсировать твой клуб? – заинтересованно повела бровью Полина.

– Мне кажется, что одного только этого факта достаточно, чтобы не верить ему.

– Человек, который ни во что не верит, всего боится, – заметила Полина.

– Я не верю только в то, что прямо или косвенно связано с Риорданом.

– Значит сам Риордан и является твоим самым большим страхом.

– Я бы не сказала, что я его боюсь… – замялась я, сидя на краю белоснежного дивана и перекатывая тёплый и уже наполовину пустой стаканчик с латте между ладонями. – Да, я боялась его практически с тех пор, как узнала его, и это чувство не покидает меня даже сейчас, но, кажется, я словила себя на том, что к концу нашей последней встречи мой страх неожиданно начал притупляться…

– Всё просто. У тебя амбивалентная природа нейронных импульсов, испускаемых корой головного мозга.

– Что? – приподняв брови, посмотрела на собеседницу я.

– Иными словами: тебе и хочется, и колется ему верить.

– Я бы не сказала, что хочу ему верить.

– Брось, Таша, конечно же тебе хочется ему верить. Ведь ты предпочитаешь бояться своего доверия Дариану, чем самого Дариана. Бояться его для тебя слишком страшно. Намного страшнее, чем своей веры в него.

Прежде чем ответить, я взяла время на переваривание данной информации, чтобы случайно не сморозить вслух какую-нибудь импульсивную глупость.

– Ты права, – наконец решила признаться я. – Я не хочу этого признавать, но… Я была бы рада избавиться от своего страха перед ним. Этот страх словно оголённый нерв, он делает меня уязвимой… Бояться же своих чувств, я сейчас говорю о доверии, гораздо проще. Себя бояться всегда проще, чем кого-то со стороны. От себя ты хотя бы знаешь, чего ожидать… – я с тяжестью выдохнула. – Всё бы отдала, чтобы перестать испытывать страх перед Риорданом.

– Всё не нужно. Отдай ему только свою веру. Он знает, что с ней сделать, поверь мне. Тебе даже не придётся ничего решать. Он сам всё решит – расслабься.

Слегка прищурившись, я в упор посмотрела на свою собеседницу. Неужели мне не кажется, что она с первого моего упоминания о Риордане выбрала его сторону?.. Но ведь она моя поклонница. Почему же тогда сторона не моя?..

– Полина, ответь честно: на моём бы месте ты доверилась Риордану?

Вопрос был скорее риторическим, так как для меня ответ на него казался совершенно очевидным, однако Полина выдала мне неожиданно противоречащие моим мыслям слова:

– Доверилась бы я Риордану на твоём месте? О-о-о да-а-а… Я бы ему определённо доверилась. Особенно на твоём месте.

Испытав лёгкий шок от услышанного, я продолжительное время промолчала, прежде чем задала свой следующий вопрос:

– И почему же? – всё, что в итоге смогла выдавить из себя я.

– Если не веришь Дариану, поверь мне.

– Что ты хочешь этим мне сказать?

– Я хочу сказать: доверься Дариану. У тебя попросту нет другого выхода. Теперь он единственный спонсор твоего клуба и вы будете сотрудничать, а сотрудничество невозможно без доверия. Облажаешься на этой стадии и потеряешь клуб лишь потому, что разучилась доверять людям. Оно того стоит?

Стоит ли клуб моего недоверия Дариану? Не знаю. Но на всякий случай, чтобы не получить по лицу каким-нибудь из эскизов Полины, я ответила: “Нет, не стоит”.

А вдруг это и есть правильный ответ?..

Глава 9.

Дариан.

На этой неделе Таша зачем-то посетила частную поликлинику и прошла общее обследование. Меня это напрягло, но ненадолго. Физически она оказалась абсолютно здорова, что меня больше всего и интересовало, что же касается её психологического состояния, я не заострил на нём особого внимания, так как уже в ближайшем будущем планировал целиком взять этот штурвал в свои руки.

И всё-таки, почему ей вдруг приспичило совершить внеплановое общее обследование?.. Хорошо, что его результаты были у меня на руках уже спустя час после того, как появились у Таши, иначе бы я всерьёз задёргался, что привело бы к грубому риску выдать свои истинные намерения по отношению к её персоне.

Частный агент, которого я нанял, брал десять тысяч за месяц, что составляло бюджет, который ещё в прошлом месяце я выделял на содержание силиконовой куклы, однако работал он куда лучше грудастой куртизанки. Мне не было интересно, как именно он доставал интересующую меня информацию – мне важен был результат. В итоге, в конце каждого дня, у меня на руках был разноцветный набор из фотографий Таши и некоторые копии её документов, вроде её результатов медицинского обследования и коммунальных платежей. Я был доволен работой сыщика, он был доволен своей заработной платой, а Таше оставалось довольствоваться неведением. Всё складывалось чётко по моему желанию.

Что же касается её знакомого, доктора Дадарио, по-моему, он был живым доказательством того, что Таша ещё не до конца навела порядок в своей взъерошенной головке. Иначе как можно объяснить тот факт, что она позволила себе сблизиться со столь скользким типом? Конечно вполне естественно, что этот персонаж с самого начала не вызывал во мне симпатию, но при всей своей антипатии к нему, я не видел в нём потенциального соперника. Откровенно говоря, я даже не боялся того, что Таша может обратить на него внимание. Я знал, каких мужчин она предпочитает. Пусть после меня она смогла слегка приспустить свою вкусовую планку до Робинсона, но чтобы резко опустить планку от Робинсона до этого докторишки – такого в принципе не могло произойти. В конце концов, у Таши всё в порядке с амбициями, и это факт. Ни внешние данные, ни какие бы то ни было другие параметры в этом парне её точно не привлекут. Я её знаю как облупленную. Я – её потолок, Робинсон – её дно. Ни выше своего “потолка”, ни ниже персонального “дна” она прыгнуть или опуститься уже не сможет. Иными словами: её исход уже предрешён.

В понедельник я нанял в свой штат нового водителя, но сделал это не из соображений практичности, а из более корыстных побуждений. Томас Мёрфи, двадцатитрёхлетний блондин, возраст которого был буквально выгравирован на его лбу, ростом впритык Ташиному, в отличной форме, но не качок, слишком улыбчив, любит поговорить и фиксировать укладку волос изобилием лака – всё идеально мимо Ташиных предпочтений. Он – её идеальная и непоколебимая зона безразличия, и моё железобетонное алиби.

Игра продолжается.

Верь же мне… Солнышко.

Таша.

Мы встретились в пятницу в восемь часов вечера. Дариан не настаивал на ужине, более того, он предложил перенести встречу на завтрак или обед где-нибудь в конце следующей недели, если меня вдруг смущает ужин в его компании в пятничный вечер, но я отказалась. Во-первых, мне было любопытно, как продвигаются финансовые дела клуба, пока я разгребаюсь в путаннице с его внутренним устройством (благо Полина согласилась управлять внутренними процессами до тех пор, пока я окончательно не войду в курс дела). А во-вторых, после слов Дариана о том, что он не настаивает на ужине и даже предлагает его отменить, я вдруг поддалась своему самонадеянному желанию почувствовать себя стойкой, крепкой, уверенной в себе бизнесвумен, способной на ужин с кем угодно и когда угодно, пусть даже этим “кем угодно” будет являться сам Дариан Риордан, и время будет назначено на восемь часов пятничного вечера. Мне было всё равно. Прочь все страхи. Он действительно не пытается меня затравить… Просто отдаёт дань нашему болезненному прошлому… Просто пытается подружиться… Просто я для него плюс один друг в списке его телефонных контактов… Просто друг…

Нет, всё-таки я дёргалась. Причём достаточно сильно, чтобы паркуясь у ресторана не начать бороться с возрастающим желанием вернуться домой и с головой спрятаться под одеялом.

Уже припарковавшись, я ещё минут пять пялилась в зеркало заднего вида, пытаясь понять, не слишком ли ярко я подвела чёрным цветом глаза, после чего моё внимание переключилось на мой брючный голубой костюм прошлого сезона от Джорджевич. Я уже чуть не начала поправлять своё декольте, которое вдруг показалось мне слишком открытым, но резко решила собраться и одёрнула себя. Что я делаю?.. Я просто пришла на деловую встречу. Нормальный у меня макияж и нормальный костюм! Всё достаточно по-деловому и ничего, что открыто могло бы призывать к “неправильным” мыслям. Что же касается скрытых призывов – всё зависит от степени распущенности воображения моего собеседника. Зная же Дариана – его даже мешковина на мне не остановила бы, пожелай он увидеть во мне секс. Так что переживать об этом было глупо. Если захочет найти сексуальный подтекст в моём сдержанном образе – непременно найдёт. Если не захочет – даже искать не станет. Он ведь мне дружить предлагает, верно?.. Значит и ничего искать не захочет…