Полная версия
Темная половина
Люций и метка, Эшер и игрушка, Маэстро и гипноз, Костик… слишком много всего.
В комнате остались только мы с Люцием. Теперь я заметила и камин, и высокие французские окна, закрытые тяжелыми шторами, и восточный ковер на полу, и насмешившие меня вазы с цветами, живописно расставленные на столиках и каминной полке. Такой гостиничный жест. Или сериальный. В настоящих домах, где живут люди, такого не бывает. Никто не будет каждый день покупать домой свежие цветы в таком количестве только чтобы они побыли деталью интерьера. Это для гостей. Надо ли понимать, что тут часто бывают гости?
Может быть, мой разум просто цеплялся за эти цветы, чтобы не думать обо всем остальном? Я не понимала, что меня ждет, никак не могла это узнать и вероятно не в состоянии была повлиять.
Люций сжал пальцами переносицу. Упс – у вампира тоже проблемы.
– А теперь расскажи мне вот что…
Или проблемы все-таки у меня…
– Какого хрена ты выперлась со своим «мы знакомы”? Я говорил молчать! И какого хрена ты полезла к Маэстро? И хамила Эшу? Ты вообще, блять, могла помолчать и постоять, как я говорил?!
– Видимо не могла. – я встретила бешеный взгляд Люция. Хорошо бы добавить, что бестрепетно встретила, но чего нет, того нет.
– Ты вообще дура необучаемая или тебя просто пиздить хорошо надо? – Люций сложил руки на груди. – Ты только намекни, чтобы я зря время не тратил.
– Мне, может, интересен ответ на вопрос.
– Какой?
– Ну тот – «а то что?» Ты меня тогда только укусил и поцеловал и в целом мне понравилось. Это было оно?
– Охуеть. – Люций почти растерялся. – Вот ты наглая. Освоилась уже? Решила, что плохого ничего не будет?
Я неопределенно пожала плечами. Самой интересно, в кого я такая смелая. Возможно, просто передозировка впечатлений.
– В принципе, это все упрощает. Ты теперь моя собственность и подвал открыт для нас официально.
Люций тряхнул головой и посмотрел мне в глаза. Зрачки были неотличимы от радужки – и то, и другое как тоннель во тьму. Мне показалось, что он даже доволен моим поведением. Или слишком зол и оттого почти ласков.
– Метка твоя неглубока. Ты можешь говорить с кем хочешь и делать, что хочешь. И тебе это не понравится. Идем!
Снова путешествие в темноте. Мимо нас проскальзывали тени и шорохи – никому из вампиров не требовался свет. Лестница, ступеньки вниз. Мы в подвале. Щелчок выключателя – слабый желтый свет.
Никогда не думала, что попаду в такую историю. В бетонный подвал. У стены которого стоит настоящая большая клетка. С цепями. С наручниками. Длинными цепями – я смогу передвигаться по клетке. И все. И эти наручники наденут на меня. И запрут клетку. И оставят вот так – на голом полу, без еды, воды, туалета и даже подстилки. И потом еще выключат свет.
Ну что, кто тут хотел получить возможность все обдумать?
07. Одно из занятий, оказавшихся неинтересными
Первые пять минут я почему-то надеялась, что меня просто пугают. Что это все ненадолго и Люций вернется, обматерит меня и расскажет, что это и было наказание. Честно говоря, на фоне остальных он стал пугать меня намного меньше. Они были какие-то совсем не похожие на людей. Может быть, дело в возрасте? Люцию, например, лет сто, а Мари тысяча, вот она и ведет себя спокойнее. А он просто не перебесился еще от своей вампирской силы.
Или Эшер – он пугал меня сильнее всего, хотя не сделал ничего плохого. Даже наоборот – похоже, только он и держал Люция в рамках приличий. Но в Эшере была абсолютная чуждость. Он защищал меня, как я защищала бы хомячка от претензий наглых, но любимых кошек. В принципе на хомячка всем плевать, но какой-то гуманизм требует оставлять его в живых до естественной кончины. Гуманизм… От humanitas – человечность. Это если вампиры – человеческий вид. А если нет?
Следующие полчаса я думала, что вся вампирская фигня – это галлюцинации. Меня похитил какой-то маньяк и накачал наркотой. Вероятно, я все-таки веду свой род от Фомы Неверующего. Или у меня качественные психологические защиты. Должно быть, реальность настолько невыносима, что я заместила ее выдуманным миром с красавцами и приключениями. И отголоски реальной боли все-таки пробираются в него. Что будет, если я умру там? А здесь?
Я прикусила палец. Больно. Значит не сплю. Нажала на глазное яблоко – может что-то и не раздвоилось, как при галлюцинациях, но в темноте все равно не видно. Больше способов протестировать реальность я не знала.
Еще час я боялась темноты. Отличная идея – после всего, что со мной случилось. Монстры из темноты уже появились, теперь хочу, чтобы они вернулись за мной. Интересно, Люций часто охотится на «Измайловской”? Сколько жертв закопано в парке? А другие вампиры? Вообще посмотреть бы статистику пропавших без вести, можно было бы вычислить популяцию вампиров.
Кстати, а в дом они заходят, похоже, без приглашения. Вычеркиваю еще один миф из мистических книг. Наверное, я не зря боялась темноты даже на кухне своей собственной квартиры. Вот так идешь вечером в туалет после фильма ужасов, ругая себя за глупые страхи, а потом раз – и уже никуда не идешь, лежишь, истекаешь остатками крови. Хотя после кормления вампира уже ничего никуда не течет, наверное.
Потом я замерзла. И захотела пить. Потому что еще минут десять я орала «На помощь!”
Следующий час я изучала клетку и цепи. Наручники на ощупь были похожи на настоящие. Хотя откуда мне знать, как выглядят настоящие наручники? Клетка была заперта на висячий замок. К сожалению, у меня не было ни шпилек, ни ключей, ни даже зубочистки, так что попробовать себя в роли взломщика мне не светило. Цепи были прикреплены к стене. Я даже подергала их немного, но совершенно без толку.
Сидеть на бетонном полу было холодно, так что я бродила по клетке, позвякивая железом. Очень романтично и интересно.
Пока не стало безумно скучно. Может быть, так мозг защищается от перегрузки? Пофиг. Темно, пусто, заняться нечем. И совершенно не хочется размышлять обо всем, что произошло. Хочется в тепло.
Узником быть неинтересно, пришла я, наконец, к выводу.
08. Мамочка Мари
Спустя несколько часов я наконец услышала самый прекрасный звук в мире – открывалась дверь.
Мне уже было все равно, что со мной станет – съедят меня, трахнут или убьют. Мне просто хотелось уже кого-нибудь увидеть.
В подвал спустилась красотка Мари. Я несколько настороженно встретила ее взгляд. Я ее не понимала.
Не то чтобы я лучше понимала остальных вампиров – я в их существование-то до сих пор не особо верила. Но они были мужчинами, красивыми мужчинами и очень красивыми сексуальными мужчинами. Это как-то вызывало больше доверия, чем очень красивая женщина, которую все эти идеальные мужчины слушаются. В нашем мире женщину слушаются, только если она раз в пять сильнее мужчины, занимающего то же место. А это были сильные вампиры. Значит она держала их за яйца железной рукой.
А еще женщины не любят женщин. А еще я была явной проблемой. В общем, я бы лучше встретилась с кем-нибудь другим.
Мари прошла в центр подвала и встала под лампой. Изучила меня своим каменным взглядом. Мне захотелось поправить цепи поровнее и застелить кровать. Ах черт, жаль, что кровати нет.
– Как тебе это удалось? – Мари шагнула ко мне. Я приблизилась к решетке со своей стороны.
– Что? Соблазнить прекрасного Люция? – наглость моя единственная защита.
– Соблазнить? – Мари рассмеялась. – Нет, скорее удержать от…
– От чего?
– От того, чтобы он тебя сожрал или обратил. Ну или хотя бы поимел. Люций не отличается сдержанностью. Его обычные проблемы после загула на выходных – пара трупов, какая-нибудь безумная истерзанная девушка и абсолютное самодовольство. Иногда – свеженький вампиреныш, забытый где-то в городе. Мы потом дня три его ищем.
– Ну я была феерической дурой, – поделилась я с ней. – Он предложил мне стать вампиром, и я отказалась.
– Тогда он должен был тебя съесть. И изнасиловать. Или наоборот.
– Я не знаю… – я растерялась. – Может быть, я оказалась недостаточно вкусной и красивой?
– Он ведь поставил метку? Уже после того, как привез тебя сюда?
– Он говорит, что да.
– И Эш говорит. Я не чувствую такую слабую метку, мне с Люцием нечего делить. Но сначала не было и ее. То есть он привез обычного непривязанного человека сюда и не для еды.
Она задумалась и отошла. Я деликатно позвенела цепями, как бы невзначай. Вдруг это наведет ее на мысль, что меня можно было бы и освободить? Но Мари только провела рукой по волосам и снова ушла в свои мысли. Она почти не шевелилась, замирая как статуя. Люций так не делал. Да и остальные вампиры шевелились побольше. Интересно, у них есть какие-нибудь отличия или все умеют завораживать как Маэстро и замирать как Мари?
– Так. Не думаю, что Люций задумал что-то хорошее. Но ничего поделать не могу.
– А можно воды? – я осмелилась все же напомнить, что я человек.
– Да все можно! – Мари подергала замок на клетке пару раз, а потом сорвала его одним движением. – Кроме свободы.
Я вышла и с надеждой посмотрела в сторону двери.
– Нет, нет. Ты останешься тут, конечно, – Мари преградила мне путь. – Мне и без того забот хватает. Но тут есть нормальная комната с кроватью и туалетом, холодильник и даже одеяло. Так что устраивайся и будем надеяться, что Люций помнит, что он от тебя хотел и не забудет здесь тебя, уехав куда-нибудь кататься на лыжах.
– На лыжах? – Я как раз нашла дверь в обещанную райскую комнату с одеялами, но не обернуться не могла. – Люций на лыжах?
Мари дернула плечом.
– Что тебя смущает? Неужели он не выглядит достаточно спортивным для такого занятия?
– Ну, солнце…
– Ах, солнце… – Мари улыбнулась и ободряюще кивнула мне в сторону комнаты. – Ты иди, укрывайся. У тебя даже температура понизилась.
– Вы не боитесь солнца? – глупый вопрос, я уже видела Люция днем, но мало ли…
– Мы не боимся и чеснока, крестов, святой воды, серебра и осины. Я все суеверия перечислила или что-то забыла?
– Вербена!
– Ну давай теперь будем выдумывать всякую ерунду как в сериалах!
– А чего же вы боитесь?
– Глупых вопросов. Не буду же я давать тебе детальную инструкцию по уничтожению вампиров? Все, я пошла. Располагайся, чувствуй себя как дома. Свет я оставлю. Завтра зайду. Если Люций до этого времени не придумает, что с тобой делать, позову Эшера.
– А кто он?
– Эшер? – Мари была уже у двери. – Считай… начальник зоопарка.
И она растворилась в темноте вместе с прощальным смешком. А я, наконец, нашла одеяло и воду. И кровать, на которую и завалилась, закутавшись в это одеяло.
09. Страхи и мечты
Поспать или подумать мне не дали.
Дверь открылась, раздались шаги. У меня сегодня приемный день.
Звякнул замок на клетке.
Дверь в комнатку открылась, и в нее заглянул вампир, которого я помнила. Он еще спрашивал, почему я их не боюсь.
Наверное, самый любопытный.
Увидев, что я не сплю, он зашел и закрыл дверь за собой.
Мне стало неуютно. Вот так тщательно закрывают двери те, от кого ничего хорошего ждать не приходится. Я села на кровати и подобрала под себя ноги, плотнее закутавшись в одеяло.
Вампир тут же сел на освободившийся край кровати.
– Привет.
– Привет… – настороженно ответила я. Чувство самосохранения сообщило мне, что оно пас. В новой системе координат я не могла понять, кого следует бояться больше – психа Люция, холодную Мари, дружелюбного Эшера, какого-нибудь особенно завораживающего красавца или этого, любопытного и выглядящего почти как человек.
– Макс, – представился тот, прижав руку к груди и склонив голову. Кольца, которыми были унизаны его пальцы, тихо звякнули, ударяясь друг о друга.
– Алина, – в свою очередь представилась я и задумалась – а знает ли Люций, как меня зовут? Он не спрашивал, но зато всюду совал нос. И нашел меня у терапевта. Наверное, знает.
– Чего бы вы хотели, Алина? – вежливо спросил Макс, забираясь при этом с ногами на кровать. У меня такое ощущение, что у вампиров вообще нет личного пространства, так и норовят придвинуться поближе.
– В смысле?
– Во всех. Я могу почти все. Или с вашей точки зрения – все. Вряд ли вам придет в голову что-то, чего я не могу.
Ага, ага, подумала я. Бесплатный сыр в мышеловке.
– А что взамен?
– Ну что я могу попросить взамен, сами подумайте? Кровь, жизнь и бессмертную душу, – усмехнулся вампир.
– Тогда, пожалуй, ничего.
– Тогда я возьму это все просто так… – он наклонился в мою сторону, оперся на мои согнутые колени и еще больше сократил дистанцию.
У меня не выдержали нервы.
– Как меня достали вы все, маньяки!!! – заорала я и кинула в него подушкой. – Больные! Монстры! Что вам надо-то?! Да прибей ты меня уже! Кровь, жизнь, что хочешь!
Я вскочила с кровати и стала швырять в Макса всем, что попадало мне под руку. Чашки, книги, какие-то коробки – все, что находилось в комнате, летело в вампира, пока я продолжала орать и предлагать то меня убить, то отпустить, то просто крыла его на чем свет стоит.
– Мне! Надоело! Это! Все! – я рухнула на пол и разрыдалась. Между прочим, игра в доброго и злого полицейского нужна не только для того, чтобы подозреваемый выболтал по-хорошему то, что не вышло узнать по-плохому. Постоянное агрессивное давление просто сводит человека с ума. Нужно, чтобы воздействие хоть как-то дозировалось. А они все приходят, мучают, нависают, ничего не рассказывают. И они вампиры, черт возьми!
– Как непринужденно мы перешли на ты, – услышала я насмешливый голос с кровати. – Надо взять этот метод на вооружение на случай важных переговоров. Очень быстро сокращает дистанцию и вызывает доверие.
Я подняла глаза. Слезы уже переставали течь и я начала осознавать, что нападать на хищника – не лучшее поведение для того, кто находится ниже его в пищевой цепочке. Макс сидел, откинувшись на стену. Вещи, которыми я швырялась, валялись вокруг него.
– Давай ты успокоишься, и мы начнем с начала? – предложил он.
– Начнем что? Что вам от меня надо?
– Осмелюсь напомнить, что ты уже перестала использовать вежливую форму обращения, так что предлагаю не сдавать завоеванных позиций. Мне просто любопытно, если хочешь. Я видел немало… – он затруднился с поиском слова, – подруг Люция. Или его игрушек, как он их называет. И мне все еще интересно, что между вами общего.
Я пожала плечами. Мне откуда знать.
– Вставай. – Макс легко спрыгнул с кровати, из расслабленной позы разом оказавшись стоящим рядом со мной. – На полу подвала плакать не только неудобно, но и вредно.
Он поднял меня за локоть и усадил на стул, стоящий почти посередине комнаты. Я на миг удивилась, почему не запустила в него еще и стулом. Наверное чувство самосохранения решило все же немного поработать.
– Я предлагаю тебе любое желание… – он не вернулся на кровать, а стал расхаживать по комнате. Когда он оказывался у меня за спиной, я замирала и съеживалась. – Без шуток, без условий. Люцию не понравится, если я тебя испорчу, а я не хочу с ним драться.
– А если я захочу, чтобы ты выпил мою кровь? – когда дьявол приходит предлагать тебе контракт, надо обязательно поискать баги и абьюзы. Может и не найдешь, зато торговаться будет немного проще.
– Я выпью, что же поделать. Но кидать золотую рыбку в уху я все же не советую. Давай обойдемся теми желаниями, которые не нанесут нам обоим вреда.
– А как ты выполнишь остальные?
– Я все-таки сверхъестественное существо, я справлюсь, – рассмеялся Макс, проскальзывая у меня за спиной почти неслышно и снова появляясь в поле зрения. Его кружение начинало меня беспокоить.
– Зачем это тебе?
– Я хочу узнать тебя… Понять тебя… Найти то, чем ты привлекла Люция. Как и другие.
– Он сказал, что ничем. Случайность.
– Не надо искать самой. Это мое дело… Не думай, просто отвечай… – его голос становился все тише и мелодичнее, сам он превращался то ли в призрака, то ли в тень. Я уже не следила за его перемещениями.
– Чего ты хочешь? – прошелестел голос у меня над ухом, – О чем мечтаешь? Чем грезишь? Я хочу знать.
Я закрыла глаза, стараясь не видеть скользящую вокруг меня тень, но от этого голос искусителя получил больше власти надо мной. Мне уже хотелось ответить на его вопросы и попросить исполнить заветное желание. Но какое оно?
– Расскажи мне свои детские мечты… свою подростковую боль, свои решения юности и разочарования молодости… Где ты хотела жить?
– Все равно… – выдохнула я. – Только бы не здесь, не в этом мире…
– А потом?… когда другой мир не пришел за тобой – где?
– Глупо…
– Конечно, глупо. Разве адекватные взрослые мечтают жить в других странах? Они ведь понимают, что никому там не нужны.
– Да… В Новой Зеландии рак кожи…
– И никаких противных насекомых, почти нет людей и головокружительная сочная природа, будто там вечная весна. Разве взрослые девочки хотят вечной весны? Они хотят выучить английский, получить МВА и карьеру в Германии.
– Швеции…
– Даааа… Швеции. Чем же она плоха?
– Я там не нужна…
– Повторяемся.
– Надо работать, холодно.
– Да, в самом деле – зачем тебе их социализм и равноправие, когда так холодно. К тому же нет возможности делать карьеру через постель.
– Я не…
– Конечно, ты не. Еще! О чем ты мечтала? Тихом муже? Который будет любить тебя вечно и во всем соглашаться?
– Улыбаться…
– Как Том Круз или как Зак Эфрон?
– Шпиона, суперагента…
– Чтобы стрелял и делал настоящие трюки, чтобы водил все, что движется и узнавал духи по шлейфу.
– Водить я сама…
– Да-да. А потом она решила сама стать принцем. Богатство?
– Чтобы не думать.
– Думать вообще вредно, но согласен – кому нужен ваш Париж после многодневных очередей к бюрократам.
– Тепло…
– Замерзаешь даже в июле? Лето-то кончается.
– Лето кончится… не скоро… – слезы сами текли из глаз, а я держала дыхание, чтобы не разрыдаться.
– Но кончится, и с ним все хорошее.
– Нет!
– Да. Белые платья, которые ты никогда не носила, открытые машины, бесполезные в Москве, зеленоглазые суперагенты, высокие блондины, алые тюльпаны, друзья, которые есть у кого-то другого, талант, которого не было, ночь, которая кончилась в 19 лет, вечная любовь, уходящая вместе с зеленой листвой.
Я могла лишь сжимать губы все крепче и крепче, зажмуривать глаза и стараться не отпустить на волю слезы и крик.
– А еще я всегда хотела встретить вампира.
– Ты его встретила!
Я вскинула голову. Макс стоял напротив меня. Его морок рассеялся. Он довел меня всего лишь словами.
– Доволен? – в моем голосе все еще звенели слезы. Но Макс меня не слушал. Он снял с пальца одно из своих колец. Серебряное, широкое. Он подбросил кольцо на ладони и показал мне. На нем была звериная морда с желтыми камнями на месте глаз.
– Ты его встретила. Самого безумного вампира в этом городе и, может быть, даже стране. Довольна ли ты исполнившейся мечтой?
– Не знаю.
– О, все еще не знаешь? Удивительно сильны инфантильные желания. Посмотри на это кольцо. – он поднес ладонь поближе. – Если ты увидишь такое у Люция, сообщи мне. Я даже запишу тебе свой мобильник.
Я вопросительно посмотрела на Макса. Инфантильные желания – хорошо, я понимаю. Но с чего он взял, что в остальном я тоже наивна? Я что, больная, участвовать в заговорах одних вампиров против других?
– Мне кажется, я нашел, что общего между тобой и другими. Теми, кого Люций приводил сюда, по крайней мере. Если я прав, то в ближайшее время ты окажешься замешана в какую-нибудь скверную историю с тем новеньким, которому тебя представил Эшер.
Я ахнула про себя. Костик! Почти забыла о нем.
Не почти – совсем забыла, увлеклась болтовней. А ведь хотела расспросить кого-нибудь о нем, увидеть.
Макс наблюдал за мной, сощурив глаза. Он вернул кольцо на палец, и мне показалось, что глаза зверя на нем недобро сверкнули.
– Не бойся Люция. Я страшнее.
Я не смотрела, как он уходил. Никаких укусов, никакой физической боли, но я уже соскучилась по светловолосому садисту.
10. Папочка Эш
Когда дверь снова хлопнула, я едва удержалась от стона. Они все по очереди будут приходить знакомиться?
К счастью, я ошиблась. В комнату вошел Эшер, окинул взглядом бардак и коротко бросил: «Пошли».
За время моего заточения наступил день и дом преобразился. Окна открыты, и сквозь них щедро льется солнце. Из распахнутых в сад дверей в холле слышен шум листвы и пение птиц. Никакой мрачной ночной романтики. Словно не вампирское гнездо, а загородный коттедж жизнерадостной семьи.
– Мы называем это не гнездо, а прайд, – сообщил Эшер, не оборачиваясь. – Название немного устарело, но раньше сообщества вампиров были похожи именно на львиный прайд.
Я так поняла, он тоже читает мысли. Заговоры плести в таких условиях будет довольно сложно. Самое забавное, у меня в голове было много информации о разных принципах устройства вампирских сообществ – кланы, семьи, гнезда, даже поцелуи, но совершенно никакой о прайдах у львов. Симптоматично.
– В львиных прайдах очень мало самцов и много самок. Самки – гарем альфа-самца. Мужчины-вампиры чаще обращают людей. По понятным причинам они обращают в основном женщин.
– Каким причинам? – вставила я.
Эшер открыл дверь и пропустил меня вперед.
– Укус возбуждает. Сердце бьется сильнее, кровь быстрее бежит по венам – ее легче пить. Эйфория – гарантия того, что жертва не сбежит. Все вместе очень похоже на оргазм. Поэтому и есть, и обращать предпочитают людей противоположного пола. Садись за стол.
Я наконец обратила внимание, что пришли мы на кухню. Она тоже была залита солнечным светом. Белая мебель, желтые занавески, много цветов. Сразу вспоминаются слова Эшера про белозубых красоток, которых он хотел бы видеть в гостях. Вот для них и место есть. Мне было любопытно, зачем в доме вампиров кухня, но этот вопрос мог подождать. Откровения Эшера после затыкания рта Люцием и загадочности Мари были просто глотком свежего воздуха. Стоило пользоваться случаем.
– А сейчас женщин меньше? Почему?
– Чай или кофе? – Эшер щелкнул кнопкой чайника. – Общество меняется, и мы тоже. Стало не зазорно пообниматься с мужчинами. Вампирши стали чаще делать себе слуг и рабов, которых в итоге обращают.
– Мне кофе, – поспать мне не удалось, и кто знает, когда получится. – А почему вы мне это рассказываете?
– Тебе неинтересно? – удивился Эшер. Странное у нас положение – он меня на ты, я его на вы. – Я не люблю, когда по дому шляются запуганные люди, которые видят вокруг только монстров.
– А вы не монстры?
– Да вроде нет. Хотя после знакомства с Люцием ты можешь быть другого мнения.
– А где он сейчас?
– Спит, наверное.
– Днем?
– Нам не мешает солнечный свет, вопреки всем стереотипам, но большинство вампиров ночные создания. Проще охотиться в темноте.
– А вы едите? – я все-таки решила спросить.
– Только ради удовольствия. Голод утоляет кровь.
– А как часто нужно пить кровь?
Чайник выключился и Эшер занялся чашками. Мне показалось, что он намеренно избежал ответа.
– С молоком?
– Да. У вас есть эта вечная жажда? – переформулировала я вопрос.
Эшер достал из холодильника молоко, засыпал кофе. Он снова промолчал. Кофе был растворимый, но это лучше, чем ничего. Он поставил вторую чашку и сел напротив меня. Тщательно размешал сахар, не поднимая глаз. Я изобразила на лице вежливое ожидание. Эшер вздохнул:
– К сожалению, да. Крови хочется постоянно. Если не питаться хотя бы раз в день, жажда становится невыносимой. Если выпить мало, слабеешь. Если используешь способности – слабеешь и нужна еще кровь. Наши силы не восстанавливаются без нее. Мы вообще ничего без нее не можем.
Сказано это было так мрачно, что я решила пока помолчать.
Кофе был обжигающим, но я все равно отпила несколько глотков. Неловкое молчание даже в обществе вампира неловкое молчание. Захотелось курить.
– Извини, не держим, – ответил на мои мысли Эшер. – Да и Люций был бы против как твой хозяин. Вкус портится.
Эта фраза никак не могла претендовать на приз лучшего стимула для продолжения разговора. Я как-то остро почувствовала, что быть игрушкой вампира – это все-таки побочная моя функция. Основная – пища. То, что со мной мило болтают не значит, что я перешла в другую категорию. Хотя наверное пресловутая метка сделала меня домашним животным вместо полуфабриката. Курицей или коровой. От них получают еду, но и их можно съесть при случае. Некоторые очень привязываются к домашнему скоту, конечно. Но вряд ли забывают, что милую розовую свинку можно зарезать к праздникам.
– А что такое метка? – вдруг вспомнила я. – То есть я догадываюсь, но наверное она отличается от того, что я читала в книгах.