Наши границы

Быстрые толчки, которые я принимала с удовольствием и радостью, начали усиливаться и увеличиваться в темпе и напоре. Повернув моё лицо к себе, Диего впился в мои губы, и я вздрогнула, обмякая в его руках, словно хлеб в молоке. Через минуту, к своему завершению – пришёл он, резко двинувшись во мне и застыв.

– Зачем ты это делаешь? – прохрипел он у моего уха, положив лоб на плечо.

– А зачем ты это делаешь? – выдохнула я.

– Грейс, – прорычал Диего, покинув моё нутро и отстранившись, из-за чего я вдруг почувствовала себя одиноко.

Звук приближающихся ног, заставил нас встрепенуться и завершить дальнейший диалог. Вернув форму меньше, чем за секунду, я спешно подняла пару тетрадей, свалившихся со стола. Но я не учла одного «но», мои чертовы волосы сейчас напоминали солому.

– Этого больше никогда не произойдёт! – отрезал Диего, заняв место за рабочим столом, а я скрутила волосы в пучок на макушке.

– Мы оба знаем, что решаешь тут не ты, – заулыбалась я, из-за чего его лицо стало багрового цвета, а мои щёки и без того, оставались покрасневшие.

Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появилась та сучка, которая была с ним в кафе, из-за чего ярость во мне вновь дала о себе знать с новой силой.

Что б ты знала: сейчас он трахался со мной.

– Мелтон! – прорычал тренер в свойственной себе манере, наградив меня смирительным взглядом, – ещё слово и вылетишь из команды!

– Диего! – сердито пискнула сучка, но я не обратила внимание, даже если она решила защитить меня.

– Значит, я буду лишена всего лишь пары минуток наедине с Вами, не велика потеря, – выдала я, из-за чего его лицо перекосилось ещё больше, потому что я давала не двусмысленные намёки. Если эта сучка не тупая, то поняла, о чём я веду речь.

Со своими словами, я расправила футболку и вышла из кабинета, услышав, как она начала ругаться, что еле нашла эту каморку среди коридоров.

Не понимаю, что движет мной, когда я практически в открытую заявляю о своей связи с тренером, но я не крашеная блондинка, чтобы в мозг проник отбеливатель, поэтому мне известно это чувство – ревность. Мои начавшиеся размышления вылетели из головы также спешно, как позади дёрнула чья-то рука, но она не принадлежала Диего, который может обвести мое запястье пальцем.

Завернув голову, я встретилась лицом к лицу со своей соперницей, как я её считала. У неё действительно есть что-то, что незримо притягивает к себе. И я легко могу поставить её в свои ряды.

– Благодарить не буду. И вообще, мне не нужна была помощь от его пассии, – довольно резко бросила я.

– Я не его пассия, – поморщилась она, – мой брат – засранец. Самый ужасный засранец из всех возможных, но будь он не моим братом, я бы надрала его задницу и послала нахрен. Дашь мне пять?

– Что? – ахнула я, разинув рот и жадно хватая воздух.

Она. Его. Сестра.

Чувство стыда за собственный тон – дало о себе знать с той же резкостью, как и Диего усадил меня на стол.

– Мария, – улыбнулась она и протянула руку, на которую я посмотрела с каким-то ужасом и благодарностью. Она защищала меня несмотря на то, что не знает ситуации. И это о ней он говорил на поле.

– Грейс, – решилась ответить я, вложив свою ладонь в её.

– Не обращай внимания на моего старшего брата, он уже давно позабыл о вежливости и нормальном общении с людьми.

– Он что, социопат? – наконец улыбнулась я, но с долей нервозности.

– Мария! – раздался грубый голос за её спиной, на который мы тут же перевели внимание.

– Иду, иду, – вздохнув, закатила она глаза и повернулась ко мне, – приятно познакомиться, Грейс. Как на счёт потусить вместе? А то я часто нахожусь в обществе социопата, либо человека, стремящемуся к подобной личности.

– Согласна, – кивнула я, на что получила широкую улыбку Марии, которая тут же поспешила к Диего, готового сжечь нас на том самом месте, где мы стояли.

Не став смотрел вслед Марии, потому что Диего испепелял меня взглядом, я развернулась и продолжила свой путь.

В раздевалке стоял бунт, девочки с воодушевлением обсуждали предстоящий матч. В их разговоры с удовольствием включилась я, решив подбодрить команду перед первой игрой. Ни на одном лице я не наблюдала волнение. Все были довольно спокойны, что мне, безусловно, нравилось.

– Девочки! – громко заговорила я, привлекая к себе внимание, – наш ректор настолько коммуникабельный, что не в силах даже промямлить нормальные слова поддержки. Это сделаю я.

Десяток лиц и глаз повернулись ко мне, в ожидании красноречивой речи, но это явно не было в моих планах, хотя, конечно, я могу.

– Скажу только то, что мы всю неделю работали, как проклятые, и знаете, что? Надерем задницу этим сучкам. Нахрен целые кости, передние зубы, ноги или руки. Мы должны растоптать их. Когда я говорю должны, значит, имею в виду обязаны. Мы не рассматриваем позицию: главное не победа, а участие. Пусть те, кто так считает – засунет это выражение в задницу, и продолжает утешать себя вторым местом. Мы никогда не будем вторыми. Наша обязанность быть первыми, потому что мы – лучшие. С какой стати какие-то задротки будут с нами тягаться в силах!?

– Мы тоже в лиге плюща, – пробубнила себе под нос Полли, чем заслужила вспышку моей ярости, но я быстро вернула себя в чувство. Желает быть второй – пусть будет, но не в моей команде.

– Меня это мало волнует. Либо победа, либо нахрен. Другого не дано. Привыкайте быть первыми, я не рассматриваю других вариантов.

Девочки дружно закивали. Видимо, моя речь всё же удалась на славу и подействовала на команду. Это не были какие-то подбадривающие слова или мотивация, я действительно придерживаюсь данной позиции. Мне не нужен проигрыш. Я сильная. Я это знаю.

– Теперь живо на поле! – раздался позади голос Диего, но я решила не награждать его взглядом, даже если он меня сейчас слышал.

Как бы мне не хотелось остаться наедине с Диего и повторить, я проводила взглядом девочек, но не всех. Рядом остановилась моя любимица в виде Донны, с которой я легко нашла общий язык. И сейчас я была счастлива как никогда, что она решила пойти в ногу со мной, иначе мои – занесут меня куда-нибудь в сторону Фуэнтеса, а я хочу быть на него злой. По крайней мере, я стараюсь сохранять хладнокровие и равнодушие в его присутствии, хотя на душе скребут кошки. Мне его критически мало. Он обрывает всё сразу.

Ладно, один раз нам помог Алан с его чертовым поцелуем в самый неподходящий момент, из-за чего я зла на него.

Проходя мимо Диего, я посмотрела на него из-подо лба, зацепив взгляд карих глаз, которые так манили меня в свои сети. Задев его локтем, я прошла мимо.

Я должна ненавидеть тебя, чёртов Фуэнтес.

Команда девушек Колумбийского университета ничем не отличалась от их парней. Они раза в три больше нас, а одна из девочек команды противника больше Донны в два раза. В два, черт возьми.

Они нас сожрут.

Подарком судьбы было именно то, что она играет в нападении, то есть я буду её главным соперником. Кого нужно благодарить? Бога или судьбу?

Выиграв жеребьевку, колумбийцы выстроились параллельно линии. Каждая из сучек смотрела на нас с таким призрением, какому позавидовала бы даже Полли. Всю игру мы сохраняли счёт равным, стараясь не уступать противникам. Должна признаться, что это далеко не школьный американский футбол, из которого я выходила всегда сухая с кубком в руках. Здесь мне приходилось работать вдвое больше, но это лишь усилит вкус победы. Мы носились по полю, как ужаленные, стараясь не попадаться под руку большим девочкам из колумбийского университета, но также стараясь заработать максимум очков. Когда осталось совсем немного времени, в моей голове уже промелькнули картинки того, как нами будет гордиться Диего. Сколько бы раз я себе не напоминала, что я делаю это все для себя, каждый раз мое второе «я» смеялось.

Не лги хотя бы себе, детка, – раздражал голос в голове, заставляя меня зацикливаться не на игре.

В этот момент, когда моя совесть решила также противостоять второму «я», мяч попал в руки моему Тайтэнду – Полли. В последние минуты она должна была играть, как игрок линии нападения, а не принимающим. Ее цель – защищать квотербека. Но что-то пошло не так, и я прекрасно понимаю, что.

Девушка из Колумбийского университета, которая была выше меня в три раза, шире меня, а ее тело было похоже на одни сплошные мышцы, бежала рядом со мной. И Полли воспользовалась ситуации, опасно прищурив глаза, она кинула мяч мне. Хавбек-Америка пыталась принять мяч у меня из рук, но было уже поздно: та самая огромная девушка уже отбросила меня на несколько футов, нарушая правил игры.

Я не успела понять, что произошло, когда мяч уже вылетел из моих рук, а сама я летела в противоположном направлении. Большая девушка смотрела на меня с самодовольством. Она знает, что ждёт ее за это, но ей было наплевать – она сделала то, что хотела всю игру, следую за мной по всему полю в течении всей игры. Приземлившись на землю, я с большой силой ударилась головой об поле, которое было намного твёрже, чем наше поле в Принстоне.

Они специально продумали эту комбинацию, зная, что чёртово поле – грёбаный булыжник?

В глазах резко померкло. Последнее, что я видела, был Диего, который мчался ко мне, медперсонал и улыбающаяся Полли, подмигнувшая мне, когда я уже отключалась.

Глава 8

После удара, который пришёлся на мою голову, хотелось удариться ещё раз, чтобы вправить мозги на место, но, к сожалению, такой громилы в юбке на горизонте уже не было. А жаль. От меня не ускользнул обеспокоенный и сочувственный взгляд Диего, который бежал в мою сторону, когда я отключалась.

Как ему удаётся так легко накидывать маску безразличия на лицо? Как только я оклемалась и пришла в сознание – его вновь подменили на холодного и отстранённо. Единственные прозвучавшие слова:

– Ты в норме?

Мой кивок.

– Ладно.

На этом все переживания закончились. Он ушёл.

Сейчас я в норме, но удар напоминает о себе без предупреждения, когда в мозг слово тыкают иглой. Я не стала сообщать о таких нюансах медсестре, осматривающей меня, потому что с подобным встречалась в школе. Ничего страшного. Через день я уже буду свеженькой, как огурчик с чистого поля.

– Грейс! – воскликнули где-то с боку от меня, – Грейс, подожди.

Завернув лицо в сторону зова, я нашла глазами Марию, спешащую ко мне. Улыбка на её лице была точно такой же, как и те предыдущие два раза, когда я видела эту девушку. Она вообще перестает улыбаться хоть когда-нибудь? Даже не знаю, чем её можно обидеть или ввести в состояние грусти.

– Я так рада, что ты в порядке! – пропищала она и кинулась на меня с объятиями, из-за чего я немного опешила, но приобняла её в ответ. Странно обниматься с человеком, которого ты не знаешь, но, вероятно, Мария так не думает, – я сильно напугалась, когда тебя унесли без сознания.

– Судя по тому, что я тебя помню и могу говорить, то могу считать себя в полном порядке, – кивнула я, разъединяя объятия сёстры Диего.

– Тогда ты просто не можешь отказаться от сегодняшней вечеринки в честь победы! – завизжала она, запрыгав на месте.

Победы. Девочки смогли победить без меня.

Я не могу сказать, что меня беспокоит больше всего: то, что команда обошлась без меня, либо гордость, потому что им чудом свыше была дарована победа над громилами, которых каким-то образом нужно называть слабым полом. Как ту команду и слабый пол – можно поставить в одну ширинку? Они антоним данного выражения о девушках.

– Какой вечеринки? – глухо спросила я, первый раз услышав о подобном мероприятии. Да чему удивляться, я ещё не видела команду без состояния отшибленной.

– В честь вашей победы, и ты обязана там быть!

– Я не могу, – отрицательно закрутила я головой.

– У тебя нет другого выбора, Грейс, ты – капитан команды, – сверкнула она очаровательной улыбкой, – при хорошем раскладе: напьёшься и отсосешь кому-нибудь.

– Сейчас я не уверена в том, что зарядили мне, а не тебе, – поморщилась я.

– Да ладно тебе, не строй из себя девственницу со стажем, – смешно зашевелила она бровями, над чем я не удержалась и рассмеялась.

Ох, Мария, единственный человек, кому я могу это сделать – твой брат.

Конечно, я оставила эту мысль при себе, ответив:

– Я подумаю.

– Встречаемся в восемь у кампуса, – широко улыбалась она, зашагав в сторону, откуда пришла, – никаких возражений!

Смотря вслед Марии, я не совсем понимала, когда успела дать своё согласие. Видимо для неё, оно было чистой формальностью.

Какие же они разные, буквально две противоположности. Мария – озорная, весёлая, бесстрашная, не обидчивая и жизнерадостная, в то время как Диего – закрытый, холодный, равнодушный, одним словом – тайна, покрытая мраком. Диего говорил о том, что у него есть брат, только его – я ещё не наблюдала. Судя по тому, что он боится ответственности в виде ребёнка, но имеет законную жену – парень странный. Женился, но поджимает булки из-за беременности собственной жены. Кто ещё есть в его семье? Уж не брат ли та золотая середина в их семье, потому что характер Диего и Марии виден невооружённым глазом.

– Принцесса, – возникла на моём плече рука, и я заочно знала, кому она принадлежит так же, как и упоминание ласкательного имени. По этой причине я закатил глаза.

– Чего тебе?

– Хочу предложить скоротать время, возможно, что даже очень приятное для тебя, а после и для нас.

– Не будь я вежливой, то послала бы тебя нахрен.

– Ты уже это сделала, – усмехнулся Оливер у моего уха.

Скинув руку с плеча, я искоса посмотрела на пошлую улыбочку, дарованную мне.

– Оливер, я лучше полижу асфальт, чем потрахаюсь с тобой.

– Детка, ты зря отказываешься, – расплылось его лицо в ещё большей улыбке, когда я зашагала в нужном направлении.

Закатив глаза на очередную реплику своего секс-преследователя или же претендента на данную должность, я покинула стены университета в направлении кампуса.

Но и тут меня поджидала неудача.

Поцелуй Алана в щёку был таким же быстрым, как человек, который должен развести пиццу за час, иначе оплатит её сам.

Мой лучший друг теперь метит на должность моего парня. Я что, обнюхалась кокаином и сейчас мне всё мерещится?

– Привет, – улыбался он, шагая рядом и пытаясь поймать мою ладонь, которой я то и дело поправляла волосы, чтобы не позволить ему это сделать.

Нет, он не метит. Он уже считает, что занимает данное место в моей жизни. Когда я проспала этот момент?

– Привет, – невнятно пробубнила я, очередной раз заправляя волосы за уши. Клянусь, таким образом девушка даёт понять, что смущается, тем самым парень может легко додумать, что она испытывает к нему чувства.

Я ничего не испытываю, хотя мне очень хочется обратного. Чёртово сердце.

Какого это: целовать человека, который является твоим лучшим другом практически всю жизнь!? Он знает всё. Господи, он знает намного больше, чем необходимо, даже моего первого парня и как всё было. Он что, терпел и не показывал вида? Не может же человек, испытывающий чувства к другому – выслушивать весь его бред и не ощущать покалывания в сердце.

– У тебя месячные? – тихо спросил Алан.

– Господи, Алан! – воскликнула я, кинув в него взгляд, наполненный ужасом.

Он даже знает мой цикл.

И он прав: где месячные? Всю неделю я лишь мысленно убивала Диего, который очередной раз взял меня на столе и показал равнодушие после секса.

– Но у тебя должны были начаться вчера, – пожал он плечами, вгоняя меня в краску, которую я никогда не испытывала в его обществе.

– Хватит обсуждать эту тему, – процедила я.

– Хорошо, – сказал Алан, и меня жутко выбесило его хорошо, поэтому я сверкнула глазами в сторону друга, дав понять, что пребываю не в самом лучшем расположении духа.

Проводив меня до самой двери, Алан снова оставил поцелуй на моей щеке и помахав рукой на прощанье, скрылся за ближайшим углом.

Войдя на порог, я закрыла дверь и прижалась ней спиной. Всё зашло слишком далеко, стало ещё более запутанней. И самое главное, что я позволяю расти и путаться этому клубку дальше.

– Дерьмовый день? – спросила Саманта, на что я распахнула глаза от неожиданности, потому что не заметила её присутствия.

– С каждым днём хуже и хуже. Чёртова вечеринка должна принести хоть каплю веселья.

– Ты идёшь?

– Мне не оставили выбора, – вздохнула я, отстраняясь от двери и следом упав лицом в подушку.

Видимо Саманта очень доходчивая, потому что не стала устраивать мне допрос с пристрастием, пытаясь выведать причину бесконечных расстройств в моей жизни. Серьёзно, я жду того момента, когда меня уже объявят приёмной.

Уткнувшись носом в ткань, я буквально пыталась задохнуться и лишить себя жизни хотя бы на пару часов. Примерно так же, как меня вырубили на поле. Прекрасные часы без головняков.

– Грейс, – поглаживала тёплая рука моё плечо.

Я уже было хотела вымолвить имя Диего, но успела прикусить язык, увидев фигуру Саманты, склоняющуюся надо мной.

– Сколько время? – распахнула я глаза, переведя взгляд на окно, где уже заметно стемнело.

– Четверть восьмого.

– Твою мать! – соскочила я с кровати, подхватывая полотенце и одежду, в которой собиралась быть сегодня на вечеринке.

Под душем я ополоснулась так быстро, как только могла, два раза порезав ногу бритвой на одном и том же месте, а лучше бы полоснула шею. Это всё непонятная магия университета, где я ещё никуда и никогда не пришла вовремя. Сейчас мне кажется, что я даже опоздаю на собственные похороны.

Расправив на теле утонченное белое платье с закрытыми руками и грудью, но открытыми ногами, я наспех высушила волосы и встряхнула ими, придавая прикорневой объём и лёгкую небрежность, разбросанную по плечам.

Саманты в комнате уже не было, вероятно, ускользнула к Полли, которая наверняка будет на вечеринке. Я до сих пор помню улыбку этой сучки, направленную мне в ту секунду, как глаза погрузились во тьму. Она специально сделала пас, тем самым бросив меня под гусеницу танка. Как-нибудь, я отплачу ей той же монетой, эта сучка уже доконала меня. Пора перестать жалиться над ней и включить стерву, которая легко сотрёт её в пыль по щелчку пальцев.

Шагнув в туфли, я подхватила телефон и побежала на выход, потому что время перевалило за восемь, показывая, что я уже опоздала на две минуты.

Одно могу сказать точно: бегаю я на шпильках ничем не хуже, чем в бутсах. Мне даже удалось снести с ног парня, вошедшего в двери. Чудом он успел отклонить голову назад, в ином случае – косяк дерева мог ровно пройтись по его милому личику.

– Решила заморозить меня? – заулыбалась Мария, увидев меня, трусцой бегущую в её направлении.

– Отключилась на несколько часов, – вздохнула я, остановившись около Марии, пытаясь выровнять дыхание. Чёрное платье на её теле – было будто изрезано и более открыто сверху, чем моё. Хотя длинна оставалась одинаковой.

Добравшись до дома братства буквально в квартале от кампуса, мы вошли в открывшуюся перед нашими лицами дверь, из которой выскочил какой-то парень и поскакал по траве, будто годами сидевшего заложника, выпустили на волю.

Проводив его взглядом, я направилась за Марией, которая не стала наблюдать за придурковатым парнем, скачущем на газоне. В руках моих тут же оказался стаканчик, который вручила моя вечерняя подруга.

– За Грейс! – заорала толпа, из-за чего я распахнула глаза и оглядела людей в доме, взгляды которых были направлены на меня.

– Не делайте вид, будто я не отключилась, – закатила я глаза и осушила стаканчик до дна, после чего, посмотрела на девочек, особенно на Полли, лицо которой помрачнело, когда мы встретились глазами. Сучка явно понимает, что вина полностью на её плечах, – это ваша победа.

– Победа наша благодаря тому, что ты измывалась над нами на поле ежедневно, – улыбалась Донна, подойдя ко мне и обняв, – я рада, что ты жива. И я отомстила ей за тебя.

– Отомстила? – вылупила я глаза, переживая за то, что Донну могут исключить на несколько игр, либо же вовсе из команды.

– Типа того, – кивнула она, – я могла оставить ей косоглазие, петляя по полю. И её отстранили на следующую игру с нами.

– Отлично, мой следующий мяч впишется в её физиономию, как только она появится у меня на глазах, – и второй в лицо Полли, но продолжение я добавлять не стала, а лишь улыбнулась и подхватила второй стаканчик с алкоголем.

Взметнувшиеся красные стаканчики в воздух, опустошились со криками «за победу» и «за кисок». Втрое, конечно, принадлежало парням с братства, у которых член вместо мозга.

После третьего стакана, в голове тараканы уже начали готовить план дальнейших действий. Но первым они выбрали танцы. Сумасшедшие танцы: на столе, полу, диване, столешнице. Этот дом – рассадник бактерий и венерических заболеваний, как и любое подобное братство университета.

Мария от меня не отставала, даже больше: она была на шаг впереди. По её талии, плавно двигались мужские руки, и она не торопилась их скидывать. Я не дам ей посетить кровать какого-нибудь идиота с хламидиозом. Сколько бы не было во мне алкоголя сегодня, я чувствую, что отвечаю за голову сестры Диего. И не только за голову.

Воспоминания его касаний – моментально вспыхнули в голове. Закрыв глаза, я двигалась в танце, представляя, как его сильные руки обвивают мою талию и привлекают к себе, пока разум постепенно начинает дурманить аромат парфюма, едва уловимого табака и тот самый запах, который принадлежит ему после секса.

Выпитое спиртное дало о себе знать не только в сознании, но и в физиологическом плане. Ухватив руку, Марии, я потащила ее на второй этаж, где обычно можно найти туалет. Желательно, если он будет свободным. Одну я её не оставлю. Нет уж, увольте. Потом не найду эту девушку и через год. Скажут, что последний раз её видели со мной. В итоге: Диего сломает мой позвоночник или найдёт что-нибудь поизворотливее.

Дёрнув первую ручку – я наткнулась на неудачу, потому что она оставалась закрытой. Следующая – поддалась легче, но не позволила себя открыть.

– Скорей всего, эти парни сломали её сто лет назад и годами перекидывают друг на друга ответственность за её восстановление, – пожала плечами Мария, отодвинув меня в сторону и дёрнув ручкой так, что она могла отлететь и восстановлению бы уже не подлежала, – я же говори…

– Что? – сделала я шаг в комнату за ней и застыла.

Спина. Слишком знакомая спина, закрывающая тело какой-то шлюхи.

– Да вы охренели! – взревел Диего, но, когда повернул голову, его губы вытянулись в тонкую ниточку.

Проглотив ком, я попятилась назад, но наткнулась на чьё-то тело, шедшее мимо. Мужские руки вмиг оказались на моей талии, пока я не могла отвести взгляд с Диего, который вновь нацепил маску равнодушия.

– Принцесса, я уже считаю, что происходящее между нами не является совпадением, – промурлыкал довольный голос Оливера, чьи руки покоились на моей талии.

– Боже! – запищала наконец-то Мария и выскочила из комнаты, захлопнув дверь с широко распахнутыми глазами, в тот момент, как Диего заорал «стоять».

Когда она полетела к лестнице, я вырвалась из хватки Оливера и рванула за ней.

Если Мария бежала от смущения из-за увиденного, то я бежала из-за другого – от человека, который вчера усадил меня на стол в тренерской и на нём же взял. Сегодня он делает это с другой.

– Обе стоять! – раздался грубый голос за нашими спинами, от которого наши ноги обоюдно приросли к асфальту.

Я просто застыла, не найдя в себе силы повернуться в его сторону, хотя спиной слышала и чувствовала приближающиеся шаги. Мария переняла мою позицию, и тоже не двигалась с места. Если бы сейчас из-за угла выехала фура, то легко могла оставить пару лепёшек в виде нас.

– Какого хрена ты тут делаешь? – гневно заговорил Диего, что пробудило во мне силы повернуться к нему лицом.

– Моя команда выиграла первую игру, – ответила я.

– Не ты, – фыркнул Диего, дав мне невидимую пощечину, – я к тебе обращаюсь, Мария!

– Пришла на вечеринку, – наконец заговорила она, завернув к нему лицо, вслед за мной.

– Ты меня плохо понимаешь? Тебе мало того, что уже есть? – повысил он голос, терзая её тёмным взглядом, в котором не было никакой эмоции, лишь злоба.

– Что ты несёшь!? – закричала она, – я не могу прийти вечеринку?

– Не можешь, блядь! – заорал Диего в ответ так сильно, что на моём лбу, проявились первые капли пота.

– Не указывай мне, что я должна делать, – не стала медлить Мария, – я не маленькая девочка!

– Мне плевать! – продолжал орать Диего, когда сестра начала всхлипывать, – ты сейчас же поедешь домой. Я лично усажу тебя в такси.

– Я никуда не поеду! – закричала она. Ещё с минуту они смотрели друг другу в глаза, испепеляя одним лишь взглядом.