Счастливо, товарищ… Стихи, проза

«Меня уже нету…»

Меня уже нету.Наверное, сдох.Поскорее пеки поминальный пирог.Фитили утопи в пропечённом корже.Мне почти все равно.Меня нету уже.

Март-90.

«Насколько будет беспощадна…»

Насколько будет беспощаднаигра невидимой руки?Я провожу тебя, и ладно.Ведь мы с тобою земляки.Так на изящество Шопенане ляжет грязная пята.Но бледно-розовая пенауже сползает изо рта.

Июнь-92.

«Устраняя падение в ноль…»

Устраняя падение в ноль,заливаю шампанским пожар,много-Ницше-и-чуть-Рокамбольдо прихода звезды Ахернар.Точно так непреклонны пажии заботливо-нежен Перун,так и я продолжал дорожитьименами невидимых лун.А прошедшее сброшу, как плащ -изъелозил его, извозил…Всё равно не обида и плач -три десятка покинутых зим.

Май-90.

«В театре Кабуки…»

В театре Кабукитеряются звуки.Весенние водыкрушат акведуки.Прекрасная Литтаморями закрыта.Я парус сошьюиз листов кондуита.И верить устанусебе и Тристану,с груди отцепляязначок капитана.

Октябрь, ноябрь-90.

«Когда открываются баки…»

Когда открываются баки,и льётся сироп на поля,то красные скачут рубаки,и ухает с ними земля.Их радость достойна приказа,любовь – пораженья в бою.Себя с эн-плюс-первого разая в каждом легко узнаю.И сквозь музыкальную дрёму -не мной дирижирует кнут! -возьму и Фому, и Ерёмуи твёрдыми лбами столкну.

Ноябрь-90.

«Девушки с луноподобными лицами…»

Девушки с луноподобными лицамикруглые сутки проводят за спицами,чтобы под струями бешеных воддо исступленья водить хоровод.Чтобы угрюмо в орешнике прятаться,если надумает кто-нибудь свататься.Так получается дело одно:пялиться, не отрываясь, в окно.

Январь-92

«Время я упрячу снова…»

Время я упрячу снова,ты его схоронишь просто.Я не стану Казановой,ты не будешь Коза Нострой.На ковре из мокрых листьев,зацепив когтями икры,мы едва услышим выстрел,из глазищ пуская искры.

Апрель-94.

«Присцилла Лейн-Пресли гремела посудой…»

Присцилла Лейн-Пресли гремела посудой,пуская словечки сквозь кухонный пар,который осеннее утро остудитпомимо растущих присцилловых чар.Кому-то с картохою соли полпуда,кому – в небоскрёбе дано угадатьПрисциллу Лейн-Пресли, звезду Голливуда,и шапки-ушанки при этом кидать.Пора бы отречься от праздного люда,ведь каждое действо имеет антракт.Присцилла Лейн-Пресли гремела посудой,ногой отбивая три четверти такт.

Октябрь-94.

«Нету слова по-французски…»

Нету слова по-французски.Нету слова по-английски.Пойте, пьяные тунгуски,где глаголят аферистки.И, вибрируя телами,наступавшие на пяткипропадут за зеркалами,помутневшими на святки.И опять ворвётся ветер,и опять отбросят пяльцы,ковыряя на паркетесвои чувства, словно пальцы.

Ноябрь, декабрь-94.

«Ты – Санчо, я – Панса. И хватит об этом…»

Ты – Санчо, я – Панса. И хватит об этом.Не надо стучать по кларнету кастетом.Прилипшая к памяти музыка ночиволнует не шибко, тревожит не очень.Пускай серебрится! Пускай пузырится!И катится до фараона гробницы!Но где бы голодная выпь ни кричала -всё будет, как прежде, всё станет сначала.

Декабрь-94.

«Есть женщины, ради которых…»

Есть женщины, ради которых…Есть женщины, возле которых…Есть женщины, мимо которых…но нету таких, чтобы враз!устроить могли бы заторына автомобильных просторах,ныряя в атласные шторыне завтра, а прямо сейчас.

Май-95.

«Она в руках держала флейту…»

Она в руках держала флейтуи, прячась за картон,смыкала градус Фаренгейтаи полутон.Под скрипы старой дверцы шкапаварганила с листа,что молью съеденная шляпа,как её мечта.Что килограмм румяных яблок,сплошь из папье-маше,её выкручивает набоки делает “туше”.А взор разменивать понурона паутину чердака?Она, заблудшая натура,случайная пока.Но не к сеньоре или донне,через поля – луга,на раскалённые ладониходила к ней пурга.

Июль-96.

«Внебрачная ночь холодна и долга…»

Внебрачная ночь холодна и долга,хотя ни при чём вековые снега,и всякого из настоящих Дегазимою альпийские манят луга.О как же скучает, кто рано остыл!кто числился в списке, однако не жил,а в небо подняться охоту отбилорёл, клекотавший у свежих могил.

Август-95.

К 8 Марта

Вам, хранительницам быта,окрылявшим ремесло,настоящим Афродитам,а не девушкам с веслом,будет пусть такая малость-чтобы каждой, чтобы вся! -жизнь всегда бы улыбалась,а не ухмылялася.

Март-02.

Испытание сном

(истории, которых не было, но кто знает…)

ПЬЕСА О ДВУХ ДЕЙСТВИЯХ И ОДНОМ АКТЕ

Пивная. Тошибин катает кружку по столу. Входит Мицубишин и совершает первое действие: бьёт Тошибина в ухо. Тошибин падает и роняет хвост тарани. В углу марширует Шивакин под песню из граммофона: “Москва-Пекин! Москва-Пекин!” К нему подкрадывается Мицубишин и совершает второе действие: бьёт Шивакина в ухо, но другое относительно Тошибина. Шивакин падает и ломает трубу граммофона.

С трудом и без достоинства поднимается Тошибин, по-прежнему пьяный и совершает акт: мочится в левый ботинок, не расстёгиваясь.

Поднимается Шивакин и кричит в обломок трубы граммофона: “Идеи чу-чхе живут и побеждают! А вот с кем живут и кого побеждают – не твоего, брат, ума дело”.

Мицубишин закрывается жилистыми рабочими руками и горько плачет.

Но это уже не действие и, тем более, не акт.

Декабрь-93.

БАС И ШАЙБА

Фёдор Иванович Шаляпин очень любил хоккей. Не поиграться да силушкой помериться, а чтобы поболеть безумно.

Началось всё с тех пор, когда впервой занесло его в Америку. И прикипело сердце вместе со всем здоровым разудалым организмом к “Нью-Йорк Рейнджерс”. Отчего же не к “Чикаго Буллс”, не к “Филадельфии Флайерс”? Молчит Фёдор Иванович, а сам за подкладочку пальто флягу со спиртом прячет. И уже к середине первого периода стучит себе пустой флягой по коленке: “Рейнджерс» – чемпион! Вашу мать, “Рейнджерс" – чемпион!”

Потом антрепренёр науськивал полисменов, и те утаскивали Фёдора Ивановича в театр. И он пел “Мефистофеля” особенно зловеще. Зато в антракте выскочит, бывало, на улицу, мол, папирос купить, хватает извозчика: “Любезный, на матч и обратно. Получишь на чай и к нему лимончик”. И ни одному концертмейстеру не известно: будет ли во втором отделении “о дайте, дайте мне свободу” или “блоха? ха-ха!”.

Однажды Шаляпин так наорался на трибуне – совсем плохи дела шли у Рейнджерс”, – что голос посадил напрочь. Золотой голос-то.

Прислали ему на замену Ивана Семёновича Козловского. А тот возьми и брякни первому встречному грузчику: “Ни во что не поставлю любого против “Вашингтон Кэпиталс”!”. Прознал об этом Фёдор Иванович и немножечко рассердился.

“Ах ты, тенор-хренор!” – налетел он на Ивана Семёновича и погнал по Бруклинскому мосту пинками. С тем Козловского и видали.

А у Шаляпина в голосе новая глубина обнаружилась.

Декабрь-93, февраль-94.

ДЕБЮТНЫЙ ЭНДШПИЛЬ

Климент Ворошилов и Семён Будённый играли в шахматы. По-чапаевски, разумеется, и чёрными фигурами. Потому, что белые – для врагов.

Напрягся Ворошилов, выстрелил пешкой – а стрелять он уже наловчился – и сразу сбил коня противника. Друг его Семён побагровел на совесть. Это значило: хорошего ждать следует не всякому. И точно.

Схватил Будённый второго, живого коня и начал лупасить им по ворошиловским порядкам, а затем и по Клименту. Так бы и забил его до полусмерти. Или мог до смерти зарубить, как последнюю собаку.

Только Ворошилов не прост, чертяка. Укрылся шахматной доской да как загудит: “Я в танке, я в танке! Дыр-дыр-дыр…”

Остановился обескуражено Семён: пустить коня на танк или обождать до рассвета? А Клименту того и надо. Учуял он заминку и шмыг под стол, а потом юзом-юзом в густые, как семёновы усы, кусты боярышника. Поди, ищи его там, партизана. И сидит, гад, рожи корчит: “В плен не взял и не убил – знать, победу не добыл!”

Насупился Семён Будённый и обиделся одновременно.

С той поры и пролегла морщина на его плоском лобике.

Декабрь-93, февраль-94.

ПРИТЧА О ЯЗЫЦаХ

Свежеиспечённый и очень счастливый от этого немец Корней Бодибилдинг и американец с небольшим стажем, но тоже хороший парень Яков Армрестлинг поспорили на ящик вчерашнего “Жигулёвского”. Конечно, полагалось на два ящика свежего “Тверского”, но тот вариант заметно дешевле. Или далёкие исторические корни внезапно скрутили не так?

Суть пари такова: кто есть Владимир Ленин?

Варианты: а) щит бедуину от пустынного ветра самум; б) пуштун – ведь не таджик же; в) педаль “Камасутры” в цепи “Бхагават Гиты”; г) разное и прочее, включая “апартеид”, “феминизм” и “Хусейн”.

После опустошения всех бутылок пива собрав воедино все весомые факты типа: 1) пьяные крики соседей; 2) хронологии маразмирующих старушек; 3) личный жизненный опыт, – Корней опять не смог ничего доказать, а Яков – что-нибудь опровергнуть.

Потом они пили водку. И пели песни на языке, принятом на прежней родине, согласно прежним обычаям. И очень хорошо и правильно, что не подрались.

Январь, март-94.

НЕМНОГО ПО-НЕМЕЦКИ

Карета прыгала, как балаганный чёртик. Фридрих Ницше долбанулся о стенку. От боли и пользуясь случаем, он смачно выругался. По-немецки, что простительно пруссаку. Не таракану, ясное дело. Понесло же философа за новыми мыслями в самую глубинку. Старый трюк.

Показался трактир. Хорошо бы войти да разудало гаркнуть: “Шнапсу!” И прибавить эдакую сентенцию позаковыристей. Да мозги отшибло в дороге, как назло. У трактирщика морда сияла похлеще электролампы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.