Русская сага. Дорога без конца. Книга четвёртая

На работе смотришь в окно и видишь: идёт себе по улице обычный человек, в пиджачке кожаном и с чемоданчиком, напевает под нос. А как войдёт он в поликлинику, сразу видно, что сволочь! И пиджак у него в дырках, и в чемоданчике, наверное, взрывное устройство, и поёт фальшиво, в общем, сразу видно – пришёл затруднять нам, врачам, жизнь. Поэтому наша главная медицинская цель – как бы всем нашим пациентам так осложнить жизнь, чтоб они носа своего у нас больше не показывали. Никогда! Поэтому мы делаем всё, чтобы вы очень долго сидели в очереди на приём. Иногда врач выглядывает, но не вызывает, а бежит в туалет на глазах озверевшей очереди, чтобы хватануть адреналину. Есть ещё много методов издевательства над пациентами. Взятие крови из вены, например. Некоторые врачи, чтобы покачественнее навредить пациенту, стараются его чем-то заразить. Спирт, которым протирают место укола, всего лишь специальная водичка с ручными микробами. Спирт идёт на коктейли. В капсулах – всякие микробы, в капельницах – дрессированные вирусы, на стетоскопе – герпес, перчатки смазаны раствором из сифилиса и гонореи. И чтоб вы не говорили, что вас никто не предупреждал.

Знаете, почему мы не пускаем в родильный зал всех родственников, с самоварами, гармонью и аквариумом? Не, места у нас много, просто для того, чтобы роженица родила быстрее, её нужно отдалить от всех близких и любимых, потом свет в комнате выключить, подойти сзади и на ухо громко гавкнуть, с украинским акцентом. Половина рожает. Остальных – на кесарево, чего их баловать?

Ещё мы, разумеется, ничего не знаем. И когда врач с умной мордой смотрит в комп и важно кивает в такт вашему рассказу, он смотрит порно сайт. Что ещё я хотела сказать напоследок?.. Ах, да! Я, разумеется, Бог. Гинекологический. Есть у нас и ортопедические, и психиатрические… Можно на нас молиться и носить жертвенную пищу: пельмени можно, бутерброд или мороженое. Только не настенные часы, ими уже все стены забиты. Ладно, можно и настенные. Но только с кукушкой!»

Ина прочитала и подумала, что врач, который заставил пациента улыбнуться, уже помог. Если ещё и посочувствовал, то получай часы с кукушкой! Их можно понять: трудно каждый день иметь дело с болячками, стонами, скорбными лицами. Каждому сочувствовать сердца не хватит. Только юмор и спасает несчастных. Интересно, сама юмористка тоже лечится у юмористов или предпочитает профессиональных зануд?

Пришла весна как символ вечного обновления жизни. За зиму Ина привела в норму все барахлившие части своей тушки и готова была в здравии и трезвом уме встретить свой юбилей, увы, осенний. Но в мае.

Юбилей

Юбилей – это когда много цветов, а ты ещё жив.

(Народный юмор)

Первое мая Ини с Максом отпраздновали на даче, а уже третьего он уехал в Питер, чтобы помочь брату достроить сарай. К юбилею Макс торжественно вручил ей коробочку с бриллиантовыми серёжками-гвоздиками, о которых она мечтала. Она и сама купила бы их, но Макс сказал, что бриллианты женщинам должны дарить. И подарил!

Десятого мая на своём 60-летнем юбилее Ина выглядела на все сто, как насмешничал Кураж. Процентов, процентов! Он снова вернулся в ожившую тушку. Её страничка в интернете полна поздравлений. Приятно. За столом собрались самые близкие подруги. В мае у всех полевые работы – страда, только москвичи и Нелли отдали долг такой значимой для неё дате.

Доченька и зять обрушили на её юбилейную голову букет алых роз и огромный плоский телевизор – сюрприз! Такую дорогую вещь Ина собиралась купить лет через этак… Внучка, маленькое сокровище, спела, сплясала и сама так радовалось, что у всех гостей включились внутри подзабытые лампочки детского восторга.

Лада зачитала свой поздравительный адрес, от которого Ина выпала в осадок. Не такую правду она думала от неё услышать… и прямо в глаза. Спасибо, любимая, подружка!

«Уважаемые дамы… Позвольте, наконец, и мне сказать всё, что думаю о юбиляре. Судьбе довелось познакомить нас ещё в студенческие годы… Весёлые и беззаботные мы грызли гранит наук в свободное от работы и личной жизни время, не ведая о том, что ниточка, нас связующая, протянется до сегодняшнего дня, и дай бог долгое ещё время.

Оглядываясь в прошлое, я обнаружила закономерность не удивительную для меня и, надеюсь, для всех. Среди нас Ина во всём оказалась первой. Первой вышла замуж, первой родила чудесную дочь Алёнку, первой стала бабушкой, первой стала писать стихи, а потом и книги, первой познала азы интернета, первая, и далее… до бесконечности.

Никогда не забуду, как искала на карте мира далёкий город Мадрас в Индии, куда отправилась она со своей семьёй в далёкие семидесятые «невыездные» годы. И увидели мы её снова только через три года. Красивую, нарядную и загадочную.

Появилась у них машина, и первой сдала экзамен по вождению она, а не муж. И вот мы на новоселье в их первой собственной квартире, и из нас вылезла вдруг мещанская зависть: мы сидели на кухне, Ина взяла сигарету и включила над газовой плитой вытяжку… Глупее выражения на моём лице никогда больше не было! Удивительно, зависть не к машине, обстановке, одежде, а к обыкновенной по нынешним временам простой вытяжке!

Потом жизнь нас всех разъединила. Мы с семьёй переехали в Щёлково, семья Тани улетела в Зимбабве, Нелли с мамой долгое время носили траур, а у Ины медленно, но верно рушилась семейная жизнь. Никто не знал. Зато все ахнули, когда она совершила самый настоящий по тем временам подвиг: развелась и переехала в Москву. Потом, поднатужившись, они с дочкой купили отцу и мужу, бросившему их в самый трудный момент, квартиру к пятидесятилетнему юбилею.

Меня всегда поражала её способность быть… как бы сказать… на вершине волны. Мало того, её эта вершина уже в следующий момент не устраивала. Сила жизни, интерес буквально ко всему в ней, меня, человека более уравновешенного, всегда поражали. И влюблялись в неё всегда молодые мужчины, наверно, чувствовали в ней эту бешеную энергетику, да ещё на фоне потрясающей женственности и обаяния.

Вот уже кажется, что я знаю Ину: она такая, такая и такая. Всё! А потом всё это знание летит в тартарары, потому что Ина ещё и такая, и такая… и такая!»

– Лада, остановись, а то я сгорю от смущения на этом самом месте! – предупредила Ина.

– Я ещё не закончила! Иночка, я тебя поздравляю с круглой датой, но позволь мне усомниться только в одном: женщине с таким заразительным смехом никогда не может быть шестьдесят, она всегда будет юной! А теперь… аплодисменты!

– Лада, спасибо тебе за эту тронную речь, – с улыбкой поблагодарила Ина. – Но! После такой хвалы в свою честь мне остаётся только напиться, чтобы свалиться с этого трона!

Все рассмеялись, потом, выпивая и закусывая, отдались воспоминаниям, а Ина думала о том, что никто из них уже давно не удивляется обыкновенной вытяжке на кухне. Все живут в комфорте, давно нет очередей за продуктами и одеждой, у всех квартиры, машины, у многих дачи, их дети и племянники устремлены к ещё большим высотам, но стали ли они от этого счастливей? Таня и Лада похоронили мужей… Нет, никто из них не стал счастливей от более благополучной жизни… Но она не будет говорить об этом… В конце застолья Ина подняла бокал и почти пропела:

– «Было время много лет назад. Был время, кто-то был богат…» Это я к своему прошлому и к тому, что жизнь полосатая. Было время, когда она нас разбросала, а сейчас снова собрала за одним столом. И я счастлива тем, что у меня такие умные, интересные и не по-женски сильные подруги. Лада, конечно, преувеличила мои достоинства и умолчала о недостатках, которых тьма.

Стоит заметить, что пока я чирикала в своём дневнике разные глупости, она уже написала несколько вещей, которые меня просто потрясли не только красотой слога, стиля, но и содержанием. Подтверждением служит только что произнесённый спич. Но так получилось, что весь этот талант она отдала своей семье, без остатка. И этого дорогого подарка её семья достойна: у Лады два умных, успешных и красивых сына, и муж любил и берёг семью, что редко встретишь в этой жизни. Светлая ему память. И что может быть достойнее любого нашего таланта, чем талант материнства и семья?

О Танюше хочется говорить только высоким слогом. История любви к ней самого интересного и талантливого студента педагогического института, которую он пронёс через всю долгую семейную жизнь, достойна романа. Светлая и ему память! Говорят, Бог любит таких сильных и достойных мужчин, поэтому и забирает к себе, иначе они обязательно сидели бы рядом с нами. Витя завалил бы нас новыми открытиями и идеями, Гена удивил бы всех песней собственного сочинения, естественно, посвящённой Танечке.

Нелли с мамой стоически пережили смерть сына и брата из-за врачебной ошибки. Он, только что вернувшийся из армии, женился, но его сын родился уже без него. Беда не ходит одна: похоронили отца. И вот на пенсию и мизерную зарплату они помогли невестке вырастить и выучить мальчика, своего любимого внука и племянника в одном лице. Теперь берегут друг друга. Когда я смотрю на их нежные отношения, на душе светлеет.

Моя Алёна из другого поколения, но ею я горжусь больше всего. Когда наш папа пал на поле битвы с зелёным змеем, пришлось мне строить по кирпичику защитную стену для нашей обители, а она помогала тем, что училась хорошо и окончила школу с золотой медалью. Как ни странно, но именно из-за отца она как-то быстро повзрослела и мигом завершила строительство, став для меня Великой Китайской стеной, за которой не страшны никакие ураганы. И отца она простила, купив для него квартиру, после чего он женился на молодой красавице и вполне этим счастлив. Климат в её собственной семье прекрасный, а уж сваты стали для неё роднее меня, так иногда кажется. На пятидесятилетний юбилей она подарила мне Париж. И вопреки известному выражению, мне совсем не хотелось умирать, увидев его.

Все остальные дни рождения мы праздновали с Максом на даче. И цвела не сирень-черёмуха у него в саду, а два прекрасных куста зимней вишни, рядом с которыми мы угощались шашлыком, копчёной карпом, а потом, уже тёмной ночью, ставили сети в пруду. В понимании моего брутального друга он устраивал мне первоклассный праздник. Я хоть и ёрничаю немного, но полностью с ним согласна. Родственный долг взаимопомощи призвал его в Питер на две недели именно в день моего юбилея, но он обещал возместить моральные потери своего отсутствия. Надеюсь, что не очередным удовольствием – совместной охотой.

Оглядываясь назад, я вынуждена признаться, что до этого в моей жизни не было такого мужчины, который бы удивил, поразил и заставить запомнить подаренный мне праздник лучше, чем делала это моя доченька. Макс – исключение. А ведь она совсем молодая женщина, нежная, скромная, деликатная, но никто из моих бывших мужчин не может сравниться с ней щедростью души, широтой и красотой жеста ради близкого ей человека. На моей груди два именных ордена: Алёна и Ксения. Спасибо судьбе за самые дорогие награды.

– Мама, теперь ты вынуждаешь меня краснеть! – заявила Алёна. – Не пора ли показать гостям наш замечательный парк?

– Ещё два слова… Спасибо и вам, мои девочки-подружки, за то, что разделили со мной праздник. Счастья нам всем, здоровья и радости!

Вера

Вера не требует фактических доказательств.

(Истина)

Ина, вдохновлённая юбилейными речами в свою честь, нашла наконец-то время поискать в Сети Веру, свою двоюродную сестричку из Усть-Илимска. Не то чтобы ей не хватило душевности за праздничным столом, просто её всегда мало. С именем Веры в её сердце оживали светлые и искренние привязанности детства и юности, когда ещё жила на этом свете любовь родителей.

Защемило, затосковало внутри так, что захотелось услышать хотя бы голос из прошлого, живой голос сестры-подруги. Ина набирала имя её в строке поиска и думала о том, что ищет не сестру, а потерянную веру. Только внутренний циник комментировал: «Какой пафос! Она ищет веру! Если не верить, да ещё потерять…»

Ина нашла сначала дочь Веры Ирину, которая и соединила их. В телефонной трубке очень изменившийся, но знакомый голос. Из глаз потекли непрошенные слёзы. Они стали переписываться, из писем Ина узнала историю семьи такого близкого для неё человека.

После окончания автодорожного техникума Веру направили строить дороги в совсем молодой город, маленькую цивилизованную точку в Сибири, Усть-Илимск. Он как продолжение Братска только начинал развиваться, и дорог в этом районе нужно было построить очень много. Сам город строился по образу и подобию Ленинграда и вместил в себя сто тысяч специалистов разных профессий с семьями и детьми. Потом рядом с городом был построен огромный лесопромышленный комплекс по уничтожению ближайших лесов, как шутила сестра.

Через год после распределения Вера встретила прекрасного парня Анатолия, который в молодости много бегал по тайге, увлекался рыбалкой и охотой, и они поженились. Вскоре им дали новую квартиру. У них родились дети, Максим и Ирина. Родители Вериного мужа приехали в Братск после войны, так и остались там до самой пенсии. Они с мужем помогали им на даче, а те с удовольствием занимались их детьми. Всё было прекрасно, но в перестройку им тоже пришлось нелегко.

В 1999 году Вера перевезла к себе из родной деревеньки уже старенькую маму с двумя осиротевшими племянницами, Олей и Таней. Их мама Валентина, младшая сестрёнка Веры, трагически ушла из жизни, а две дочки, инвалиды с детства, нуждались в опеке. Вера купила маме и девочкам квартиру и стала для них опекуном, взвалив на себя непосильную ношу. Потом к ней после армии приехал брат Толя, устроился на работу, женился. У них с женой уже двое взрослых детей, Степан и Екатерина. Они окончили институты и работают в Иркутске.

Вместе с Толей в Сибирь приехал сын дяди Миши – Володя. Он, как и Толя, работал на лесопромышленном комбинате с хорошей зарплатой, женился, родились две дочки, а через десять лет он погиб. Его старшая дочь Юля замужем, а Нина окончила школу с медалью и учится в Новосибирске. Веточки их рода множатся…

В своё время Ина долго и упорно искала старшую дочку дяди Миши – Зину. Как оказалось, её судьбе не позавидуешь. Она вышла замуж за военного, родила девочку, но почему-то сбежала от него, оставив родившегося ребёнка. Без жилья и средств Зина приехала в родную деревню, но родители уже умерли, дом был продан. Мама написала Ине, что Зина заходила к ней в гости, и она предложила ей пожить у неё, но та всё-таки уехала неизвестно куда. С фотографии на Ину смотрит необыкновенно красивая девушка.

В очередном письме Вера написала, что в возрасте восьмидесяти лет умерла её мама. Она так и не привыкла жить в чужом краю: во сне всё полола свой родной огород в деревне. Конечно, тяжело отрывать стариков от привычной жизни, но другого выхода не было. Племянницы продолжают доставлять много хлопот, иногда выставляя ей нелепые и непомерные требования, которые невозможно выполнить.

В отчаянии Вера спрашивала: «Может быть, над их родом висит проклятие? Её мама рассказывала, и слухи ходили, будто бы отец бабы Ольги был колдун, да и сама она невероятным образом отмолила всех сыновей от смерти во время войны. Неужели за это расплачивается вся женская половина их рода?» Всё может быть, даже чего не может…

После смерти родителей мужа они продолжили заниматься дачей, стали выращивать на продажу рассаду. Крутились, как могли, и вопреки препонам судьбы купили уже взрослым детям отдельное жильё. Максим нашёл себе невесту из хорошей семьи, им сыграли аж две свадьбы. Очень красивой оказалась свадьба на родине невесты на станции Зима, откуда родом поэт Евтушенко и где создан его музей. Как раз в день рождения поэта для молодожёнов устроили праздник, и сам поэт по телефону пожелал молодой семье счастья и долголетия.

Вскоре после свадьбы состоялся переезд молодой семьи в город Красноярск. Обмен квартир дался очень трудно. Ириша, жена Максима, получила в подарок от родителей машину, а в июле 1910-го года у них родилась дочка Ксения, потом Оля. Дочь Веры Ирина, натура серьёзная и цельная, работает учительницей начальных классов, поэтому пустых парней к себе близко не подпускала. Но и для такой ответственной девушки нашёлся приличный парень, и в марте 2011-го года они осчастливили Веру внуком Иваном.

Вера узнала, что в Иркутской области доживал свои дни дядя Митя, пропавший без вести сразу после войны, а в Иркутске живут две тёти по линии её мамы. Вера очень сожалела, что не устроилась по распределению поближе к Москве, чем создала детям много трудностей…

Ина вздохнула. А многие ли могли в те времена наплевать на распределение после учёбы? Ей удалось зацепиться за Подмосковье чудом. Ина написала сестре, что она хоть и живёт сейчас в столице, но иногда хочется сесть на поезд и уехать в Сибирь, где чистый воздух, где снег укутывает поля и леса белоснежным покрывалом и остаётся таким до самой весны, поблёскивая звёздочками радости под лучами зимнего солнышка. А в Москве даже падающий с неба белоснежный снег сразу разбивается об асфальт, чернеет и старается побыстрей растаять, чтобы не попасть под колёса машин, заполонивших все улицы. И людям приходится дышать тем, что выдыхают эти машины. Так что пусть ни о чём не жалеет. Ещё неизвестно, кому из них повезло больше.

Они обменялись фотографиями и увидели семьи друг друга. Позже началось живое общение по Skype. Когда такой возможности не станет, тёплый голос сестры Ина всегда может услышать в телефонной трубке.

Тур в Испанию

Туристы хлопают ушами, воры чистят их карманы.

Не поэтому ль эта страна осталась в сердце навсегда?

(Вальен Т.)

Мировой кризис зацепил и российскую экономику, начались сокращения штатов во всех структурах. В компании «Ренессанс», где работала Алёна, уже уволили первую партию служащих с выплатой в три оклада. Все напряглись. Пришла вторая волна, под сокращение попадала её помощница, которую она выучила всему, что знала сама. Обе уже несли тройную трудовую нагрузку, а с увольнением помощницы эта нагрузка станет уже непосильной. Алёна пошла к начальнику с просьбой оставить сотрудницу. Он выслушал все аргументы в защиту коллеги и оставил её, а Алёну сократил. Правда, в утешение она получила пять окладов, но всё равно обидно.

Алёна со слезами на глазах рассказала об этой несправедливости Ине, которая только и могла ответить ей давно известной истиной:

– Алёна, теперь ты знаешь, что сначала ищут правду, потом новую работу.

Дочь пережила самый настоящий шок: она сама вырыла себе яму, научив молоденькую девушку всему, что знала, забыв о жёсткой конкуренции. Этот шок она решила победить отдыхом, и не двухнедельным, а полноценным! И отдыхать они поедут втроём: она, Ина и Ксюша, общения с которой ей хронически не хватало. Июнь месяц в Испании будет самым комфортным.

Отель Кала-Фонт в Салоу предложил им путёвки с пакетом дополнительных услуг, и дочь купила их, хотя уже отдыхала в Испании с мужем.

– Алёна, тебе там будет неинтересно.

– Зато вам с Ксюшей – очень: там зоопарк, аквариум, Порт Авентура – огромный парк развлечений!

– Но экскурсии – это дополнительные расходы! – напомнила ей Ина, которая очень переживала по поводу увольнения дочери.

– Мама, я получила много денег и собираюсь потратить их на полноценный отдых, чтобы восстановить потрёпанные нервы.

Итак, они улетают отдыхать на три недели. Смятение и радость путешествия, страх перелёта, опасения по поводу свиного гриппа, который дошёл и до Испании – всё смешалось в душе Ины.

А тут ещё от неё съехал Слава в свою собственную отремонтированную квартиру в подмосковном городке. Ина помнит, как он ездил получать ключи от неё, а вернулся совсем не радостный.

– Ина Ивановна, в квартире голые стены, я думал, что будет пол и обои…

– Это горюшко – не горе, – успокоила его она. – Радуйся, что у тебя к тридцати годам собственная квартира. Молодец!

– Мне надо жениться, но придётся распрощаться с этой мечтой ещё на пару лет.

– Не паникуй, мой друг справился за год.

– При деньгах!

– Тебе родители в таком случае не откажут в помощи, и я про ремонт всё расскажу, разложу по полочкам в самом дешёвом варианте.

Следуя всем её инструкциям, Слава через три месяца сделал ремонт и привёз в новую квартиру жену. Ина оторопела: где он смог её найти, если всё время проживания у неё не встречался ни с кем? Оказалось, родители нашли её в деревушке старообрядцев на Севере. Святой Вячеслав нашёл-таки святую и чистую девушку. Ина порадовалась за него и горестно вздохнула: где теперь найти такого же квартиросъёмщика?

Нашлась девушка Оля. Ина приняла её сразу перед вылетом в Испанию, не успев ничего о ней узнать. После возвращения узнала и была потрясена тем, что такие девушки ещё существуют: умные, воспитанные, целеустремлённые, непорочные и верующие, притом прагматичные, деловые, неунывающие.

Прожив шесть лет в столице, Оля успела поработать фотомоделью, потом устроиться в солидную компанию.

– Ина Ивановна, – признавалась она, – я сама себе иногда не верю, что работаю в самом респектабельном офисе в Москва-Сити. Смотрю на столицу через прозрачные стекла с высоты птичьего полёта и не верю. Даже облака, бывает, проплывают ниже. Я, простая девушка из провинции, знакома со многими представителями бизнес-элиты, а какие мальчики у нас работают! Жаль, что заняты только карьерой.

– Не жаль, а браво, мальчики, – поправила её Ина. – Сегодня надо успеть сделать максимум в своей карьере до сорока лет.

– И делают, – согласилась Оля. – Я в этом году хочу получить права на вождение автомобиля, а в следующем году обязательно поступлю в МГУ.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась в ответ Ина.

Отец Оли умер в сорок пять лет от рака, мать нашла утешение в церковном пении. После окончания музыкального училища в своём сибирском городе Оля тоже иногда пела в церковном хоре. Удивительная девушка. Прекрасное поколение, которым Ина не устаёт восхищаться, начиная с собственной дочери. Серёжа, его друзья, сыновья подруг, Слава… Дала бы власть им дорогу, не перекрывала бы кислород, и тогда будущее страны стало бы чище и светлее.

Пора вернуться к описанию тура в Испанию. Алёна к отдыху подготовилась основательно, загрузив рюкзак под завязку самым ценным: компьютером, переносным видео, дисками, poketbuk-ом, цифровым аппаратом, документами и толстым кошельком – всё за плечами.

Отдых обещал быть всесторонне разнообразным. Перелёт был спокойным, их встретили и отвезли в отель на автобусе. Они у стойки отеля. Дочь ставит рюкзак на стойку, начинает оформление, вот ей уже выдают ключи от номера, она опускает рюкзак со стойки на пол, а Ина, стоявшая рядом с ней, в этот момент оглядывается и не видит Ксюши. Страх пробирает до пяток, она заглядывает за колонну в зал, видит её и спокойно вздыхает, внучка носится вокруг кресел. Буквально через минуту она поворачивается к стойке, и Алёна сообщает ей:

– Мам, всё, можно идти в номер!

Она отворачивается от стойки, чтобы взять рюкзак и в ужасе кричит:

– Мама! Где рюкзак?! Я только что поставила его возле чемоданов.

– Не знаю, я отвернулась на минуту, потому что Ксюша убежала.

– А я – на минуту за ключами.

Привет от испанцев, рвущих подмётки на ходу с приезжающих туристов: спёрли рюкзак прямо на глазах с содержимым на сумму две тысячи евро! Шок не проходил два дня. От краж не застраховались, потому что не страхуют. Полиция прибыла на другой день. Видеонаблюдение показало только тени воров. Администратор развёл руками, но помог, чем мог: бесплатным сейфом, в который нечего прятать, водой в ресторане, чтобы от жажды не умерли. Услужил на двести евро, и баста!

Но уже на второй день Алёна нашла выход. В самолёте летел её бывший начальник, они не зря обменялись телефонами. Созвонились, и он сразу прислал со встречающим туристов гидом нужную сумму. Серёжа новость воспринял спокойно, обещал отдать ему долг в Москве, что и сделал, только в назидание сказал:

– Больше ушами не хлопайте!

– Теперь она деньги будет под кожу зашивать, – прокомментировала Ина.

Шок не проходил, Ина никак не ожидала от дочки такой бесшабашности, сама в поездках всегда прятала деньги на теле. Правда, ещё в аэропорту Алёна предупредила её: «Мама, в рюкзаке – всё!» Ина бдила, но в той ситуации никто не мог ожидать такого беспрецедентного нахальства: воровство у пустой стойки под прицелом трёх пар глаз, одна из которых отвернулась буквально на минуту. Хотя её взяли для охраны не денег, а Ксюши, всё равно вина придавила Ину так, что захотелось пешком вернуться домой и жить на воде и хлебе, чтобы возместить ущерб.

Ина пыталась оправдаться:

– Алёна, когда я отошла на шаг от стойки, то рюкзак стоял перед тобой. Когда ты успела поставить его у чемоданов? И рядом никого не было!

В оглушённом состоянии им не хотелось ничего. Переночевали и поняли: несмотря ни на что, надо похоронить неудачу и приступать к отдыху. Далось это с трудом, но они справились: после завтрака сели на открытом балконе с прекрасным видом на море и уже спокойно поговорили. Ина сказала: