Кинодетективы. Шестой выпуск

Захаров опускает голову, не зная, что ответить. Трубников смотрит то на Захарова, то на Сомова.

– Вы задерживаете их, – продолжает атаку помощник депутата, – вы срываете сдачу объекта в срок, а это грозит большими штрафными санкциями. Надеюсь, вы понимаете, какие это суммы? Вы их будете оплачивать, гражданин полковник?

Захаров откашливается. Трубников понимает, что Захаров проиграл и нужно ретироваться. Он вздыхает и собирается уходить. Вперед выходит Волина и спокойно бросает Сомову.

– Рот закрыл.

Сомов удивленно открывает рот.

– Кто вы? Что вы себе позволяете?

– Не доставай меня, – говорит она, – а то поцелую.

Сомов закрывает рот.

– Совершено нападение на Кольцову. Её хотели убить, – сообщает Волина, – Мы хотим найти того, кто это сделал. Одна из версий следствия – это преступление, связанное с её профессиональной деятельностью. У меня вопрос: вы сотрудник компании «Золотое кольцо»?

– Я консультирую руководство компании по юридическим вопросам, – отвечает Сомов.

– Вы совмещаете работу помощника депутата с коммерческой деятельностью? – Уточняет Волина.

– Я этого не говорил, – срывается помощник депутата, – Я это делаю по… по… не официально.

– Вот и делайте это у себя дома.

– Меня пригласила Алевтина Лаврентьевна, – не сдается Сомов, – Она боится…

– Чего она боится? – Перебивает его Волина, – Что мы заподозрим её в нападении на Кольцову? Или вы этого боитесь? Иначе, чего, вдруг, примчались сюда наводить порядки?

Сомов удивленно смотрит на Волину. Волина поворачивается к командиру СОБРа, который с радостью наблюдает за этой сценой.

– Командир, проверьте документы у этого гражданина и, если он не сотрудник компании «Золотое кольцо», сопроводите его, куда следует.

– Не надо, – делает два шага назад Сомов.

– Тогда почему вы еще здесь? – Спрашивает Волина.

Сомов поворачивается и быстро идет к своей машине. Потапова, растеряно, идет за ним.

– Сомов, вы куда?

– А вы, гражданка Потапова, – обращается к ней Захаров, – сейчас поедите с нами.

Потапова останавливается и наблюдает за тем, как уезжает Сомов, оставив её одну с массой проблем. Захаров говорит участковому Трубникову:

– Трубников, отвезите Алевтину Лаврентьевну в отдел. Я с ней позже побеседую.

Участковый козыряет:

– Есть отвезти в отдел.

Захаров приближается к Трубникову вплотную, говорит тихо, чтоб не слышала Потапова.

– И наведите, как можно больше ужаса, чтоб она разговорчивее была.

Участковый расплывается в улыбке:

– Понял.

15

Величко вводит в кабинет за руку пьяного Щукина.

– Зачем ты меня сюда привел? – Спрашивает он, – Я спал и никому не мешал.

Величко усаживает его на стул, стоящий посередине кабинета. Сам садится на место начальника. Щукин внимательно следит за передвижениями Величко.

– У тебя какое звание, гражданин начальник!

– Какое это имеет значение?

– Большое, – говорит Щукин.

– Капитан, – отвечает Величко.

– Капитан… – кивает Щукин, откашливается и продолжает, – Дай Бог тебе крепкого здоровья и счастья в личной жизни, капитан! – И без какого-то перехода принимается петь, – «Капитан, капитан, улыбнитесь…»

– Щукин, заткнись! – Обрывает его Величко.

Щукин замолкает:

– Не понял юмора? Ты не хочешь, чтобы я пожелал тебе светлой жизни?

– Щукин, я тебя плохой голос, – констатирует следователь.

– Я ж не на конкурсе певцов, – оправдывается Щукин.

– Ты понимаешь, почему тебя задержали? – Спрашивает капитан.

Щукин кивает:

– Да… Наверное, я что-то натворил.

– И ты знаешь за что?

Щукин отрицательно вертит головой:

– Нет, но ты мне сейчас доходчиво объяснишь.

– А ты сам не знаешь?

– Я? – Смотрит Щукин на Величко, – Откуда? Я же только что к вам пришёл?

Следователь не выдерживает:

– Хватит, Щукин. Это ты поджег дом Кольцовой?

– Я? – Переспрашивает Щукин и виновато опускает голову, – Может быть и я. Не помню. Я пьяный был.

– Так ты сознаёшься в поджоге? – Давит Величко.

– Сознаюсь, – соглашается подозреваемый, – Я ж понимаю, что преступление есть, значит, нужен тот, кто его совершил.

– Умный? – Интересуется капитан.

– Опытный, – отвечает Щукин, – Я же прекрасно знаю, что не уйду отсюда, пока не сознаюсь во всем.

Величко удивленно смотрит на Щукина.

– По-моему, ты не пьяный?

Щукин кивает:

– Трезвый, как стёклышко, гражданин начальник. Я ж вообще не пью.

– Рассказывай, как ты совершил это преступление, – требует Величко.

– Какое? – Спрашивает Щукин.

– Не придуривайся! – Строго смотрит капитан на свидетеля.

– Ни в коем случае! – Успокаивает следователя Щукин, – У меня их много. Уточни, пожалуйста, какое именно?

– Пожар дома Кольцовой.

Щукин задумывается:

– Пожар? Сейчас вспомню. Хотели зажечь, а спичек ни у кого не оказалось. И тогда Колька сбегал домой.

– Какой Колька?

– Лупатый, – объясняет Щукин, – Он два года назад помер.

Величко нервничает:

– О каком пожаре ты говоришь?

– А ты о каком?

16

Захаров и Волина едут в машине. Волина интересуется:

– А сейчас мы куда?

– В Сестрорецк, – отвечает он, – чтобы познакомиться с Белявиным.

– Кто такой Белявин? – Спрашивает она.

– Он может знать того, кто продавал наркотики Денису Кольцову.

Волина скептически смотрит на полковника:

– Вы уверены, что он нам его назовет?

– Нет, – честно сознается он.

Некоторое время они едут молча. Волина поглядывает на Захарова. Когда он бросает на не взгляд, она отворачивается.

– Вы давно работаете в полиции? – Решает задать вопрос Волина.

– Вторую неделю, – сообщает он, – До этого служил в разведке.

Волина удивленно смотрит на него:

– Где?

– В армейской разведке.

– Что вы разведывали?

– Военная тайна.

– А чего перешли в полицию?

Захаров вздыхает:

– Ранение. Генерал Зырянов предложил работу в полиции, а я согласился.

17

Машина останавливается на стоянке. Волина и Захаров выходят из машины. Волина смотрит по сторонам. Захаров кивает на Белявина.

– Вон он.

Волина, увидев продавца воздушных шаров, удивляется.

– Не может быть!

– Может.

Волина направляется к продавцу наркотиков, но её задерживает Захаров. Они устраиваются на лавочке и наблюдают за Белявиным. Тот держит в руках шары разной величины и цвета. Тут же стоит баллон с гелием для заполнения шаров.

Через несколько минут к нему подходит парень. Они шепчутся. Парень даёт Белявину деньги, а Белявин ему блестящий воздушный шарик.

Следующая подходит девушка, которая после переговоров тоже получает воздушный шар в форме сердечка.

– Хитёр, братец, – произносит Захаров.

– Ничего не понимаю? – Говорит Волина.

– Наркотики внутри шарика, – объясняет он.

Она кивает.

– Мы долго будем наблюдать?

– Пошли, – предлагает он.

Захаров и Волина идут к Белявину.

– Привет, барыгам! – Поднимает руку Захаров.

Белявин встревожено смотрит на Захарова и Волину и отвязывает все воздушные шары.

– Можешь не дёргаться. Мы пришли к тебе по другому делу.

Белявин держит шары в руке, решая, как поступить.

– Нам нужна информация, – произносит Волина.

– Спрашивайте, – говорит Белявин, – а я решу, что делать. Отвечать или нет?

– Ночью убили Дениса Кольцова, – сообщает Волина.

– А я здесь причем? – Отвечает продавец наркотиков, даже не удивившись тому, что сказала Волина.

– Он твой клиент? – Спрашивает она.

– Скажу: «Мой» – вы меня загребёте за распространение.

– Мы не из отдела по борьбе с наркотиками, – уточняет Захаров.

– А откуда?

– Из отдела по организации шоу-программ, – вставляет Волина.

Белявин с подозрением смотрит на Волину.

– Точно?

– Ты по мне не видишь? – Интересуется Волина, – У нас до сих пор хэллоуин продолжается. Вот участников для нового праздника собираем. Хотели Дениса привлечь, а он умер.

Белявин, глядя на странный макияж и одежду Волиной, смеется и далее спокойно рассказывает всё, что знает, поворачиваясь то к ней, то к Захарову:

– Кольцов давно сидел в системе.

– Мать знала об этом? – Спрашивает Волина.

– Не знаю.

– Кому он был должен? – Задает вопрос Захаров.

– Всем, но больше всего Варшавскому.

Белявин успокаивается окончательно и привязывает воздушные шары к баллону.

– Он рассчитался?

– Не ко мне вопрос. У Варшавского спрашивайте.

– А ты как думаешь?

– Без матери – вряд ли.

– Где найти Варшавского?

– На вещевом рынке у него киоск.

– И за это спасибо.

Волина достаёт из сумочки маникюрные ножнички. Белявин показывает Волиной шарик.

– Хочешь?

– Нет.

Волина разрезает нитки, которые удерживают воздушные шары. Те моментально взмывают вверх. Белявин пытается ухватить их, но не успевает.

– Что ты сделала?

– Люблю, когда шары летают. Сразу ощущается праздник, как на Первое мая. Правда?

Белявин бросается на неё с кулаками:

– Сука ты!

Захаров перехватывает его и бьет в живот. Тот сгибается от боли.

– Осторожнее с выражениями, я могу запомнить, а это не пойдет тебе на пользу.

18

Величко теряет терпение.

– Ты, по-моему, издеваешься?

Щукин поднимает вверх руки:

– Ни в коем случае, гражданин начальник.

– Это ты поджог дом Кольцовой?

– Когда?

– Вчера ночью?

– Вчера ночью?

Щукин задумывается, потом что-то вспоминает и улыбается:

– Ах, вчера ночью. Не-е… Я не мог. Я вспомнил. Я у бабы… Простите, у женщины был.

– У какой? – Не отступает Величко.

Щукин откидывается на стуле и забрасывает ногу на ногу:

– Сказать не могу. Это затронет её честь и достоинство. А я – настоящий джентльмен. Сам видишь.

Величко хватает его за воротник и приподнимает:

– Ты, джентльмен долбанный, если ты не назовёшь её имя, тебя посадят.

– Она за мной хоть на каторгу поедет, – гордо сообщает свидетель.

– Кто?

– Сушко. Она меня любит.

– Ты этой ночью был у Сушко?

– А где же ещё?

Величко отпускает Щукина:

– Выходит, у тебя есть алиби?

– Выходит, что так! – Подтверждает тот.

– Это должна подтвердить Сушко.

– Должна, – соглашается Щукин.

В кабинет входит Трубников и отзывает Величко в сторону.

– Я там привез Потапову. Захаров просил побольше ужаса ей устроить, чтобы она разговорчивой была.

– Сделаем. Скажи дежурному, чтобы в «обезьянник» её определил. Это для начала.

– Понял.

19

Захаров стучится и сразу входит внутрь ларька. За ним торопиться Волина. Варшавский удивленно смотрит на них.

– Вы кто?

– Налоговый инспектор, – отвечает Захаров.

Варшавский показывает на Волину:

– А это кто?

– А это со мной.

– Чего пожаловали?

– Мзду собираю, – сообщает Захаров.

– А я уже заплатил вашему товарищу, – говорит Варшавский.

– Давайте уточним, какому?

Варшавский понимает, что сболтнул лишнее.

– Я хочу увидеть ваши документы, а то слишком много вас развелось – инспекторов.

Захаров показывает удостоверение. Волина располагается у манекена и, молча, слушает их разговор.

– Полковник Захаров. Следственный отдел.

– Я – законопослушный гражданин Варшавский Даниил Самуилович. Что вас привело в мою скромную торговую точку?

– Жажда познания.

– Во как? – Удивляется Варшавский, – Должен вас огорчить, товарищ полковник. Мы университетов не заканчивали. Имеем всего лишь среднее специальное образование: техникум советской торговли. Так что духовной пищи вы у меня не найдете.

– Я вижу, что пищи для желудка у вас тоже нет, – говорит Захаров.

– Вы правы, – соглашается тот, – В продаже только серенький секонд-хенд.

– Не прибедняйтесь, Даниил Самуилович, – возражает полковник, – я знаю, что у вас есть замечательное средство, которое превращает серые будни в красочный праздник.

Варшавский вытягивается. Ещё раз осматривает Захарова с ног до головы. Бросает быстрый взгляд на Волину, но та безразлично рассматривает вещи на манекене.

– Кто вам на меня такой пасквиль возвёл?

– Сорока новость на хвосте принесла.

– Набрехала ваша сорока. Я бы ей за такие новости перья повыскубал.

– А ещё она сказала, что вы Денису Кольцову наркотики поставляли.

Варшавский поджимает губы и зло смотрит на Захарова:

– Гражданин полковник, я понимаю, что вы власть и вам всё можно, но не пошли бы вы из моего ларька на… хризантемы посмотреть.

– Зря, Варшавский, – говорит Захаров, – Я ведь могу уйти, но когда вернусь, тебе придётся завязать с твоим бизнесом надолго.

– Ой, товарищ полковник! – Без эмоций произносит хозяин ларька, – А я сразу испугался и наделал в штаны.

– Выходит, нормального разговора у нас не получится, – понимает Захаров.

Варшавский рукой показывает выход из помещения:

– Нет.

От манекена отзывается Волина. Она показывает на пиджак, висящий на вешалке.

– Вы не скажете, что это за фирма? Можно примерить?

– Нет, – отказывает её Варшавский.

Волина лезет в карман и извлекает из него свернутый в несколько раз кусок газеты.

– Ой! Что это?

Варшавский с ужасом смотрит на пакетик из газеты. Он понимает, что делает Волина. Она принимается медленно разворачивать пакет, но останавливается:

– Варшавский, мы будем смотреть дальше, что в пакетике лежит, который я достала из пиджака, висящего в вашем торговом ларьке?

– Не надо.

Он тяжело вздыхает и садится на стул:

– Я и так знаю, что в этой газете вы обязательно найдёте.

– Значит, будете говорить? – Спрашивает Волина.

– Буду.

Он качает головой и затравленно смотрит на Захарова:

– Ох, и мастера же вы честного человека подставлять.

– Повторяю вопрос товарища полковника, честный человек Даниил Самуилович Варшавский, – говорит Волина, – вы поставляли наркотики Денису Кольцову?

– Нет, – сознается тот, – Я покупал у него ценные вещи. Ссужал деньги.

– Много он вам должен? – Подключается к беседе Захаров.

– Это мои проблемы, и я их решаю сам, – отвечает продавец.

– Я на ваши проблемы не претендую, – произносит полковник, – Но к ним добавляется ещё одна.

– Какая?

– Это твои ребята две недели назад наезжали на Кольцовых по поводу долгов?

Варшавский начинает ёрзать на стуле.

– Вам лучше говорить правду, Даниил Самуилович, – советует Волина, – потому что вы не знаешь самого главного.

– Чего?

– Денис Кольцов погиб сегодня ночью.

Варшавский беднеет:

– Это не они, клянусь мамой. Разговор был, но он закончился полюбовно.

– Тебе вернули деньги? – Спрашивает Захаров.

Варшавский после этой новости отвечает быстро:

– Нет. Пришлось забрать вещами.

– У кого он покупал наркотики?

– У Маруськи.

– Где её найти?

– В Шувалово на хате.

– Ну, вот и всё! – Подводит итог Волина, – А вы боялись.

Волина отдаёт Варшавскому пакетик из газеты и выходит на улицу. Захаров идет за ней. Варшавский быстро разворачивает пакетик: в руках оказывается простой кусок сложенной в несколько раз газеты.

– Кошмар на улице Вязов! Эта гагара развела меня, как лоха.

20

Захаров и Волина едут в машине, направляясь в Шувалово.

– Александра Леонидовна, сейчас я вас прошу никуда не лезть, – просит он, – Бойцы СОБРа – профессионалы: сами управятся.

– Я постараюсь, Сергей Алексеевич, – соглашается она, – Но очень хочется на эту Маруську посмотреть.

– Посмотрите, но только после операции, – обещает Захаров, – Даже потрогаете, если захотите.

– А вот этого как раз и не хочется.

Захаров тормозит недалеко от автобуса, из которого выгружаются СОБРовцы. Командир стоит у двери и даёт короткие команды.

– Тридцать три богатыря, и дядька Черномор на месте, – говорит полковник, – Я пошёл. Александра Леонидовна, оставайтесь в машине.

– Хорошо, – отвечает она, – Мне и отсюда всё хорошо видно.

21

Захаров выходит из машины, направляясь к бойцам СОБРа.

– Давай, командир.

Командир делает отмашку. Бойцы СОБРа бегут по улице. Волина, чтобы лучше видеть, выходит из машины.

22

Возле одиноко стоящего дома бойцы пригибаются и делятся на две части. Одна из них продолжает движение прямо, а вторая сворачивает на тропинку, ведущую к железной дороге. Так они огибают двор дома Маруськи со всех сторон.

Захаров пристраивается в хвост бойцам.

Когда они завершают маневр окружения, командир даёт команду к атаке. Бойцы быстро перепрыгивают через хилый забор и бегут по пустынному двору к дому. Выбивают входную дверь и устремляются внутрь. Из окон выскакивают несколько человек и бегут в разные стороны. СОБРовцы хватают их.

Из деревянного туалета, стоящего в дальней части двора, во время неразберихи, творящейся у дома, незаметно ото всех выскакивает Маруська и, прикрываясь кустами, бежит по тропинке к дороге.

23

Попав на улицу, Маруська устремляется прочь от дома и натыкается на Волину, которая, растерявшись, начинает метаться из стороны в сторону. Маруська, видя перед собой бабу в странном наряде, с множеством афрокосичек на голове, хватает её за руку.

– Ты чего стоишь, дура? Не видишь, менты облаву устроили. Загребут, мало не покажется.

Маруська тащит Волину дальше от дома. Волина, не сопротивляясь, бежит за ней. Завернув за угол, они останавливаются и тяжело дышат.

– Спасибо, – благодарит её Волина.

– Ничего, – отвечает Маруська, – Когда-нибудь сочтёмся.

– У меня здесь рядом машина, – сообщает Волина, – Могу тебя куда-нибудь отвезти.

– Давай, – соглашается Маруська, – Вот и рассчитаешься.

Волина выглядывает из-за угла.

– Всё спокойно…

– Тогда пошли.

Они выходят и перебежками приближаются к машине. Волина открывает заднюю дверь. Маруська быстро заскакивает в салон. Волина накрывает её сверху одеялом.

– Сиди тихо, пока я не скажу.

Захлопнув дверь, сама садится на переднее сидение.

24

Волина нервничает в ожидании прихода Захарова, но того всё нет и нет. Она тревожно поглядывает то на дорогу, на которой должен появиться полковник, то на заднее сиденье, где под одеялом прячется Маруська.

– Чего не едем? – Спрашивает Маруська.

– Стрёмно, – отвечает Волина, – Пусть сначала всё успокоится.

К машине идёт расстроенный Захаров. Открывает дверь и садится на водительское место.

– Ушла, карга старая.

– Кто?

– Маруська.

Волина поворачивается назад и сдёргивает с Маруськи одеяло.

– Знакомьтесь, Сергей Алексеевич: Маруська – собственной персоной.

Маруська пытается выскочить из машины, но Захаров усаживает её на место.

– Ах, ты змея подколодная! Я думала…

– Что я наркоманка? – Спрашивает Волина, – Ты ошиблась, Маруська.

Маруська разражается отборной бранью:

– Чтоб тебя разорвало и покорчило, чтоб у тебя голова раскололась, а руки-ноги повыкручивало, чтоб твои патлы позаверчивались и повыпадали…

– А у тебя, Маруська, третий месяц беременности, – спокойно перебивает её Волина.

Маруська замолкает и удивлённо смотрит на неё.

– В положении ругаться и посылать напасти на других нельзя, – продолжает Волина, – Ты же цыганка. Сама должна знать, что они вернуться могут.

25

Медбрат набирает номер на мобильнике и говорит шепотом:

– Александра Леонидовна, Кольцова приходит в себя. Срочно приезжайте. Скрывать это долго не смогу. Меня уволят.

– Не переживай, – успокаивает его Волина, – дальше морга не пошлют.

26

Волина прячет телефон в карман и поворачивается к Захарову:

– Сергей Алексеевич, нужно срочно ехать в больницу. Кольцова приходит в себя.

– Не проблема, Александра Леонидовна, – отвечает он, заводит машину и трогается с места.

27

В реанимации медбрат и ассистент. Ассистент готовится делать Кольцовой укол. Входит Волина.

– Как у нас дела?

– Я думаю ей ввести «Промедол», – сообщает ассистент.

– Может, хватит «Кеторолака»? – Интересуется она.

Ассистент, не соглашаясь с ней, отрицательно вертит головой:

– Слишком обширные и глубокие ожоги, Александра Леонидовна.

– Согласна.

Кольцова стонет и открывает глаза. Волина и медбрат подходят к ней.

– Здравствуйте, Светлана! Я – ваш врач Александра Волина.

Кольцова начинает громко орать и срывать с себя провода и трубки.

– Зачем вы это сделали?

Медбрат бросается к Кольцовой и хватает за руки, но та с силой отталкивает его от себя.

– Кольцова, не смейте! – Кричит он. Затем поворачивается к Волиной, – Александра Леонидовна, что это с ней?

– Так и должно быть, – объясняет она, – Это посттравматическое стрессовое расстройство, – затем спрашивает ассистента, – Ты скоро?

Ассистент трусящимися руками набирает лекарство в шпиц.

– Сейчас!

– Быстрее! – Торопит она его.

Медбрат снова бросается к Кольцовой. Вместе с Волиной они ложатся на неё, прижимая к койке.

– Не надо! Пустите меня! – Орет Кольцова, – Что вы сделали? Я не просила меня спасать!

28

Захаров поворачивается к Маруське, сидящей на заднем сидении.

– А теперь поговорим, красавица?

Маруська принимается широко улыбаться:

– Давай я тебе лучше погадаю, касатик?

– Не надо, – отказывается он.

Маруська хватает его за руку и принимается быстро говорить, чтобы успеть сказать полковнику, как можно больше.

– Чего не надо, касатик? Ты ж один-одинёшенек, как тополь в чистом поле. Если так дальше будешь жить, в бурьян превратишься. А ведь рядом с тобой красавица писанная, только ты не обращаешь на неё внимание. Смотри, проспишь свое счастье.

Захаров выдергивает у цыганки свою руку.

– Не обо мне речь, Маруська, лучше расскажи, как Дениса Кольцова на наркотики подсадила.

– Обижаешь, начальник, – говорит Маруська, – Я никого насильно колоться не заставляю. Они сами себя колют. А что касается Кольцова, то знать его не знала, и видеть не видела.

– У меня другие сведения, – сообщает Захаров.

– Завистники наговорили, – оправдывается она, – А вот мать его – Светлану Кольцову я хорошо знаю.

– Откуда?

– Она ко мне погадать приходила. Я же цыганка, начальник. Это у нас из рода в род по наследству передается.

29

Волина и медбрат продолжают держать Кольцову, а ассистент пытается сделать ей укол. От интенсивного движения бинты на руках и на груди Кольцовой моментально заливаются кровью.

– Откуда у неё силы берутся? – Спрашивает медбрат.

– Держите крепче, – просит ассистент, – я никак в вену попасть не могу!

30

– Что интересного ты нагадала Кольцовой? – Интересуется Захаров.

– Что сын её наркоман, – рассказывает Маруська, – И если его не лечить, то он скоро загнётся. Он ведь уже плотно сидел на героине.

– Что сделала мать?

– Сказала, что знает об этом и попросила меня никому не рассказывать… А зачем это мне? Это её тайна…

– Ну, это ясно, – произносит Захаров.

Маруська на мгновение замолкает, оценивая полковника, а потом сообщает:

– А ещё она попросила меня доставать ей героин.

– Не понял?

31

Волина и медбрат крепко держат Кольцову, которая старается вырваться из их объятий. Ассистент делает укол.

32

– Что ж тут не понять? – Пожимает плечами Маруська, – Она попросила меня доставать героин для Дениса.

– Ты ничего не путаешь? – Спрашивает Захаров.

– Нет, – отвечает она, – Она брала у меня наркотики для того, чтобы сын перестал всё выносить из дома, не пропадал в притонах, а кололся в её присутствии.

33

Кольцова успокаивается. Волина и медбрат отпускают её. Кольцова смотрит в потолок.

– Сейчас вам станет легче, – говорит Волина.

Кольцова облизывает сухие губы и тихо спрашивает:

– Зачем вы меня спасли?

– Странный вопрос? – Говорит Волина, – Вы молодая женщина. Вам нужно жить.

– Зачем, если его уже нет? – Произносит Кольцова.

– Кого?

– Дениса, – сообщает она и принимается плакать, – Это я во всём виновата.

– В чем? – Осторожно задает вопрос Волина.

– Когда я узнала, что мой сын наркоман, то принялась его лечить, – рассказывает Кольцова, – Я не жалела денег, надеясь на выздоровление. Но он, пройдя курс лечения, снова принялся за старое, но теперь уже вынося из дома вещи, технику, деньги и драгоценности. Я хотела скрыть от людей этот позор. Начала его закрывать дома, но он умудрялся выскользнуть. Тогда я стала сама покупать наркотики, чтобы Денис перестал воровать и бегать по притонам.

Все, кто находится в реанимационной, внимательно слушают Кольцову. Она изредка останавливается, чтобы облизать пересохшие потрескавшиеся губы.