Ученик Дракона

Основную часть покупателей составляли рудокопы, изредка мелькали охотники, величаво пронзали толпу стражники. Все покупатели независимо от их иерархического ранга делились на две категории. Одни ходили от торговца к торговцу, рассматривали товары, что-то покупали. Другие коротали время за разговорами – рассказывали или узнавали последние новости, сплетни. Были и те, кто пытался продать свое, но их было мало, человек пять–шесть.

Тут же с важным видом петуха среди наседок прохаживался странного вида субъект, походивший на миссионера или фанатика, что в принципе одно и то же.

Он был одет в желто-коричневую тогу, украшенную ярко-красным орнаментом. Эту тогу с одинаковым успехом можно было назвать длинной рубахой с широким отложным воротником и короткими рукавами.

Подойдя к незнакомцу, Вандер обратил внимание на то, что роба у миссионера сшита из довольно необычной материи, какую уже давно никто не ткал. Необычность заключалась в том, что вместе с хлопковой в ткань искусно вплеталась и металлическая нить, обогащенная люцидием.

Такая ткань позволяла шить легкую одежду, но на нее хорошо наслаивался магический заряд, превращая ее в крепчайшую броню. Правда, степень защиты зависела от искусства мага и состава обогащенной нити. Наилучший результат давала золотая нить.

Золото позволяло удерживать наиболее чистый магический заряд, но применение этого металла имело и побочный эффект. Заряд во много раз усиливал чарующие свойства самого золота: проявлять и усиливать дремлющие в человеке пороки – в конце концов это приводило к печальному результату. Поэтому золототканую материю носили только люди, полностью очистившие себя от страстей и познавшие в сердце своем Индру. Ибо познавший его никогда не обернется назад6 – ни в мыслях, ни в действии. Свет Индры всегда укажет ему путь во тьме.

Одежда миссионера очень заинтересовала Вандера. «Ищи на болоте!» – простучало пульсом в висках.

– Привет! – сказал он, остановившись около незнакомца. – Меня зовут Вандер. А ты кто?

– Я асур Премил, – ответил миссионер, он старался говорить как можно проникновенней. – Я несу людям свет и освобождение. Меня послал Свапти!

– Свапти? Кто это?

– Это бог, который живет в каждом человеческом сердце…

– И в моем тоже? – Вандер покосился на свою грудь. – Что-то я не чувствую его там.

– Это потому, что Свапти спит!

– Спит?

– Ну, да! Его нужно разбудить… и тогда ты сам станешь богом! Так говорит наш настоятель. Ему об этом поведал сам Индра!

– Что ты говоришь?! И многие у вас уже стали богами?

Премил замялся.

– Понимаешь, – произнес он тихо, придвинувшись к Вандеру, – это очень долгий процесс… Но тот, кому удается пробудить спящего бога, становится гуру.

– И как его, бога, пробудить?

– Для этого ты должен отправиться в наше братство и принять послушание.

– Понятно. Значит, ты здесь, чтобы рекрутировать послушников? И где находится ваше… э-э братство?

– Внизу в долине. Я могу проводить, если хочешь.

– Хорошо. Но у меня имеются еще неоконченные дела.

– Это не имеет значения. Приходи, когда сможешь. Я здесь каждый день. С радостью покажу тебе дорогу в наше братство. Я чувствую в тебе чистую душу, способную воспринять учение Свапти…

– Да, конечно, – перебил его Вандер. – У меня вопрос. Вам всем дают такую робу?

– Понравилась?! – лицо миссионера просияло. – Это очень хорошая одежда. Против меча, огня и стрелы устоит. Не хуже доспеха стражников из этого лагеря. Сам Свапти открыл секрет ее освящения асуру Аль-Галиму. Конечно, такую, как у меня, робу нужно заслужить. У послушника она немного проще.

– Асур Аль-Галим сам освящает одежду?

– Нет, гуру освящает только одежду асуров, доспехи преданных стражей и мантии высших гуру. Послушникам и простым стражам освящает асур Ярон. Ну что, заинтересовал я тебя? Свапти чувствует твой интерес к нему и хочет видеть тебя среди братьев.

Поблагодарив Премила и еще раз пообещав воспользоваться его услугами, Вандер подошел к Жуку и, улучив момент, когда возле торговца никого не было, сказал:

– Я тут встретил одного человека, он просил купить меч…

Торговец улыбнулся:

– Я знаю этого человека. Это Драголюб.

– Почему ты отказываешься продать ему?

Жук, помедлив с ответом, произнес:

– Понимаешь, у Драголюба есть одна страсть – оружие, но не простое, а с орнаментом. На такое оружие он готов тратить огромные суммы. Поэтому, чтобы он окончательно не разорился, я стараюсь не продавать ему оружия. Драголюб страшно обижается и время от времени подсылает ко мне новичков вроде тебя.

– Откуда у него такая тяга?

Жук оглянулся и, приблизив свое лицо к Вандеру так, что тот почувствовал запах гнилых зубов, шепотом произнес:

– Понимаешь, этот чудак ищет особое оружие. Как он говорит, живое. Ему какой-то маг сказал, что в древности оружейники не наносили узоры на мечи, а эти узоры проявлялись сами. И по ним, как по кольцам деревьев, можно судить о возрасте такого меча.

– Ну и как?

– Да никак. Сказки все это!

– Я бы так не говорил, – тихим шепотом, стараясь подражать торговцу, произнес Вандер.

Жука словно ударили. Он отстранился от Вандера и как-то странно на него посмотрел.

Вандер подмигнул торговцу и направился к Деляну. Купил у него несколько бутылок пива, бутылку самогона и продолжил свой путь.

У выхода с рынка он заметил человека в одежде из волчьих шкур.

«Несомненно, из поселения ушедших магов, – подумал Вандер. – Но что он здесь делает?»

– Ты из Свободного лагеря?

– Да. Меня зовут Меша, – приветливо отозвался тот.

– Что ты тут делаешь?

– Торгую. У меня можно приобрести то же самое, что у тебя в руках, но по гораздо меньшей цене.

– Спасибо, учту. Не подскажешь, как найти ваш поселок?

– Новичку это долго объяснять, но могу проводить. Я каждый вечер возвращаюсь обратно, могу и тебя захватить.

– В самом деле? Если надумаю, где тебя найти?

– Здесь! Я тут каждый день – с утра до вечера.

– До встречи! – произнес Вандер и направился к своей хижине.

Рудокопы все еще сидели у костра и травили байки. Вандер поставил на землю принесенные бутылки.

– Угощайтесь! – сказал он. – Отпразднуйте мою вчерашнюю победу! Нет, мне не наливайте! Я немного посижу с вами и пойду разомнусь у реки. Нужно держать форму.

Но к реке Вандер не пошел, а снова вернулся на рынок. Подошел к Премилу и дернул его за рукав:

– Ну что, веди… на свое болото!

Глава 4. Обитель на болоте

Тропа к монастырю начиналась прямо от восточных ворот. Неширокая, но довольно утоптанная от частого хождения, она плавно изгибалась влево, пересекала травянистую поляну и упиралась в узкий мосток, переброшенный через реку. За рекой в некотором отдалении виднелся глухой лес.

По внешнему виду мосту было не меньше ста лет. Бревна в некоторых местах подгнили и покрылись толстым слоем темно-зеленого мха, в настиле сквозили дыры, сквозь них поблескивала неторопливая водная гладь реки. Казалось, ступи – мост сразу развалится.

Премил смело ступил на него и благополучно добрался до противоположного конца. Не услышав шагов своего спутника, он обернулся. Вандер, поколебавшись секунду, последовал за ним. К удивлению, мост стоял непоколебимо, как скала. Поверхность настила хотя и потемнела от соприкосновения с влагой и времени, но была сухой, прочной.

От моста тропа сворачивала вправо и пыльным полотном раскатывалась среди прибрежной зелени вдоль течения реки, затем бежала по краю опушки застывшего леса.

Безмолвие деревьев будило внутри какую-то тревогу, настораживало, заставляло прислушиваться к каждому шороху. В глубине лесной чащи время от времени мелькали тени каких-то животных. Иногда они приближались к опушке, но не выходили на открытое место, по всей видимости, наученные горьким опытом общения с человеком.

Постепенно тропа пошла в гору. Река, пробив себе путь в холме, скрылась из виду за высоким берегом, и только все усиливающийся водный гул напоминал о ее присутствии.

Когда до вершины холма оставалось шага три-четыре, воздух прорезал вдруг львиный рык. Он был настолько силен, что дробился многозвучным эхом о скалы, нависшие над рекой. Премил замер и втянул голову в плечи. Беспокойно оглянулся на стоящего рядом Вандера и торопливо произнес:

– Не могу привыкнуть к этой кошке. От ее рева прямо жуть берет!.. Ладно, пошли. Недалеко осталось.

Рык повторился снова, но уже тише. Зверь уходил в глубину лесной чащи.

На вершине холма между обрывистыми берегами реки был перекинут подвесной мост. От него на противоположной стороне шла дорога, уходящая за скалы. Вандер поравнялся с Премилом и спросил, указывая рукой:

– Куда ведет эта дорога?

Не останавливаясь, миссионер ответил:

– К пещерному храму дравидов. У них там захоронения. Мы когда-то исследовали его, но сейчас он закрыт. Лебедка сломалась.

– А что дальше?

– Дальше? Дальше их земли. Ходить туда – верная гибель.

Постепенно тропа прижалась к обрыву, где далеко внизу шумела река. Тут берега сужались, течение убыстрялось. В этом месте русло реки раздваивалось. Одна ее часть ныряла в темный зев грота, другая, с нарастающим гулом, стремительно неслась к водопаду,

Добежав к бурлящему порогу, вода всей своей огромной массой с грохотом отвесно падала в широкую заводь. Хрустальный поток пенился и наполнял окружающее пространство мелкой водяной пылью, которая тяжелой влагой оседала на прибрежных растениях, на путниках, проходящих мимо, прибивала пыль на тропинке.

После водопада река успокаивалась и, образовав заводь, исчезала болоте.

Между болотом и заводью простиралась сушь, поросшая гигантскими эвкалиптами. Среди их толстых стволов то там, то тут проглядывали покатые бока хижин. Отдельные строения виднелись и в густых кронах деревьев.

– Почему на деревьях? – спросил Вандер. – Диких животных опасаетесь?

– Нет, тумана. По утрам он ползет с болота и заполняет почти весь остров. Вон видишь изгородь – это от тумана ее установили. Ну и конечно, от разного мелкого зверья…

Вандер посмотрел на деревянный частокол, выкрашенный в зеленый цвет. Частокол шел вдоль болота и скрывался за рощей.

Проход на остров отделяла неширокая протока. Она же служила и естественной преградой в случае нападения на обитель. Через протоку был перекинут дощатый мост. За мостом стояли ворота, около них – стражники, одетые так же, как и Премил, только с дополнениями в виде кожаных наплечников и нарукавников с нашитыми на них металлическими пластинами. Увидев, что незнакомца сопровождает асур Премил, стражники без лишних вопросов пропустили путников на территорию монастыря.

На настиле напротив ворот, под гигантским эвкалиптом, расположилась хижина, похожая на шалаш, с полукруглыми скатами и брезентовым пологом вместо двери. Рядом в специально выложенном каменном ложе горел костер.

У костра, судя по одежде, которая могла соперничать по изысканности разве что с набедренной повязкой, сидел послушник и молча смотрел на огонь. Единственным украшением его нехитрого одеяния был кожаный наплечник с металлическими шипами, наискось прикрепленный к поясному ремню.

– Здесь я, пожалуй, тебя оставлю, – произнес асур Премил. – Если тебе что потребуется: узнать наш быт, распорядок или как и куда пройти, обращайся к послушнику Леславу. Леслав – распорядитель. Асур Аль-Галим назначил его на это место – встречать вновь прибывших.

Произнеся это, асур Премил скрестил на груди руки и, преисполненный важности от только что выполненной миссии, степенно удалился.

Вандер подсел к костру. Послушник никак на это не отреагировал – он все так же неотрывно смотрел на играющие язычки пламени. Костер методично потрескивал. Когда наконец распорядитель оторвал свой взгляд от огня, Вандер отметил, что его большие синие глаза были холодны и безжизненно пусты. Леслав пребывал где-то далеко от этих мест. Вандер хотел было пощелкать пальцами у его лица, но не успел – взгляд вдруг затрепетал, потеплел и наполнился грустью.

– Привет, меня зовут Леслав, – произнес он. – А ты кто?

– Я Вандер. Вот забрел на огонек.

– Ты хочешь присоединиться к нам?

– Не знаю, – пожал плечами Вандер. – Для начала надо осмотреться.

– Если захочешь, я могу тебе помочь.

– И в чем заключаться будет помощь?

– Ну, могу рассказать, как понравиться гуру.

– Что я буду должен взамен?

– Ничего. Это моя работа.

– Понимаю. Значит, ты здесь, чтобы объяснять это всем новоприходящим?

Леслав кивнул:

– А как же они еще поймут, чего от них хотят гуру? Не будут же они сами объяснять?!

– Логично! Тогда расскажи о монастыре.

– Я здесь сравнительно недавно. Был рудокопом у Гордона. Надоело батрачить – перебрался в Свободный. Но и там не мед. Здесь лучше – больше свободы. Главным и самым уважаемым является Ю'Винтин. Он настоятель, большую часть времени проводит в храме: читает, медитирует. Фактически всем тут заправляет Аль-Галим. Раньше, говорят, ему подчинялась и вся стража, но постепенно асур Атилла подобрал все под себя. В распоряжении Аль-Галима осталось только небольшое число элитных воинов, которые охраняют самого гуру и выполняют его поручения вне обители.

– С этим ясно, дальше!

– Каждый асур имеет круг своих послушников. Они выполняют хозяйственные работы, за которые данный асур ответствен. Так, асур Оран отвечает за сбор и обработку болотника7. Соответственно его послушники собирают и обрабатывают эту траву. Послушники асура Хазара занимаются охотой, разводят рис – одним словом, снабжают обитель продуктами.

– Получается, если к какому гуру попал, то и горбатишься на него все время?! А как насчет того, чтобы стать стражем или магом?

– Если у тебя есть соответствующие способности, они не останутся незамеченными. Послушникам разрешается в свободное от обязанностей время учиться искусству, к которому у них лежит душа. Например, обучаться магии у асура Ярона или тренировать свои навыки владения мечом у асура Атиллы, вернее у его стражей.

– И все? А если я прямо обращусь к Ярону?

– Можешь с равным успехом обратиться к асуру Аттиле или любому другому гуру – они ни с тобой, ни с постригом разговаривать не будут.

– Кто такой постриг?

– Постриг – это, как тебе лучше сказать… кандидат в послушники.

– Получается, чтобы стать послушником вашего братства, меня должны прежде принять в постриги?

– Совершенно верно. Постриг должен делом доказать, что достоин быть принятым в обитель.

– Кто принимает в постриги?

– Здесь есть два пути. Первый – поработать на асура Орана или асура Хазара. Второй – привести с собой в обитель еще одного человека. Для этого нужно сообщить асуру Терпило о своем решении. После, как дело будет сделано, гуру берет тебя к себе на испытание.

Окончательное решение дает Аль-Галим после беседы. Побеседовать с Аль-Галимом можно как сейчас, так и после получения рекомендации гуру. Результат от этого не изменится. Вот, пожалуй, и все, что тебе нужно знать.

– А где я могу найти Аль-Галима?

– В лаборатории. Могу проводить.

– Пошли, – произнес, поднимаясь, Вандер.

С настила на землю вел трап. Они спустились по нему и пошли по посыпанной крупным желтоватым песком дорожке. По бокам она была аккуратно выложена камнем. По мере продвижения дорожка множилась, ветвилась и разбегалась в разные стороны между хижинами.

Вандер обратил внимание, что хижины в лагере не отличались разнообразием. Все как две капли воды похожи друг на друга. Напоминали огромные бочки, разрезанные вдоль и установленные по линии обреза на землю.

Не все хижины стояли на земле. Иные прятались в ветвях на подвешенных к стволам деревянных помостах. Между помостами висели узкие веревочные мостики. По ним ловко сновали взад и вперед послушники. С земли к помостам вели длинные лестницы.

Лагерь напоминал Вандеру большой парусный корабль со всевозможными надстройками и бесчисленными межпалубными переходами. Шумящие ветви эвкалиптов служили этому кораблю одновременно мачтами и парусами.

Вандер остановился и прислушался. В кронах деревьев шумел ветер. Леслав вопросительно взглянул на попутчика.

– Здесь всегда так шумно? – спросил Вандер, глядя наверх.

– Да. А что?

– Ветер шумит. Здесь есть, а там, в лесу, нет. Я думал, что под куполом вообще безветрие. А нет! Шумит. Должно быть, из-за болота. Восходящие потоки…

– Что восходит?

– Не бери в голову. Пошли дальше, – проговорил Вандер.

Леслав запрокинул голову, посмотрел на шевелящуюся листву, пожал плечами и последовал за спутником.

– Нам туда! – крикнул он ушедшему вперед Вандеру, указывая на очередное ответвление дорожки.

Там, куда она вела, высился забор. Доски на заборе почернели от времени и постоянной сырости, но он был еще крепок. С той стороны тянуло дымком.

– Там, – кивнул в сторону забора Леслав, – находятся владения асура Орана. Там обрабатывается болотник. Вход со второго уровня.

Пройдя вдоль забора, Леслав и Вандер вышли к деревянному тротуару, крест-накрест переброшенному через небольшое озеро.

– А вон там, – указал рукой вправо Леслав, – на террасе, проходят уроки асура Ярона. Там он обучает магии своих послушников.

Вандер посмотрел в указанном направлении и увидел крытую каменную террасу, фигуры сидящих на полу послушников и возвышающегося над ними худощавого человека в желто-коричневой мантии. В руках он держал какую-то книгу.

– Вот мы и пришли, – произнес Леслав, останавливаясь под дощатым настилом рядом с двумя вздымающимися лестницами.

Вандер осмотрелся.

Рядом, у эвкалипта, растопырилась покатистыми боками хижина. За ней в отдалении виднелся древний пирамидальный храм. У хижины какой-то послушник развешивал для сушки пучки трав. Делал он это вполне профессионально и, по всей видимости, знал толк в этом деле.

– Это наш травник Лель. В травах дока! – не без гордости сказал Леслав и, махнув рукой вверх в направлении настила, добавил: – Тебе туда. Я подожду здесь.

Поднявшись по лестнице, Вандер не увидел ничего нового для себя. Большую часть настила занимало строение, состоящее из двух стандартных хижин, стоящих перпендикулярно друг к другу.

Откуда-то снизу слышались монотонные удары кузнечного молота. Вверху, напоминая морской прибой, шумели кроны.

Отсюда, с высоты, открывался вид на храм и площадь. На площади виднелись фигурки послушников. Одни торопливо пересекали ее, другие не спеша прогуливались, казалось, без дела.

Справа от храма у края площади расположилась небольшая группа. Послушники сидели кружком прямо на камне. В центре этого круга стоял человек и временами воздевал руки. При каждом его жесте группа повторяла движения и склонялась ниц.

У входа в жилище Аль-Галима стоял суровый на вид стражник. Роба из магической ткани поблескивала на нем вкрапленной бронзовой нитью. Она была длиннее, чем одежда Премила, закрывала бедра и колени.

Голени прикрывали длинные вязаные чулки, отливающие бронзой. На ногах стражника красовались мягкие кожаные мокасины.

Плечи ему защищали широкие кожаные наплечники с металлическими шипами. За спиной удобно расположился длинный двуручный меч.

На появление Вандера стражник никак не отреагировал. Он как стоял неподвижно, скрестив руки на груди, так и продолжал стоять статуей.

Вандер вошел и от неожиданности замер. Давно забытое чувство усиливающейся вибрации в районе солнечного сплетения в один момент ввело организм в состояние экстремальной готовности. Мышцы расслабились, сознание прояснилось, все чувства многократно усилились, только пульс методично отбивал время. Вандер даже почувствовал, как стражник на входе в хижину моргает ресницами.

Неприятная вибрация исходила от стоящего спиной к Вандеру высокого чуть сутуловатого человека, одетого в мантию гуру. Вандер почувствовал, как воля этого человека постепенно окутывает его, словно ватой, и медленно проникает в сознание, задевая те или другие нервные центры, которые откликались на это действие тревожной вибрацией.

Сознание у Вандера раздвоилось: одна половина внимательно следила за всем происходящим, другая, сознание колониста-новичка Вандера, постепенно уступала мягкому напору чужой воли, открывая тому картинку за картинкой, этап за этапом своего более чем скромного существования. А там, где та или иная информация, интересующая чужую волю, отсутствовала, первая часть сознания словно фокусник из рукава извлекала из своих глубин недостающие звенья.

Неожиданно чужая воля натолкнулась на препятствие. Это вызвало невольный эмоциональный всплеск и, как следствие, нарастающее сопротивление. Чуждая воля тут же отреагировала и начала постепенно уступать свои позиции, опасаясь ненароком сломить слабую волю этого создания, одновременно обнаружить свое незаконное присутствие.

Аль-Галим медленно повернулся, Вандер импульсивно вздрогнул. Судорога, пробежавшая по его лицу, не ускользнула от внимания гуру. Он улыбнулся, истолковав этот спазм мышц как реакцию организма на проникновение чужой воли. Вторжение не осталось незамеченным, но было не осознанно. Это указывало на утонченное строение нервной системы новичка.

«Немного тренировки – и хороший страж получится», – подумал Аль-Галим, внимательно всматриваясь в стоящего перед ним Вандера.

Когда гуру повернулся, Вандер вдруг обнаружил, что лицо это ему знакомо. В голове завертелся калейдоскоп имен, лиц – и остановился. Поиск ничего не дал. Это было странно, такого еще не было, чтобы безупречная память подводила Вандера. Этот улыбающийся каким-то своим глубинным мыслям человек был хорошо знаком ему. Эти плотно сжатые губы. Безупречно прямой нос. Взгляд. Рисунок… Стоп. Есть! Ученик последней ступени – Селан. Когда Вандера только приняли на первый уровень, Селан отправился на свое последнее испытание.

…Все первачи страшно торопили время своих бесконечных испытаний.

– Успеете еще, цыплятки, – говорил нежно, по-отечески улыбаясь, их первый Наставник. – Все миры на испытании, и ваш черед наступит.

Он ничего не запрещал им, эта вольница, как потом оказалось, и была их первым испытанием. Так что порог первого уровня они перешагнули дружной компанией, а вот уже следующий шаг в мир высшей магии был сделан значительно поредевшим числом…

– Теперь каждый из вас должен найти себе Учителя, – сказал Наставник, собрав вечером оставшихся послушников в беседке на берегу тихого горного озера.

– Выбор Учителя – самое важное событие для вашей дальнейшей жизни. Он чем-то похож на выбор супруга или супруги. Это может быть как любовь с первого взгляда или вдумчивый перебор тех или иных достоинств. Но знайте, совершив свой выбор, вы уже не в состоянии будете изменить решение. Поэтому подойдите к этому со всей серьезностью.

Выбрав себе Учителя, подойдите и скажите ему об этом. Если не получите ответа сразу, то терпеливо ждите. Дайте Учителю обдумать свое решение, ибо, приняв вас в свои ученики, он берет вместе с вами и всю вашу карму на себя. Отныне за ваши мысли и действия, невольные или обдуманные заранее, будет нести ответственность ваш Учитель. Если сложится так, что по каким-то причинам вы не сможете выбрать себе Учителя или Учитель по причинам, известным только ему, не примет вас в ученики, то вы получаете право попытаться сделать это еще раз через семь лет…

Время, отведенное на выбор Учителя, подходило к концу, а Вандер так и не смог найти никого, кто пришелся бы ему по сердцу. И только в последний день, уже под вечер, когда заходящее солнце касалось своим пламенным диском горных отрогов и бросало красноватые тени на пламенеющий под его лучами песок тихой безлюдной аллеи, по которой Вандер решил пройтись напоследок, он совсем неожиданно для себя встретил Учителя.

В конце аллеи он заметил незнакомого человека. Этот человек шел быстро, стремительно. В его походке не было лишних движений. Он был высокого роста и по-юношески строен. На голове белая чалма, из-под которой ниспадали на плечи волнистые темные волосы. Лицо украшала густая окладистая борода.

Увидев незнакомца, Вандер замер, глядя во все глаза на его приближение. Сердце бешено заколотилось. Великий Чародей его сновидений приближался к нему наяву. Когда человек подошел ближе, Вандер почувствовал его внимательный сильный взгляд темно-синих глаз. На лице играла добрая улыбка.

– Вы мой Учитель? – тихим голосом спросил он.

– Да, – просто ответил незнакомец, проведя своей теплой ладонью по волнистым волосам Вандера. – Я буду звать тебя Лану. Теперь иди за мной…

…Однажды, когда теплым вечером они сидели в беседке на берегу озера, Лану спросил:

– Учитель, а кто был самым способным твоим учеником?

Глаза Учителя наполнились грустью, и он долго молчал, глядя на озерную гладь.

– Селан его звали, Лану. Но он не выдержал последнего испытания.