Объединение: Альянс (часть 2)

И лишь один ученик напрочь забыл о результатах: Тео с грустью провожал взглядом летевший по воздуху пакетик, мечтая поскорее выйти из класса.

– И наш третий отличник – Тео Рикка! – учительница торжественно посмотрела в сторону ученика.

Тео смотрел в окно.

– Тео?

Кто-то сзади ткнул его в спину, и Тео резко обернулся назад:

– Чего тебе!? – прошипел он однокласснику.

– Не мне. – сидевший позади быстро кивнул на растерявшуюся учительницу.

Тео выпрямился и сконфуженно обернулся, поняв, что на него смотрит весь класс. Преподаватель улыбнулась и сказала:

– Вы очень устали после экзамена, Тео? У вас – отлично, можете расслабиться теперь!

– Спасибо… – кивнул ей Тео, находясь в странном бессильном состоянии.

– У вас одна из лучших работ! – восхитилась преподаватель и стала искать среди листов экзаменационный лист Тео. – Вы не думали о карьере волшебника?

– Я хотел бы быть инженером. – улыбнулся Тео, а учительница удивлённо подняла на него большие голубые и наивные глаза.

– Ничего себе! Я и не думала, что кто-то с такими результатами не мыслит себя в роли владыки стихии… Но это очень похвально, что вы выбрали такую профессию! – учительница оторвалась от листков и стала говорить классу, что такие профессии, как инженер или врач, те профессии, которые избегают магического вмешательства, также крайне важны, и что она неоднозначно относится к тем, кто считает, что будущее Анвирии строится алхимиками и волшебниками.

После экзамена Тео пошёл к старому мосту у окраины города. Часто во время учебного года он ходил туда и смотрел на лес и убегающую вдаль реку. Однако в этот раз на полпути его настиг Гави, довольный и красный от бега.

– Вот ты где! Наконец-то! А то мне срочно необходим подопытный для тестирования одной штуки! – разулыбался алхимик, – Пошли домой, тебе надо принять ванну!

– Зачем ещё?! – перепугался Тео, представляя, как Гави с ангельской улыбочкой привязывает его к столу и ставит опыты.

– Узнаешь!

То, что Гави подсунул Тео протестировать, оказалось с виду обычной пеной для ванны. Тео закрылся в комнатке, наполнил ванную водой, вылил туда немного пены и влез в воду. Спустя некоторое время, когда мальчик расслабился, ему показалось, что воды в ванной стало больше, а через секунду дно ванной стало глубоким, словно колодец, а Тео начало засасывать в пучину, до дна которой ногами он уже не доставал. Он закричал, схватился за бортик ванной и выпрыгнул на кафельный пол. Спешно заматываясь в полотенце, Тео глянул в глубину ванной: дна видно не было, но из темноты выплыла небольшая острозубая рыба. У Тео задёргался глаз от ужаса.

– Тео!? Всё в порядке!? – раздался стук в дверь Гави.

– Ах ты… – мальчик открыл дверь и, схватив блондина за закорки, потащил к ванной. – Это что за изобретение?!

Гави увидел клацнувшую зубами рыбу и попытался вырваться из хватки друга.

– Я просто всё детство мечтал, чтобы в ванной можно было поплавать, как в бассейне, и решил с помощью пены увеличить её размеры!!! – закричал он в оправдание. – Кто ж знал, что такие последствия будут?!

– Ты бы хоть спасательный круг мне дал! Полезай-ка! – Тео наклонил Гави к воде. Рыба тотчас же подплыла ближе и раскрыла пасть.

– Нет-нет-нет! Пощади!!! – умоляюще запротестовал Гави, цепляясь руками за бортик ванной. – Я не со зла! Ты же остался жить!

– Ладно! – Тео выпустил Гави и сел на бортик, выжимая закудрявившиеся от воды волосы. – Теперь убери это чучело, – он ткнул пальцем в жутковатую рыбу, – и уничтожь эту пену.

– Ага… – Гави рассеянно поправил рубашку. – Вот только ванная придёт в форму, если спустить из неё всю воду. А как это сделаешь, если не видно дна? Да ещё и такое плавает? – он обречённо посмотрел на кружащую в воде рыбу.

– Это сделать легко. – раздался позади голос Лагоры. – Гави, тут неподалёку магазин спорт-товаров… Не хочешь ли заняться нырянием с аквалангом? – девушка вошла в ванную и наклонилась к воде. Рыба сразу уплыла в глубину. – А то дна и вправду не видно…

– Я найду способ это исправить и без погружений! – заверил её парень и, схватив пену, выбежал из ванной.

Через пару дней после устранения колодца с рыбами Гави написал статью «Законы безразмерности» о дополнительном пространстве, куда уходит движение, ещё через время он послал её своему декану и хорошему другу, и тот в срочном порядке велел Гави запатентовать пену и положить статейку в основу диссертации, что тот и сделал. После патента Гави получил письмо из местного Кёнбера о зачислении без предварительных экзаменов, а затем – звонок от счастливого декана, который и перевёл парня из университета, где учился до этого Гави.

Учителя не забыли и Эви, который наведывался в свою музыкальную школу. Сначала ему предлагали вакансию учителя игры на фортепиано, а потом, узнав, что юноша желает продолжить обучение, нашли ему место в консерватории на будущий год. Эви оставалось лишь сыграть на экзамене замысловатую мелодию и, в качестве подтверждения навыков и таланта, написать небольшой этюд. С этим он справился и, окрылённый счастьем, написал этюд «Айола».

Лагоре же пришлось готовиться к экзаменам и день и ночь. Однако на четвёртый день такой работы Гави не выдержал и сделал ей несколько напитков: один для лучшего запоминания, другой – для укрепления здоровья, третий – просто вкусный коктейль. После экзаменов, которые девушка сдала, словно заранее знала, что на них будет, её зачислили в Кёнбер, и весь день счастливая Лагора пекла угощения для тёти, возлюбленного и Тео, радуясь, что скоро станет экскурсоводом, и придумывала, как будет рассказывать людям о своей родной деревне. Однако одна неожиданность заставила её подумать о дистанционном обучении, а потом – о срочной смене гардероба… Девушка и раньше замечала одну необычность, но чем ближе было лето, тем яснее понимала Лагора, что ждёт её в будущем…

На фоне успехов друзей Тео стал невольно волноваться: как поступит в институт он? Помогут ли ему Гави с Лагорой? Ведь вряд ли мальчика так запросто возьмут, как Эви или Гави… Радует, что алхимик наверняка сделает и ему напитки, улучшая память и здоровье…

Наступило лето, жаркое с первых своих дней. Гави с Лагорой и Тео целыми днями прогуливались вдоль реки или приходили в сады Юбилейного поля, чьи просторы такие большие, а цветы настолько яркие, что их видно из космоса.

Как-то раз Гави с Лагорой и Тео гуляли на Юбилейном поле вдоль одного из склонов, любуясь россыпью маленьких розовых цветов вокруг и вдыхая их пьянящий аромат. Лагора, приподняв подол свободного длинного платья, шла по узенькой дорожке между цветами, а Гави с Тео устроились в тени розового куста. Мальчик открыл небольшую книгу по Безопасности жизнедеятельности, которую им зададут читать в будущем году.

– Эй, ты же вроде не тяготеешь к учёбе? – спросил Гави, оторвавшись от мечтаний о Лагоре.

– Это всё, что я могу сделать. – грустно проговорил Тео, листая параграфы. – Ведь, Гави, больше не будет второго талисмана «Любимой», за нами не будут охотиться графы-мафиози, и боги не спустятся с небес воскресить кого-то из нас. – мальчик остановился на какой-то странице о пище: «…чай – стимулятор, поэтому и его пить также вредно…». – Боги, учёные даже чай обвинили! – Тео захлопнул учебник и посмотрел на склонившуюся к цветку Лагору. Её чёрные локоны переливались на солнце, отливая серебром. – Теперь у нас обычная жизнь, а я до сих пор, сидя за партой, мечтаю. Пора отвыкнуть. – Тео опустил грустные карие глаза на учебник. – Я решил погрузиться в учёбу. Это всё, что я могу. Иначе со скуки совсем отобьюсь от рук, буду ходить по подворотням, пить литрами энергетики…

Гави приподнял брови, представив доброго Тео в драных грязных штанах и в окружении пьющих подростков.

– Просто я не знаю, как мне быть? Ты с Лагорой, Эви – с Айолой… Даже Хет, и тот нашёл девушку. Я без любви и без чётких целей. – Тео откинулся на траву, провёл по её чуть влажной поверхности пальцами. – Мне страшно в этом мире. Порой я думаю: может, как Хет в детстве – сбежать с моряками? А потом понимаю, что Хет три года прозябал без цели. А ведь если б не Эви, Хет бы и сейчас так жил.

– Ты хочешь сказать, что хочешь найти цель? – задумчиво спросил Гави. – Может быть и вправду – сконцентрируешься на учёбе? Тебе удаётся хорошо учиться!

– Нет. – резко проговорил Тео. – Мне не хочется ждать. Я хочу поставить цель и тут же получить результат. Не хочу иметь передышку вроде долгих лет обучения, хочу, как когда мы постоянно были в пути! – Тео вскочил, схватил Гави за плечо и посмотрел тому в глаза. – Хочу резких перемен! Хочу с содроганием ждать завтра!

– Хочешь в тюрьму, где будешь думать, что тебя съедят вампиры?.. – засмеялся Гави, и в его яблочных глазах Тео разглядел тень своей печали. – Порой и я мечтаю о таком, но лучше мечтать, чем вновь пережить.

– Ты так говоришь, потому что у тебя есть Лагора. – буркнул Тео и отодвинулся от него. – А вот я не имею такой награды и мне скучно. К тому же мне надо ходить в школу! А потом ещё несколько лет – в институт! И где свободная жизнь?! Когда я смогу найти себя, если я постоянно за партой?! – Тео гневно уставился в небо. – Столько, сколько мы учимся, даже в тюрьме не сидят.

– Некоторым дают пожизненный срок. – вернулась к ним весёлая Лагора.

– А тебе не кажется, что школа, институт и работа – это как пожизненный срок для обычных людей? – с упрёком произнёс Тео. В его глазах блеснул огонь, и мальчик решил высказать наболевшее. – Может, так нас пытаются изолировать от свободной жизни? Ведь если мы всё время заняты, то не сможем начать революцию. Поэтому вся наша жизнь – череда дел.

– А ты бунтарь! – Лагора прикрыла тёмные глаза, разморившись на солнце.

– Как тут не взбунтуешься. Потому то лучше мне углубиться в учёбу, чтоб не бунтовать. Лучше подчиниться устою жизни… – Тео перекатился на живот и стал рассматривать сочную траву. В его воспоминаниях вдруг всплыл холодно улыбающийся Борис. Вампир касался земли на Лугах Вечности, и та одаривала его сочным яблоком.

Тео нахмурился и, подобно Борису, провёл рукой по траве. Вдруг тоненькие стебельки и листики всколыхнулись и потянулись к его пальцам. Тео замер, глядя, как трава осторожно, будто опасаясь, что он убежит, касается его. Внезапно что-то под Тео зашевелилось, он хотел приподняться, но травинки крепко схватили его за руку и сразу притянули к земле.

– Что это!? – он в ужасе вскрикнул. Гави с Лагорой обернулись, и парень тотчас же оттолкнул вскрикнувшую девушку, а сам кинулся помогать другу. Тео вновь рванул вверх, но из-под земли взметнулись в воздух две тонкие лианы и обхватили его за шею. Гави еле увернулся от них, а трава уже обвивала ноги Тео. Одной свободной рукой мальчик попытался отодрать лианы от шеи, но те только сильнее сдавили его.

– Не двигайся, Тео! – Гави схватил одну из лиан и впился в неё зубами, но не смог даже перекусить стебель.

– Госпожа, в сторону! В сторону! – послышались позади крики служащих поля. Один из них схватил Лагору за руку и увлёк дальше, а другой выдернул из-за пояса баллон и прыснул жидкость на землю около Тео.

Трава и лианы сразу же отпустили мальчика, и Гави вытянул его. Под Тео оказалось небольшое углубление, в котором замерло странное округлое животное, похожее на медведя, но с коротким носом, всё заросшее травой. Вместо ушей у него торчало две длинные лианы. Один из служащих ещё раз прыснул на него из баллончика, и вдвоём с напарником они вытащили заворчавшего басом зверя, который ростом был не больше ребёнка семи лет.

– А мы за ним уже какую неделю охотимся! – улыбнулся один из служащих растерянной Лагоре. – Из заповедника сбежал, но дико голоден, вот и нападает на посетителей.

– Хотя на наши кормушки не реагирует! – второй закинул обездвиженного зверя себе на плечо.

– Питается мясом?.. – проскулил Тео, ощутив внизу живота содрогание, словно его уже начали поедать.

– Всеяден! – хором ответили служащие и понесли животное прочь.

– А кто это?.. – потрясённо пыталась разглядеть лицо у зверя Лагора.

– Тифисс, почти вымерли такие из-за вырубки лесов. – крикнул в ответ служащий. – Ну, или хорошо прячутся. Им это труда не составляет: вырыл ямку, выставил свои «травинки» и караулит!

Троица, учащённо дыша, проводила взглядом служащих, а потом Гави произнёс:

– Ну что, Тео? Скучно жить?

– Беру свои слова обратно! – живо ответил тот. Оглядев свою запачканную одежду, Тео принялся отряхиваться, повторяя:

– Больше никаких приключений. Только учёба.

Однако летом углубиться в учёбу Тео не удалось: чуть ли не каждый день Гави создавал новые субстанции, случайно поджигая занавески или ковры, а однажды поставил в холодильник к торту Лагоры реагент, и весь торт к вечеру испортился. А ещё через время Лагора сообщила им счастливую весть: совсем скоро у неё будет ребёнок!

Счастливый Гави тут же бросил свои разработки и потащил девушку по магазинам выбирать кроватку, затем Лагора убедила его, что появление маленького чуда случится совсем скоро, так как долгое время она тянула с известием, и Гави пустился по родильным домам, выискивая самый уютный. Когда лучший родильный дом был найден, а комнатка в доме тёти Сейлы, служившая когда-то ей кабинетом, переделана в детскую, Гави, наконец, успокоился.

Позже без труда и лишних волнений Лагора переселилась на некоторое время в родильный дом. Врачи и она сама хором уверяли волнующихся Гави и Тео, что всё будет хорошо и беременность протекает замечательно, но те только и делали, что паниковали и вычёркивали дни до предполагаемой даты. И, наконец, счастливый день – 1 июля, настал.

Гави ходил из стороны в сторону по холлу, глядя на голубой кафель. Каждый раз, когда мимо проскальзывал врач или медсестра, Гави резко останавливался, хотя знал, что из палаты Лагоры ещё никто не вышел. Тео сидел на скамеечке рядом и поглядывал на окно, заставленное цветами. Над ними кружила туда-сюда муха, и Тео невольно сравнил её с мельтешащим Гави.

– Успокойся, всё там хорошо! – резко сказал мальчик другу дрогнувшим голосом. – Там же врачи!

– Знаю, но лучше бы это поскорее кончилось. – Гави поднёс кулак к губам и стал покусывать его. – Хочу увидеть Лагору… Хочу ребёночка своего обнять!

– Наверное, это здорово – иметь ребёнка… – тихо проговорил Тео, мечтательно улыбнувшись, представив себя в будущем: он с симпатичной девушкой идёт по аллее, и она держит на руках маленький беленький свёрточек, а Тео поправляет малышу в нём одежду… Такому маленькому и хрупкому…

Дверь палаты на секунду раскрылась, и в холл выскользнула полненькая весёлая акушерка.

– Ну, папаша, дождался! – радостным голосом сказала она и улыбнулась Гави. – Ребёночек родился!

– Можно войти?.. – торжественным шёпотом спросил Гави. Тео заметил, что в глазах друга блестят слёзы счастья.

– Ну, входи! – кивнула акушерка, и молодой отец стрелой влетел в палату.

Внутри, в светлом помещении со множеством ламп полулежала на постели вся в белом Лагора. Покрывало свисало с её кровати, словно пушистые облака, а сама девушка была похожа на русалку, немного уставшую от войны с морем. На руках она держала заветное для обоих супругов существо в одеяльце.

Гави улыбнулся и тихонько вошёл.

– Кто это? – в предвкушении спросил он. – Мальчик? Девочка?..

– Гави… – Лагора вдруг улыбнулась, даже ехидно, чем удивила любимого. – Я же птица всё же… Угадай! – её улыбка стала шире, а в представлении о ребёнке у Гави произошёл взрыв. Он прошептал:

– Я-яйцо?..

– Купился! – приглушённо захихикала девушка и отогнула край одеяльца, в которое был замотан спящий младенец. – Девочка!

– УРА!!! – Гави поцеловал Лагору в лоб и полностью увлёкся разглядыванием малышки. Она тихонько посапывала крохотным носиком.

– Можно и мне?.. – просунулся в дверь Тео и заворожённо замер, любуясь красивой счастливой семьёй: Гави с Лагорой сияли ещё ярче от счастья.

– Конечно заходи! – воскликнул Гави. – У меня дочка есть!

– Поздравляю вас!.. – шёпотом ответил Тео и подошёл посмотреть. Малышка приоткрыла большие любопытные глазки и тихонько захныкала. Лагора тут же прижала её к себе с ласковой улыбкой и стала утешать.

– Ну вот! – отошёл в сторонку Тео. – Я ей не понравился?

– Нет, она просто пока уставшая! – улыбнулся ему Гави. – Выспится и подружитесь!

Глава шестая

Финальные аккорды

На далёкой планете Эритее, планете богов Двусолнечной Системы, в саду с райскими яблонями и вишнёвыми деревьями, у величественного и изящного дворца гуляла Богиня Любви – Афенилла. Длинноволосая девушка, сияющая нежными розовыми лучами, вдыхала ароматы цветов и часто оборачивалась, бросая полный надежды взгляд на калитку. Богиня прерывисто вздохнула и села к стволу яблони. Уже долгое время ожидала она своего возлюбленного, но он всё не появлялся.

Пение птиц в саду и ясная погода немного успокаивали богиню, но глядя, какой это чудесный день, она яснее сознавала, что сегодня хочет быть с любимым.

Наконец издали на дороге послышалось ржание единорога, затем быстрый, приближающийся топот, и перед калиткой остановился белоснежный конь, на котором восседал Бог Войны Пеллейн, сильный, отважный и поседевший от скорби людей, у которых война отобрала близких. Бог был облачён в лёгкую тунику с алыми ремнями на плечах, а в ухе у него блестела серьга-кинжал. Мужчина спешился и отворил калитку.

Радостная богиня любви подбежала к нему, и Пеллейн, нежно улыбнувшись ей, подхватил девушку на руки.

– Улыбайся чаще, мой хмурый воитель. – ласково прошептала она, обнимая его за шею.

– Ради тебя только и улыбаюсь я, любовь моя. – низким голосом ответил бог и опустил богиню на траву. Вместе они прошли в сад и сели на белую скамейку со спинкой с рисунками роз. – А так в жизни моей улыбок совсем нет: сегодня я опять был на поле боя в облике смертного. Людям всё никак не наскучит эта забава – война. Словно какое-то потаённое удовольствие испытывают они, вонзая друг в друга мечи, а потом оплакивая павших у траурных костров.

Афенилла помрачнела и притянула к себе колени. Перебирая шёлковую юбку длинного платья, она грустно и тихо спросила:

– Но ведь и тебе она не наскучила.

– Я – бог этой стихии. Я обязан отдаваться ей целиком.

– Ты мне обязан отдаться! – вскрикнула богиня и вскочила. Нежное сияние её стало темнеть, предвещая недоброе. – Я делю тебя с войной, как с соперницей, дарю тебе свою любовь, самую сильную и крепкую в этом мире, но ты всё равно от меня ускользаешь! Каждый день ты находишь на Анвирии схватку и в облике человека участвуешь в ней, раззадоривая аурой войны несчастных людей!

Пеллейн спокойно встал и взял богиню за руку. Его пламенные алые глаза будто остекленели, и он ответил:

– Это мой долг. Я рождён Богом Войны, и, чего бы я ни хотел, война будет для меня всегда на первом месте.

Из глаз Афениллы потекли крупные слёзы. Она оттолкнула любимого и побежала прочь. Но вдруг остановилась и повернулась.

– Пеллейн, любовь важнее войны.

– Война – двигатель цивилизаций. – ответил он. – Любовь была придумана для создания более романтичного образа жизни, а с помощью войны жители Анвирии веками расширяют владения и совершенствуют оружие. Война – это развитие.

Афенилла в ужасе глядела на своего избранника, не зная, как ответить ему. Единственное, что могла богиня – рассказать, как сильно, как страстно она его любит, но она боялась.

– Я докажу тебе, что Любовь сильнее Войны. – произнесла она. – Без моего вмешательства любовь остановить войну способна.

– Милая, я не понимаю тебя. – Пеллейн подошёл к богине и взял её за руку.

– Страви народы и ты увидишь, что любовь разрушит войну! – велела она. – И если так случится, то поклянись, что больше не будет в мире войн!

Пеллейн в смятении смотрел на любимую. Пламя, бушевавшее в её глазах, пугало, и он прижал к себе богиню.

– Милая, что ты… Успокойся. – он бережно гладил Афениллу по шёлковым волосам. – Но как же можно прекратить войну?.. Война будет всегда… Ведь Бог Войны существует!

Афенилла на это всхлипнула и ответила:

– Богиня Справедливости тоже существует, однако справедливости в мире нет!

– Афенилла, милая! – бог взял девушку за плечи и заглянул в её покрасневшие от слёз глаза. Та моргнула, и краснота исчезла с её лица.

– Пеллейн, уж лучше, чтобы все войны заканчивались любовью. – богиня провела нежной ладонью по щеке бога. – Тебе кажется это невозможным, потому как до нашей любви ты годами танцевал со Смертью на поле крови, для тебя существовала лишь одна музыка – крики раненых, стоны умирающих… Я жила в ином мире, для меня играла мелодия счастливого смеха, вокруг меня были встречи возлюбленных, первые поцелуи, свадьбы… Я всегда была Любовью, ты – всегда Войной. Но, милый… Если столкнулись эти две стихии и им никак друг другу не уступить, как же нам быть? – Афенилла замерла, зная, что Пеллейн повторит её слова.

– Выяснить, кто из нас сильнее. – кивнул он. – Но я не могу понять тебя. Ты меня любишь, и я люблю тебя. Для чего нам соперничать?

– Чтобы ты понял, что любовь и для Бога Войны важнее, чем всё остальное.

Пеллейн вздохнул и произнёс:

– Раз так, то я сегодня же начну войну.

– Но ты не будешь в ней участвовать. – Афенилла строго посмотрела на бога, но тот воспротивился:

– Я буду помогать слабой стороне. Чтобы уравнять шансы.

***

Всё это время Офэн украдкой смотрел новости, прочитывал газеты, выискивая хоть один намёк на начало войны, но тщетно. Под конец он уже почти поверил, что его опасения напрасны, но доля сомнения оставалась в душе. На встречах с Эвионом Офэн выдавливал улыбку, боясь показать смятение, но Эви был настолько счастлив, что не мог заметить страданий лучшего друга.

Эвион, Айола и Ирен весь день провели у Офэна, рассматривая новую коллекцию минералов, которую приобрела его мама-геолог: разные кристаллы и камни, зачастую с вкраплением слюды, от которых пахло холодом и первобытной эпохой пещер. Их друг постоянно делал ремарки о камнях и минералах, сообщая, что слюда некогда заменяла стекло в окнах, а фианиты используют как синтетический имитатор драгоценных камней. Затем они перекусили пирожками с капустой от бабушки, которая соблазняла их ароматом теста во время готовки. Позже компания сходила к речке, прогулялась по парку и к закату вернулась к Офэну. Эвион играл на пианино в холле весёлые быстрые мелодии, а Айола и Ирен ему подпевали. Офэн вошёл в гостиную, зажёг старенькую тусклую люстру и стал расставлять вытащенные днём минералы на витрине. Для атмосферы парень включил телевизор, вслушиваясь то в игру Эви, то в сводку новостей.

– По последним данным от нападения ригенских военных пострадала столица Мезон в восточной части Эсии. Жителей удалось спешно эвакуировать, но отбить наступление эсинцы сумели лишь к 7-и часам вечера. В город без перебоев поставляют провизию и медикаменты. Эсия мобилизует войска и уже получила первую гуманитарную помощь от Афтонии, которая предложила свою помощь в предстоящей войне.

Офэн кинулся к телевизионному проводу и выдернул его из розетки. В висках у него стучало, лёгкие словно ошпарило: война началась. Офэн резко повернулся к двери – пусто, никто не стоит, не потрясён. Лишь из холла доносится игра Эвиона и пение девушек.

Офэн присел рядом с розеткой, теребя пальцами провод, и попытался успокоиться.

– И всё же, сколько у тебя терпения и желания! – сказала Эвиону Ирен, когда они допели куплет. – Как ты заставил себя не отказаться от мечты быть пианистом и не потерялся после такого потрясения, что ты пережил?

– Мне любовь помогла! – Эви встал из-за пианино и закрыл его. – А где Офэн?

Ирен обернулась к двери в гостиную, из которой в холл выходила полоска света.

– Найдём! Убирает следы нашего погромчика! – она в два прыжка очутилась у двери и заглянула в гостиную. – Офэн, ты чего сидишь?

Парень в замешательстве посмотрел на девушку и отложил провод.

– Ирен… – он приподнялся, оправил майку и хотел было рассказать всё девушке, как вдруг из коридора услышал Эвиона.

– Слушайте, уже поздно, мы пойдём потихоньку? – спросил друг. Офэн вышел навстречу прощавшимся.

– Да, мы засиделись. Проводить вас? – он снял с крючка летнюю голубую куртку Айолы и протянул девушке.