Дело было на Глизе

– Все из машины! – только и успел проорать сержант.

Повинуясь могучему древнему инстинкту сохранения жизни, солдаты рванули из гибнущей машины, как тараканы.

– Не расслабляемся! – продолжал командовать Климов. – Занять круговую оборону!

Стас присел на одно колено и вскинул к плечу лучемёт, краем глаза заметив, как немного в стороне рассыпается второй транспортёр. Вот сейчас только псевдотермитов не хватает. Как выскочат, так и пиши, пропало. Однако роботов-строителей видно не было. Вместо этого из-за дальнего здания выплыла плоская платформа с какими-то выростами по центру. Что-то ухнуло, совсем негромко, но как-то солидно, и солдаты под действием мощного пневматического удара полетели на землю как кегли. Ну, какой бы он ни был, а это всё-таки реальный враг. Потому бойцы сразу открыли огонь по платформе, даже не теряя времени на то, чтобы встать. Воевать с реальным врагом их учили. Мощные плазменные лучи скрестились на цели, и платформа заискрила, пошла рябью. От неё отделился огненный шар и плавно поплыл к бойцам.

– Шар сбивай! – прокричал Климов, почуяв что-то неладное.

Десантники перенесли огонь на шар, но вреда ему не причинили. Вообще, он был похож на голограмму. Лучи не задерживаясь проходили сквозь него, как сквозь воздух. Климов уже было подумал, что шар действительно являлся голограммой, призванной отвлечь нападающих от очередной подлянки и отдал приказ прекратить огонь. Как бы то ни было, а впустую расходовать аккумуляторы лучемётов было глупо. Пристально вглядываясь в показатели расстояния, структуры платформы, вероятного вооружения, скорости движения и маневрирования, отображающиеся на лицевом щитке тактического шлема, он пропустил момент, когда шар завис у них над головами и разорвался с ослепительной вспышкой.

Стас, повинуясь команде сержанта, прекратил стрельбу и, мимоходом успел подумать о том, что опять придётся мучиться с чисткой лучемёта. Особенно с так ненавистной ему решёткой излучателя. Что произошло дальше, он так и не понял. Ослепительная вспышка, с которой не смогли справиться даже светофильтры лицевого щитка, потом ощущение короткого полёта и удар о землю. Довольно ощутимый настолько, что, если бы не бронекостюм, он бы точно переломал бы себе как минимум рёбра. Ослепший и дезориентированный, он копошился на спине, словно майский жук, пытаясь встать. Наконец, сообразил перевернуться на живот в потихоньку встать на четвереньки. Тело было непослушным, а перед глазами плыли разноцветные круги. Сколько Стас простоял в таком неблагородном положении, он не знал.

Постепенно тело опять налилось силой, руки и ноги вновь стали слушаться, а временная слепота отступала. Он встал на колени и попытался оглядеться. Первое, что бросилось в глаза, это его товарищи. Кто-то сломанной куклой лежал на земле, кто-то бешено отстреливался от надвигающейся на них платформы. Свиридов, в одной руке удерживая изрыгающий плазму лучемёт, второй тащил за собой Гуревича. Тот вяло шевелил головой и пытался поднять непослушными руками волочащееся за ним оружие. Сержант, присев у самой стены, размахивал руками, время от времени тоже посылая разряды в сторону платформы. И всё это действие происходило без единого звука. Что такое? Неужели микрофоны шлема полетели? И что тогда со связью? Тоже испортилась от вспышки?

Стас встал на непослушные ноги и попытался шагнуть к боевым товарищам. Что-то путалось под ногами. Он посмотрел вниз и увидел свой лучемёт, болтающийся на тонком силовым кабеле, присоединённом к бронекостюму. Подобрав оружие, опять шагнул вперёд и упёрся в невидимую преграду. Словно стеклянная стена отделяла его от боя. Пока соображал, что к чему, Климов, Свиридов, Шостак и немного оживший Гуревич общими усилиями вытащили остальных за пределы стены и под прикрытием стационарного лучемёта третьего транспортёра, отступили. Только сейчас Стас сообразил, что находится в нешироком коридоре, представляющем этакую своеобразную галерею вокруг одной из башен, с прозрачной внешней стеной. Вот из-за неё он и наблюдал конец боя его подразделения. Несмотря на абсолютную прозрачность, стена, видимо, была совершенно непроницаема для звука и радиоволн. Да и прозрачность её была односторонней. С внешней стороны всё выглядело как единый каменный монолит. Это он помнил. И что теперь делать? Стас поднял лучемёт, намереваясь попытаться пробить стенку струёй плазмы. А почему бы и нет? Если выставить регулятор на полную мощность, вполне может получиться.

– Не трать заряды, боец. Они ещё пригодятся, – раздалось у него за спиной.

От неожиданности Стас подпрыгнул и направил лучемёт на голос. Из-за поворота вышли четыре фигуры в таких же, как и у него бронекостюмах.

– Успокойся, свои, – произнес тот, у которого на плече были сержантские нашивки.

– Кто свои? – немного нервно спросил Стас.

– Патруль с упавшего флаера. А вы, наверное, за нами прибыли?

– За вами. Только я сейчас вообще ничего не пойму.

– Да мы и сами толком ничего не понимаем, если честно. У флаера внезапно отказал двигатель. Посадку совершили в планировании и упали в этом месте. Ничего особенного. Скалистая местность. Сплошной базальт и гранит. Хорошо, что получилось сесть на ровную площадку. Чуть дальше каменная гряда. Если бы туда попали, кранты бы нам всем было. Сообщили на базу об аварии. Нам пообещали прислать автоматический спасательный бот. Где-то перекантоваться нужно было. Как раз нашлась подходящая пещера. Зашли туда, а это оказался длинный грот, тянущийся неизвестно куда под поверхность. Ну, от нечего делать решили пройтись, посмотреть. Всё равно ждать. У входа в пещеру поставили ретранслятор на случай прибытия бота. Он бы и как маячок сработал, и сигнал бы нам подал к возвращению. Да и связь с поверхностью тоже неплохо обеспечивал. Шли вниз, пока не почувствовали неладное со связью. До этого в эфире мы могли прослушивать сигналы, потом на связь вышел автопилот спасательного бота, и вдруг раз, и всё отрубилось. Полный вакуум. Мы пошли назад, и вышли сюда.

– Подождите. То есть, когда вы спускались в пещеру, ничего этого не было?

– Да. Эта башня была возведена, пока мы были внизу. А уже потом мы через эту прозрачную стену наблюдали за возведением остальных башен и стены. Ну и за вами, когда вы приехали.

– Тогда почему вы не вышли к нам?

– Как? Мы пытались подать вам знаки, пытались прожечь стену лучемётом. Всё безуспешно. Отсюда нет выхода.

– Но я как-то попал сюда уже после постройки башни.

– А вот это самое непонятное. Мы наблюдали этот бой. И разрыв шара тоже видели. На момент вспышки стена настолько потемнела, что можно было смотреть без вреда для глаз. Тебя швырнуло к башне. Мы думали, что сейчас тебя размажет по стене, но ты пролетел сквозь стенку, словно её не было.

– Это что, получается, стена пропускает сюда, но не выпускает обратно?

– Скорее всего, так оно и есть.

– Но какой смысл?

– А какой смысл во всём этом? – сержант сделал круговое движение рукой. – Так что, добро пожаловать в наше общество искателей выхода. Кстати, раз ты здесь, то пора бы уже и познакомиться. Я – Андрей Беляев, начальник патруля. Это Костик Руденко, Джек Стеферсон и Денис Горский. Джек, хоть и коренной американец, прекрасно говорит по-русски и, вообще, хороший парень.

– А я Стас. Стас Киреев, рядовой взвода десанта, который приехал вас забирать.

– Вот и познакомились. Пошли в пещеру. Немного отдохнуть тебе не помешает. Ситуация, прямо скажем, не для слабонервных.

Стас пошёл со своими товарищами по несчастью по злополучной галерее. Почти сразу за поворотом во внутренней стене оказалось что-то вроде дверного проёма, а дальше коридор, упирающийся в неровный провал пещеры. Недалеко от входа был оборудован небольшой бивак.

– Вот здесь мы и остановились. Хорошо, успели многое перетащить из повреждённого флайера. Особенно аварийный запас, – ввел Стаса в курс дела Костик.

– У меня тоже кое-что есть в ранце.

– Пусть пока будет. Не доставай. Мы тут полазили и пришли к выводу, что из этой башни выхода нет. Или есть, но как он открывается, нам неведомо. По крайней мере, никаких механизмов или пультов обнаружить не удалось. Поэтому единственный выход, это идти вглубь пещеры. Кто знает, может она выведет нас куда-нибудь на поверхность. Это наш единственный шанс. Так что отдыхай, сейчас перекусим и, взяв самое необходимое, отправимся.

Вот уже три часа, как они двигались по скальному лабиринту, всё глубже спускаясь вниз. Уклон был достаточно пологим, но осознание того, сколько метров скальной породы находится над головами, ощутимо давило на мозги. Хорошо ещё, что ноктовизоры прекрасно справлялись со своей задачей, и необходимости зажигать фонари не было. Ход далеко не был прямым. Он причудливо изгибался, иногда даже под прямым углом, а, временами, вообще казалось, что они идут назад. Такое ощущение, что кто-то не хочет, чтобы они ориентировались во всех этих поворотах. Да так оно и было бы, если бы не умная система жизнеобеспечения, старательно рисующая на лицевом щитке весь маршрут. Ну, и, попадающиеся по пути каменные глыбы, видимо рухнувшие когда-то с потолка, или отвалившиеся от стен, ни удобства передвижения, ни ощущения безопасности не создавали. Постоянно хотелось втянуть голову в плечи и вообще, стать маленьким-маленьким.

– Никогда не любил все эти подземные пещеры, – пропыхтел Костя.

– А что тебе не нравится? – удивился Джек. – Не холодно, не жарко, и на голову не капает.

– Ага. Не капает. Тут не капель бояться надо, а каменюки какой-нибудь. Как представлю, что над головой килотонны породы, и вся эта масса может ухнуть на тебя, так жутко становится.

– За столько лет не упала, а сейчас свалится именно на тебя.

– А кто знает? Нет, не по себе мне от всего этого.

– А ты не думай об этом. Отвлекись.

– Легко сказать.

Постепенно ход в скале всё более окультуривался. Торчащие из стен и потолка камни сглаживались, да и пол стал выравниваться. Препятствий по пути становилось всё меньше, пока ход плавно не перетёк в прямоугольный в сечении коридор. Беляев остановил группу и, приказав всем отключить ноктовизоры, осветил всё вокруг себя фонарём, установленным на шлеме. Все тут же тоже включили свои фонари и попытались изучить материал, из которого были сделаны пол и стены. Всё тот же серый шлифованный материал. Коридор был прямой, а что там, вдали, видно не было.

– А вы заметили, что здесь воздух совсем не затхлый? – поинтересовался Костик.

– А ведь точно! – согласился Денис. – Как на поверхности.

– И, вроде, сквозняк имеется, – согласился Андрей, – похоже, тут мощная система вентиляции.

– Да уж, – протянул Джек, – чем дальше, тем удивительнее. Мозги сломать можно.

– И это на планете, которая априори считается девственной и не заселённой разумными существами, – вставил своё «веское» слово Стас.

– Ох, не к добру это, – простонал Джек.

– Есть предложения? – это уже сержант язвит.

– Нет.

– Ну, тогда вперёд. Отключаем фонари и опять на ноктовизорах идём. Чувствую, фонари нам ещё понадобятся.

Коридор тянулся ещё метров двести, после чего повернул под углом градусов в тридцать и немного уменьшился в сечении. Ширина его стала всего метра три, а до потолка можно было дотронуться, подпрыгнув и вытянув руку. Зато по сторонам стали попадаться дверные проёмы.

– Будем проверять каждый, – заключил Беляев, – ещё не хватало за своей спиной непонятки оставлять.

Ну и сунулись. И сразу отхватили. Не все, конечно, а идущие впереди сержант и Костик. Внезапно, гравитационный удар швырнул их на пол, а потом, словно могучим пинком вышвырнул из комнаты. То, что это была комната, разглядеть всё-таки удалось. И спасибо бронекостюму, который опять скомпенсировал последствия, сначала падения на пол, а, потом, и окончание полёта об стенку коридора. Были бы без него, костей бы не собрали.

– И что это за хрень? – озадаченно спросил Денис, пока Андрей с Костей, пыхтя, поднимались на ноги.

– Не знаю, как можно создать зону повышенной гравитации в отдельно взятом месте, да ещё и разнонаправленную, но, похоже, это и есть часть вентиляционной установки, – задумчиво проговорил Джек. – А что, остроумно. Никаких тебе вентиляторов, вертящихся и трущихся частей, смазки и всякой остальной всячины. На века.

– Это что, типа мы, как будто в лопасти вентилятора попали? – переспросил Костик. – Ну, иносказательно.

– Типа того. И ещё повезло вам, что вектора удачно попались. А если бы второй вектор вас не из комнаты, а, наоборот, во внутреннюю стену бы запулил. Там бы вас медленно бы до состояния лепёшки бы сдавило. И помочь никак.

– Да уж, повезло.

Остальные комнаты осматривали уже с осторожностью. Что-то больше никому не хотелось испытать на себе силу разнонаправленной гравитации. Уж лучше каким-нибудь предметом. Например, запасной картридж от водяного фильтра, который забавно прыгал по комнате, пока не превратился в пятно на одной из стенок.

– Всё ясно, – проговорил Джек. – Все эти комнаты, это фильтровентиляционные установки, обслуживающие весь комплекс подземелья. И, судя по их количеству, подземелье отнюдь не маленькое.

Коридор вскоре закончился небольшим, четыре на пять метров тамбуром, из которого вело аж три дверных проёма. Группа остановилась в нерешительности. Опять проверив каждый вход картриджем, убедились, что на этот раз гравитационных полей не наблюдается. Сунулись внутрь и увидели, что это не комнаты, а три полноценных коридора. Ну, два, а один так и остался не облагороженным ходом в скальном грунте.

– И куда теперь? – нерешительно переминался с ноги на ногу Стас.

– Попробуем центральный, – решил сержант. – Он пошире будет.

Коридор оказался коротким и упёрся в завал из обломков стен и потолка, наглухо запечатавший дальнейший путь.

– Странно, – уставился на завал Денис. – Вроде как взрывал кто-то здесь.

– Почему взрывал? – не поверил Костик. – Может, само обвалилось?

– Я до армии на Луне на добыче Гелия–3 взрывником работал. Лунную породу таким образом вскрывали. Уж поверь, что обвал от последствий взрыва отличу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.