Неудобная любовь

– Оказывается, Вы зефир любите? – Валерия засмеялась.

– Ну, естественно, это приятнее, чем получить пять тонн говна (извините, конечно, за грубость). Уж чего – чего, а фекалий то мне отсыпают по – полной в этих ваших дурацких соцсетях… Не знаю, чем я людям не угодил, – Всеславский отвернулся и стал смотреть в драгоценное окно с видом на Кремль.

Лера любовалась этим человеком, прекрасным точеным профилем, пушистыми ресницами, волевым изгибом губ. Вслух она лишь произнесла:

– Максим, Вы не обижайтесь на них, они по – другому не умеют чувства выражать. Их не научили. Это тоже, в какой – то мере, признание в любви. Правда, очень неуклюжее. Среди тысяч талантливых, состоятельных, известных они выбрали именно Вас. И, как мне кажется, вот почему. Эти мужчины видят в Вас себя, если бы они сумели стать успешными, эти женщины видят в Вас своих избранников, если бы им позволили выбирать среди успешных, эти родители видят в Вас своих сыновей, если бы они умели воспитывать успешных детей. Я не оправдываю этих людей, каждый сам делает свой выбор: быть добрым созидателем или злобной, желчной тварью. Вы просто не обращайте на них внимания. Невооруженным взглядом видно, что этот негатив Вас ранит. Вы порой слишком открыты и прямолинейны по отношению к людям, не лицемерите, не лжете. Вы не используйте свои аккаунты в рекламных целях. Все, что там появляется, идет от души и от желания разговаривать со своим зрителем. Ведь так?

– Да, наверное, – голос у Максима слегка охрип, – ну а вы?

– Что я?

– Вы, в смысле, поклонники, фанаты… Почему я вам интересен?

– Потому что интересно Ваше творчество, Ваши работы…

– Валерия, – Всеславский был недоволен, его черные брови сошлись на переносице, глаза сверкали неземным, одновременно прекрасным и пугающим огнем, – давайте не будем. Когда человеку нравится чье-то творчество, как Вы пытаетесь мне внушить, человек покупает билет, приходит в театр или в кино, смотрит произведение, получает от этого удовольствие. Если очень понравилось, может потом рассказать знакомым и друзьям, порекомендовать посетить спектакль, фильм и им тоже. Но не станет дожидаться кумира у служебного входа театра под дождем, не станет писать отзывы объемом со студенческий реферат, вряд ли поедет в другой город на концерт или спектакль понравившегося артиста. Мне интересно, важно выяснить, что происходит в голове людей. Это сбой, влияние окружающей среды, стечение обстоятельств? Почему появляется болезненная любовь к незнакомому человеку? Настоящее чувство рождается от одиночества или по другим причинам? Я вас, фанатов уважаю и люблю всех вместе, как сообщество, как клуб по интересам. Но у меня нет любви к каждому из вас в отдельности. Я вас, поклонников не понимаю и страшусь. Когда заходишь в собственную, закрытую тобой же на ключ гримерную, а там пол усыпан лепестками роз, это не радует, а вселяет ужас незащищенности в личном пространстве.

Лере стало невероятно грустно. Она изо всех сил старалась не подавать вида. Конечно, зачем Всеславскому, ее личное мнение, ее любовь, признание. Задача другая: благодаря Валерии понять фанатов, всех сразу. Теперь и Лера отвернулась к окошку с видом на Кремль и начала говорить, разглядывая Спасскую башню, будто впервые увидела. Наверное, башня эта, много чего на своем веку слышала, послушает и Леру.

– Знаете что Максим Владиславович? Хорошо. Давайте попытаюсь объяснить, насколько хватит моего фанатского ума, больного ума. Так вот… Мы все несчастны, каждый по – своему. Внутри, в душе обосновалась и благополучно проживает пустота, такая, знаете ли, дыра, черная космическая дыра, где вольготно обидам, дурным воспоминаниям, горечи предательства. Сосуществовать с этой дырой и всем ее содержимым – мука. Это больно, не излечимо. Можно, конечно, говорить фразами – клеше, что надо искать выход, изменять жизнь, ни на кого не оглядываться, танцевать на улице. Но иногда невозможно изменить все, иногда обстоятельства этого не позволяют или на то, чтобы изменить, нужно время, много времени. Танцевать на улице – хороший вариант, если в психушку не загребут, а если загребут, это только усугубит ситуацию. Да, если честно, не вижу радости в том, чтобы танцевать на улице. Танцевать приятно в хорошей компании, в ночном клубе, под хорошую музыку с отличной акустикой. Так вот, нужно что – то найти, некую соломинку, тростиночку, которая поможет сосуществовать с пустотой или даже поможет избавиться от нее. Вы, Максим, красивый, талантливый, успешный, добрый, галантный, скромный, воспитанный. Я могу еще сотню для Вас эпитетов придумать. Вы для нас, как вера в Мужчину с большой буквы. Знаете, как мы брошенные, непонятые, обманутые, преданные одиночки рассуждаем? Ведь есть же Всеславский. Значит, есть и другие мужчины, если не точные его копии, то похожие на него характером, взглядами на жизнь и даже внешностью. А пока эти идеальные Мужчины где – то далеко, неизвестно где, Ваш прекрасный образ вдохновляет, окрыляет и помогает заглушать боль в этой чертовой черной дыре. Встретила очередного мудака – не беда, ведь есть Максим Всеславский и другие такие, как он… Вот как – то так, наверное… Есть, конечно, мечтательницы, которые собираются за Вас замуж выйти или ребенка от Вас родить, или сделать кинокарьеру, благодаря Вашей помощи. Это лишь частные случаи общей тенденции. И не верьте нам, когда мы шутим, хохочем, говорим, что счастливы, это не правда. Нам просто так плохо, что говорить об этом вслух невозможно.

Валерия замолчала. Похоже, Арсений, ждал, когда она закончит свой монолог. Возможно, даже подслушивал. Теперь он материализовался. На столе появилась тарелка с закусками, вино, чай.

– А зачем нам чай, если есть вино? – вопрос Всеславского был адресован Арсению.

– Так Вы же, его, Максим Владиславович и заказать изволили.

– Это я просила чай. Я не хочу вино, – вступила в разговор Валерия.

Они дождались, когда администратор исчезнет из поля зрения.

– Как же так, а я думал, мы с Вами выпьем за знакомство. Вы по убеждению алкоголь не употребляете или как? – спросил он, поднимая бокал.

– Нет, не по убеждению. Во – первых, общение с Вами пьянит, лучше любого вина, поэтому я лучше чаю выпью, – Лера потянулась за чайником. Максим сообразил, что не мешает поухаживать, и налил ей чай в тонкую фарфоровую чашку.

– А во-вторых что?

– Во – вторых, я просто не люблю красное вино…

Всеславский смутился:

– Господи, какой же я… Простите, Валерия, со мной это бывает. Не вижу ничего вокруг, пру напролом. Конечно, я должен был у Вас поинтересоваться, какое вино любите Вы… Ох, я столько Вам хлопот доставил. Сначала в театре не предупредил, потом не сказал, что здесь столик заказан, теперь вот вино еще…

– Ничего страшного, я понимаю, что Вы занятой человек. Если бы Вы, как изволили выразиться, не перли на пролом, Вы бы не были любимым мной Максимом Всеславским. Счастлива, что нашли возможность уделить мне время, пообщаться здесь, в этом чудесном ресторанчике. Мне очень приятно, что выслушали меня.

– Валерия, вообще то это я хотел сказать спасибо, что Вы согласились прийти сюда, рассказать. Надеюсь, не будете против того, что я записал Ваши слова на диктофон? Обязательно в новом фильме в титрах обозначим Вас, как консультанта.

Лере стало совсем плохо. Слезы подступили и покатились по щекам. Никакой он не идеальный, такой – же, как все мужики. Ищет свою выгоду. На диктофон… Она душу перед ним наизнанку, а он – на диктофон.

– Что с Вами? – Всеславский толи делал вид, толи реально не понимал, в каком состоянии сейчас была Лера, он пробубнил – возможно, Юлина идея с этим интервью не слишком удачна…

– Юля, Ваша девушка, а она тут при чем? – Лера с трудом, сквозь слезы пыталась говорить.

– Нет, ни при чем, – он отрицательно качал головой, – я сам придумал, Вы на что обиделись, на диктофон? Боже, как глупо вышло.

Лера не могла больше сдерживать эмоции:

– Знаете что? Я в Москве по следующим причинам. Во – первых, чтобы познакомиться с Вами, во – вторых, чтобы сказать, как Вы мне дороги, в каком я от Вас восторге. Черт с ним. Если честно, то я влюблена в Вас, как в мужчину – Лера взяла бокал, сама налила вина и залпом выпила, а Максим следил за ней с удивлением, – Вы пригласили меня на свидание. Думала, что как женщину, а ни как подопытного кролика, ни как чокнутую фанатку, которую рассматривают в лупу и еще под микроскопом. Я хотела рассказать о своих чувствах, поблагодарить. Но Вам это, конечно, не нужно. Между тем я все равно говорю Вам “спасибо”. Может, хоть сейчас Вы меня услышите. Спасибо, что уделили мне время, что пригласили в театр. Теперь я ухожу. Нет, не надо меня провожать. Вы подарили мне волшебный вечер, я буду помнить его всю свою жизнь. Я обязательно забуду, все что сегодня произошло неприятного и оставлю этот вечер в памяти красивым и чистым… За ужин платите сами. Слышала, Вы не жалуете феминисток. Вот и платите, на здоровье.

С этими словами Лера быстро направилась к выходу, она почти бежала, забыв об неудобных туфлях. Словно Золушка. Она плохо помнила, как очутилась в своем гостиничном номере. Сначала, вроде, повезло быстро найти свободное такси, которое домчало ее со скоростью ракеты до гостиницы. Или просто в голове у девушки был такой хаос, что время для нее замедлило ход. Так бывает, например, когда едешь в автобусе, он резко тормозит, тебе не удается успеть ухватиться за поручень и ты летишь до следующего, как при замедленной съемке, успевая за доли секунды выработать план спасения. Еще такое бывает, когда глупо ведешь себя. Как сегодня, например. Только в этой ситуации ничего не придумываешь, а впадаешь в ступор, держишься, как за спасительный поручень за фразу: “Ну и идиотка же я”.

Так, первое, что необходимо сделать – это принять ванну. Хотя нет, в ее номере нет ванны, только душевая кабина. Все равно. Значит, стоять под душем, пока мозги вновь не обретут навык соображать. Валерия так и сделала. Она подставляла лицо под струи воды, тушь текла по ее щекам, смешиваясь со слезами. Хорошо, что когда стоишь под душем слез не видно. Ничего не произошло. Решительно, ничего. Ей показалось, приснилось, померещилось. Она подумает об этом, обязательно, но завтра. Как Скарлетт О’Хара.

Лера закуталась в пушистый огромный халат и упала на кровать. Нужно поговорить с детьми. Узнать, как дела. Она ужасно соскучилась по своим зайчатам. И они по ней. Лера включила ноутбук.

Сегодня Полина и Егор снова звали маму скорее вернуться домой. Мордашки были полны печали, носы хлюпали, а глаза наполнены слезами. Бабушка тоже устала. В ее возрасте справляться с двумя учениками начальной школы сложно. Лера пообещала, что закончит в течение следующей недели дела, и вернется в Загорск к выходным. Делать ей больше в Москве нечего. Те проекты, что были поручены, сегодня приняты заказчики. А если потребуются мелкие доработки, она может это сделать, находясь дома, удаленно.

После того, как Лера виртуально, через экран ноутбука, поцеловала детишек и пожелала им доброй ночи, на душе стало немного легче.

“Дети – это лучшее, что есть в моей жизни. Только они не предадут, не вытрут об тебя ноги и будут любить самой чистой неподдельной любовью”, – подумала девушка.

Экран ноутбука снова ожил. На видеосвязь вышла Марго. С утра Лера обещала рассказать ей “нечто сногсшибательное”, но сейчас меньше всего хотелось теребить душевные раны. Девушка начала хаотично соображать, что она будет говорить подруге. Воспоминания о сегодняшнем вечере, которые отступили и затаились в пыльных углах подсознания, настойчиво лезли наружу. Но и Маргарита была упряма. Так они и наступали с двух сторон: болезненные воспоминания и любимая подруженька. Лере ничего не оставалось, как нажать на зеленую кнопку.

– Привет, давай, рассказывай, что там у тебя? – выпалила подруга, не отвлекаясь на вопросы о погоде и о настроении.

– Ничего… Все получилось не так, как задумывалось и рассказывать то особенно нечего, – Лера отвернулась и пожала плечами, слезы предательски покатились из глаз, и несчастная девушка вдруг поняла, что если она не выплеснет из себя всю эту боль и накопившуюся обиду, они разорвут ее на части.

Лера, всхлипывая, сбивчиво рассказала Маргарите все: и про театр, и про Розалию Львовну, и про “Капучино”, и про него. Даже имя Максима ни разу не упомянула. Так она была зла и обижена. Маргарита внимательно слушала, не перебивая и не задавая вопросов. Когда Валерия закончила свою исповедь, подруга немного помолчала и заговорила очень серьезно:

– Лера, если бы ты была глупая гусыня, я бы даже ничего тебе говорить не стала, но ты умная женщина, ты не можешь не понимать, что не права. Максим Владиславович нуждается в твоей помощи, услуге. Назови это как хочешь. Он предложил тебе партнерство. Возможно, оно необычное. Но в том, что он предложил, нет ничего обидного. Это ты себе своими творческими мозгами нарисовала какую – то карамельную картинку о любви с первого взгляда и до гроба. Это ты прешь напролом, как танк. Вы совершенно разные люди, и если бы не стечение обстоятельств, ты бы никогда не имела возможности получить приглашение на свидание от Максима, пусть даже деловое. Я почитала о нем, о его творчестве, изучила биографию, посмотрела работы в театре и кино. Что удалось найти в интернете. Почитала мнение критиков о Всеславском. Это уникальный человек, это не на минуту вспыхнувшая звезда, это не проект, который лепят режиссеры, продюсеры и прочие мастера из мира искусства. Он человек – явление, не похожий на других, он из тех, кто формирует вкусы, направления, определяет вектор движения цивилизации. Иметь возможность жить с такими людьми в одно время – это счастье. А пообщаться, быть полезными в их труде, это возможность внести свой вклад в важное и нужное дело развития общества. У тебя такая возможность была: стать деловым партнером Всеславского, поработать с ним. А ты повела себя, как полная дура. Я, наверное, говорю высокопарно, но это так. Я очень хочу достучаться до твоего здравого смысла.

– Да нет, – буквально простонала Валерия, – я уже обо всем этом думала. Конечно, ты права, а я дура. Что теперь делать то? Позвонить и извиниться или СМС, может, отправить?

– А вот этого делать не нужно. Пусть он уникален, талантлив, известен. Но нельзя забывать еще одну вещь. Ты Женщина, которую он за вечер несколько раз поставил в неловкое положение. Как мужчина, пусть сам звонит первым, если сочтет нужным. Мы, девочки, имеем право повыпендриваться… Потому что девочки. А если нет – это знакомство закончится тем, чем оно сегодня закончилось. Подведем итог дня. Всеславский поговорил с тобой, получил ответы на вопросы. Ты ему сыграла гениальную сценку: “Чокнутая фанатка общается со Звездой”. По – моему, это представление достойно того, чтобы войти в его будущий фильм. В целом, результат не плох. Ложись спать и успокойся. Или наоборот: сначала успокойся, а потом ложись спать.

– Ох, Марго, – Лера выдохнула и засмеялась впервые за вечер, – от всей души, спасибо, а то бы я сдохла тут наедине со своими мыслями.

– Ну все, постарайся отвлечься. Еще поболтаем в следующий раз. – Марго пожелала спокойной ночи и отключилась.

……………………………………………………………………………………………………………………………….

Наступило утро. Новое утро нового дня. Для Леры это было не просто новое утро. То было первое утро без Всеславского. Уже довольно давно он присутствовал в ее жизни, пусть не по-настоящему, пусть в мечтах, но он был ее любимым мужчиной. Теперь снова совершенно одна. Как странно устроена жизнь. Вчера сбылась пьянящая своей нереальностью мечта, она лично познакомилась с Максимом, и это, по дикой иронии судьбы стало концом их истории. Пьянящему счастью на смену пришло горькое похмелье прозрения. Он никогда не будет с ней. Не будет присутствовать в ее судьбе. Все лишь фантазии в голове, не больше. Впереди ничего хорошего, только серые будни, серые лица равнодушных людей. Это было первое утро новой жизни – жизни после сбывшейся мечты.

Валерия села на мягкой кровати и посмотрела в окно. Она нарочно с вечера не занавешивала окон, из них открывался чудный вид. Утром было приятно просыпаться и любоваться этой красотой. Хоть она то у нее осталась, и ее никто не отнял, эту красоту золотой осени. Царствовала нереальная осень. Золотые, малиновые, оранжевые листья шелестели на ветру. Фоном разномастной феерии было пронзительно – голубое небо. Тихая гладь реки, в которой отражались облака, напоминала причудливо вырезанное и оставленное на пестром ковре листьев зеркало. Казалось, природа хотела поразить воображение людей своим великолепием, запомниться им именно такой на долгую монохромно – графичную зиму, оставить в душе каждого живущего на планете Земля частичку своего многоцветья.

Лера подумала, что ей обязательно нужен план действий на сегодня. Она взяла в руку сотовый телефон и набрала номер.

– О, наш Персик вспомнил своего старого доброго друга. Что на этот раз потребуется нашей малышке? Познакомиться со Звездой или есть идея по – интереснее?

– Марс, прости, – капризно проныла Лера, ты даже не представляешь, какой у меня вчера был трудный и прекрасный день. Вечером не осталось сил позвонить и поболтать, но сегодня я хочу пригласить тебя на свидание, выпьем по бокальчику вина. Хотя, наверное, это не прилично, когда девушка приглашает мужчину на бокальчик?

– Ну что ты, бывшие одноклассники, как и одногруппники существа бесполые. Все вполне прилично. Только, надеюсь, ты не феминистка? Не обидишься, если я этак по – барски сделаю широкий жест и оплачу твой счет. По – моему, все получится честно: ты пригласила, я – оплатил.

– Марсель, ты неисправимый джентльмен, и если однажды женщине удастся затащить тебя в ЗАГС, она, вместе с фиолетовым штампиком в паспорте, обретет сокровище мужского пола.

– Я начинаю подозревать, что такая женщина есть. Правда, она еще не знает об этом.

– Ты готовишь план захвата нежного девичьего сердечка? Кто же, интересно, счастливица. Поделись со своим бесполым другом детства.

– Не сейчас, для себя то я все решил. Осталось дать ей чуть – чуть времени, чтобы закончить некоторые дела. Удивительно. Порой алмазы рядом, надо только руку протянуть, а мы куда – то несемся, что – то ищем, – дизайнер задумался на минутку, – в любом случае, Персик, торжественно клянусь, что ты будешь первой, кто узнает о моем предложении руки и сердца.

– Мне невероятно приятно думать, что так и будет. Марсель, мы как старые сплетницы, – Лере вдруг стало невероятно весело, она захохотала.

Они еще немного полюбезничали. Лера решила не рассказывать Марсу о выкинутых вчера фортелях. Время до вечера у нее еще есть, и она придумает, как преподнести вчерашнюю встречу с Всеславским. Еще девушка выспросила, какие модные места можно посетить, где выставляют произведения современного искусства и, получив несколько адресов, распрощалась с Марселем до вечера.

План был таков. Сначала девушка идет по модным местам и смотрит выставки работ современных молодых художников, чтобы быть в теме. Потом отправляется в Третьяковку, чтобы успокоить душу. Произведения современников нагоняли на Валерию некоторую тоску. Она старалась доказать себе, что так надо, что это и есть идти в ногу со временем. Но в современной живописи было порой много коммерцизации и мало души. Поэтому после прикосновения к миру искусства сегодняшнего дня, хотелось увидеть работы старых добрых классиков. Это позволяло почувствовать, что мир по – прежнему прочно покоится на трех китах.

Впервые Валерия очутилась в Третьяковской галерее, будучи юной девушкой, первокурсницей художественного вуза. Это были невероятные и незабываемые по своей остроте ощущения. Восемнадцатилетняя Лера замирала рядом с полотнами, репродукции которых в детстве находила в книгах и журналах, аккуратно вырезала из старых изданий и хранила в специальной папке. Тогда она часто рассматривала свои сокровища. Особенно было интересно, когда Тамара Николаевна, педагог по истории искусств, рассказывала о том, как создавалось произведение, о чем художник хотел поведать миру своим творением. Девочка тщательно все запоминала, будто это было важное секретное знание, доступное избранным. У нее не было любимого художника ни тогда, в пору юности, ни сейчас. Ей всегда было интересно все, начиная с древних наскальных изображений, заканчивая современными авторами. Но более Лера симпатизировала импрессионистам и тем, кто работал в такой – же манере.

Когда девушка вживую увидела картины, репродукции которых любила рассматривать в детстве, она не могла сдержать восторга и удивления. О некоторых произведениях думала, что в оригинале они огромные, в полстены, а они оказались совсем маленькими. И это заставляло еще более восхищаться талантом создателей, писавших полотна мельчайшими мазками и лессировками. Лера подходила совсем близко и рассматривала паутинку трещин на краске. Она пыталась понять, постичь тайны мастеров.

Однажды, когда она совсем уж долго задержалась у работы Боровиковского, у той самой Марии Лопухиной, о которой рассказывала Максиму, пожилая экскурсовод намекнула ей, что, она конечно понимает, сколь интересно увидеть картину, знакомую по конфетным фантикам, но у нее группа, а Лера свои длительным любованием несколько мешает проведению экскурсии. Валерия ни капельки не обиделась на строгую старушку. Ведь экскурсовод не знает, что девушка является студенткой художественного ВУЗа. Разберешь тут их всех.

Позже, в более зрелом возрасте, Лера много раз посещала Третьяковку, досконально изучила экспозицию каждого зала, каждую картину, но все равно, новый визит преподносил новое открытие и дарил вдохновение, успокаивал душу и приводил в порядок чувства. Сегодня для Валерии особенно важным оказалось именно это, успокоиться, избавиться от хаоса и смятенья внутри. Из галереи она вышла внутренне обновленная, с другим взглядом на произошедшие события. Вчерашняя встреча с Всеславским уже не видилась, как неприятная ситуация. Наоборот, когда она думала о Максиме, внутри, в области солнечного сплетения рождалось тепло, оно растекалось в груди и животе, наполняло все существо тихой грустью и милым уютом.

С этими мыслями Лера пришла на встречу с Марселем. Они договорились встретиться в “Каре”. На этот раз Лера была категорически против вида на Кремль. Друзья заказали бутылку белого вина, сыр и фрукты. Поговорили о работе на проекте Raduga, обсудили текущие вопросы и дела. Потом плавно переключились на разговор об общих знакомых. Марс, будто невзначай, поинтересовался вчерашним свиданием Леры и Всеславского, а она охотно рассказала, как ходила в театр, как забыла купить цветы, как Максим не предупредил грозную Розалию Львовну, как потом он пригласил ее в очень шикарный ресторан, который почему то считается кофейней. А еще Лера рассказала, что Максим мнением о его творчестве и фанатстве.

– Было предложено на один вечер стать консультантом по вопросу фанатского движения, так как я являюсь его частью. Новый проект, фильм, кажется, о трагической любви фанатки.

– Как интересно, – протянул Марсель, – я восхищен тобой, мой Персик, ты прелесть. Тебе выпала такая необычная, но чудесная роль.

Хорошо, что уже темнело, и Марсель не увидел, как покраснела Лера. Они проговорили долго, разъехались уже за полночь. Валерия отправилась в отель, а Марс на какую – то модную тусовку, где он должен был обязательно показаться.

Воскресенье не принесло ничего нового. На всякий случай, Лера не расставалась с телефоном ни на одну секунду, включила звук сигнала, как можно громче, просматривала свои аккаунты в соцсетях каждые полчаса. Мало ли, вдруг что – то произойдет. Но ничего не происходило. А Лера утешала себя, убеждая, что это правильно, что именно так и должно быть.

В понедельник руководитель проекта просил Валерию приехать пораньше, до утренней планерки. Это было хорошо, ведь Лера, как раз собиралась сообщить о своем скором отъезде. В офисе было утром не шумно. Художники, дизайнеры, творческая элита любят поспать подольше и появляются перед самым началом планерки. А если планерки нет, то могут явиться к обеду или, вообще, остаться дома. В светлом просторном кабинете за столами сидели секретари, административные работники и кое – кто из руководства. Они пили кофе, шелестели буманами, пристально разглядывали экраны мониторов компьютеров. Работа кипела во всю.

Шеф уже ожидал Валерию. Он поблагодарил ее за отличную работу.

– Валерия Алексеевна, Вы удивили меня и, я бы даже сказал, что восхитили наших заказчиков. У Вас свежий необычный взгляд и свой собственный подход, отличный других. Сделанные Вами заказы приняты без единой поправки. И вот что. Появилось еще несколько владельцев площадей в нашем бизнес – центре, желающих разработку дизайна помещений поручить Вам.

Валерия обрадовалась. Если твои работы нравятся, твори на всю катушку. Это рано или поздно пройдет. Выдохнешься или просто потеряешь интерес, найдешь другую сферу для применения способностей. Лера это знала. Такой шанс выпадает, возможно, единожды в жизни. Его нельзя упускать. Но с другой стороны, она уже пообещала детям, что вернется, им ведь, действительно, одиноко без мамы. Все эти соображения Лера и озвучила шефу.