Перепиши меня начисто

По поводу Ника и Майи я особенно не расстраивалась, решила так: нам всем нужно время, чтобы остыть и посмотреть на произошедшее отстраненно. И уже после этого попытаться обсудить. Если мы так и не найдем общий язык, то никогда друзьями и не были. Потому, быть может, даже и неплохо, что выяснилось это в самом начале жестокого пути по пятому уровню. Жаль, что я одна, но лучше быть одной и знать об этом, чем напрасно положиться на посторонних. Фальшивые отношения хуже одиночества.

Я вообще удивилась своему довольно хорошему настроению, хотя ожидала депрессии. Ничего радостного не произошло, но ведь я и не рассчитывала, что здесь мы будем распевать счастливые песни и поливать цветы трижды в день? Зато выяснилось кое-что важное: я не ошиблась и очень важна для мистера Кинреда. И хоть Майя и Ник важны ему меньше, но и их он не убил. А это означает, что самые страшные опасения – о том, что нас попросту замучают до смерти – вряд ли сбудутся. Будут запугивать, стращать, помещать в немыслимые условия, при профнепригодности сотрут память и вышвырнут из системы, но вот так запросто не убьют, все это лишь блеф и антураж. А уж такое осознание существенно прибавляет моральных сил.

Пустой желудок все-таки напомнил о себе жалобным бурчанием, потому я встала и начала приводить себя в порядок, прежде чем отправиться в столовую. Комнаты здесь оказались просторнее и мебели больше, вот только неизвестно, какими вещами заполнять высокие шкафы. А уж ванная вообще потрясла мое воображение, особенно когда я минут пятнадцать пыталась разобраться в многочисленных светящихся кнопках душевой кабины. Комбинезон я нашла на тумбе – почти такой же, как старый, только синего цвета. Расчесывая волосы перед зеркалом, я заставила себя улыбнуться отражению. Ну вот, теперь я на пятом уровне: боевое крещение пройдено, первые важные выводы сделаны, собираюсь выжить и разбогатеть, а потом вернусь к отцу – и безразлично, что будет происходить до тех пор, у меня на все сил хватит. Кстати, об отце…

Возле лифта я растерянно оглядывалась, не представляя, как попасть на нужный уровень. Но довольно скоро подошел охранник и с улыбкой объяснил:

– Твои отпечатки уже в базе данных. Прикладывай ладонь сюда, – он указал на панель. – Можешь спускаться и по лестнице, она в конце того коридора. Но учти, тут этажей двадцать. Хотя для здоровья полезнее. Ну, чего ждешь? Поехали? У меня тоже обеденный перерыв.

Разумеется, он мог открыть кабину и сам, но предоставил право мне – для тренировки. Какой доброжелательный охранник! На этот раз я не спешила радоваться чьей-то приветливости, надолго отбили охотку. Уже в кабине он продолжил инструктаж:

– О событиях на нашем уровне распространяться запрещено, даже с руководством других уровней лучше не обсуждать. Если поймают на подобном – уволят. Сама понимаешь, что такое разглашение почти ничем не чревато для системы: просто выгонят тебя и всех, кто получил доступ к сверхсекретным данным, а они об этом все равно не вспомнят. Потому не подставляй ни себя, ни других, это не имеет смысла лично для тебя.

Я пожала плечами.

– Отчего же нет смысла? Например, если мне понадобится быстрое увольнение, то это самый простой путь.

Охранник громко рассмеялся, заставив меня нервно поежиться.

– Верно. Но увольняют-то все равно с первого числа нового месяца. Потому если решишь, что хочешь уволиться именно таким образом, то очень советую сначала посмотреть на календарь. Ведь в оставшиеся дни ни у кого не будет повода тебя жалеть. Это сейчас ты – ценный ресурс для длительного использования, а станешь отработанным материалом. Кто ж цацкается с уже списанным имуществом?

Благодарить за дельные советы я охранника не стала. Просто молча вышла на третьем уровне и уже привычными коридорами направилась в нужную сторону. Даже не удивлялась тому, что меня в глаза называют имуществом, ресурсом и материалом. Правильно называют, пора прощаться с иллюзиями.

В столовой почти не было посетителей, я пришла между завтраком и обедом. Но увидела за нашим столиком Майю и Ника, которые зло покосились в мою сторону. Очевидно, для конструктива время еще не наступило. Потому отметила про себя, что Ник выглядит здоровым, и просто прошла дальше, намереваясь сесть одна. Но в последний момент увидела на выходе из зала для руководства мистера Кинреда и уверенно зашагала к нему.

– Здравствуйте, сэр, – мой голос даже не дрожал. – Мне срочно нужно выяснить одну вещь. Надеюсь, вы ответите.

Он почти удивленно изогнул бровь:

– Ничего себе. А где надутые щеки и взгляды испепеляющей ненависти? Хоть бы один день продержалась.

– Не вижу необходимости, сэр. Так я задам вопрос?

– Ну, попробуй, – он улыбнулся, склонившись ко мне – возможно, не хотел, чтобы наш разговор был услышан.

Я снова не выдержала прямого взгляда, но говорить можно и поглядывая на свободные столики:

– Вы вчера сказали, что мой отец не получил денег.

– Это было частью представления. Неужели не поняла?

– Поняла. И я уверена в этом на девяносто процентов. А позавчера была уверена на сто. И от этой тревоги я не смогу избавиться. Вам нужна моя бесконечная тревога или увольнение из-за нее?

– Вопрос-то в чем, Ината? – я слышала в его голосе улыбку – все он прекрасно понимал: и что скажу, и что сам на это ответит.

– Сэр, я могу получить доказательства, что деньги переведены на счет отца, и он сейчас находится в платной клинике по условно-излечимым заболеваниям? Например, мне хватило бы одной минуты телефонного разговора.

– Связываться с внешним миром запрещено, Ината. Ты сама подписывала согласие.

– Знаю. И все равно осмеливаюсь просить. Потому что в другом случае я напишу заявление в последний день этого месяца – тревога меня вынудит, а аванс уже будет покрыт.

– О-о, шантаж? Сказал бы, что впечатлен, но нет – все тут время от времени пытаются меня шантажировать. И обычно в ответ я только смеюсь. Но ты мне нужна для конкретных задач, потому отвечу. Нет, никаких телефонных разговоров с отцом, запреты существуют не просто так. Мы не можем контролировать людей в мегаполисе, твой отец запросто проболтается о том, что ты звонила. И уж поверь, эта новость разнесется вмиг. Уже завтра под аркой будет торчать толпа вопящего и скулящего народа с просьбами, чтобы их родственники позвонили. Это не мой личный бзик, это основа всей структуры. Но я обещаю подумать над тем, как еще тебе предоставить доказательства.

– Правда? – я от изумления посмотрела прямо на него.

– Правда, – он сказал очень серьезно, а по спине побежал холодок от его сканирующего взгляда. – Но не просто так. Сделка, Ината.

Я сразу нахмурилась:

– Вы очень любите сделки, как я погляжу, – и добавила с нажимом: – Сэр.

– Даже не представляешь насколько. Итак, я в течение двух недель нахожу способ дать тебе доказательства, а время твоей адаптации сокращается до… скажем, одного сегодняшнего дня.

– Согласна!

– А я не сомневался. Но твое рвение мне нравится. Продолжишь так симпатично блестеть глазами – я окончательно превращусь в романтичного дебила и стану исполнять все твои просьбы по щелчку пальцев. Это шутка, поясняю на всякий случай, а то у тебя проблемы с пониманием. В моем кабинете завтра в десять утра. Успей хорошо позавтракать, потому что на обед вряд ли успеешь.

– Да, сэр.

Проводила его взглядом и вспоминала о еде. Что ж, мои адаптивные способности удивляют меня саму. Настроение быстро вернулось к тому же уровню, что был десять минут назад. Уже не трясусь и не паникую в преддверии неизвестности, ощущаю себя одинаково – никак. Так и пять лет пролетят, глазом не моргну. Даже, возможно, к «шутнику» привыкну. Хотя нет, на это требуется больше пяти лет.

Глава 9

Плотно позавтракать мне не удалось. Хотя бы потому, что аппетита не было. А уж если меня вновь примутся морить жаждой или голодом, то все равно рассчитают так, чтобы завтрак не помог.

Постучалась, прежде чем зайти в кабинет. Постаралась не вздрогнуть, обнаружив мистера Кинреда всего в шаге от входа, как если бы он собирался выходить.

– Ты опоздала на минуту, Ината. Не терплю, когда мое время не ценят.

– И вам здравствуйте, сэр, – почти равнодушно ответила я. – Попрошу записать опоздание в мой список невыполненных заданий, чем-то же его надо открывать.

– Юмористка. Всю ночь придумывала ответ?

– Да нет. Придумалось еще тогда, когда вы тратили целые часы на мои уговоры – показали, что я ценнее вашего времени.

– Наглая юмористка. Но твоя расслабленность мне на руку. Идем уже, Той должен быть на месте – он никогда не опаздывает.

Той? Тот самый ИИ, олицетворяющий собой самую идеальную красоту? Вприпрыжку я не понеслась, но определенно заинтересовалась. Мистер Кинред открыл одну из дверей, пропуская меня первой – по предыдущему опыту я усвоила, что это плохой знак, но не позволила себе задержаться. Эта лаборатория была меньше и намного комфортнее. По углам в кадках росли кусты с широкими листьями – уж не знаю, настоящие или искусственные, но очень натуралистичные. В центре стояла кушетка – не кушетка даже, которые бывают в бесплатных клиниках, а скорее узкая кровать. Той сидел на ней с краю и при нашем появлении очаровательно улыбнулся.

– Доброе утро, сэр. Привет, Ината, мы с тобой уже виделись, помнишь?

Что со мной такое, если я в очередной раз начала впадать в ненормальный восторг? Само совершенство! И ни грамма фальши в мимике или тоне! Невозможно заставить себя думать, что это просто робот – бездушная машина с прописанными программами поведения. Потому и улыбнулась ему так же искренне:

– Конечно, помню. Ты тогда назвал меня красивой.

– И не соврал. Нет, ты не подумай, врать я умею, но в тот момент сказал искренне. Даже немного преуменьшил. Ты настолько в моем вкусе, что я побоялся испугать девушку при первом же знакомстве. Уверен, нет ничего хуже излишнего напора до того, как ты будешь готова к искренним признаниям.

Я от изумления хмыкнула в сторону мистера Кинреда – дескать, вы только гляньте! Болтает слаще любого бабника в мегаполисе и невольно вызывает улыбку! Но Кинред быстро вернул меня с неба на землю. Он передвигал какое-то устройство с проводами ближе к кушетке.

– Ну все, не будем тянуть. Раздевайтесь.

– Что?.. – вырвалось у меня по инерции. – Зачем?

– Ината, давай я лучше все подготовлю, чем буду отвечать на идиотские вопросы? Раздевайся, сказал. Или тебя разденут. Мне нужно провести несколько экспериментов, можем начать и с того, где ты всему сопротивляешься.

Я задохнулась. Но на мой вопрос зачем-то начал отвечать Той – тем же мягким и приятным голосом. Он даже подошел ближе и чуть склонился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Не волнуйся, Ината. Я не сделаю тебе больно или неприятно. Но ведь больно ты можешь сделать себе сама. И ты знала, что будешь участвовать в опытах – любых опытах. Этот не связан с угрозой жизни или здоровью, разве это не хорошая новость?

Я теперь спросила у него, все еще теребя нервно первый магнитный замок комбинезона.

– Но зачем, Той?

– Нужно убедиться, нет ли в моем сексуальном поведении каких-то заметных отклонений от нормы. Но тебе не о чем беспокоиться, я умею целовать и ласкать – дай мне возможность тебе понравиться.

Он отступил и начал быстро расстегивать замки. Когда показался безупречный обнаженный торс, я отвела глаза – разглядывать почему-то не хотелось. Повторяла себе, что была готова на что угодно и что меня действительно могут заставить силой. Потому просто начала раздеваться, не отрывая взгляда от пола. Свет вокруг заметно приглушили, мы оказались в центре высветленного в полумраке круга. Но я знала, что мистер Кинред здесь – он будет наблюдать за всем, что происходит. Прикрыла грудь и с трудом подняла лицо.

Обнаженный Той подошел, мягко провел руками по плечами и задержал ладони на шее. Поднял мой подбородок и склонился. Поцеловал – очень ласково и осторожно. Я просто терпела происходящее, не в силах отвлечься. Его руки стали увереннее и притянули меня к себе, ласкали спину, спускались на ягодицы, а движения становились все более интенсивными. Возбуждения во мне эти действия не вызывали, и дело было вовсе в неумелости ласк. Наверное, они могли бы быть очень приятными – если бы исходили от любимого человека. Или хотя бы просто человека.

Как я должна себя вести? Показать возбуждение и расслабленность? Суть опыта только в проверке действенности этих ласк, или сейчас меня уложат на кушетку и продолжат до самого конца? Последняя мысль пугала до чертиков, замораживала все реакции, которые я собиралась изобразить. Но ужас меня накрыл, когда я почувствовала, как его член возбуждается – мое тело, плотно прижатое к его, не смогло бы пропустить этот факт.

Я знала, что на пятом уровне меня ничего хорошего не ждет! Знала! И все равно перевелась! Хватит себя жалеть и анализировать – я расходный материал, меня используют, надо прекращать думать иначе. И все равно эти убеждения не помогали.

Он переместил горячие ладони мне на талию и с невероятной легкостью поднял. Почти бережно перенес меня на кушетку и сразу принялся целовать шею. Но через минуту навис надо мной и прошептал:

– Ты слишком зажатая, Ината. Если я что-то делаю не так – подскажи.

– Я… не… – я не смогла закончить. Вообще хотелось просто разрыдаться.

Той коснулся моих губ и снова приподнялся:

– От тебя ничего не требуется. Просто расслабься и сосредоточься только на ощущениях, чтобы потом в точности их описать. Или не описывай, если не захочешь. Главное ответить на вопрос: отличаюсь ли я в сексе от других мужчин чем-то принципиальным.

Я еще несколько минут терпела его ласки, но потом вцепилась в плечи и закричала:

– Я так не могу! Сэр! Я не могу так!

Кинред неспешно подошел к нам – теперь я могла его видеть. Поинтересовался с раздражающим равнодушием:

– Любопытно узнать, почему? Это еще пока даже не изнасилование. Ты всерьез решила строить из себя кисейную барышню, Ината?

Моя затянувшаяся заторможенность схлынула, потому слова потекли безудержным потоком:

– Не могу так! И как я отвечу на вопрос эксперимента?! Да меня тошнит от мысли, что моим первым мужчиной станет… Нет! Я так не могу! Знаю, что вы можете меня привязать и сделать что угодно, но я не могу… Понимаете?!

– Той, стоп, – вдруг другим тоном сказал Кинред, хотя ИИ все это время просто оставался зависшим надо мной и ничего не делал. Однако после этих слов он встал и отошел на шаг от кушетки. Кинред наклонился к моему лицу: – В каком это смысле «первым мужчиной»?

– В самом прямом! – я уже выпустила раздражение и не могла его удержать.

– Девственница? – он выглядел обескураженным, а потом почти закричал, чего я до сих пор от него не слышала: – Почему в твоем досье это не отмечено?

Я села, невольно зажимаясь и прикрываясь руками. И с тем же удивлением смотрела на него. Кинред неожиданно улыбнулся:

– Ината, ты это только что от страха придумала?

– Нет… не придумала. Не знаю, что там в досье… Честное слово, не знаю, почему ошибка! Но я так волновалась, когда заполняла заявление, допускаю мысль, что сама что-то перепутала…

– Предположим, – он уже говорил спокойно и почти ласково. – Но девушка с твоей внешностью в мегаполисе… Я в тот же мегаполис езжу на выходные?

Я коротко пожала плечами, после перенапряжения расслабившись:

– Я всегда была осторожна, сэр. Старалась не ходить по улицам в одиночку, после смен меня встречал отец. А на отношения у меня не было ни времени, ни сил.

– Да брось. Тебе должна была поступать куча предложений от мужчин десятого и выше социальных рангов.

– Не куча, но поступали. Я предпочитала работу официантки, сэр. Очень жаль, что из-за глупой ошибки я нарушила ваши планы.

– Ты еще и смеешься?

– Я не смеюсь, сэр.

– Тогда прекрати улыбаться.

– Не получается, сэр. Простите, это совсем немного забавно – вы месяц ждали моего перевода, чтобы уже тут узнать об ошибке в досье.

Он вдруг тоже засмеялся, качая головой. Голос подал Той:

– Сэр, мне продолжать?

– К сожалению, нет. Именно для этого эксперимента нужна женщина хоть с каким-то опытом. Но теперь у нас есть Майя… Надо подумать. Оденься и оставь нас. Ты знаешь, что делать со своим возбуждением.

Той вполне натурально и многозначительно усмехнулся. Я тоже хотела бы одеться, но пока разрешения не давали – и рисковать я не стала. ИИ еще не успел покинуть лабораторию, как Кинред продолжил:

– У твоей радости нет ни одной причины, Ината. Ты же не думаешь, что после этого я тебя оставлю в покое? Девственная плева без проблем восстанавливается – после выхода из системы ты будешь считать себя точно такой же невинной. Но это совсем не означает, что ты будешь девственницей здесь. Уж это я тебе гарантирую.

Улыбаться расхотелось. Хотя я вряд ли рассчитывала на совсем уж удачный исход. Заставила себя кивнуть – показала, что услышала. Казалось, что пусть будет что угодно, но когда-нибудь потом, не сейчас.

– И сегодняшний опыт все равно бы провалился, – продолжил он задумчиво. – Ты была как натянутая струна. Есть способы это исправить – и все их я попробую. Но чтобы день не совсем вхолостую прошел, хотя бы ответь: поцелуй Тоя приятный, возбуждающий?

Я почувствовала внимательный взгляд на свое лицо, но продолжала смотреть вниз и думала, как ответить.

– Только не говори, что даже ни с кем не целовалась! – не выдержал директор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.