Шаг второй. Баланс сил

– И зачем волхвам нужно было вас призывать? – спросил я, пытаясь сохранить невозмутимый вид. Новость о том, что меня не случайно занесло в этот мир, изрядно ударила по мозгам, как бы я ни хорохорился, утверждая, что готов к любым поворотам.

– Самим волхвам это было ни к чему, – покачал головой Старицкий. – Но у них был какой-то долг перед тогдашним главой Особой канцелярии, и таким образом волхвы его отдали. Уж не знаю, откуда князь Телепнёв узнал о такой возможности, но воспользовался он ею на все сто процентов.

– И всё же, зачем? – не то чтобы мне был действительно так уж интересен этот вопрос, но пока Старицкий будет на него отвечать, я надеюсь, успею прийти в себя.

– В школе ты должен был проходить новейшую историю государства Российского, – словно нехотя произнёс князь и вопросительно глянул на меня. Пришлось кивнуть. – Тогда, если ты не прошёл мимо неё, то должен помнить о Зееландском инциденте. Насколько мне известно, именно под таким названием эта история вошла в учебники.

– Отторжение острова Зееланд у Двойной Короны? – уточнил я… и замер. – Стоп, то есть вы и есть тот самый князь Старицкий, что отобрал у Нордвик Дан свою собственность и передал её России?!

– Он самый и есть, но уверяю тебя, учебники лгут, уверяя, что я был автором этого «инцидента», – ответил Виталий Родионович. – Моя роль хоть и была значимой и в чём-то незаменимой, но не я затеял всю эту возню. Настоящие авторы: князь Телепнёв и его старый друг, канцлер Рейн-Виленский. Это были весьма умные, жёсткие и прагматичные люди, и их мало что могло остановить в достижении поставленных целей. Призыв нужного человека из-за Кромки, четверть века подготовки… всё ради того, чтобы у государства появился шанс не только вернуть остров под длань русского государя, но и вычистить «под ноль» этот рассадник пиратства, веками осложнявший морские перевозки через Варяжское и Северное моря. Я же, по сути, выступал в качестве ключа к исполнению этого плана. Человек, который мог своей кровью подтвердить легитимность притязаний России на Зееланд.

– Это весьма… интересная история, Виталий Родионович, – протянул я. – И полагаю, мало кто о ней знает, не так ли?

– Конечно, – невозмутимо согласился тот, но, заметив моё беспокойство, махнул рукой. – Не переживай ты так, Ерофей. Сейчас это знание не опасно… при условии, что ты не станешь распространяться о своей осведомлённости, конечно. Вот лет так пятьдесят назад – да, узнай Особая канцелярия о том, что некоему господину Хабарову известны подробности этого дела, и быть бы тебе у них на карандаше до самой смерти. А сейчас… сейчас это уже никому не интересно. К тому же на легитимность происшедшего факт моего иномирового происхождения повлиять никак не может. Не мог тогда, не сможет и в будущем.

– Почему? – не понял я.

– Потому что подобные случаи есть не только в нашей истории, но и в истории многих именитых родов Европы… и не только. Если копнуть поглубже, то обнаружится, что и правящие фамилии иных государств нет-нет да и прибегали к подобным ухищрениям. Не всегда удачно, да, но тем не менее. Из самых известных могу напомнить историю «Железной маски», когда алчные до власти умники из окружения Людовика Четырнадцатого вздумали устроить маленький дворцовый переворот и посадить на престол более вменяемого монарха…

– И что, посадили?

– А чёрт его знает! – неожиданно хохотнул князь. – Но двойника Луи они точно в мир призвали. В результате в Бастилии появился заключённый в той самой железной маске, а заговорщики неожиданно покинули этот мир, один за другим. Кто от несчастного случая, кто в бою, кто на дуэли. В общем, сказать точно, кто правил Францией в тот период, практически невозможно. Но я склоняюсь к мысли, что ушлый призванный обставил всех и таки умостил свой зад на королевский трон, после чего в срочном порядке и без шума избавился от призвавших его затейников. Правда, это только моё мнение, не больше. Подтвердить его, кроме как фактом скорой и чуть ли не одновременной смерти заговорщиков от естественных причин, я не могу. Ну, в самом деле! Если бы на престоле остался оригинальный Луи, вскрывший заговор, ему бы совершенно ни к чему было подстраивать «невинные» смерти своих противников. Власти у короля хватало, чтобы казнить их скопом без всякого суда.

– Интересно, – протянул я. – А что, волхвы ещё и французам задолжать успели?

– Почему? – Старицкий недоумённо взглянул на меня, но тут же понимающе кивнул. – А! Ты думаешь, лишь волхвам доступен фокус с призывом? Вовсе нет. Монахи бон, друиды, онмёдзи, брахманы… это только те, о ком я знаю точно. Но вообще, волхвы, наверное, наиболее часто прибегают к этому инструменту, правда, в основном для нужд своей общины. Заставить же этих товарищей действовать в интересах третьих лиц почти невозможно. Зато если им самим что-то нужно… У-у, ты себе не представляешь даже, на что они готовы пойти, лишь бы самим не разгребать свои проблемы! Белоручки чёртовы. Им, видите ли, устав не позволяет «своими руками менять естественный ход вещей». Пафосный бред, но волхвы им с успехом прикрываются уже не одну сотню лет. Мне кажется, они всё никак не могут забыть время гонений и таким образом абстрагируются от общества. Вроде как меньше контактов, меньше проблем. Впрочем… это, опять-таки, лишь моё предположение.

– И тем не менее, только на вашей памяти волхвы дважды провернули фокус с призывом не для своих нужд, а… как вы сказали? «В интересах третьих лиц», да?

– Считаешь меня и себя? – покивал князь и, на миг задумавшись, продолжил: – Можно сказать и так, но… есть у меня подозрения, что в случае с твоим призывом всё не так просто.

– В смысле? – я напрягся. Идея, что не один Старицкий лелеет некие планы на мой счет, совсем не привлекала.

– М-м… нет, я не думаю, что у них есть какие-то свои планы на тебя. Скорее, речь идёт о пересечении наших интересов, – совершенно правильно поняв причину беспокойства, проговорил князь, но, заметив мой недоверчивый взгляд, вздохнул. – Что ты слышал о так называемом «Уральском сдвиге», Ерофей?

Глава 2

Под столичным градом,

в тереме с зимним садом

Из малой гостиной я вышел лишь перед самым обедом, и в очень… задумчивом состоянии. История, долгая и довольно запутанная, рассказанная мне князем, вызывала крайне противоречивые чувства. Чего стоило одно только упоминание древних богов, якобы поучаствовавших в её завязке! Впрочем, Виталий Родионович оговорил, что эта сомнительная информация известна лишь по преданиям самих волхвов, а их, дескать, хлебом не корми, но дай привязать даже к самому обыденному явлению участие богов. Как бы то ни было, но пресловутый «сдвиг» произошёл из-за исследований, проводившихся волхвовской общиной в середине уходящего века, а связаны они были именно с тем самым преданием об уходе старых богов из этого мира. Мне, как человеку неверующему, подобный факт и особенно его последствия, выразившиеся в катастрофе мирового масштаба, просто-таки взрывал мозг. Я вспомнил речь Старицкого и скривился.

– Не поверишь, Ерофей, у меня эта история вызывает натуральную головную боль, – усмехнулся князь, когда в ответ на его вопрос я признался, что ни черта не знаю ни о каких «сдвигах». – Но факт остаётся фактом, в своих изысканиях на основе древних текстов волхвы сотворили грандиозную гадость. По преданию, уходившие от вала новой веры боги, покидая наш мир, заперли за собой двери на замок, если не витийствовать. Было это на самом деле или нет, мне не важно, как и то, существовали ли в действительности все эти Перуны с Дажьбогами, или это были лишь могущественнейшие из тогдашних ментальных операторов. Но вот тот факт, что наши волхвы, эти шлиманы недоделанные, нашли на Урале нечто, интерпретированное ими как тот самый «замок», и не удержались от того, чтобы в нём поковыряться, не вызывает никакого сомнения. И ведь доковырялись же, щучьи дети. Вскрыли чёртов «замок». Уж какую такую «заплатку» в ментальном поле планеты они сорвали на самом деле, я не знаю, но результат не заставил себя ждать. Сначала по Уралу прокатилась цепь мощнейших землетрясений, и южную часть горного хребта отрезало от основного массива огромным разломом, глубиной, что называется, до конца географии. Затем поднялась чудовищная ментальная буря, взбившая инфополе гор в натуральный ментальный кисель. Какими искажениями он проявился в реальности, можешь посмотреть в сети. Там полно роликов, снятых в этой эрзац-«Зоне». Но и это ещё не всё. Помнишь подъём мертвяков на юге, из-за которого у нас чуть война не началась? Вижу, помнишь. Так вот, философы неопровержимо доказали, что подобные «кунштюки» есть непосредственное следствие «Уральского сдвига».

– И много в этом мире таких… кунштюков? – поинтересовался я у князя, на что тот криво ухмыльнулся.

– Много и разных, один, например, могу прямо сейчас продемонстрировать, если хочешь. Самый безобидный… можно сказать, даже полезный, – проговорил Старицкий. Я кивнул. – Нискиня, покажись гостю!

Я следил за менталом, честно. Тем больше было моё удивление, когда на столике перед нами, не потревожив инфополя, вдруг возникло некое существо… фантом? Призрак? Чёрт его знает, что оно такое, но подносом и чашками с остывшим кофе жонглировало с лёгкостью. И опять-таки, ни малейшего возмущения в ментале!

– Эт-то что? – я перевёл непонимающий взгляд с «привидения» на хозяина дома.

– Энергоинформационная сущность девятого порядка, по последней классификации. Тип: домашний дух… Домовой, проще говоря, – делано-невозмутимо пожал плечами князь и, выудив из кармана конфету, кинул её в сторону существа. Лакомство исчезло, не долетев до него буквально несколько сантиметров, а в следующую секунду посуда и поднос аккуратно опустились на стол, а домовой исчез, будто его и не было. – Нечисть, нежить… всё то, что мы считали сказками-побасенками, вдруг начала проявляться в мире. И слава богу… хм, м-да, в общем, хорошо ещё, что волхвы не стали запираться и делать вид, будто они ни при чём. Наоборот, эти горе-экспериментаторы приняли самое живое участие в ликвидации последствий собственной дурости. Но есть и минус. Они не могут успевать везде и всюду, даже вместе с «коллегами» из других стран. Равно, как и не могут поделиться наработками по этой теме. Устав, видите ли, не велит!

– И что, заставить никак? – полюбопытствовал я, мысленно делая зарубку в памяти о необходимости ознакомиться с классификацией этих самых энергосущностей… ну, когда факт их существования уляжется в моей бедной голове.

– Пробовали, – хмуро ответил князь. – На три попытки – два трупа и одно сумасшествие. После этого общины волхвов чуть войну не объявили. Мы пытались разобраться в сути запрета, но в итоге мозголомы только руками развели, мол, скрепы ментальных установок они видят отчётливо, но удалить их не в состоянии. Ни один приём классического оперирования на них толком не действует. Точнее, не так… действует, но недолго. Установку затирают, а уже через несколько секунд та сама восстанавливается. В общем, превратить такого пациента в овощ – не проблема. А вот снять хоть один запрет – никак. Единственное, что определили с абсолютной достоверностью, это время наложения установок. Обряд Отбора или процедура Выбора, как его ещё называют. То есть момент превращения неофита в волхва. Но в его тонкостях и сами-то волхвы не разбираются… или, опять-таки, устав не велит такую информацию разглашать.

– Дела-а… – протянул я, приходя в себя от рассказа и демонстрации. Поёжился, глянув на князя, и задал вопрос, ответ на который, как вопила чуйка, мне совсем не понравится: – Виталий Родионович, а я здесь, собственно, при чём?

– Догадайся, – скривился князь. – Ты ученик волхвов, пусть и изгнанных из общины. Обряда не проходил…

– Да ну! – я аж охрип, когда до меня дошло, на что именно намекает мой собеседник. – У меня же знаний в этой области вообще нет! Как так-то?! Что я могу сделать?!

– Бийские и Остромиров клятвенно заверяли, что необходимую базу для дальнейших исследований ты получишь. А Грац со своими людьми возьмутся за эти самые исследования и… додумают частности, так сказать. Приёмы, необходимые воздействия. Потом на созданной ими основе будут тренироваться специалисты, которых мы, собственно, и отправим затыкать эту чёртову дыру, – князь вздохнул и несколько нервно улыбнулся. – Или ты думал, что мы тебя снабдим кладенцом, дадим эльфа с гномом в команду и отправим воевать Мордор? Обойдёшься. К тому же у разлома нет вулкана, а у меня нет Кольца Всевластия.

– Спасибо, успокоили, а то после информации об этих «энергосучностях»… домовых, полтергейстах и прочих барабашках с ходячими мертвецами я бы не удивился такому исходу. Честное слово! – я облегчённо хохотнул.

– Да ну на… к чёрту! Мы не в сказке всё же, Ерофей! – следом за мной коротко рассмеялся князь. – Избранные, это в соседнюю вселенную. Хотя… конечно, в чём-то ты прав.

Поймав мой вновь настороженный взгляд, Старицкий покачал головой.

– Нет, я не об избранности и геройстве на троих… я об антураже. Со стороны взглянуть, ведь действительно похоже получается. Призвали, магии обучили, миссией нагрузили, и «алга»!

– Не смешно, между прочим. Вот ни разу, – я мотнул головой. – Кстати, а зачем вообще нужно было накручивать такие сложности? Что, других учеников, ещё не прошедших инициацию, не нашлось?

– Именно так, – спокойно кивнул Виталий Родионович, стирая улыбку с лица. – Знаешь, сколько всего волхвов в нашей стране? Сорок три человека. Четыре круга, один из которых неполон. А учеников на всю их когорту – трое. Всего трое, Ерофей. К тому же волхвы решили, что решать проблему должны те, кто заварил эту кашу.

– То есть это Бийские сорвали «замок»? – уточнил я.

– Именно, доизучались аномалии, – подтвердил князь. – Да вот незадача, ни у изгнанных за совершённую ошибку Бийских, ни у иных членов их круга учеников нет.

– И вместо того, чтобы взять любого подходящего человека отсюда, они устроили мой призыв из иного мира? – изумился я. – Как-то это… из пушки по воробьям, нет?

– Не сказал бы. Подходящего ученика обычными методами волхв может искать не один десяток лет, а порой и дольше. Остромиров рассказывал, что последнего своего ученика искал тридцать четыре года. И не стал его призывать из-за Кромки только потому, что очень хотел обучить местного.

– То есть, вообще, для волхвов такие призывы в порядке вещей, да?

– Как посмотреть. По заверению того же Вышаты Любомирича, он лично знал как минимум трёх волхвов-выходцев из иных миров и не уверен ещё насчёт двоих, – пояснил князь. – Правда, двое его знакомцев уже померли, а третий, самый младший, недавно отпраздновал сто пятидесятый юбилей. Так что, сам видишь, процедура хоть и отработанная, но не сказать, что совсем уж обыденная. Тем не менее в нашем случае она оказалась куда перспективнее, надёжнее и быстрее, чем обычный поиск.

– И всё-таки это выглядит довольно дико, – вздохнул я. – Устраивать призыв человека из иного мира, только для того, чтобы задействовать его как невольный передатчик информации…

– Для нас, да, – кивнул Старицкий. – Но к волхвам нельзя подходить с обычной меркой, они просто мыслят иначе. Другими категориями, если угодно. Кстати, имей в виду, здесь это относится не только к волхвам. Фактически у каждого сословия имеются свои заморочки, не понимая которых можно нарваться на большие проблемы. Впрочем, об этом мы можем поговорить в другой раз, а сейчас предлагаю немного отдохнуть. К тому же скоро обед, а после него тебе предстоит пережить знакомство и расспросы моих домочадцев.

– Пережить? Всё так страшно? – спросил я.

– Мои внуки и правнуки о-очень любопытны, особенно когда дело касается новых людей в моём окружении. Конечно, Лада постарается их урезонить, но и она не вездесуща, – с почти настоящей печалью в голосе ответил князь. И честное слово, если бы не насмешливая улыбка, я бы принял его слова за чистую монету. Ну не действует на него моя эмпатия… почти. Точнее, не всегда. Эх.

– Понял, – кивнул я, тем не менее не торопясь подняться с кресла вслед за уже встающим хозяином дома. Заметив это, князь приподнял бровь в немом вопросе. – Я хотел бы уточнить кое-что, не касающееся всей этой запредельщины.

– О? Разумеется, – князь тут же уселся обратно в кресло и выжидающе уставился на меня. – Внимательно тебя слушаю, Ерофей.

– Виталий Родионович, как я понимаю, сам факт того, что я до сих пор жив, пусть и нахожусь не в своём родном мире, это полностью заслуга волхвов и… ваша, не так ли? – уточнил я.

– Можно сказать и так. Хотя моей заслуги здесь… ладно. Да. Если бы не призыв, там, в твоём мире, ты обязательно бы умер в ближайшие несколько секунд. Это непреложное условие ритуала. Одно из немногих известных мне наверняка, – ответил Старицкий.

– Тогда вопрос о моём обучении у волхвов и помощи вашим людям в обработке полученной информации не стоит. Я обязан отплатить за своё спасение. И тем лучше, что способ уже определён и не вызывает у меня отрицательных эмоций, – медленно проговорил я, и князь понимающе кивнул… а в глазах его, кажется, даже мелькнуло одобрение. Ну да, за такие вещи цену лучше назначать сразу, иначе велик риск оказаться если не в вечной кабале, то в вечном долгу точно. Конечно, если речь не идёт о друзьях и близких, но… здесь я таковых не наблюдаю. Пока, во всяком случае. Я тряхнул головой и договорил: – К тому же это было бы просто честно.

– Рад это слышать, – чуть склонил голову Старицкий и, помолчав, с усмешкой произнёс: – А то сам я, признаться, немного опасался начинать разговор на столь… щекотливую тему.

– Боялись, что я не смогу оценить все аспекты дела по достоинству? – чуть удивился я, на что князь совершенно не аристократично фыркнул.

– Боялся остаться без штанов, – со смехом произнёс он. – Мне, знаешь ли, весьма подробно доложили о всех перипетиях твоего торга с Ростопчиными.

– Они разрушили мою лавку и мой дом! Не дали доучиться в школе! И вообще… я очень ценю комфорт, а люди Ростопчиных лишили меня его. Про отсидку в камере и пытки уже и не говорю. Я был в своём праве.

– Так ведь я и не отрицаю, – пожал плечами князь. – Хм, и да, намёк понял. Как по поводу лавки и жилья, так и по поводу учёбы в школе. Найдём и устроим.

– Не-не-не! – я даже руками замахал. – Не надо ничего искать и устраивать! У меня достаточно денег, чтобы самому снять подходящее помещение, как для работы, так и для жизни. А школа… думаю, с документами эвакуированного меня примут в любом учебном заведении столицы. Разве нет?

– Почти, – несколько уклончиво ответил Старицкий и явно о чём-то задумался. Но уже через несколько секунд встрепенулся и договорил: – У меня нет никаких возражений насчёт поиска жилья и лавки. Раз уж тебе так хочется самостоятельности, пожалуйста. Ты уже доказал, что способен выжить даже в экстремальных условиях, думаю, и жизнь в столице будет тебе по плечу. А вот по поводу школы… предлагаю обсудить этот вопрос чуть позже, и с участием моей жены. Лада является попечителем некоторых учебных заведений столицы и очень хорошо разбирается в вопросах, касающихся образования. Думаю, она сможет дать тебе несколько советов по этому поводу. Что скажешь?

– Я буду весьма благодарен за такую помощь, – я искренне улыбнулся в ответ.

– Замечательно. Мне остаётся только надеяться, что ты не сорвёшься завтра же на поиски квартиры, – произнёс Виталий Родионович. – Лада расстроится, если ты уедешь от нас слишком быстро. Да и… внуки-правнуки будут недовольны.

– У вас их много? – спросил я.

– Ребятишек? Восемнадцать, – моментально ответил князь. – Девять внуков, и пока ещё девять правнуков. А если считать всех детей, в смысле наших с Ладой потомков, находящихся в детском возрасте, то двадцать.

– Э-э? – не понял я.

– Мы с женой, слава богу, ещё находимся в репродуктивном возрасте, – ухмыльнулся Старицкий. – Что и доказали десять лет назад. Близнецы получились… реактивные.

Я аж икнул. Князю за сто пятьдесят, княгиня не намного младше, а их младшим детям по десять лет! Ох-ре-неть!

– Боюсь спросить… – проговорил я, кое-как справившись с изумлением. Князь кивнул, словно подбадривая, и я всё же решился: – А это считается нормаль… то есть обычным? В смысле, здесь все такие долгожители?

– Совсем нет, Ерофей, – как мне показалось, с печалью в голосе ответил Виталий Родионович. – Видишь ли, для того, чтобы жить долго, нужно активно заниматься естествознанием. Нет, не обязательно что-то исследовать, достаточно практики. Ежедневной и разнообразной. Чем обширнее практика, тем дольше тело сохраняет молодость и силу. Если такой возможности нет… или просто отсутствует желание, можно время от времени проходить соответствующие процедуры у целителей. Раз в пять-шесть лет. Правда, стоят они совсем недешёво. Но даже средний обыватель вполне может скопить нужную сумму, не особо напрягая свой кошелёк и не отказываясь от маленьких радостей жизни.

– И при этом долгожителей мало? – удивился я.

– Не мало. Немного, – поправил меня Старицкий.

– Всё равно! Если вы говорите, что для долгой жизни достаточно лишь ежедневно широко использовать ментальные конструкты… неужели это так сложно? Или это секрет?

– Не просто «ежедневно и широко», Ерофей. Практика должна быть разнообразной. И нет в этом никакого секрета, – пожав плечами, уточнил князь. – Вот уже сто лет прошло с тех пор, как этот факт был научно доказан. И подавляющее большинство прекрасно об этом знает, но… вспомни, в нашем мире все знают, что курение укорачивает срок жизни, а зарядка по утрам его увеличивает. И что? По логике, курение должно было уйти в прошлое, как страшный сон, а все люди поголовно должны начинать утро с зарядки. Но в моём две тысячи двенадцатом, знаешь ли, количество «паровозов» ничуть не стремилось к нулю, а утром не было пробок на беговых дорожках. Или что-то изменилось за прошедшие… кстати, ты из какого года?

– Из две тысячи семнадцатого, – ответил я и понимающе кивнул. – И да, я тоже не встречал в парках бегающих за здоровьем толп… как и дефицита гантелей в спортмагазинах.

– Вот видишь, – развёл руками князь. – И здесь та же история. Все знают, но лишь немногие предпринимают реальные шаги для продления собственной жизни.

– Всё равно это странно, – заметил я. – Ладно, курение, зарядка… при разнице в пять-десять лет, да ещё и при большом разбросе в сроках жизни вообще, нежелание людей избавляться от дурной привычки или тратить время на «бессмысленные телодвижения» вполне понятно. Лень, она любую логику ногами запинает, просто, чтоб та спокойно спать не мешала. Но здесь же речь идёт как минимум о семидесяти-восьмидесяти годах! Причём, как я понимаю, не старости с её болезнями, слабостью и медленным угасанием, а вполне активной, полноценной жизни! Так почему?

– Говорю же, потому что недостаточно просто использовать три-четыре ментальных конструкта в день. Они должны быть разноплановыми, и их должно быть не меньше десятка, чтобы применение таковых оказало оздоравливающее влияние на тело оператора. Но человек должен знать эти самые конструкты. А откуда, если он не учился на факультете естествознания, а для работы и жизни ему хватает того же десятка конструктов, применяемых от случая к случаю, то есть даже не каждый день? Кстати, если заглянешь в Хольмский университет, то увидишь удивительную картину. Половина студентов прикладных факультетов – люди, что называется, «за сорок». Спохватившиеся, как их зовут преподаватели. Учатся эти господа на совесть, и, если говорить честно, то именно они со временем становятся настоящими специалистами в прикладном естествознании. Кузница кадров будущих мастеров, можно сказать.

– Виталий Родионович, а используя изученные конструкты, они молодеют? Или просто «замирают» в том возрасте, в котором начали работу над собой? – поинтересовался я. А что, интересно же! Тем более что о таких тонкостях я вообще ничего не знал. Не встречалась мне подобная информация в тех источниках, что довелось читать.

– Ну, откат до тридцатилетнего возраста можно получить уже через три-четыре года активной практики, – ответил князь. – Но потом… всё равно, чем дольше живёшь, тем больше конструктов ты должен применять, чтобы тело сохраняло молодость и силу. И то это действует лишь до третьего десятка конструктов, то есть в среднем лет до семидесяти реального возраста примерно. Потом процесс старения всё же берёт своё, хотя и растягивается очень сильно. Насколько, можешь оценить, глядя на нас с Ладой. Кстати, нам с женой, чтобы сохранять нынешние кондиции, нужно использовать не менее полусотни ментальных операций в сутки, – объяснил князь. – А тот же Остромиров, насколько я знаю, вообще «колдует» по нескольку часов в день без перерыва. Того и гляди, в отшельники намылится.

– Почему «в отшельники»? – не понял я.

– А как иначе? – развёл руками Старицкий. – Представь, каково приходится окружающим, когда рядом такой дедушка шалить начинает. Широко, многопланово и, самое главное, без остановки! Да от того шторма, что он устроит в ментале, даже святой рехнётся.