Секрет исчезающей картины

– Давайте я помогу! – вызвалась Степанида. Ей неловко было сидеть, когда взрослая женщина суетится.

– Ничего, отдохни, – бросила Елена Александровна, – мы детей не эксплуатируем. Так, разве что совсем немножко… – улыбнулась она Степаниде.

«А она тоже ничего, – подумала девочка. – Кажется, мне повезло».

– Но мне неудобно…

– Удобно, удобно! Помоешь посуду потом… – успокоила ее Пивочка. – Знаешь, я рада, что ты будешь помогать маме, а то мне неспокойно. Ты, значит, кузина Матильды?

– Да.

– Судя по говору, ты не москвичка?

– Я с Харькова…

– Стешенька, надо говорить не «с Харькова», а «из Харькова», – ласково поправила ее Юлия Арсеньевна. – Ты не обидишься, если я буду тебя поправлять иногда?

– Нет, что вы… Матильда тоже меня всегда поправляет, я раньше, как приехала в Москву, говорила не что, а шо… А потом перестала!

– Молодец! Ты, я вижу, вообще способная девочка. Но почему ты в Москву приехала?

– Меня Матильда взяла… Папка мой в Канаду подался, на заработки… На Украине жизнь тяжелая очень… Родни в Харькове много, некоторые хотели меня взять, но тут Мотя предложила…

– Извини за вопрос, – перебила ее Елена Александровна, – а мама твоя где?

– Мамы нет. Она умерла… Давно.

– Ох, прости! – виновато воскликнула Елена Александровна. – Ради бога прости! Ну и как тебе у Матильды живется?

– Хорошо! Интересно! И она обо мне заботится…

– Да, Матильда чудесный человечек, – кивнула Елена Александровна, – я ее давно знаю. А ты, значит, решила подрабатывать?

– Да, у меня времени свободного много…

– Откуда? Ты же в школе учишься?

– Ну и что? Я уроки быстро делаю и учусь неплохо. Я хочу на компьютер себе скопить, хотя Матильда мне его подарить обещала, но я хочу сама, она и так недавно мне куртку новую купила, и сапоги, и вообще…

– Ты мне нравишься, Степанида! – заявила Елена Александровна. – И, по-моему, ты человек надежный.

Степанида скромно промолчала. Как на это ответишь?

– Ну что ж, мне пора, у меня сегодня спектакль, боюсь, что раньше чем послезавтра я сюда не вырвусь. Ты, Стеша, оставь непременно свой телефон маме, ты ведь тут недалеко живешь, да?

– Да, бегом десять минуточек…

– Отлично! У меня просто камень с души свалился… Уверена, вы с мамой подружитесь! Она тебе много интересного сможет рассказать, да и ты ей тоже… А кстати, ты театр любишь?

– Театр? Ну да…

– Если хочешь, я тебе достану билеты в наш театр?

– Спасибо, я тогда с Алкой схожу.

– Алка – твоя подружка?

– Подружка, да.

– Договорились! Ну все, мамочка, оставляю тебя на Степаниду. До чего же красивое имя! Гордое! Мама, как звучит – Сте-па-ни-да! Блеск!

И, чмокнув мать, потрепав по волосам Степаниду, Елена Александровна умчалась. Степанида сразу принялась собирать посуду.

– Стешенька, я, пожалуй, пойду прилягу, – сказала Юлия Арсеньевна.

– Вы плохо себя чувствуете? – забеспокоилась Степанида.

– Нет, просто немного устала. Я полежу полчасика и буду как новенькая. А ты управишься с посудой, посиди, приготовь уроки или почитай…

– А можно, я лучше тут приберусь, полы помою, а? Вы только скажите, где у вас тряпки, ведро…

– Но, Стеша…

– А что тут такого? Я ж не барыня… А то мне с вас и деньги брать неудобно будет…

– Ну что ж, ты, вероятно, права…

Юлия Арсеньевна показала ей, где что лежит.

– Хорошо, – кивнула Степанида, – а вы ступайте отдыхать, только дверь прикройте, чтоб я вам не мешала.

Юлия Арсеньевна ушла, а Степанида с усердием взялась за дело. Заглянув в кухонные шкафы, она обнаружила там образцовый порядок. Да и вообще, в квартире было довольно чисто. «Повезло мне, – опять подумала Степанида. – Работа нетрудная, люди хорошие, кайф!»

Прибравшись на кухне, она вымыла полы в ванной и в туалете. А Юлия Арсеньевна все не появлялась. В ванной на стиральной машине лежало чистое, но неглаженое белье, Степанида хотела было взяться за глажку, но не нашла утюга. Тогда она уселась на кухне, любуясь делом рук своих. И вдруг в глаза ей бросилась стоявшая на полочке старая растрепанная книга. Степанида осторожно сняла ее с полки, положила на стол, так как между страниц было вложено множество закладок, села и с благоговением открыла. Почему-то она решила, что это Библия. Она никогда не держала в руках Библию, и ей было интересно. Но, раскрыв книгу, увидела, к вящему своему удивлению, титульный лист:

«ПОДАРОКЪ

МОЛОДЫМЪ ХОЗЯЙКАМЪ

или

СРЕДСТВО КЪ УМЕНЬШЕНIЮ РАСХОДОВЪ

в домашнемъ хозяйстве».

Пробежав глазами все написанное на титульном листе, Степанида поняла, что это старинная поваренная книга с множеством рецептов и советов.

– Ух ты! – вслух проговорила она и наугад раскрыла книгу.

«Донышки артишокъ под разными соусами».

– Стешенька, чем ты увлеклась? – раздался голос Юлии Арсеньевны.

– Да вот…

– А, Молоховец! Что ж, это интересное чтение! – засмеялась она.

– Да, только тут буквы какие-то странные попадаются и везде твердый знак.

– Так эта книга вышла в 1901 году, и это далеко не первое издание. А тогда у нас был другой алфавит.

– А что такое донышки артишок?

– Есть такой овощ, артишок.

– Вы его кушали?

– Нет, честно говоря, нет. Только, Стешенька, надо говорить не кушали, а ели. Вы ели? Я не ела.

– Почему? А «кушать» разве неправильно? – всполошилась Степанида.

– Да как тебе объяснить… Вот слышала, в театре говорят: «Кушать подано»? Так вот, кушать – это более торжественно, что ли, а в быту, в обычной жизни лучше, правильнее говорить «ела, ели…».

– А почему?

– Даже сама не знаю, – засмеялась Юлия Арсеньевна, – просто так принято. Сама посуди, «я кушаю» – это же смешно звучит. Вон даже пословица есть: «Когда я ем, я глух и нем».

– А вы по этой книжке чего-нибудь готовите?

– Что-нибудь! – поправила Юлия Арсеньевна.

– Ладно, что-нибудь?

– Готовлю, вернее, готовила. Теперь у меня что-то мало сил стало. Но вдвоем с тобой мы непременно что-нибудь приготовим.

– Артишок?

– Увы! Артишоков у нас нет. Уж всякой экзотики сколько хочешь, даже авокадо…

– Авокадо я ела!

– Правда?

– Конечно, Матильда очень любит.

– И это вкусно?

– Ага, то есть да.

– И как его едят? – заинтересовалась Юлия Арсеньевна. – Леночка сказала, что ей не нравится…

– Берете одну авокадину…

– Авокадину? – улыбнулась пожилая дама.

– Ну да, разрезаете пополам, вынимаете ложечкой мякоть, разминаете, добавляете зеленый лук, соль и майонез, вот и все. Вкусно. Матильду в Израиле научили.

– В Израиле? Ах да, я припоминаю, они с Асенькой ездили в Израиль… Знаешь, я попрошу Лену купить нам авокадо, и ты приготовишь, ладно?

– Конечно! А еще… Это правда, что по этой книжке можно научиться экономить?

– Экономить? Ну нет… Это книжка не для нашей жизни, и скорее она введет тебя в жуткие расходы, и к тому же многих продуктов нынче просто уже нет в природе. А ты хочешь научиться экономно хозяйничать?

– Ну, я подумала… У нас с Матильдой денег-то пока немного…

– Скажи, а ты видела, разумеется, Матильду в театре? Хотя что я глупости спрашиваю. Наверняка видела, и не раз. Я, к сожалению, хворала и пропустила все… Ты не знаешь, в этом сезоне у нее еще будут спектакли в Москве?

– Будут! В мае! И она обязательно достанет вам билет, самый лучший!

– Превосходно! Может быть, мы с тобой вместе сходим!

– Обязательно! Вам понравится, я знаю!

Они еще поболтали о том о сем, затем Степанида протерла влажной тряпкой пол в комнате и собралась домой. Юлия Арсеньевна настаивала, чтобы она поела, но Степанида категорически отказалась.

– Я уже поела у вас! Спасибо, больше не хочу.

– А у тебя дома есть какая-нибудь еда?

– Конечно, есть. Матильда мне супу наварила и котлет нажарила!

– Ты правду говоришь?

– Ей-богу!

На этом они расстались, и Степанида помчалась домой. Уже открывая дверь ключом, она услышала телефонный звонок.

– Алло!

– Степка, привет!

– Валер, ты?

– Я! Куда ты запропастилась? Что новенького? И вообще, я соскучился, надо бы повидаться!

– Понимаешь, я сейчас жутко занята!

– Чем это, интересно знать? Опять что-то расследуешь? И без меня? По-твоему, это не свинство?

– Не, Валер, я не расследую! Было одно дельце, да сразу сплыло, просто я… Валер, поклянись, что никому не скажешь?

– Клясться обязательно или можно просто пообещать?

– Ладно тебе издеваться!

– Так и быть, клянусь!

– Валер, я…

Она хотела сказать, что пошла работать, но вдруг раздумала. Неизвестно еще, как Валерка к этому отнесется, и вообще…

– Ну, что там у тебя, Степка?

– Ничего, я пошутила…

Валерка понял, что она просто не хочет говорить, и обиделся.

– Да ну тебя, не хочешь говорить, так молчала бы вообще, а то начала тайны какие-то разводить. Не доверяешь, не надо!

– Валерочка, Валерочка, погоди, я скажу! Я даже сама хотела с тобой посоветоваться… Тут такое дело… Как ты считаешь, может такое быть, что человеку померещилось, будто у него что-то сперли, а? – поспешила заговорить ему зубы Степанида.

– Что значит померещилось? Что у кого сперли? Можешь сказать толком? – раздраженно спросил Валерка.

– У нас в классе есть девчонка, Натка Истомина, а у нее дома висит ужасно ценная картинка…

– Какая картинка?

– Французского художника, я забыла, как его звать… Папа этой девчонки уехал в Чили, мама попала в больницу…

– Ну и что? При чем тут картинка, тьфу, это не картинка называется, а картина, холст, полотно, как хочешь, только не картинка.

«Ну и денек, все меня учат», – подумала Степанида, но промолчала.

– Чего молчишь? Что там с этой картиной случилось?

– Ничего не случилось… Или случилось, кто его знает…

– Нет, я с тобой с ума сойду.

– Понимаешь, Натка пришла в школу, ревет белугой, картинка пропала. Ну, мы с Алкой побежали к ней домой, а картинка висит себе на стене, как висела.

– Ну и в чем проблема?

– Вот ты скажи, может быть, что Натке только померещилось, что ее не было?

– Если она с приветом…

– Вообще-то она нормальная…

– Тогда вряд ли, хотя, как показывает опыт, бывает все! Погоди, Степка, а как все-таки фамилия художника?

– Хоть убей, не помню!

– Это современная картина?

– Нет, то ли конец позапрошлого века, то ли начало прошлого, в общем, старинная…

– Французский художник, ты уверена?

– Уверена!

– Судя по времени, это импрессионист… Ценная, говоришь?

– Ага, Алка спросила, на лимон зелеными потянет, а Натка сказала, что на лимон, может, и не потянет, но все равно дорогущая!

– Ренуар?

– Нет.

– Моне?

– Нет!

– Писарро?

– Нет!

– Сислей?

– Ага! Сислей! Точно-точно, Сислей!

– Уверена?

– На все сто!

– Да, это недешево… И та девочка уверяет, что картины утром не было?

– Ага.

– А когда вы пришли, она опять была на месте?

– Ну!

– Значит, если исключить глюки, то… Возможно, кто-то позаимствовал картину на некоторое время. Но зачем? Если бы ее собирались подменить, то уж постарались бы проделать это так, чтобы никто не заметил… Степка, а ведь это интересная история… Скажи мне вот что, а эта твоя Наташа осмотрела картину?

– Не только осмотрела, но даже обнюхала! Там сзади какое-то пятнышко на холсте, она первым делом его проверила. Все нормально.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.