Закрайсветовские хроники. Рассказы

– Постой, сегодня ж десятый день месяца! – он озадаченно посмотрел на парня.

– И что?

– И то! Давай собирайся быстрее! Сегодня ж суд!

– Над кем? – заволновался Ярослав.

– Над всеми желающими, – старик, забыв о завтраке, вскочил и убежал в комнату. Оттуда послышались звуки открывающегося шкафа.

– Какой суд, Федорович? – дрожащим голосом переспросил Ярослав. – Мне там обязательно нужно быть?

Федорович появился на пороге, в одной руке сжимая помятый пиджак, а другой застегивая пуговицы на белой рубашке.

– Конечно, обязательно! Ты ж судья! – с этими словами он снова исчез в глубине комнаты.

– О как… Час от часу не легче, – бросив ложку в тарелку, буркнул парень и встал из-за стола.

У здания администрации было шумно и многолюдно. Люди собрались у дверей, обмениваясь последними новостями и сплетнями.

– Давай через задний двор, – схватив Ярослава за рукав, шепнул Федорович и потянул его в обход толпы к зданию.

Обойдя его с другой стороны, они подошли к невзрачной двери. Дернув ее за ручку, старик кивнул Ярославу.

– Заходи. Суд на первом этаже. Давай быстрее, через десять минут начинается, – поторопил он зазевавшегося Ярослава.

Через несколько минут они уже стояли посередине просторного помещения, напоминающего актовый зал. На неком подобии сцены расположился длинный стол с несколькими стульями.

– В общем, смотри, – Федорович махнул рукой в сторону стола, – посередине – твое место. Я тебе уже говорил, что председатель у нас всем должен заниматься?

– Говорил, но не настолько же…

– Каждый десятый день месяца у нас проходит суд. Ты – судья. Сейчас все придут, и начнем.

– А как судить-то? Я законов ваших не знаю даже! – заволновался Ярослав.

– По ходу разберешься. Я тогда сегодня твоим помощником побуду.

Не успел Федорович договорить, как дверь в зал открылась и на пороге появилась Василина.

– Вы уже здесь? – облегченно вздохнула она. – Вот и замечательно. Я тогда завожу людей?

– Здравствуй, Василинка, – улыбнулся Федорович. – Сколько дел сегодня?

– Сегодня одно. Не все еще знают, что у нас председатель появился.

– Вот и отлично. Я сегодня помощником судьи буду, ты не против?

– Нет, конечно, – помахала она головой. – Я тогда секретарем, как обычно.

– Договорились, заводи! Раньше начнем – раньше закончим, – старик подтолкнул растерянного Ярослава к столу. – Повезло тебе, что не до всех еще весть дошла о тебе. Одно дело – это совсем мало. Обычно штук десять-пятнадцать приходится рассматривать.

Зал наполнился за несколько минут. Люди расселись по местам и принялись разглядывать нового председателя. Нельзя сказать, что Ярославу такое пристальное внимание было по душе, поэтому он даже слегка покраснел и принялся рассматривать убранство стола. Оно было весьма обычным – прямо перед ним лежало несколько чистых листов бумаги для записей, два карандаша. На краю стоял графин с водой, а рядом с ним – пустой стакан. Но один предмет выбивался из общей колеи. Рядом с графином стоял небольшой деревянный чурбан, похожий на маленькую плаху, а рядом лежал топор.

– Федорович, – шепнул Ярослав, наклонившись к старику. – Это что такое?

– Где?

– Да вот, – парень кивнул на топор и плаху. – Руки, что ли, рубить?

– Чего? – Федорович покосился на председателя и покачал головой. – Ты иногда как скажешь какую-нибудь чушь – хоть стой, хоть падай.

– А зачем это тогда?

– Это твой послужной список, так сказать, – принялся объяснять помощник. – После каждого дела нужно рубануть один раз по плашке. Каждый год мы отправляем ее в Высший суд в Краегорске, а там на нее смотрят и делают выводы – как судья работает. Если разбитая вся да расколотая – выпишут тебе премию, если как новенькая – значит, плохо судья работает, мало дел рассматривает.

– А, ну понятно тогда, почему у нас для этих целей молоток используют.

– Молоток? – удивился старик. – Гвозди вбивают?

– Не, – покачал головой Ярослав, – просто молоток. Без гвоздей.

– А как же тогда понять, как судья работает? Молотком много следов не оставишь.

– Так вот в том-то и дело, – вздохнул Ярослав. – Слушай, так я ж могу в любой день сюда прийти и изрубить эту плашку в щепки.

– Зачем?

– Ну, чтобы в Краегорске премию дали.

Старик некоторое время помолчал, раздумывая над словами Ярослава.

– Так зачем? Не пойму я что-то.

– Ну… Как тебе объяснить… – почесал затылок парень. – Я вроде как работаю, а на самом деле своими делами занимаюсь. А премию получаю. Понимаешь?

– Не понимаю, – покачал головой Федорович. – Премия-то в размере стоимости новой плашки и топора. Хорошо будешь работать – получится, что бесплатно их поставишь взамен старых, а ежели плохо – то за свой счет будешь покупать. В чем смысл самому ее рубить просто так?

– В размере стоимости новой плашки? – вскинул брови Ярослав. – И всё?

– Ну да.

– И какой смысл в этой премии тогда?

– Как это какой? Я ж говорю – плашку на нее новую можно купить да топор, чтоб свои деньги не тратить. Но это просто приятное дополнение к тому, что, значит, хорошо ты работаешь, люди тебя уважать будут, да в Краегорске будут знать, что хороший у нас председатель, о людях заботится.

– Да уж, – вздохнул Ярослав. – У нас о такой награде судьи только и мечтают! Аж ночами не спят, думают – как бы им уважение людей заполучить.

– Значит, хорошие у вас судьи, – не поняв сарказма, улыбнулся Федорович. – Ну что, готов?

– Да давай уже, что уж там… – махнул рукой Ярослав и откинулся на спинку стула.

Федорович поднялся и обратился ко всем собравшимся с речью.

– Уважаемые земляки, жители Закрайсветово! Как вы знаете, у нас долгое время не было председателя и вчера он появился! Прошу любить и жаловать, новый председатель нашей деревни – Ярослав!

В зале послышались возгласы одобрения и негромкие аплодисменты.

– Сегодня у нас ежемесячный судный день, – продолжил старик. – Это первый опыт Ярослава в качестве судьи, поэтому, если вдруг кому-то его решение не понравится, – не стесняйтесь, говорите. Будем вместе решать, чтоб всё по справедливости было. Договорились?

– Договорились. Давайте уже начинать, – послышалось из зала.

– Вот и хорошо, – кивнул старик и посмотрел на Василину, которая расположилась по другую руку от Ярослава с небольшой стопкой бумаг в руках. – Давай, Василинка, начинаем.

Девушка взяла в руки первый лист и, поднявшись со стула, принялась зачитывать его вслух.

– Оглашается приговор Василию Кубареву. Полгода работ на пилораме с заработной платой…

– Федорович! – Ярослав уставился на старика ошалелыми глазами. – Чего она говорит? Какой приговор? Мы еще дело даже не рассмотрели.

– Ну, правильно всё, – успокоил его Тимофей. – Сначала приговор, потом уже решаем – за что. А что не так?

– А почему полгода? Почему не десять лет?

– Так он сам такой приговор попросил, значит. У вас снова не так? – шепнул Федорович в ответ.

– Нет! У нас сначала дело рассматривают, а потом судья приговор выносит.

– Вот странные! – ухмыльнулся старик. – Это что получается? Судья лучше человека знает, какой приговор для него лучше будет?

– Конечно! На то он и судья.

– Ясно, – кивнул старик и придвинул свой стул к Ярославу. – Смотри… У нас человек сам себе приговор пишет и в суд на рассмотрение отдает. А ты должен уже решить – удовлетворить его обращение или нет.

Ярослав потер переносицу и снова посмотрел на старика.

– Федорович, вы здесь вообще с ума посходили?

– Ты, сынок, давай не ерепенься. Раз здесь оказался, то забудь пока про свои привычки старые. У нас так заведено. Поэтому давай работай и не брыкайся.

К этому моменту Василина уже закончила зачитывать приговор. Из зала вышел мужчина лет сорока и встал за небольшую трибуну, расположенную прямо перед столом судьи. В зале повисла тишина.

– Задавай вопросы, – пнул Федорович Ярослава под столом.

– Э-э-э… Вы – Василий, да? – спросил он первое, что пришло ему в голову.

– Ага. Кубарев, – расплылся в улыбке мужчина.

– И вы хотите, чтобы суд отправил вас работать на пилораму?

– Да.

– Что же вы натворили?

– Да тут дело такое… – переступил Василий с ноги на ногу. – У меня в этом месяце дочка родилась третья.

– Это запрещено? – быстро шепнул Ярослав Федоровичу.

– Нет. Слушай дальше.

– И денег не особо хватает, – продолжил Кубарев. – Сами понимаете – пеленки всякие, распашонки… Я сам слесарем тружусь, но мог бы в свободное от работы время и на пилораме подрабатывать, но там говорят, что мест нет. Поэтому на полставки готов пойти по решению суда.

Ярослав снова почесал затылок и, вздохнув, поднял голову.

– Я понимаю, конечно, это, но… Вы какое преступление совершили? За что я вас должен на пилораму отправить?

– Так вы ж и должны решить – какое мне преступление совершить, – растерянно произнес Василий.

– Я?

– Ну да…

Ярослав с мольбой посмотрел на Федоровича. Тот молча кивнул.

– Я, честно говоря… – парень обхватил голову руками, но тут же поднял голову и посмотрел на свою левую руку, – знаете что? Я сейчас отлучусь на секундочку, а вы здесь побудьте. Я оставлю здесь свои часы. Их же никто не украдет? – Ярослав многозначительно посмотрел на Василия.

– Нет, конечно! – улыбнулся он.

Ярослав снял с руки свои часы, положил их на стол и, поднявшись со стула, направился к выходу из зала. Около минуты постояв за дверью, он снова вошел в помещение и направился к своему месту. Сев за стол, он посмотрел на место, где только что лежали часы. Там было пусто.

– Кто украл мои часы? – строго произнес Ярослав.

Зал загудел.

– Васька стырил!

– Кубарев увел!

– Он украл!

– Так, тихо! – Ярослав поднял руку вверх и, дождавшись тишины, посмотрел на мужчину. – Василий, вы украли мои часы?

– Да, я, – виновато произнес тот.

– Предъявите лицензию вора, пожалуйста.

– У меня ее нет, – вздохнул он.

– Вот и отлично, – кивнул Ярослав и схватил со стола топор. – За кражу без лицензии приговор Василию Кубареву считать вступившим в силу с сегодняшнего дня. Год работы на пилораме в свободное от основной работы время на половину ставки. А! – вспомнил Ярослав, – И часы вернуть владельцу.

С этими словами он рубанул по плашке. В зале раздались бурные аплодисменты.

– Целый год! – разулыбался Василий, доставая часы из кармана. – Я на такое даже не надеялся! Спасибо вам, Ярослав!

– Не за что, – надевая часы на руку, произнес Ярослав. – Обращайтесь если что.

Ярослав с Тимофеем Федоровичем сидели в опустевшем зале.

– Молодец, – одобрительно похлопал его по плечу Федорович, – на лету все схватываешь.

– Ох и веселая у вас здесь жизнь, – грустно покачал головой парень. – Это ж надо додуматься – сначала приговор, а потом рассмотрение…

– А что делать? – пожал плечами старик. – С преступлениями у нас здесь туго. А суд как-то же надо использовать? Вот приходится выкручиваться.

– У нас там тоже выкручиваются. Только в обратную сторону, – покачал головой Ярослав. – Резьба у нас, так сказать, не туда повернута. Кстати, у вас в какую сторону болты выкручиваются?

– В правую, – ответил старик.

– А, ну, в принципе, мог и не спрашивать.

– Да я уже понял, что у вас там всё не как у людей. Слушай, а может, останешься, а? Ярослав? Что тебе там делать-то? В том мире? Я тебя как послушаю, так у вас там не жизнь, а тихий ужас какой-то. Здесь проблем, конечно же, тоже хватает, но все ж получше, чем у вас.

– Да не могу я, Федорович! Сил нет уже тут находиться. Здесь всё не так.

– Ну и что? Не так – не значит же, что хуже?

– Может, и не хуже, но… Ладно, сначала нужно выход найти, а потом уже думать. Пойду я, Федорович, на работу.

– В этом ты прав, – согласился Тимофей. – Хорошо, ты иди, а я пока по деревне похожу, поспрашиваю – может, видел кто ложки твои.

Ярослав пожал руку старику и направился к выходу из зала.

10

Весь день Ярослав занимался изучением и перебиранием бумаг в своем кабинете. Рассматривал и читал старые указы, оставшиеся ему по наследству от предыдущего председателя. Любой местный житель отнесся бы к этому занятию более серьезно, но Ярослав воспринимал их как увеселительное чтиво. Чего только стоил указ «О ежемесячном переводе стрелок часов на двадцать четыре часа назад» или «О запрете хождения по клумбам без тяпки». Наверное, каждый из этих указов имел под собой какое-то веское обоснование, но ему они казались каким-то бредом. Впрочем, как и жителям Закрайсветово, скорее всего, показались бы странными законы его мира.

От очередного сумасшедшего предписания о праздновании столетия самого старого дерева деревни его отвлек стук в дверь.

– Да, проходите, – ответил он и отложил в сторону бумагу.

Дверь открылась, и на пороге появилась Василина.

– Не отвлекаю? – проговорила она своим бархатным голосом.

– Нет, я здесь порядок навожу, – усмехнулся Ярослав. – Скажите, Василина, а какое дерево у вас в деревне самое старое?

– Дуб на утесе, – быстро ответила она. – Хотите, я вас к нему отведу?

Ярослав уже хотел было мотнуть головой, но тут же осекся. С самой первой минуты знакомства Василина казалась ему холодной и даже немного надменной девушкой. Он и сам не особо излучал доброжелательность и человеколюбие, но, в свою очередь, на дух не переносил таких же людей. А когда они неожиданно меняли свое пренебрежение на повышенное внимание, это настораживало его еще больше.

– А чего это вы такой доброй стали? – прищурившись, посмотрел он на Василину. – То к речке мне экскурсии устраиваете, то к дубу собрались вести. У меня, знаете ли, и так дел по горло.

Девушка заметно покраснела и засмущалась.

– Ну… Просто вы спросили, я и ответила. Что тут такого? Не хотите – как хотите.

– Да ладно вам, – улыбнулся Ярослав, – я же шучу. Просто я не восторгаюсь столетними дубами. Мне по душе другие вещи.

– Какие? – девушка сделала пару шагов и села на стул, стоящий по другую сторону стола.

– Разные, Василина, разные… Вот сейчас, например, очень мне интересно узнать, где вы ложки закупаете.

– Ой, какой же вы нудный, – покачала головой Василина. – Опять со своими ложками… Неужели нет в этом мире ничего интереснее этих ложек?

– Зрите прямо в корень, Василина, – усмехнулся парень, – не поверите, но именно в этом мире для меня нет ничего интереснее ложек. Ни дуб ваш, ни речка, ни клумбы с тяпками.

Девушка опустила взгляд и ненадолго замолчала. По ее лицу было видно, что она немного расстроилась.

– Вот так всегда бывает, – вздохнула она, – понравится тебе человек, а его ничего не интересует, кроме каких-то ложек.

Ярослав от неожиданности даже уронил на пол карандаш, который крутил в руке. Чтобы хоть как-то потянуть время, он полез за ним под стол. Через несколько секунд его голова снова появилась над бумагами.

– Что вы сейчас сказали? – задал он самый неуместный вопрос.

– Я говорю – нравитесь вы мне, Ярослав. Какой-то вы необыкновенный, как с другой планеты.

Ярослав встал из-за стола и подошел к окну. Недолго помолчав, он обернулся к девушке.

– А что, если я вам скажу, что я и правда с другой планеты?

– С какой? – разулыбалась она.

– С какой… – парень почесал затылок и, усевшись на подоконник, внимательно посмотрел на девушку. – Моя планета, она… Она почти такая же, как и ваша. Там тоже есть города и деревни, там живут такие же люди, как и здесь.

– А там красиво? – Василина облокотилась на стол и, решив подыграть Ярославу, заинтересованно уставилась на него своими большими глазами.

– Да примерно так же, как и у вас. Есть красивые места, а есть не очень. А знаете что? Пойдемте, покажете мне этот ваш дуб.

– Правда? Хотите? – захлопала ресницами девушка.

– Ага. Очень хочу, – угрюмо кивнул Ярослав и направился к двери.

– Я смотрю, у вас кроме вашей речки других достопримечательностей и мест отдыха совсем нет? – усмехнулся Ярослав, оглядываясь по сторонам.

Дерево росло прямо на высоком берегу уже знакомой ему Закрайсветовки. Широко раскинув свои ветви, оно выделялось на общем фоне безлесья.

– Ну, вы же просили меня к нему привести, я вас и привела.

– Да, дерево и правда необычное, – ради приличия произнес Ярослав и сел на землю, опершись спиной на его ствол.

– Так вы мне так и не рассказали, – усевшись рядом, защебетала Василина.

– О чем?

– О вашей планете.

– А… Да там ничего интересного, – махнул рукой Ярослав.

– У нас лучше?

– У вас? У вас… По-другому. Всё у вас не так, как у людей.

– А зачем же вы тогда сюда прилетели?

– Зачем? Я и сам не знаю, Василина. Случайно так произошло. Наверное, адресом ошибся.

Василина сорвала травинку и принялась крутить ее в пальцах.

– Значит, вы все же куда-то летели, раз ошиблись? Куда?

– Хотел улететь куда-нибудь подальше, где нет предательства, лицемерия, зла. Летел, летел и прилетел. И вроде бы все хорошо. Нашел, что искал, а опять всё не то. Наверное, настолько я привык к этому всему, что без этих всех вещей уже жить не могу.

Ярослав вдруг замолчал, пытаясь понять, не сболтнул ли он чего лишнего, но, искоса взглянув на девушку, понял, что она до сих пор играет в эту игру и, судя по ее улыбке, она ее очень радует.

– Нельзя привыкнуть к плохому, – произнесла она. – Так не бывает.

– Я тоже так раньше думал, а оказывается, что можно не только привыкнуть, но еще и скучать по этому плохому.

– Но это же неправильно, – удивилась она. – К тому же, нельзя скучать по прошлому. Вот смотрите.

Василина поднялась на ноги и, схватив Ярослава за руку, потянула его к берегу. Спустившись с утеса и подойдя к кромке воды, она бросила в нее травинку.

– Вот видите? Река – она как время. Если стоять на берегу, то она постоянно будет напоминать вам о вашем прошлом. Все травинки снова приплывут к вам. А если вы будете идти по ее течению, то всё ваше прошлое всегда будет оставаться за вашей спиной. Конечно, иногда вы будете оглядываться на эту травинку, но когда вы перестанете это делать, то увидите, что впереди – целые луга разнотравья. Понимаете?

Ярослав стоял у самой воды и задумчиво смотрел на уплывающую травинку. Какая-то мысль крутилась в его голове, но он никак не мог поймать ее или сформулировать. Тем не менее он понимал, что она очень важна для него.

– И что, и что? – машинально произнес он, задумчиво потирая подбородок.

– И то, что я не знаю, откуда ты здесь появился. Я понимаю, что ты совсем не из Краегорска. А еще я знаю, что я не хочу, чтобы ты уходил куда-то. Я вижу, что тебе здесь тяжело, но это временно, понимаешь? Скоро ты забудешь обо всем плохом, что тебя окружало там, откуда ты пришел. Ты только не уходи, Ярослав. – Она взяла его за руку и посмотрела в глаза. – Обещаешь, что не уйдешь? Тем более, ты мне кое-что должен.

– Должен? Когда это я успел тебе задолжать?

– Обещал, что стол в моем кабинете развернешь, а он до сих пор так и стоит.

– А, вот оно что! – рассмеялся Ярослав. – Ну, это дело трех минут. Никогда не поздно успеть.

– Так обещаешь? – Василина наклонила голову набок, не отпуская его руку.

– Ярослав! Вот ты где!

Они обернулись на окрик. Со стороны деревни к ним, прихрамывая, приближался Тимофей Федорович. Василина резко отпустила руку и даже отошла на пару шагов от парня.

– Федорович! Ты как меня нашел? – улыбнулся он.

– Так не в городе живем вроде. Люди подсказали, – старик подошел к ним и посмотрел на девушку. – Василинка, ты чего тут? Решила притопить нашего председателя, пока никто не видит?

– Да нет, просто дуб показывала. Скоро же праздник, – засмущалась она.

– А, ну да, ну да, – закивал старик. – Ну, ты иди домой, а нам с Ярославом кое-что обсудить нужно.

– Хорошо, – девушка еще раз взглянула на Ярослава. – До завтра тогда?

– До свидания, Василина, – снова перешел он на «вы». – Завтра обсудим с вами мероприятия праздника.

Она улыбнулась и медленно пошла по тропинке в сторону деревни.

– Новости нехорошие у меня, Ярослав, – подождав, пока она отойдет на приличное расстояние, заговорил Федорович, – да ты меня послушай! Потом на Василинку насмотришься.

– А? Чего? – Парень перевел взгляд на старика.

– О! Да тебе, я смотрю, уже здесь нравится? – усмехнулся он. – Только вот поздно ты очухался. К нам комиссия едет из Краегорска.

– Какая комиссия?

– Обычная. Решать вопрос о назначении председателя нового.

– А я? Я не председатель, что ли? – вскинул брови Ярослав.

– Да ты и председатель, и племянник мой, и коренной краегорец к тому же. Только вот они о тебе слыхом не слыхивали и до сих пор думают, что мы здесь сидим одни-одинешеньки без управления. Что мы им скажем? Кто ты такой и откуда взялся? – Федорович посмотрел на парня. – Большие проблемы будут, Ярослав. Тебя и спрятать-то негде. Да и люди тебя сегодня видели на суде.

– А что будет, если они узнают?

– Копать начнут – кто ты да откуда. И тогда уже не отцепятся. Затаскают тебя по всяким допросам. Я даже и не представляю, чем это закончиться может.

– Федорович, ну а им какая разница? Работаю себе и работаю. Ничего плохого не делаю.

– Так-то оно так, вот только стоит там твоя машина за Краем, как памятник. Они же тоже не дураки, подумают, прикинут и поймут, что ты и колымага твоя – звенья одной цепочки. И тогда у тебя настоящие приключения начнутся… Спрятать бы тебя на это время, да некуда. Так что выход один – искать дырку, как тебе обратно в свой мир вылезти.

– Да я ж с радостью, – заволновался Ярослав. – Что там с ложками-то?

– А, ничего, – махнул рукой старик. – Весь день по гостям ходил. Никто ничего не видел, не слышал, ложку вообще в первый раз видят.

Ярослав заметно занервничал.

– Федорович, а что они со мной сделают? Не убьют же?

– Нет, конечно, но душу вынут, – утвердительно кивнул старик. – Это к бабке не ходи.

– И что делать теперь?

– Думать, сынок. На то нам головы и привинчены, чтобы ими думать. Пойдем домой, покумекаем.

Оба зашагали в сторону деревни в уже сгущающихся сумерках.

11

Не прошло и получаса, как друзья добрались до домика Федоровича.

– Не знаю я, сынок, как тебе отсюда выбираться. Много я над этим думал, размышлял, но ничего в голову не приходит. Поэтому давай решать, как нам с завтрашней комиссией разговаривать, чтобы у нас проблем потом не было.

– Не может такого быть, Федорович, чтобы не было отсюда выхода, – облокотившись о стол, произнес Ярослав. – Отовсюду выход есть.

– Есть-то он есть, только вряд ли мы его найдем за ночь. Вот в чем проблема, понимаешь?

Парень задумчиво кивнул и принялся крутить в руках солонку, стоящую на столе.

– А раз выхода пока нет, то нужно как-то подстраиваться под создавшуюся ситуацию, – продолжил старик. – Завтра будут нас с тобой терзать. Давай думать, что мы им скажем.

– Почему мы? Ты им зачем нужен-то?

– Здрасти, – ухмыльнулся Федорович. – Я ж сам сказал всем, что ты мой племянник, что из Краегорска приехал работу искать.

– Так скажи, что соврал, – буркнул Ярослав. – Зачем тебе себя подставлять?

– А ты?

– А что я? Расскажу им всё как есть. Скажу, что из-за края пришел, что председателем устроился работать, чтобы без дела не сидеть, что очень хочу домой, но не знаю, как туда попасть. Что они мне сделают? Я ж не обманываю никого. Знал бы, как вернуться, давно бы уже ушел.

– Вот ты интересный, – покачал головой старик. – Сам хочешь всю правду рассказать, а мне говоришь, чтоб я им в своей лжи признался. У вас там всегда так делают?

– Да надоел ты уже, Федорович! – вспылил Ярослав. – У нас, у вас… чего ты мне постоянно это в упрек ставишь? Это я, что ли, так сделал, что в моем мире врут, убивают, крадут и лицемерят? Я?! Ты думаешь, что мне это всё нравится? Да вот здесь у меня уже это всё!

Парень отбросил солонку и ткнул пальцем себе в шею.

– Так оставайся, Ярослав, – спокойно произнес старик.

– И здесь я не могу! Здесь я себя каким-то идиотом чувствую. Вот правильно люди говорят: где родился, там и пригодился. Знаешь жуков-навозников? Есть у вас такие?

– Есть, – кивнул Тимофей.

– Так вот и я такой же. Мир у меня такой, понимаешь? Я, может, и хотел бы, чтобы он был похожим на ваш, но я тогда там сдохну, потому как жрать мне будет нечего. Жуки эти жрут всякую падаль, и если им предложить заварное пирожное, то они его просто не станут есть. Потому что привыкли, потому что не нужно оно им. Может, они тоже мечтают о васильковых полях, но продолжают копаться в…